В этом неожиданном вопросе нашего читателя нам послышалось что-то вроде ревности. (Кстати, в конце этой статьи у нас тоже будет вопрос для рок-меломанов.)
А действительно, почему? Страна у нас очень даже музыкальная. Русскую классику во всём мире хорошо знают, любят, исполняют, записывают. Чайковского или Прокофьева –даже Уолт Дисней в свои мультики вставлял. И современные «экспериментальные» и авангардные композиторы – в мире огромным авторитетом пользуются работы Эдуарда Артемьева или Альфреда Шнитке. В общем, в области классической (академической) музыки Россия всегда была (и остаётся) в первых рядах, не поспоришь.
Музыка к фильмам – вообще отдельный разговор. Геннадий Гладков, Александр Зацепин, Алексей Рыбников...
А вот с рок-музыкой – не сказать, чтобы очень.
Да, у нас были (и местами есть) музыкальные группы очень неплохого уровня. Но слишком часто то, что они исполняют – увы, вторично. То есть «где-то это уже было». Копия может быть творческой, качественной, блестящей, интересной – но при этом она всегда останется копией. Одна моя знакомая американка, учительница английского, перечисляя любимые рок-группы, назвала «Парк Горького» (он же «Gorky Park»). В ответ на моё замечание, что это русская группа, американка неожиданно воскликнула: «Разве? А я и не подозревала!». В конце 80-х годов автор был ярым поклонником группы «Кино» (как миллионы советских подростков). Дальнейшее знакомство с творчеством групп «Cure» и «Joy Division» стало не очень приятным открытием – обидно, когда «звук» твоей любимой группы придумала не твоя любимая группа...
Но вернёмся к рок-музыке вообще. Перенесёмся лет на 150 назад в прошлое. В Европе тех лет (и в России) та музыка, которую мы называем сейчас «классикой», была очень широко распространённой, единственной, как бы сейчас сказали, «правильной» и «популярной». Уличные музыканты, парковые оркестры и даже бродячие шарманщики исполняли темы и арии из опер Чайковского, Верди и Россини! Знание музыки считалось обязательным признаком «хорошего воспитания», мальчики и девочки из дворянских (и вообще состоятельных) семей непременно учились музыке – причём часто не только игре на скрипке или фортепиано, но и сочинению. Вы, возможно, даже не догадываетесь о том, что прекрасными композиторами были, скажем, Лев Толстой или Александр Грибоедов!
Понимаете? Та музыка, которую мы называем сейчас «серьёзной», «классической», была в то время «массовой», «обыкновенной» и «популярной». Звукозаписи в те времена не было – но вот в нотных магазинах всегда было полно покупателей. Была даже такая профессия – «магазинный пианист», «демонстратор», который перед покупкой нот по просьбе клиентов играл с листа только что изданные музыкальные произведения. Да, существовала и народная музыка – однако считалось, что для «приличного общества» её обязательно должны «причёсывать» и «приглаживать» профессиональные композиторы. Можно, скажем, вспомнить оркестр русских народных инструментов, созданный профессионалом Василием Андреевым. А народная музыка «в чистом виде» в Европе и России была «не в чести». Помните сказку «Волшебное Кольцо» Бориса Шергина, да? «Фи, папа, какой у вас дурной скус! Это ж Ванька из слободки горло дерёт!».
Производство музыкальных инструментов в Европе (и в России) было «мастеровым», «штучным». Стоили профессиональные музыкальные инструменты очень дорого – самый дешёвый Беккеровский рояль (фабрика Беккера, позже «Красный Октябрь» в Санкт-Петербурге) стоил 800 рублей – огромная, совершенно чудовищная сумма! Для сравнения – рабочий тогда получал около 20 рублей в месяц... Примерно столько же – около 20 рублей – на ярмарке стоила хорошая гармонь. В общем, недешёвое удовольствие.
А что Америка? Соединённые Штаты, Канада? А там ситуация складывалась совершенно иная. В Америку в поисках счастливой судьбы ехали все подряд – и англичане, и ирландцы, и немцы, и шведы, и русские, причём в основном люди простые, сущие бедняки. Добавьте сюда ещё множество чернокожих рабов, а ещё многочисленные племена коренных американцев (индейцев). Это был самый натуральный «плавильный котёл», в котором причудливо смешивались совершенно разные культуры, расы, мелодии, музыкальные темы. Причём музыкальные темы простые, с точки зрения «европейской цивилизации» совсем «непричёсанные», примитивные. Народные песни, рабочие песни, церковные протестантские гимны... А вся академическая, «высокая», «истинная» музыкальная культура ехала в Америку из Европы. Помните рассказ О Генри «Пианино»? Старик Кэл Адамс, фермер, отлично разбирающийся в овцах и ценах на шерсть, но ничего не соображающий в «европейских» музыкальных инструментах – вот он, типичный американец тех лет...
