Иллюстрация защищена авторским правом
Ульяна – загорелая, подтянутая, белозубая, образец благополучия и позитива, приходит на консультацию не первый раз. Она жалуется… на себя. На то, что её мучает постоянное чувство вины, от которого никак не удаётся избавиться. Несмотря на то, что Ульяна из кожи вон лезет, стараясь на всё смотреть позитивно, «делать из лимонов лимонад», «видеть не проблемы, а возможности», чувство вины постоянно догоняет её, как ревущий малыш, бегущий за уходящей мамой.
Вины за что? – разбирались мы в самом начале. А за то, что мыслит недостаточно позитивно. За то, что позволила себе реветь, когда узнала, что у отца онкология. За то, что не получается «позитивить», когда сын приносит двойку, а хочется взять ремень и надавать парню горячих. «Нет-нет, я его пальцем не трогаю.… Сколько раз уже представляла себе, как мой мальчик выигрывает школьные олимпиады, как мы все этому радуемся, а по факту с тройки на четверку еле-еле ползет, бешенство чувствую, но ведь так нельзя!».
Вот оно, ключевое слово: «так нельзя». В прошлый раз Ульяна так и ушла, не согласившись признать, что – можно! И нужно! Можно и нужно чувствовать бешенство, злобу, разочарование, страх, боль – всё то, что в теории «позитивного мышления» предается остракизму и считается уделом неудачников. А на самом деле является обычными, естественными человеческими чувствами.
Кстати, о боли – Ульяна призналась, что у неё болит рука, «наверное, потянула мышцу», но к врачу дойти нет ни времени, ни желания. Боль в руке – это так «по-стариковски»…само пройдет, все болезни от нервов.
А сегодня Ульяна на вопрос «как ваша рука», понизив голос, признается, что всё-таки там артроз, надо лечить. И на её красивом лице – мука стыда за стариковскую болячку. Нет-нет, мужу она ничего не сказала, вот ещё, позориться. Курс проколет, а там, глядишь, и само пройдёт.
Ещё Ульяне стыдно, что повышение на работе, которое она так старательно визуализировала и проговаривала, в котором она была практически уверена – ведь она же достойна этого, как никто ̶ прошло мимо. На мой вопрос о том, что же она реально делала для получения повышения, Ульяна перечислила всё тот же набор инструментов: позитивно мыслила, проговаривала аффирмации, визуализировала мечты.
На консультацию она снова пришла, в сущности, за решением одной-единственной задачи: как разучиться чувствовать неправильные чувства? Ведь это они притягивают в её жизнь не то, что хочется. Это они могут спровоцировать окружающих увидеть в Ульяне «токсичную особу».
А на мой вопрос – многие ли из этих окружающих реально оказали Ульяне помощь в ситуации с больным отцом, она замялась. Типа, ну да, меня очень поддержали, все улыбались, заверяли, что я справлюсь, что всё будет хорошо.… Только однокурсница, с которой и не общались-то почти – так, пара взаимных лайков в месяц через соцсети – не слала позитивных смайликов, а помогла привезти нужное лекарство из другого города. Соседка по лестничной площадке, вечно жалующаяся на мужа-алкоголика, посоветовала хорошую сиделку. Вот, пожалуй, и всё.…
̶ Я вот только не знаю, что в себе изменить, чтобы отец поправился. Ведь если больной человек в моём поле, значит, что-то не так со мной. Ужасно стыдно – я столько над собой работаю, а проблемы всё равно возникают и возникают.…
… Помочь Ульяне перестать винить себя в болезни отца было только малой частью дела. Как показать Ульяне то, что в погоне за позитивом она мало-помалу растеряла элементарную способность объективно оценивать реальность. Считая всё окружающее «проекцией своих мыслей», этими же мыслями пыталась решить проблемы, забывая не только о простых, физических вещах. Но и о том, что есть вещи, позитивному мышлению не подвластные. Сколько не визуализируй, не вырастет ампутированная нога, не вернётся умерший человек. В некоторых случаях нужно просто принять то, что случилось. Смириться.
… Очень медленно, шаг за шагом, Ульяна вылезала из болота позитивчика. Она позволила себе плакать, не стирая торопливо слёзы и не надевая дежурную улыбку, заслышав шаги мужа или сына в коридоре. Она заново училась делиться с друзьями не только радостями, но и горестями. Научилась видеть свои ошибки и исправлять их на деле, а не только мысленно. Медленно, но неуклонно Ульяна становилась мыслящим, чувствующим, жизнерадостным человеком.
А что же позитивное мышление? Позитивное мышление стало для Ульяны тем, чем и должно было быть – всего лишь хорошим инструментом для временного отстранения от бытовых, повседневных переживаний. Инструментом, который достаётся при необходимости и потом убирается на место. Одним из многих инструментов, которые есть в распоряжении людей.
Это часть главы "Фашизм позитива" (иллюстрация) из книги про насилие.
