Жизнь

Когда человек садится не на тот автобус, то он выходит обычно на следующей остановке. Но бывает так, что этот человек, не замечает данной неприятности, и едет до самой конечной. Это не то, чтобы частый случай, но происходит он со многими в виду особенностей людей и автобусов. И как бы потом не было обидно за потраченное время, особенно если куда-то торопился, но всё равно вечером уже этот человек будет рассказывать друзьям или близким о своей оплошности и непринуждённо смеяться.

Но стоит лишь задуматься о том, что такой человек может сесть не на тот самолёт или, к примеру, поезд, то начинаешь очень глубоко удивляться с детским недопониманием. Как же возможно такое? - задашься вопросом. И передёрнет даже как-то от этой мысли. Ведь оказаться не в том городе или даже стране это не то, что попасть случайно в незнакомый район своего города. В этом плане всё же автобусы выглядят мелкими шутниками, в сравнении с самолётами или поездами.

Иногда с людьми случаются более страшные попадания не в те места. К примеру, бывает, зайдёшь в свою квартиру и поймёшь, что она не твоя. Точнее, твоя, но какая-то чужая. Обойдёшь её, осмотришь и поймёшь, что всё же это твоё. Купил пару лет назад, вроде, был счастлив. Но сейчас не признаёшь её. Такое бывает с людьми, когда они сели не на тот маршрут.

Пойдёшь прогуляться по дворам - всё не то. Вроде знакомое, но явно другое. Что-то изменилось в сознании твоём, а что именно, трудно понять. И бродишь так, бродишь, может, даже кого-то из знакомых встретишь, но выглядеть они будут очень чужими для тебя.

Вечером нальёшь любимого чаю, сделаешь глоток и удивишься - разве это твой любимый чай? И любил ли ты его когда-нибудь? А что вообще ты любишь? И тогда-то придёт к тебе осознание, что сел ты не на тот автобус. Какая-то часть жизни прошла, а ты только сейчас это понял. Просто жизнь - это почти, как автобус, но более сложнее. Сесть не на тот маршрут гораздо страшнее, потому что ты окажешься не в другом районе, городе или стране. Ты окажешься в другой жизни, той, которая тебе чужая. И понять это можно только тогда, когда половина пути будет пройдена. И непонятно, то ли это судьба, то ли просто большая неприятность.

Больше рассказов в жанре литературного абсурда можно прочитать в моём новом сборнике "Грустная жизнь грустных людей" - https://author.today/work/400885

Глава XV из автобиографической повести

«Мы никогда не живём настоящим,
предвкушая будущее, торопим его, словно оно опаздывает,
или призываем прошлое и стараемся его вернуть,
словно оно ушло слишком рано» (Блез Паскаль).