Однако Америка тех лет – это ещё и предпринимательство, и технический прогресс! Например, немецкий мастер музыкальных инструментов Генрих Штайнвег вместе с семьёй переехал в Америку в 1850 году – а уже в 1853 году, сменив фамилию на Стейнвей, продаёт своё первое фортепиано. Всего лишь через семь лет под его руководством уже работала огромная фабрика, занимавшая целый квартал. Фирма выпускала по 1800 фортепиано в год – для тех лет цифра просто колоссальная! Таким объёмам европейские производители могли только позавидовать. Многочисленные мастерские производили пианино, гитары, органы для церквей. А когда закончилась Гражданская Война («война Севера и Юга»), когда были распущены ставшие ненужными военные оркестры, то на рынке оказалось огромное количество музыкальных инструментов (прежде всего барабанов и разнокалиберных духовых) по совершенно бросовым, «копеечным» ценам. Совместное музицирование стало массовым, «народным» развлечением. До сих пор в американской музыке существует такой жанр, как «парикмахерское пение» («barbershop singing») – сидели простые американцы в местной парикмахерской, ждали своей очереди и, чтобы скоротать время, пели. Пели совсем не так, «как прописал профессор Римский-Корсаков» в учебнике «Основы оркестровки», пели «по-своему», «не по-европейски», «неправильно». «Ваньки из слободки драли горла» – и из этого постепенно рождалась другая, очень самобытная музыкальная школа:
В Нью-Йорке, между Пятой и Шестой Авеню, на острове Манхаттан пышным цветом расцвели многочисленные нотные издательства и музыкальные магазины – причём, в отличие от Европы, американцы делали ставку не на академические произведения, не на трудную и сложную, требующую долгого обучения музыку. Те самые популярные уличные песенки, незатейливые мелодии, часто в элементарном, доступном даже начинающему музыканту или певцу переложении... А помимо нот, огромной популярностью пользовались «пиано роллы», то есть бумажные ленты для механических пианино. Из каждого магазинчика в этом квартале постоянно доносились звуки музыки – получался ни на что не похожий шум и звон – неудивительно, что квартал стали называть «Тин Пэн Элли» («Tin Pan Alley»), то есть буквально «Аллея оцинкованных сковородок».
Ни Европе, ни тем более России даже не снились масштабы музыкальной индустрии в США! Только между 1900 и 1910 годами одних только рэгтаймов (надеемся, вам знаком хотя бы знаменитый рэгтайм «Жизнь Артиста» Скотта Джоплина?)
...Так вот, одних только рэгтаймов в США за десять лет была издана тысяча восемьсот штук! Не экземпляров, а именно самих рэгтаймов. Кроме того, Америка жадно импортировала ноты, впитывала в себя европейскую музыкальную культуру, а вот из Америки музыка в Европу поступала в мизерных дозах. Ситуация решительно изменилась вместе с началом Первой Мировой войны – сперва в Великобританию, а затем и всё дальше в Европу и Россию начали проникать американские (и латиноамериканские) мелодии и ритмы. «Академические» вальсы, польки и марши неожиданно сменились американскими – немыслимо популярными стали матчиш, фокстрот, танго, чарльстон. В богатую (и щедро платящую музыкантам и композиторам) Америку потянулись многочисленные европейские исполнители. Самый известный в мире «американский классик», Джордж Гершвин – сын еврейских эмигрантов из Одессы. Менее известный у нас Ирвинг Берлин (песню «Белое Рождество» в исполнении Бинга Кросби слышали?)
...Вместе с родителями приехал из Могилёвской губернии... Или знаменитые скрипачи – Иегуди Менухин, Исаак Стерн... В общем, из Америки в Европу ехала музыка, а из Европы в Америку ехали музыканты, композиторы, музыкальные инженеры (тот же Сергеевич Лев Термен, изобретатель первого в мире электронного музыкального инструмента – терменвокса).
Лучшие музыканты и композиторы, «европейцы», «академики» начали немедленно «угловатую» и «непричёсанную» американскую народную музыку облагораживать. Родился тот самый «сладкий звук диснеевских скрипок», модными стали сладкоголосые певцы-крунеры (Бинг Кросби, Фрэнк Синатра и так далее). В мир искусства буквально врываются слова «Бродвей» и «Голливуд». В 30-е годы стремительно набирает популярность звуковое кино (и мультипликация!) – прежде всего американское звуковое кино, американская музыка. А во время Великой Отечественной войны американские фильмы, мультфильмы и музыкальные произведения стали популярными даже в «ультраконсервативном» Советском Союзе. Примерно в это же время (в том числе, как это ни странно, благодаря войне) начинает стираться когда-то чёткая граница между «чёрной» и «белой» американской музыкой. Если в довоенное время американскую музыку делили на чёрную и белую (вспомните ранних советских джазовых музыкантов, которые мазали себе лица жжёной пробкой, чтобы быть похожими «на угнетённых негров США») – то война всё решительно поменяла. Белые начали слушать чёрную музыку, а чернокожие музыканты – наоборот, исполнять «песни белых».
