horror.fm

Комфортная температура, ни намёка на дождь, лёгкий ветерок. Мы выбрали идеальный день, чтоб покатать на велах по окрестным лесам. Давно вместе не собирались, нашей устоявшейся компанией, и как-то быстро обо всём договорились. Прям удивительно, что ни у кого не было срочных дел на даче у родителей или с другими друзьями. Ситуация складывалась удачно, потому что уже через несколько месяцев наша компания планировала разъехаться по стране с целью получения образования и трудоустройства в одну из сетей продуктовых супермаркетов. Но удачно ли дня нас? Если б Стасян, например, ушёл пить пиво с его гопниками, или если б моё больное горло не прошло, или если б девчонки решили, что лучше поторчать на набережной и сделать пятьдесят фотографий половины лица, или… то… вероятно, всё б сложилось как-то иначе.

Итак. Велосипеды, немного еды-воды, пара бутылок пивандрия, четыре стареющих подростка и лес. Как-то так я себе всё это и представлял. Мы покатались по окраине нашего города, а потом решили направиться в сторону Красноводска – нашего местного города призрака на окраине области. Он находился в своеобразном основании треугольника из моего и пары других городов. Про Красноводск ходило множество слухов, один краше другого, что, разумеется, привлекало к городу большое внимание. Блоггеры, любители паранормальщины, сектанты, всякие психи и диванные сталкеры устремлялись поцеловать земелюшку Красноводоскую. Иногда, скажем, психопаты, встречали, скажем, блоггеров, со всеми вытекающими. Иногда представители этих групп просто пропадали в городе по необъяснимым причинам. Но интерес не ослабевал, а у нас было не очень с фантазией, так что мы двинулись именно туда. В сам город мы, разумеется, не собирались заезжать. Элементарно боялись натолкнуться на какой-нибудь блокпост. В планах было посещение поля, где, по слухам, полиция недавно соскребала с травы фарш из кучи каких-то поехавших.

Планам нашим не суждено было воплотиться в реальность. Стасян, наш мудрый предводитель, завёл нас куда-то не туда, и мы, в итоге, успешно потерялись. По всем канонам – связи ни палки, а телефоны некоторых и вовсе разрядились. В наши планы входило многое, но не замёрзнуть в неизвестных и весьма густых лесах, возле города, про который рассказывают всякую жуть. Какое-то время мы усиленно пытались исправить положение, но ни мох, ни солнце, ни звёзды, ни ветер не дали нам особого понимания, куда ехать. Чтоб нам что-то из перечисленного помогло, было бы неплохо знать, с севера мы приехали, или ещё с чего-то. В принципе, мы даже были без понятия, как ехать обратно, не говоря уже о той поляне. Доездились до того, что уже темнело, так что было решено ехать по трассе. По логике, мы должны были увидеть какие-то указатели, типа «Лесокузнецк 550», и так бы сориентировались.

Удивительным образом, трасса, при всей прилизанности асфальта и наличии чёткой разметки, не имела никаких обозначений по обочинам. Так же мы не встретили ни одной машины. Где-то далеко гремел поезд, но помочь нам этот факт не смог. Ноги ныли, хотелось есть, из еды оставалось только пиво, и становилось холодно, даже с учётом того, что мы не останавливались. Аня с Катей уже начали ныть, и их внезапно поддержал Стасян, но вдруг из-за поворота показалось деревянное строение с «Тундрой», припаркованной рядом.

Я взял Стасяна, попросив девушек оставаться на месте, пока мы расследуем, что да как, но они не стали нас слушать. Так что мы попёрлись в домик все, вчетвером. Впрочем, нам довольно быстро стало понятно, что бояться нечего, и нас вряд ли кто-то даже выгонит. Машина была завалена листьями и иным лесным мусором, капот был открыт, а внутри мы увидели месиво из плавленого и покореженного, по которому ползали жучки. Дверь была вмята внутрь. Транспорт явно кто-то бросил и уже очень давно. Вероятно, по причине порчи, произошедшей по какой-то непонятной причине.

– Может, шаровая молния, – Аня боязливо косилась на изуродованный движок.

Я сказал, что всё может быть и пошёл посмотреть, есть ли возможность попасть внутрь без взлома. Нам повезло. Замок был хитроумным, но мы справились, героически отогнув гвоздик, державший дверь.

– Добро пожаловать, – я открыл дверь, пропуская всех внутрь.

Быстро пришла мысль, что мы набрели на заброшенный дом охотника. Мы нашли целую коробку каких-то рогов и копыт, на стенах висели шкуры, так же нами было обнаружено вяленое мясо, завёрнутое в старые газеты. Стас продегустировал и заявил, что это оленина или лосятина. Его батя одно время браконьерил, так что мы поверили на слово. К тому же, хотелось жрать.

Пиво, мясо. Мы натаскали дров, которые в большом количестве нашлись за домом, укрытые брезентом. Буржуйка успешно начала помогать нам в коротании вечера и ночера. Напрягал момент с отсутствием воды, но мы решили подумать об этом завтра, во время поисков пути домой.

Просто так сидеть нам, конечно же, стало скучно. После рассказывания обильного количества блевотных анеков, мы потеряли все сто процентов женского внимания. Было принято решение исправлять это, путём рассказывания страшных историй. Я припомнил пару годных крипи-тредов, что зашло на ура, ведь ребята были не особенно сильны в вопросе. И… всё веселье опять закончилось, упёршись в повисшую тишину. Никто не смог нормально поддержать подобную беседу, травя такие баяны, что ещё мой дед их знал.

Коллективный разум принял решение. Финальное. Фатальное. Непоправимое. Почему бы не вызвать какого-нибудь духа, и не позадавать ему вопросы? Что может пойти не так? Разумеется, у нас с собой случайно не было доски Уиджа, и Аня уже начала вспоминать отечественный аналог со стаканом. Просто так сдаваться я не собирался, так что начал обследовать домик. Успешный успех – мною были найдены несколько простых карандашей и бумага. Ещё была ручка, но паста давно закончилась. Кто-то той самой ручкой исписал больше половины от найденной бумаги, однако буквы расплылись от влажности. Так же были найдены несколько свечей и керосинка.

Цифры, буквы, монетка, вместо указателя, привет, пока. Мы были готовы, но так и не решили, кого вызывать. На помощь опять пришёл Стасян. Допив пиво и смачно отрыгнув, он заявил

– Сышьте чё, у меня ж бабка недавно померла.

– И чё? – вежливо поинтересовался я.

– Ну чё «и чё?». Во-первых, она была ведьмой.

Катя и Аня начали ржать. «Стас нажрался, Стас нажрался».

– А во-вторых?

– У неё где-то спрятано куча царских монет. Ну имперских. Золотых.

– И ты хочешь их найти?

– Ну, если получится, я и вам проставлюсь. Нормально же будет? Мать не хочет их искать. А я ррраз и найду.

Я бы тогда очень заинтересовался, но никто из присутствовавших в домике не верил в вызов духов, на самом деле. Так что рассказ Стаса просто помог нам выбрать – какой конкретно хренью страдать. Хотя, Стас тогда выдавал это с большим воодушевлением. Возможно, он правда считал, что это реально. Я считал, что это весело, и большинство меня поддерживало.

Так что мы начали.

Мы нарисовали круг при помощи обгоревшего полена. Благо, дощатый пол был относительно ровный и удобный для таких манипуляций. Сев внутрь, мы возложили пальцы на монетку. Раздавались сдавленные смешки. Я начал задавать те вопросы, которые я считал стандартными, потому что так показывали в кино.

– Прасковья Ивановна, мы хотим поговорить с тобой. Здесь твой внук. Он ждёт тебя.

И подобные фразы.

– Прасковья, ты здесь?

Ответа не было.

– Видимо, она уехала на свои загробные дачные участки, и ей не до нас, – пробормотала Катя.

Я решил попробовать ещё.

– Прасковья, ответь нам, ты здесь?!

Монетка легко скользнула на ответ «да». Следом пошёл спор – кто из нас двигает монетку. Я точно знал, что я не двигал.

– Прасковья, ты хочешь с нами поговорить?!

Монетка остаётся на ответе «да». Стасян говорит, что всё хорошо, и следом меркнут все источники света, погрузив нас в полную тьму. Я встал и начал шарить руками слева и справа, но никого рядом не было. Я кричал и звал своих друзей, но не слышал звука. Я уж было решил, что я оглох или даже умер. Вдруг «скррр». Где-то впереди открылась дверь. В мою темноту хлынул грязно-жёлтый свет, и я воспринял это, как последнюю соломинку спасения. Как средство, чтоб не быть глухим и слепым в полной темноте. Частично бегом, частично ползком, но я добрался туда, откуда лился свет и ввалился внутрь помещения, которого, конечно же, не было в охотничьем домике. Позади меня захлопнулась старая деревянная дверь.

Я осмотрелся и не смог поверить глазам. Из охотничьего домика я попал в большую просторную квартиру с трёхметровыми потолками, вдоль стен которой были выложены большие стопки из книг и каких-то тетрадей. Свет, который я видел, испускали множественные мелкие источники. Тусклые лампы под потолком, прикрытые пыльными абажурами, торшеры, настольные лампы. Источников было много, на лампы были так слабы, что даже вместе не особенно преуспевали, оставляя во мраке значительную часть помещения. Ну и пыль. Ей, само собой, были покрыты не только абажуры, но и сами лампочки. Да и вообще всё. И её запах был доминирующий. Так же я ощущал запахи затхлости, маргарина, кошачьей жизнедеятельности, сгоревшего масла, гнилых овощей и растений.

Дойдя до конца коридора, я попал на кухню. Старая плита на четыре конфорки была заставлена кастрюлями и сковородками, в которых была еда. На шкафу в банке плавал чайный гриб. Гнилой же запах шёл из помойного ведра, где в большом количестве были свалены помидоры и картофельные очистки. Я выглянул в окно, но там ничего не было. Просто чернота, будто кто-то заколотил его деревянным щитом. На подоконнике на газетах сушились семечки тыквы.

Еда на плите пахла очень аппетитно, и мой желудок предложил мне попробовать. Котлеты, макароны, борщ, в духовке обнаружились булочки. С булочек я и решил начать, как вдруг услышал скрипучий голос.

– Ну-ка, куда?! Сначала поешь нормально, а потом сладкое трогай!

Я подпрыгнул на месте и обернулся. Прямо позади меня стояла старушка, кутаясь в шали.

– П.. Прасковья Ивановна?

– А кто ж ещё? Садись давай и ешь, я сказала.

Я сел за стол, она налила мне первое, навалила второе. Порции были, надо сказать царские. Но наши посиделки в домике не отличились особой калорийностью, и я успел оголодать. Или мне так показалось. Тут же была поставлена большая кружка чая. Я понюхал – шиповник. Ничего не предвещало беды, и я начал есть. Предвещало как раз… антибеду. Тепло, уютно.

Я хотел спросить про судьбу остальных, но Прасковья Ивановна напомнила, что говорить с набитым ртом нельзя. После чего она поставила на обеденный стол маленький телевизор (такой часто можно увидеть на кухнях в российских квартирах), включила его, села позади меня на табуретку и начала лузгать тыквенные семечки. Она ловко вскрывала скорлупу кривыми ногтями, а после отправляла ядро в рот, где можно ещё оставалось некоторое количество зубов.

– Хорошооо просохли. Я тебе потом насыплю. Ты ешь-ешь. Ещё накладывай.

По телевизору сквозь помехи пробился рекламный ролик. Затем картинка как-то отладилась сама собой, и я уже приготовился незабываемо проводить время под известное юмористическое шоу. Но оно не началось. На экране появилась рыжая девушка, чуть крупнее зайца, в которой я узнал Аню.

– Прасковья Ивановна, а что мы смотрим-то?

– Да вот. Ходють тут. Наркоманы и проститутки. Глаз да глаз.

– Так они… ничего такого. Где они вообще?

Аня бродила по лесу. Я предположил, что ей удалось выбраться из домика после нашего неудавшегося обряда, но лес вокруг неё выглядел иначе. Прямо скажем, был не просто другой, а какой-то совсем инопланетный. Листьев почти не было, деревья были исполинскими, а под её ногами луна высвечивала, за редкими исключениями, абсолютно лысую землю. Лишь иногда её били по лицу высоченные одиноко-стоящие колосья. Звук у телевизора, в отличие от картинки, так и не настроился, но через шипение, хруст семечек и собственное жевание я слышал, что она зовёт нас. Я хотел повернуться и спросить у бабки, что происходит, и где сейчас Аня, да и остальные, но как-то обессилел.

