- Это Артем. Так будем его теперь называть. Твой брат, - мое лицо выдало крайнюю степень удивления. Я точно знал, что у матери никого не было, и если бы она была беременна, она бы сказала, - Да, теперь это твой брат. Я его забрала, он будет жить с нами.
Ребенок мирно спал. Я быстро собрал легкий ужин, из того что осталось и нашлось в холодильнике. Видно, что мать не спала уже несколько дней, и очень нуждалась в поддержке. Прерываясь на еду, она рассказала, что в городе несколько дней назад среди ночи ее вызвали в штаб, а оттуда отвели в одно из помещений, вход куда имели только военные. Рожала девушка, процесс уже подходил к концу, и явно, был слишком затянут, тело роженицы горело столь высокой температурой, что мать не знала, как к ней прикасаться, не обжигаясь. Начался бред, и что-либо узнать у самой начинающей матери не представлялось возможным, а молчаливые незнакомые ей мужчины в мундирах не сказали ни слова, просто игнорируя и не отвечая на ее вопросы. С огромным трудом, через три часа, малыша спасти удалось. К сожалению, его матери повезло меньше. В городе не было аппаратуры и условий для выхаживания малыша, который слишком слаб, но всеми силами боролся за жизнь. Как ни странно, ребенком никто не заинтересовался. Ей просто приказали молчать, и выпроводили из блока вместе с новорожденным, оставив полностью на ее попечение, и, как будто, забыв о них через минуту. Медлить было нельзя. Как у медика, у нее имелось несколько подписанных пропусков, на случай если требуется срочно вывозить пациента, или ехать за недостающими лекарствами. За счет этого, с легкостью удалось пройти пост без промедлений, а затем мама проехала 400 километров до небольшого города, стараясь отъехать как можно дальше, чтобы следы ее в ту ночь немного потерялись. Не знаю, что за шутки тогда устраивала судьба, но в палате интенсивной терапии умер младенец – отказник. Запугав дежуривших медсестер всеми возможными карами, и заставив их подписать бумаги о неразглашении военной тайны, она оставила своего малыша, забрав под каким-то предлогом тело умершего младенца, и вновь вернулась на базу. Предоставив лекарства, за которыми якобы ездила в ту ночь, отчет о ряде реанимационных мероприятий, которые практически «на коленке» без аппаратуры и всего остального пыталась провести в дороге, и тело. На вопросы о том, почему ее не было так долго, она сказала, что сломалась машина, а телефон сел, и лишь чудом проезжавшие мимо люди помогли завестись. Как ни странно, эту версию приняли. Видимо в то время нашлись более срочные и важные дела, чем медик и почившая кроха. После, пока три месяца в больнице врачи боролись за жизнь недоношенного ребенка, оставленного под именем отказника, мать работала на прежнем месте. Когда же пришло известие, что малыш здоров и его можно забирать, уволилась, собрала вещи и, сев за руль, и захватив нового члена нашей семьи, проехала до дома больше две тысячи километров.
- Ты понимаешь, я просто не могла его оставить! – вопросительно заглядывая мне в глаза, спрашивала она. Пытаясь все еще разлепить веки спросонья, я понимал.
Позже задним числом она сама оформила на себя карту роженицы, расписала историю беременности и родов, подмахнув подписи работавших с ней и ни о чем не подозревавших, врачей. И записала ребенка на свое имя. Так у нас появился Артем.
Прабабушка, поговорив с матерью, восприняла эту идею сначала в штыки, а затем смирилась. Тем более, что нам пришлось опять переехать, тогда мама заявила, что всем очень полезен морской воздух, и мы отправились в маленький домик на поближе к соленым брызгам, спелым фруктам и побережью. Было лето, и такой расклад устраивал меня более чем, так что я не задавал вопросов. А через два года мамы не стало.
Сейчас в свете последних событий моей жизни все уже не виделось столь однозначным. Пробелы и странности в ее рассказе бередили разум, но спрашивать больше было не у кого. Темка – последнее, что у меня осталось от нее, мой единственный родственник, которого я по-настоящему любил, мое сокровище. Мы справимся.
