Видимо, на то и был расчёт. Вероятно, так неведомые галактические ди-джеи с далёкого Альтаира – а их местоположение установили давно и точно – именно так они планировали призвать и привлечь человеческое общество во всём его многообразии. Что ж, если это правда, то всё удалось. Цель, однако, сохранялась неясной.
Но музыка – звучала! Она звучала в головах учёных и художников, таксистов и врачей, политиков и военных. Она интриговала их, помогала им, раскрывала перед ними самые невозможные тайны: во сне и наяву. Отныне не только Менделеев мог, уснув, обнаружить решение задачи, которая долгое время не давала ему покоя. И не Моцарту одному теперь оказалось под силу, узрев произведение полностью, точно в каком-то неведомом трансе, потом последовательно переложить его на бумагу.
Вначале это удивляло, а значит, пугало, но… нет ничего такого, к чему бы человек не привыкал. И человек привык. Люди долго, очень долго вслушивались в таинственную музыку Альтаира, приносящую с собой огромнейшие богатства, и чем больше становилось богатств, тем сильнее росло доверие землян к невидимым, неизвестным «музыкантам». Все подпали под очарование альтаирского радио, от мАла до велИка. Правда, был ли у них выход? Возможно, нет. Но кого это сейчас интересует? Сейчас, когда так близка технологическая сингулярность, когда машины наконец полетели по небу, а звездолёты – выбрались за тесные рамки земной орбиты; когда роботы «ожили», чтобы помогать людям, а сами люди научились управлять всем при помощи сенсоров и мыслей…
Конечно, можно было бы насторожиться, смело сказать «нет!». Но больно уж грандиозно сталось воздействие «Имагинации», и слишком заждались, изголодались так называемые «хозяева Земли». Несколько лет, несколько долгих, прекрасных, фантастических лет продолжалась магия запредельной музыки. Создавались изобретения, вводились новшества… да что там, сам мир чуть ли не перекраивался от корки до корки! И всё это под саундтрек чуднЫх, но уже столь близких «мелодий», звонов-ударов-перестуков, обработанных незримым кудесником. Тех самых звонов и перестуков, что вдохновляли, дарили желание жизни, двигали вперёд. Да, «песня» помогала и строить, и жить, а потому стала синонимом слова «прогрессорство».
Впрочем, люди не задумывались. Практически ни у кого не рождалось мысли: а что, если это прекратится? Что тогда? Как мы будем существовать без наших друзей с Альтаира? Нет, никому подобное не пришло в голову; никому, кроме, как водится, нескольких наиболее вдумчивых и прогрессивных представителей человечества…
- Но, Вениамин Фёдорович, - доказывал физик Крылатов, - вы только представьте, что это правда. Только вообразите! Что тогда начнётся… а вернее, прекратится. Перестанет, исчезнет, сгинет в небытии тот рай, которым мы жили последнее время, а ему на смену придёт…
- Хорошо, - отвечал Вениамин Фёдорович, далеко не последний человек на Объединённой Земле, - я вас понял. Я дам соответствующие директивы.
В результате, в кратчайшие сроки, после улаживания необходимых формальностей, был построен звездолёт, равного которому не видела планета. Масштабный, быстрый, надёжный – таким мог бы стать «Титаник», если бы его конструкторы вдохновлялись не земными, а альтаирскими идеями. Космический корабль получил название «Музыкант».
Отбор пилота и единственного участника экипажа был очень жёсткий. Следовало найти человека ведающего, опытного, здорового, да ещё и способного вызывать – внешностью и характером – позитивные чувства. Такую роль ответственные лица избрали для Юрия Галанина, превосходного лётчика и космонавта.
- Вениамин Фёдорович, а вдруг они не гуманоиды? – предположил Крылатов.
- И что с того? – ответствовал Вениамин Фёдорович. – Неужели Галанин с ними не справится? Во всех смыслах.
- В любом случае, другой, более подходящей кандидатуры и иного, более достойного замысла у нас нет.
Спорить с начальством – бессмысленно, тем более когда оно право.