На экране Аня пинала корни, что-то кричала, плакала, пыталась поймать сигнал. В итоге у неё сдох мобильный, и она села на землю. В бессилии она оторвала колосок и начала его рассматривать. Я видел её лицо крупным планом. Бессилие сменилось задумчивостью, а потом и подобием улыбки. До моей подруги дошло, что стоит попробовать залезть на огромное узловатое дерево и осмотреться.

Путь наверх мог бы быть лёгким, ведь у дерева была куча выступов, толстых веток и различных наростов да выростов, но на нём кто-то жил. Я смог разглядеть кого-то вроде ворон, но на их голове вместо клювов были щупальца. Они усиленно пытались сбить девушку, атакуя её когтистыми лапами. Аня справилась. Достигла вершины.

Снова крупный план. Улыбающееся мокрое от пота лицо. Она осматривается. Затем улыбка сменяется на ужас и через треск я слышу продолжительный крик боли. Я сидел, ел котлеты и смотрел, как Анино лицо покрывается ни то пеплом, ни то грязью, и под этим налётом кожа начинает пузыриться. Она закричала, начала пытаться протереть глаза, но всё становилось только хуже. Так Аня потеряла равновесие и полетела вниз под гвалт не-ворон.

– Бабуль, я что-то не понял…

Она съела очередную семечку, стукнула меня костлявой рукой по затылку и подвинула мой стул ближе к столу. Не знаю, откуда она взяла такие силы, но все свои я растерял точно. Я не мог ей сопротивляться. Я уже ничего не мог.

– Не гляди высоко – запорошишь око! – громко крикнула она и отправила в рот очередную семечку.

Я бы с удовольствием не глядел никуда, но я ел и смотрел. Я уже не мог ничего. Мог только жрать.

Следующий эпизод шоу из Ада не заставил ждать себя долго. На экране появился Стас. Крепкий парень под два метра, имеющий лицо, которое не вяжется у окружающих с интеллектом, но это несколько ошибочное мнение.

– О. Ваш внук. Смотрите!

Бабка только фыркнула и дальше «хрусть-хрусть».

Стас был в коридоре, покрытом кафелем, керамогранитом и подобными материалами. Освещалось всё маленькими лампочками, забранными плотной антивандальной сеткой, которыми были утыканы стены помещения. Камера поменяла план, и я смог увидеть, что коридор имел целую кучу ответвлений. Стасян явно был в шоке, и я по его лицу читал, что выход он ищет продолжительное время. Я бы сказал, что пару часов, но я не мог утверждать, что не провёл за обеденным столом… скажем, пару дней.

Стас брёл, стараясь всегда поворачивать направо. Поворот, поворот, очередной поворот, и Стас вышел в квадратное помещение, где из стен торчали обломки арматуры и труб. Я видел, как он осматривается и трогает весь этот строительный мусор. Ещё он смотрел на что-то на полу. Стас сделал шаг и поскользнулся. Внизу что-то было разлито. Позади него захлопнулась дверь, и мне показали на экране, как открылась дверь на другом конце помещения. Аккуратно, по стеночке, Стас начал двигаться к выходу, придерживаясь за торчащие из стен предметы. Пару раз он упал и извалялся в том, что было разлито. Это нечто имело зелёный оттенок. Таким образом, не без приключений, Стас добрался до выхода. Мокрый, грязный и с изодранными руками. Он пошёл дальше, почёсываясь.

– А я ему говорииила.

– А?

– Не ковыряяй.

Хрум-хрум.

Стас шёл и чесался всё больше. Ему доставляли дискомфорт его порезы, он чесал их, дискомфорт усиливался, но остановиться он уже не мог.

– Не ковыряяяяй.

Стас будто и правда старался вдавить пальцы, как можно глубже.

– Чееерви заведутся.

Я не мог поверить в дальнейшее. Из порезов на руках Стаса начали кучами выпадать ни то опарыши, ни то какие-то иные личинки. Стас ошалел от таких новостей, упал на пол и стал пытаться скинуть мерзкую фауну. Они ползали по полу, залезали на него, и пытались попасть внутрь через рот. Если не получалось, то они буравили глаза своими маленькими челюстями. Хруст семечек. Крупный план. Чавканье жвал. Я его не слышал, я знал, что оно там. И я… я продолжал есть. Булочки, борщ, вроде там появилась окрошка. Я не могу сказать.

Снова изображение заставки шоу на экране, а затем там появилась Катя. Пухловатая голубоглазая блондинка. Она была в светлой одежде, как и когда я видел её последний раз, и уже успела где-то изваляться.

– Ешь пироги, а хлеб вперёд береги.

– Что? Это вы о… А. Понял.

Передо мной появилась стопка пирогов. Они начали отправляться мне в рот, один за другим, а я продолжал смотреть, как умирают мои друзья. Теперь вялым было уже не столько тело, сколько будто бы само сознание. Я ощущал себя матрасом, который может только есть, но старается не утратить речевую функцию.

Я, внезапно, понял, что Катя находится в больнице. Сначала я за неё порадовался, но потом понял, что больница пуста, коридоры завалены мусором и персонал отсутствует, как факт. Сейчас я предполагаю, что, то была больница где-то на территории Красноводска, но я не уверен даже в этом. Катя явно искала кого-нибудь из персонала. Она бродила туда-сюда, осматривала кабинеты, пробовала звонить по телефону. Потом она начала добралась до, вроде бы, сестринской, и там начала осматривать шкафчики с лекарствами. Катя из общей кучи выбрала какие-то таблетки и парочку проглотила. На это бабка цокнула языком.

– Наркомаааны.

– Да не… Она эт…

У Кати были какие-то проблемы с сосудами, и я, допускаю, что она приняла тогда некое обезболивающие. А она, тем временем, немного пробродив, попыталась подняться на второй этаж, но наткнулась за завал из мебели и мусора. Оставался только путь в подвал. Металлическая дверь подвала была приоткрыта, но её так и не удалось открыть шире, как Катя ни старалась. Она начала вглядываться в щель, но, как я мог судить, с той стороны была лишь темнота.

Вдруг Катя с ужасом отшатнулась от двери и начала пятиться. А ей впору было бы бежать. Некто более сильный распахнул дверь так, что она оставила след на стене и погнул полотно. Я бы подпрыгнул от ужаса, но не мог. Крупным планом для меня взяли того, кто вышел из подвала. Это был крупный мужик в медицинской маске, халате и чёрных перчатках до локтя. Он был лыс, широк в плечах и слеп, но последнее ему, похоже, никак не мешало. Халат был заляпан кровью, а в руке он держал что-то вроде скальпеля, только значительно больше. Катя начала убегать, но этот некто передвигался достаточно быстро. Попытки замедлить его, кидая под ноги всякий хлам, не привели к успеху. Тогда она схватила с пола какую-то палку, и ударила агрессора по руке, где он держал гигантский скальпель. Это сработало, рука беспомощно разжалась, оружие громыхнуло об пол. Катя воодушевилась и стукнула мужика ещё несколько раз, после чего он свалился на пол возле её ног.

– Не ножа бойся – языка!

– И что? Он её залижет что ли? Что он сд… твою ма…

Тело мужика в маске странно изогнулось и разломилось пополам. Внутри не было внутренностей, но были ряды острых зубов и язык, который заканчивался столь же острым лезвием. Существо выкинуло язык вперёд, подобно лягушке, и остриё успешно проткнуло мою подругу в области живота, а затем затащило в пасть. «Хрум-хрум» – прохрустело позади меня. «Хрум-хрум» – раздалось через помехи экрана.

– Ну, на сёдня всё, надо элехтричество экономить.

Прасковья Ивановна встала, отключила телевизор, а потом и свет на кухне. Он уже собралась уходить в другую комнату, как я нашёл в себе силы и крикнул

– А я? Что будет со мной?

– А ты был хорошим мальчиком. Хорошо кушал. Не забывай заходить иногда. Проведывать бабушку-то. А теперь спи. Утро вечера мудренее.

Где-то там я и отключился. Очнулся уже в больнице. Говорят, меня нашли через три дня после пропажи. В ужасном состоянии. Я весил более сто килограмм, ничего не понимал и не мог ходить. Врачам я сказал, что ничего не помню. Друзей моих и вовсе не смогли найти. Велосипед пропал, рюкзак пропал. Со мной был только матерчатый мешочек полный семечек тыквы.

Полностью я не поправился, но жить можно. Больших проблем нет. Я, в итоге, никуда не уехал. Нашёл работу возле дома, и так как-то и живу. В том числе не уехал, потому что я… захожу к ней. Иногда. Когда есть время. Делаю всё быстро. С каждой минутой на её могиле, голод крепнет, разрастается до безумных масштабов. Я меняю искусственные цветы, ведь в той земле ничего не растёт, кроме плесени. Я протираю фотографию, которая покрывается копотью. Я убираю изодранную шелуху и насыпаю в мисочку свежие тыквенные семечки.

Scarlet Tome

Зимнее небо разрывали первые салюты. Слякотные улицы города заполняли весёлые люди, многие из которых были уже изрядно навеселе. Тут и там пространство украсили разноцветные светодиоды гирлянд и множество локальных ёлочек, что звали на главную площадь к своей зелёной медленно угасающей повелительнице, коей была уготована судьба стать кормом крупного рогатого скота.

Яна смотрела на человеческую праздность из окна квартиры, где она проживала со своим дядей и бабушкой. Не так давно ей стукнуло семнадцать, в следующем году девушка должна была ехать в другой город на учёбу, и потому в новогоднюю ночь ей было не до веселья. Это был последний шанс поставить точку в грустной и мрачной истории из её прошлого.

Яна допила банку вишнёвого «Доктор Пеппер», положив вторую в сумку, натянула высокие утеплённые ботинки, накинула своё любимое красное пальто с капюшоном, и покинула квартиру, где ей десять лет было уютно, но не спокойно. При иных обстоятельствах она бы с радостью отметила праздник с родственниками, если б не гость, который ступил на их порог десять лет назад.

«Которого, вероятно, я и позвала».

Десять лет назад, когда Яна с семьёй ещё весело жила в частном секторе, в своём доме, она написала то злосчастное письмо Деду Морозу. Девочка отдала его отцу, чтоб он отправил. Это был первый раз, когда она писала письмо на конкретный адрес, услышав его по телевизору. И последний раз, когда она это делала, в принципе, с целью получить какие-то подарки от магического старика.

Отец, в самом деле, отправил письмо. И ночью в дом постучали. Маленькая девочка оказалась у двери первой и спросила «кто там?». Тут же бодрый басовитый голос заявил, что – Дед Мороз с подарками!

«Которого я и впустила».

На нём была красная шуба. И острый огромный нож в руке. Он сделал его сам, как потом установили сотрудники правоохранительных органов, вытаскивая орудие убийства из тела одной из жертв.

«Сделал, чтоб убить гражданку В, гражданина В, их кошку, их собаку, и даже их семилетнюю дочь, которая, однако, успела сбежать, прыгнув с чердака в сугроб. Что они потом сказали? Залётный наркоман? Кто-то перепил?».

Когда Яне исполнилось тринадцать, то она решила, что пора разбудить призраков прошлого, и начала углубляться в историю, которая завершила её старую жизнь. После произведённых раскопок в интернете она выяснила, что в её городе и нескольких соседних было совершено множество одинаковых убийств. Каждый раз это было в новогоднюю ночь, в районе трёх часов. Каждый раз фигурировала красная шуба, видавшая виды. И всегда он вырезал всё, что шевелится. Однако, маньяк был не слишком умелым, и пару раз не выдерживал отпора очередных жертв или сторожевых псов, сбегая в ночь. Так же, кроме Яны, были и другие спасшиеся дети, сбежавшие через окна, дыры в заборе и даже парадные выходы, сунув хомячка в карман. Разумеется, в случае нападения в квартирах исход был, как правило, менее весёлым.

Те, кто спасся в один голос заявляли, что нападавший не является человеком. Кем угодно, но не человеком. Кто-то говорил, что он похож на медведя. Кто-то утверждал, что лицо убийцы было покрыто шипами. Кто-то вспоминал слишком длинные руки. Зелёную кожу. Щупальца. Огромные клыки. Яна же помнила могильный холод, который прошиб её, стоило силуэту в красной шубе появиться на пороге.

«Погода тогда была ровно такая же, как сегодня. Такому дикому холоду просто неоткуда было взяться. А какая у этого ублюдка была силища! Он же просто… раскидывал их, будто они ничего не весили. Мой папа был достаточно крепким парнем, а с ним справились, по сути, без ножа. Только потом…».

