MaxMaximov86

20. Море Кракена

Проспали мы чуть более восьми часов. Я проснулся позже всех. Некоторое время лежал и смотрел в белый потолок, в надежде, что все, что случилось до этого, было лишь сном. Давящие мысли о скорой смерти не сразу вернулись в сознание и первые минуты после пробуждения я смог провести, ощущая умиротворение и утреннее спокойствие выходного дня. Но теперь пришло время возвращаться в реальность. Я поднялся с пола. Спину ломило. Настроение стало настолько скверным, что невозможно описать. Я не хочу умирать…

Пить и есть в непригодной для дыхания атмосфере было крайне неудобно – набираешь воздуха, снимаешь шлем скафандра, кладешь в рот тушенку, надеваешь шлем. После завтрака мы попытались еще раз связаться с Лучом, но буквы выпадали в случайном порядке.

Я вышел из шатра. Метановый дождь тут же начал заливать стекло скафандра. Вдалеке гремело. Прожектора, направленные в стороны от нашего пристанища, позволяли видеть не более чем на двадцать метров, а дальше все скрывалось за черной стеной ночи.

Шел к буровой еле волоча ноги. Очередной порыв ветра заставил меня покачнуться. Рукой я смахнул капли, стекающие перед глазами и размывающие изображение. Мингли уже прицепил батискаф к машине. Я залез в кабину и сел за руль. Завел электромотор. Прогреваться она будет минут двадцать. Этого времени хватит, чтобы собрать необходимые вещи, в том числе и переносной модуль для нового лагеря возле моря. Скорее всего, там мы проведем несколько Земных дней.

***

Выехали к Сфере. Я держался двумя руками за руль, покачиваясь на камнях. Справа сидел Стив, остальные сзади. Глядя на гироскопический компас, я подумал - а вот если он сейчас сломается, то как мы в такой тьме найдем дорогу обратно? Никаких других навигационных систем кроме компаса у нас нет, ведь спутники над Титаном не летают, а звезд, по которым можно было бы ориентироваться, как моряки в древности, не видно из-за туч. Сейчас этот компас - наш единственный указатель. В зеркале заднего вида уже исчез в густой атмосфере луч прожектора, который я направил в небо, на случай, если произойдет непредвиденное и нам придется искать базу.

- Дело не в отрезках и треугольниках, - сказал Мингли, - они как-то подтасовывают карты. Отрезки, треугольники, углы - это просто понятные нам категории.

- Умеют использовать случайность, - сказал Саид.

- Но исходя из теории Демона Лапласса, - сказал я, - случайностей вообще не бывает. Всем правят причинно-следственные связи. Падению гайки предшествует сила броска, гравитация, трение и еще куча факторов.

- Значит, что бы гайки упали так, как надо им, они должны заложить в тебя параметры броска? – спросил Мингли.

- Выходит, что так, - ответил я, - но это вне физики нашего мира.

- А если они не из нашего мира? – предположил  Мингли.

- Тогда и нет смысла рассуждать, - вмешался Жорж, - чего толку гадать?

- Гадать толку нет, а рассуждать и строить теории вполне себе можно, - ответил Мингли.

Компас не подвел. В свете фар мы увидели её. Выходить на улицу ни у кого желания не было. Вышел только Саид. Я развернул буровую так, чтобы светить ему в спину, пока он делал в очередной раз съемку Сферы. Он прошелся по трем своим реперным точкам, а мы ехали следом. После в кабине археолог сразу сравнил размеры. Удивился ли я, когда мы увидели увеличение радиуса Сферы на пять сантиметров? Даже не знаю. После всего, что произошло, как можно удивляться? Нет, я не удивился, но теперь в наши условия задачи попала еще одна переменная. А сама задача звучала так – что тут происходит? Кто такой Луч? Что такое Сфера? Вместо последовательного приближения к ответам, мы отдалялись от них из-за ввода новых данных.

- Можно сказать одно, - произнес Жорж, - если она не сжимается, значит черной дырой ей не стать. Это хорошая новость.

- Мы не знаем почему она увеличилась, - сказал я, - может есть каике-то циклы. Сейчас она увеличилась на пять сантиметров, а завтра сожмется на метр.

***

До моря мы добрались за два с половиной часа. За двадцать минут до прибытия я начал волноваться - вдруг Саид ошибся с выставлением маршрута относительно нашего компаса. Не знаю откуда пришла эта фобия потеряться на ледяных пустошах Титана, ведь в первые ночные поездки я ее не ощущал.  

Я стоял на берегу. Поверхность из жидкого метана, которую в энциклопедиях описывали гладкой как зеркало, сейчас колыхалась, а волны накатывались на каменистую сушу, едва не доходя до моих ботинок. Я вслушивался в шум морского прибоя и ударов дождя. Низкие звуки шороха, шипения и треска доносились со всех сторон. Увидеть бы море днем… А сейчас оставалось довольствоваться малым – тем сектором видимости, который попадал в зону налобного фонаря.

Сзади подошел Саид.

- Надо лагерь ставить – сказал он, - мы там со Стивом вытащил все из кузова.

***

- На Земле жизнь вышла из воды, - сказал Жорж, раскладывая стол в центре нового шатра, - я думаю, что основная масса жизни расположена именно в морях Титана. Это не считая бактерий в слоях грунта.

- Почему на поверхности мы еще никого не встретили?  - спросил я, расставляя консервы возле стены.

- Сложно сказать, - ответил Жорж, - но если сравнивать Титан с нашими Земными ледяными или песчаными пустынями, то картина схожая. У нас тоже мало кого ты там встретишь на поверхности.

- В такой густой атмосфере было бы удобно летать, - сказал Стив, - но и крылатых созданий мы не видели.

- Но это не значит, что их нет совсем, - ответил биолог.

В шатер зашел Саид с двумя десятилитровыми бутылками воды подмышками.

- Мингли почти закончил с батискафом. Ждет вас на улице, - сказал археолог.

Мы подключились к общему чату. Погружаться в море буду конечно же я, ведь никто кроме меня не умеет так управляться с этой замечательной подлодкой, и, естественно, Жорж. Жорж будет управлять манипулятором, которым он соберет образцы, возможно жизни, возможно еще чего, представляющего интерес для астробиологии.

21. Погружение

Стеклянный купол нашего уже спущенного на “воду” двухместного батискафа выглядел не очень надежно. Но это лишь на первый взгляд. На самом деле он выдерживал давление на глубине до трех километров. Нам же предстояло погрузиться не более чем на двести метров.

Мы сидели внутри. Я за штурвалом, а Жорж за пультом управления “клешней”. Сидели в скафандрах. Я зажег свет над головами и уже с трудом видел сквозь свое отражение в стекле, стоящих на берегу Мингли, Стива и Саида.

- Погружайтесь, - скомандовал капитан в чат.

После того, как мы оказались ниже уровня моря, я включил прожектор на полную мощность и развернул батискаф. Гидролокатор показывал, что до дна под нами четыре метра, но чем дальше мы отплывали от берега, тем становилось глубже.

- Ну как ощущение? – спросил Мингли.

- Завораживающе, - ответил Жорж.

Погружались под углом тридцать градусов. Плыли медленно - со скоростью три узла. Глубина десять метров.

- Все самое интересное должно быть на дне, - сказал Жорж.

Глаза его горели от восторга. Я подумал, что в этот момент он позабыл о всех проблемах, даже о скорой смерти.

Губина тридцать метров. Мингли пытался что-то сказать нам, но из-за слабого сигнала, мы слышали лишь обрывки фраз.

- Всё, - сказал я капитану, - не ловит, не слышно тебя.

Рация замолчала. На экране радара появился резкий обрыв. Я остановил батискаф.

- Давай вертикально вниз? – сказал я.

Да, - ответил Жорж, - только повернись к откосу.

Погружались по отвесной линии вдоль скалистой стены, уходящей в бесконечную черную пропасть. На самом же деле пропасть имела дно и дно это было на глубине двухсот пятидесяти пяти метров, если верить показаниям радара.

- Вот и новое открытие, - сказал я, - ранее предполагалось, что море Кракена не такое глубокое.

- Да, а еще никто не исключает наличия впадин.

Внезапно в свете прожектора, направленного на скалистый откос, промелькнул столб из пузырей.

- Видел?! – возбужденно, чуть ли не вскрикнув, сказал биолог.

- Да, - ответил я, - вот еще.

Пузыри снова пролетели перед нами. Мы остановились на глубине сорока семи метров возле полуметровой трещины в скале, откуда периодически выбрасывался какой-то газ.

- Ну-ка, - Жорж подался вперед и уперся шлемом в купол батискафа, - давай, чего сидишь, свети туда скорее!

Я навел прожектор в разлом.

- Так, - произнес Жорж и активировал управление клешней, к которой была присоединена камера и фонарик. Клешня была телескопическая и могла выдвигаться более чем на десять метров.

Жорж просунул клешню в расщелину, и медленно, будто врач эндоскопист, принялся удлинять ее, погружая в тело скалы. Пузыри пролетали мимо нас с ритмом в десять секунд, будто кто-то выдыхал. На экране камеры эндоскопа тоже было видно мельтешащие шарики газа.

Пока Жорж изучал трещину, я огляделся и не увидел ничего кроме черноты этой бездны. На Земле на учениях я провел множество погружений в Черном море на нашем батискафе. Погружение в Море Кракена отличалось какой-то пустотой, одиночеством и… скорбью? Даже не знаю, как объяснить, но тут я ощущал себя будто выброшенным в открытый космос. Здесь настолько пусто… ничего вокруг: ни кораллов, ни колышущихся водорослей, ни проплывающих мимо любопытных рыб разных цветов, никакой бурлящей жизни. При этом, в сознании томилось чувство, что за тобой кто-то следит. Кто-то смотрит издалека, из этой пучины. Смотрит множеством глаз и ждет момента чтобы напасть! Не по себе мне тут, ух не по себе…

Я заглянул в монитор Жоржа.

- Ничего нет, - сказал биолог, вытаскивая эндоскоп, - тупик. Ладно, давай вниз.

Мы продолжили погружаться все ниже, и вот уже радар показывал нам отметку в семьдесят пять метров.

Пустынная скала пролистывалась снизу вверх в круге луча прожектора. Пузыри все так же пробегали перед нашими глазами, поднимаясь откуда-то со дна.

Сто двенадцать метров жидкого метана над нашими головами, а за бортом минус сто восемьдесят два градуса цельсия. Защищало нас всего лишь трехсантиметровое стекло купола. Я задумался - а если оно треснет, то как мы погибнем? Учитывая, что на нас надеты скафандры, то явно умрем мы не сразу. А может и не умрем? Может, сможем выплыть?

Сто пятьдесят метров. Скала резко оборвалась и луч устремился под горный свод, уходящий во мрак.

- Похоже пещера, - сказал Жорж, - остановись.

Мы повернулись влево, потом вправо. Справа было видно скалу, слева нет. Я подал чуть вперед, зайдя под каменный потолок и посмотрел на показания георадара - глубина под нами двадцать один метр.

- Да, пещера, - сказал я.

- Идем вдоль стены, - сказал Жорж, а потом добавил, - хотя нет, давай сначала до дна спустимся, потом сюда вернемся.

- Как скажешь.

Мы продолжили погружение.

Сто восемьдесят… двести… двести двадцать… двести сорок… я медленно сбавлял скорость. Через двадцать секунд наш батискаф плавно лег на дно. Казалось, мы должны были взбаламутить касанием грунт, но из-за экстремально низкой температуры, все вещество вокруг, кроме самого сжиженного метана, находилось в состоянии льда. Двигатели автоматически остановились, чтоб экономить энергию.

