Авторский рассказ + Экология

- Посмотрим…

- Ну, паааап, - тут же заныла Оля.

Отец надавил ей на пуговку носа.

- А кто будет ныть, точно останется дома.

Девочка обиженно нахмурилась. В это время бабушка позвала всех к столу. Обед был очень вкусный. После утомившихся детишек уложили отдыхать.

Никита хотел еще поговорить с отцом, но наедине, а при таком количестве народа в двушке уединиться им было негде.

Мать снова взяла его в оборот, продолжила расспрашивать, как оно в большом городе живется, ахала насчет того, что экология у них там плохая, уговаривала возвращаться в родной город, а когда сын возражал, что ни ему, ни жене здесь негде будет работать, мать кручинилась.

-Ну, тогда внуков присылайте. Хоть на все лето. Большие уже они. Да вот хоть в этом году – сами езжайте на работу, а Оленька и Максимка пускай останутся!

Дед услышал эти уговоры.

- Мать! Отстань ты от него. Мужик взрослый. Своя семья. Разберется…

Бабушка обиделась и ушла. Дед направился за ней. Успокаивать. Догнал, обнял за плечи, а сам повернулся в дверях и одними губами сказал сыну: "уезжайте".

Никита зашел в спальню, где родители поселили гостей. Двойняшки спали. Лида сидела на кровати, о чем-то задумавшись. Он сел рядом, обнял.

- Устала?

Жена повернулась к нему. Помедлила. Потом посмотрела в глаза.

- Никита, ты только не обижайся… но давай уедем. Как можно скорее.

Никита открыл рот, но жена не дала ему начать и торопливо продолжила.

- Ты не думай, я всем довольна, и встретили нас замечательно и рады и все-все-все хорошо... но…

- Что – но? – спросил муж как-то заторможено.

- Неладно в городе, - сказала Лида, посмотрев ему в глаза.

Никита вспомнил, что то же самое дословно сказал ему отец несколько часов назад. Неладно в городе.

- Что ты имеешь в виду? – спросил Никита.

Лида закусила губу, подбирая слова.

-Пошли мы сегодня прогуляться. Мама твоя такая гордая была. Знакомых встречала, всем про нас рассказывала, так радовалась, а люди…

Лида запнулась, подбирая слова.

- Знаешь, не все, некоторые так смотрели на Оленьку и Максимку, так смотрели…

- Как – так? – не понял Никита.

- Будто жалели их, - выпалила Лида. – Ты не думай, что я с ума сошла. Они смотрят. Улыбаются. А в глазах холод. Как в озере.

- А озеро при чем? – не понял Никита.

Озеро около городка было большим. Несколько лет назад местные власти озаботились сохранением водных ресурсов. Тем, что нечем в жаркие годы поливать поля и построили дамбу. За несколько лет вода поднялась, и возникло целое маленькое море. Ну, море, это перебор, конечно. Но озеро получилось большущее.

Несколько деревень переселили повыше. Были недовольные. У кого-то дома под воду ушли родительские. Людей вроде бы не обидели. Выделили деньги на полное обзаведение. Дома построили новые, добротные, но не всем пришлось это по вкусу.

Никита читал в газетах. Пару раз попадались репортажи в новостях, еще когда только собиралась дамбу строить. Старики говорили – нельзя, размоет старые кладбища. Утонет капище языческое. Приезжали эксперты. Проверяли. Кладбище было заброшено лет двести назад. Капище экспертам вообще не показали. На смех поднял стариков батюшка из церкви. Стыдил, мол, христиане, а не в то веруете…

Ну и сделали то, что сделали.

Все это промелькнуло в голове у мужчины.

- А с озером-то, что не так? - снова спросил он.

- Странное оно, Никита. Лето. Жарко. Мы подошли к воде, ребятишки глаза распахнули – мама, можно? Я подошла к берегу посмотреть, а купающихся нет. Ни одного!

Лида замолчала. Она не хотела сначала говорить про кошку, которая зашипела на нее, когда женщина спускалась к воде, но эта кошка так тесно вплелась в ее ощущение опасности, что Лида рассказала и про нее тоже.

На улице было очень жарко. Дождей давно не было, все лужи в городе высохли. Люди покупали воду в бутылках. У них дома были водопроводы, а вот животным пить было негде. Лида оставила детей с бабушкой, когда пошла проверить, можно ли искупаться.

Под набережной сидела полосатая кошка. Она явно хотела пить, но почему-то к воде не подходила, а когда к ней подошла Лида, кошка зашипела, словно отгоняя и предупреждая. Потом кошка отвернулась от озера и поплелась наверх.

Лида вышла на набережную и окинула взглядом берег. Никого. Она допускала, что есть пляжи, а в центре могут и запретить купаться, но уж мальчишки-то плескались бы обязательно. Уж если они в больших городах в фонтаны лезут. Но и мальчишек не было.

Ребятишки снова начали просить разрешения подойти к воде, но Лида сказала, что здесь купаться нельзя.

- Видите, нет никого!

Оля надула губы, Максимка вздохнул.

- Пойдемте лучше мороженого поедим? – предложила Лида.

- Да! Да! – запрыгали двойняшки и направились к стоящему неподалеку киоску.