Я повествую в своей биографии о том, что давно уж в прошлом — в том временнОм отрезке, который сокрыт от многих; рассказываю о себе — о том человеке, которого в настоящем времени нет, который остался в прошлом; ведь человек, как вода в реке, меняется непрестанно. Хотя, иногда кажется, что только прошлое и составляет всего тебя; и, чем более за плечами лет, тем значимее ты себя представляешь. С годами всё чаще оглядываешься назад; порой столь часто, что прошлое вытесняет собой настоящее. Память играет злую шутку; ведь идти вперёд с повёрнутой назад головой — далеко ль уйдёшь?
Тот, о ком я сейчас пишу, остался жить в прошлом; а я — настоящий — только память о нём; память, освещённая мягким отблеском заходящего солнца жизни. Тот юноша жил в молодом и здоровом теле, он не ведал и сотой доли того, что сегодня знаю я. Тот деревенский мальчик с моей фамилией даже школьного сочинения сам написать не мог, а этот (с седой бородою) пишет статьи, эссе, рассказы и выпускает в свет журнал и газету. Мы прошлые и мы настоящие — это разные люди!
Сегодня я живу свой 24182-й день с момента появления на свет. Миллиарды клеток в человеческом организме умирают всего за сутки, и столько же нарождается новых. А за 24182 суток сколько раз обновился я?! За полвека жизни в нас сменяются мириады поколений клеток — этих крохотных живых существ, составляющих нас. И если бы они не передавали информацию своим потомкам, как наши бабушки и дедушки внукам и внучкам рассказы о предках, то, что б мы помнили о самих себе? Мы сами в себе уже столько раз рождались и умирали, что не в состоянии припомнить даже на третий день: что делали утром, днём или вечером, что ели на обед или завтрак. А сто, двести, тысячу дней назад? Всё забыто! И это факт. О том, что человек всякий раз уж не тот, что был прежде, что жизнь — это непрестанная смерть и рождение, — ещё говорили древние. Но люди этого почему-то не понимают, и от этого непонимания много в их жизни бед. Например, девушка выходит замуж за красавца курсанта Суворовского училища, а через какое-то время страдает от побоев алкоголика-мужа в том же лице; неужели не видит, что тот красавец давно уж умер, а этого она никогда не любила. Если любящие, заключая сегодня между собой союз, клянутся друг другу в верности, то завтра они могут эти клятвы не исполнять, потому что те, кто клялись, остались жить в прошлом дне, а эти новые никаких клятв не давали друг другу. В древней книге сказано: «…Не клянитесь ни небом, ни землею, и никакою другою клятвою, но да будет у вас: "да, да" и "нет, нет"». «Да» и «нет» принадлежат  лишь настоящему времени. Настоящее — это Дух живой. А любовь — начало и суть всего живого — пребывает только в Духе. Потому любовь всегда в настоящем времени, и нет её ни в минувшем ни в том, что не наступило. Если признать настоящее  время Истиной, то посулы, уверения, клятвы, присяги... — абсолютная ложь. И становится очевидным, на чём именно держится чужеродная власть насилия, — на обмане и лжи, возведённых в ранг закона. Ведь по сути, и паспорта, и подписи, и расписки, — всё это лишь приём, уловка — тот аркан, который набрасывают на свободных, дабы их превратить в рабов.
Подпись солдата под текстом казённой присяги на верность власти, рождает в сознании новобранца уверенность в том, что даёт он клятву служить своему народу, тогда как на самом деле это его согласие с тем, что он будет, не подвергая анализу и сомнению, исполнять любые приказы своих командиров. И в момент Настоящего, в момент действа Духа, в момент Истины, получив приказ стрелять в свой народ — в брата, мать, отца, жену и детей своих, — солдат исполнит приказ, не считая его преступным,  ведь он... дал присягу!
Но когда воин вместо лживого возгласа «служу России» или «служу Америке» скажет: «Служу Истине!», — тогда уже его ни обманом, ни кнутом, ни пряником не убедить, не заставить идти на братоубийственную войну, чтобы отнимать молодую жизнь у такого же парня, как он, отнимать жизнь у брата. А когда поставят ему в вину его здравый смысл, именуя попрание лжи «предательством», он ответит: «Господа лжецы и преступники, тот, обманутый вами юнец, и чья подпись успела высохнуть, остался в прошлом. Я — не тот, что вчера».
Наш организм это тоже планета, где клетки с разными функциями подобны людям разных уровней интеллекта, знания, мастерства и культуры; поколения сменяют друг друга, а многообразие не становится однообразием; культура, традиции, знания, опыт передаются от поколения к поколению. Если бы клетки нашего организма стали уничтожать друг друга лишь потому, что одни составляют мышцы, а другие — мозг, то разве был бы такой организм здоровым, выжил бы он? Люди же, под воздействием ложной идеи, будь то классовая или же псевдорелигиозная, совершают массовые убийства, ведя классовые, религиозные и прочие войны. И как в живой организм внедряются инородные клетки-убийцы (их ещё называют раковыми), так и в человеческом обществе происходит подобное. Тут мы касаемся темы, которую эти самые «клетки» в облике человека всеми силами пытаются запрещать, ибо данная аналогия раскрывает, что среди нас не все люди — не все клетки организма по имени Человечество нам родные и не все существуют во благо.  «Если ты равнодушен к страданиям других, ты не заслуживаешь названия человека», — сказал Саади. Тогда тех, кто по природе своей не могут не причинять страданий другим, вполне можно назвать антилюдьми.
Прошлое это как плодородная (у кого-то и каменистая) почва; будущее — как солнца свет, к которому тянется жизнь, корнями уходя глубоко в своё прошлое. Дети всецело живут настоящим, потому что у них нет большого опыта прошлого, да и будущее они едва ли себе представляют; живя настоящим, дети по-настоящему счастливы. Тем не менее, жизнь взрослого человека должна быть ещё счастливее, если он пребывает в истине — в настоящем времени, опираясь на прочный фундамент опыта прожитой жизни, на память прошлого, а надежда его устремлена к конкретной цели.
Итак, я решил для себя, что мерилом всему и вся (человека в том числе) является его настоящее. На вопрос: «Кто я?» — мне может ответить только моё настоящее. Ибо только настоящее время определяет ценность и правильность жизни. Потому сказано: «Не судите, да не судимы будете», — ибо преступление всегда находится в прошлом, а суд вершится в настоящем времени; неправеден такой суд, потому что не суд это уже, а месть.
Истина, как и жизнь, не бывает вчера или завтра, но всегда — сейчас. Азъ есмь! Я есть. Я существую. Существую в настоящем времени. И это главное, и это истина.