Как же тут тихо… Разве что слышно еле уловимое глубокое дыхание Жоржа в микрофон, а больше ничего. Биолог снова прилип к стеклу купола. Было ощущение, что мы попали в мир мертвых.

- Юр, - начал Жорж, - давай чуть приподнимемся, на полметра, и вперед, но медленно. Проплываем метров десять, оглядываемся, светим, еще метров десять – снова оглядываемся.

- Принято.

Мы отплыли от скалы. Стелились практически по дну. Георадар выстраивал карту в режиме реального времени. На карте было отмечено и наше местоположение, так что вернуть назад к пещере труда не составит. Через несколько минут мы увидели борозды на дне, из которых снова выходили пузыри газа.

- Откуда могут быть эти траншеи? – спросил я.

- Сложно сказать, - сказал Жорж, - у нас подобные штуки делают мидии, когда ползут по дну.

Я прикинул ширину этой канавы, и понял, что если это сделало подобие мидии, то размер ее должен составлять в ширину метра три, а в длину метров шесть-семь. Учитывая низкую гравитацию, тут ничего не мешало организмам вырастать до колоссальных по сравнению с Земной жизнью размеров.

- Давай вдоль траншеи, - сказал Жорж.

Внезапно на нашем пути возникла стена высотой в пару метров. Когда мы подплыли к ней ближе, то поняли, что это больше похоже на трубу или тоннель, по самому верху которого тянулся костный хребет будто плавник.

- Стой! – крикнул Жорж, - ближе не подплывай! Это тело… тело какой-то рыбы! Вон наверху структура скелета!

Я молча разглядывал это огромное существо.

- Поверни влево!

Луч прожектора прошел по темно-серому телу, которое уходило вдаль. Повернув вправо, мы увидели, что и в этом направлении оно скрывалось во мраке - тянулось по дну неизвестно на какое расстояние.

- Поплыли вдоль него, - сказал биолог.

- Может не стоит? – сказал я, - ты забыл, что нас предупредили про опасность.

- Просто посмотрим и всё!

- Если мы будем плыть вдоль тела, - сказал я, - то с вероятностью пятьдесят процентов мы доплывем до головы этой змеи. Я уверен, это плохая идея.

С низким гулом и скрежетом существо отодвинулось от нас и из борозды, в которой оно лежало вылетели пузыри газа. Сердце мое заколотилось в два раза быстрее. Не спрашивая Жоржа, я развернул батискаф и включил двигатель на полную.  

- Куда ты?! – злобно произнес биолог, - мы должны понять, что это! Зачем тогда вообще было погружаться?!

- У тебя совсем инстинкт самосохранения притупился? – ответил я, - если мы тут погибнем, то об этой штуковине вообще никто не узнает! А так хоть видеоматериалы отправим!

Жорж замолчал. Видать, здравый смысл в нем взял верх над безрассудным любопытством.

- Оно огромное, - сказал я, когда мы уже отплыли на приличное расстояние, - чтобы вырасти до таких размеров, нужно много пищи.

- Секвойи тоже огромные, - недовольно ответил Жорж.

- Причем тут секвойи? Это явно было не растение.

- Я имею ввиду, что получать энергию это создание может не обязательно из плоти других существ.

Мы поднялись к пещере. Я посмотрел на показатель количества кислорода (он расположен чуть ниже подбородка), запаса еще на два часа.

- У тебя воздуха сколько? – спросил я.

- Два двадцать.

Плыли по дну пещеры. Жорж включил налобный фонарь и смотрел по сторонам не моргая. Я смотрел вперед. Георадар рисовал карту. Погружение длилось уже двадцать семь минут. Метров через пятьдесят пещера разветвлялась так, что левое направление вело чуть вниз, а правое уходило резко вверх. Решили проверить правое. Поплыли вверх. К моему изумлению, примерно через десять-двенадцать метров мы вынырнули и оказались, как сказали бы на Земле, в воздушной полости, правда тут эта полость, вероятно, заполнена составом атмосферы Титана. Поверхность жидкого метана, на которой мы колыхались кипела!

- Ну… - протяжно начал биолог, глядя на мое удивленное лицо, - наши пещеры тоже имеют подобные конфигурации. Я думаю, тут нечему удивляться. А вот это кипение…

- Почему метан кипит?! – спросил я, и тут же сам нашел ответ, глядя на термометр, который показывал температуру за бортом плюс два градуса.

Перед нами скалистый берег. Я подал чуть вперед и часть батискафа зашла на сушу.

22. В западне

Мы стояли в каменном зале, который расходился в несколько направлений туннелями. Я держал в руках гарпун. Подогрев скафандров отключили.

- Пошли, – сказал Жорж.

Освещая путь налобными фонарями, мы двигались в сторону одного из коридоров.

- Не слишком ли большая разница в температуре? - спросил я, ступая по мокрому скользкому каменистому полу.

- Возможно, где-то есть что-то наподобие термального источника, только не жидкий, а газообразный.

- Почему не жидкий? В недрах Титана же есть вода.

- Это лишь теория. Если вода тут и есть, то она на глубине десятков километров.

Я шел чуть впереди Жоржа. Вдруг звук его шагов стих. Я обернулся и увидел, что он остолбеневший смотрел наверх. Подняв голову, я сначала не поверил своим глазам – весь потолок пещеры был усеян белыми существами, напоминавшими слизняков. Размер их был навскидку сантиметров пятьдесят. Они расползались в разные стороны от луча фонаря. До потолка было метров пять. Секунд двадцать мы растерянно стояли задрав головы, пока Жорж не произнес:

- Загарпунь одного.

Я прицелился в слизня и выстрелил. Стрела вонзилась в тело неземного создания, и, судя по стуку о скалистый потолок, пронзила его насквозь, но слизень не спешил отлепляться. Я дернул за веревку, и между нами с Жоржем на камни шлепнулось амёбоподобное существо с прозрачной мембранной кожей. Я видел все его внутренности: какие-то сгустки внутри него сжимались и разжимались, по трубкам что-то перетекало, перекатывалось, пульсировало. Вдруг из тела создания вылезли нити длинною в метр и начали рыскать по полу, будто пытаясь что-то нащупать. Нити были явно жесткие, в отличие от самого туловища. Одна из таких нитей попыталась обхватить гарпун, но я отдернул оружие. Из раны слизня вытекала прозрачная жидкость. Внезапно тело существа поменяло цвет на зеленый, а потом на желтый. Теперь он синий. Красный! Ярко оранжевый! Снова красный! Подобно каракатице слизень пускал цветовые узоры по всему телу. Мы попятились от него, понимая, что красный - цвет тревоги. Возле нас упала еще одна особь, потом еще и еще. Не мешкая я подбежал, уперся ногой в пробитое тело этой твари и выдернул гарпун. К этому моменту вся пещера полыхала алыми переливами узоров! Пол будто ожил! В стороне, откуда мы пришли, все кишело этими созданиями. Нити из их тел метались по пространству, извивались, искали нас – непрошенных гостей, обидчиков, вторгшихся в их владения. Я схватил Жоржа за костюм и потянул на себя. В этот момент что-то вонзилось мне в ногу, и я услышал сигнал о разгерметизации скафандра! Одна из тварей опутала мою голень своими черными веревками! Жорж наклонился, взял это существо и рывком отделил от меня.

- Бежим! – биолог указал направление вглубь пещеры, туда, где нет этих скользких созданий.

Лучи фонарей скакали по мокрым стенам. Топот от наших ног эхом разлетался по пещере. Мы не знали преследовали они нас или нет. Кое-как, в условиях низкой гравитации, неслись мы прочь в неизвестность, лишь бы уйти подальше от опасного роя. Желание остановиться возникло только когда я начал задыхаться.

- Стой, – прохрипел я, – костюм!

Я показал на ногу. Жорж обхватил ткань скафандра и пережал её так, чтобы метан не перестал попадать внутрь. Метан легче воздуха, подаваемого из баллона, поэтому просачиваясь через разрыв штанины, он устремлялся вверх, к шлему. Я глубоко дышал. Никак не мог надышаться. Жорж, склонившись держал мою ногу. Взоры наши были направлены в сторону далеких красных мигающих огоньков. Немного придя в себя, я сел на корточки и сам стянул ткань вокруг ноги.

- Надо перетянуть, - сказал биолог, - давай, веревкой с гарпуна.

Пока я держал штанину, пытаясь понять, приближаются ли эти существа или нет, Жорж сделал перетяжку. Кусок веревки он перепилил стрелой гарпуна.

- У тебя кровь, - сказал биолог.

- Похоже, он мне икру проткнул.

- Идти можешь?

- Да.

Стояли плечом к плечу, смотрели в даль тоннеля. Свечение стало оранжевым. Гарпун я держал наготове.

- Может успокоятся, - предположил я.

- Шустрые какие оказались, - сказал Жорж.

Я кинул взгляд на экран с показаниями запасов кислорода.

- У меня уже на час сорок, - сказал я.

- Ничего, успеем, - ответил биолог, осматривая потолок, на котором, к счастью, никого не было.

- Эти отличаются от того паука, - сказал я, - эти как мы, в тепле живут.

- Давай отойдем подальше от них. Возможно, они как-то ощущают наше присутствие. Может, если отойдем, быстрее успокоятся.

Я повернулся спиной к огонькам. Пещера уходила вниз под углом градусов двадцать и сворачивала влево. Осторожно, глядя по всем трем пространственным направлениям, мы плелись по черному тоннелю. На душе было не спокойно. Наши лучи резко перескакивали с пола на стену, со стены на потолок и снова на пол. Гарпун я держал прикладом к плечу. Жорж резко обернулся – что-то послышалось сзади. Никого. Тоннель заметно расширялся. Вдали мы снова услышали звук кипения жидкого метана. От стаи слизней мы отошли максимум метров на восемьдесят, да еще и за поворотом скрылись.

- Всё, тут подождем, - сказал Жорж, и подошел к стене.

Я сел на пол. Рассматривал ногу, которая начала ныть. Сквозь разрыв ткани было видно небольшую ранку и кровоподтек.

- Тут следы слизи, - сказал биолог, - но я никого не вижу. Видимо они ползают по всей пещере.

- Иди сюда, - сказал я, - не надо там ходить. Мало что ли досталось нам?!

- Надо изучить. Когда еще представится такая возможность, - ответил Жорж.

Навел на него фонарь – он стоял метрах в пятнадцати от меня спиной, что-то ковырял у стены. Перевел свет на потолок. Высоко, метров пять-семь точно.

Кислорода оставалось на час тридцать. Эх, надо было с собой еще баллон взять.

- Тут прямо дорожки слизи, - сказал Жорж, - удивительно.

- Они могут нами питаться? – спросил я.

- Насчет слизней не уверен, - сказал Жорж, - а вот паук тот точно не может. У него совсем другая биохимия, он просто не получит из нас питательных веществ. Не сможет усвоить. А слизней надо препарировать, чтоб понять.

Я посветил в то место, где до этого стоял Жорж и не увидел его.

- Ты где там?!

- Все нормально, я тут.

По звуку было сложно ориентироваться из-за того, что голос Жоржа из микрофона перебивал его же голос, доносящийся сквозь колебания газовой среды. А среда тут, я так понял, больше состояла из метана, который выкипал и смешивался с азотом. Я выключил микрофон.

- Жорж! - крикнул я, и услышал свой голос таким же, какой он и на Земле – не ниже, не выше.

- Что?! – с эхом донеслось издалека, - зачем ты выключил гарнитуру?!

- Хотя бы для того, чтоб лучше слышать звуки вокруг! - сказал я, и подумал - а чего мы раньше так не сделали?