Лида купила всем по мороженому. Они уселись на лавке. Внуки лизали лакомство, болтали, рассказали бабушке всякие важные моменты из своей детсадовской жизни. Лида оглянулась в поисках мусорного контейнера и обратила внимание, что на набережной тоже практически никого нет. Ей показалось это странным. Купаться нельзя, предположим, но гулять-то почему не идут люди?

Лида собрала обертки и отнесла их в контейнер. Рядом с ним сидела полосатая кошка. Она пристально смотрела на парня, покупающего воду в киоске. Потом облизнулась и отвернулась.

"Пить хочет", - снова подумала Лида.

Она купила пол-литровую бутылочку воды без газа и оглянулась. Рядом с мусоркой валялся пластиковый контейнер. Лида немного сполоснула его и вылила воду.

- Кис-кис, - женщина поставила коробку перед кошкой.

Та недоверчиво посмотрела, но тут же ринулась к воде и начала жадно лакать.

Лида с детьми и бабушкой отправилась гулять дальше. Они шли по набережной построенной совсем недавно, когда озеро достигло расчетной величины. Ребятишки носились между кустов. Бабушка с умилением смотрела на внуков. Лида посмотрела на гладь озера, пытаясь понять, что с ним не так.

Она заметила чайку, зависшую над водой. Птица высматривала рыбу. Вот она камнем упала в воду... В это время Оля отвлекла Лиду, что-то спросив. Женщина ответила и снова посмотрела на озеро. Прошло буквально несколько секунд. Лида ожидала увидеть чайку с рыбкой в клюве, но ее не было. Птица просто исчезла под водой.

Лида поежилась. Ей вдруг почему-то стало холодно среди летней жары.

Она осмотрелась. Людей вокруг по-прежнему почти не было. В общем-то это было понятно. Рабочий день как-никак. Это у них с Никитой отпуск, а многие работают. Но почему нет детей?

Они как раз подошли к детской площадке. Оля с Максимкой с визгом забрались на небольшой батут и начали прыгать. Больше никого на площадке не было.

Женщина снова поежилась. Ее охватило какое-то странное оцепенение. Неладно что-то в городе, подумала она.

- Пойдемте домой, - предложила бабушка. – Кушать пора.

Лида согласилась.

Они ушли с набережной, сели в автобус. В автобусе было непривычно тихо. Люди словно замерли на сидениях, а Лиду продолжало морозить. Автобус проехал пару остановок, и ей стало легче. Она словно согрелась. Женщина обратила внимание, что с каждой остановкой люди вокруг нее становятся разговорчивее, будто просыпаются!

Она снова подумала, что все это очень странно. Может, ей голову напекло? И показалось все? Нет. Не могло ей показаться. Да и на здоровье Лида никогда не жаловалась.

Кошка, отгонявшая ее от озера, которая так хотела пить и не подошла к воде. Пропавшая чайка… люди с застывшими взглядами, словно ожидающие чего-то недоброго, отсутствие детей на набережной.

Лида вдруг подумала - хочу домой.

Теперь, все рассказав мужу, и снова все пережив, ей еще больше захотелось уехать.

Никита молчал.

- Думаешь, я все придумала? – тихо спросила Лида.

Мужчина отрицательно покачал головой. Нет, он так не думал. Он не сомневался в том, что Лида сказала правду насчет того, что она почувствовала. И отец с его "уезжайте"… Это явно было звеньями одной цепи. Не могли два абсолютно нормальных человека одновременно такое придумать. Да и зачем бы???

- Давай ложиться спать, - сказал мужчина, - завтра подумаем.

Лежа на диване, Никита не спал. Он вспоминал свое детство. Тогда город был меньше, озера не было. Была речка, в которой он купался с приятелями.

Никита не верил во всякую потустороннюю чушь, и ему хотелось разобраться в происходящем.

Он вспомнил свою подростковую компанию. Миха, Сашок, Генка, Ленчик, Диман. Он столько лет не видел друзей детства. С кем-то перезванивался или переписывался в соцсетях изредка. С кем-то после окончания школы совсем потерял связь.

Ему пришло в голову, что надо бы зайти в школу. Прошло много времени, но не все их преподаватели были пожилыми. Кто-то мог еще продолжать работать. Пройтись по старым адресам друзей. Может, кто из них не уехал из города.

Он бесшумно встал, взял телефон и вышел на кухню. Было уже далеко за полночь, но когда он вышел в интернет, то увидел, что один из его приятелей он-лайн.

"Привет, Сашок".

Сашок откликнулся не сразу. Никита пошарил по местным группам. Удивился, узнав, что у каждой школы, оказывается, есть свой сайт. Зашел на страницу той, в которой учился. Узнал, что пара учителей еще работает. Географ стал теперь директором.

Никита посмотрел на фото. Седина, а глаза с прищуром по-прежнему молодые. Никита вспомнил, как они ходили в походы…

В это время ответил Сашок.

"Привет, Ник. Какими судьбами, столичный житель?".

"К родителям приехал, ты сам-то где? Встретиться бы".

"Подожди, у тебя родители же не переехали?".

"Да, там же живут".

"И ты сей час в …городке?".