Переписки с выжившими. Переписки со свидетелями. С годами Яна укрепилась в мысли, что в семилетнем возрасте столкнулась со сверхъестественным существом. Второй мыслью было то, что она должна встретиться с ним снова, но уже в полной готовности. Особым героизмом девушка не отличалась, так что дотянула до последнего года, перед тем, как пересечёт пол страны и, вероятно, уже не вернётся в родные места. Во всяком случае, в нужное время и на достаточно долгий срок.

«Дорогой Дедушка Мороз. Нет, не так. Как там было-то? Точно! Привет, Дедушка Мороз, пишет тебе Яна, мне семь лет. Да, вот уже лучше!»

Как и в далёком детстве, Яна написала письмо. Ровно с тем же текстом. Чётко на тот же адрес. И унесла его на почту день в день, в первых числах декабря. Ритуал должен быть максимально приближен к оригиналу, чтоб всё сработало – говорила она себе. Яна даже решила сымитировать каракули, так что, являясь левшой, выводила письмо правой рукой.

«Так. Всё. Великий Устюг на конверте, и запечатываем».

Письмо было отправлено через то же почтовое отделение, что десять лет назад. Яне повезло, и почтальонка, которая работала в ту давнюю пору ещё не отправилась на пенсию. Хотя, девушка не была уверена, что письмо отправляли через данного оператора, но выбора особенно не было.

Первая часть ритуала была завершена. После отправки приглашения силам зла, Яна приступила ко второй части. Дом её родителей стоял заброшенным и постепенно разрушался. Зима была тёплая, однако торчать ночью в неотапливаемом помещении – решение сомнительное.

Знакомые помогли найти печку-буржуйку и транспортировать её в развалюху. Так же был найден материал для растопки. К этому добавился спальный мешок. Печка и прочий инвентарь были замаскированы мусором, чтоб не оказаться желанной добычей для охотников за металлоломом и не привлечь бомжей на ночёвку. После пошёл сбор нужных предметов для защиты. Яна собирала всё, что описано в книгах, фильмах и описаниях оккультных ритуалов. Соль, комплект свечей с эфирными маслами, какой-то фолиант с известного маркетплейса, кресты, амулеты. Полный рюкзак. Сверху две банки вишнёвого Доктора Пеппера. И небольшая страховка в виде тазера.

Шаг за шагом Яна продвигалась по условному тротуару, вдоль трассы, ведущей в частный сектор. Атмосфера веселья оставалась там позади. На по-весеннему грязных улицах, на ярко-освещённой площади, в квартире, где бабушка стругает оливье, и куда скоро придёт дядя с парой банок красной икры. Для них у Яны есть легенда, которую подтвердит одноклассница. Разумеется, плохая связь всему виной – это была правда. Однако, легенда включала в себя иное местонахождение и иные цели. Яна, конечно, оставила записку, так что врать могло и не понадобиться.

«Главное, чтоб дядя не начал проверять – на месте ли шокер. Плохо представляю, зачем ему это, но, надеюсь, он не полезет в комод».

Атмосфера веселья оставалась позади, а вокруг девушки сгущалась атмосфера мрака, безысходности, какой-то прямо-таки хтонической черноты, не смотря на белизну снега, что таял вне города в разы меньше. И зима выступала в этом ухудшении морального фона непосредственным участником, снижая градус и обдувая холодным ветром голые коленки.

«Этого я явно не учла. Ну, осталось немного. Мой дом уже рядом».

Она достала смартфон, включила фронталку, посмотрела на голубоглазую девчушку, выкрашенную в красно-рыжий, и включила запись видео. Кратенько наговорив описание того, что происходит, и что она хочет сделать, девушка скинула видео своему другу, пока мобильный интернет подавал признаки жизни. Видео было записано не столь затем, чтоб прибыло подкрепление, но чтоб пролить какой-то свет, если что-то пойдёт не так.

«Как ни смешно, но чем дальше в лес, тем меньше палок. Хотя… это и не смешно, если честно».

Спустя ещё какое-то время, интернет сдох. Яна достала банку газировки из рюкзака и сделала пару глотков ледяной жидкости. От этого становилось ещё холоднее, но нервы приходили в порядок. Она всегда любила вишнёвую газировку. Видела в этом некую связь с фамилией, которая тоже была весьма вишнёвой.

«Дом, милый дом».

Серая развалина, которая когда-то была симпатичным срубом, окружённым цветущим кустарником, предстала перед Яной. Тихо, пусто, мёртво. Ветер поёт грустную песню выбитыми окнами второго этажа. Удивительно, но первый этаж был относительно целым. Яна осмотрелась. Посёлок выглядел так, будто в нём вырезали, как минимум, половину населения. Однако, в некоторых окнах был виден свет, силуэты людей и огни гирлянд. Откуда-то издалека даже доносились лучшие хиты от Сердючки. Пока не стало совсем тоскливо и не отмёрзли ноги, Яна направилась внутрь.

Разбитая мебель, грязь, паутина, остатки мышиной жизнедеятельности, холод и мрак. Нужно было как можно скорее растопить печку. Спички немного отсырели, но задуманное удалось с пятой попытки. Окрепший огонь сразу же добавил оптимизма. Яна закрыла дверь на крючок и подпёрла её доской, чтоб было теплее. За это время буржуйка немного прогрела свой угол. Девушка повесила на стену крест, сделала круг из соли, залезла в спальник, взяла в руку тазер и стала ждать.

Ловко лавируя между судьбой девочки со спичками и алкашами, любящими гореть в кроватях, Яна смотрела цветные сны, как она ест утку и оливье. В том сне, она пришла в родной дом, а он такой же, как был в детстве. Собака радостно прыгала, встречая её. Кошка тёрлась об ноги. Мама обняла её, и они отправились смотреть какую-то новогоднюю бурду по телевизору в большой комнате. В этом время отец семейства отбивал на кухне мясо. Отбивал как-то уже очень настойчиво. Через комнату, в сторону лестницы на чердак, пробежала маленькая девочка… Яна открыла глаза. Дверь пытались выломать.

Девушка схватила тазер, вылезла из спальника и в последний момент спряталась за трухлявым комодом, на котором ещё можно было разглядеть сгнившие салфетки. В тот момент, доска, которая подпирала дверь отлетела в сторону, а следом отвалился и крючок.

«Ну, его и ребёнок бы оторвал».

В комнату вошёл тяжело дышащий некто. Его рост явно был более двух метров, и он был весьма широк в плечах. На нём была красная шуба. Лица не было видно во мраке.

Сначала Яна решила проверить сверхъестественную версию, и, пока гигант бродил по дому, листала якобы магический фолиант, концентрируясь на заклинаниях изгнания и ощущая себя дурой. Она немного высунулась из укрытия, и увидела, что маньяк бродит по дому, осматривая, поглаживая и ощупывая уцелевшие детали интерьера.

«Он это будто… с любовью делает».

Затем он подошёл к печке, которая ещё совсем не думала гаснуть, потрогал спальник, понюхал его и озлобленно бросил на пол, что-то пробормотав. Далее он пнул ногой соль, сделал ещё пару кругов по комнате, резко сунул руку за комод, схватил девушку за волосы и вытащил на центр комнаты. Тазер она успешно уронила, так что сделала последнее, что могла – вылила нападавшему в лицо бутыль святой воды, уже осознавая, что её обидчик вполне из плоти и крови.

– Что? Что это? – пробормотал он низким басом, сняв свою зелёную маску, похожую на лицо лягушки, и обтирая лицо.

– Вода… – она смотрела на самого обычного мужика, но очень уж огромного.

– Ты что там себе надумала? – он захохотал и начал приближаться, – Охотишься тут на демонов что ли?

– На конкретного демона.

– Ну да… Ты что ли жила тут?

– Да. Я сбежала от тебя.

– Помню те события, как вчерашние! Эх молодость… И чего ты сюда припёрлась?

– Отдать должок.

Яна кинулась в сторону, где валялся тазер, однако была остановлена мощным ударом в живот. В глазах потемнело, и она упала на пол.

– Это уж точно. Ты мне должна, и ещё как. Спасибо за такой подарок. Извини, не принёс тот набор для рисования, который ты просила. Опять.

– Но… кхе… откуда?...

– Да я ж на почте работаю, дура ты наивная. И тогда работал. Заслуженный там, – довольно пробасил верзила, одарив девушку пинком, который ей отбросил ещё дальше от шокера.

Реальность расплывалась, но Яна попыталась собрать остатки сил, чтоб доползти до какой-то палки с гвоздями.

– Смешно, конечно. Куда ты собралась? Лежи спокойно. Я не люблю никого бить. Или там… пытать. Предпочитаю отправлять на тот свет быстро и с салютом из брызг. Ты не представляешь, какие от этого эмоции!

Он подошёл, наступил Яне на пальцы, но сил кричать у неё уже особо не было. Мозг получал изображение, как будто глаза смотрят его на старом телевизоре. Через эти помехи она видела, как бугай достаёт огромный кривой нож с деревянной ручкой. Он был будто сделан из рельса.

– Как тебе моё новое творение? Когда я пришёл к вам на ужин, у меня был образец попроще. Считай, что это эксклюзив для тебя. Подарок, точно! Ты довольна?

Яна особо и не могла ответить, но их односторонний диалог прервал странный шум. Какой-то звон, будто микроскопические монетки бьются об металлическую поверхность.

«Это что? Бубенчики?»

Мимо окна, в ночи, промелькнуло что-то. Верзила отправился посмотреть, выглянул в окно и отшатнулся назад. Сквозь стекло на него фыркала лошадь с горящими глазами. Буквально, как два пылающих уголька.

– Ладно, ты валяйся тут, а я пойду потихой. Там что-то… странное. Свидимся ещё, возможно.

Он козырнул и отправился в сторону лестницы на чердак, чтоб повторить Янин побег, но тут в выбитую дверь зашёл не менее крупный персонаж. Произошло это под аккомпанемент множественного лошадиного ржания, говорящего о том, что странный скакун снаружи был не один. Позади нового гостя виделись мелкие сгорбленные фигуры, будто старушки. Яна сфокусировала взгляд, и увидела, что на голове неизвестного красуются рога, а его ноги кончаются мощными копытами, деформированными природой существа под формат ступней.

– Что ты такое?

Цок-цок. Существо прошло вглубь и посмотрело на девушку, которая корчилась на полу, а затем на её обидчика. Мелкие сущности на заднем плане затянули что-то вроде колядок. Маньяк, одурев от происходящего, подбежал к незнакомцу и попытался ударить его ножом. Но рука его опустилась, и он начал синеть, явно замерзая за секунды. И Яна вспомнила тот самый холод из детства.

«Я не тому приписала это всё… Вот оно. Тот самый холод. Это. Это уже приходило. Просто позже. И странный запах…»

Пахло печкой. Но не из буржуйки. Запах шёл именно от рогатого.

– Почему? Почему я хочу спа… – гигант повалился на пол и затих.

Яна бы хотела дать дёру, но встать нормально не могла. Видимо, были сломаны рёбра или что-то ещё. Она смогла только перевернуться на спину и, подвывая, отползти назад, облокотившись на стену. Существо под нестройный хор позади подошло поближе, а затем наклонилось. Холод усилился. В том числе, холодом обдало изнутри, ведь Яна смогла разглядеть своего спасителя. Он был одет в какую-то мешковину, покрыт жёстким мехом, а из его черепа действительно выходили рога, да не одни. Рога эти напоминали что-то среднее между оленьими и козлиными. Когда он провёл ей пальцем по лицу, то Яна заметила, что руки у него вполне обычные, но пальцы несколько скрючены, а их венчают длинные жёлтые когти. Как у птицы, но больше. Лицо и вовсе было похоже на человеческое, но будто грубо выструганное из камня и бледное, как самый чистейший снег. Его глаза были закрыты, но они ему, видимо, не были особенно нужны. Он хрипло выдохнул и запах угля, золы и затхлости обдал девушке лицо.

«Самонадеянная дура».

– И… чего же хочешь ты?

Он растянул безгубый рот в ухмылке, и протянул нечто в прозрачной целлофановой упаковке.

– Набор для рисования? Что?

И тут его глаза открылись. Яна не запомнила, как они выглядели. Её сразу же куда-то поволокло, и там она смотрела продолжение своих снов про счастливое детство. Где-то далеко мелкие сущности зарядили что-то похоже на реверсивную «в лесу родилась ёлочка». Перед абсолютным ничто она успела вспомнить, что в детстве пела эту песню на утреннике, и подумать, что ритуал всё-таки был не бесполезным, но результат как-то не очень удался.