Нога болела все сильнее. Чувствую, нарывает и пульсирует. Не хватало еще инфекцию инопланетную подхватить. Прокол не сквозной, но как глубоко он в меня вонзил свою веревку-иглу, непонятно.

- Жорж, иди уже сюда!

- Сейчас! Включи микрофон!

Я включил.

- Мы слишком шумим, - сказал биолог, - мало ли какой слух у тех слизней.

- Они же цветами общаются, зачем им слух?

- Каракатицы тоже общаются, меняя цвет внешнего покрова, но они так же могут воспринимать колебания водной среды, а это не что иное как слух. Нет гарантий, что слизни не могут воспринимать колебания атмосферы.

- Мне кажется мы далеко ушли.

- Все же, давай потише.

Я встал. Сделал робкий шаг вперед, опираясь на больную ногу и понял, что идти я могу, а вот бежать… если только превозмогая боль. Хорошо, что в ногу вонзился, а не в живот.

- Жорж, а нам ведь повезло, - сказал я, - эти штуки могли нас легко убить! Он с такой легкостью и быстротой пронзил меня!

Сделал еще шаг. Вроде полегче.

- А так с виду и не скажешь, что они опасны.

Я огляделся.

- Жорж?

Тишина.

- Жорж? – адреналин наполнил мою кровь.

- Жорж?! Это не смешно! -  держа перед собой арбалет, я медленно шел туда откуда минуту назад доносился голос биолога. Огромное помещение имело по центру несколько толстенных вертикальных столбов твердой породы, расширяющихся книзу, а сверху упирающихся в потолок. Структуры эти не позволяли взором охватить пространство целиком.  

- Всё, тут подождем, - вдруг услышал я голос Жоржа, но не из динамика.

- Ты же сказал включить микрофон? – произнес я и медленно пошел на голос.

- Тут следы слизи, но я никого не вижу, - сказал Жорж, снова не в микрофон, - видимо они ползают по всей пещере.

Голос его было еле слышно, будто он доносился откуда-то издалека.

- Жорж, у тебя все в порядке? – я обошел монументальный столб. Лучом фонаря я ерзал по стене. Увидел проход.

- Надо изучить. Когда еще представится такая возможность, - ответил Жорж.

- Жорж? – я подошел к проходу.

- Тут прямо дорожки слизи, - сказал он, - удивительно.

- Жорж, сколько тебе лет? – спросил я.

- Насчет слизней не уверен, - ответил Жорж, - а вот паук тот точно не может. У него совсем другая биохимия.

У меня затряслись руки, когда я осознал, что разговариваю с чем-то имитирующим Жоржа.

- Все нормально, я тут, - звучал голос из прохода.

- Уходи! – радался крик Жоржа уже из динамика, - беги, Юра!

- Зачем ты выключил гарнитуру?! – практически одновременно с криком биолога прозвучал точно такой же голос, но издалека.

Позабыв про боль в ноге, я отбежал за столб. Не сводя луча с прохода, я целился туда гарпуном.

- Мы слишком шумим, - услышу я нечто похожее на голос Жоржа, - мало ли какой слух у тех слизней.

- Жорж, ты меня слышишь, - сказал я тихо в микрофон.

- Жорж.

- Жорж, ответь. Опиши, что происходит.

- Жорж!

23. Щупальца

Тревожное чувство не покидало Мингли Вэя с момента, как батискаф скрылся под жидким метаном. Капитан стоял на берегу и рассматривал в скупом свете налобного фонаря морскую поверхность, испещренную ударами множества капель дождя. Связь с Юрой и Жоржем пропала десять минут назад. Вэй уже собирался вернуться в модуль, как вдруг его внимание привлекло бурление на поверхности моря, начавшееся внезапно метрах в тридцати от берега. Луч фонаря еле дотягивался до места выхода газа, и капитан решил направить туда прожектор. Первым делом Вэй подумал, что с батискафом случилась беда, и это выходит кислород из баллонов, но когда он присмотрелся, то понял, что площадь поверхности бурления слишком большая.

До шатра было метров сорок.

- Стив, Саид, прием, - произнес Вэй в микрофон.

- Да, - спустя пару секунд раздался голос врача.

- Поверните оба прожектора на море, примерно на меня и подойдите сюда.

- Сейчас сделаем, - ответил Саид, - а что случилось?

- Тут что-то странное. Со дна поднимается какой-то газ.

- Газ? – удивился Стив.

Вскоре вокруг Вэя вспыхнул свет. Капитан, щурясь посмотрел в сторону шатра. На фоне яркого свечения он увидел два человеческих силуэта. Мингли повернулся к морю. Пузыри газа выходили за пределы освещенной площади, хотя прожектора давали отличную видимость на десятки метров от берега, и слабую видимость метров на сто. Саид и Стив подошли сзади и встали слева и справа от капитана.

- Мне кажется, нам лучше уйти. Не к добру это… - начал Саид, и не успел он закончить фразу, как вдалеке что-то громко ударило по метановой глади, да так, что брызги по скафандрам были ощутимы даже на фоне дождя. Члены команды попятились. Спустя несколько секунд волны захлестнули берег, дойдя до ног космонавтов.

- Уходим! – крикнул Мингли и хотел было развернуться к буровой, но обомлел, увидев в свете прожектора огромное щупальце, торчащее из воды и уходящее в черное небо. Следом вылезли из моря еще несколько колоссальных конечностей, длину которых невозможно было определить. Сверкнула молния и на доли секунды в ярком блеске ее в сознании Мингли отпечаталось изображение тела уродливого существа, возвышающегося над морской поверхностью на десятки метров и тянущее к небу свои стометровые отростки-щупальца. Округлое туловище этого создания находилось вдали от берега и понять его достоверные размеры было сложно, но никто не усомнился в том, что существо это в сотни раз больше любого Земного. Раздался оглушающий свист и следом снова звук удара неимоверной силы по жидкому метану. На берег выползла еще одна подобная тварь, только во много раз меньше, размером с автобус, и неуклюже перекатываясь и шлепая щупальцами, поползла к исследователям. Космонавты бросились к буровой.

Свист морского колосса не утихал. Мингли заскочил в кузов, а следом и Стив. В этот момент, преследовавшее их создание напрыгнуло на машину и оплело ее своими конечностями, чуть не свалив транспорт на бок. Саид отлетел в сторону и упал на живот. По шлему его скафандра пошла трещина.

- Саид, – с отдышкой произнес Мингли в микрофон, - беги к ракете!  

Саид не мешкая вскочил на ноги и увидел, как несколько осьминогов накинулись на шатер, но разорвав его тут же отскочили и с шипением бросились обратно к морю. На буровую навалилось еще одно существо, клубком гадких щупалец облепив машину.

Археолог развернулся и бросился бежать по направлению к разрушенной базе Титан-1.  

Продолжение Небо Титана. Часть 6. (Научная Фантастика)

16. Горизонт событий

Мы сели в кабину буровой.

- Она может превратиться в черную дыру? – спросил Стив.

- При нынешнем ее радиусе, ей не хватит массы, чтоб преодолеть сферу Шфарцшильда, - сказал Мингли, - даже если она поглотит всю материю Титана и Сатурна.

- А можно поподробнее? – спросил Жорж, - я не сильно разбираюсь в теории черных дыр.

А вот я, как выпускник физтеха все прекрасно понял сразу. Но не стал вмешиваться. У нас Мингли по черным дырам специализировался в университете, пусть он дальше рассказывает.

- Любой объект, имеющий массу, - сказал капитан, - может превратиться в черную дыру, в случае, если его сжать до определенного радиуса. Этот радиус и называется гравитационный радиус или сфера Шварцшильда. Иначе говоря, если радиус любого объекта станет меньше, чем его сфера Шваршильда, то у объекта появится горизонт событий, а сам объект получит свойства черной дыры. Гравитационный радиус зависит от массы объекта. Для нашей Земли гравитационный радиус равен примерно сантиметру.

- Если сжать Землю до радиуса в сантиметр, то она превратится в черную дыру, - произнес Саид.

- Тогда выходит, что и правда для объекта радиусом двадцать пять метров, - Стив указал на Сферу, - нужно очень много материи, чтоб превратить его в черную дыру.

- То есть, черной дырой наша Сфера никак не станет? – уточнил Жорж.

- Не знаю, - сказал Мингли, - вдруг она начнет сжиматься?

- Почему она должна начать сжиматься? – спросил я.

- Она набирает массу, - ответил Мингли, - при этом её объем не увеличивается. Почему? Непонятно. Какие там процессы внутри нее происходят? Тоже непонятно. Можно констатировать, что какие-то силы сдерживают увеличение Сферы в объеме. Иначе говоря, эти силы сжимают ее, а в противовес этим силам действует сила поглощения материи, которая должна объем Сферы увеличивать. Сейчас выходит, что две эти силы уравновешены – материя в Сферу заходит, а объем у Сферы не увеличивается, остается прежним. Что будет если снизить потребление материи?  Тогда сила, которая работает на сжатие Сферы будет преобладать. Исходя из всего этого, можно заключить, что у Сферы есть возможность начать сжиматься.

- Если на месте Сатурна появится черная дыра, как это может угрожать Земле? – спросил археолог.

- Если она просто будет летать по орбите Солнца, как сейчас летает Сатурн и его спутники, то никак не скажется. Ведь суммарная масса объектов не изменится. Считай, что будет летать тот же самый по массе Сатурн со своими спутниками, просто в немного другой форме. В сжатой форме. Другой вопрос – зачем все это? Какая цель у Сферы или того, кто ей управляет?

- Может это какая-то электростанция более развитой цивилизации? – предположил я.

- Ты имеешь ввиду, что они потом засунут эту Сферу в какую-нибудь большую печку и будут получать с этого энергию миллионы лет? - спросил Стив.

- Не знаю, - ответил я, – просто размышление. И, кстати, мы неправильно рассчитали её массу. Мы не учли, что Сфера тонет в Титане не только за счет силы тяжести, но и за счет поглощения материи под собой.

- Судя по трещинам в грунте, она все же тонет в значительной степени из-за массы, - сказал Саид.

- А еще, коллеги, нельзя забывать, что мы рассуждаем человеческими мерками, - сказал Мингли, - мы живем в трехмерном пространстве, которое расширяется миллиарды лет. В котором огромное количество неизвестного, как в квантовой физике, так и в макромире, в сингулярностях черных дыр. Куда расширяется вселенная? Что было до начала “всего”? Я вполне могу допустить, что мы не сможем ничего понять о Сфере, а рассуждения наши окажутся смешны для тех, кто за ней стоит.

– Если они вообще нас замечают, - сказал я, - мы вот не замечаем микробов.

- Давайте не будем уходить в философию, - сказал Саид, - я думаю стоит измерять радиус Сферы раз в сутки.

- Да. Будем наблюдать за ней, - сказал Мингли.

- Я могу прямо сейчас снова снять ее и сравнить размеры.

- А у тебя с какой точностью лазер снимает? – спросил Жорж.

- Пол миллиметра.

- Да, Саид, давай-ка сделай съемочку, - сказал Мингли, - заодно и посмотрим, растет ли скорость её погружения.

***

Космонавты вернулись на базу. Саид сел обрабатывать результаты измерений, Юра со Стивом отправились чинить антенну, а Жорж с Мингли принялись переносить вещи биолога из лаборатории в шатер. Паука принесли в самом конце.

- Мингли был прав, - сказал Саид в общий чат, - Сфера начала сжиматься.

Жорж, до этого стоящий возле тела инопланетного создания, повернулся к археологу. Мингли подошел к компьютеру Саида и уставился в монитор.