"Да, с семьей. Внуков приехали показать…"

Сашок не стал писать. Зазвенел телефон.

- Алло? – спросил Никита, удивившись – кто это вдруг ночью.

Слышно было неважно, но он понял, что это Сашок.

- Уезжай… что-то не так… дети…

В мобильнике послышался треск, стало совсем ничего не понятно, но потом прорвались слова Сашка:

- … поговори с Походом.

Связь прервалась. Никита посмотрел на телефон. Интернета не было. Он потряс мобильник. Может, разрядился? Но заряд был.

- Странно, - произнес Никита вслух, - все очень странно.

Он подошел к окну. Его удивило тусклое свечение, еле видимое за домами. Свечение было в той стороне, где разлилось озеро.

Никита вернулся в спальню и снова посмотрел в окно. Никакого свечения. Свет был, но от фонарей, от проезжающих редких автомобилей.

Он осторожно уместился рядом с женой. Обнял. Лида потерлась об него, как кошка. Мужчина начал засыпать и прямо перед тем, как провалиться в сон вспомнил "поговори с Походом".

Утром это было первое, что пришло ему в голову.

Походом, ребята звали учителя географии. Были у него и более заковыристые прозвища, данные теми, кто получал двойки, но "Походом" географа звали абсолютно все. Даже коллеги иногда срывались.

Географ был молодым, энергичным парнем. Местным. Он уехал учиться в институт и, что удивительно, вернулся. Не остался в большом городе. Пришел работать в школу, где сам учился раньше.

Про свое прозвище Поход отлично знал и не обижался. Под его руководством работал географический кружок, и очень многие полюбили активный отдых на природе именно после того, как совершили первые путешествия.

А теперь, значит, Поход стал директором…

Никита вспомнил, как ночью пропал интернет. Включил телефон. Сети по-прежнему не было. Он взял телефон жены. Странно… на нем все было нормально. Никита подумал, что его аппарат сломался, хотя телефон был новым, куплен буквально перед поездкой.

Мужчина вышел из спальни. Мать уже была на кухне, она улыбнулась сыну.

- Как спалось? Что сегодня делать собираетесь?

- Хочу в школу наведаться, в свою бывшую. Лето, но там же должен кто-то быть. Ты не против, если я Лиду с внуками на тебя снова оставлю?

- Ой, сынок, конечно, я не против. Сходи в школу. Директор там сменился недавно. Ремонт идет. Мне соседка вчера как раз говорила, Поход ваш, помнишь, как дразнили географа-то? Всех ребят распустил и настоял, чтобы разъехались, отдыхали. Не стал привлекать к уборке, как раньше.

Никита посмотрел на часы.

- Ну, тогда я пошел.

- А завтракать?

- Не хочу я пока, мам.

Мать неодобрительно покачала головой, но спорить не стала.

Никита вернулся в спальню. Поцеловал проснувшуюся жену.

- Лид, я дойду до школы. Там ремонт, так что вас не хочу туда тащить, да и зачем вам это…

Он снова ощутил, как от жены повеяло тревогой. Вспомнил ее желание уехать. Сел рядом на кровать. Подумал, не рассказать ли про свечение озера и отказавший ни с того ни с сего телефон, но не стал.

- Я помню, что ты рассказала, - сказал Никита, - вот и хочу у директора кое-что узнать. А вы пока меня не будет, к озеру больше не ходите. Знаешь что? Попроси мать, чтобы она тебе центр показала. Он далеко от набережной. Ладно?

Лида кивнула. Никита оделся и вышел.

Путь до школы был знаком и занял каких-то пять минут. Уже подходя, мужчина чертыхнулся. Какая школа, какой ремонт, выходные же! Вот что значит отпуск, забыл, какой день недели! Но забор был уже перед ним, и Никита решил, хотя бы походить вокруг здания.

Он зашел во двор. Около крыльца лежали мешки, стояли банки, старые парты и другие признаки ремонта. Мужчина поднялся по ступенькам и тронул дверь. К его удивлению, она открылась.

Никита помедлил и зашел.

Вздрогнул от гулко прозвучавших шагов. Он дошел до лестницы на второй этаж, когда услышал сзади:

- Молодой человек, что бы хотели?

Никита повернулся.

-Здравствуйте, Владимир Сергеевич. Не узнаете? Я Никита Бушуев. Вот приехал в гости к родителям и решил навестить родную школу.

Директор подошел ближе. Прищурился и кивнул. Узнал, понял Никита.

- Здравствуй, я помню тебя. Ну, осматривайся. Все кабинеты открыты. Заглядывай потом ко мне, - сказал директор.

Никита обошел оба этажа. Было непривычно пусто и как-то неуютно. Пыль. Грязь. Он закрыл глаза и представил, как раздается звонок, и толпа одноклассников с воплями вырывается в коридор.

Он вспомнил слова матери, про то, что директор не стал привлекать ребят к ремонту. Вспомнил свое детство. Они тогда помогали. Не все, разумеется, были те, кто не хотел или не мог по здоровью, или уезжал из города, но были и желающие. Они собирались утром, пока было прохладно. Таскали парты. Красили их, потом оттирали краску от себя. Девчонки отмывали побелку от стен и с полов. Такая командная работа им даже нравилась.