Галанина снарядили по последнему слову техники. Функционирование бортовых приборов проверили чуть ли не десятки раз: слишком велика была ответственность!
- Надо спешить, - говорили Вениамину Фёдоровичу. – Надо спешить.
Он и сам понимал, что надо, и делал всё возможное.
И вот настал долгожданный день в апреле, день, когда «Музыкант», под сакраментальное «…три… два… один… пуск!» отправится в далёкий космос, дабы встретиться с благодетелями Земли. Встретиться и… что дальше? Постичь ещё бОльшие тайны мироздания? А может, никакой встречи не состоится, и земляне потерпят обидное, но вполне прогнозируемое фиаско? Только время могло дать ответ на этот вопрос.
- Полетели! – улыбаясь белозубой улыбкой, произнёс Галанин.
И оторвал звездолёт от земли.
Поднявшись вертикально вверх, в безоблачное весеннее небо, корабль развернулся и, ускорившись, скрылся с глаз наблюдателей. Тем же лишь оставалось наблюдать за процессом поисков через установленные внутри звездолёта камеры и благодаря отчётам, которые регулярно предоставлял Галанин. Ну и, разумеется, в ЦУПе тщательно и безостановочно следили за показаниями приборов корабля и за здоровьем первого контактёра, чтобы, в случае чего, немедленно выслать на помощь спасательно-поисковое судно…
Галанин большую часть дня занимался тем, что внимательно и сосредоточенно вёл сверхбыстроходного, оснащённого «умными», невероятными для людей прошлого навигационными и защитными системами «Музыканта» сквозь космическую ширь. Чёрный, помигивающий звёздами, украшенный их сиянием, редким разноцветием планет и монотонностью астероидов и обломков оных, великий Космос звал в себя и за собой, на грандиозные поиски – туда, где лежит ответ на самые важные и глобальные вопросы, цену которых человечество, наверное, ещё не до конца сознавало. Ориентировался в пространстве Галанин в основном по двум вещам: корабельному навигатору с его яркими компьютерными обозначениями и никогда не смолкающей «Имагинации», что не только вдохновляла, но и указывала путь. Если радиосигнал, с его ставшими привычными и родными стуками, ударами и перешёптывания, делался слабее, космонавт тотчас поворачивал корабль, пока волшебная инопланетная музыка не начинала звучать на прежней громкости.
…У Галанина и тех, кто отправил его в полёт, было достаточно времени для раздумий, и они пришли к выводу, что источник сигнала находится, по планетарным меркам, на совсем небольшом и двигавшемся быстро астероиде, не исключено, искусственного происхождения.
- …Как самочувствие? – в очередной раз спросили из ЦУПа.
- В порядке, - с улыбкой отвечал Галанин.
И тут Галанин замер. Замерли и остальные, кто видел это.
- Погодите, - проговорил космонавт. – Тут… да. Оно! Я нашёл его!
Внутренняя камера «Музыканта» показала работникам ЦУПа то, что мужчина увидел по монитору.
Раздались ликующие крики, а улыбка звездолётчика стала ещё шире.
На экране, тем временем, отображался висящий впереди, прямо по курсу движения корабля, и постепенно увеличивающийся, по мере приближения «Музыканта», громадный шар. Металлического оттенка сфера, покатая, навевающая мысли о космической станции и кибертехнологиях.
Приблизившись к ней, Галанин осветил находку прожекторами. Бока действительно невеликой по планетарным меркам сферы переливались в свете мощных лучей, и мужчина понял, что это не астероид. Что угодно, и, безусловно, искусственного происхождения, но не астероид.
Вдруг в неопознанном космическом теле открылась, въехав внутрь, титанических размеров дверь. Ворота.
- Кажется, меня приглашают, - обращаясь к ЦУПу, сказал Галанин.
- Надо лететь, - посовещавшись, решили работники центра.
Он и сам отлично это понимал и ни за что бы не повернул назад: не в его характере было отступать, хоть перед опасностью, хоть перед неизвестностью, особенно тогда, когда до важнейшей разгадки оставались считаные шаги, жалкие минуты. Дав мысленный приказ кораблю замедлиться, Галанин коснулся сенсоров и осторожно повёл «Музыканта» внутрь шара. Гигантский шлюз закрылся тотчас же, стоило корме звездолёта исчезнуть внутри сферы.
