Крипи + Страх

Признаюсь, не говорить ему оказалось сложнее, чем я думала, и я постоянно проверяла свой телефон на наличие сообщений от Джека, но их не было.

В тот день я закончила экзамен, уверенная, что провалилась из-за своей несобранности, и поехала домой, где обнаружила Хулио, стоящего у моего подъезда. Он смотрел в свой телефон, и я попыталась проехать по улице, чтобы он меня не заметил, но скорость была недостаточной.

Он оглянулся и начал идти к моей машине, а тем временем я медленно заехала на подъездную дорожку, закрывая двери и стараясь сохранять спокойствие. Вместо того чтобы переключиться на паркинг, я держала ногу на тормозе и переключилась на задний ход, полностью готовая к тому, что мне придется быстро скрыться.

Я сидела на водительском сиденье и смотрела вперед, на свою входную дверь. На секунду я задумалась, успею ли попасть внутрь и запереть дверь до того, как Хулио доберется до меня. Вдруг он наклонился и постучал в окно, заставив меня подпрыгнуть.

Я повернулась, чтобы посмотреть на него, но ничего не сказала.

- «Опусти стекло» - жестом он велел мне опустить стекло.

Я на долю секунды нажала на кнопку, оставив лишь крошечную щель.

- «Знаешь, тебе стоит бояться не меня».

Я посмотрела на него и бросила взгляд на зеркала заднего вида, пытаясь понять, нет ли снаружи кого-нибудь из соседей. Но их не было, и я была одна, без свидетелей.

- «Ты все испортила» - сказал он, прислонившись к моей машине. «Я говорил тебе быть осторожнее, а ты этого не сделала. Ты умудрилась нарушить все правила за одну ночь. Они всегда упускают хотя бы одно».

Они?

Я подняла на него глаза, но ничего не сказала, потому что, честно говоря, понятия не имела, что ответить.

- «Выходи из машины, пойдем в дом». Он постучал рукой по крыше автомобиля и пошел к моей входной двери.

Я подумала о том, чтобы уехать, но я не была уверена, куда мне идти, и какая-то часть меня хотела выслушать его. Поэтому я припарковала машину, выключила двигатель и впустила Хулио в дом.

Он сел на мой диван и оглядел гостиную. «Это слишком шикарно для студента колледжа. Ты купила это на деньги Джека?» спросил он.

Я закатила глаза, стоя перед ним. «Зачем ты вообще пришел?»

- «Ну, тема деликатная», - сказал он, пожимая плечами. «Мне нужно поговорить с тобой о Джеке».

- «О каком Джеке? О том, с которым я разговаривала, или о том, который появился в доме?»

- «Что?» - прошипел он, наклоняясь и упираясь локтями в колени.

- «Что?»

- «Что ты имеешь в виду, говоря о том, что он появился в доме? Джек еще не вернулся. Я пришёл сказать тебе, что ты забыла запереть дверь после своего небольшого визита в дом, чему Джек не обрадуется. Он очень трепетно относится к своим вещам. Он избавлялся от девушек за гораздо более пустяковые вещи, чем эта».

Я ничего не ответила и уставилась на Хулио, а он смотрел в ответ, ожидая, когда я объяснюсь. Его слова «избавлялся» заставили меня занервничать, и мне стало интересно, что он имел в виду. Конечно, он не стал бы убивать меня из-за ошибки, верно?

- «В доме был кто-то еще?» спросил он после нескольких секунд молчания.

- «Джек. Джек был в доме тем утром, перед тем как я ушла».

- «Как, по-твоему, это произошло? Ведь Джек еще не вернулся из поездки».

Я пожала плечами, не зная, что и сказать.

Хулио встал, раздраженно вздохнув. «Отлично. Знаешь что? Изначально я пришел сюда, чтобы попросить у тебя долю от денег, которые ты получила за свою плохую работу "няньки для дома", но мне кажется, что ты, скорее всего, облажалась больше, чем я думал, так что я просто не буду вмешиваться во все это. Удачи».

Он подошел и открыл мою входную дверь, помахал мне рукой и ушел, оставив меня стоять в пустом доме.

Я подбежала к двери и заперла ее, как только он ушел, и снова начала нервничать. Я думала о том, что буду делать, если Джек вернется из поездки и узнает, что я все испортила. Что, если Хулио был прав и кто-то вломился в дом и ограбил его? Может, мне просто показалось, что я видела Джека, а может, это был какой-то другой незнакомец, похожий на него. Мои мысли неслись вскачь, пока я пыталась понять, что делать.

Несколько часов я бродила по дому, пока наконец не решила, что поеду к Джеку и удостоверюсь, что никто не вломился в дом. Если бы это было так, я бы просто написала анонимное заявление в полицию или что-то в этом роде. Кроме того, единственным способом узнать, что это моя вина, было бы, если бы Хулио настучал на меня, а он, похоже, больше не собирался этого делать.

Я ехала молча, стараясь контролировать дыхание, чтобы не сорваться на шоссе. Наконец я подъехала к дому и выключила двигатель, но так и не смогла набраться смелости, чтобы выйти из машины. Несколько минут я сидела, глядя на огромный дом, пытаясь заставить себя отстегнуть ремень безопасности, открыть дверь и выйти из машины.

Дом, который раньше выглядел впечатляюще, теперь вызывал у меня чувство тревоги и дискомфорта. Я не могла остановить себя, представляя всевозможные ужасные сценарии, на которые я могу наткнуться, открыв дверь. Я думала о том, сколько укромных уголков можно найти в таком большом доме.

Не знаю, сколько я так просидела, прежде чем наконец решилась выйти из машины и подойти к входной двери. Несколько секунд я колебалась, прежде чем сделать глубокий вдох и толкнуть дверь. Но она не открылась, потому что была заперта.

Я решила, что Хулио, наверное, запер ее, и поискала ключ на связке ключей. Отперев дверь, я вошла в гостиную и осмотрелась.

Все выглядело вполне нормально. Не было никаких следов взлома или чего-то подобного, и я была рада, что Хулио пришел и вовремя предупредил о моей ошибке. Я закрыла за собой дверь, на этот раз дважды проверив, что заперла ее, и направилась вглубь дома.

Сначала я зашла в библиотеку, которая выглядела так же, как и тогда, когда я её покидала. Затем я прошла в гостиную, оглядываясь по сторонам, чтобы проверить, не было ли чего-нибудь не на своем месте, но не обнаружила ничего такого.

Теперь, когда я убедилась, что никто не вломился в дом и не испортил его, мне стало легче.

Однако это чувство было недолгим, стоило мне зайти на кухню.

Там царил полный беспорядок. Холодильник и морозильная камера были открыты настежь, все контейнеры с едой опустошены. Пустые коробки из-под замороженных продуктов валялись в морозилке и на полу кухни. На столе и прилавках валялось несколько подносов с мясом, а красный сок из мяса был разлит внутри холодильника и теперь капал на пол.

Я заметила, что если раньше в нем было не так много еды, то теперь исчезло все. Подойдя ближе к холодильнику, я поняла, что он не охлаждается, и свет в нем тоже не работает. Я предположила, что тот, кто съел всю еду, по какой-то странной причине отключил его от сети.

Переступая через пустую коробку из-под апельсинового сока и пустой ящик из-под яиц, я направилась к плите, где обнаружила стопки немытых кастрюль. Одна из них была еще горячей, значит, ее только недавно сняли с конфорки. По всему столу валялась яичная скорлупа, и я вспомнила то утро, когда Джек, или кто бы это ни был, приготовил мне на завтрак яичницу.