Источник: https://proza.ru/2014/10/31/2093

– Андрюш, я тебе бульон куриный сварила. Свеженький, как ты любишь, с морковочкой и укропом.

Ирина присела на край кровати, с тревогой вглядываясь в осунувшееся лицо мужа. За двадцать пять лет совместной жизни она привыкла, что Андрей болеет редко, но тяжело.

- Спасибо, Ириш, - он слабо улыбнулся, приподнимаясь на подушках. - Только есть пока не хочется.

- Надо, милый. У тебя температура третий день, силы нужны.

Она помогла ему сесть повыше, поправила подушку. Пальцы невольно задержались на его плече – горячий. Внутри всё сжалось от щемящей нежности и... другого чувства, которому она боялась дать название.

- Может, врача вызовем? – тихо спросила Ирина, хотя знала, что он откажется.

- Не надо, - Андрей поморщился, отодвигая тарелку. – Само пройдёт. Я же уже на больничном.

"На больничном," - эхом отозвалось в голове. Ирина почувствовала, как предательски задрожали руки. Перед глазами снова всплыл белый листок, случайно выпавший вчера из его портфеля. Больничный лист на имя Светланы Викторовны Мироновой. И следом – глянцевый чек из ювелирного магазина. Золотое колье, 75 тысяч рублей.

- Ты что-то побледнела, - голос мужа вернул её в реальность. – Не заболела?

- Нет-нет, - она торопливо встала. – Просто устала немного. Ты поешь, а я пойду, белье постираю.

Выходя из спальни, Ирина привычным движением поправила фотографию на стене – их свадебный снимок. Совсем молодые, счастливые. Она в белом платье с кружевной отделкой, Андрей в строгом костюме. Тогда она даже подумать не могла, что когда-нибудь будет вот так... сомневаться.

В ванной гудела стиральная машина, монотонно отсчитывая минуты. Ирина механически сортировала белье, а в голове крутились обрывки мыслей, воспоминаний, подозрений.

Светлана Миронова. Новый финансовый директор. Андрей говорил о ней пару раз – умная, профессиональная, незаменимый сотрудник. Ирина видела её мельком на прошлогоднем корпоративе – эффектная брюнетка, лет сорока пяти, с идеальной осанкой и внимательным взглядом карих глаз.

Зазвонил телефон. На экране высветилось:

"Катенька".

***

- Мамуль, привет! Как там папа? – голос дочери звучал обеспокоенно.

- Температура пока держится, но бульон пьёт, - Ирина старалась говорить бодро.

- Ты же знаешь этого упрямца, ни за что к врачу не пойдёт, - Катя вздохнула. – Мам, ты сама-то как?

Комок подкатил к горлу. Дочь всегда чувствовала её состояние, даже на расстоянии.

- Всё хорошо, солнышко. Просто устала немного.

- Точно? У тебя голос какой-то... странный.

- Правда всё в порядке, - Ирина сглотнула. – Ты лучше расскажи, как там ваш переезд?

Катя начала рассказывать про новую квартиру в Питере, про работу мужа, про планы на обустройство детской – они с Димой ждали первенца. Ирина слушала, поддакивала, а сама думала о том, что дочь переехала три месяца назад, и именно тогда Андрей стал чаще задерживаться на работе.

"Проекты, отчёты, квартальный баланс..." – привычные объяснения, которым она всегда верила. А теперь в голову лезли совсем другие мысли.

- Мам, ты меня слушаешь? – голос Кати вырвал её из размышлений.

- Конечно, солнышко. Просто задумалась немного.

- Точно всё хорошо? Может, мне приехать?

- Не выдумывай, - Ирина постаралась рассмеяться. – У тебя там дел полно, а мы справимся. Не в первый раз болеем.