- Все-таки сжимается… - раздался голос Гречкина. Юра со Стивом были все еще на улице.

- Да, - продолжил археолог, - между прошлым и нынешним измерениями радиуса, разница два сантиметра, семь миллиметров.

- А времени прошло часов шесть-семь, - прикинул Мингли.

- Могу посмотреть точное время прошлой съемки, - предложил Саид.

- Пока не надо. Завтра еще раз снимем её и тогда построим точный график сжатия. Нам надо минимум три измерения, чтоб понять с ускорением она сжимается или нет.

17. Иные формы жизни.

Гречкин ошибся: параболическая антенна, расположенная на Титан-1 ремонту не подлежала. Минут двадцать Юра со Стивом расставляли прожектора вокруг их надувного приюта, чтобы хоть как-то освещать прилегающую территорию, и более часа они провозились с созданием примитивной передающей антенны, слепленной из подручных материалов со склада разрушенной ракеты. Антенну Гречкин планировал подключить к ноутбуку, и, как только гроза закончится, запустить спутник ретранслятор, передать на этот спутник все научные данные, собранные тут, чтобы тот в свою очередь отправил их на Землю.

Когда Юра и Стив вернулись в шатер, Жорж обратился ко всем присутcвующим:  

- Можно подвести некоторые итоги по принципу жизни на Титане.

Гречкин положил антенну на пол чуть в стороне от входа.

- Я бы хотел начать издалека, - сказал Жорж.

- Мы не против, - ответил капитан.

Биолог вздохнул и приступил к повествованию:

- До момента, когда зонд зачерпнул атмосферу Титана, тогда двадцать лет назад, я был согласен с мнением большинства ученых, и считал, что для жизни нужна вода. Мне тогда было двенадцать, но я уже не на шутку увлекался биологией. Очарование Титана для меня заключалось в том, что мы получили доказательства того, что для наличия жизни не обязательна вода. Подойдет и другая жидкость.  А еще я был восхищен тем, что тут мы смогли найти жизнь, не имеющую ничего общего с Земной, ведь в природе на Земле нет жидкого метана.

Жорж прокашлялся в кулак, отвернув голову в сторону.

- Как известно, - продолжил он, - в основе жизни бактерий, которые тогда были найдены в облаках Титана был тоже углерод, правда соединенный в молекулы циклопропенилидина – очень высокореакционной органики, которую на Земле можно наблюдать только в лаборатории. Про эту молекулу вообще мало кто-что знал ранее. А тут на основе этой молекулы существует жизнь! А главным растворителем выступает сжиженный этан и метан. Циклопропенилидин создает основу для местных Титановых аналогов наших ДНК и РНК и все это при температуре минус сто восемьдесят градусов! Даже минус двести градусов! Многие астробиологи, в том числе и я, глядя на эти привезенные на Землю бактерии, считали, что на основе такой органической молекулы могут появиться невероятно экзотические формы жизни. Просто невообразимые формы!

Жорж сделал паузу и глубоко вздохнул.

- Я не совсем понимаю, к чему ты клонишь? – произнес Мингли.

- Подожди, сейчас поймешь. Этот паук, - Жорж указал рукой, - определенно является хищником. Судя по всему, он убивает своих жертв этим вот клювом. Охотится приблизительно как кальмар. А вел я к тому, что нет принципиально отличных от Земных форм жизни. Нет и не может быть.

- Это еще почему? – спросил Стив.

- У паука есть конечности, которыми он ловит жертву. Далее он убивает её клювом, пропускает через аналог нашего желудка, далее в кишечник, потом все лишнее выходит через клоаку. У паука есть сенсоры: органы зрения, для восприятия электромагнитных колебаний, органы слуха для восприятия колебаний среды, обонятельная системы для восприятия молекул в среде. И это только те утверждения, которые я могу сделать на основе часовой работы с ним. Исходя из всех этих элементов его тела, можно сделать вывод о том, как протекала эволюция на Титане. Примерно так же, как и у нас на Земле. Тут живут существа, которые должны питаться и целью которых является передача своих генов дальше. Всё как у нас! Получаем энергию и размножаемся, получаем и размножаемся. Всё! Вот основной закон любой жизни! Все мы живем в одной вселенной и ничего принципиально иного быть не может! Теперь я в этом твердо убежден.  

Члены команды переглянулись.

- Так, - начал Гречкин, - я, как бортинженер, человек далекий от астробиологии, хотел бы пояснений.

- Пожалуйста, спрашивай.

- На Титане когда-то нашли какую-то молекулу с названием, как ты там сказал…

- Да… название труднопроизносимое, не важно… не суть… В две тысячи двадцатом нашли.

- И этой молекулы на Земле не существует?

- Ее вообще не существует нигде, кроме Титана и облаков межзвездной пыли. Ну и конечно же в лаборатории можно получить.

- И о ней никто толком ничего не знал?

- Знали очень мало и нигде ее не использовали.

- Потом в две тысячи двадцать восьмом, когда зонд принес нам бактерии с Титана, мы поняли, что в основе этих бактерий как раз лежит эта молекула?

- Да.

- Эта органическая молекула, которая спокойно себя чувствует при низких температурах?

- Да. А наш паук умер от того, что сварился изнутри, когда проглотил коптер. Это как если ты проглотишь металлический предмет, нагретый до двухсот градусов. Стрелять в него было необязательно.

- Сколько тебе надо времени, чтобы сделать полный отчет об этой особи? – спросил Мингли.

Жорж уставился на паука и замер. Секунд через тридцать молчания команда поняла, что он не думает над ответом, а просто стоит, уперев взгляд в это неземное создание. Стоит будто манекен. Потом Жорж достал из набедренной сумки рулетку и приложил ее к сочленению конечности паука.

- Жорж? – Мингли обошел биолога, - ты в порядке?

Жорж попятился назад.

- Опять, - произнес он, - опять начинается…

- Что с тобой? – взволнованно спросил Гречкин.

- Опять эти отрезки. Соотношения отрезков… я не понимаю! – биолог рванул к выходу, но Мингли схватил его за торс, и они оба упали. Жорж пытался вырваться. На помощь капитану подлетели остальные. Саид сел биологу на ноги, а Юра со Стивом скрутили ему руки.

- Я не могу так, не могу, - кричал Жорж, - что-то проникает в меня! В мое сознание! Внутрь самого потаенного!

18. Я тоже их видел

Жорж сидел на полу прислонившись спиной к стене шатра. Саид на всякий случай встал возле двери, чтобы биолог не попытался вновь выскочить и натворить с собой бед. Мингли и Стив находились по бокам от Жоржа, а Юра расположился на полу, и, всматриваясь в его побледневшее худое лицо, произнес:

- Я тоже их видел.

Жорж поднял взгляд на Гречкина.

- Видел? – с волнением спросил биолог.

- Что значит, “тоже видел”? – удивился Мингли.

- Тогда, когда ты спросил у меня про странности? – вспомнил Стив.

- Да, - начал Гречкин, - только у меня немного другая ситуация. Ты, Жорж, говорил про какие-то отрезки. Так вот, а у меня не отрезки, у меня треугольники.

- Приехали… - пробурчал Саид.

После того, как Юра рассказал команде о странных треугольниках, проникающих в его сознание, Жорж поднялся, и, казалось, полностью пришел в себя. Биолог в свою очередь рассказал, что видит соотношения длин отрезков в обычных вещах. Принцип был точно такой же как у треугольников Гречкина – Жоржу бросался в глаза какой-то линейные объект, вырванный из общего фона, а следом еще один, и соотношения длин пары этих объектов оказывались всегда равны соотношению длин какой-нибудь другой пары объектов, которые так же бросались в глаза. Это могли быть абсолютно разные, несвязанные между собой линейные объекты: ножка стола, линия на узоре стены, сочленение паука, карандаш или рост Саида.

Остальные члены команды не замечали ничего подобного.

- Вы понимаете, что это признаки шизофрении? – сказал Стив.

- Понимаем, - ответил Жорж, - только коллективно шизофренией не заболевают, как гриппом. А ведь с Данте и Леонардо произошло похожее помешательство.

- Если это не шизофрения, - начал рассуждать Мингли, - а объективная закономерность, существующая в нашей общей реальности, а не в мозгу индивида, то нужно найти этому объяснение.

- Попытка контакта? – предположил Юра.

- Паука? – пренебрежительно сказал Жорж, - сомневаюсь.

- Сферы? – раздался голос сзади.

Все обернулись на Саида.

- Что? – спросил археолог, - я просто предположил.

- А почему бы и нет, - сказал Мингли, - Жорж, ты сейчас видишь эти свои отрезки?

Биолог огляделся.

- Нет.

- Юр, а ты треугольники?

- Нет.

- Попробовать создать треугольник? – предложил Саид.

- Нарисовать, – сказал Стив.

- Нет, те треугольники, которые я видел, были сделаны либо не мной, либо мной, но случайно. Если я буду рисовать, то сработает фактор моей сознательности, - ответил Гречкин.

- И как сделать случайный треугольник? – задумчиво произнес Жорж.

- Есть идея, - Гречкин опустился на пол и вынул из сумки гайки, которые остались после создания антенны. Члены команды обступили сидящего на коленях бортинженера. Юра взял три гайки в руку, потряс ими будто собирался играть в кости, и подкинул. Упав, гайки образовали вершины треугольника. Кидал их Юра так, чтобы они разлетелись хотя бы на пару метров, но две гайки упали рядом, а вот одна откатилась подальше.

- Треугольник, - констатировал Мингли, - остроугольный.

- Иного быть не может, они же не могут упасть все в одну линию, конечно будет треугольник, - усмехнулся Жорж.

- Что-нибудь видишь? – спросил Стив.

- Нужен транспортир, карандаш и бумага, - сказал Юра.

- Держи, - Саид протянул карандаш.

- Рулетку еще дай.

- Пожалуйста.

Стив и Жорж растягивали рулетку между гайками, а Гречкин чертил тонкие линии, соединяя вершины треугольника. Получилось достаточно точно, ведь центр гайки найти не сложно.

- Транспортир найдите.

Юра померил углы до градусов (а точнее это сделать было и невозможно) и записал их прямо на полу: “83,83,14”.

- Снова равнобедренный, - сказал Гречкин, - это четвертый треугольник, который получается равнобедренный.

- В тех треугольниках углы были такие же? – спросил Саид.

- Нет.

- Если это какой-то язык, то надо еще данных. Кидай гайки, - сказал Саид.

- Как случайные действия могут образовывать язык? – спросил Жорж, - да еще и действия, совершаемые тем, кто должен воспринять информацию, а не передавать. Это невозможно.

- А три равнобедренных треугольника с одинаковыми углами, которые я увидел до взрыва базы возможны? – обратился Гречкин к биологу, - а то, что тут снова равнобедренный треугольник, это совпадение? А твои отрезки?

Жорж пожал плечами.

- Все же проще поверить в шизофрению, - произнес Стив.

Юра кинул гайки. Треугольник оказался похожим на предыдущий, разве что вытянут он был в противоположную сторону. Прочертив линии и измерив углы, Гречкин записал следующее: “82,82,16”.

- Я согласен, не может быть языка, который основан на случайных сигналах, - сказал Саид, - любой язык, это конкретный набор искусственно созданных знаковых символов. Но если кто-то таким образом пытается передать нам информацию через эти углы, следовательно для кого-то это является языком.

- Так сигналы не случайные, а закономерные. У нас всегда есть два угла одинаковых, а один отличающийся. Что сейчас, что там, на базе, - сказал Юра.  