Я сидел в кресле, откинув голову на подголовник, очень хотелось спать. Но нельзя. В руке зажатый телефон. Несколько звонков Кириллу, как всегда, ничего не дали. Абонент не желал быть обнаружен. Это нормально, такое бывало уже не раз. Только сейчас была моя в нем острая необходимость, информацию о которой даже не удавалось донести. Часы тикали со стены в тишине, и раздражали этим звуком, за которым не происходило ничего. Я пробовал ходить, но уставал от этого еще больше, решил сесть, сохранять силы. Солнце, проглядывая за закрытыми шторами, наполняло комнату жарким и сухим воздухом.
Наконец, в восемь ноль одну, раздался легкий стук в дверь. Вся мышечная система рванулась сразу открывать, но я силой удержал себя на месте. Предполагалось, что я все еще могу спать, и не буду быстро распахивать дверь. Но что если он просто уйдет? Что тогда?
Стук повторился, уже более требовательный и настойчивый. Еще раз и еще. Засвистел свирелью дверной звонок. Пора! Стараясь встать бесшумно, добравшись до дивана, я изменил походку, чтобы даже на лестничной клетке были слышны размашистые и тяжелые шаги.
- О, привет! Ты рано, - открыв дверь отцу, я не оглядываясь, пошел на кухню, тут же повернувшись к нему спиной, и проклиная себя за это, забыв начисто все, что Юлька мне говорила.
- Да, прости. Думал, может, ты уже не спишь. А потом уйдешь куда-нибудь, - голос отца из коридора звучал заискивающе, нервно, - Есть новости!
- Да? Хорошо… - опять стоя к нему спиной, но на этот раз, стараясь держаться полу боком и отслеживать движения сзади, я занимался чаем, - Тебе чай, кофе? – преувеличенно жизнерадостно спросил я, прекрасно зная, что кофе у меня нет, а отец и не пил его никогда.
- Мне? Мне… сделай что-нибудь. На свой вкус. Что тебе нравится больше. Я звонил в клинику с утра, они работают с семи, кажется. Там сказали, что уже завтра могут тебя принять. Могут и в другой день, позже. Но конец месяца у них битком, если хотим успеть, нужно ехать.
- Это хорошо! – ляпнул, уже сам, проклиная свой звенящий радостный голос, от которого никак не удавалось избавиться, - Сейчас позавтракаем, чайку попьем, и обсудим, что и как делать дальше!
На сковородке зашипели четыре разбитых яйца.
- Ты будешь есть? – обернулся я на отца, протягивая ему чашку со свежезаваренным напитком со щепоткой той ереси, которую разрекламировала и всучила мне Юля.
Отец поморщился, неприязненно глядя на круглые желтки на сковороде. Взял чашку и слегка повел носом, как будто принюхиваясь.
- Воняет гадостью какой-то. Как ты это пьешь?
- Ну, извините! – слишком наигранно обиделся я, - Уж что есть. Сказал бы, что ты пьешь, я бы купил для тебя.
С отцом творилось что-то неладное, он то и дело ерзал, чесал кисти рук, отводил глаза, и все время оглядывался, как будто искал что-то.
- А ты помнишь, когда вы с мамой поженились, у вас света в квартире неделю не было?
- Что? С чего ты это взял? А… Это давно было.
- Мама рассказывала. Я просто подумал, сейчас Интернет, телевиденье сотнями каналов, и то бывает скучновато. А что могут люди неделю делать без электричества?
- Хм, - отец подавил едкий смешок, отводя глаза, - После той недели ты и появился.
Улыбка сползла с моего лица. Медленно я стал пятиться назад, пока не уперся спиной в кухонный шкаф у окна, у рядом стоящей плиты, на которой аппетитно шкворчала яичница. Больше отступать было некуда. Аккуратно, заведя руки назад, вытащил молоток из рукава.
- Нет. Я появился только года через два после вашей свадьбы. Сначала у вас не получалось. И свет на неделю после бракосочетания не отключали. Что тебе нужно? Кто ты?
- Хитрый какой! Не думал, что ты так быстро раскроешь меня… Посчитал, что попроще будет, - ухмыляясь, покачало головой существо, отодвигая чашку подальше и удобно располагая руки на столе, скрестив пальцы.