Теперь наступили другие времена, может, дети иные. Может, начальство запрещает.

"А зря", - подумал Никита, спускаясь и подходя к кабинету директора. Есть в этом какая-то изюминка. Приятно потом заходить и вспоминать – вот эту стену красил я, а вот тут Васька поскользнулся и вляпался в побелку, а потом отмывался в девчоночьем туалете, потому что мальчишечий был покрашен.

Он постучался в дверь, на которой было табличка "Директор школы". Раньше директор обитал выше. На втором, а Поход, значит, решил рядом с входом в школу кабинет устроить.

- Заходи, Никита, - услышал он.

Мужчина зашел и огляделся. Небольшое помещение. Рабочая обстановка. Никита попытался вспомнить, что здесь было раньше…

"Нет, не помню".

- Садись, рассказывай, как дела, - пригласил его Поход.

Никита рассказал. Учился, закончил, работаю. Женился. Приехал показать внуков родителям. Директор слушал спокойно, кивал, переспрашивал, но когда Никита упомянул про двойняшек, вдруг напрягся.

- Зря ты детей сюда привез, - сказал он.

Никита мгновенно насторожился. Директор это заметил.

- Ты ведь не просто так в школу зашел? – спросил он.

- Что происходит, Владимир Сергеевич? Сначала отец вдруг сказал, что в городе неладно, потом жену кошка к озеру не подпускала, свечение это ночное, ребят вы из города отправили, - перечислил Никита. – Что происходит? - снова спросил он.

Поход посмотрел на него, прищурившись, словно решая – говорить ли, доверить ли? Потом кивнул своим мыслям.

- Расскажу. Надеюсь, не подумаешь, что Поход спятил, - усмехнулся он. – Неладно в городе, тебе отец правильно сказал. Не все это чувствуют. Неладно стало с подъемом озера до нынешней отметки. Еще в прошлом году, когда набережную строили, не так было, хотя кое-что меня уже осенью прошлой насторожило. Помнишь, мы ходили с вами по окрестностям? Помнишь. Там в низинке одной я вам показывал место, где обнаружены старые заброшенные шахты которым несколько тысяч лет?

Никита помнил. Поход их тогда предупредил, чтобы в ту сторону не совались. Что можно легко упасть и с концами. А потом всю ночь караулил, чтобы настырные пацаны из интереса не потащились, куда не нужно.

По реакции бывшего ученика, директор понял, что тот все вспомнил.

- Я когда по этому маршруту потом водил ребят, то останавливался намного дальше, - усмехнулся он, - чтобы не предупреждать и иметь возможность выспаться ночью. В тех шахтах добывали медь, насколько выяснили ученые.
Когда запрудили реку и вода начала подниматься, я понял, что шахты будут залиты, и прошлой осенью решил напоследок пройти тем маршрутом. Без ребят. Попрощаться.

Поход замолчал, но потом все-таки продолжил.

- Мимо низинки я шел, когда уже смеркалось. И вдруг наткнулся на колею. Глубокую, оставленную тяжелой техникой. Удивился! Ты ведь помнишь, там дорог не было. Тропы только. Решил заночевать и утром посмотреть. Не показалось мне ночью. Ездил там кто-то к самым шахтам. Зачем бы?

А когда свечение это появилось, понял. Поздно понял. Получается, сбрасывали туда что-то. В шахты эти старые. Думали - никто не узнает. И это что-то попало в воду. Доказательств никаких нет, Никита. Это только мое предположение. Свечение появилось, как лед стаял. И усиливается. И кошка, которая твою жену отгоняла от воды, права. Чувствуют опасность животные. Кошки. Собаки.

Никита помотал головой.

- Я в интернете читал, что кладбища залило, капище какое-то…

- Ну, в интернете всегда много всего пишут, - снова усмехнулся директор. – Думаю, кладбище было не одно, и оно не при чем. Если вспомнить, сколько в этой местности живут люди, то тут погост на погосте будет. За тысячи-то лет. Капище, кстати, ни при чем совершенно. Оно до сих пор на поверхности. К нему местные предприимчивые даже туристов возят на моторках. Нашли объект! Энтузиазты протестовали, но у капища этого нет никакого статуса. Так что езжай – не хочу. Раньше до него дороги-то не было, а сейчас вода близко подошла.

Оба помолчали. Никита переваривал полученную информацию. Потом он посмотрел на директора.

- Получается, озеро отравлено? – спросил он.

- Получается так, - кивнул директор.

- И что? Никто не в курсе?

- Почему не в курсе, в курсе. Но сам подумай, кто-то у власти принимал решение о постройке плотины, кто-то строил набережную. Вложил солидные деньги. А кто-то сбрасывал что-то в шахты. Кто-то проворонил начало отравления, когда можно было еще остановить затопление территории. Как думаешь, какова их реакция на происходящее сейчас?

Никита представил. Если отравление будет усиливаться, это же целый город переселять нужно. Не говоря уж о том, что поливать такой водой ничего нельзя. Это же катастрофа экологическая.

- На детей это действует в первую очередь, весной болели ребята гораздо чаще, чем обычно, - продолжил директор, - поэтому прав твой отец, уезжай как можно скорее.