Я вышла из кухни, стараясь не наступать на беспорядок на полу, и направилась дальше по коридору.

В конце коридора я заметила дверь, и на этот раз она была закрыта. Продолжая идти по коридору, я не могла не заметить, как в доме стало жутко тихо. Не было слышно даже звука работающего обогревателя. Проходя мимо термостата в коридоре, я увидела, что он не работает. Экран был погашен, и на нем ничего не было видно, как будто его выключили или что-то в этом роде. Я наклонилась вперед и нажала несколько кнопок, но ни одна из них не сработала.

Я заглянула в кабинет, но там тоже было пусто, хотя я заметила, что стационарным телефоном недавно пользовались, и тот, кто им пользовался, не положил его на место. Переносная часть висела на столе, и я подошла к ней, взяла телефон и поднесла к уху, но в трубке была лишь тишина.

Я положила трубку на место и проследила взглядом за шнуром. Он был подключен к стене, но, похоже, в доме не было электричества, что объясняло неисправность холодильника и термостата. Я вышла из кабинета и снова пошла дальше по коридору, но замерла на месте, заметив, что дверь в конце коридора открыта.

Кто-то был в доме.

Я потянулась к заднему карману и достала телефон, чтобы проверить, не пропустила ли я сообщение от Джека, но в доме не было сигнала. Я все равно держала телефон в руке, надеясь, что смогу поймать сигнал, достаточный для вызова помощи, и начала отступать от двери, внимательно прислушиваясь, нет ли шагов или звуков, которые могли бы подсказать мне, где находится злоумышленник.

Повернувшись, я оказалась лицом к лицу с Джеком. Или кто бы это ни был, на кого я смотрела.

Я знала, что это тот самый мужчина, которого я видела утром, но не имела ни малейшего представления о том, кто он на самом деле.

- «Простите!» - испуганно сказала я.

- «Которая из них ты?» - спросил он, прищурившись.

Он был одет в испачканную серую футболку и старую пижаму, которая выглядела так, будто была куплена тридцать лет назад.

- «Что?» - спросила я.

- «Ты ведь новенькая, да? Та, что была недавно? Ты та, которая забыла включить телевизор».

- «Да, мне так жаль. Я думала, что была осторожна, я не хотела...»

Я замолчала, когда он начал смеяться.

- «Прости?» - спросил он, ухмыляясь. «Я должен поблагодарить тебя!»

- «Кто ты?» - спросила я.

Я вглядывалась в его лицо: он был очень похож на Джека, но я не могла понять, почему он здесь, хотя он сказал, что все еще в поездке.

- «Я Джек». Он ответил так, словно констатировал очевидное.

- «Но Джек сказал, что вернется только через несколько дней».

Выражение его лица изменилось, и он сузил глаза, глядя на меня. «Он сказал тебе, когда вернется? Точную дату?»

Я покачала головой, сбитая с толку и думая о том, как мне пройти мимо этого человека и выбраться из этого проклятого дома.

- «Но ты ведь можешь спросить его, верно?»

- «Я... я не знаю, он не связывался со мной уже несколько дней».

- «Проклятье, я надеялся, что все не так плохо».

- «Ты можешь объяснить мне, что, черт возьми, происходит?» спросила я.

- «Тебе не стоило сюда возвращаться».

Я почувствовала, что что-то не так, и по всему телу пробежали мурашки. Часть меня пожалела, что не последовала своему первоначальному плану - сделать вид, что все в порядке. Я не хотела больше оставаться в доме, да и сделать ничего не могла. Кроме того, у меня было плохое предчувствие насчет этого парня, выдававшего себя за Джека. Я медленно прошла мимо него, оглядываясь назад, пока продолжала идти в гостиную и к входной двери.

Я шла все быстрее и быстрее, пока не перешла на бег и не бросилась к входной двери. Меня не покидало ощущение, что, если я останусь в этом доме еще хоть на минуту, случится что-то плохое.

Я отперла дверь, но как раз в тот момент, когда собиралась ее открыть, услышала, как щелкнул замок, только звук был гораздо громче, чем обычно. Я подергала дверную ручку и поняла, что хотя она и не заперта, дверь заблокирована чем-то другим, и это что-то не дает мне открыть ее.

Я начала сходить с ума: я отчаянно дергала дверь, пытаясь открыть ее, но что-то не давало этого сделать.

- «Какого черта?» - сказала я вслух.

Я бросила взгляд в сторону коридора, услышав очередной шум, но быстро поняла, что это звук воздуха, проходящего через вентиляционные отверстия. Похоже, что электричество вернулось, и одновременно с этим активировалась какая-то система безопасности.

Я посмотрела на свой телефон: теперь у меня не только был сигнал, но и три сообщения от Джека.

- "Я вернулся."

- "Что случилось?"

- "Я знаю, что ты в доме."

Я оглядела комнату, пытаясь найти его или какие-нибудь камеры наблюдения в комнате, которые могли бы предупредить его о моем присутствии в доме. Не обнаружив таковых, я схватила телефон, чтобы отправить ему ответное сообщение.

- "Ты здесь?"

Держа телефон в руках, я направилась обратно в коридор, чтобы найти другого Джека, которого я видела раньше. Если это вообще был другой Джек. Может, это все один и тот же человек, и он просто издевается надо мной по какой-то причине.

Какая-то часть меня подумала, что, возможно, я заслуживаю всего этого за то, что вообще все это затеяла. Почему я так быстро согласилась выполнять случайные поручения для случайного человека, которого никогда не видела? Конечно, мне нужны были деньги, но идти в дом к незнакомому человеку - это, наверное, входит в десятку самых глупых поступков, которые только можно совершить. Особенно если учесть, что никто не знал, где я нахожусь, и у меня не было оружия, чтобы защитить себя в случае необходимости.

Я секунду постояла перед закрытой дверью, а затем подошла к окну. Попыталась открыть его, но система безопасности заблокировала и окна. Я задумалась о том, чтобы разбить окно, и схватила прочную на вид вазу. Сделала несколько шагов назад, а затем изо всех сил швырнула ее в окно.

Ваза разбилась, соприкоснувшись с оконным стеклом, но окно осталось целым и невредимым.

Единственный способ выбраться отсюда - через дверь, но сначала нужно было как-то обезвредить систему безопасности.

Я вернулась к тому месту, где оставила Джека, но его нигде не было.

- «Джек?» позвала я, и мой голос эхом разнесся по всему дому.

Дверь в конце коридора снова была закрыта, и я направилась к ней, заглядывая в каждую комнату, но в доме больше никого не было.

Когда я подошла к двери, в моей руке зажужжал телефон.

- "Ты должна была следовать правилам."

Я стояла перед дверью, пытаясь набраться смелости, чтобы открыть ее и посмотреть, что находится в комнате.

- "Я знаю, мне очень жаль. Я вернулась, чтобы убедиться, что все в порядке."

Я протянула руку и взялась за дверную ручку, делая глубокий вдох. Жужжание в руке напугало меня, но я проигнорировала его, повернула ручку и потянула дверь на себя.

На пороге стояла деревянная лестница. Под ней находился плохо освещенный подвал. Я медленно спустилась по лестнице, поглядывая на телефон.

- "Тебе следовало держаться подальше. Ты еще пожалеешь об этом."

Я ничего не ответила и продолжала идти, пока не оказалась у подножия лестницы. Хотя я и не знала, чего ожидать, это была не обычная подвальная квартира, в которую я забрела. Я обнаружила Джека, сидящего на диване у одной из стен. Он читал журнал и поднял голову, услышав, как я схожу с лестницы.

- «Что ты делаешь!» Он с криком вскочил на ноги.

