Совершенно неожиданно "выстрелил " мой пост Как папа встретил маму . Поэтому решил написать продолжение истории жизни своих родителей. С фотографиями и вырезками из газет.
Первую совместную навигацию родители закончили в посёлке Га́йны на севере Пермского края. Моряки – народ кочевой. Где застанет окончание навигации, там и зимуют. Конечно, стараются перезимовать поближе к дому, ну а если нет его, то и разницы-то никакой нет, где жить: хоть в Гайнах, хоть в Перми, а хоть и в Набережных Челнах.
Отец в машинном отделении парохода.
В посёлке отец снял комнату в частном доме у какой-то местной бабульки. И им хорошо, и бабке радость – за зиму отец ей и дом подремонтировал, и с дровами помогал. А в это время бабушка учила маму готовить: от самых простых супов, до пирогов и каш. До войны мама была ещё мелкой, а во время войны учить её было некому и некогда. С продуктами тогда тоже было не очень. Тем более что пермская кухня в те времена довольно сильно отличалась от кубанской и была для мамы совершенно непривычной: больше всего её удивляло то, что в Перми вареники с мясом делают! Поначалу она их даже есть боялась. Потом, конечно, распробовала пельмени да так, что в последствии редкий праздник у нас обходился без лепки пельменей всей семьёй. А ещё научилась выпекать замечательные пироги и сладкие булочки: они у неё всегда получались очень пышными и сдобными – секрет, который я до сих пор не сумел раскрыть.
В мае 1957 года родился Саша – мой старший брат. Первые два года он вместе с родителями путешествовал по Каме.
В те времена это было довольно стандартное дело: даже если у семьи был свой дом, то маленького ребёнка оставить было просто-напросто не с кем. У многих родители умерли или погибли во время войны, а кто-то так же, как и мои родители сорвался с родных мест. Война многих людей сдвинула с места. На пароходе Сашу обожали. Всё время с ним нянчились, баловали его.
Папины трусы - вполне подходящие штаны для маленького человека.
И даже делились с ним одеждой – детской-то одежды в то время днём с огнём не найти было, вот и перешивала мама мужские трусы, майки да тельняшки в детские распашонки и ползунки, а первыми его игрушками были гаечные ключи да болты с гайками.
Бравый капитан на шлюпке.
Естественно, родителям нужно было каждый день ходить на вахты: отцу – в машинное отделение, а маме – на камбуз. Ни о каком декретном отпуске речи и не было, но возможно в то время даже понятия-то такого не было. Ну а для того, чтобы на вахту не проспать, в Набережных Челнах был куплен жестяной будильник, напоминающий консервную банку с зонтиком.
Примерно такой был будильник. Фото из интернета - наш не сохранился.
Через несколько лет этот самый будильник мы с Сашей разобрали, чтобы узнать, что же там тикает. Источник ти́кания мы не нашли: видимо выпал при разборке, поскольку после сборки ти́кать будильник отказался. Но это было уже потом, а пока новенький будильник вполне прилично тикал и даже звонил, вот только в шуме пароходного двигателя звон этот был практически не слышен. Тогда отец начал ставить его в ведро. Не очень-то удобно и красиво, зато теперь от звона будильника просыпаться начал не только весь пароход, но даже шкипер на барже, которую тянул буксир с гордым именем «Герой А.П. Пешков». На самом-то деле пароход был назван в честь Героя Светского Союза Александра Павловича Пашкова, старшины первой статьи, погибшего во время штурма Берлина, но по какой-то таинственной причине А в названии судна заменили на Е, да так и оставили. Что, собственно говоря, не мешало буксиру заниматься своим делом – тягать по Каме баржи.
Вырезка из газеты "Большая Кама" и даже небольшое интервью с отцом.
Вверх по реке водили баржи с продуктами для коми-пермяцких деревень (знаменитый Северный завоз), а вниз – баржи с лесом, нефтью и зэками. Да-да, освободившихся и синих от татуировок зэков из северных лагерей тоже возили на баржах. Во время таких рейсов отец прятал маму с Сашей в каюте с наказом «не высовываться».
А в это время на месте затопленного в 1954 году новым Камским водохранилищем Королёвского затона (места, где зимуют и ремонтируются суда) начали строить новую ремонтно-эксплуатационную базу флота (РЭБ) и при ней – новый рабочий посёлок Заозерье.
Заозерье, самое начало. Школа уже построена, но это в то время было единственное каменное здание в посёлке.
Отца пригласили на работу в новый завод и он, не особо долго думая, согласился. Родителям наконец-то выделили новое жильё – комнату в семейном общежитии. А ещё – место для Саши в новеньком детском саду. Случилось это в 1959 году.