- Но как же местные? Почему не говорят об этом? Почему не пишут?

- Пытались, но местные СМИ, как ты сам понимаешь, очень сильно зависимы от местной администрации. А посторонние не сильно к нам заглядывают. Провинция спросом мало пользуется. Предпочитают решать глобальные проблемы. Кому нужен наш городок. Даже не областной центр… Некоторых перехватывают те, кто к капищу людей возит. Привезут, покажут и обсмеют слухи – как могут старые камни, которые и воде-то не стоят хоть как-то навредить?

Никита вспомнил зависший телефон. Выходит, следят за сообщениями из города? Бред какой-то... триллер шпионский.

- И что же теперь делать? Нельзя же вот так все бросить? – спросил он.

- Делают, - нехотя сказал директор, - пытаются нейтрализовать то, что в воде. Привозили какие-то химикаты, сыпали. Пробы брали.

- И что?

- Пока без толку все. Люди стараются не приближаться к озеру. Те, кто верит. Но верят не все. А что хуже себя чувствуют, кто около берега живет. Ну, мало ли! Возраст. Хронические болезни. У нас по России, как и по всему миру, много мест, откуда людям бежать нужно. Однако, живут. Мрут до срока. Вот наш город и пополнил этот список. Прошло всего несколько месяцев, Никита. А что будет через год не знает никто.

Никита посидел, осмысливая информацию. Деревянно встал. Пожал руку бывшему географу и вышел. Он снова посмотрел на пустой вестибюль. Представил, как возвращаются сюда в сентябре дети. Как ходят по улицам, медленно пропитываясь отравой.

"Те, кто верит", - вспомнил он.

Отец его, получается, верит. А мать нет. Иначе бы она не водила внуков на набережную!

" Пытаются чем-то нейтрализовать то, что в воде".

Он не спросил Похода, чем отравлено озеро, да и если бы спросил. Он не химик, он в этом деле ноль. И не факт, что директор точно знает.

Голова мужчины просто гудела от всего этого. Он снова достал телефон, чертыхнулся и отправился на вокзал, узнавать о ближайших поездах. Забронировал купе на следующее утро. Пока шел назад к дому родителей придумал причину для скорого отъезда.

Мать сильно расстроилась. Отец делал вид, что тоже не хочет отпускать невестку с детьми, но Никита был непреклонен. Маленькие еще.

- Лучше вы приезжайте к нам, мама. У нас тоже есть что посмотреть. Вы оба на пенсии. Время есть, а то и переселитесь совсем. У нас и музеев больше, и врачи лучше.

Вечером Никита решил сходить к озеру. Лида заволновалась.

- Купаться я не собираюсь, - успокоил ее муж, - посмотреть хочу. Может, и не приедем сюда больше никогда.

Он не спеша подошел к набережной. Было тихо. Фонари горели, но между них никто не гулял. Никита подошел к ограждению. Наклонился над водой.

Рядом с ним на парапет запрыгнула полосатая кошка. Она тоже смотрела на фосфоресцирующую воду. Потом жалобно замяукала.

- Да, киса, плохо все, - повернулся к ней мужчина. Присмотрелся. – Это ты мою Лиду предостерегала? Спасибо тебе.

Он подошел к кошке поближе. Она оглянулась на незнакомого человека, но убегать не стала.

- А знаешь что, киса, поехали-ка и ты тоже отсюда, - сказал вдруг Никита, - билета у нас для тебя нет, но ехать недалеко, мы тебя спрячем в купе!

Он протянул руку, дал себя обнюхать, а потом осторожно обнял небольшое тельце. Кошка прижалась и замурлыкала.

Утром глаза у двойняшек горели – они тайно везли с собой настоящую кошку! Оля и Максимка так старательно заговаривали проводнице зубы, что она зашла в их купе только раз за весь рейс. Отец с матерью делали большие глаза, стоило женщине пройти по вагону. Ребятишки закрывали ладошками рты, сдерживая хихиканье, и были в полном восторге.

Дома кошка моментально освоилась, была названа Русалкой и с удовольствием мурчала у всех по очереди на руках.

Никита-таки уговорил родителей переехать. Пока они жили с ними, но собрались продавать квартиру и насовсем перебираться к сыну. Планировали купить квартиру себе. Поменьше, чем в городке… Зато внукам потом достанется!

Никита следил за новостями из родного города. Изредка переписывался с Походом, который иносказательно сообщал бывшему ученику о действиях властей. О том, что детей в школе становится меньше. Родители некоторых, не дожидаясь улучшения, уезжали из города. Но такая возможность была не у всех.

"Воду из озера на полив не берут. Хоть на это мозгов хватило. Будем надеяться на то, что все-таки удастся снизить степень отравления воды. И что думать будут следующий раз, прежде чем что-то делать", - писал ему бывший учитель географии.

"Будем надеяться", - соглашался Никита.

А что еще остается?

- Надо проверить.

Задумались. Пыль задувала в глаза, нос и рот. Уверенным движением каждый повязал на лицо платок.

Ветер стих. Пошли дальше. По дороге молчали. Говорить, когда идешь было не только сложно, но и опасно, слишком много вдыхаешь вредного воздуха.