- «Дверь заперта, я не могу выйти!» - ответила я.

- «Ты такая тупая!» - воскликнул он, подойдя ко мне.

- «Это грубо, откуда мне было знать, что с возвращением электричества двери закроются?".

- «Ты не должна была возвращаться!» - крикнул он с красным от гнева лицом.

- «Я хотела убедиться, что все в порядке», - ответила я.

- «Какая разница?! Ты получила тысячу долларов за то, что сидела дома! Почему ты не взяла их и не ушла?»

- «Почему ты такой злой? Почему ты вообще здесь? Ты явно не Джек» - раздраженно огрызнулась я.

- «Откуда ты знаешь?» - спросил он более спокойным тоном.

- «Что?»

- «Откуда ты знаешь, что я не Джек? Я выгляжу так же, как на фотографиях, которые ты видела, не так ли?»

- «Да, но Джек в отпуске», - ответила я.

- «Откуда ты знаешь?» - повторил он.

- «О чем ты говоришь?»

- «Ты когда-нибудь встречалась с Джеком лично? Ты когда-нибудь говорила с ним по телефону? По видеосвязи? Как-нибудь еще, кроме текстовых сообщений раз в несколько дней?»

Я ничего не ответила, уставившись на него. Он был прав, он выглядел точно так же, как на фотографиях, которые я видела в профиле на Tinder.

- «Я так и думал» - ответил он на мое молчание.

- «Что именно ты имеешь в виду?» - спросила я, услышав, как снова завибрировал мой телефон.

- «Откуда ты знаешь, что человек, с которым ты общаешься, - настоящий? И вообще, откуда ты знаешь, что это не я? Может, это был мой план, чтобы заманить тебя сюда?»

В этот момент до меня наконец дошло. Он был прав: я не знала, разговариваю ли я с реальным человеком. Все, что я делала, - оказывала случайные услуги кому-то в сети, кто по какой-то причине хотел заплатить мне деньги за это. Наверное, я всегда чувствовала, что в «сладком папочке», который готов платить кому-то за что-то, кроме секса, есть что-то неправильное, но мне слишком нужны были деньги, чтобы долго сомневаться в этом.

Теперь мне стало еще страшнее, ладони похолодели и вспотели, пока я стояла и ждала, что он сделает. Я могла бы убежать обратно наверх, но не думаю, что я достаточно быстра, чтобы выбраться оттуда и найти что-нибудь, чем можно было бы заклинить дверь и удержать его внизу.

Я глубоко вздохнула, изо всех сил стараясь не подать виду, что мне страшно. Если Джек был опасен, я не хотела предупреждать его о своих планах попытаться сбежать.

После нескольких секунд молчания я опустила взгляд на телефон, чтобы прочитать последнее сообщение, но новых уведомлений не было.

- «Это был не твой телефон», - сказал Джек, нарушив тишину.

Я подняла на него глаза и посмотрела на телефон, лежащий на соседнем столике.

Внезапно он бросился ко мне, и я попыталась отпрыгнуть в сторону, но оказалась слишком медлительной. Джек схватил меня за руки, телефон выпал у меня из рук, а затем все вокруг померкло.

Когда я пришла в себя, я лежала на диване в гостиной, а Джек стоял надо мной и смотрел вниз.

- «Что случилось?» - спросила я.

Попытавшись сесть, я заметила, что у меня невероятно кружится голова, а левая рука болит, при попытке опереться на неё. Я вспомнила, что ранее Джек схватил меня, и решила, что он слишком сильно сжал мою руку и, должно быть, в результате повредил её.

- «Наконец-то ты проснулась, хорошо.» - сказал он.

Медленно сев, я поморщилась, когда оперлась на левую руку. Я посмотрела на Джека, который стоял в нескольких футах от меня с повязкой, обмотанной вокруг правого бицепса.

- «Что случилось?» - спросила я, глядя на повязку и замечая, что сквозь нее просачивается кровь.

- «Тебе действительно не стоило возвращаться».

Я попыталась сменить положение на диване и поморщилась от боли, когда снова оперлась на левую руку. Повернувшись, чтобы посмотреть на нее, не повредила ли я ее каким-то образом, заметила, что она тоже обмотана бинтом, как и у Джека.

- «Что произошло?» - повторила я, глядя вниз на свою руку.

Я медленно потянулась и начала разматывать бинт, пока он не оторвался, и я уставилась на грубо наложенные швы на внутренней стороне бицепса.

- «Что это за хрень?!» - воскликнула я, глядя на Джека.

- «Извини, Айви, но тебе действительно не стоило возвращаться. Впрочем, я даже рад, что ты вернулась. Мне не очень хотелось этого делать, но я должен выбраться отсюда».

Он начал отступать от меня, направляясь к входной двери. Я наблюдала за тем, как он легко открывает её, и задавалась вопросом, как он отключил блокировку и был ли он тем, кто активировал её изначально.

Выйдя за дверь, он обернулся и посмотрел на меня. «Удачи, я немного помог тебе, пока ты была в отключке», - сказал он, указывая на мой телефон, который положил на диван рядом со мной.

Я встала и пошла за ним. Удивительно, но он не пытался бежать или отступать, а просто стоял в метре от входной двери и наблюдал за мной.

Когда я попыталась выйти на улицу, в моей левой руке вспыхнула колющая боль, которая распространялась по всему телу, пока я не почувствовала, что меня режут везде и сразу. Я рухнула на пол, крича от боли. Как только я вернулась в дом, боль утихла, и растянувшись на полу, содрогаясь от последствий, уставилась на Джека.

- «Что ты со мной сделал?» - спросила я.

- «Мне нужно было выбраться. Прошло восемь месяцев. Прости, но ты оказалась первой, кто вернулся. Я уверен, что ты хороший человек, но прости, я не могу находиться здесь».

- «Ты просто оставишь меня здесь?!» - воскликнула я.

- «Хулио зайдет, чтобы дать тебе поесть. И кстати, не пытайся вырезать эту штуку из своей руки, здесь все утыкано камерами. Если ты сделаешь что-то подозрительное, Хулио увидит тебя и без колебаний остановит. Я научился этому на собственном опыте».

Я не знала, что ответить, и стояла в шоке, наблюдая, как Джек подходит к моей машине, садится в нее, заводит двигатель и растворяется в воздухе.

Наконец я закрыла входную дверь и заперла ее, повернувшись лицом к пустому дому. Я взглянула на свой телефон, который все еще лежал на диване, и вспомнила, что сказал Джек перед тем, как уйти.

Я подошла к телефону, стараясь не слишком шевелить рукой, пока брала его в руки и включала. Мой профиль в Tinder был открыт, только он был изменен, и теперь биография моего профиля гласила: Ищу сладкую малышку. 700 долларов в неделю. Без секса.

На столе рядом с ним лежал список правил проживания в доме, похожий на тот, что я нашла в тот день, когда была здесь. Внизу страницы был прикреплен зеленый стикер с надписью: Извините, надеюсь, вы скоро сможете уехать. Не волнуйтесь, возможно, вы здесь ненадолго. Они почти всегда забывают одно из правил. Удачи... Джек.

– Меня зовут... меня зовут Томми. Томас Калхун. И моя работа – наблюдать за женщиной, запертой в комнате. Это не шутка, не фильм и не... да что угодно. Это реальность. В течение трех лет моя работа заключалась в том, чтобы сидеть в этой комнате… –  Медленно проведя камерой по комнате, запечатлел дверь в ванную, кулер с водой, стол с мониторами, клавиатурой и блоком кнопок. – ...и смотреть трансляцию с женщиной, запертой в комнате черт знает где.

