Материал был взят и переведен с Рэддита. Приятного прочтения!
1. Я нравлюсь моей матери, но она меня не любит. Она хотела детей, но не ответственности, связанной с их рождением, или ответственности за их поддержку.
2. Мои первые психиатрические симптомы появились, когда мне было 6 лет. Они немного отступили, и в конечном итоге утихли, когда мне исполнилось 11. Диагноз менялся несколько раз по мере развития событий, особенно в то время, когда мне было чуть больше 20. За последние 24 года у меня было в общей сложности от шести до девяти месяцев (не подряд), в течение которых у меня более или менее не было симптомов. Я продолжал употреблять так много лекарств, потому что думал, что меня можно вылечить, и я не хотел болеть каждый день, но реальность такова, что лучше мне уже не станет. Жить с «неисправным мозгом» достаточно тяжело, и мне не нужно наказывать себя каждый день, потому что я такой.
3. Во время моего первого визита к терапевту я рассказал о своих отношениях с родителями и родственниками. Спустя двадцать пять лет терапии с разными врачами, мой последний визит был посвящен обсуждению того, насколько лучше стала моя жизнь за минувшие четверть века. И я честно сказал, что она в принципе не изменилась, и мне жаль, что я за эти годы бессмысленно потратил так много времени и денег.
4. На терапии я узнал, что устанавливать границы со своими родителями — это нормально. За эти годы моя мама рассказала мне много-много вещей, которые мне просто не нужно было знать (например, о том, что она никогда не хотела выходить замуж за моего отца и пыталась уйти от него после рождения старшей сестры). Она обращается со мной, как с доверенным лицом, а не со своим ребенком. Когда я был моложе, мне это нравилось, потому что это было типа: «О, мама доверяет мне и обращается со мной, как с равным». Но теперь я понимаю, что в детско-родительских отношениях должны быть границы, особенно после того, как ребенок вырос.
5. Я разговариваю сам с собой таким грубым и ненавистным тоном, как никогда не посмею поговорить с другим человеком. Я склонен проявлять благосклонность ко всем, кроме себя, и так не должно быть.
6. Терапия помогла мне понять, что быть не в порядке — это нормально, и что у меня также есть инструменты, которые помогут избавиться от навязчивых мыслей. Я хожу на терапию вот уже восемь лет, и хотя иногда я снова впадаю в депрессию, я знаю, что это не является катастрофой. В каком-то смысле мое посттравматическое стрессовое расстройство и депрессия фактически помогли мне лучше понять, как я отношусь к людям. Я понятия не имел, что из-за моего парализующего беспокойства и триггеров это заставляет людей думать, что я их ненавижу. На самом деле я просто до чертиков напугался и в то время не понимал, что такое паническая атака. Благодаря моему терапевту и врачу первичной медико-санитарной помощи мое понимание психического здоровья стало намного яснее. И это помогло понять моим близким, что я все еще здесь, и все еще выживаю.
Похожие подборки без цензуры и купюр ежедневно выходят на моем канале https://t.me/realhistorys Подписывайтесь, не пожалеете!
Мой канал на Бусти с рассказами на тему ужасов, мистики, непознанного, которые раньше не выходили на русском языке https://boosty.to/webstrannik
Мой канал на Дзен «Кошки и все о них», на котором более 100 статей https://dzen.ru/o_koshkah