Я не думал, что он сдастся сразу. Так быстро. Я готовился к многочасовой пикировке в стиле «ты сумасшедший, что ты несешь». Ситуация изменилась слишком неожиданно для меня. Это был больше не мой отец. Волосы, голова, одежда, лицо, тело, ноги – все осталось его. Но поворот головы, выражение глаз, распрямившаяся спина – было другим: хищным, опасным, уверенным, как будто сделалось больше, заполняя собой пространство. Обе руки за моей спиной вцепились в молоток. Как же я ошибался, подумав, что легко справлюсь с отцом, ведь он практически старик. Не понимая, что владеет его разумом и находится в его теле. Слова, уже не нужные сейчас, роем неслись в голове. Так тщательно подготовленные аргументы, на которых рассчитывал подловить, уличить, не хотели сдаваться, быть выброшенными без дела. О том, что он не моет руки перед едой, а фрукты – моет, что даже сейчас прошел в кухню, не снимая ботинок. Мелкие детали, подмеченные, необходимость в которых отпала. Мозг в панике цеплялся за них, надеялся применить, снова и снова подсовывая мне, вместо варианта, что делать. Его не было. План, разработанный и четкий, полетел к чертям. Почему Юлька так долго не включает свой ультразвук? В чем причина?
- Что тебе нужно от меня?
- Самку твою я отключил, уже десять минут назад. Послабее тебя оказалась, полукровка. Так что не надейся, помощи ждать неоткуда. С не поддающимися всегда проблемы.
- Как ты?... Читаешь мысли?
- Ты посмотрел на шкаф. Звук шел оттуда. Девушка, хоть и ушла, оставила четкий след за собой. Мне не трудно ее найти. Люди всегда сильно следят.
- Как это? – разговор казался диким, бессмысленным, страшным. От этой панике, зажатый между подоконником и плитой, с напротив сидящим непонятным существом, язык молол любую чушь, лишь бы вернуть хоть на секунду ситуации нормальность.
- Все – волна. Ты знаешь об этом? Откуда бы…Звук, свет, цвет, и люди тоже. Эмоции, мысли, запахи – все это впитывается в окружающее вас пространство, вы не замечаете. Все влияет на все. Становится частью единого. Девочка лишь слегка может сопротивляться, след за ней такой, как если бы она тащила вагон, разбрызгивающий краску повсюду. Я могу дотянуться до любого человека на Земле.
- А я? Я не такой, как она?
- Нет. Не поддающиеся не оставляют следов. Для нас, по крайней мере. Не приятная особенность. Мысли, чувства – не считываются. Но вас легко просчитать, это утешает. Пока. Тебя было непросто найти.
- По другим следам, - существо снова больше оскалилось, чем улыбнулось, - Косвенным так сказать. Всегда остаются другие люди, кто может что-то знать. Всегда есть дыра. Родственники, близкие друзья, соседи – у тебя со всем этим плохо. Я был очень зол сначала. Пришлось перебирать всех, кто что-то видел, слышал, общался с тобой. Контролеры в билетных кассах, продавцы в магазинах, учителя в школах, детских садах, самки на выдаче документов. Это была большая долгая и нудная работа. Я почти рад тебя видеть!
- Ты мне не нужен, можешь гулять свободно, - мы снова посмотрели друг на друга. Ничего не было в этих глазах от моего отца, я даже поразился, как мог раньше не видеть этого, спутать его. Повисла пауза. Неловкий момент, так чувствует себя кролик перед удавом. Я боялся дышать, в глубине души зная, что он сейчас скажет. Зверь наслаждался своим преимуществом.
- Я могу предложить тебе обмен. У меня есть несколько твоих родственников. Часть из них ты уже видел. Еще часть я припас напоследок. Твой отец…
- Ты можешь отдать мне отца?
- Ты его не убил? – брови на лице моего родителя медленно поползли вверх.
- Он вчера разговаривал с тобой. Хочешь, включу его еще раз?