Я подошел ближе к столу и убедился, что монитор с изображением Рейчел работает четко и находится в фокусе.

– Сначала я не знал, что эта женщина – заключенная... или я обманул себя, решив, что это не так, потому что деньги были хорошими. Так или иначе, теперь я знаю, что она в плену. Она в опасности, и я тоже.

Задержавшись на видео с ней еще на несколько секунд, чтобы убедиться, что видна каждая деталь, я снова перевел камеру на себя. Нужно было торопиться, иначе видео могло получиться слишком большим и стало бы долго загружаться. Я старался сохранять спокойствие, но по мере того, как продолжал снимать, чувства одолевали меня и я в конце концов разрыдался.

– Пожалуйста, помогите ей. Я не знаю, где она находится. Я не знаю, у кого она, потому что не знаю, на кого я на самом деле работаю. Но они плохие люди, и она в опасности. Все, что я знаю, это то, что я работаю в здании в [отредактировано] прямо за пределами Сан-Антонио. Мне известны имена только двух людей, связанных с этим местом. Человек, который нанял меня – мистер Соломон. И человек, у которого может быть работа, похожая на мою... Чарли Джефферс... нет, кажется, Джеффрис. Я не знаю, реальные ли это люди... то есть, я не знаю, настоящие ли это имена. Пожалуйста. Я знаю, как это звучит, но я не сумасшедший. Просто приезжайте сюда, осмотрите комнату. Выясните, где она, и помогите ей. И...

Я услышал приглушенный звук открывающейся наружной двери в раздевалку и судорожно нащупал кнопку остановки записи. Куда жать чтобы отправить? О нет, как мне... вот оно. Нажимая кнопку "Поделиться" я почувствовал, как поднимается новая паника. Кому отправить? У меня было всего несколько контактов, и я просто выбрал их все сразу. Может быть, хотя бы один из них воспримет это всерьез и обратится за помощью. Услышав, как за спиной открывается дверь в комнату наблюдения, я нажал кнопку "Отправить".

“Не подключен к сервису передачи данных или WiFi. Пожалуйста, попробуйте еще раз, когда восстановите связь.”

Что? Нет, нет, нет, нет...

Обернувшись я увидел, что в комнату вошел мистер Соломон. Его сопровождали двое крупных мужчин в темных костюмах, похожих на телохранителей или что-то вроде того. Подняв палец, он указал им в мою сторону.

– Здесь не ловит связь, Томас. Но тебе здесь никогда бы и не понадобилась связь, если бы ты соблюдал правила.

Они взяли меня без труда. Я попытался добраться до ванной и закрыть дверь, но двое охранников остановили меня и уложили на пол. Они надели... как это называется? Застежки на руки и ноги, после чего натянули на голову черный мешок. Затем меня вынесли из комнаты, и видимо засунули в кузов фургона, который подъехал прямо к зданию. Я лежал на тонком, странно пахнущем коврике, который покрывал твердый металлический пол.

Кто-то еще сел в фургон и спросил, куда мы едем. Может, они просто заберут меня и отпустят Рейчел? Сверху раздался короткий смешок, а затем голос мистера Соломона, который сказал мне, что все объяснит, когда мы приедем туда, куда направляемся. А пока, сказал он, мне нужно расслабиться. Это будет долгая поездка, и мне следует отдохнуть.

Я хотел было сказать что-то еще, но шею пронзила острая боль. Мне что-то вкололи. Я чувствовала себя очень странно, но нужно было оставаться в сознании. Я должен был попытаться сбежать, должен был...

– И снова здравствуй, Томас.

Я моргнул, оглядываясь по сторонам. Во рту пересохло, голова болела, но в остальном я чувствовал себя нормально. Более не связанный я лежал на мягком стуле, как во время визита к врачу.

Но это не был врачебный кабинет. Комната была большой, и, кроме мягкого стула, в ней стояли небольшая кровать, стол с монитором компьютера и несколько кресел. В одном из них сидел мистер Соломон.

Я медленно поднялся, растерянно глядя на него.

– Где она? С Рейчел все в порядке?

Мужчина улыбнулся.

– Ты действительно что-то из себя представляешь, Томас. Пытаешься быть героем, даже если не совсем знаешь, как. Я уважаю это. - Облизав губы, он слегка наклонился вперед. - На самом деле, я уважаю это настолько, что решил начать наши новые отношения с такой честностью, какая мне позволена. Некоторые из моих коллег не согласны с таким подходом, но знаешь что? Да пошли они. Это мой проект, и я считаю, что ты заслуживаешь знать, что происходит.

Приняв более серьезный вид, он встал и поднял пистолет, который небрежно держал на коленях.

– Но прежде чем мы перейдем к деталям, не хочешь ли ты увидеть Рейчел?

Я сполз со стула и кивнул, едва не упав. Ноги все еще подкашивались от того, что они мне вкололи, но я не обращал на это внимания.

– Да, прошу. Позвольте мне увидеть ее. Настоящую.

Мистер Соломон негромко рассмеялся и жестом указал на соседнюю дверь.

– Да, реальность всегда лучше. Она там, в соседней комнате.

Спотыкаясь, я двинулся вперед, ноги уже лучше слушались меня. Подойдя к двери я взялся за ручку и она легко повернулась. Я ожидал, что дверь приведет в ее спальню, но вместо этого она открылась в другую комнату, очень похожую на ту, в которой я был, хотя вещи в ней были другими. Стены были заставлены странными машинами, а в глубине комнаты стоял большой... аквариум? Это был большой цилиндр, выше меня ростом, заполненный какой-то серой жидкостью. В глубине этой жидкости был виден силуэт.

– Давай, Томас. Не стесняйся, иди и посмотри. Ты заслужил это.

Желудок болезненно сжался от слов мистера Соломона и от той подлости, которая в них прозвучала. Ноги снова налились тяжестью, но на этот раз не от наркотиков.

Шагнув вперед, я увидел, что это человек. Или, по крайней мере, было человеком, потому что при одном только взгляде на него было ясно, что человек мертв. Тело очень хорошо сохранилось, но кожа местами вздулась. О Боже, нет-нет-нет. Волосы, которые, как водоросли, плавали перед лицом, отдрейфовали в сторону, когда я подошел к стеклу. Это была Рейчел, смотрящая на меня мертвыми глазами.

– Убийца!

Повернувшись я побежал на Соломона. Прозвучал выстрел. Внезапно я оказался на земле, в конвульсиях, а он подошел ближе.

– Не волнуйся, Томас. Это не убьет тебя. Просто ты не сможешь двигаться некоторое время. – Послышались шаги, а конвульсии стали стихать. – Поднимите его и отнесите в другую комнату.

Я почти ничего не чувствовал, пока меня несли обратно к стулу с мягкой обивкой и укладывали в него. На этот раз меня пристегнули, но я догадался, что это скорее для того, чтобы я не упал, потому что я не мог пошевелить ничем, кроме головы, да и то совсем чуть-чуть. Я почти ничего не видел из-за слез, но различил размытые очертания Соломона, сидевшего передо мной.

– Прежде чем ты спросишь... ну, когда ты снова сможешь что-то спросить, да, это Рейчел. Не фальшивая Рейчел, не манекен и не какой-то трюк. Как я уже сказал, время уловок прошло. Настало время правды.

Слегка нахмурившись, он продолжил.

– Томас, я понимаю, что показать тебе это, продемонстрировать ее тело в таком виде может показаться очень жестоким. Сейчас ты можешь ненавидеть меня за это. Я бы понял, если бы это было так. Но ты назвал меня убийцей, и, по крайней мере в данном конкретном контексте, я считаю это несправедливым, потому что я не убивал Рейчел. По правде говоря, я работаю в этом проекте всего семь лет. – Он жестом указал на дверь позади себя. – А Рейчел мертва уже более восьми.