Попрощавшись с дочерью, она прислонилась к стене ванной. В зеркале отражалась усталая женщина с растрёпанными русыми волосами, в которых уже заметно проступала седина.

Когда это началось? Когда она начала замечать морщинки вокруг глаз, серебряные нити в волосах? Когда впервые мелькнула мысль, что молодость осталась позади? И почему именно сейчас в портфеле мужа появился этот злосчастный больничный лист и чек из ювелирного?

Стиральная машина звякнула, объявляя конец стирки. Ирина встрепенулась, достала влажное белье. "Надо развесить, проветрить комнату, заварить Андрею чай с малиной..." – привычные заботы помогали не думать о том, что мучило душу.

Но мысли упрямо возвращались к глянцевому чеку и имени "Светлана Миронова", выведенному аккуратным почерком врача на больничном листе.

***

- Может, тебе чаю с малиной? – Ирина поправила штору, впуская в спальню весенний свет. – Я мёд свежий купила, липовый.

- Спасибо, родная, - Андрей отложил телефон. – Только сначала помоги найти в портфеле один документ, а то Светлана Викторовна звонила, спрашивала про больничный...

Ирина замерла у окна. Сердце пропустило удар.

- Какой больничный? – голос прозвучал глухо.

- Да она приболела на прошлой неделе, я её документы у себя оставил, чтобы в бухгалтерию передать, - Андрей закашлялся. – В папке синей должен быть.

"Значит, не скрывает, - подумала Ирина. - Сам говорит о ней, о больничном..." Она медленно подошла к портфелю, стараясь унять дрожь в руках.

- А я вчера убиралась здесь... может, случайно переложила, - слова царапали горло.

- Да ладно, потом поищу, - Андрей снова взялся за телефон. – Лучше правда чаю завари.

***

В кухне Ирина машинально доставала чашки – две, как всегда. Любимая андреева с корабликами и её – с васильками. Свадебный подарок от свекрови, до сих пор целы, только рисунок местами потускнел.

Память услужливо подсунула картинку: молодая свекровь учит её заваривать чай "как любит Андрюша". Три ложки заварки, пять минут настояться, немного молока...

- Доченька, - говорила тогда Анна Степановна, - главное в семье – внимание к мелочам. Муж может и не заметит, но душа его будет чувствовать заботу.

Звякнула ложка о блюдце. За окном ветер трепал первые листочки на берёзе – той самой, что они с Андреем посадили, когда въехали в эту квартиру. Двадцать лет назад...

Тонкий прутик превратился в красивое дерево, они состарились вместе. Каждую весну Ирина ждала появления первых листочков – как привет от той молодой счастливой пары, что когда-то сажала деревце и мечтала о будущем.

Телефон на столе засветился новым сообщением. Андрей забыл его, когда выходил завтракать. Палец дрогнул над экраном... Нет, нельзя. Она никогда не читала его переписки.

"А больничный чужой женщины и чек из ювелирного тоже никогда не находила," – шепнул предательский внутренний голос.

- Ириш, ты где там застряла? – донеслось из спальни.

- Иду! – она торопливо поставила чашки на поднос. – Задумалась просто...

- О чём? – Андрей принял из её рук дымящуюся чашку.

- Да вот, вспомнила, как мы берёзу сажали. Помнишь?

- Конечно, - он улыбнулся. – Ты ещё платье испачкала своё любимое, голубое. А потом мы строили планы, как будем с внуками на скамейке под ней сидеть.

"Помнит, - кольнуло сердце. - Каждую деталь помнит..."

- Скоро уже и правда с внуками будем, - Ирина присела на край кровати. – Катя звонила, говорит, детскую начали обустраивать...

- Да, время летит, - Андрей отхлебнул чай. – Слушай, а помнишь, как мы кроватку ей выбирали? Ты ещё тогда все магазины обошла, искала именно с бабочками...

Он закашлялся, и Ирина привычно протянула руку, погладила по спине. Такой родной, знакомый каждой чёрточкой... Неужели способен предать?

А может, она всё придумала? Накрутила себя из-за случайной находки? Ведь правда – сам говорит о больничном, не скрывает...

Телефон на кухне снова звякнул. Андрей дёрнулся:

- Слушай, принеси телефон, а? Там должны из офиса позвонить.

Ирина встала. В горле пересохло.

- Может, не стоит сейчас о работе? Тебе отдыхать надо...