И снова «качнулся маятник». В 1948 году стараниями американского изобретателя Лео Фендера появилась на свет цельнокорпусная электрогитара – инструмент, громкость которого ограничивалась только мощностью усилителя. Через три года тем же Фендером была изобретена бас-гитара, заменившая «тихий» и очень громоздкий контрабас. Вскорее нежные скрипки, многоголосные романтические хоры в стиле «барбершоп» и проникновенные голоса крунеров выяснили, что американской молодёжи хочется чего-то нового, «своего собственного», не настолько «прилизанного», изысканного и европейского.
Названия разных музыкальных стилей – это материал не то что для отдельной статьи, а сразу для целой книги. Однако ближе к началу 50-х годов многие музыканты и музыкальные критики называли «чёрную» музыку словом «ритм-энд-блюз», сокращённо «ар-эн-би». А вот для того, чтобы отличить «белых, играющих и поющих, как чёрные» и было (неизвестно кем, на эту тему до сих пор не утихают споры) придумано слово «рок». То есть изначально «рок», он же «рок-н-ролл» – это тот же самый ритм-энд-блюз, только его исполняют белые музыканты. Скажем, тот же Элвис Пресли. Или Билл Хэйли – который записал в 1954 году ставшую супербомбой двухминутную песню «Rock Around the Clock» – как её, бедную, только не переводили на русский язык... И «Рок вокруг часов», и «Рок весь день напролёт» – в общем, в следующем году эта незатейливая песенка буквально взорвала весь мир.
Кстати, сперва «академические» музыканты (в том числе американские!) приняли рок «в штыки». Причём, что смешно и любопытно, в СССР рок называли «чудовищным и вульгарным порождением буржуазной культуры». А вот в США многие называли рок «секретным оружием коммунистов» и «красной заразой». И неудивительно – потому что в рок-группах часто чернокожие и белые музыканты играли вместе, что по меркам тех лет для американцев считалось «слишком уж чересчур». Песню Чака Берри «Roll Over Beethoven» нещадно критиковали и всячески ругали как американские «официальные» музыканты и критики, так и отечественные. Композитор Никита Богословский даже написал гневную статью, в которой название песни перевёл (неправильно) как «Катись ты, Бетховен». Что у советской музыкальной общественности вызвало самый настоящий культурный шок (Бетховен – это святое). Слушаем с отметки 3:00...
Однако молодёжи эта «новая» музыка сразу же полюбилась. Почему? Она была подчёркнуто вызывающей, «хулиганской». А ещё потому, что эта музыка была «чисто по-американски» проста и доступна. Уже в который раз мы об этом упоминаем – «европейские» академическая музыка, а также «исправленный и причёсанный» европейскими музыкантами «академический» джаз требовали долгого и трудного обучения. А простой как три копейки, сыгранный «на трёх аккордах» рок можно было научиться играть буквально за какую-то пару недель (и «стать местной звездой»)! Электрогитара, усилитель, барабаны. Простые (на грани детской частушки-прибаутки) тексты, простейшая гармония, даже ноты знать не надо, главное – ритм, ритм, ритм! Под эту музыку мог танцевать совершенно любой – и, в отличие от вальса, чарльстона или фокстрота, этому танцу можно было, по сути, не учиться. Нужно просто «включить погромче», и двигаться (взрослые ворчали – «дёргаться»), двигаться, двигаться, до изнеможения, до упаду... Разве могла такая музыка появиться в чопорных «академических» Европе или России? Хотя в дальнейшем (ближе к началу 70-х годов, после так называемого «британского вторжения») рок-музыка начала усложняться, становиться более техничной, «умной» (даже «заумной») и изысканной.
«Ну про Америку мы поняли, – скажете вы, – но как же быть с той же самой чопорной западной Европой? Рок-музыку придумали в Америке, но как же быть с теми же самыми британскими группами? «Битлами», «Роллингами», «Йес», «Ху» или теми же «Джой Дивижн»? А вот тут уже сыграла свою роль идеология – многие советские композиторы всерьёз начинали интересоваться новым музыкальным жанром, и были вполне способны развить его в неожиданном направлении. Но рок-музыку (и американскую, и британскую, и вообще всю) уже прочно «заклеймили» в качестве антисоветской. Карикатуры на «Битлов» и «битломанов» наполнили советскую прессу. Ясное дело, что любое исполнение рок-музыки становилось подпольным «полукриминалом». А музыканты тоже люди, им кушать хочется... Когда же «идейный пресс» убрали во второй половине 80-х годов – то уже практически все «экологические ниши» в рок-музыке были заняты иностранными группами.
Ну а теперь вопрос для рок-меломанов. Ниже пять обложек журнала «Лучик», цитирующие шесть конвертов известных рок-альбомов. (Да, именно так: обложек пять, а конвертов шесть.) Интересно, кто-нибудь назовёт все шесть? Ждём ваши ответы с нетерпением!