- Нет, не надо, - я боялся, что не смогу совладать с собой, если сейчас чудовище исчезнет, и я вновь увижу на его месте своего обеспокоенного отца, - Чем ты можешь это доказать?
- А зачем мне что-то доказывать? Я предлагаю. Ты соглашаешься или нет. Отец твой жив, в порядке, и сейчас сидит перед тобой. То, что в данный момент разговариваю через него я, это просто как испорченный телефон, могу и отключится.
- Я думал, отец тоже неподдающийся, - вслух почему-то подумал я.
- Нет, с чего ты взял? Ваши дурики вкололи ему антидот, разрывающий мозги, он работает пару часов от силы, и здоровье потом не восстановишь. Я своим влиянием его еще и подлечил. Будет как новенький! Заживете вместе, вдвоем, заботиться станете друг о друге. Я, если надо, еще его подправлю чуть-чуть, эгоизма поубавится. Сестра твоя по его линии, веселая такая девка, тоже в полном порядке. Можешь забирать.
- Дальше я угадаю: Виктор?
- Здоровый такой мужик? Там вышла заминка. Система была слабенькая, накрылась, к сожалению, почти. Пока я в нем, он ходит, но как бы это все, на что он способен, и мне надо внутри него сидеть. Если сильно нужен, могу покопаться, конечно, но, честно говоря, бросовый товар, лучше не брать, - озорные смешинки бегали чертями в отцовых глазах, а само существо начало жрать изюм из вазочки, стоявшей на столе, выбирая по одной, медленно кладя в рот и пережевывая, между вопросами.
- Ок, кто еще? Бабка, дед?
- Еще раз сожалею, но эти передохли, раньше, чем смогли заинтересовать меня, а потом пока я гонялся за тобой, их сожрали гномы. Но еще три человека есть твоих родственников по отцу – крупная самка с двумя ее выводками, и ее мужик, тощий такой, мяса нет, - судя по описанию, это была семья Аникеевых - троюродная сестра отца, ее муж и дети. Они мало могли заинтересовать меня, виделись мы от силы пару раз в жизни.
- Нет, - существо снова разулыбалось, - Могу вернуть твою мать.
Что-то грохнулось внутри, сильно ударившись о грудную клетку, сжало ее, стало трудно дышать.
- Моя мать умерла, давно. Сгорела в автомобиле.
- И ты видел труп? Или хоронили в закрытом гробу? Действительно, небольшие повреждения есть, но она жива, здорова. Я придержал ее, так и знал, что пригодится. Ваши никогда не сумеют признать, что где-то сплоховали и проиграли мне.
- Обмен. Я отдам тебе твою семью, и будете жить-поживать, счастливо и друг дружку любить. Общие тревоги сближают.
- А ты мне Артема отдашь. Ты же так его называешь, Артем?
Я смотрел в эти холодные, жесткие и пустые глаза, которые уже не ухмылялись, и мне все время казалось, что в них, как у кошек, должны резко сузиться зрачки. Но этого не происходило. Я не верил ему. Чудовище дало по самому больному… Сердце оглушительно заныло. Мама… Она разбилась шесть лет назад. Не справилась с управлением на крутом серпантине горной дороги, автомобиль упал и загорелся. Хоронили то, что осталось в закрытом гробу. Мог этот гад врать мне сейчас? Мог ли он говорить правду? Если он искал нас, искал Темыча, могла ли мама попасться на его пути? И не сдавать нас все эти годы? Мне так хотелось поверить…
- Зачем он тебе? Почему ты просто не убьешь меня, выбив всю информацию перед этим? Кто ты такой? – я выпалил все вопросы разом, боясь, что у меня просто не будет времени задать их, прежде чем клешни или что-нибудь еще не начнет разрывать мое слабое тело на молекулы. Я так и умру, ничего не зная.
Монстр молчал. Его взгляд был устремлен куда-то вдаль, в окно, поверх моего плеча.
- У вас есть небо??? – мои глаза полезли на лоб, с учетом того, что по моим представлениям, беседа шла с существом миллионы лет живущим глубоко под землей.