Яна пролежала в больнице довольно долго. Когда она пришла в сознание, то ей рассказали, что теперь у неё не хватает пары пальцев, так как в ту ночь зима оказалась самой беспощадной из всех, но в остальном, она удивительно легко отделалась. Яна быстро поняла, что это именно те пальцы, что были сломаны. Ещё через какое-то время к ней пустили дядю с бабушкой. Последняя начала креститься и хвататься за сердце, так что сын её выволок на свежий воздух. Когда он вернулся один, то просто протянул племяннице зеркало, и там она увидела, что её глаза стали графитово-серыми. Впоследствии врачи так и не смогли объяснить эту аномалию.

Яна уехала в другой город, успешно поступила, и почти смогла забыть происходящее. Однако, в новогоднюю ночь с ней начало происходить странное. Она покрывалась слоем копоти, которую невозможно было смыть, а ближе к трём часам ночи начинала чувствовать запах. Запах тех, кто в прошлом году вёл себя отвратительно.

Для конкурса - Конкурс для авторов страшных историй от сообщества CreepyStory, с призом за 1 место 5000 р. Упрощение темы. Пост только для авторов

Я перешагивал через труп очередного психопата, валявшегося в зарослях лопухов и чертополоха. Серийные убийцы, насильники, педофилы, попросту наркоманы, иные персонажи из того места, что находится ниже социального низа. Их телами было покрыто значительное пространство в лесополосе неподалёку от Красноводска. Мёртвый город, гиблое место. Заброшен уже лет десять, но иногда в его окрестностях всё ещё происходит нечто подобное. Я посмотрел в небо. Чистейшее. Ярко светит солнце, и птички рвут глотки над нашими головами. Просто праздник, а не день.

Шум поезда вырвал меня из мыслей. То был товарняк с углём, каким-то листовым материалом, цистернами. Неподалёку проходили пути, по которым составы шли мимо Красноводска и дальше – в соседнюю область. Встречная ветка шла где-то в другом месте. Вот и очередной состав безмятежно угромыхал вдаль, пока мы с коллегами обозревали место резни. Путь крупной межведомственной спецоперации закончился в лесополосе, но, когда будет поставлена точка в расследовании – вопрос сложный. Все вопросы очень сложные, и, я надеюсь, что не риторические.

За всей этой кашей, в коей мы копались, вился длинный хвост смерти. Всё началось пару-тройку месяцев назад, когда волна убийств и насилия захлестнула несколько соседствующих городов, расположенных вокруг Красноводска полукругом. За пределы области эта бойня не вышла, ну или такие случаи остались тайной для следствия. Кто-то из тех, кто лежал у меня под ногами, впервые совершал уголовные преступления, однако имея историю административок за спиной. У кого-то случался рецидив из ничего. Кто-то был для нас важной целью уже долгое-долгое время, но умело уходил в тень раз за разом. Некоторые шутили, что надеются здесь найти тюменского маньяка, но вряд ли он преодолел бы столь длинное расстояние, что бы… Что бы что? Ещё один сложный вопрос.

Можно бы было сказать, что следствию, миру и обществу оказана услуга. Но всё, как всегда, не очень легко и не особенно просто. Ближе к железнодорожным путям я нашёл диктофон. Он был и пока что остаётся нашей единственной зацепкой. Единственная возможность понять суть произошедшего. Не факт, что Леонид Борисович В. был началом начал, зачинщиком или первопричиной. Я даже уверен, что это не так. Однако, он я считал, что он сыграл главную роль в произошедшем.

Удивительно, но кассета была перемотана в начало, и я решил прослушать всё в хронологическом порядке. Кнопка «плей» несколько западала, но я смог запустить запись с маленькой кассетки. Динамик затрещал…

Так вышло, что я давно привык наговаривать мысли, идеи там и всякую хрень на диктофон. Ага. Подсмотрел в каком-то кинчике ещё в детстве, и так и осталось. Батя мне откуда-то диктофон этот приволок в девяностых, ну и пошло. Ага. Давно это было. Уже бати нет, а диктофон живой. Качество всё-таки. Наверно хороший бренд, но я не разбираюсь.

Короче, вчера кое-чё было. Сегодня вот пятнадцатое, значит четырнадцатого. Ага-ага. Мы с дружбанами до того отмечали чью-то годовщину свадьбы. Я точно не помню, чью. Баб там не было. Хер поймёшь. Но мы отмечали. Сауна, бассейн, кальянчик. Даже Васёк был, и… ну не важно. Ага. Почти двое суток бухали, и я под утро пошёл домой. Иду, в руке бутыль, я попиваю. Утро, свежо, птички поют. И тут надо мне было пройти через арку такую. Чтоб короче было до дома. Потом в другую, и так бы я срезал. И нормально бы всё. Стоит в арке какой-то мужик, и чё-то от меня хочет. Докапывается и докапывается. Книжки какие-то пихает. Я его обходить, посылать, а он всё лезет. Ну я всё-таки прошёл, почти уронил его. А он меня обзывать давай. Слова такие подбирал ещё, чтоб точно зацепить. Ну я ему втащить хотел, а он уходит уже. Я бутылкой кидаю, и прям в затылок. Он падает. Я хотел ему добавить короче, смотрю, а он дёргается странно. И кровища. Из башки. Я его перевернул, он глаза закатывает. Слюни, пена. Смотрю, а это какой-то поп. И чё-т я струхнул и убежал, короче.

Двадцать пятое. Я отсиделся дома. Начальник свой пацан, не выгонит. Потом отработаю. Я ему сказал, что свалился с гриппом, он поверил. А может нет. Ну мы с ним знаем оба, что всё нормально будет. Хотя ничё нормально не было... Тот поп помер, я в новостях смотрел. Преступника ищут, все дела, но на меня никто не выходил. Ни одна камера не спалила, никто и нигде. Иначе бы уже пришли. Город у нас не очень большой. Ага.

А ещё эти проклятые кошмары начались… Вроде ничего такого. Ну лесополоса. Ну железка. Ну и чё? Но где-то рядом я слышу дыхание. И вонь из его рта. Или пасти. Я прям чую! Прям сравнить вонь не с чем. Будто овощи гниют. Тыквы, кабачки, знаете, да? И немного на парное мясо похоже. Вот я стою там, смотрю, как поезд уезжает вдаль. А оно где-то справа, и я ему ору чё-т, пытаюсь туда посмотреть и просыпаюсь. Короче, если на меня эти дни глянуть, то и правда, как переболел.

Ну я чё? Я в интернет полез. Поискал там. Повбивал всякое. Кое-что нашёл. Оказывается, лесополоса снилась многим. Но слышали, как в ухо сопят, только некоторые. Другие просто проходили по полю, видели поезд и всё. Просыпались. Ну я написал одному, кто слышал. И кто вот унюхал. Он мне ссылку кинул в другую хрень. Где общаться… Пришлось это ставить ещё. Ну ничё. Поставил, перешёл. Там и правда этот мужик был. Он мне начал рассказывать, что там место особенное. Типа, если туда добраться, то там тебя будет ждать монстр. Но чтоб он появился, тебе нужно его эээ воплотить. Типа… создать из своих действий. И есть определённый алгоритм. Я поржал, но спросил – на черта мне этот монстр? А он говорит, что такая тварь может сделать из меня нечто большее. Типа он меня укусит, и всё, я сверхчеловек. Как он там сказал… «идеальный хищник»? Что-то такое. Звучит как-то тупорыло. Но совпало же. Совпало!

Второе. Я вышел на работу пару дней назад, но работать не очень-то мог. Я почти не спал. Кошмары никуда не делись. Они стали хуже. Лесополоса, поле, железка. Но теперь я вижу всё под другим углом, и вижу его. Он похож на большого красного волчару. Не того, который в зоопарке. Он даже не шерстью покрыт. Больше на иглы похоже. Багровые иглы, ага. А вместо башки у него череп. Я не знаю, как выглядит волчий череп, но это похож на козий. Но с клыками. Огромные клыки. Ага. Все в кровище. Две чёрных глазницы меня точно видят. Он подходит близко, дышит мне в рожу. Рычит, воет по-волчьи. Я кашляю от вони и просыпаюсь. Я вижу его каждую ночь. А утром я, когда открываю глаза, вижу свои руки в тех красных колючках. Или в крови. Даже не на секунду. Меньше. Наверно, я маленько того, после попа.

Пятнадцатое. Я усиленно работал. Пахал, как проклятый. Все калымы, все подработки. Мне нужны были деньги, чтоб поехать в то место. Но я всё ещё не мог понять, как мне выполнить все требования. Я… Я ведь не такой. Мне так казалось. Я был уверен. Ага… И вот иду я с работы час назад, и вижу, как два паренька, студенты, удаляются в заброшенное здание. Там когда-то была больница, но потом он сгорела, и все решили, что это из-за призраков. Ну. Как все. Слух пошёл. Мол кто-то чего-то видел. На самом деле, там проводка говно была. Студенты тоже за призраками пошли. Были с камерами, приборами, какими-то. Они всегда так ходили, ха-ха, ловить приведения. Смотрю я им в след, и появляется такое странное чувство… Я думал, изжога. А потом как бритвой полоснули по животу. Я майку задираю, а там следы от когтей. И запах… как во сне. Дальше я уже особенно не задумывался, пошёл в заброшку, нашёл обрывок провода. Нужная длина, как подложил кто. Сначала я поймал одного пацана, ну и придушил. Потом позвал другого – говорю, там твоему другу плохо. Он пошёл смотреть, и так рядом и лёг. На том моменте меня перестало разрывать изнутри. Я успокоился. Он успокоился. Я взял их камеру, маленько поснимал трупы, и положил рядом. Не знаю, в чём был смысл. Я не беспокоился не об отпечатках, не о чём-либо ещё. Я знал, что меня не поймают, пока я двигаюсь дальше. Перестану двигаться – утону.

Шестнадцатое. По телевизору уже рассказывали про студентов. Проводятся розыскные мероприятия. Я смотрел это всё с утра, когда подскочил от очередного кошмара, в котором волк терзал трупы. Я… я ему их предоставил. Собирая вещи, я прикинул, что смогу сделать следующий шаг до отъезда. Так я пошёл к соседу, и вот он, лежит на полу моей квартиры. Я попросил у него помощь в ремонте. Он зашёл и спросил, куда я собираюсь. Я ему честно сказал, что увезти его глаза волку. Он не въехал в ответ, сказал что-то невпопад, а я ударил его гвоздевым пистолетом. Он не ойкнул, просто повалился мешком. В его тело я вбил столько гвоздей, сколько он принёс с собой, а потом забрал его глаза. Вытащил и положил в контейнер. Волк довольно засопел. Я уже не просто ощущал его, я видел его боковым зрением.

Соседа я запер у себя в квартире. Я не планировал туда возвращаться. Сев на автобус, я добрался до спортивного магазина, чтоб купить новую обувь. Удобные кроссовки. И тут я понял, что мне может понадобиться бита. Я видел в кино, что можно делать с её помощью. Я уже хотел уйти, у меня не было никаких планов, но зверь снова оскалил пасть. В тот момент, я спалился уже по полной. Магазин был полностью обвешан камерами, а вторая сотрудница убежала. Это не помешало мне превратить голову продавца в месиво, а после вырезать туристическим складником кусок кожи. 

Восемнадцатое. Через лесистые местности и мичуринские участки я вышел к какой-то трассе. Вышел удачно. Предварительно я привёл себя в порядок, воспользовавшись чьим-то ручным водным насосом. Это была именно та дорога, которая мне нужна. Я заплатил какому-то дальнобою, и он повёз меня примерно в нужное место. Точно в нужное можно было добраться только пешком. Или выпрыгнуть из поезда на ходу. Как вариант, помог бы квадроцикл или что-то подобное. Таких вариантов, у меня не было. Но это мелочи. Дорога была сложной. Весь путь я сдерживал нас. Нам нужно было добраться. В конце, отдав деньги, я почти выпрыгнул из кабины и побежал.