Мои глаза раскрылись так широко, как будто готовы были выпрыгнуть из орбит. Это была еще одна ложь. Еще больше уловок. Все это… О Боже...

– Ты знаешь, что такое дистанционное наблюдение? – Он закатил глаза. – Извини, конечно, ты не можешь сейчас говорить. Я просто предположу, что не знаешь. Дистанционное наблюдение – это широкий термин для обозначения способности видеть вещи, которые находятся далеко от нас физически, знать то, что мы не должны знать с помощью наших обычных пяти чувств. Некоторые называют это экстрасенсорными способностями, хотя существует несколько школ толкований того, как и почему это работает.

Его глаза пристально смотрели на меня.

– Потому что это действительно работает, Томас. Различные правительства и частные организации изучали это в течение очень долгого времени, и хотя публично это всегда высмеивается как псевдонаука и глупое суеверие, реальность такова, что некоторые люди обладают врожденной способностью... то есть это происходит само собой... каким-то образом видеть другие места. Рейчел была одной из таких людей. Она попала в программу, когда ей было семнадцать лет, и ее вычислили в ходе предварительного отбора, который проводился как психологический тест, за который хорошо платили. Рэйчел просто хотела заработать немного денег. Через три месяца после того, как ее признали хорошим кандидатом, ее взяли, и после периода первоначальной адаптации она стала в основном послушным сотрудником, который быстро поднялся на вершину нашего пула талантов.

Соломон сложил руки на коленях.

– Я знаю, что ты заботился о ней, Томас, поэтому думаю, что этим стоит поделиться. С Рейчел никогда не обращались плохо, если не считать ее заточения и случайных испытаний, которые были мягко говоря неприятными. Нет, мы все дорожили ею. Она была чрезвычайно талантлива, не только как дистанционный наблюдатель, но и как художник. Именно так она передавала увиденное. Когда она рисовала, то впадала в почти трансовое состояние, а когда заканчивала, то дарила нам картину из образов и слов, которая давала... так сказать, очень ценную информацию. – Он усмехнулся. – Если ты когда-нибудь задумывался, то вот почему мы всегда так заботились о том, чтобы картины никогда не показывались камере.

Роясь в карманах, он продолжил.

– Рейчел была настолько талантлива, что ее отобрали для новой программы, которая, по нашему мнению, могла бы значительно усилить или изменить ее способности. Мы ввели в ее тело нечто... чужеродное... Поначалу казалось, что ничего не изменилось. Если и было что-то, то лишь то, что точность ее дистанционного видения снижалась, что было проблемой и для нас, и для нее. Но потом мы поняли, что неправильно читали новые картины. Она могла видеть яснее, чем когда-либо. Просто она больше не была привязана только к текущим событиям. Теперь ее зрение выходило за рамки времени.

Он сделал паузу, и я понял, что ему нравится рассказывать эту историю. Этот ублюдок развлекался, делая паузы для придания драматизма. Я бы с большим удовольствием убил этого сукина сына.

– Хотя это сделало некоторые из ее картин менее полезными сразу, они стали гораздо более ценными, когда мы смогли их расшифровать. Какое-то время казалось, что все работает лучше, чем мы надеялись. - Его губы сжались. - Пока однажды, она показала в камеру картину. На ней было написано: "Пожалуйста, помоги мне, Томас". Это сразу же вызвало тревогу. Она знала, что нельзя показывать картины в камеру, а теперь пыталась с кем-то общаться? Мы не стали нарушать ее распорядок дня, но начали интенсивное расследование, чтобы выяснить, с кем она разговаривала. Был ли это один из ее кураторов? Один из техников? Кто-то из ее прошлой жизни? Но ничего не подтвердилось.

Откинувшись в кресле, Соломон с гордостью продолжил.

– Я был тем, кто первым предложил идею, что она, намеренно или нет, осознанно или нет, видит и разговаривает с кем-то в будущем. В то время я еще был внешним консультантом, но к тому времени у нас появилось еще больше странностей в ее поведении, включая второе сообщение с надписью: "Та девушка – не я". Моя теория имела определенный смысл, но очень быстро натолкнулась на серьезное препятствие.

Внедрение чужеродного материала прошло не так гладко, как мы надеялись, несмотря на то, что она была стабильна в течение почти трех лет после имплантации. То ли из-за нарастающего эмоционального расстройства и стресса, то ли просто по прошествии времени ее состояние внезапно начало ухудшаться. Ее работа становилась все более неустойчивой и труднопонимаемой, организм начал ослабевать. Мы внимательно следили за ее здоровьем, но это не имело значения. Через пять дней после написания картины "Эта девушка - не я" у нее внезапно остановилось сердце, и она умерла. Необъяснимым образом мы не смогли ее реанимировать.

Мужчина вздохнул.

– Это была большая потеря. И это потребовало корректировки моей теории. Исходя из всего, что мы знали, все равно получалось, что она с кем-то разговаривала. С кем-то, у кого был доступ к записи с камеры, и, скорее всего, с кем-то по имени Томас. Если Томас просматривал запись с камеры в будущем, как я полагал, то он должен работать на нас в будущем. – Он одарил меня улыбкой. – И независимо от того, верите ли вы в то, что будущее предопределено, или нет, я за то, чтобы протянуть ему руку помощи. Семь лет назад я начал проект "Томас". За это время я проследил за отбором и наймом сорока трех мужчин по имени Томас в нескольких разных местах, и все они выполняли одну очень специфическую работу. Просматривали видеозаписи с Рейчел с момента имплантации до момента ее смерти.

Я попытался заговорить, но рот по-прежнему не работал. Я хотел сказать, что он лжет, что это бессмыслица, что это очередной трюк... но, кажется, мне больше хотелось услышать это самому. Потому что я не считал, что он лжет. Я не думал, что это уловка. И мне казалось, что я начинаю понимать.

– Дело, конечно, было не в том, что они смотрели видео. А в том, как реагировали на происходящее там. Что они делали, и как это совпадало с тем, что Рейчел делала в ответ в прошлом. Тринадцать процентов уволились после первого дня. Тридцать восемь процентов нажали на красную или зеленую кнопку после первого сообщения с просьбой о помощи и указанием своего имени. Двадцать два процента пытались связаться с властями, не дойдя до стадии, когда была представлена "Мелани".

Соломон слегка покачал головой.

– Хотел бы я приписать себе заслугу в том, что ее представили, но это было не мое предложение. Мы предположили, исходя из сообщения "эта девушка - не я", что в какой-то момент тебе будет представлен двойник Рейчел, возможно, чтобы убить, отговорить или выяснить, что тебе известно. Но потребовалось несколько попыток, пока мы не почувствовали, что это хорошо отработано, и, как я уже отмечал, только двадцать семь процентов прошли этот путь. И все они провалили следующий тест.

Он указал на меня.

– Ее имя.

Мужчина прищурил глаза глядя на меня.

– Видишь ли, девушка, за которой ты наблюдал, талантливая, прекрасная девушка, чье тело сохранилось в соседней комнате? Ее звали Рейчел Донован. Мне всегда было интересно, общение Рэйчел с тобой это случайность или между вами существует какая-то связь. Когда ты назвал "Мелани" Рейчел, я понял, что мы наконец нашли того самого Томаса - ту далекую точку света, на которую наша Рейчел смотрела сквозь пространство и время.

Я сглотнул и обнаружил, что хоть немного, но чувствую язык. С трудом выговаривая слова, я выдавил из себя единственное слово.

