Момент воспитания, конечно, крайне важен, но, к сожалению, иногда родители справиться просто не в состоянии, тут только специалистов хороших подключать (я понимаю, что пост и последующие комментарии как раз о том, что родители просто не считают нужным это делать, и это действительно проблема). А к моментам воспитания и того факта, что не знаешь, когда и что проявится, я в детстве была очень тихим и интеллигентным ребенком, поэтому другие дети частенько садились мне на шею, и родители, особенно, мама, постоянно говорили мне, что так нельзя, нужно уметь за себя постоять и т.д., но я почему-то просто не испытывала такой потребности, меня это как будто бы не трогало от слова совсем. Зато ближе к 20 годам, когда, казалось бы, переходный возраст уже пройден, во мне словно бы что-то сломалось, и я стала дико конфликтная и нетерпимая к несправедливости. Конечно, я не разбиваю мебель о чью-либо голову, и вообще не перехожу к физической агрессии, т.к. прекрасно осознаю последствия этого, но внутри у меня все кипит, и в глубине души я жажду именно этого - снять напряжение. Я ору по любому поводу - бардак в организации, проволочки, косяки, нерадивые поставщики услуг... Пока жила в России, так просто не затыкалась ни на секунду. Когда в очередной раз что-то случалось, муж шепотом сообщал провинившимся: "Разруливайте скорее, иначе сейчас каааак понесется", те смотрели на мое выражение лица и осознавали масштаб последствий. Честно признаюсь, что моя конфликтность в большинстве случаев работала мне только на руку, но были и ситуации, когда я ловила себя на мысли, что некоторые люди вызывают во мне такое дичайше раздражение, что я еле держусь, чтобы им сейчас не вмазать (повторяю себе как мантру "ты присядешь, ты присядешь, если сейчас же не успокоишься"), т.е., понимаете, да, что именно меня в такие моменты останавливает? У детей такого стопора еще нет. И дополнительный момент - я-то прекрасно осознаю, чем это мне грозит, поэтому всячески замотивирована с этим справляться, например, посещать психолога, у детей же подобный момент, опять же, отсутствует - все последствия их поведения тянут на себе взрослые (и то, как мы видим, последствия не ах какие тяжкие, ну в школу на разговор вызовут). В общем, на мой взгляд, эту проблему в принципе невозможно решить лишь инициативой пед состава и школьного психолога, должен быть более мощный механизм - поступила жалоба в компетентный орган, не важно, от кого, хоть анонимная, ребенка принудительно обследуют, если находят отклонения - он отправляется в соответствующее учреждение, где его пытаются лечить и социализировать, только так можно будет решить проблему школьных стрелков и прочих видов неадеквата.

Племянник, 8 лет. Был достаточно спокойным, послушным и молчаливым ребенком. В какой-то момент времени слетает с катушек и становится сущим адом как дома, так и в школе. Эпизоды следующие:
— Играет с куда более опытным одноклассником в карты. Проигрывает. Недолго думая, хватает стул и, вложив все свои крошечные силы, бьёт одноклассника по голове. Серьезных последствий удалось избежать, но скандал поднимается знатный.
— Вскипятив чайник, ловит кота и задорно поливает того свежим кипяточком. На полное офигевание родителей отвечает бессвязной истерикой и метанием предметов. Смог успокоиться только тогда, когда уже не выдержал и рявкнул я - на сторонних людей он пока ещё огрызаться боялся.
— Перемена, школьники в столовой. Забегает в помещение, начинает забег по столам с опрокидыванием тарелок и чашек. Закономерно получает по голове, впадает в истерику. Когда в школу приезжает офигевшая мама (моя сестра), прямым текстом шлет ее и завуча на три буквы.
— Спустя пару месяцев выясняем, что стервец систематически вымогал у одноклассников карманные деньги под угрозой физической расправы. Сие так бы и осталось загадкой, если бы одна из жертв не устала и не пожаловалась своей маме. Сестра, поступая по логике прошлых событий, решает, что на сына наговаривают. Однако, когда ту же самую информацию сообщают разделенные и явно не успевшие обсудить все детали дети, понимает, что дело пахнет жареным. Переводят в другую школу, взяв с директора предыдущей клятвенное обещание не распространять порочащие сведения. С обещанием все исправить, конечно.
— Кошмарный финал: играя во дворе, залезает вместе с дружками на гаражи, после чего, якобы играясь, сталкивает одного из них вниз. Неудачное падение, перелом шеи, малыш уходит в иной мир. Начинается разбирательство.

В процессе выяснения обстоятельств узнаем, что второй его дядя по линии отца в последнее время частенько гостил у семьи, так как недавно освободился из мест не столь отдаленных и нуждался в крыше над головой. Уж не знаем, чему он конкретно учил ребенка (разбирательство ещё идёт), но одну фразу ребенок воспроизвёл наизусть: "Если хочешь, чтобы тебя все уважали и боялись, никого не уважай и не бойся".

Такие дела. Выговорился...

Меня в одной из школ регулярно обвиняли в побоях и вандализме по следующей схеме:

- в качестве формы для нашего класса (именно для нашего, у других еще хуже было) были избраны уебские зеленые пиджаки на две пуговицы, в которых мы выглядели как малолетние швейцары

- в классе был придурочный мальчик Дима, который регулярно творил какую-нибудь хуйню

- ростом, сложением и расовым типажом (оба метисы, хотя и разноплеменные) мы были схожи

- а в одинаковых пиджаках вообще поди разбери

- мальчик Дима всегда сидел где-то в жопе класса, а я, как близорукий, на первой парте у двери

Поэтому каждый раз прибежавшие в праведном гневе училки и завучи первым же видели меня, орали "Агааа, попался, сукин сын Якин!" и начинали требовать, чтобы я сознавался... в чем-то, чего я и знать не знал. У них почему-то была манера не говорить, в чем тебя обвиняют, а просто требовать покаяться в твоих смертных грехах.

Я к этому привык, так что тянул время урока всеми способами, задавал уточняющие вопросы ("А кого, говорите, я бил? Еще и ногами? А одной или обеими ногами, не знаете?"). Через несколько минут обвинители и побитые начинали понимать, что кого-то не того колоть взялись, шли по рядам, извлекали оттуда придурка Диму и начинали по новой уже с ним, на что Дима привычно отбрехивался ("Да я чо, да я ничо, вот оно чо, и больше ничо").