Поспешишь… Как говорится… Я заплутал. Эта скотина тоже молчала, перестала мне указывать путь. Я орал на него. Пытался спать, чтоб он пришёл, но уснуть я не смог. Сильно колотило в висках. Я уже начал думать, что я что-то сделал не так. Смотрю, церковь стоит. Деревянная. Такое я ранее видел только в кино. Я зашёл внутрь, расположился, поел. Спустя какое-то время, пришёл поп. И я всё понял. Он подходил под алгоритм. Мы с ним побеседовали. Долго общались, и он рассказал, что какие-то отморозки убили с полмесяца назад другого попа из этой же церкви. Я быстро сообразил, о чём он. Ещё я понял, что обстановка и одежда какая-то необычная. Я был пару раз в обычной церкви, и там… как-то не так. Я разведал, что он представитель каких-то особенных старообрядцев. Мне это никак не мешало. Да, возможно, у него было ещё много интересных историй. Он какую-то их них даже затянул – про эксперименты НКВД в Красноводске, но у меня время закончилось. Я вырубил его, ударив по голове битой, связал и поджёг церквуху вместе с ним. Я не слышал криков. Но Волчара был доволен, так что я точно не убил попа одним ударом. Когда всё хорошенько взялось пламенем, я завыл. Следом завыло что-то ещё. Я быстро сообразил, что это сирены, и пора прятаться. Они нашли меня.

Я ушёл от них через кусты, высокую траву и непролазные заросли. Туда, где меня ждёт созданный мной монстр. Но у меня оставалось ещё несколько пунктов в списке. Если их не выполнить красный зверь сожрёт меня самого, не оставив никакого шансы. Ни малейшего. Сделка заключена.

Девятнадцатое. Наверно. Походу, я уснул. Я уже плохо понимал, где сон, где явь. Для меня это были две стороны одного пути. Два способа идти по нему. Я лежал, облокотившись на дерево, доедал остатки припасов и слушал музыку. Она плыла между деревьями. Что-то самое обычное, что играет по любому радио. Я сразу понял, что это люди. Я потянул воздух носом и оскалился. Или это был он? Мы… Я… Я пошёл на звуки музыки. На запах салона нагретой машины. На запах шашлыка. На запах живой плоти.

Там была семья с двумя детьми. Мне нужно было просто ждать в засаде, заливая слюной траву под ногами. Перебирая лапами. Дети играли в мяч и был лишь вопрос времени, когда пинок будет слишком сильным, и мяч улетит в кусты и высоченную траву. За мячом побежал пацан, и встретил меня, а потом и мою биту. Если бы у меня был топор, то он бы не успел закричать конечно. С другой стороны, это дало мне возможность отвлечь родителей. Они не отличались особой расторопностью, и сначала долго звали паренька. Только потом пошли на поиски, оставив музыку в машине. Пока они искали, куда делся их сын, я обошёл с другой стороны, и смог утащить в лес ещё и дочурку. Дело. Было. Сделано. Почти… ПОЧТИ.

На этом месте больной ублюдок завыл в диктофон. Я выключил запись и побрёл вдоль путей. Давно я в следствии, но такого случая у меня ещё конечно не было. Наверно и сам был начал чертей во сне созерцать, но как-то пробило меня на бессонницу. Вопросы, вопросы, вопросы. У нас конечно не было диктофона с каждого иного инцидента во всех городах, а те, кого мы смогли задержать, вели себя не особенно адекватно. Но я прям ощущал нечто общее во всех их деяниях. Оставалось понять, что именно.

Плёнки оставалось не особенно много. Я собрался с духом и решил дослушать. Кнопка больше меня не слушалась. Либо устройство было слишком старо, либо Леонид его испортил излишними усилиями, ибо бренд и правда был хороший. Я зафиксировал кнопку небольшой палочкой – всё получилось. Спустя секунды тишины, я услышал невнятное бормотание. Я уж было решил, что где-то там Леонид В. умом и тронулся, и мы ищем не по адресу, но вдруг он подал голос. Складывалось ощущение, что ему сложно говорить.

Число мне неизвестно. День. Месяц. Всё это лишние детали. Я зашёл в бар. Придорожный бар. Но пустой. Никто не ездит в… СЮДА. У меня ещё было немного денег. У меня ещё было задание. Я купил пиво. Бармен спросил, всё ли нормально. Я сказал, что прекрасно. Он мне рассказал, что кругом полиция, ФСБ и все. Все прибыли. Они везде. Идут собаками по моему следу. Бармен не любил людей в форме. Мешали ему в бизнесе. Мешали продавать алкоголь. Хорошо, что он всё ещё его продавал. У него была штука. Интересная. Я такое видел только в кино. Кино… Кино, где бары. Длинный штырь с чеками. Если их не забирали, то он насаживал их сверху. Если вдруг потом будет надо. Клиент приходит. Клиент берёт. Мне не надо. Его голова отлично смотрится на этом штыре. ХРЯСЬ. Как арбуз. Как спелый арбуз. Хорошо, что глаза уже есть. Я не потерял. Всё со мной.

Уже близко.

Поезд.

Они все здесь.

Волк.

Он стоит перед нами. Его пасть окровавленная. Мы одели для него… их… в пурпур… Нас много. Мы все здесь за одним. Я некккк… некоторых видел в газетах. Но это только моё. Я так долго шёл. Он говорит мне убить их. Убить их всех.

Запись оборвалась. Я убрал диктофон в карман и пошёл в обратную сторону. Туда, где трудился дикий муравейник из различных сотрудников правоохранительных органов. К тому моменту, дверь в квартиру Леонида В. была вскрыта. Был вынесен компьютер, на котором, к счастью, не было никакого пароля, и его сосед. То, что осталось, вернее. На улице было довольно жарко. В переписке в мессенджере быстро нашли тот самый алгоритм, если его можно так назвать. Было похоже на поисковые запросы для какой-то игры про эльфов. Однако...

«Список смертей: Случай, Поиск, Поиск, Помощь, Торг, Скорбь, Охота, Охота, Успокоение, Победа. Так ты дашь ему жизнь. Принести два глаза и кусок кожи размером с кулак. Так ты дашь ему силу. Иди по запаху. Так дашь силу себе».

Про себя я отметил, что интерпретация весьма расплывчатых понятий была достаточно верной. Будто ему и правда подсказывали. Вернее, им. С появлением списка, стало понятнее и сходство преступлений. Алгоритм и права совпадал, плюс-минус. Не все так старательно выбирали жертв, многие и из дома не выбрались, но да. Было похоже.

Я увидел, что мне машут рукой, и ускорил шаг. Несколько сотрудников МВД и судмедэксперт стояли возле тела.

– Вот он, товарищ майор, мы нашли его. Это наш Леонид Борисыч.

– Уверены?

– Да вот его рожа на фото, вот фото с камер. Лицо почти не пострадало. Сомнений нет.

Сомнений и правда не было. Даже бита – всё ещё была зажата в руке.

– Победа, товарищ Майор?

– Пиррова.

– В смысле?!

Я наклонился к навсегда затихшей машине смерти. И задал очередные вопросы, на которые нам ещё предстоит искать ответ бессонными ночами. Главная роль оказалась ролью второго плана. А может и десятого. Опознавать остальных придётся ещё чёрт знает сколько времени. От некоторых почти ничего не осталось.

– Так кто же победил, Лёнь, а? Кого, твою мать, нам искать?

Конкурс для авторов страшных историй от сообщества CreepyStory, с призом за 1 место. Тема на октябрь

В 2021 произошло объединение Кристы Белл, музы Дэвида Линча, и одного из главных действующих лиц в кавер-коллективе Nouvelle Vague.

Дуэт решил записать что-то мрачное и в эстетике кабаре. Однако, сделать каверы, как заведено в Nouvelle Vague. Перепевать они взялись The Cure. Треки на альбоме выстроены в том порядке, как они выходили у The Cure. Всё, разумеется, переработано под формат Кристы.

Послушать VK

Моя первая командировка. Моя первая реально ответственная работа. Боле того, это первый раз, когда я вижу сотрудников из других филиалов, в том числе именитого Доктора, о котором столько читал. При условии, что информация является верной. Со мной здесь Доктор Верховцев, который и получил мне, Старшему Научному Сотруднику А, курировать персонал класса D внутри аномалии. Все они прибыли с нами специальным бортом. Во время экспедиции внутрь аномалии их будет сопровождать иноязычный Агент, снабжённый специальным переводящим устройством.

В помощь нам предоставлено некоторое количество технического персонала и специалистов по криптографии, различным кибернетическим отраслям и мемобезопасности. Так же с нами прибыло два медиума, что очень не нравилось учёным, но они не находили аргументов против. По информации от первой, провальной, экспедиции – фото- и видео-фиксация происходящего внутри зоны может различаться или не сохраняться вовсе, так что мы обеспечены всеми возможными разработками. Такова директива O5, принятая большинством голосов. Во всяком случае, мне так сообщили. Я до сих пор не уверен в существовании О5, если честно.

Я не совсем понял, почему они выбрали для курирования именно меня, имея более опытных сотрудников с более расширенным допуском к информации. Однако, я получил расплывчатые намёки, касаемо неких особенностей моей памяти, а также несколько документов, содержимое которых я не могу озвучить. Могу лишь сказать, что они касаются моего прошлого, которое я не могу помнить, по некоторым причинам.

Зоной является некий заброшенный город на территории севера США. Отмечено, что его влияние достаточно выборочное и иногда отсутствует вовсе. Хотя практически у всех посетителей данной зоны, по возвращению, присутствуют галлюцинации и нарушения сна. Возвращённые за периметр поражения субъекты, на коих город оказал влияние, имеют значительные нарушения психики, дезориентацию и патологическое желание вернуться обратно. Часто человек не признаёт реальность вокруг себя, отрицает присутствие вокруг других людей, воспринимает людей и окружение искажённо. В крайних стадиях полностью отсутствует сон и появляются признаки крайних стадий множества расстройств психики, включая шизофрению. Развитие происходит быстро, в рамках пары дней. Данные факты, по настоянию различных ветвей моего руководства, не были разъяснены персоналу класса D. Однако, Агент был осведомлён об особенностях объекта. По результатам, мы должны были отказаться от присвоения зоне номера и класса в каталоге SPC объектов или же назначить таковые. Далее, соответственно, должно было появиться решение по сдерживанию, устранению или иные решения, но этим будет заниматься персонал соответствующей квалификации.

Так же я нахожу интересным тот факт, что воздействие местности или объекта на ней довольно ярко сказывается на людей, получивших увечья, несовместимые с жизнью, при условии, что это происходит на аномальной территории. Умирающий моментально начинает обильно галлюцинировать и иногда рассказывает странные вещи, отображённые в соответствующих протоколах. Есть свидетельства от гражданских, коих после допроса обработали амнезиаками, что столкнуться с силами объекта можно после принятия различными способами некого растения, произрастающего вдоль озера и болот внутри города. Амнезиаки вообще хорошо проявили себя в исправлении последствий столкновения с аномалией, однако изменения в психики часто необратимы. Данные о растениях всё ещё уточняются.

Группа была снабжена запасом еды, пищи и медикаментов на 30 (тридцать) дней. К форме были закреплены камеры и микрофоны, в дополнение шли различные датчики, так как не было уверенности в составе окружающей среды. Было решено не использовать дрон, так как получена информация о нестабильности погодных условий на территории (туман, осадки различного характера, внезапное затмение - смена может происходить до пяти-семи раз в рамках 24 часов). Агенту было выдано огнестрельное оружие, персоналу класса D небольшие деревянные дубинки. Во избежание отказа электроники, каждый был снабжён диктофонами, записными книжками и простыми карандашами повышенной прочности и устойчивости к различным воздействиям. Фонд ожидал всестороннего отчёта.

Группе был выдан экспериментальный образец вещества, поддерживающего стабильность сознания. Одна из старых разработок, которой предполагалось лечить ПРЛ, ставшей проблемой в связи с иным экспериментом, однако результат оказался несколько неожиданным. В данном случае, оно нам более подходило.

Группа вошла в город через главный въезд в семь утра по местному времени. Известно, что есть ещё несколько гипотетических въездов, однако они недоступны или опасны по разным причинам. До сих пор не известно, можно ли отнести причины к аномальным. Машины так же было решено не использовать, по причине возникновения неустановленных объектов и густого тумана на дороге.

Изначально, густой туман и был обнаружен, как ожидалось. Через него группа прошла мимо знака, на котором отчётливо виднелось «Добро Пожаловать» и название города. Спустя пять минут, погода изменилось на дождливую, однако, туман не рассеялся.

– Агент, наблюдаете ли в дожде что-то необычное?

– Нет. Обычный дождь. Слишком холодный, пожалуй. Постойте…

На линии послышалось какое-то бормотание.

– D-1567 мне тут подсказал. Я теперь тоже это понимаю. Сразу как-то не сообразил, ха-ха. Дождь не мочит одежду и не оставляет луж. К тому же, он солёный.

– При обнаружении кожных повреждений, дайте мне знать. Сейчас вам нужно принять среднюю дозировку препарата.