- Есть. Оно намного красивее вашего, - добавил он мечтательно, так, как будто очень скучал по своему дому, - Ты видел его. Хотя бы на видео или фотографиях. В периоды, когда наше Солнце светит слишком ярко, его отблески проникают даже на поверхность планеты. Вы называете это Северным сиянием.
- Подожди, а женщины у вас есть? Или только здоровячки, как те, которых я видел под землей? Как вы размножаетесь, как люди или как-то? – я не нашел нужного слова.
- «Как-то!» - передразнил меня он, - У валлов нет пола.
- Не совсем. В твоем понимании гермафродит – это наличие и мужского и женского начала в организме одновременно. Если объяснять на известных тебе примерах, то мы по этому строению ближе к червякам, чем к людям или животным. Если червяка разрезать пополам, два абсолютно идентичных полноценных впоследствии, червяка расползутся в разные стороны. Слышал про такие понятия, как партеногенез и фрагментация?
- Плохо учился в школе, - заключил монстр, - Партеногенез или «девственное размножение», по сути - это клонирование самого себя. Фрагментация – тоже самое, но не требует вынашивания, новая идентичная особь формируется из фрагмента первоначального существа. Мы можем создавать сами себя, отделяя от себя куски. Или подселять свою ДНК в какой-то объект. Это не обязательно большая часть, смотря в какие условия она будет помещена, чаще – достаточно одной крупицы с содержанием ДНК. Можно поместить в животное, или человека, с последующей трансформацией. Второй способ развит у нас на молекулярной основе, когда можно внедрить свою клетку в другой организм в так называемом «спящем» состоянии, до определенного момента. Как только запускается «активация», наши клетки захватывают полностью тот, в который были подсажены, мутируют, замещают клетки организма-донора своими, и человек превращается в валла. К сожалению, если донор жив в тот момент, когда происходит внедрение нашей клетки, то, впоследствии, при превращении могут начаться проблемы. Два организма вступят в конфликт, и ни один из них может не выжить, либо же выживший валл выйдет «бракованный» - с любым вариантом «поломок». Поэтому используются только что умершие особи для подсадки. Но это можно делать даже в организме матери, вынашивающей плод, если тот мертв.
- Ты мало чем интересуешься. Знаю, в вашем мире так ящерица отбрасывает хвост и выращивает новый. Если бы это был валл, то вырос бы не только новый хвост, но и из отброшенного хвоста – новый валл.
- А «подсадка» - это как рак или вирус?
- Похоже, но не совсем то. Ты имеешь в виду постепенную замену клеток хозяина тем, что вторглось в него. У нас не так. Это скорее больше похоже на установленную программу, которая в определенный момент на сто процентов меняет всю систему. Запускается определенный код, для которого основа клеток была подготовлена заранее, и происходит очень быстрый рост, но не по аналогу первоначального объекта, а по-нашему. С сохранением памяти и всех функций личности валла. Правда, на этих этапах бывает много накладок.
- Интересно. А почему при таких вводных данных вы еще не захватили всю планету?
- Бесконтрольное размножение любым способом – запрещено законом. Нарушившему его – смерть. Если валл желает размножиться, он должен обратиться в Совет Старейшин, который уже передаст его просьбу Куджеро. И только если и Совет и Куджеро одобрят, то тогда…
- Наш Отец и Дух. Он владеет всем нашим миром и умами валлов.
- Понятно. Странно как. То есть радостей отцовства и материнства у вас нет?
- Ты угадал, - существо в отце хищно улыбнулось, - Валлы очень привязаны друг к другу, намного больше, чем любая человеческая семья. Этого достаточно.
- Все-таки я не понимаю, почему у вас запрещено размножение, еще и законом! Вы так много едите?
- Частично, ты прав. Считается, что запрет изначально был обусловлен как раз из-за недостатка ресурсов питания. Очень давно, тот этап остался в прошлом. Сейчас сами валлы редко хотят размножиться. В основном это может понадобиться, когда валл устал и хочет уйти.
- Постой, как так? Ушел-пришел-остался? В голове же у нового клона, как я понял, вся предыстория сохранится? То есть если ему не сказать, что он – «хвост», то будет считать, что он и есть «ящерица».
Сидящий на стуле человек расхохотался.
