W.Postoronnim

Встречаются иногда испорченные дети. Они орут и падают в грязь, бьются, истерят, требуют все равно чего - кожаную куртку 52 размера, кроссовки на роликах, мороженое, на ручки... - но им, собственно, нужно вовсе не это, а внимание мамы и сознание, что ты тут самый главный.
Раз в год Алая выходила на охоту. Она шла в торговые центры, на детские площадки, в парки - туда, где много ребятни, где она возбуждена беготней, утомлена блужданием по ненавистным магазинам, где она легко поддается соблазну закатить скандал и показать себя всем этим чужим людям, которым до нее и дела нет (а мальчишек и девчонок - испорченных мальчишек и девчонок - больше всего выводит из себя сознание собственной незначительности). Так вот, встретив свою жертву, Алая сначала зорко осматривает ребенка, потому что бывает, что и вполне обычное дитя раскапризничается и расплачется. Убедившись верно, что перед ней и вправду испорченный ребенок, колдунья подходит к нему и тычет указательным пальцем (Кстати, самым обычным пальцем, не крючковатым и не оканчивающимся длинным острым когтем) ему в лоб. Прямо в туда, где индусы рисуют точку бинди. И тотчас крикун смолкает, поднимается с пола, где только что бился в истерике, и послушно идет туда, куда ведет его мама.
И вообще с тех пор становится послушным и милым. Но иногда мать, чье сердце зорче, чем глаза, вздрагивает от неожиданной мысли, что у ее сына (или дочки) что-то забрали. А и вправду забрали! Забранное Алая собирает в особый сосуд, сделанный из дымчатого кварца, потом смешивает с жабьей слизью, слюной василиска и жидкостью, которую выделяет жало скорпиона под жарким солнцем пустыни, потом выпаривает на зеленом огне и в результате получает несколько капель зелья, драгоценнее которого нет на свете.
Но поскольку я вам дала довольно точный рецепт снадобья, я не буду рисковать, рассказывая для чего оно потребно. Вдруг вы так впечатлитесь, что решитесь его повторить. Впрочем, вряд ли вам удастся разжечь зеленый огонь... Хотя, бывают в мире чудеса.

Люди - крайне эгоистичные и нечувствительные создания. Вечно они обеспокоены своим психическим комфортом, а комфорт окружающих их вещей, даже самых близких к телу, их не сколько не волнует.
О! Я могла бы написать целую поэму о переживаниях лифчика или семейных трусов. Но, по моему глубокому убеждению, это слишком интимное дело. Поэтому расскажу я вам о гостиничном белье.

Гостиничное белье постоянно сталкивается с вызовами внешнего мира. Во-первых, ему приходится терпеть частую смену клиентов. Во-вторых, его измучили бесконечные стирки. В-третьих, горничные тоже не слишком вежливо с ним обходятся и постоянно обдергивают и натягивают его сверх меры. Естественно, пусть и не слишком утонченный, но все-таки благородный хлопок вынужден как-то притираться к сложившимся обстоятельствам. Но делает каждый предмет белья это по-своему.
У простыни ярко выраженный комплекс Сонечки Мармеладовой. С одной стороны, она считает, что и недостойна ничего иного, как принимать каждый вечер на себя груз все новых и новых не всегда приятных (и даже не всегда чистых) женских и мужских тел. С другой стороны, она убедила себя, что страданиями душа совершенствуется, что в будущей жизни она будет вознаграждена, и что такова судьба каждой истинной христианки.
Наволочка, напротив, восхищена тем обстоятельством, что головы, лежащие на ней, постоянно сменяются. Кажется, ее не смущают даже слюни, которыми клиенты обильно пропитывают ее каждую ночь. "Это так романтично! - восклицает наволочка, - я дарю покой и отдохновение тысячам разнообразнейших людей, я принимаю в себя их мечты и чаяния, я лелею их сны и навеваю им сладчайшие грезы!" Лично я думаю, что у наволочки банальнейший БАР в маниакальной стадии. Когда он перейдет в депрессивную, вполне возможно, что наволочка предпримет попытку самоубийства или (о ужас!) попытается задушить невинного, спящего на ней. Кстати, не этим ли вызван пресловутый синдром внезапной смерти во сне?
И, наконец, пододеяльник. Пододеяльник одержим страстью к любовным ласкам. И ему не довольно того, что он всю ночь обнимает смиренное одеяло. Нет, пододеяльник также жарко охватывает и атлетически сложенного мужчину, и полноватую женщину средних лет, и дряблого старичка, и костлявого мальчишку. Пожалуй, пододеяльник - единственный, кто по-настоящему счастлив во всей этой компании.