Группа приняла сдерживающий препарат, после чего начала продвигаться вглубь зоны. Я ориентировался по примерным картам, составленным прошлой экспедицией. На первой развилке было решено отправить группу налево, так как дорога направо прошлый раз обошлась нам большим количеством бессмысленных жертв. Впрочем, я всё равно тыкал пальцем в небо. На следующей развилке я отправил их налево. На мониторах я видел знаки с названиями улиц, которые все были в честь известных людей, связанных с литературой жанра ужасы, или нечто подобное. Была отмечена примечательная особенность. Светофоры всё ещё работали. Я попросил группу не переходить на красный. D-1678 ослушался прямого приказа, но с ним ничего не произошло. Мы решили оставить инцидент без внимания. Далее я отправил их по направлению местной церкви, где пропало несколько человек из прошлой экспедиции.

Группа достигла церкви без происшествий. Они были рады, что наконец-то можно спрятаться от дождя. Никаких повреждений на открытых участках тела осадки не вызывали, но создавали мощное чувство дискомфорта, на что жаловались все участники экспедиции.

Во внутренних помещениях церкви не было следов пропавших. Всё выглядело так, будто внутри никогда не разбивали лагерь. Стена позади алтаря, однако, претерпела изменения. На ней возник диск, который, судя по всему, можно было повернуть. На диске было выгравировано изображение, подкрашенное красным. Три круга были вписаны в два круга большого размера. Всё свободное пространство было заполнено символами, полностью дешифрованными на сегодняшний момент. Агенту было поручено отправить нужное количество персонала класса D для попытки совершить оборот диска. D-1567 вызвался сам. Агент отправил ему в помощь D-3001. Персонал смог повернуть колесо тринадцать раз. По экрану пошли помехи. Картинка и звук отключились. Текстовые варианты записей переговоров внутри штаба я буду прилагать в том же формате, что и расшифровку общения с экспедицией.

– Доктор. У нас… ещё хуже, чем прошлый раз.

– Они все там были?

– Да. Связь с ними потеряна. Прошлый раз нас выручило то, что D-558 и D-5677 предприняли попытку бегства. Так мы получили материалы. Но сейчас вся группа была в церкви.

– Да-да, я помню. А почему вы не попробовали их разделить?

– Обстановка изменилась.

Я перемотал запись и показал ему круг, который вращали наши самые младшие сотрудники.

– Как интересно. Прошлый раз там такого точно не было?

– Гарантирую на сто процентов. Я присутствовал при наблюдении.

– Вероятно, сила зоны заключена именно в этой церкви.

– Или объект – это церковь, которая распространяет влияние диаметром, соответствующем городу.

Мы заполняли документы, паковали вещи и обсуждали с иностранными коллегами результаты экспедиции. Они высказывали озабоченность и сочувствие. Нам всем хотелось получить больше данных. Кого-то интересовали возможности сдерживания, а чей-то интерес был, скажем так, более научным.

Спустя полчаса после обрыва связи, внезапно раздалось шипение из динамиков. Агент пробивался через помехи, использовав аварийное радио, которое само по себе имело не вполне рукотворную структуру.

– Алё. Штаб. Алё.

– Да, мы слышим вас? Как обстановка?

– Мы в заднице!

– Расскажите подробнее, – вставил своё слово Верховцев.

Агент услышал голос кого-то с большим авторитетом для себя и постарался успокоиться.

– Что последнее вы видели?

– Как вы крутили колесо.

– С тринадцатым оборотом мы тоже перестали что-то видел. Зато начали слышать. Сирены. Они были везде.

– Как у скорой? Или как у полиции?

– Скорее, как у воздушной тревоги! Как в том случае с созвездием…

– Давайте без подробностей, – быстро вставил реплику второй Доктор.

– Хорошо, Док. Так вот. Когда сирены закончили орать, то свет появился. Не из окон. Не из лампочек. Просто будто в воздухе.

– Вроде фосфоресцирования?

В этот момент камера включилась. Мы увидели чёрную стену. На её фоне разглядели D-3001 и ещё одного представителя персонала, которого сложно было распознать. Он был голым по пояс. Лицо он закрыл руками и раскачивался. Можно было так же разглядеть кровь на их одежде и коже.

– Да. Что-то подобное. Но это будто тот же туман, только в разы прозрачнее, светится и красный.

– Принято. Что было дальше?

– А дальше эти… персонал класса D слетел с катушек. Не работает ваша пилюля. Не на всех, уж точно.

– Опишите ситуацию.

– Первое время они просто бродили по помещению. Меня не видели. Друг друга тоже. Я подходил к ним, толкал, бил, но они не реагировали. И я…

– Да-да?

– Выстрелил одному из них в ногу. Он упал. Огляделся. Пополз куда-то к стене, схватил там маленькую бутылочку с коричневой жижей, залил в себя и ВСТАЛ НА НОГИ.

– Думаете, что мы имеем дело с комплексным действием нескольких SCP?

– Больше похоже на очередного архитектора реальности.

В тот момент полуголый D закричал и ещё сильнее обхватил голову. Затем начал что-то бормотать.

– Что происходило дальше?

– Начало что-то грохотать. Похоже будто одним куском металла лупят по второму. Будто вагонетка едет по рельсу, но рельс кривой, вагонетка ржавая, да ещё и намотала кого-то. Прямого эфира не было, но я всё записал.

– Хоть какие-то хорошие новости.

– От грохота Дэ… генераты начали нападать друг на друга.

– Случилась массовая драка?

– Она самая.

– Вы не пострадали? Я вижу кровь на других.

– Тогда для нас всё кончилось хорошо. Эти двое со мной почему-то остались в адеквате. Как и я. Был ещё один. Мы потеряли его, но позже. Остальных мы оставили там, месить друг друга дубинами и всем, что под руку попадётся. Они где-то там нашли нож, представляете?

– Наверно осталось от предыдущей группы.

– Мы вышли наружу. А больше не было никакого «наружу».

– Поясните.

– Города не было. Просто бесконечная мелкая решётка под ногами, непроглядная темнота и дождь. И вот на тот момент он уже был, как настоящий. Мы промокли. Но он всё ещё солёный.

– Церковь осталась такая же, как раньше.

– Нет, чёрт возьми. Она стала похоже на одну из камер содержания. Я работал над тем объектом, который в ней хранится. Только размеры другие. Камера-то всего 2 на 2, и полтора в высоту. Обратно внутрь мы войти уже не смогли. Дверь заклинило наглухо.

– Что было дальше?

– Фонарики работали, это немного упрощало нам задачу. Так мы куда-то очень долго шли, пока не вышли к полицейскому участку. Вполне себе обычный участок, который, по сути, парил над бездной. Хотя нет… Не совсем обычный. Это был мой участок.

– Вы разве пришли к нам из полиции?

– По сути нет, но я когда-то начинал в полиции. Так вот… Я уже не удивлялся. Думаю, что всё круто. Я хотя бы знаю, как там что расположено. Подходим ближе, окна первого этажа разбиваются и на землю вываливаются какие-то мешки. В тот момент переговорные устройства начали шипеть, я даже обрадовался, но на линии было мертво. Тот третий – пошёл проверить, что это такое. А оно извернулось и сняло с него голову. Только зубы щёлкнули. Я особо не рассматривал, что это такое. Мы сбежали, если честно. Этих псевдо-мешков там было слишком много.

– Вы же записали их?

– Разумеется. Я вам так скажу. Они были похожи на собак. Прикол в том, что D запомнили каких-то разных собак. Один видел обгоревших и покрытых червями псин. Второй видел каких-то ящероподобных. А за мной гналась, в целом, обычная свора, но без кожи и мяса на голове.

– Интересное наблюдение. Что было дальше?

– Мы оторвались. Собаки пропали из виду, вся аппаратура сразу же заглохла, будто и не было ничего. Появление белого шума связано с проявлениями аномалии, это я точно заявляю. И вообще местные аномалии как-то влияют на устройства. Видимо, потому мы и отключились после поворота диска. Слишком большая концентрация. Дальше подвернулось то, что приняли за подземный переход, но строение оказалось чем-то вроде подземной картинной галереи. Все изображения внутри имели явный оккультный характер. Направленность около-христианская, но мне известные подобные верования у индейцев на этой местности.

– А почему персонал класса D в крови?

– Потому что нас что-то нашло в том месте, под землёй. Там пол был из ржавой решётки. Такой же, как на улицах. Под ней ничего. Но оттуда кто-то приполз. Я их сильно не успел разглядеть, но они были довольно большими. Когда они цеплялись конечностями за решётку, то выкидывали в воздух что-то вроде кнутов. По непонятной причине, только сотрудники-D получали от этого урон. В любом случае, я скомандовал отходить, но следом за нами в галерею вошли тени. Я их видел тенями.

– Другие видели что-то ещё.

– Они орали, что это человеческие тела, которые порублены на куски, а потом составлены произвольным образом, но с сохранением пропорций. Частично гнилые, частично обгоревшие.

– Крайне интересна такая разница восприятия.

– Мы начали продвигаться в другую сторону. Тут один из этих, – он махнул рукой на остатки отряда, – Который собственно голый, увидел картину, где было изображено два мужика с топорами и в масках. Палачи, похоже. Там его и накрыло. Он упал на пол, сорвал с себя рубашку, всю аппаратуру, и начал кричать что-то про искупление. И… ни то молиться перед картиной, ни то пытаться голову разбить. Я так и не понял. Я хотел его устранить или просто бросить там, но другой D вызвался тащить его на себе. Так мы покинули подземелье.

– Такой вопрос, Агент. Вы применяли оружие против существ?

– Несколько пуль я выпустил по собакам. Они реагировали, но не могу сказать, что получали какой-то серьёзный ущерб. Скорость не снижалась. Отступать они не были намерены.

– Что было дальше?

– Дальше мы продвигались дальше по… решётчатой местности, пока не нашли вот это кафе. Вернее, оно когда-то было кафе, как можно догадаться. Тут остались столики, бутылки, кружки. Но здание, видимо, перенесло пожар и аномальное воздействие. Здесь три двери, и они закрыты на кодовые замки, куда, судя по всему, нужно вставлять несвойственные для таких целей предметы. Вроде человеческого сердца или его имитации. И каких-то эмблем, которых у нас, конечно же, нет. Одна дверь была открыта, но мы не стали заходить внутрь данных подсобных помещений. Они оказались живыми.

– Поясните.

– Стены из мяса. Вы такое уже видели. Оно всё пульсирует. Капает слюна. Кое-где ожоги от пожара. Кое-где видны некротические следы. Оно явно дышит.

– В принципе, мы будем вас вытаскивать. Наши специалисты определяют точку выхода. Рекомендуем устранение недееспособного представителя D-класса, если не сможете привести его в норму.

– Он до сих пор что-то бормочет.

– Можете разобрать?

Агент подобрался поближе, и мы стали различать отдельные фразы.

«Красный дьявол! Красный Дьявол! <неразборчиво> Из мира ночных <неразборчиво> Я слышу их звуки <неразборчиво> Монстры?»

– Ну, как-то так, товарищи.

– Как я уже сказал…

– Да-да.

Однако процедура устранения была прервана. Оружие Агента выявило непригодность. Позже нами не будет установлен какой-либо брак или поломка при эксплуатации. Первый щелчок. Второй. После третьего Агент был отброшен к стене. Так в помещении была выявлена очередная сущность.

Агент был жив и не получил тяжёлых ранений. Он продолжал снимать, как второй представитель персонала класса D приблизился к своему коллеге. Они оба встали на колени и начали смотреть куда-то вверх. Они что-то говорили, но было нереально разобрать. По истечении пятнадцати секунд, нечто воткнуло наш сверх устойчивый карандаш агенту D-3001 в шею. Он повалился на пол, обильно истекая кровью. По неизвестным причинам, кровь шла не из ранения, а из естественных отверстий организма. Мы пересматривали запись много раз, но не увидели кадров с нанесением иного урона. Второй D начал обильно натираться этой кровью. В тот момент Агент выпустил в него несколько пуль, которые не остановили деятельность сотрудника D. После чего, оружие было выбито неизвестной сущностью из рук агента. Затем сотрудник D воспламенился.

Агент был успешно эвакуирован при помощи проработанной технологии. Он был, по сути, единственным на кого подействовал препарат, блокирующий действие аномалии. Препарат требует доработки и тестирования. Последствий воздействия аномалии у Агента не обнаруживается. Обработка амнезиаками запрещена решением О5.