Семь лет назад там, куда шли двое, был лес. А там, где идут сейчас, поле и полевые цветы. Три года назад последняя страна закрыла границы, теперь все страны были недоступны для въезда и выезда.

До этого произошло очень много катаклизмов по всеми миру, в которых гибли, в том числе, туристы, путешественники, высокопоставленные лица, совершавшие официальные визиты. Разгорелось несколько международных скандалов, и страны не сразу, но одна за другой поняли, что не могут гарантировать безопасность гостям, и решили – мы в ответе только за своих жителей. Это стало новой самоизоляцией, только местом заточения была не собственная квартира, а страна. Позже ограничили передвижения между городами, при угрозе любого катаклизма, въезд и выезд запрещали.

Границы постепенно закрылись и для торговли. За эти годы перестраивалась вся мировая экономика, сворачивалась международная логистика и международный бизнес. Перед закрытием страны активно закупали импортные товары, от которых зависела их экономика, параллельно разрабатывали и внедряли планы по замещению.

Готовились и обычные люди. Началась массовая миграция, некоторые страны опустели практически наполовину. Это привело к ряду локальных конфликтов, которые заканчивались, как правило, порабощением малой или бедной страны. В итоге границы крупных или богатых стран расширились, а небольшие и бедные страны вошли в их состав. Каким-то чудом все договорились оставить захваченной стране название и национальные особенности, а взять под контроль только экономику. Так мир стал жить «каждый в своей комнате».

Двое снова сделали привал. Оставался последний рывок, и они должны увидеть лес или то, что от него осталось.

- А помнишь были такие таблички «Животных не есть»? – вдруг вспомнил сутулый.

- Конечно!

- Я ел после этого.

Сухой взглянул на сутулого, ему было интересно, почему тот вспомнил об этом, но вслух сухой сказал:

- Тебе повезло, что не отравился. Животные вообще ни за что пострадали, жили себе нормально, а тут люди.. Никогда не забуду видео с оленями, которые с ума сходят. А людям забавными казались эти ролики, олени исполняют: они там подпрыгивали, падали, подскакивали, крутились вокруг своей оси, короче, полностью неадекватно себя вели. А людям весело.. Я тогда еще не знал в чем дело, но уже понимал, что это нихрена не весело! Так и оказалось, отравились они, заболели, нарушилась нервная система, умерли в страдании.

- У нас сосед как-то поел мяса и также себя вел.

- И ты всё равно продолжал есть?

- Да, - задумавшись, протянул сутулый, - думал меня не коснется.

Снова запахло гарью. Пошли дальше. Сухой показал на восток, там был тайфун, оба молча несколько минут смотрели на него. Ветер был северный, так что пока опасаться было нечего. Но каждый понял, что надо следить за изменением направления ветра.

К тайфунам привыкли. Да вообще ко всему привыкли. За все эти годы, люди в первую очередь научились привыкать.

Издалека показались торчащие из земли палки. Двое переглянулись. Почти дошли. Подходили ближе и уже видели очертания табличек и всё больше убеждались, что лес тут сгорел.

«Животных не есть!», таблички покосились, выцвели, но еще напоминали о временах, когда было кому защищать и животных, и людей.

Двое снова сделали привал, нужно было понять, как действовать дальше.

- Все леса сгорели, черт возьми! – прорычал сутулый, - я их тушил тушил, всю жизнь тушил, а всё зря! Всё равно все сгорели, сука! - он почесал ожог на шее и махнул рукой.

- Надо идти вглубь, попробовать там найти живой лес, - сказал сухой. – Лес большой, есть надежда что что-то осталось.

- Надо найти людей, - задумчиво сказал сутулый. Что-то изменилось в его лице, когда он увидел сгоревший лес и думал о нём. Он сидел потупившись, с пустым взглядом, губы сжаты, искривлены.

- Вероятно они будут там, где живой лес

- А больше всего их в городах, - сутулый всё смотрел на лес, потом долгим взглядом поглядел на сухого.

- Хочешь вернуться в город? – спросил сухой и в голосе его был металл.

- Там живут как обычно, - ответил сутулый

- Вот именно! Как обычно! А как обычно уже нельзя!

- Они просто сделали свой выбор

- И он неверный! – отрезал сухой. – Годами из всех утюгов психологи кричали: главное сделать выбор, не останавливайтесь на перепутье, идите вперед, а чтобы усилить свою позицию, утверждали, что неверного выбора не существует. И все так привыкли к этой парадигме, что стали просто выбирать то, что требует меньше усилий, они же сделали выбор, какие молодцы, и даже не задумываются, что выбор может быть неправильным!

- Еще учат прощать себя за ошибки, - добавил сутулый

- Да, хорошо устроились, делайте что хотите, а если что-то пойдет не так, просто простите себя… Отчаянно не хватает морали этому миру, - добавил он после паузы.

- Я всё думал, - продолжил сухой, - какого пазла не хватает в «учениях» популярных психологов, наставников, гуру, и т.д., а в итоге этого пазла не хватает и у большинства людей. И вот сейчас понял, что этот недостающий пазл - мораль и нравственность. Помню как-то после долгого перерыва открыл философскую книгу, кажется это был Шпенглер Закат Европы, прочел пару абзацев и такое тепло разлилось по телу! Как бальзам на измученную душу.