- Ириш, там важный проект, я должен быть на связи. Принеси, пожалуйста.

Она медленно вышла из спальни. На экране телефона светилось уведомление:

"Светлана Миронова: Андрей Николаевич, я заберу документы сегодня вечером, если вы не против. Просто брату нужно..."

Буквы расплывались перед глазами. В висках стучало. "Вечером... заберёт документы... брату..."

- Ирин, нашла? – голос мужа вырвал её из оцепенения.

- Да... – она сделала глубокий вдох. – Уже иду.

***

Вечер медленно опускался на город. Ирина стояла у плиты, помешивая суп, а сама то и дело поглядывала на часы. Шесть вечера. Светлана должна прийти за документами...

- Ириш, - голос Андрея из спальни заставил её вздрогнуть. – Ты не могла бы помочь мне встать? Хочу хоть немного пройтись по квартире.

- Температура же! – она поспешила к мужу. – Куда ты собрался?

- Надоело лежать, - он попытался улыбнуться. – Да и Светлана Викторовна сейчас подъедет за бумагами...

Ирина почувствовала, как холодеет спина. Значит, всё-таки приедет. Сюда. К ним домой.

- Может, я сама спущусь, передам ей? – голос предательски дрогнул.

Андрей внимательно посмотрел на жену:

- Ириш, ты какая-то странная сегодня. Что-то случилось?

- Нет, всё в порядке, - она помогла ему подняться, стараясь не встречаться взглядом. – Просто устала немного.

- Точно? – он придержал её за локоть. – А мне кажется...

Звонок в дверь оборвал его фразу. У Ирины ёкнуло сердце.

- Я открою, - она быстро вышла из спальни.

На пороге стояла Светлана – строгий деловой костюм, идеальная укладка, едва уловимый аромат дорогих духов. Совсем не похожа на больного человека.

- Добрый вечер, - улыбнулась она. – Я за документами к Андрею Николаевичу.

- Проходите, - Ирина отступила в сторону, чувствуя, как предательски дрожат колени.

Светлана уверенно прошла в квартиру, на ходу доставая из сумочки какой-то конверт.

- Андрей в спальне... болеет, - зачем-то добавила Ирина.

- Да-да, я знаю. Очень неудачно заболел, как раз перед важной презентацией, - Светлана говорила что-то ещё, но Ирина уже не слышала.

Перед глазами всплыл тот самый чек. Золотое колье. Семьдесят пять тысяч. "Как раз перед важной презентацией..."

- Светлана Викторовна! – голос Андрея из спальни. – Проходите сюда, я тут как раз документы приготовил.

Ирина смотрела, как женщина скрывается в дверях спальни. Их спальни. Где они с Андреем прожили столько лет. Где на стене висит их свадебная фотография...

В горле стоял ком. Она механически вернулась на кухню, взялась за ложку. Суп давно остыл.

Из спальни доносились голоса – деловой тон Светланы, какие-то цифры, проценты... Андрей что-то объяснял про квартальный отчёт.

"А ведь она моложе меня, - вдруг подумала Ирина. - И красивее. И работает на руководящей должности, а не сидит дома с кастрюлями..."

Звук шагов заставил её выпрямиться. Светлана вышла из спальни, держа в руках папку с документами.

- Всего доброго, - кивнула она. – а Андрей Николаевич, пусть выздоравливает. Он нам очень нужен на работе.

"Нам..." – эхом отозвалось в голове.

Когда за Светланой закрылась дверь, Ирина ещё несколько минут стояла, глядя в одну точку. Потом медленно подошла к шкафу, достала старый фотоальбом.

***

Вот они с Андреем на море – молодые, загорелые, счастливые. Вот он держит на руках маленькую Катю. Вот их первая семейная поездка на дачу...

- О чём задумалась? – его голос за спиной заставил вздрогнуть.

- Андрей! Ты зачем встал?

- Соскучился, - он попытался обнять её, но она отстранилась.

- Тебе нужно лежать. И... и вообще... – голос предательски дрогнул.

- Ирина, - он вдруг стал серьёзным. – Что происходит? Я же вижу – что-то не так.

Она почувствовала, как по щекам покатились слёзы.

- Не так? – голос сорвался. – Я нашла в твоём портфеле больничный лист Светланы! И чек из ювелирного! Семьдесят пять тысяч, Андрей! Колье! Для кого?!