На прогулке возле общежития. Отец с Сашей слева на снимке.
Общежитие было маленьким: всего двенадцать комнат в деревянном двухэтажном доме. Родители всегда с большой ностальгией вспоминали эти времена – жили они, хоть и бедно, но очень весело и дружно. Ну а как по другому? Все примерно одного возраста, молодые, с бьющей через край, нерастраченной ещё жизненной энергией.
Общежитие. Не больно какие апартаменты, но и всё начальство жило точно в таких же домах.
Дружили, так сильно, что пронесли свою дружбу практически через всю жизнь: вместе отмечали праздники, вместе ходили по окрестным лесам за подснежниками, грибами, а то и просто так – погулять, попеть песни на природе. Собирались чаще всего в комнате у родителей – мама с папой во время работы на пароходе сумели обзавестись неплохой библиотекой, покупая книжки в деревнях и дальних северных посёлках. Из плавания они привезли и большой ламповый радиоприёмник «Октаву», так что практически каждый вечер в родительской комнате кто-то крутил приёмник в поисках музыки, кто-то читал книжки, а кто-то просто болтал обо всём на свете.
Ну вот так и жили. А за книгами к нам всегда приходили. Действительно как в библиотеку.
Как-то раз прошёл слух, что в Лёвшино, в посёлке на противоположном берегу Камского водохранилища, в продаже появились телевизоры! Я уж не знаю, сколько в те времена стоил телевизор, но деньги на его покупку родители нашли очень быстро, остался только один вопрос – как добраться в Лёвшино?
Хорошо сейчас: сел на автобус и едешь, куда захочешь, или на такси. Или курьером из магазина - тогда вообще никуда выходить не нужно. Вот только в то время не то что такси с курьерами, даже автобусы из Заозерья ещё не ездили. Так что ходили люди пешком до ближайшего посёлка Гайвы, а вот уже оттуда можно было и в Пермь уехать, и в Лёвшино.
Но мама-то уже знала способ проще – пешком через Каму! Поэтому, вооружившись санками, она отправилась за телевизором напрямик. По льду. Дело-то знакомое. Дойдя до Лёвшино, она зашла в магазин, а там – телевизоры! Много, да разные. А тут ещё и продавец подскочил: чего, мол, изволите?
– Телевизор, - ответила мама.
– Вам какой? – удивившись, поинтересовался продавец. Всё же стоили они в то время не так уж и мало.
– А вот этот! – ткнула мама в первый попавшийся телевизор с красивым названием «Изумруд».
Мама возле телевизора. Правда это уже в новой квартире, но телевизор тот самый, привезённый на санках через Каму.
Собственно говоря, она вообще телевизор впервые в жизни увидела, так что ей было совершенно всё равно, какой брать. Лишь бы работал. Продавец к телевизору впарил маме ещё и прозрачную трёхцветную плёнку «для придания цвета изображению» - верх у неё был голубой, середина – красноватая, а низ – зелёный. Особенно весело было смотреть через неё читающих новости дикторов. С голубыми волосами, красными лицами и в зелёных пиджаках. Привязав телевизор к санкам, мама отправилась в обратный путь. В этот раз она дошла без приключений – всё же лёд на водохранилище гораздо крепче и толще, чем на быстротекущей Каме. Это я уже и сам проверил в детстве, бегая по семейной традиции по льду через Каму в то же самое Лёвшино и на мыс Стрелку.
После появления телевизора родительская комната из читального зала превратилась в кинотеатр: каждый вечер в комнату набивалась толпа народа, чтобы посмотреть… Да не важно что: новости, мультфильмы, фильмы – всё это тогда было необычно и очень интересно. Телевизора-то больше ни у кого в посёлке не было. И не важно, что передачи начинались только в шесть часов вечера и заканчивались в 12 ночи, да и канал поначалу был всего один, зато это было настоящее окно в новый, ещё совершенно неизведанный мир телевидения.
Заозерье во всей своей красе. Еще не построен клуб и нет ещё дачных посёлков.
А потом в Заозерье началось строительство. Очень быстро, буквально за три года в посёлке построили пять кирпичных домов, знаменитых хрущёвок. Народ из общежития стал разъезжаться, а в 1962 году в новенькую однушку переехали и мои родители.
Началась новая жизнь в собственной, отдельной квартире.
P.S. Вот такое вышло продолжение. Есть мысль написать биографии отца и мамы до встречи: как они до войны жили, как войну пережили. Как думаете - стоит?
В общем, пишите, комментируйте, очень интересно с Вами общаться.