- Результаты закономерные, а действия, приводящие к этим результатам случайные, - рассуждал Мингли, - ты случайным образом выкидываешь гайки, а приземляются они закономерно. В какой момент случайность становится не случайной? В момент полета гайки? Как это вообще может быть?

Давай кинем гайки третий раз и попробуем поискать тут какую-нибудь связь, - предложил Саид.

- После третьего измерения углов, Юра сделал запись: “81,81,18”

Три похожих вытянутых треугольника, - сказал Юра, - снова равнобедренные. Все согласны с тем, что это не может быть совпадение?

- Согласны, - ответил Стив.

- Похоже на то, - сказал Саид.

- Кинь контрольный четвертый, - сказал Мингли, - а дальше будем думать.

После четвертого броска, гайки сложились в треугольник, в котором один из углов был настолько острый, что точно померить его транспортиром было сложно. Получалось то ли пять градусов, то ли шесть. Саид поставил тахеометр и отснял вершины треугольника лазером. Прибор показал углы: “87,87,6”. На минуты и секунды условились внимания не обращать. Заодно археолог проверил и остальные треугольники, начерченные друг на друге. Измерительные данные, сделанные транспортиром, совпали с тахеосъемкой в пределах градуса.

- Если это послание, то какими силами оно регулируется? Должны быть какие-то законы, которые заставляют гайки так падать, – сказал капитан.  

- Контролировать случайность невозможно по определению, иначе это уже не случайность, - сказал Гречкин.

- У нас есть четыре переменных, - сказал Саид и присел. Карандашом он записал числа: “14, 16,18,6”.

- Если это целенаправленное послание нам, - рассуждал археолог, - значит, его делали под нас, и мы сможем его понять.

Вся команда уставилась на последовательность чисел.

- Получается, - сказал Гречкин, - четырнадцать плюс два, плюс два, и делить на три.

- И что нам это дает? – спросил Жорж.

- Какие есть универсальные величины, которые будут понятны всем во вселенной? – даже не спросил, а утвердительно произнес Саид.

- Очевидно это ограничения скорости света, - сказал Мингли, - скорость света в вакууме одинакова во всех уголках мира в любое время, будь это час после большого взрыва, наши дни или далекое будущее.

- Число “Пи” – сказал Гречкин, - отношению длины окружности к её диаметру везде одинаковое. Даже если у неземных существ другая система счета, само отношение будет такое же, как и у нас.

- Я, конечно, не программист, но может еще какой-нибудь двоичный код? – осторожно, чтобы не показаться глупым, подбросил версию Стив.

- Перевести эти числа в двоичный код, - Гречкин взял карандаш и листок, - попробуем.

- А ты умеешь? – спросил Стив.

- А чего там уметь, - ответил бортинженер, - четырнадцать делим на два, если делится без остатка, то записываем ноль, если с остатком, записываем единицу. Юра принялся чирикать на бумаге и монотонно проговаривать свои действия:

“14 делим на 2 получаем 7. Без остатка поделили, значит записываем в двоичной системе 0”

“7 делим на 2 получаем 3 и остаток 1, значит записываем в двоичной системе остаток 1”

“3 делим на 2 и получаем 1 и остаток 1, записываем в двоичной системе остаток 1”

“1 делим на 2 и получаем 0 с остатком 1, записываем в двоичной системе остаток 1”

“Получаем, что 14 в двоичной системе это 1110”

Когда Гречкин перевел остальные числа в двоичный код, Саид, как специалист по языкам, пусть и Земным, глядя на множество нулей и единиц предположил, что в поисках ответа они двигаются не в том направлении.

- Какой смысл из простого делать сложное? – сказал археолог, - это не выглядит чем-то естественным.

Команда разошлась по геологическому модулю. Каждый взял листок с числами “14,16,18,6” и принялся искать закономерность.

Мингли пытался как-то сопоставить числа со скоростью света, с гравитационной постоянной Земли, Титана, Сатурна, с постоянной Хаббла и со множеством величин, которые должны быть абсолютными во всей вселенной.

Гречкин продолжил расшифровывать это через двоичный код. Следующим шагом стал перевод двоичного кода в латинские буквы. Когда у Юры вышла бессмысленное слово, не имеющее никакого значения как его не крути, какие анаграммы не составляй, Гречкин приуныл и смял бумажку.

Жорж сел на стул, поставил ноутбук на колени и принялся рыться в своих справочниках, раздумывая над вариантами со строением молекул. Молекула диена содержит 14 атомов водорода, в алканах 16 атомов углерода, циклокарбон состоит из 18 атомов углерода…

Стив решил зайти с другой стороны - попробовать разобраться с последовательностью оставшихся углов треугольников. А что, если нужно искать послание в двух других, равных друг другу углах? Он выписал их себе на листок и уперся взглядом в этот код.

Хлопок в ладоши отвлек членов команды от раздумья.

- Я понял, что это значит, - произнес Саид.

19. Контакт

- Эти углы указывают на порядковый номер букв в кириллице, - Саид подошел к столу в центре шатра и положил бумажку с надписью “МОРЕ”.

Учитывая, что сегодня-завтра команда отправляется на исследование моря Кракена, ни у кого не возникло мысли, что это какое-то совпадение и что Саид не прав.

- О как, - тихо произнес Стив.

- Все настолько просто? – удивился Гречкин.

- Видать, те кто это послал нам, считают нас не очень умными, - сказал Жорж.

- А я тут уже с излучением Хоккинга мучаюсь, - с усмешкой произнес Мингли, - а они нам просто порядковый номер алфавита транслируют.

- Почему именно кириллица? – спросил Гречкин.

- Я думаю, что если они хотели выйти на диалог с тобой, то и алфавит подобрали соответствующий, - пояснил Саид, - у Жоржа, очевидно, был бы латинский, а у меня персидский.

- И послания эти на всех действовали по-разному, - сказал Гречкин, - я, например, даже и не собирался буянить.

- Не собирался он, - фыркнул Жорж, - мне они так в мозг залезли, что… ай ладно… чего уж теперь… - биолог махнул рукой.

- Само слово “МОРЕ” не дает нам никакого понимания, - сказал Мингли, взяв бумажку с надписью.

- Может мы не дослушали? – предположил Саид, - кто сказал, что кидать надо было четыре раза?

Юра отошел от стола. Рукой он нырнул в сумку и снова достал три гайки.

- Продолжим? – с азартом произнес бортинженер.

- Надо бы сначала пол протереть, - сказал Стив, - а то неудобно треугольник на треугольнике чертить, каша выходит.

***

Оттирать пол взялись мы со Стивом. Тряпок конечно же тут не оказалось, поэтому использовали хлопковый костюм Данте. Воды у нас с запасом, так что я взял у геологов ведерко, плеснул туда из бутылки, промокнул штаны и принялся стирать графитовые линии треугольников. Стив тер пол кофтой. Провозились мы не долго, минут десять. Идеально отмыть все не удалось, скорее мы размазали графит по полу.

Закончив с уборкой, я кинул гайки.

Две упали сразу на бок и замерли в метре друг от друга, а третья катится.

Катится, катится, катится… Остановилась подальше (кто бы сомневался) и тоже завалилась на бок. Получился снова остроугольный равнобедренный треугольник. Я измерил углы транспортиром, а Саид, для контроля, лазерным тахеометром. Мингли записал букву “О”.

Минут через пять, пол был снова исчерчен треугольниками, а на бумаге образовалось слово “ОПАСНО”. С буковой “А” пришлось немного помучаться, ей соответствовал угол в тридцать четыре градуса. Тридцать три буквы в нашем алфавите заканчивались и тридцать четвертый градус, обозначал снова первую букву. Таким вот незатейливым оказался алгоритм.

Мы решили взять паузу и проанализировать полученную информацию.

- Возможно Сфера, или тот, кто находится внутри нее, сказал, чтобы мы не ходили к морю, - заключил Мингли.

- Может, это не Сфера, – сказал Жорж.

- Наверное, стоит спросить, с кем мы общаемся, - сказал Стив.

- Как спросить? Задать вопрос перед тем, как кинуть гайки? – предложил я. Они все замолчали. Задумались. Действительно, до этого нам просто передали послание. С чего мы взяли, что они нас слышат? Вдруг это одностороння связь? А может нам надо тоже им как-то через треугольники сигнал посылать?

- Как задать им вопрос… - задумчиво произнес Саид, - если они общаются через случайно выстроенные геометрические фигуры…

- Для нас случайные, для них может и не случайные, - поправил его Мингли.

- Хорошо, допустим для нас и для них случайность имеет разную… природу? Структуру? Принцип? - сказал археолог, - тогда… тогда… честно сказать, я не знаю как выстроить диалог.

- Жорж, ты теперь поменял свое мнение на счет того, что не может быть принципиально иной формы жизни? - язвительно произнес я.

- Рано делать выводы, - ответил биолог, - может это и не жизнь вовсе. Сознание - не есть жизнь.

- Искусственный интеллект? – спросил Стив.

- Я не знаю, - ответил Жорж, - искусственный это интеллект, естественный это интеллект, интеллект ли это вообще? Может, имитация интеллекта? Мало данных.

- Тестом Тьюринга его проверить? – предложил Мингли.

- Нет, нет, - сказал я, - вы что, это мы тут все карандаши испишем. Это слишком долго и сложно по одной букве общаться. Да и для теста Тьюринга нам надо вопросы задавать. А как их задавать?

- Юра, давай делать как ты предложил, - сказал Саид, - спрашиваешь и следом кидаешь гайки. Может снова все гораздо проще, а мы пытаемся усложнить.

- Хорошо, - сказал я, - попробуем.

Я отошел от стола. Оглядываю товарищей.

- Давай, - сказал Саид.

Я кивнул.

- Ты Сфера? – спросил я громко и внятно, зачем-то подняв голову вверх. Спустя несколько секунд я кинул гайки.

Когда первой буквой оказалась “Н”, мы всё сразу поняли, но решили кинуть гайки еще два раза.

- Нет, - произнес Саид, - не Сфера значит, ясно… ясно…

- Спроси кто это, - сказал Мингли.

Я снова кивнул.

- Кто ты?!

Гайки выстроились в треугольник, давший нам первую букву “Л”. Второй буквой стала “У”, а третьей “Ч”.

- Луч? – сказал Стив, – что еще за Луч?

- Может надо продолжить кидать? – сказал Мингли.

Я кинул раз, потом еще раз и еще. Кидал до тех пор, пока мы не поняли, что после слова “Луч” буквы образуют полнейшую бессмыслицу. Никакой структуры.

- Очевидно, сеанс контакта окончен, - предположил Жорж.

- Или он… этот Луч таким образом показывает, что он закончил отвечать на вопрос, - сказал я.

- Тогда давай спросим еще что-нибудь, - сказал Стив.

- Попроси его рассказать кто он, и как он создает эти неслучайные углы из случайно упавших гаек, - сказал Мингли.

Я озвучил вопрос и принялся кидать гайки. Саид записывал. На пятой попытке все же оказалось, что сеанс связи и правда окончен – надпись на бумажке выглядела так: “ДЖБРТАП”.

- Вот и поговорили, - я подошел к столу и сел на стул.

- Вопросов стало только больше, - сказал Мингли, - предлагаю начать по порядку. Первое – стоит ли после всего этого ехать к морю?

- Я считаю, что стоит, - сказал Саид, - терять нам уже нечего. Кислорода осталось дня на четыре.

- Я тоже считаю, что надо ехать, - согласился Жорж, - море может скрывать просто невиданные формы. Мы ничем не рискуем.

- Если мы все там погибнем, то кто отправит данные на Землю? – спросил я.