– П-почему?

Соломон выглядел удивленным.

– Я думал, это уже ясно. Ты – наша единственная связь с одним из наших величайших сокровищ. Возможно, ты обладаешь схожими способностями, а может быть, она установила связь исключительно благодаря своему таланту и воле. Но в любом случае ты важен, и нам предстоит еще много работы.

Он встал и подошел к столу, где включил монитор. Когда экран ожил, я увидел, что на нем застыло изображение комнаты Рейчел – запись остановилась на том месте, где я закончил просмотр. Повернувшись ко мне, мужчина принял торжественный вид.

– Твоя задача досмотреть все до конца.

Потому что перед смертью Рейчел нарисовала еще несколько картин, и мы должны знать, что они означают.

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевел Дмитрий Березин специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

На мгновение она зажала переносицу, смотря на пол, словно пытаясь понять, как сказать... что бы она ни хотела сказать.

– Томас... ты участвуешь в психологическом эксперименте. Я участвую в нем дольше, чем ты, как один из актеров, и до сих пор не знаю всех деталей. Я почти уверена, что им управляет какое-то правительственное агентство, и знаю, что они вкладывают в него очень много денег и времени, но зачем и почему... на это у меня нет точных ответов.

Я осознал, что нервно сжимаю кулаки. Нет, это было неправильно. Это не могло быть правильным. Это был какой-то трюк.

Мелани тем временем продолжала.

– Я знаю только то, что за тобой наблюдают как за долгосрочным объектом. Они разработали целый сценарий, по которому ты выполняешь секретную работу, наблюдая за кем-то... за мной... кто выглядит так, будто оказался в ловушке. Они дают инструкции и предлагают сделать выбор. У тебя на рабочем столе есть кнопки или что-то вроде того, чтобы принимать решения, не так ли?

Я слабо кивнул.

– Да. Красная. И зеленая. – прохрипел я, с комом в горле.

Она вздохнула и кивнула.

– Я думаю, они проверяют, будешь ли ты подчиняться. Какой выбор сделаешь, основываясь на своей морали, интеллекте и страхе. Это интересно, или, по крайней мере, я так думала, когда впервые присоединилась к ним шесть лет назад. Официально они никогда не рассказывали мне подробностей, только общую суть. Но люди болтают. Мы с другими актерами иногда что-то слышим и сплетничаем. - Она грустно улыбнулась. – Вот из-за этого я и начала чувствовать себя плохо.

Я прервал ее.

– Другие актеры?

Глаза Мелани расширились.

– О черт, да. Прости. Кажется, его до сих пор называют мистер Соломон? И другие тоже. – Я ошарашенно смотрел на нее. – В общем, долгое время это была обычная работа. Я проводила шесть часов в день, изображая из себя девушку, попавшую в ловушку, в основном притворяясь, что рисую или смотрю телевизор. Ну, знаешь, всякие скучные вещи...

Не сдержавшись, я снова перебил ее, с ненавистью ощущая обиду, дрожащую в моем голосе.

– Ты притворяешься, что рисуешь? Ты на самом деле не пишешь эти чудесные картины?

Теперь Мелани выглядела смущенной.

– Нет, прости. Из меня плохой художник. Зато я неплохо пою. – Она попыталась улыбнуться, но не смогла. Протянув руку вперед, Мелани коснулась моей руки. – Вот почему картины всегда повернуты так, чтобы их не было видно. Они нарисованы заранее. Все, что ты видишь, – это пустые холсты и готовые рисунки... ну, в общем все то, что я должна тебе показывать.

Лицо Мелани помрачнело, но она продолжала.

– Вот почему я решила нарушить правила и поговорить с тобой. Когда они начали внедрять  эти скрытые сообщения…  игры разума…  я забеспокоилась. Волновалась, что ты воспримешь все слишком серьезно. Что ты можешь пострадать или даже навредить себе. Как только ты ушел со смены, я поговорил с одним из парней из отдела видеослежки. Он рассказал как ты отреагировал и показал, что ты все еще находишься на парковке на соседней улице. Я приехала туда, увидела, что ты сидишь в машине, и почти собралась с силами, чтобы подойти к тебе, но испугалась. Испугалась, что меня поймают и уволят. Поэтому я припарковалась поодаль и ждала, хотела проследить за тобой и встретиться в другом месте, дать знать, что все в порядке.

Она смахнула слезы.

– Мне стыдно признаться, что я несколько раз почти уехала с парковки. Я не хочу терять эту работу, и я пыталась убедить себя, что с тобой все будет хорошо и  через день или два все придет в норму. Я могла бы заставить их изменить сценарий настолько, чтобы ты почувствовал, что мне не угрожает опасность, и перестал бы волноваться.

Я чувствовал как в моей груди начинает бурлить гнев.

– Что ж, это было мило с твоей стороны.

Она посмотрела на меня покрасневшими глазами.

– Знаю. Я ужасный человек. И мне очень жаль. Я вела себя как эгоистка и трусиха, но я ведь не ушла. А потом, когда я увидела, как Чарли выходит из здания, увидела, как ты бежишь к нему, чтобы поговорить, я поняла, что они еще больше накаляют ситуацию.

– Чарли?

– Черт, да. Прости. Чарли Джеффрис. Это еще один актер. В ранней версии эксперимента он играл мистера Соломона, но руководство решило, что у него недостаточно угрожающий вид, поэтому теперь он играет другие роли. На самом деле ты видел его не раз, его просто сложно узнать за костюмами и гримом.

Я все продолжал сжимать и разжимать кулаки. Все это было слишком. Я чувствовал себя мячиком, мечущимся между гневом и облегчением, смущением и растерянностью.

– Значит, все то, что он мне рассказал… Это все было только для того, чтобы напугать меня? Посмотреть, как я отреагирую?

Она кивнула, всхлипнула и вытерла нос тыльной стороной ладони.

– Да. Мне очень жаль. Вот почему я не выдержала и рассказала тебе. Я видела, как ты волновался, как был напуган, возвращаясь к своей машине.

Я отдернул руку от ее прикосновения.

– Что ж… спасибо… наверное. По крайней мере, ты остановила меня до того, как я обратился в полицию и я не предстану перед ними как посмешище. –Мне очень хотелось, чтобы она ушла, чтобы ее сочувствующие, огромные глаза больше не смотрели на меня. – Спасибо, что пришла и ввела меня в курс дела.

Я старался, чтобы голос звучал жестко и бесчувственно, но было ясно, что я совсем расклеился. Я встал и отвернулся от женщины, чувствуя на лице горячие слезы.

– Если не возражаешь, мне... мне нужно время, чтобы все обдумать. Это... это все очень сложно.

Прошло мгновение, и ее рука легла мне на плечо.

– Томас, тебе нечего стесняться. Они очень хороши в своем деле. Ты делал лишь то, что считал правильным. Потому что ты хороший человек.

Я пожал плечами.

– Мне казалось, что ты попала в беду, и хотел помочь.

Она мягко повернула меня к себе, и когда я поднял глаза, она улыбнулась и снова фыркнула.

– Я знаю, но и ты должен понять, что большинство людей не стали бы пытаться помочь. Не тогда, когда это означало бы увольнение или риск для жизни. И точно не ради незнакомца.

– Чтож, я все еще глупо чувствую себя, но рад, что это всё не по-настоящему. И рад, что ты в порядке. Что мы оба в порядке. – Сделав паузу, я снова поймал ее взгляд. – Мы в порядке, так? В безопасности, я имею в виду.

Она замешкалась, но кивнула.