Больше всего нас заинтересовали кадры, которые были получены после определённого декодирования видео с самовозгоранием сотрудника D. Мы смогли увидеть, как нечто в длинном красном балахоне удаляется в темноту, а ему на смену приходит женщина в белом. Европейская внешность, рост примерно 170, худощавое телосложение. Она прикладывает руку к голове сотрудника D, и следом за этим происходит инцидент с самовозгоранием. Установлено, что сотрудник D, уже охваченный пламенем, выкрикивал слова на неизвестном языке. Тон определён, как радостный. Феномен требует дополнительного изучения.

Объекту присвоен номер и класс. Первопричина аномалии не установлена. 

– Стас, ты где? Уже почти девять утра!– Я… в пробке…

– Какая пробка? Ты живёшь в соседнем доме!

– Я… я не дома. У родителей.

– Давай быстрее. Я уже в магазине, всё открою, но будь добр выйти в смену.

Ох уж этот типичный разговор с моим другом, а заодно и начальником, с утра пораньше. Пришлось ему чутка приврать, ведь оправдание «Я всю ночь искал кольцо по пещере» было ещё глупее. Я быстро собрался, позавтракал водой, чмокнул похрапывающую девушку и выбежал из дома, пожёвывая орбит без сахара. По дороге, я скинул подруге сообщение, что собака осталась без прогулки, потому что дрыхла. Это была полуправда. Она правда дрыхла.

Где в пять минут десятого я был в магазине. Внутри было два человека, без учёта моей персоны. Мой друг Толян и уборщица, которая приходила по утрам. Не знаю – для чего это было нужно, ведь вечером пол мыл я. Но Анатолию Борисычу виднее. Он прочитал мне лекцию и пошёл по своим делам, а я остался смотреть, как домывается чистый пол. Смену он уже открыл, мелочи положил. Оставалось дождаться, пока уйдёт тётя Глаша, и можно начинать читать комиксы. До обеда покупателей у нас не бывало. А то и до вечера.

Зачем моему другу бизнес, где так мало клиентов? Для опыта, как он говорил. Для души, как мы все понимали. Он – типичный сын маминой подруги. Ел пусть не на золоте, но золото в нашем городке вещь вообще была редкая. Пусть не без родительской помощи и генетической лотереи, но многого добился сам. Основные его финансы шли с каких-то там перевозок – я особенно не спрашивал – а магазин был попыткой реализовать своё хобби, хоть как-то. Толян неудавшийся гитарист в рок-группе. Однажды его сбила машина, что-то там пошло не так, и играть он уже не смог. Так что дружаня открыл рок-магазин. Название говорить не буду – слишком смешное. А познакомились мы с ним именно из-за той той рок-группы, да ещё и я ему помогал после аварии, а потом выяснилось, что у нас, как раз, родители общаются. Короче как-то завязалось. Хотя, такие как он, по канону, не должны контактировать с такими, как я, конечно. Я продавец, читаю комиксы, задрочу в РПГ, в генетическую лотерею конечно же проиграл.

Однако, в одном я его обошёл. Я-то жил с девушкой, которую однажды встретил на их концерте. Нет-нет, я не играл крутые партии на басу или что-то вроде. Им звук настраивал, а она рисовала обложку первого и последнего релиза. И заверте… Короче, как-то начали жить вместе. А вот у Толяна ничего такого не было. Вернее сказать, он и за ручку-то не держался. Он вроде и общался, и что-то предпринимал, но не хотели они его воспринимать. Не знаю, что не так. Я не специалист. Однажды, правда, его проститутка лет пятидесяти с обочины усиленно зазывала, но мы тогда его собаку в ветеринарку возили, так что, в любом случае, не до того было. И вот привело это, в итоге, к тому, что «ой, да они все не такие, да это городские, да фу, да из деревни найду, ой да там красота-то красота». Ещё сверху какой-то бурды на ютубе насмотрелся, и там было уже не пробить.

И ведь он нашёл. Прям из деревни. Глухого Алтайского Мухосранска. Из такой, что и на карте поискать. При том, что не из самой деревни – она уже вымерла, а где-то там рядом. В Нигде, так скажем. Звали её Аяна, а фамилию я никогда не воспроизведу. Вот Толя начал с ней переписываться, иногда даже обычной почтой. Она ему фотки в конверте присылала. Вот настоящие. Когда плёнку проявляют. Себя, как живёт, козу свою, свинью, мамку, места из окрестного леса. Это, надо сказать, было очень необычно. Иногда они созванивались или списывались в сети – она для этого специально выезжала за несколько километров. Внешне она явно была смесью алтайки с кем-то некоренным. Сложно сказать. Писала лучше меня. Впечатление было такое, что она, на самом деле, живёт в каком-нибудь Барнауле, а остальное для атмосферы и легенды. Лучше бы так и оказалось.

Дописались они значит до того, что эта девица приехала к своему молодцу. Маленькая азиатская девочка, немного интроверт, но будто и правда всегда жила в цивилизации. Интернетом пользоваться умеет, про Морровинд слышала – я, в принципе, вопросов уже не имел. День они гуляли по городу, он ей показывал наши достопримечательности (площадь, рынок, статуя Ленина, я полагаю), а потом они посещали кинотеатр, потому что там как раз шёл Форсаж 15 в 3D. Анатолий мне это на следующий день всё и вывалил. Как раз был понедельник, и я почти вовремя пришёл на работу, а он даже не заметил. Такой был довольный. Ну, я ему все свои пошлые намёки и двусмысленные фразы, а он чуть ли не пяткой в грудь себя начал бить – мол, буду жениться. Я тогда мысленно исполнил чело-длань, но решил, что дело его.

Долго ли коротко, разосрались они. Я не знаю уж почему. Я и не спрашивал. Вроде он пытался рассказать, но я как можно сильнее старался рассматривать бомжа, так что не смог Толяновский спич услышать. И тут он выдаёт, что поедет к ней. Мол, за время общения, он узнал у неё, где это и что, и поедет мириться и с семьёй знакомиться. Я офигел от такого рвения. А потом офигел ещё больше, когда он рассказал, как туда добираться, на каких собаках, и где мы именно будем ждать Хеймдалля. Благословляю я его, значит, в добрый путь, а он начинает реквестировать группу поддержки.

– Стасян, да поехали! Когда ты был где-то за пределами области?

– Можно подумать, я был в области…

– Вот! Видишь! А там природа, горы, красота.

– Но… НО… Я не могу. Я же эт… работаю!

– Найдём тебе замену, Стас, не переживай. Будет у тебя отпуск.

– Оплачиваемый?

– Разумеется, я тебе всё оплачу. И дорогу, и выпить-закусить. Любой каприз, в разумных пределах.

Вечером я посоветовался со своей женщиной. Она дала добро, а сама вызвалась подменить меня в магазине. Складывалось всё неплохо, ведь она там могла спокойно фрилансить, и наш бюджет не терял ничего из-за моего простоя. Я созвонился с Толяном, который явно ждал не моего звонка, но всё же обрадовался новостям. Я выложил ему план, и он сообщил, что едем мы в шесть утра на поезде, потом на электричке, потом на автобусе, а потом Толя ДОГОВОРИЛСЯ. Что могло пойти не так?

Поехать в отпуск в какую-то дыру? Я ещё никогда так не ошибался. Я не знаю, сколько мы ехали и куда. Задница моя стала квадратной, ноги болели, а тётки с раздачи в придорожных кафе уже казались клоном друг друга. Иногда мне сдавалось, что мы вернулись куда-то, где уже были, но Толя говорил, что всё правильно, и я улыбался очередной буфетчице и просил борща и два хлеба. Закончилось это всё глухой ночью, когда алтаец за бутылку дорогой водки довёз нас на «буханке», видавшей русско-японскую, до финального места. Ночь, горы, деревья, какие-то постройки, дотлевают угли в металлической конструкции, вроде чаши. Из глубины леса слышны звуки животного мира, один из которых напоминал одиночные крики новорожденного, что заставляло мои волосы вставать, седеть и выходить.

Видимо, Толя ориентировался по звёздам, так как любой другой завёз бы меня куда угодно, но не в искомое поселение. Вот прям сразу, с первого захода, и «дорогая, я дома». Толян бегал там по двору, как в дешёвых мелодрамах «Аяна! Аяна!». Я думал, на нас собак кто-нибудь спустит. Но нет. Вышла Аяна с книгой под мышкой и удивлением на лице. Толя пытался там что-то драматизировать, но она его увела куда-то в ночь, и я оттуда слышал только её бормотание с нотками нравоучения.

Вернулся с беседы Анатолий не особо довольным, но и не расстроенным. Сказал, что уехать Аяна сейчас не может, но и не сердится на него больше.

– Ну, ты главное Стасян не переживай. У нас же отпуск? Отпуск! Чётко две недели и обратно. Твоя тебя не потеряет. Если что, то поедем в село, там даже интернет есть. Здесь, недалеко.

– А чё она уезжать не хочет?

– Да матушка у неё приболела. В возрасте она. А больше позаботиться некому.

Дело было совсем позднее. Нас довольно хорошо покормили, мы сходили в баню, и я был готов уснуть уже где угодно. Дом был большой. Место хватало на всех, и, удивительным образом спальня счастливой парочки оказалась наверху, а моя прямо рядом с комнатой, где почивала больная. Да ещё и дверь никак не закрывалась, и мне начало чудиться, что она смотрит на меня из темноты. Пришлось сдвинуть тумбочку и подпереть ей дверь. Плотно не получилось, так как петли давно перекосило. Как бы то ни было, а стало спокойнее. Я поставил на зарядку телефон, благо электричество было, хоть связь и отсутствовала напрочь, и отключился.

Открываю я глаза. Ещё темно. Воет ветер, гроза, дождь. В стайке надрывается свинья, и орут куры. Я тогда решил, что проспал апокалипсис. Ну, думаю, что хрен бы с ним, и перевернулся на другой бок. Дома я научился спать под вопли со двора, мамбл-реп из тачек, драки соседей и прочее проявление нетрадиционной ориентации от фауны окружающего мира. В следующую секунду в соседней комнате что-то грохнуло, и я кубарем скатился с кровати, замотавшись в одеяло покрепче, будто это поможет унять стук сердца. Так я и просидел, почти до утра, пока не отключился.

Из-за баррикады меня никто не видел в таком положении, а само перемещение мебели я объяснил скрипом двери. Мама Аяны тоже сказала, что было тихо, если не считать непогоду. Вернее, так перевела нам Аяна, ведь её маман по-русски знала слов десять-двадцать. В комнате, где она спала, ничего не изменилось, но я точно слышал грохот. Зато что-то произошло со свиньёй. Мы нашли её бездыханной и с кровавой пеной у рта. Куры были в порядке, но как-то жались по углам. Коза вроде тоже чувствовала себя хорошо, бродя по округе. Мать Аяны сказала, что обо всём позаботится, что типа свинья болела. Толян предположил, что может в хрюшку попала молния, что конечно было очень сомнительно. Пообсуждав смерть свиньи, мы позавтракали и, взяв еды и чай, отправились на озеро. Идти туда было часа два-два с половиной, но оно было красивое. Я даже расслабился и сделал несколько фотографий, чтоб потом залить в социалку. Там же, на возвышении, я смог поймать связь и отписаться девушке, что жив-здоров.

Следующей ночью всё было ещё хуже. Поднялся ровно такой же ураган, что и прошлый раз. В доме стоял грохот, что должен был пробудить даже мёртвых, но, подозреваю, поднял он ТОЛЬКО их, ну и меня чисто случайно. Я уж хотел выйти и посмотреть, как кто-то бросился на дверь. Один раз, другой, третий. Я услышал смесь странных звуков прямо из соседней комнаты. Вой, кваканье, рычание, шипение. Затем нечто перестало кидаться на мою дверь. Оно начало её царапать. И я клянусь, что видел, как в щель под дверью проникали длинные чёрные когти. Я бил по ним ногой, но существу по ту сторону было всё равно. Воздух заполнялся бормотанием и одурманивающим запахом, что плохо на меня действовало. Я упал без сил на пол, и нечто начало одерживать верх. Пришлось собрать волю в кулак, навалиться на хлипкую тумбочку и держать оборону до утра.