- Погружаться будут двое, - ответил капитан, - в любом случае, все не погибнем.

- Ну так что? Значит, едем? – обратился ко всем Стив.

- Едем, – подтвердил Мингли.

- Но я настаиваю на том, что нам надо поспать, - сказал Стив, - мы на ногах уже около пятнадцати часов. Я введу вам всем снотворное. Отдохнем, покушаем и выдвинемся.

Стив оглядел команду в надежде, что все согласятся.

- Я бы отдохнул, - сказал я, - голова тяжелая.

- И я, - сказал Саид.

- Да, всем надо поспать, - Жорж потянулся.

- Как проснемся, попробуем еще раз поговорить с этим Лучом, а поле выезжаем. Сегодняшний сеанс связи, и, надеюсь, завтрашний обсудим по дороге. Завтра сначала к Сфере, потом к морю.

Продолжение Небо Титана. Часть 5. (Научная фантастика)

11. Собрание: Необъяснимые свойства Сферы

- А раньше нельзя было запустить этот спутник? – Мингли был недоволен. Капитан так и не успел отправить сообщение на Землю.

- Можно было запустить его, как только мы приземлились, - ответил я, стоя в дверях его кабинета, - но кто же знал, что гроза эта затянется на десятки часов. Да и потом, как-то не до этого стало после геологов.

- Да, уж, - сказал Мингли, - с погодой аномалия какая-то.

- У нас по регламенту запуск спутника связи планировался на сегодня, - сказал я, - случился форсмажор. Переждем грозу и запустим.

- А я ведь и не сомневался, что все пойдет наперекосяк, - сказал он, вылезая из-за своего стола, - пойдем, Саид просил организовать собрание.

- По поводу Сфера видимо. Наверное, что-то важное выяснил.

- Видимо да.

***

Мы сидели в кабинете Саида: я за столом напротив него, справа от меня Стив, слева Жорж (он один не снял комбинезон скафандра, наверное надеялся быстро выслушать тему и бегом к себе, препарировать паука дальше), а Мингли стоял возле монитора, около археолога.

- Я буду краток, - сказал Саид, - Сфера имеет огромную массу. Из-за этого она медленно погружается в грунт. Тонет, так сказать, в Титане. У меня всё. Вопросы?

Мы все переглянулись. Жорж нахмурился и положил шлем скафандра на стол. Видимо понял, что придется задержаться тут. Мингли сложил руки на груди и задумчиво уставился вверх. Саид окинул нас всех по очереди взглядом и остановился на мне. Я молчу.

- Тонет, как какой-нибудь металлический шар в воде? – нарушил тишину Стив.

- Да, - ответил Саид.

- На сколько Сфера ушла в грунт за сутки? – спросил Мингли.

- Между двумя съемками дельта аш составляет девяносто три сантиметра, - сказал археолог.

- Я, уж простите, врач, и не сильно разбираюсь в ваших геодезических измерениях, - сказал Рут, - и потому хотел бы уточнить - то есть ты померил в прошлый раз высоту Сферы, а сегодня померил ее снова и выяснилось, что высота уменьшилась почти на метр?

- Да, Стив, все верно.

- А может быть такое, что Сфера не тонет в Титане, а сжимается? – спросил я.

- Нет, - ответил Саид, - диаметр Сферы остался прежним. Изменилась только её высота.

- Значит, она очень плотная, - сказал я, - понятно, почему ты не смог отколоть от нее кусок.

- И понятно, почему у нее такая гладкая структура, - сказал Рут.

- Надо рассчитать её массу по скорости погружения в Титан, – сказал Мингли, - дай-ка я прикину. Капитан положил руку на мышку.

- На тонущее тело, кроме силы тяжести, и архимедовой силы, действует еще сопротивление среды, - сказал я, - это достаточно сложные вычисления. Они зависят от огромного количества факторов.

- Точно посчитать не получится, - сказал Саид, - для этого надо знать все свойства среды под Сферой. А мы даже не знаем какие там слои грунта на глубине более метра.

- Тут фактор сопротивления среды будет самым значимым, - сказал я.

- Что если у нее внизу есть какие-то механизмы, позволяющие ей зарываться в грунт? – предположил Жорж, - например, как у мидии.  

- Исключено, - ответил Саид, - радиолокация показала, что это просто шар. Нет там внизу никаких конструктивно выделенных элементов.

- Я могу сказать примерно массу этого шара, - сказал Мингли, - у меня получилось по грубым прикидкам тридцать миллиардов тонн. Но я не брал многое в расчет, например скорость погружения. Может он весит три миллиарда тонн, а может триста, но категории такие.

- Миллиарды тонн заключены в шаре диаметром пятьдесят метров? - удивился я, - это какая же у него плотность?

- Как астрофизик, могу сказать, что плотность эта относительно немногим меньше, чем у нейтронной звезды, - сказал Мингли – подчеркиваю: относительно.  

- Самый плотный известный элемент, это осмии, - сказал я, - там плотность примерно двадцать грамм на кубически сантиметр.

- А тут в тысячу раз больше, - сказал Мингли.

Я принялся прикидывать в уме плотность Сферы – диаметр пятьдесят метров… масса если… ну... для простоты счета пусть будет десять миллиардов тонн, объем шара это у нас… четыре третьих на пи эр в кубе… потом массу делим на объем…

- Да, - сказал я, - если я в уме с нулями не напутал, то там сколько-то тысяч грамм на кубический сантиметр получается.

- Сантиметровый кубик вещества Сферы будет весить несколько десятков килограмм? – Рут вдруг решил удивиться именно сейчас.

- Примерно да, - сказал Мингли, - а кубический метр будет весить десятки тысяч тонн.  

- Не может существовать такого объекта в природе, - Мингли отошел от компьютера.

- Черные дыры и нейтронные звезды же существуют, - сказал Жорж.

- В черных дырах и нейтронных звездах огромная плотность достигается гравитационным сжатием, - ответил Мингли, - массы этой Сферы недостаточно, чтоб сжать саму себя до таких плотностей.

- Должны быть каике-то другие силы, - сказал я, - если эту штуковину искусственно создали? Сжали под каким-нибудь невероятным прессом?

- Более развитая цивилизация, – дополнил Стив.

- Да, вполне, - начал я рассуждать, - наличие такого плотного объекта не нарушает законы физики. Сжать материю можно разными способами, не обязательно гравитацией. Мощного пресса вполне хватит. Очень мощного пресса. Такого мощного, который невозможно вообразить человеку.

Мы все замолчали. А ведь и прав был Саид, когда сказал, что Сфера эта более удивительна, чем паук. Паук несознательный, а вот Сферу очень даже вероятно создали братья по разуму. А может и не братья? Может отцы? Явно их технологии на порядок выше наших.

- После того, как Сфера пройдет зону промерзания, скорость ее погружения увеличится, - подметил Саид, - там плотность грунта меньше станет.

- Н-да… И скоро она скроется, - сказал я.

- И ничем ее движение не остановить, - задумчиво произнес Стив, - если мыслить Земными категориями, то кажется, что её можно подпереть чем-нибудь или… может как-то еще не дать ей двигаться… ну не знаю, у вас наверное нет таких мыслей, я просто не физик… Но когда понимаешь, что она плотнее и тяжелее любого созданного нами объекта, то ощущаешь какую-то беспомощность перед ней.

- Как она могла тут оказаться? – спросил Жорж.

- Очевидно ее или сделали прямо на месте, - сказал Мингли, - или аккуратно положили, чтобы не повредить сам Титан.

- Но какой в этом всем смысл? – спросил Стив.

- Очевидно, смысл есть, - сказал я, - слишком это сложная штуковина, чтобы быть просто какой-то бессмысленной чепухой. Но для того, чтобы понять замысел, нужны знания.

- Посмотрит пещерный человек на адронный коллайдер и спросит – что это за тоннель? Какой в нем смысл? – Саид, кажется, впервые за всю экспедицию улыбнулся.

- Да, да, - сказал я, - решит, что бессмысленное сооружение. Если непонятно, значит - нет смысла? Нет, товарищи, так рассуждать нельзя.

- Но в чем-то он будет прав, - сказал Жорж, - для него и не будет смысла в коллайдере.

- Давайте немного оптимистичнее, - сказал я, - мы все же не такие отсталые.

- С чего ты взял, - спросил Стив, - что у нас не такая же разница в понимании Сферы, как и у пещерного человека в понимании коллайдера?

А ведь и правда, с чего я взял? Я не стал ничего отвечать.

- Можно попробовать понять смысл вещи исходя из действий, совершаемых ей, - сказал Саид, - если мы видим, как молотком забивают гвоздь, становится понятно зачем нужен молоток. Тут мы видим, что Сфера уходит вглубь Титана.

- Но с чего мы взяли, что это ее конечная цель? – спросил Мингли.

- Если все не просто так, все не случайно, - сказал я, - то можно констатировать, что одна из целей этой штуки, погрузиться в недра спутника.

- А зачем кому-то что-то погружать в недра спутника? – спросил Мингли.

- А зачем мы буримся? – спросил в ответ я, - что бы исследовать.

- Не слишком ли это сложное устройство для простого исследования? – сомневался Мингли, - цивилизация, которая смогла сделать эту Сферу скорее всего давно уже все исследовала.

- Может это бомба? Они хотят взорвать Титан? – предположил Стив.

- Тогда они бы разогнали этот шар и просто столкнули бы его с Титаном, - ответил Мингли, - на околосветовой скорости кинетической энергии Сферы хватило бы что бы разнести на куски любое небесное тело, даже звезду.

- Погодите, коллеги, мы уже в какие-то фантазии углубляемся, - сказал Жорж, - у нас есть факт – одна из задач Сферы это погружение в спутник. Версия взрыва и исследования нелогичны по вышесказанным причинам. Какие еще могут быть причины погружения? Ведь Сфера-то дойдет рано или поздно до центра масс Титана.

- Спрятаться? – сказал я.

- От чего-то, что может представлять для Сферы опасность? – дополнил Стив.

- Мне сложно представить, что это может быть за угроза, - сказал Мингли.

- Но это не значит, что нет во вселенной созданий, которые представляют для нее опасность, - сказал я.

- Или для того, что сидит внутри нее, - снова дополнил Стив.

- Пустое пространство там тоже кем-то должно было быть спроектировано, - предположил Саид.

- Может это и правда кабина, каюта, рубка? – сказал я.

- Тогда в нее должен быть вход, - ответил Саид.

- Может там и есть вход, просто мы не поняли, как он выглядит, - сказал я.

- Сфера за сутки опустилась на метр, - сказал Мингли, - торчит из грунта она на тридцать метров да?

- Да, - сказал Саид.

- Если скорость погружения не изменится, - продолжил Мингли, подойдя к выходу из кабинета Саида, - то через тридцать дней она уйдет под поверхность. Но скорее всего быстрее. И так, план следующий, выскажусь немного сумбурно, но все же… Мы должны собрать любую доступную информацию  по Сфере, включая вроде бы бесполезную, мало ли как потом после нас эту информацию будут интерпретировать. Надо измерить температуру, радиационный фон, скорость прохождения звука по материалу Сферы, попробовать твердость с помощью алмазного бура. Попробуем сверлить ее чтоб собрать стружку, попробуем резать лазером. Соберем образцы породы, контактировавшей со стенкой Сферы под давлением, может был перенос материала Сферы при сильном взаимодействии. Проверим электропроводность и еще желательно…

Внезапно раздался оглушительный грохот и кабинет начал заполняться дымом! Мы все подскочили со своих мест. Из динамика доносилась зацикленная фраза – разгерметизация, разгерметизация, разгерметизация… Я делал вдохи, но воздуха не хватало, чтоб насытить тело кислородом. Дым быстро рассеялся. Я увидел Мингли, лежащего на полу в конце комнаты. Увидел черное небо. Метановый дождь бил по моему лицу. Остатки кислорода пожирал огонь. Жорж стоял передо мной в скафандре. Схватил меня за предплечье. Легкие мои горели от холода. Я задержал дыхание, чтоб не обморозить их. Зажмурил глаза. Жжение на коже было невыносимо. Жорж вел меня за руку. Я чувствовал, что если сейчас не сделаю вздох, то потеряю сознание. Сколько прошло времени – непонятно. Когда нечем дышать, секунды тянутся мучительно долго.