Контакт с ЦУПом оборвался; прекратили работу и внешние камеры. Галанин пытался связаться с центром, но никто не отвечал ему, а экран показывал одни помехи.
Между тем, корабль внезапно, но плавно остановился, и после что-то, скрытое от глаз мужчины, понесло «Музыканта» вперёд. Галанин несколько раз нажал кнопку включения и выключения мониторов, однако это не принесло результата. Оставалось лишь догадываться, кто, как и зачем влечёт его к себе. У Галанина родилось предположение, что он попал в нечто сродни магнитному полю, во что-то вроде космического эскалатора или бегущей дорожки, которая должна доставить его прямиком на место.
Похоже, так и произошло. Пару минут продолжалось движение корабля в неизвестность, а затем, так же неожиданно, как и началось, всё прекратилось: «Музыкант» замер на месте, и сам собой с еле слышным шипением отворился входной люк. Теперь исчезли всякие сомнения: кто бы ни находился по ту сторону толстых металлических стен корабля, этот загадочный незнакомец (или незнакомцы?) приглашал его.
Волнительно застучало сердце, впрочем, страха почему-то не было. Галанин отстегнулся и направился наружу.
Стоило переступить порог шлюза, как нахлынул целый сонм чувств: изумление, радость, беспокойство!.. Он стоял и просто смотрел перед собой. Попытался в очередной раз связаться с Землёй, на сей раз через наручное устройство, однако и оно не функционировало.
- Бесполезно, - раздался неожиданно голос. – Грот блокирует все входящие сигналы и фильтрует сигналы внутренние. Так надёжнее, спокойнее.
Галанин завертел головой: откуда только что говорили? Никого рядом нет.
- Я здесь, прямо перед тобой, - послышалось снова.
Тогда вселенский путешественник понял, что звук исходит от колонны – металлической, блестящей колонны впереди. Но отчего глас, который разговаривал с ним, кажется Галанину столь знакомым? Он же слышит его впервые в жизни!
Поглядывая по сторонам, на мерцающие и переливающиеся разноцветием огней далёкие вогнутые стены грота, он шёл вперёд. Мост, перекинутый через километровую пропасть, скрадывал стук шагов.
- Лишние звуки здесь не нужны, - будто прочтя его мысли – или на самом деле заглянув в них? – объяснил голос, определённо женский.
Путь к стеле занял около пяти минут. Постепенно, по мере приближения, Галанин замечал всё больше деталей. Во-первых, то была отнюдь не стела, не колонна, а некое инопланетное устройство соответствующей формы, в которой происходили непонятные и бурные процессы; там что-то светилось и гасло, двигалось и останавливалось, клубилось и рассеивалось в ничто. Во-вторых, от «стелы» в неизвестность, вероятно, в сторону невидимых отсюда стен грота, тянулись толстые провода, время от времени вздрагивавшие, точно живые, словно дышащие. И в-третьих, и это самое поразительное, внутри колонноподобного устройства, стоявшего на невысокой круглой площадке, к которой вели полдесятка гладких ступеней, вертикально висела, опутанная маленькими проводками, обнажённая красивая женщина. Глаза закрыты, грудь размеренно вздымается, руки опущены, белоснежные волосы раскиданы по плечам – такие мелкие детали Галанин рассмотрел, когда совсем уже поравнялся с «зависшей» над пропастью «стелой».
Поражённый увиденным, космонавт аккуратно приложил ладонь к прозрачному резервуару, где находилась красавица, - и ощутил тепло. Тепло и лёгкую вибрацию.
- Ты пришёл поздно, - снова послышался мелодичный голос.
Галанин отдёрнул руку, отпрянул.
- Не бойся, - попросила та, кто парИла внутри ёмкости, похожей на стеклянную. – Мы не хотели тебя напугать. И я тоже. Не переживай: всё должно быть хорошо. Но знай: когда ты поднялся по ступеням к месту моего последнего обитания, ты сделал свой выбор. Вы сделали… Хотя – всё ещё можно изменить.