Я не знаю, как я там выжил. Не знаю, спал ли я – допускаю, что срубался, потому что ОНО не всегда долбилось. Как бы то ни было, а утром всё было в порядке. Только царапины на деревянном полу моей комнаты не давали мне соврать. Аяна увидела их, посмеялась, а потом, изменившись в лице сообщила, что Толя заболел, и мы никуда не идём. Я пулей к нему, хоть она и отговаривала, но благо он был относительно в порядке. Лёгкий жар, ломота в теле. Я предположил, что он просто накупался. Он сидел с кислой миной на кровати в их комнате, пил травяной чай и вяло заявлял, что скоро очухается. Я, разумеется, заварил ему порошок, вместо непонятной жижи из кружки. Он-то сын маминой подруги, он какие-то там таблетки с собой не носит, а я могу и от воздуха травануться, так что у меня всё с собой было. Благодаря моему вмешательству, к обеду Толя был уже более-менее.

После завтрака, пока Аяна была занята здоровьем матери, а я увел Толяна подальше. Мы сидели, жевали сыр, и я ему рассказывал про последние две ночи. Потом я его долго убеждал, что я ничего не принимаю, и что вокруг нас не растут никакие особенные грибы, и что я не ел волчью ягоду, и даже нигде пиво не припрятал. Не сказать, что он мне сильно поверил, но всё же принял решение следующую ночь провести у меня. Это он сообщил своей пассии, что ей не особенно понравилось, но она согласилась. Меня удивило, что она не стала расспрашивать – зачем ему это. Толян ей там что-то наплёл про мои мнимые припадки, и так я пополнил вереницу болезных. Мамка, свинья, Толян и я.

Третья ночь и… да-да. Мёртвая тишина. Ни сверчков, ни цикад, никаких естественных ночных звуков, не говоря уже о потусторонних. Толян повернулся на моей кровати и торжествующе посмотрел на меня, низвергнутого на пол.

– Может ты всё-таки расскажешь, что принимал?

– Да, говорю же, что ничего. Видимо, это закончилось, чем бы оно ни было.

– Если вообще было…

– Да было. Вот почему так тихо?

– Призраки не воют?

– Вообще никто не воет. Даже ветра нет. Как в космосе.

– Не знаю. Не летал.

– Не передёргивай.

Мы ещё поболтали какое-то время. И о моих странностях, и о погоде, и о различных фильмах, в итоге. Вспомнили и «Ритуал», и «Ведьму из Блэр» и просто

– В-ведьму.

Так и заснули.

Не знаю, сколько прошло времени, но потом на меня свалилось везение. Если это можно так назвать.

Громкие крики птиц, которые вообще не ночные. Чайки, вороны, бог знает, кто ещё. Я открыл глаза и посмотрел в телефон – три часа ночи. Толяну всё это спать не мешало, а я явно утратил свой резист к шуму, или просто мой инстинкт самосохранения выкрутился на максимум. В доме было тихо, так что я решился на вылазку. Отодвинул тумбочку, вышел в смежную комнату. Кровать, где спала мать Аяны, была пуста. Ещё пара шагов и «хрусть-хрусть». Включив фонарик на телефоне, я посмотрел на пол. Всё было в мелких косточках. Видимо, куриных. Я присмотрелся, и понял, что косточки выложены определённым образом. Затем я посмотрел вверх, и убедился в том, что кости точно куриные, ведь головы этих птичек были развешены под потолком. Даже не отрубленные, а скорее оторванные.

Шум с улицы не унимался. Я подошёл к окну, и стал свидетелем довольно бредового представления. Мать вела свою дочь по направлению к бане. В руке у мамки была палка, которую венчал череп. Я предположил, что черепушка была от той самой свиньи. Аяна похоже не совсем хотела идти, но мама ей что-то вещала, девушка не поворачивала назад. Так они скрылись в бане. Я почесал голову и пошёл будить друга. Кратко я ему объяснил, что происходит. Он не увидел в этом ничего ужасного, но всё же решил, что женщина тронулась умом и может дочери навредить, так что мы пошли спасать его принцессу из заточения.

Подходим мы к бане, а открыть её не так-то просто. Каким-то образом за короткое время её оплёл толстенный плющ, наглухо запечатавший дверь. Рядом на улице был топор, Толян сбегал за ним и, уже с испугом глянув на меня, начал рубить лианы. Они поддавались. Я дёрнул дверь, и Толя с топором влетел в баню, а я следом.

Не знаю, что думал Толян в тот момент. Я не думал ни о чём, потому что мозг такую хероту просто не обрабатывает. Ноги подогнулись, я сел и спиной пополз назад, на свежий воздух. Внутри, в пару, в духотище, голая женщина и голая девушка, поливали друг друга кровью, а за всем этим следила гигантская жаба. Не такая, что сложно в аквариум запихать, а такая, что не понятно, как в баню-то зашла. Именно, что зашла. Жаба стояла на задних лапах, как человек. Её глаза посмотрели на нас, а затем и мать Аяны обернулась, подняв такой лютый вой, что заглушила всех орущих птиц. Толя повёл себя по-геройски. Вытащил свою девушку из цепких лап её мамки (хотя, может её жаба держала, я не рассматривал), замотал в полотенце, вытолкал наружу, и заорал мне, чтоб я уводил её в дом. Я так и поступил, а он кинулся внутрь банного Ада.

Я сидел в доме. Смотрел, как Толя тащит на плече в дом голую старуху. Смотрел, как горит баня. Иногда оборачивался на Аяну, которая сидела на кровати её матери, покачивалась и что-то бормотала. Она всё ещё была вся в крови, я чувствовал этот запах, меня мутило. Или это просто от пережитого. Я уже и не знал.

Толя кинул старуху на кровать, возле её дочки. Она не сопротивлялась, но вся как-то корчилась, постоянно что-то бормотала, сгребала воздух длинными ногтями.

– Что с ней?

– Я её пытался вырубить, если честно. Да фиг там. Она в ступор впала, повалилась на пол, ни на что не реагирует, но и сознание не теряет. Зато перестала пытаться выцарапать мне глаза.

– А что с…?

– Оно просто смотрело. Смотрело, как я поджигаю баню. Ему было явно всё равно.

– Что это было вообще?

– Я… я не особенно уверен. Там было темно. Давай просто сойдёмся на том, что тебе по ночам не мерещилось.

– Тоже пойдёт.

Мы условились валить, как солнце встанет, по той грунтовке, по которой нас везли. Возьмём еды, сколько есть. Попробуем забрать Аяну. С этими мыслями просто сели и стали ждать. Мы молчали, так как бормотание и крики хозяек дома были уже избыточным шумом.

В один момент всё пошло прахом. Я сбегал налить водички на кухне, а Толя или задремал, или что, но этого хватило. Аяна подскочила с кровати и бросилась бежать. Прочь из дома, в лес. Я крикнул Толяну, чтоб бежал за ней, а сам хотел схватить топор, который всё ещё лежал возле кровати, и тут цепкие лапки старухи сжали меня в смертоносных объятиях. Я обернулся по сторонам, в поисках помощи, но Толя уже покинул дом. Я был один на один с тем, кто пугал меня по ночам. Да, я узнал её по отличительной особенности. Её длинные кривые ногти начали удлиняться ещё больше, превращаясь в чёрные тонкие острые когти, похожие на смесь иголок и паучьих лапок. Она кричала, смеялась, как гиена, плевалась мне в лицо, и её когти всё сильнее протыкали мою кожу. Однако, я как-то вывернулся. Мне тогда пришла в голову мысль, что топором её рубить бесполезно, и я вспомнил кучу сказок, которые я читал. Так что от табуретки была отломана ножка, и эта ножка пронзила тушу орущей и рычащей старухи. Даже не знаю, откуда у меня столько силищи-то взялось. Наверно адреналин. Она сразу стихла и тут же начала съёживаться. Когда я скидывал её в подпол с соленьями, то она была уже не больше кошки. Чёрной, будто обуглившейся, лысой кошки. Лишь её когти поблескивали до последнего.

Я с топором кинулся искать Толю. Я бегал по лесу, стараясь не терять дом из виду, и не переставал его звать. В тот момент я увидел гостей, которых хозяйка дома, я полагаю, ждала больше нашего. Люди, будто разрезанные по полам, и согнутые, чтоб могли передвигаться. Они прятались за деревьями и иногда перебегали мне дорогу. Одна рука, одна нога, один глаз. Толяна нигде не было, и я рискнул зайти дальше. Там я увидел гостей посерьёзнее. Существа, полностью покрытые седыми волосами, что было видно лишь серые узловатые руки, да злобные глаза, которые святились через проплешину. Иногда глаз был один. Нечто летало и над верхушками деревьев, издавая кошачьи вопли, но я не рассматривал. Конечно было бы круто их всех заснять на телефон, но я не герой фильмов в жанре «найденные плёнки», и оно явно к лучшему.

Я вышел к озеру, где мы пару дней назад так весело проводили время. Там стоял Толя, который находился в состоянии шока. По другую сторону озера собрались козы, среди которых была и та, что я видел ранее. Они сбились вокруг огромного козла с красивыми рогами. Я подошёл ближе, и услышал голос Аяны. Она что-то пела, красиво, но пугающе. Я ещё чутка приблизился, но Аяну так и не увидел.

– Толь, ты видал эту жесть в лесу?

Он молчал.

– Толяяяян.

Я проследил, куда он смотрит. Взгляд был направлен прямо в озеро, на какой-то чёрный островок. Чудесным образом, я не потерял телефон. Я подсветил им водную гладь, и меня опять начало подташнивать. Толя смотрел на яркое пульсирующее лёгкое, которое наворачивало круги, будто рыба, и пело ему песни голосом Аяны.

– Толь, что это?

– Это… Я не уверен…

– Оно поёт?

– Видимо… Видимо, Аяну превратили в это. В эту штуку. Мне надо придумать, как её спасти.

И он полез в озеро.

– Толян, не делай этого. Пошли отсюда.

Он меня не слушал.

– Толя, хорош.

Я кидал в него камнями, ему было всё равно. Он схватил лёгкое и пошёл с ним на берег. Лёгкое, в ответ, схватило его. Обмотало длинными щупальцами и начало тащить обратно. Присмотревшись, я понял, что это не щупальца, а лианы, типа тех, что были на бане. Вдохновившись таким фактом, я кинулся на помощь другу, ведь у меня был верный топор. Пока я до них добирался, оно изменилось ещё больше и отрастило голову Аяны с одной из сторон. Голова вцепилась зубами Толе в шею. Он пытался бросить свой груз, я пытался бить топором по лианам, но голов становилось всё больше, а щупальца набирали в толщине. У Толи закончились силы, его потащили дальше, к глубине. Так мой друг пошёл на дно вместе с монстром, который всё время безумно и многоголосо смеялся. Смеху вторили и все те, кто были в лесу.

Дальше я бежал. Мне никто не препятствовал, хоть ИХ и было очень много. Надо сказать, глупая идея – бежать, не разбирая дороги, в подобном месте. Не делайте так. Я бежал, пока не взошло солнце, а потом начал искать место повыше. Мне повезло. Я поймал не просто связь, но даже интернет. Так я выяснил, что нахожусь возле некого населённого пункта. Оттуда я уже позвонил во все инстанции.

Полиция нашла Толю. Они сошлись на версии, что он утонул сам, и был обглодан рыбами. Других вариантов не рассматривали, хотя на похоронах я видел, что следы человеческих зубов так и не смогли нормально замазать. Хозяек дома найти не смогли. Кровь на кровати и орудие убийства могли конечно подвести меня под трибунал, вот только кровь не была человеческой. Я так понял, что они не смогли установить принадлежность, но она была именно животного. В доме кстати официально никто не проживал. Не были найдены какие-либо документы, и полиция сошлась на том, что мы стали жертвой местных бандитов, или кого-то подобного. Не могу сказать, что я стал спать спокойно, как раньше, но радует, что от меня отстали, и что меня никто не подозревал. Я теперь могу спокойно посещать своего психолога. Рассказывать ему о своих беспокойных снах и бредовой яви.

Но есть кое-что, о чём я молчу.

Когда я был уже дома, я понял, что телефон я, всё-таки, где-то посеял. Сначала, я просто пожалел, что потерял фотографии красивого озера и другой природы. А потом они пришли моей девушке. С моего телефона. А потом кто-то начал присылать короткие видео под аккомпанемент хриплого дыхания. На записи был тот дом, внутри и снаружи. Остатки бани. Лес. Я всё думал и думал, кто же такой нашёл мой телефон, и как он заморочился, чтоб всё это отсылать. Ведь связи там практически не было. Потом пришло новое видео. Последнее, на сегодняшний момент. В кадре было озеро и козы, мирно пощипывающие траву. И в самом конце, буквально пару секунд, можно было услышать ту самую песню…

Рассказ на конкурс для авторов страшных историй от сообщества CreepyStory, с призом за 1 место. Тема на сентябрь