- Осторожно! – слышал я низкий голос Жоржа и понимал, что низкий он, потому что мы находились в атмосфере Титана! В домашних штанах и майках! Уши заложило от мороза. Я шел мелкими шажками. Только сейчас я осознал, что кто-то держал меня за вторую руку. Больше не было сил терпеть удушье и боль. Я хотел закричать, но сознательно сдерживал себя, ведь в легких оставалась щепотка драгоценного воздуха. Нельзя просто выплюнуть его. Я упал.

- Надевай! – слышал все такой же низкий голос биолога. Пальцы мои горели и коченели. Кончики дистальных фаланг онемели. Я почувствовал ткань скафандра. Вслепую я залез в него, наверное, за доли секунды! Услышал голоса из своего динамика – Юре! Юре наденьте!

Кто-то водрузил мне на голову шлем скафандра, а через секунду я почувствовал лицом тепло. Я попытался открыть глаза, но сделать это оказалось не просто из-за примерзших век. Кое-как я разлепил ресницы и сквозь застывшие слезы в мутном тумане увидел, что мы находились в комнате стабилизации. Я сидел на полу, рядом на корточках сидел Жорж. Он обнимал меня за плечо. Передо мной стояли Стив и Саид, за ними лежал Мингли. Все было как во сне… в кошмарном сне.

- Все живы?! – спросил Жорж.

- Да, - сказал Саид.

- Мингли, ты ранен?! – хриплым голосом спросил Рут, пытаясь отдышаться.

- Кажется нет, - ответил капитан и сел.

- Что произошло?! – спросил Саид.

- Похоже, что-то взорвалось, - сказал я.

Осознание того, что взорвался топливный бак постепенно заполнило мой разум. Вслед за этим пришло и понимание, что нам отсюда теперь не улететь. Я не проговаривал эти ужасные тезисы в голове, но образ того, что мы навсегда останемся на Титане, встал перед глазами в виде замерзших тел космонавтов, лежащих на желтой ледяной корке.

- Надо проверить, что уцелело! – сказал я, - пошли на склад.  

- Мингли, ты можешь встать? – Стив сел возле капитана. Тот, опершись на плечо товарища, медленно поднялся.

- Ракетное топливо сдетонировало? – предположил Жорж.

- Сейчас не время обсуждать причины, - сказал капитан, - Юра прав, надо идти на склад, вынеси модули, кислородные баллоны, оборудование, воду, еду. Разложить шатер. Перенести все туда. После обсудим ситуацию и решим, как действовать дальше.

12. Казнь на гильотине

Космонавты вышли на улицу. Пожар стих, толком не успев начаться. Взрыв топливного бака раскурочил прилегающие стенки всех трех ангаров. База Титан-1 была полностью разрушена.

Гречкин занялся разложением геологического надувного модуля, который лежал в кабине буровой. Рут остался помогать. Мингли, Жорж и Саид отправились на склад. Зашли через дыру в стене. Творился там настоящий хаос. После взрыва все было раскидано по полу. Ученые с траурным видом стояли возле уничтоженной системы “Электрон” - генератора, преобразующего воду в кислород.

Жорж в отчаянии сел, а скорее, рухнул на пол.

- Первым делом надо собрать все уцелевшие баллоны, - сказал Мингли.

- А смысл? Что нам дадут эти дополнительные часы жизни? – спросил биолог.

- Ты же ученый, Жорж, - ответил Мингли.

- И что?

- Как что? Ты наверняка слышал про Антуана Лавуазье.

- Слышал. Наш химик, француз.

- А ты знаешь историю его смерти?

- Нет.

- Так вот, Жорж, - не взирая на осознание скорой мучительной смерти от удушья, Мингли говорил уверенно, как и подобает настоящему капитану, - Лавуазье жил во второй половине восемнадцатого века и был приговорен к смерти через гильотирование. Обвиняли его в революционном заговоре. Он был настоящим ученым. Ученым до мозга костей, Жорж! Он умолял о помиловании, ведь его будущие открытия могли продвинуть науку вперед. Ему отказали. После года заключения его доставили к гильотине. Лавуазье сказал, что после казни поставит последний в жизни эксперимент — проверит, сможет ли он моргать после того, как ему отрубят голову, и если да, то как долго. По разным данным, глаза на отсечённой голове учёного моргали ещё от пятнадцати до тридцати секунд к потехе и удивлению зрителей и палача.

- К чему ты клонишь? Продолжать не взирая ни на что?

- Да. Мы должны продолжать заниматься тем, для чего нас сюда отправили. Наши жизни не имеют значения в масштабах тех открытий, которые тут совершаются. Мы творим историю, Жорж. Сколько людей просто рождаются и умирают?

- Все?

- Все. Но сколько из них могут принести пользу миру?

Биолог посмотрел в глаза капитану.

- Надо продолжать, - повторил Мингли и слегка улыбнулся уголком рта, - что бы наши смерти не оказались напрасны, мы должны собрать максимальное количество данных и отправить их на Землю.

- Давайте уже искать баллоны, - произнес Саид без каких-либо эмоций, - в этом бардаке черт голову сломит.

Мингли протянул руку биологу и помог ему встать.

- Моргания Лавуазье после смерти никак не продвинули науку, - недовольно произнес Жорж.

- Дело не в этом, - дорогой мой друг, - а в том, что…

- Да понял я... – Жорж перебил капитана, - он оставался ученым до самой смерти.

- Чем мы хуже? – спросил Мингли.

13. Пять дней до смерти

Мингли, Жорж и Саид носили со склада все необходимое в шатер, который уже был надут. Юра проверил солнечные панели. Они не были повреждены. Команда работала молча. Единственный вопрос, который задал Грчечкин, был про систему генерации кислорода.

- Уничтожена, значит, - повторил Юра слова командира, после того, как тот ему ответил, - ясно… понятно…

Гречкин подсоединил шатер к аккумулятору, на который шла солнечная энергия с панелей. Систему подачи воздуха монтировать не пришлось и поэтому новый дом был готов менее чем за тридцать минут. После этого Юра сходил к ракете и удостоверился, что система “Электрон” и правда полностью разрушена и восстановлению не подлежит. Шатер стоял в пятидесяти метрах от бывшей базы “Титан-1”

Хотя в новой базе было три комнаты, космонавты обосновались в самой геолаборатории, которая являлась основным, самым большим помещением. Туда они принесли стол, стулья, кровати, компьютеры, личные вещи и все уцелевшее исследовательское оборудование. В жилую комнату установили переносной биотуалет, благо что скафандр позволяет справлять нужду не полностью не раздеваясь. Консервы и контейнеры с водой тоже сложили в лаборатории, и только после того, как Саид поставил последнюю десятилитровую емкость с водой, Юра задался вопросом… нет, не о том, насколько времени у них остается кислорода, с кислородом все всем было понятно, есть по три баллона на каждого и еще баллоны Данте и Леонардо, на дней пять шесть хватит, вопрос звучал так:

- А как мы будем пить?

Юра понимал, как они будут пить, но ему вдруг стала интересна реакция коллег.

Все застыли в легком недоумении.

- Я посчитал на сколько нам хватит кислорода, - продолжил Юра, - получается примерно на шесть дней. Но все это время надо как-то потреблять воду.

- Как пить? – начал Мингли, - придется задерживать дыхание, снимать шлем и пить.

- Предлагаю отработать схему, - сказал Жорж.

Температура в шатре к этому моменту поднялась до минус тридцати градусов.

- Давайте попробуем, - Саид взял поллитровую бутылку, вода в которой уже частично перешла в состояние льда, - помогите со шлемом.

Стив подошел к археологу.

- Снимаю? – спросил врач.

- Давай.

Рут отстегнул шлем скафандра. Саид постоял несколько секунд затаив дыхание, а потом сделал глоток. Показал большой палец вверх и жестом дал понять Руту, чтоб тот вернул шлем на место.

- Я думаю, эту процедуру можно производить и без посторонней помощи, - сказал Саид, - ничего сложного. Держи.

Археолог передал бутылку Жоржу. Биолог поставил воду на пол и сел. Большими пальцами он нащупал на затылке две кнопки и нажал их одновременно три раза. Шлем отстегнулся от костюма. Жорж положил его на пол, сделал несколько глотков и надел защиту обратно.

- Да, - произнес он, - вполне себе удобно. Таким образом можно и пищу принять.

Оставшиеся члены команды повторили процесс.

***

Космонавты сидели за круглым столом в центре комнаты.

- Я так полагаю, - начал Мингли, - молния ударила в бак с горючим.

- Похоже на то, - сказал Юра, - громоотвод сгорел. Разряды молнии тут оказались невероятно мощнее, чем предполагалось.

- Ну да… - протянул Саид, себе под нос, - а учитывая, что мы торчим среди этой пустоши на двадцать метров, куда еще молнии бить…

- Как он мог сгореть? – Жорж был зол, – как они там вообще рассчитывали это все? Идиоты!

На несколько секунд все замолчали.

- Юра навскидку сказал, что кислорода у нас на шесть дней, - произнес Мингли, - давайте прикинем поточнее. У нас двадцать один баллон, если предположить, что они полные, то их хватило бы на… один баллон, значит, на тридцать часов рассчитан, умножаем на двадцать один баллон, получается шестьсот тридцать часов мы можем дышать впятером. Делим на пять… это у нас… сто двадцать шесть часов жизни каждому. Делим на двадцать четыре часа, и выходит чуть более пяти суток. Но баллоны не полные, так что… предположим, что ровно пять суток мы тут протянем.

- Связь с Землей появится с местным рассветом, - сказал Жорж, - это будет через семь суток! А значит, мы тут сдохнем, и никто даже не узнает, что с нами случилось!

- Подождем, может погода прояснится и запустим ретранслятор, - сказал Гречкин, - если не прояснится, то попробуем запустить в любом случае, терять нам нечего.

- С картографическим спутником у нас есть связь? – спросил Стив.

- Он сейчас в южном полушарии, - ответил Мингли, - в северное прибудет нескоро. Не знаю точно через сколько, но там счет на недели.

- А связи с ним нет?! – возмущенно спросил биолог, - может как-то направить через него сигнал на Землю?!

- Нет, Жорж! – казалось, Мингли впервые за всю экспедицию повысил голос, - он находится сейчас под нами, под тобой! Под твоими ногами! На другой стороне Титана! Как ты себе представляешь отправить на него сигнал сквозь толщу?

Жорж отвел взгляд от командира.

14. Порванный скафандр

- Антенна тоже уничтожена, - сказал Юра, - но антенну я, скорее всего, смогу сделать. Как погода наладится, сразу запускаем спутник ретранслятор и посылаем на Землю все данные.

- Поможете мне перенести с моей лаборатории все сюда на кухню? - произнес Жорж, - и паука тоже. Я так понимаю, теперь нет смысла переживать за карантин.

Мингли встал со стула.