- Кто… - Он сглотнул. – Кто ты?
- Но ты же знаешь, - был ответ.
И тут он понял, что действительно знает. Она – та самая радиоведущая, та, кто напоминал землянам, какую именно станцию они слушают.
- Вижу, ты вспомнил меня. – Женщина по-прежнему не двигалась и говорила не размыкая рта. – Я – это она. А ты – Юрий Галанин?
- Я знаю. И вместе с тем – нет. Да и им тоже неведомо до конца, зачем ты здесь и что тебя – и их – ждёт.
- Кто ты? – повторил он. – Какой ты расы? Ты человек?
- Почти, - ответила она. – Когда-то я была кем-то вроде человека. Все мы были. Нас плодилось много, чересчур много. Мы населяли немало планет – не одну и не две. Но потом случился Катаклизм.
- Катаклизм? Какого рода?
- Мы слишком уверовали в науку. Понимаешь?
- И в итоге, - осторожно продолжил он, - осталась только ты одна? Из всех?
- Чтобы встретиться со мной?
- С тобой или с тем, кто пришёл бы вместо тебя. А кто-нибудь когда-нибудь обязательно пришёл бы. Не с чистыми намерениями, так с желанием красть.
- Мы не хотим красть. И я не хочу.
Она помолчала, а потом продолжила:
- Ведай же, Юрий Галанин, что наша судьба начиналась так же, как у вас… Ох. Силы покидают меня… Ты поздно пришёл. Не знаю, сколько ещё смогу…
- Подожди. Ты хочешь сказать, что вы получили свои знания, умения и силу тоже от кого-то другого? От иной человекообразной расы? Так же как люди получили эти знания и силы от вас?
- Ты всё правильно понял. – Она опять умолкла. – Берегите силу. Берегите себя… И – прощайте. Моя миссия выполнена.
Он говорил ещё что-то, но женщина больше не произносила ни слова. Её голова безвольно опустилась на грудь, которую не вздымали лёгкие… если, конечно, её организм был устроен подобно организму земных женщин. Но что-то подсказывало ему: так оно и есть.
«Всё кончено, - подумал он. – Или только начинается?»
Он поднял руку ко рту и сказал в наручный микрофон несколько стандартных фраз; просто так сказал, безо всяких смысла и надежды. Конечно же, никто ему не ответил.
В эту секунду ушей достиг странный звук – будто открывается дверь, совсем близко. Что это? И откуда доносится?
Боковым зрением он уловил движение в «стеклянном» резервуаре: оттуда будто бы откачивали воду… либо что-то, очень на неё похожее, некую жидкость или густой свет. Затем дверца резервуара отъехала в сторону.
Он подошёл ближе и поймал на руки безвольное обнажённое тело. Ему показалось, что улыбка радости и счастья озаряет прекрасное лицо. В следующее мгновение женщина растворилась прямо на его глазах, исчезла, испарилась.
Он был удивлён, он был поражён. Но недолго. Он понимал, что ему следует сделать… что его опять зовут… что его зовёт собственный долг: перед ней и перед ними, перед всеми жителями Земли… И перед собой.
Раздевшись донага, он шагнул внутрь резервуара, который тут же закрылся и вновь заработал. Он ощутил, как что-то плещется у ног, концентрируется, конденсируется; как колонна набирает всё больше и больше ЭТОГО, погружая его в искрящийся свет. И вдруг стало так хорошо, так легко.
Смотря прямо перед собой, опустив руки по бокам, спокойно, размеренно дыша, он ждал, пока резервуар наполнится, а провода опутают и подключатся, дабы подарить ему новый смысл существования. Ему многое предстояло увидеть, понять и рассказать…
…Рука повернула регулятор, и зазвучала привычная странная музыка, мелодия из глубин космоса.
А когда она закончилась, приятный, ровный мужской голос сказал известную и ожидаемую фразу:
- Вы слушаете радио «Имагинация».
И всё продолжилось заведённым порядком.
Посвящается героям Космоса