Стоял ясный майский день, когда господин состоятельный крот, отплевываясь и неловко вращая крутыми боками, вылез на полянку. Лучи солнца тотчас ударили ему в почти слепые глаза и он, как обычно, потряс головой, стараясь избавиться от грустных мыслей. Но мысли, как обычно, от потряхивания не улетучились, а наоборот завертелись в голове, все ускоряясь и ускоряясь. К солнечному свету у господина состоятельного крота было двойственное отношение: с одной стороны, свет был безусловно вреден, потому что слепил до слез глаза (не очень-то понятно, зачем эти глаза и вообще нужны, ну, уж если дал кротовий бог, так пусть будут), с другой стороны, светило приятно согревало бархатную шкурку крота, разгоняло водившихся в ней паразитов и навевало смутную надежду, что в конце концов все будет хорошо.
Этой зимой господин состоятельный крот пережил любовную трагедию. Старая мышь сосватала ему исключительно выгодную невесту: круглую сироту, хозяйственную и экономную. Подумать только, на пропитание ей хватало всего лишь ползернышка в день!  И вот он совершенно уже сговорился со старой мышью, и невеста вроде тоже не возражала, и он принялся оборудовать свои подземные хоромы лебяжьим пухом, сухой вербеной и прочими глупостями, которые так милы женскому полу, как вдруг его суженая пропала. Он искал ее долго и безрезультатно, он даже, заподозрив, что старая сводня сосватала девушке какого-то другого состоятельного крота, принялся следить за мышью и своими собратьями в поисках следов заговора… Но мышь убивалась так искренне, а другие кроты так явно экономили и вовсе не пускались в безумные траты, которые – как слышал господин состоятельный крот из источников, заслуживающих доверия – неизбежны во время медового месяца, что мой герой окончательно уверился в бесславной гибели своей милой невесты. И захандрил. Не то, чтобы он успел воспылать нежными чувствами к девушке, но мысль о половинке зерна в день не давала ему покоя. Сам господин состоятельный крот съедал в день до полуфунта жучков, червячков, корней и прочей снеди, также поступали и все известные ему кротихи, так что встретить другую такую же экономную невесту нечего было и мечтать.
И так господин состоятельный крот сидел под солнцем и предавался невеселым мыслям, как вдруг услышал неподалеку меланхолическое жужжание. Не он один страдал от неразделенной любви! Кто-то еще печалился на солнечной полянке:
- Ах! – говорил незнакомец, - какая у нее была талия, какие ручки! А я, дурак, послушался жжжужжжжелиц!  Унее совсем нет жжж-вал! У нее только четыре лапки! Жжжжзавистливые твари! Сам разрушил свое счастье! ЖЖЖЖзнатный болван! Лучше смерть, чем такая жжжжижжжзнь!
Тут раздался шлепок, слабый вскрик и вслед за ними довольное чавканье. Другой незнакомец, размерами, судя по всему, много превосходивший первого, заквакал в стороне:
- Действительно болван! Квак, я спрашиваю вас, квак можно ставить свою драгоценную жизнь в зависимость от квакой-то бабы! Да будь она хоть трижды кврасавица!  Вот прошлым летом была и у меня любовь! Даже страсть! Квак я любил! А она, неблагодарная, унеслась от меня вслед за легкокрылым мотыльком! И что же? Теперь я снова весел, счастлив и здоров. Квак ни крути, главное – это вдосталь поспать и сытно поесть.
«Какие ограниченные натуры!» - подумал господин состоятельный крот – «Один предается печали, не замечая, что его вот-вот сожрут.  Другой только о брюхе и думает. Нет, я не таков – продолжал он с удовольствием, - Я твердо знаю, что экономические интересы превыше всего. Это – базис, на котором основывается духовная жизнь, и потому для обогащения духовной жизни нужно прежде всего обогащаться материально» . И очень довольный тем, что может изъясняться так кратко и умно, господин состоятельный крот нырнул в свою кротовину и покинул солнечную полянку.