Последние слова она почти прокричала. А потом обессиленно опустилась на стул, закрыв лицо руками.

- Господи, Ириша... – Андрей опустился рядом с ней на корточки, несмотря на слабость. – Так вот в чём дело... Глупая моя, родная...

- Не надо, - Ирина попыталась отстраниться, но Андрей крепко держал её руки. – Я же не слепая... Я всё понимаю... Ты успешный руководитель, она – красивая, умная женщина...

- Так, - Андрей вдруг рассмеялся, но тут же закашлялся. – Господи, Ириша, какие глупости лезут в твою умную голову!

Он с трудом поднялся, держась за спинку стула:

- Пойдём-ка со мной.

- Куда? – она растерянно смотрела, как он, пошатываясь, идёт к шкафу.

- Сейчас всё поймёшь, детектив мой ревнивый.

Андрей достал из шкафа свой портфель, с трудом расстегнул молнию:

- Вот, полюбуйся на результат своих расследований.

На стол легла бархатная коробочка. Рядом – какие-то документы.

- Открой, - кивнул он на коробочку.

Дрожащими пальцами Ирина подняла крышку. Внутри сверкнуло золотое колье с небольшим кулоном в форме буквы "К".

- Это... – она запнулась.

- Это подарок нашей дочери на рождение малыша, - Андрей сел рядом. – Помнишь, Катя говорила, что хочет такое же колье, как у тебя, только с буквой "К"? Я специально заказывал у того же мастера, что делал твоё украшение на двадцатилетие свадьбы.

- Но... больничный Светланы...

- А теперь смотри сюда, - он развернул бумаги. – Это документы на материальную помощь. У Светланы брат попал в аварию, нужны деньги на операцию. Мы всем отделом собирали. Я, как руководитель, оформлял. А больничный она брала, чтобы ухаживать за братом в больнице.

Ирина молчала, чувствуя, как краска стыда заливает щёки.

- Глупая моя, - Андрей притянул её к себе. – Как ты могла подумать... За двадцать пять лет неужели не поняла – ты у меня единственная?

- Я... – она уткнулась лицом в его плечо. – Прости меня. Просто когда я нашла эти документы... А она такая красивая, уверенная в себе...

- А ты у меня какая? – он приподнял её лицо за подбородок. – Самая красивая. Самая любимая. Мать моей дочери. Женщина, которая знает, какой чай я люблю и как успокоить мой кашель. Которая делает лучший в мире куриный бульон...

- С морковкой и укропом, - всхлипнула Ирина.

- Именно, - он поцеловал её в макушку. – И между прочим, я его так и не доел. Может, разогреешь?

Она рассмеялась сквозь слёзы:

- Сейчас, только умоюсь...

- Подожди, - Андрей удержал её. – Знаешь, я думал сделать сюрприз... Но раз уж так вышло... У меня через неделю отпуск. И я купил нам путёвки на море. Только вдвоём, как тогда, в молодости. Помнишь?

- Помню, - прошептала она. – Ты ещё медузу испугался...

- Я не испугался! Я благородно пытался защитить тебя от неё!

Они рассмеялись, и Ирина почувствовала, как отпускает тяжесть последних дней.

- Андрюш, - она погладила его по щеке. – Ты же болеешь. Давай-ка обратно в постель.

- Только с тобой, - он лукаво подмигнул. – Будешь читать мне на ночь, как раньше?

- Будешь слушаться – буду читать.

В спальне Ирина укрыла мужа одеялом, поправила подушку. Их свадебная фотография на стене словно светилась в лучах заходящего солнца.

- Знаешь, - вдруг сказал Андрей, - я иногда смотрю на эту фотографию и думаю: какое счастье, что всё так сложилось. Что ты тогда согласилась стать моей женой.

Ирина наклонилась и поцеловала его в лоб:

- Температура у тебя, вот и говоришь всякие глупости.

- Это не глупости, - он поймал её руку. – Это правда.

За окном шелестела листьями их берёза, на кухне остывал куриный бульон с морковкой и укропом, а в шкафу ждало своего часа маленькое колье с буквой "К" – подарок для дочери, которая скоро станет мамой.

"Как хорошо, - подумала Ирина, - что иногда самые очевидные улики могут привести к совершенно неожиданным открытиям..."

Рекомендую также:

• — Давай начнем сначала — предложил муж, услышав её разговор с любовником (Часть 1, 2)

• ЕЩЁ РАССКАЗЫ