– Да, я так думаю. Как я уже сказала, они много вложили в этот эксперимент, и тот факт, что они готовы зайти так далеко, как с тобой, наводит на определенные мысли, но я не видела никаких признаков того, чтобы кто-то пострадал. Думаю, худшее, что может случиться – это увольнение одного из нас или обоих.

Краска вновь прилила к моему лицу.

– О, не беспокойся об этом. Я собираюсь завтра написать заявление на увольнение. Наконец-то я смогу нажать на их чертовы кнопки. Как знать, может обе разом.

Я был в секунде от того, чтобы улыбнуться, но тут увидел выражение лица Мелани.

– Томас, пожалуйста, не делай этого. Не думаю, что они что-то с нами сделают но если ты завтра встанешь и уйдешь, они поймут, что я с тобой разговаривала. Вряд ли они следят за нами все время, но мы не знаем их возможностей. Ну, знаешь, слежка за мобильниками, спутники-шпионы, все такое. Я и так сильно рискую, просто находясь здесь, и не хочу, чтобы они узнали об этом.

Я сделал шаг от нее.

– Значит, ты хочешь и дальше получать деньги за то, что обманываешь таких, как я?

Мелани взяла меня за руку.

– Нет, не хочу. Но я не ожидала того, как изменился эксперимент, эту возможность встретиться с тобой... Я не хочу оставаться там надолго, но еще месяц или два, чтобы подкопить деньжат, понимаешь? Что скажешь теперь, когда ты в курсе дела и можешь больше не бояться и не страдать от увиденного на работе? – Она улыбнулась. – Думаю я могу сделать. Мы оба можем это сделать. Мы можем продолжать работать как будто ничего не происходило, заработать еще немного денег, а потом один из нас уволится, а через месяц второй. Как тебе такой вариант?

Я неуверенно пожал плечами. В этом был какой-то смысл, и, когда я успокоюсь, он, вероятно, станет еще больше. Мелани сжала мою ладонь.

– А когда все закончится, я хочу узнать тебя получше. Знаю, что играла роль, но по большей части я была самой собой, той за которой ты наблюдал все это время. Думаю, будет справедливо, если я тоже смогу узнать тебя получше. – Ее щеки покраснели. – Предполагаю, что такой вариант тебя заинтересует

Она еще крепче сжала мою ладонь, мой желудок затрепетал.

– Эм… то есть... да. Да, конечно, я бы очень хотел этого. Сколько нам еще ждать до новой встречи?

Мелани усмехнулась.

– Работай еще месяц или около того. Накопишь, сколько получится. А потом увольняйся. Я подожду еще две-три недели, а потом сделаю то же самое. А потом… – Она подняла глаза к потолку, размышляя об этом, и я снова поразился тому, как она прекрасна, даже если вживую она оказалась немного другой, не такой, как я себе представлял. –  Через три месяца после сегодняшнего вечера мы встретимся в это время в этом месте. И тогда мы начнем узнавать друг друга получше. Что думаешь?

Улыбнувшись в ответ, я кивнул.

– Звучит здорово.

Когда через пару минут она ушла, часть меня почувствовала злость из-за того что я отпустил ее, но конечно преобладало облегчение. Я был так измотан, хоть и невероятно рад, что с ней все в порядке и мы наконец-то встретились. Чувства смешались в голове. Мне нужно было время, чтобы побыть одному, подумать, успокоиться, а главное – отдохнуть.

Я даже не помнил, как заснул, а когда проснулся, понял, что будильник безуспешно звонит уже больше тридцати минут. Вскочив с кровати я помчался на работу, чтобы успеть на свою смену.

Уходя вчера, Мелани еще раз подчеркнула, что мы должны вести себя как обычно. Это означало не психовать, но и не вести себя так, будто ничего не происходит.

Если я вдруг перестану беспокоиться о ней, это будет подозрительно. Я пообещал, и она ушла после короткого объятия и поцелуя. Сейчас, когда я вспоминаю об этом сквозь дымку усталости прошедшей ночи, кажется будто это был всего лишь сон.

Однако на работу я шел с легким сердцем. Мне больше не нужно было волноваться или испытывать чувство вины за то, что я не помог Мелани, и было какое-то удовлетворение от того, что я наконец-то обманул людей, которые так долго обманывали меня. Кроме того, через три месяца я покончу с этим местом и смогу снова увидеть Рэй... Мелани. Узнать ее ближе.

Ведь все эти месяцы я наблюдал за ней только на экране монитора.

Сев за рабочий стол я увидел, что она еще спит. Возможно она устала прошлым вечером не меньше моего. Чуть позже она проснулась и взяла в руки книгу. На мгновение я улыбнулся, но тут же одернул себя. Я должен был волноваться, а не улыбаться, как влюбленный. Я должен был держать себя в руках, чтобы у Мелани не было проблем.

Через час или около того она начала работать над очередной "своей" картиной. Наблюдая за ее движениями, я поражался тому, как реалистично все выглядит. С моего ракурса было трудно разглядеть подробности, но я мог бы поклясться, что у нее на кистях были краски и она действительно рисовала все, что было на холсте. Меня проняла гордость за нее. Она действительно отличная актриса. Она не только не подавала никаких признаков того, что мы встречались и разговаривали, но даже внешне выглядела в комнате несколько иначе, чем у меня дома. Я предположил, что именно это она имела в виду, говоря "играть роль".

Моя смена подходила к концу, и, хотя мне не хотелось уходить с работы, я должен был признать, что моему телу нужно еще немного поспать. Пытаться весь день следить за своими реакциями было утомительно, и я с ужасом ждал следующих нескольких недель. Взглянув на экран я понял, что она закончила рисовать. Я ожидал, что она просто пойдет и займется чем-то другим, но вместо этого она взяла холст за края и осторожно перенесла его на диван. Поначалу она загораживала  картину собой, но потом отошла в сторону и я увидел, что там нарисовано.

Это было изображение огромного дерева. Кора была темно-красной, а огромный извилистый ствол распадался на дюжину ветвей. Ветви были покрыты листьями такого насыщенного зеленого цвета, что они напоминали мне скорее грозовые тучи, чем верхушку дерева. Как и все картины, эта меня тронула, даже теперь, когда Мелани сказала мне, что не рисовала их. Само изображение в сочетании с цветами и мелкими деталями... они действительно были потрясающими.

Если присмотреться, то можно было увидеть, что в ветвях дерева сидят несколько маленьких дроздов. Это было забавно, но они выглядели почти как...

Казалось, что из витиеватых мазков на их крыльях можно было составить слова.

Сердце начало бешено колотиться, но приходилось сохранять спокойствие. Не было смысла вести себя глупо. Я знал, что все это игра, и мне просто нужно было играть свою роль. Тем не менее, обеспокоенный я хотел бы знать, что это за слова. Я прищурился, исследуя птиц справа налево и сверху вниз.

Та 

девушка 

не 

я 

Оторвав взгляд от картины, я увидел, что Рейчел испуганно смотрит на меня.

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевел Дмитрий Березин специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Я снова посмотрел на монитор, впервые после того, как прочитал эти слова. Рейчел уже убирала картины с дивана, как будто знала, что сообщение получено. Держа по холсту в каждой руке, она смотрела в камеру, перемещаясь по комнате, и мне казалось, что ее глаза смотрят прямо на меня. С тяжелым чувством, я убрал руку от кнопок.

Нет. Я не считал ее плохой. Я наблюдал за ней уже долго. Мне казалось, что я знаю ее, и распознал бы в ней отпечаток зла. Как ни странно, в каком-то смысле она была моим другом. И я собирался помочь ей.