- Но это же всё устарело, - сказал сутулый, как будто заученные слова.

- Актуально как никогда, - парировал сухой, - и очень нужно! Возвращает к сути, понимаешь? Вокруг множество информации, нас окружают и запрыгивают к нам в мозг идеи, мысли, смыслы. Психология, эзотерика, астрология, таро, нумерология и что там еще бывает. Дисциплины пересекаются, ученые находят сверхмалые частицы, а эзотерики говорят: мы их всегда чувствовали, ученые разрабатывают теорию струн, эзотерики говорят: это нити энергий, которые пересекают все вокруг, мы о них говорили, и т.д. Я изучал многое из этого, и моя голова пухла, я пытался отделить зерна от плевел, переходил от теории к практике, но с каждым годом пустота внутри разрасталась. И вот я беру в руки старую философскую книгу, читаю пару строк, и я снова в детской колыбельке, всё вернулось на места.

Сутулый молчал и всё смотрел на сгоревший лес.

- Кажется он сгорел уже давно, лет пять назад, - сказал он задумчиво, - потом горел еще, но уже год огня тут не было, это хороший знак, может действительно остался дальше живой. Раньше тут леса очень хорошо тушили, пожарных водоемов было вырыто даже больше, чем по нормативу, дорогу хорошую прокатали. Сейчас не понять потушили тот пожар пятилетней давности или огонь сам остановился. Но надежда, что там есть живой лес, есть.

Взгляд сутулого снова изменился, губы расслабились, глаза потеплели.

- Ну что? Тогда двинули искать? – спросил-предложил сухой.

Сутулый кивнул. И двое двинулись дальше.

07.07.2024

Плавали сомята кверху брюхом, одна стерлядка, подлещики. Я выкинула рыбу на берег, чтобы она не тухла там, и была возможность чайкам, лисицам, и прочему зверью её доесть. Лучше уж пусть на берегу гниёт, чем в воде.

По реке шел мелкий пластик(который используют обычно в 3д принтерах, гранулки такие - немного синих, немного красных, но в основном белые.

Потом я ушла на работу на сутки. Вернулась с суток, думаю, может быть всё восстановится? На следующий день весь берег был усыпан мертвыми стерлядками. Когда лодки и катера проезжали, волной выбрасывало ещё.

Я хотела тухлой рыбы набрать свиньям на корм, а потом подумала, что если вдруг меня Рыбнадзор какой-нибудь остановит с двумя ведрами тухлой стерляди? А там два ведра реально набрать минут за десять. И чо? Они меня посадят. Скажут, что я ловила(или травила). Не отмазаться. Тем более, что я же смотрела интернет, где не одна я выложила такое. А такое выкладывали, что и щуки мамки трёх килограмм по реке кверху брюхом плыли. И что? Власти отписались, что это всё браконьеры виноваты. Ага, виноваты, да, конечно...

Я вот теперь думаю. Я поймала весной несколько щук, пол пакета плотвы. Я была тут на Пикабе рыбаками чуть не проклята и заклеймена( за то что на сеть). А так лучше что-ли? Ведь я могла эту рыбу сама взять по весне живой, не тухлой ещё ,и накормить свою семью, а тут до разу - отравят всё равно. Ни себе, ни людям. Ну пусть.

Это не самое страшное. Ведь эта херня затронула и другие живые организмы. У меня там жила дикая уточка под обрывом. У неё неделю назад вывелись утята. Я её иногда подкармливала, но не часто. Когда была сильная гроза, кидала ей комбикорм утячий(у меня тоже ж утки есть, и они им делятся, да в принципе любой стартовый птичий подходит, лишь бы не для бройлеров). А два дня назад я её нашла. Она наелась пластика, то ли что, я не знаю, но совпало так, что гибель утки произошла одновременно с массовой гибелью рыбы. А зная дурной характер уток жрать всё что сверху плавает (а там сверху было всего и много), я понимаю почему так. От всей семьи остались два утёнка сироты. Я хотела их поймать и забрать домой, ведь без матери они не жильцы, но они прячутся. Я их только могу подкармливать, так они плывут за козами, когда те вдоль обрыва идут, а как я спускаюсь, то сразу под.берег ныкаются. Теперь у меня дикие уточки только около хозблока на пруду остались. Как я ворон изгнала, утята уцелели в этом году: как было восемь, так и есть. А этих, с речки, жаль конечно.

Клязьма очистилась сегодня, на шестой день. Начал играть малёк, и его гоняет хищник. Я сидела на обрыве, свесив ноги. Козы пили воду, но не все. Молодняк только. Мамки не пили, только чуть понюхают и отходят в сторону. Но это временно, я думаю. Скоро опять всё встанет на круги своя. Речке понадобилась неделя, чтобы почиститься. И она стала опять живой. Только пластика кусочки валяются по берегам.

Но если в следующий раз скинут что-нибудь ещё и в другом количестве, вдруг она не сможет очиститься больше уже никогда? Вы там, которые выше по течению живёте, может быть хватит пердеть под наше одеялко, а?