- Примерно так, да. Это забавно. По закону каждому новому валлу полностью зачищается память. Это позволяет сформироваться новой личности, отличной от предыдущей. Плюс есть еще момент. Мы долго живем, и с течением времени с организмами происходят различные мутации. Они не слишком заметны и значительны, на первый взгляд, но сильно влияют при образовании нового валла.
- Но при таком подходе «новорожденным», может, не правильно называю, исключительным валлам, которые могут заменить Куджеро, просто неоткуда взяться? Или я не прав?
- Называешь не правильно, но языком и горловыми функциями твоего отца я сам не смогу название выговорить. Так что оставим пока так. Да…Куджеро – проявление Высшей силы, сам дух нашего народа. И каждый, кто решается бросить ему вызов, так же является проявлением этого Духа. По факту да, это чудо. А если с научной точки зрения, то рано или поздно, в связи с мутациями и перерождениями, по эффекту вероятности у кого-то все же включаются мозги.
- Какая идеальная жизнь! Живешь сколько хочешь, надоело – клонировался и стер себе память и по новой! Красота какая! А на нас не нападаете почему? Законы у вас странные. Размножились и захватили Землю.
- Во-первых, это не твоего ума дело, - снова оскалился «отец», - Во-вторых, нам это не нужно. В том виде, в котором у вас все существует на данный момент. А жизнь действительно у нас – идеальная. Там очень хорошо. Валлы – мирный народ, даже если тебе это так не показалось.
Я непроизвольно нахмурился, воспоминания об их нападении в Закрытом городе вереницей промелькнули перед глазами.
- Мясо, растения и некоторые виды минералов. Как и вы.
- Передо мной сейчас говорящий бутерброд. Я говорю с едой, - видимо, что-то сильно изменилось в моем лице, что опять очень повеселило собеседника, - Такая беда у «новорожденных»! Совсем не с кем поговорить! Не бойся. Я не буду тебя есть. Твой отец не переварит, у него больная печень, поджелудочная и слабый кишечник. И не люблю я человечину.
- А ты любишь слизняков? – в ответ я непроизвольно поморщился, - Воот! Улиток, медуз, муравьев, таракашек, жучков? И я не очень. Мясо у вас мало, оно склизкое, слишком мягкое, приторно сладкое – одним словом, гадость! Но любители вашей экзотики есть и среди наших. У нас другие животное, мы приручили и оставили у себя некоторые виды динозавров, они вполне съедобны. Растения у нас тоже намного лучше ваших. Есть виды, которые в ваших легендах называли «пищей богов» - они исцеляют все болезни, полностью заменяют все другую еду, а вкус! Попробовав один раз, ты больше никогда не стал бы есть ничего другого!
- То есть вы никогда не нападаете на людей? Ну, кроме ваших гурманов по человечине я имею в виду?
- Почему? Молодняк тренируется здесь в основном. Валлы часто заканчивают период и перерождаются целыми группами. В такие моменты целая отрасль может встать. Это тоже нужно налаживать, но никто этим не занимается! Мы общаемся с помощью телекинеза, при перерождении у большинства эта функция практически утрачивается, и удобнее тренироваться здесь на поверхности, чем мешаться у взрослых под ногами. В прошлом столетии некоторые заигрались тут у вас, когда все страны друг на друга пошли, такая буча началась лет на пять-семь, что ее у вас до сих пор забыть не могут. Куджеро дал им потом «по шапкам», но как бы… Проявления яркой индивидуальности и сильных способностей у нас, в основном, приветствуется.
Я молчал, осознавая, что в чем призналось мне только что подземное существо, и какая тайна мировых событий прошлого открылась в новом свете.
- А как ваш «молодняк» тренируется здесь? В смысле бегает по улицам и стирает всем личности, кто его увидел?
- Нет, ну что ты! У каждого молодого валла есть старший Наставник, который обучает и присматривает за ним. Первое, что требуется освоить – это как раз азы влияния на людей, валл должен мочь не только стереть личность начисто, но и заблокировать все мысли человека о том, что тот видит нас. Без этого наверх не выпускают. Это звучит просто, но на самом деле это не так. Многим это удается только через несколько столетий, и то, только на самом примитивном уровне. «Невидимости» учат по шаблону. К сожалению, в реальности шаблон в части случаев не работает, и, не смотря на все усилия валла, люди видят его. Тогда в дело вступают Старшие Наставники и зачищают территорию.