Остаток смены я провел, пытаясь вести себя нормально и думая, что делать. Я знал, что тот, кто наблюдал за мной, мог заметить картины или увидеть, как я себя веду, но я не должен был беспокоиться об этом. Я старался вести себя спокойно и думать, чем могу помочь девушке.

Единственные люди, с которыми я встречался на этой работе, – пара человек, принесших мне анкеты, и мистер Соломон. Ни с кем из них я не мог связаться, кроме как через кнопки. Зарплату мне платили на карту, я никогда не сталкивался ни с кем из тех, кто работал в комнате наблюдения.

Эта мысль заставила меня на секунду остановиться. Мне всегда казалось странным, что я никогда не сталкивался с кем-то, когда приходил или уходил – с тем, кого я подменял, или с тем, кто подменял меня. Я всегда считал, что где-то должны быть другие люди, другие комнаты наблюдения, и они просто поставили расписания так, чтобы сменщики не сталкивались друг с другом. И да, я по-прежнему был уверен, что есть и другие.

Отчасти я думал так потому, что не только я пользовался своей комнатой наблюдения. Кулер с водой, туалетная бумага, мыло – они, как будто, заканчивались быстрее, чем если бы я пользовался ими в одиночку. Если это правда, то, возможно, я смог бы выяснить, кто мой сменщик, и, возможно, рассказать ему, что случилось, не опасаясь так, как тех, на кого мы работали.

В тот вечер я отпросился с работы в восемь, и вместо того, чтобы перекусить и пойти домой, я проехал на машине вокруг квартала, а затем припарковался на улице у здания, где я работал. Пока меня не было, ничего не изменилось: не было ни новых машин, ни чего-либо еще, – и если я был прав, никто не пришел бы на смену, пока начальство не убедилось бы, что я ушел.

Так что я сидел и ждал.

Я устал, улица была довольно пустой и скучной, но я был слишком взволнован и напуган, чтобы заснуть. Каждый раз, когда проезжала машина или кто-то шел по тротуару, я вскидывался. Все время представлял, как подъезжает внедорожник или фургон. Из него выходят мужчины, вытаскивают меня из машины и везут черт знает куда, например, туда, где держат Рэйчел, чтобы убить меня или пытать. Полдюжины раз я почти решался завести машину и уехать, но каждый раз вспоминал, что она одна в той комнате. Кроме меня, ей некому было помочь, и нужно было попытаться.

Через два часа толстый лысеющий мужчина припарковался неподалеку и направился к зданию. Как только увидел, что он отпер дверь и вошел, я распахнул дверь машины, чтобы поговорить с ним. Но тут же остановился. Нужно быть умнее. Я не знал, где находится начальство, но был уверен, что в раздевалке и снаружи здания есть скрытые камеры. Если я побегу туда и столкнусь с этим парнем, они точно узнают, что я что-то задумал.

Вздохнув от досады, я закрыл дверь и подождал, пока закончится его смена. Я подумывал о том, чтобы сесть ему на хвост, как в кино, но боялся, что просто потеряю его или нарвусь на засаду. Поэтому я стал ждать, пока он не дойдет до своей машины, надеясь, что она припаркована достаточно далеко, чтобы не попадать под обзор камер.

Так я встретил человека, представившегося Чарльзом Джеффрисом.

– Эй... Эй, парень, можно тебя на минутку?

Он стоял ко мне спиной и только рассеянно махнул рукой, не поднимая глаз.

– Извини, у меня нет денег. Хорошего… – Он оглянулся на меня и замер. – О Боже. Нет. Нет. Уходи, парень. Нам нельзя разговаривать.

Я видел, что он напуган, но не мог просто отпустить его. Шагнув вперед, я захлопнул дверь его машины, отрезая пути отхода.

– Так ты знаешь, кто я? – Я старался сдерживаться, но по голосу было слышно, как насколько я зол.

Он дернул дверь, но я все еще держал ее, и я оказался сильнее. После второго, куда менее уверенного рывка он обернулся, напряженный и усталый.

– Да, я знаю, кто ты. Ты работаешь здесь так же, как и я. И я говорю тебе, что мы не должны разговаривать. Мы не должны были встречаться, никогда.

Я нахмурился.

– Мистер Соломон не говорил мне об этом. Он никогда не говорил, что это одно из правил.

Мужчина покачал головой.

– Мистер Соломон. Да. Есть много правил, о которых тебе не скажут. Держу пари, тебе не сказали и за чем именно ты будешь наблюдать, прежде чем ты согласился на работу, не так ли? – Я просто опустил глаза, а он продолжил. – Вот и мне тоже.  Я здесь уже десять лет. Видел, как другие приходили и уходили, обычно потому, что нарушали правила, те самые, о которых им не говорили. Единственная причина, по которой я все еще здесь, – это то, что я держу голову опущенной, а рот закрытым. – Он ткнул в меня пальцем. – Тебе следует сделать то же самое, если еще не слишком поздно.

Я почувствовала, как мой желудок скручивается в холодный узел.

– Слишком поздно?

Мужчина потер лицо.

– Парень, неужели ты думаешь, что они не знают, что мы разговариваем? Думаешь, они хоть о чем-то не знают? – Он оглянулся на здание, с печалью и страхом в глазах. – Черт, да ты уже убил нас обоих.

Покачав головой, он оттолкнул меня и открыл дверь машины.

– В любом случае, я больше не буду рисковать. Тебе нужно перестать задавать вопросы и просто делать свою работу. Полезнее для здоровья.

С этими словами он сел в машину. На этот раз я не пытался его остановить. Хотя меня и так беспокоили мысли именно о таком развитии событий, услышать подтверждение из уст другого человека было немыслимо. Что мне теперь делать? Возможно, он знал не больше, чем я, а даже если и знал, что как быть с тем, что он мне сказал?

Я вернулся к машине с тяжелым сердцем. Все еще испуганный, но не только. Мне было грустно и стыдно. Я хотел помочь Рейчел, но не знал, как. Я не собирался сдаваться, но пока ехал домой, не смог придумать, что делать дальше. Это не было фильмом. И я не был главным героем. И единственное, что мне оставалось, – это обратиться в полицию, которая может быть под контролем тех, на кого я работаю, или попытаться самому добыть доказательства, что девушку держат в плену.

Припарковав машину и войдя в здание своей многоэтажки, я принял решение. Если за ночь я не придумаю получше, придется осуществить обе идеи.

Я решил нарушить главное правило: не проносить ниче внутрь комнаты наблюдения. Если бы получилось записать Рейчел на видео, записать то, как она заперта в ловушке, я рассказал бы все, что знаю. Я разослал бы  его по электронной почте во все газеты, сайты и интернет-каналы, какие только смогу придумать. Потом я бы пошел в полицию и отдал им копию, если мне удастся продержаться так долго и не попасться. Может быть, если я все это сделаю, даже если меня поймают, кто-нибудь поможет Рейчел.

Меня переполняли тревога и страх при мысли о том, что меня могут изувечить или убить. Какая-то часть меня твердила, что я должен просто делать то, что мне говорят, и надеяться, что все обойдется. Но я не смог бы жить дальше, если бы поступил так. Даже если я все испорчу, все равно нужно было попытаться. Я был так поглощен мыслями, что не услышал, как кто-то подошел, пока я возился отпирал дверь своей квартиры.

– Томас?

Я обернулся. У меня подкосились ноги. Должно быть, я спал или сходил с ума. Я схватился за ручку двери, чтобы удержаться на ногах, и посмотрел на стоящую передо мной женщину. Это не могла быть она, но почему-то так оно и было.

– Рейчел?

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевел Дмитрий Березин специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.