Кстати, если у кого возникают вопросы, почему я травленой рыбой не побоюсь накормить свинью. Ну во-первых. У свиней желудок побольше чем у рыб, ну и диаметр жепки тоже немалый, чтобы её пластиком отравить, ей нужно съесть килограмм шесть чистоганом этой фигни, не меньше. Может быть тогда и не просрется. Во-вторых, я кормлю не самую ценную свинью. В-третьих, если там не только пластик, а ещё что-то более летучее и ядовитое, то оно уже есть везде, и в воде, которую мы с вами пьем, и в воздухе, которым мы дышим(каждый раз, когда я закуриваю сигарету, думаю об этом). Поэтому: - что так нехорошо, что эдак нехорошо. Да и не набрала я ничего, всё-таки побрезговала. )))

— Смею предположить: ухоженный город, неспешный образ жизни и набережную Волги?

— Вроде того, - приятно удивленный моими словами, кивнул он. - Нужно было проследить за доставкой и установкой оборудования на местном моторном заводе, так что свободного времени у меня оставалось не так уж и много. Но я все же успел отдохнуть душой больше, чем после трехнедельного отпуска на море в прошлом году. Заглянул во двор, где жил в детстве - там все так изменилось, но в то же время многое осталось по-прежнему. Прогулялся вдоль реки, погрелся на солнце, шашлыков поел в ближайшей к гостинице кафешке.

— А потом вернулись обратно в питерскую хмарь и подумали: «Зачем мне все это надо»?

— Что, часто такое встречали?

— Чаще чем вы можете себе представить, - без тени насмешки, ответила я. - Ярославль - это еще не так далеко, людей которые уехали куда-нибудь в Краснодар или вообще заграницу на юг, коробит еще сильнее.

— Ну вот я и подумал: может ну его, этот Питер с его «возможностями», - сдам квартиру в наем, возьму кредит и куплю себе что-нибудь в Ярославле или в области. Сказал об этом жене: она, вроде как, не против, но и не горит желанием, - оно и понятно, ее же там не было. Да, конечно - там нет каких-то крутых клиник, если вдруг мы чем-то серьезным заболеем, или суперизвестных университетов, чтобы наши дети могли поступить. Но жизнь спокойнее, экология в целом лучше - а это немаловажно.

— А что насчет работы?

— У меня проблем не будет - останусь в прежней фирме, только перейду в местный филиал. А жена медик - у нее работа везде найдется. Скорее всего, в части доходов мы, конечно, потеряем, но это компенсируется меньшей стоимостью жизни.

— Звучит неплохо, но вы все же сомневаетесь… И дело, как я понимаю, не в стандартном нежелании покидать насиженное место, раз уж вы пришли ко мне?

— Я запутался в собственных мыслях, если честно, - сказал он, после того как некоторое время пытался сформулировать мысль. - Иногда мне кажется, что это просто очередная блажь, иногда - что наступил тот самый кризис среднего возраста, о котором все говорят. А может это всего лишь ностальгия по родным местам, которые при длительном рассмотрении окажутся чем-то совершенно иным. Не могу же я принимать такие серьезные решения, руководствуясь одним только импульсом.

— Вы переживаете что из-за своего внезапного желания, можете что-то упустить и принять неверное решение?

— Именно так, - подтвердил он с довольно мрачным видом. - Не хочу потом слышать упреки от жены или детей, что в Питере им жилось лучше. Да и мне уже не двадцать, чтобы вот так вот просто взять и переехать - мне нужно точно знать, что плюсы от этого действительно важны и перевешивают минусы, и что это мне не бес в ребро ткнул ни с того ни с сего. А ни с кем я сейчас посоветоваться не могу из друзей и близких - они слишком предвзяты, потому и пришел к вам. Что думаете?

-Завтра такого не будет, мы всё осмотрим!

Глава 2: Сновидение 2 ночь.

Сергей Иванович снова пришёл на работу ночью. Фичя с ножом, но без уха встречает его. Сергей Иванович побежал по торговому центру, думая:

-У нас же днём открыли магазин оружия!

Побежал Сергей Иванович на 2 этаж к "магазину оружия 24 часа.". Там продавец Мазай Франценко стоял на перекуре. К Мазаю Франценко подбежал Сергей Иванович и сказал:

-Помогите! На меня бегут! Дайте оружие!

Мазай Франценко дал Сергею Ивановичу револьвер. Было 3 выстрела: 1 попал в глаз Фичи, 2 попали рядом. Мазай Франценко взял автомат Калашникова и заорал:

-Оть мэне онь нэ пройдод!

Выстрелы автомата Калашникова не могли уничтожить Фичу. Мазай кинул в Фичу гранату. Через несколько секунд после взрыва гранаты прозвучал взрыв Фичи. Пришёл Михаил Розин, который хотел дать окончание ночной смены, но увидел белую порванную голову Фичи и сказал:

-Так, вещи отдела игрушек портим?

Лицо Фичи зашевелилось, гавкнуло на Розина. Розин от испуга выронил голову из рук. На этом моменте Сергей Иванович от страха проснулся с криками:

-Ой-вай-а-Господи-ой!