- Не всегда. Если есть возможность стереть из памяти людей информацию, то делают именно так. Если нет, или попались неподдающиеся – полная зачистка. Обычно мы маскируем ее под инфекцию или несчастный случай. Спустились в погреб и надышались угарным газом, семья разбилась в аварии, взорвался газ, и тому подобное. Молодых не посылают в места, где много людей. Задача - отточить выученные навыки насколько возможно. На самом деле хорошо это получается только у «новорожденных». У остальных идут разные косяки. И они быстро сворачиваются. Экзамен пройден или нет, через определенное время можно возвращаться к своей обычной жизни.
- А что значит «косяки» у валлов?
- Ну, удерживать сознание даже одного человека, в режиме онлайн, чтобы он не видел сидящего с ним за обеденным столом, валла, сложновато. И периодически человек мозг разблокируется и понимает, что перед ним происходит. Но за счет уже наложенных нами ограниченных функций, не может правильно преобразовать эту информацию. Отсюда столько историй про привидения, чертей, леших, и прочей нечисти. К тому же, находится на поверхности молодым валлам, с непривычки, тяжело и очень скучно. И они начинают порой развлекаться, специально подсовывая людям различные мысли и образы.
- Меня, во время экзамена, так достало уже в какой-то момент, что бесило абсолютно все. Я сидел, смотрел на мужика, которого мне дали и думал: «Сдохни, тварь! Когда же ты упокоишься уже! Пойди и утопись» Заходила его жена, жирная истеричная тетка, от одного только запаха которой меня почти выворачивало наизнанку, и начинала пилить мужа, а я начинал думать: «Да заткни ты уже ей пасть! Зарежь ее! Вот этим ножом! Прямо сейчас! Убей! Убей! Убей»
- А ничего. Настройки слетели, я не уследил и мужик весь мой поток сознания слышал звуком в своей голове. А из своей черепушки деваться некуда и заткнуть меня он не мог. Ну и ткнул жену ножом, а сам в петлю полез. Неудачно, веревку не смог привязать. Его в психушку укатали. Туда прихожу – а там наши все, сидят, грустные. У всего выпуска почти такая же беда с «подопечными». Кто чертей видит, кто инопланетян, кто (как у меня) голоса слышит, у кого Альцгеймер начался. Последнее чаще всего, нас в основном к старикам засылали. На всякий случай, кто им поверит, и мороки меньше. Умер человек в возрасте, чем тут кого удивишь. С третьего раза только у меня экзамен нормально прошел. Освоился я уже потом, много позже.
- А этот экзамен, он важный что ли?
- Да не то чтобы, и другие варианты подняться по карьерной лестнице вверх есть. Но без него самые ответственные мероприятия никто не доверит.
- Понятно. Слушай, давно хотел спросить! Собаки, которых я видел в городе, куда вы ворвались, кто они?
- Зачем тебе? А… ладно! Это не собаки. Это редкие существа, их осталось очень немного, они называются килии. Мы давным-давно смогли приручить их. Но подчиняются они только «новорожденным» или нашему главному. Они могут открывать дыры в пространстве. Точнее – создавать их. И переносить из любой точки на Земле куда угодно. А еще они лекари. Могут за секунду восстановить организм от почти любых повреждений и исцелить от недугов.
- А что есть еще? – настороженно спросил я, все больше теряясь.
- Тебе на какой вопрос сначала ответить?
- Сядь тогда. Ты скоро в обморок упадешь. Горелку твою я выключил. Может, поешь?
От автора: "Тайна Закрытого города" изначально планировался как рассказ, спасибо большое всем, кто поддержал меня в комментариях!
Начало (1-ая глава часть 1) Тайна Закрытого города
Начало (1-ая глава часть 2) Тайна Закрытого города
Доработанный вариант 1-ой главы - в комментариях под постом Тайна Закрытого города (глава 2, часть 1). Сон или явь