- Да, давайте начнем. Стив, ты помоги оборудовать тут место для работы Жоржу, - начал капитан, - ты Юра займись антенной. Саид доделай отчет по Сфере, плюс надо будет собрать дополнительные материалы по ней, те, о которых я говорил перед взрывом. А я подготовлю все для погружение в море.

- Может сперва к Сфере? – спросил Юра.

- К Сфере… - произнес задумчиво капитан, похлопывая себя по ляжке, - так… надо подумать, когда…  

- Я думаю… - начал фразу Мингли, но Саид его перебил:

- Поехать проверить радиационный фон, попробовать лазер и бур можно прямо сейчас.

- А лазер и бур целы? – спросил капитан.

- Целы, вон оно все, в чехлах, – Саид указал в сторону сваленной кучи вещей.

Мингли задумался, глядя на Саида.

- …и чтоб тебя уже потом не дергать с поездками, - рассуждал капитан, - что бы ты спокойно доделал всю камералку… Вы правы. Раз у нас уже все пошло не по плану, план составляем на ходу. Сейчас все едем к Сфере. А потом уже переносим лабораторию Жоржу, чиним антенну и прочее.

Мингли оглядел команду.

- Да, - сказал Гречкин, - вполне себе.

Остальные молча кивнули.

- Тогда не вижу причин задерживаться, тем более время играет против нас, - сказал Мингли.

- А когда к морю? – напомнил Стив.

- Давайте по ситуации, пока есть силы – работаем. Будем валиться с ног от усталости – поспим. Не будем валиться – поедем после всех дел сразу к морю.

- Сомневаюсь, что смогу уснуть, - произнес Юра.

- Спать нам придется. Я раздам снотворное, - сказал Стив, - в нашем деле ясность ума необходима, невзирая ни на что.

Саид подошел к вещам, наклонился, чтоб взять чехол с лазерным станком, но вдруг резко распрямился. Уставился на свою ладонь.

- Ты чего? – спросил Рут.

- Сигнал о повреждении скафандра, - произнес археолог, - показывает, что на правой кисти.

Члены экипажа подошли к Саиду. Гречкин взял его за руку и присмотрелся к ладони.

- Протерто как будто, - сказал Юра.

- Как это могло произойти? – спросил Жорж.

- Понятия не имею, - ответил Саид.

- Переодень скафандр и поехали, - сказал Мингли.

15.Поглощение

В третий раз мы выехали к Сфере. Конечно, все эти исследования можно было провести сразу, но беда в том, что на Земле про Сферу узнали от картографического спутника, когда мы уже подлетели к Титану. Задачи по исследованию этого сооружения пришлось ставить, что называется, на ходу – вклинивать их в уже созданный список работ. Вот мы и придумали на ходу: бурить ее, резать лазером, электричество пропустить… посмотрим, что выйдет. Я думаю, ничего не выйдет. А вот если окажется что она сильно фонит? Умереть от радиации или от удушья? Что выбрать? Задохнуться для меня предпочтительнее, потому что быстрее. Возможно, кого-то удивит, что мы так спокойно отнеслись к надвигающейся смерти, но, а как нам еще реагировать? Мы ведь не просто люди. Мы космонавты! Лучшие из лучших! Максимально уравновешенны и стрессоустойчивы. Конечно же нам хотелось еще пожить, хотелось вернуться домой героями, увидеть родных и друзей, но если человек осознано идет на такой риск, как полет на другую планету, а Титан можно считать планетой, учитывая его размеры, (он так-то, на минуточку, больше Меркурия, Плутона и Луны!) то такой человек должен быть готов к смерти. Еще будучи на Земле, мы все понимали, что полет на Титан может оказаться билетом в один конец.

***

Я как обычно сидел за рулем. Смотрел вперед сквозь бегающие по лобовому стеклу дворники. Наша буровая тряслась на кочках, а вместе с ней тряслись и мы. Ехали, разрезая фарами непроглядную ночную тьму, а над нами периодически громыхало, и вокруг сверкали молнии. В эти момент вдали на доли секунды становилось видно эту огромную конструкцию - Сферу, а если быть точным, то шар. Не знаю почему мы окрестили её Сферой, ведь в геометрии сфера это лишь поверхность шара - двухмерный объект. Наверное, слово “сфера” звучит красивее.

Получасовое молчание нарушил Саид:

- Этой рукой я трогал её.

- Ты о чем? – спросил Мингли.

- Я коснулся Сферы ладонью.

- И как это может быть связано с повреждением скафандра?

- Не знаю. Но ткань в том месте стала тоньше, настолько тоньше, что надорвалась.

***

Вышли из буровой. Саид взял в свой лазер и направился к Сфере. Я шел следом со счетчиком Гейгера. Светил себе под ноги, чтоб не споткнуться о камень. Мингли катил мини-бур с алмазным сверлом. Видимость была ужасная из-за капель на пластике шлема и из-за темноты.

Мы стояли возле Сферы так, что между нами было метров по пять. Дождь лупил нещадно.

Прямо над нашими головами сверкнуло и раздался гром. Рокот его затихал, уходя вдаль черной равнины. Я подумал, что молния ударила в Сферу. Хотя… наверняка она в нее бьет регулярно.

Я включил счетчик и поднес его трубку к поверхности Сферы. Прикасаться не стал, а то вдруг и он сломается. Сенсор тут же вывел информацию о том, что Сфера ничего не излучает. Честно сказать, я выдохнул с облегчением.

- Фона нет, - сказал я.

- Хорошо, - ответил капитан.

Я подошел к Саиду. Тот уже направил луч лазера к Сфере.

- Сейчас посмотрим… - пробубнил он.

И тут мне пришла идея! Просто невероятная! Я пока не озвучил её. Сначала надо проверить.

- Саид, - сказал я, - у тебя рулетка есть?

Археолог, не глядя, протянул мне рулетку. Я выдвинул ее на десять сантиметров и прижал измерительной частью к Сфере. На меня никто не смотрел и конечно же не удивился тому, что начало происходить с рулеткой уже спустя десять секунд. Магия! Мистика! Я оглянулся: Саид рассматривал место, куда упирался луч лазера, Мингли в пяти метрах от нас сидел на корточках возле бура, а Стив и Жорж, наблюдали за процессом сверления.

Я снова уставился на рулетку. Конец её испарялся! Растворялся! Будто рулетка моя изо льда сделана, и я упер эту ледяную рулетку в раскаленный шар! Медленно таяла она! Вот уже три миллиметра испарились… Вот четыре…

Я ждал. Изо всех сил пытался скрыть удивление, страх и восторг! Вот уже пять миллиметров растаяло! Исчезло!

- Сверло заходит в сферу! – сказал Мингли в чат.

- Не заходит, - ответил я, - Сфера его поглощает.

Мне было отрадно, что я первый заметил это явление.

- Ты о чем? – спросил Саид.

Бур остановился.

- Пойдем к Мингли, - сказал я Саиду, а потом громко, внятно добавил для всех, - главное к Сфере не прикасайтесь!

Мингли отодвинул бур чуть в сторону и все мы с изумление уставились на алмазное сверло, которое было сточено на сантиметр.

- Это невозможно, - сказал капитан, - никакой стружки не было пока я сверлил, и не мог алмаз так обтесаться меньше чем за минуту!  

- Она поглощает материю, - повторил я, - смотрите.

Я приложил конец рулетки к Сфере…

Продолжение Небо Титана. Часть 4. (Научная фантастика)

После душа я зашел в свою комнату, напоминающую обычную земную спальню в минималистичном стиле с кроватью, столом, шкафом и несколькими картинами на стене. Вообще интерьер жилой части нашей базы был специально спроектирован так, чтобы нам казалось, что мы находимся на Земле. Обои, линолеум на полу, мебель аналогичная Земной, разве что вся пластиковая, создавали иллюзию родного дома. И все бы хорошо, если бы не желтая каменистая пустошь за иллюминатором, уходящая на много километров вдаль к подножию гор, которых сегодня не было видно из-за грозы.

Надев хлопковый темно-синий костюм, такой же, как и у всех членов команды, я сел на кровать и уставился на тайную вечерею в интерпретации Сальвадора Дали, которая висела над столом. Нравилась мне эта картина. Любят эти художники использовать треугольники, вдруг подумалось мне. Иисус в центре тут как раз образует треугольник. Смотрю я на него, и вижу, что руки - это две стороны, а поверхность стола - третья. Если прищуриться и расслабить взгляд так, чтоб картина слилась в пятна неразборчивые, то по центру четкий треугольник, а как взгляд сфокусируешь – оп, снова Иисус сидит. Следом мне вспомнился Рембрандт с его картиной “Урок анатомии”, где они тело вскрывают. Там художник выстроил композицию так, что в центре тоже получился треугольник из голов героев полотна.

Я решил зайти к Саиду, глянуть, что он там намерил, наснимал. Поднявшись с кровати, я потянулся, а потом взял пластиковую бутылку и на ходу к двери сделал глоток и подавился так, что аж в глазах потемнело! Стою и понимаю, что не могу не вдохнуть не выдохнуть. Секунд пять так стоял. А потом как с криком кашлянул, да так что лимонад будто из легких выплеснулся, и все на пол. Конечно же жидкость находилась не в легких, но ощущение было именно таким. Вот, усмехнулся про себя, нелепо было бы долететь до Титана, и тут подавиться и помереть.

Не знаю, как это объяснить, но я снова увидел треугольник, только уже на полу из брызг. Чего мне эти треугольники сегодня мерещатся? Выплюнул я воду так, что она тремя большими каплями-пятнами растеклась по полу. Эти пятна мне отчетливо виделись вершинами треугольника. Конечно же вокруг были и капли поменьше, но их мое сознание игнорировало.

Отвлек меня Рут, который постучал в дверь, а после заглянул.

- Пошли к Саиду, - сказал Стив. Я смотрю, он уже тоже переоделся в синий домашний костюм.

- Да, - ответил я, - как раз к нему собирался.

Когда мы вышли в коридор я решил у него спросить:

- Стив, а ты вчера или сегодня не замечал ничего странного?

- Что ты имеешь ввиду?

- Не знаю. Может показалось что? Может мысли какие были необычные?

- Юра, если тебя что-то беспокоит говори прямо. Меня за этим и назначили сюда.

- Не, я… у меня все хорошо, я… просто подумал, а может, если у геологов поехала крыша, то это и у нас как-то начнет проявляться.

- Я внимательно отслеживаю поведение команды. Кроме этого разговора, ничего странного я не замечал. Поэтому я еще раз тебя спрашиваю, у тебя все в порядке? Может ты все же хочешь мне что-то сказать?

- Не… все хорошо. Если что-то случится, ты узнаешь тут же.

- Хорошо. Потому что это дело серьезное.

- Да, я понимаю.

- И я знаю, Юра, что тебя что-то потревожило. Надеюсь, ты расскажешь мне.

Не стал я на это ничего отвечать. А ведь он этот наш разговор теперь зафиксирует у себя. Потом еще на Землю пошлет. Эх, зря я, наверное, начал… Глупости какие-то, как можно увидеть треугольник в каплях на полу? Не было там никакого треугольника.

Мы зашли в кабинет к Саиду. Археолог покачивался в кресле и гладил бороду сухими морщинистым пальцами, отрешено глядя на белый потолок. Я сразу понял - что-то не так. Саид у нас немного “сам в себе”, я его уже отлично научился понимать за эти два года, проведенные в перелете, и часто он так вот в себя уходил, вроде он физически здесь, но мысленно где-то летает. Но сейчас я отчетливо видел озадаченность и тревогу на его лице.

- Все нормально? – спросил Стив.

- Нет – сказал археолог, - не нормально. Надо будет снова к Сфере ехать.

Я сел за стол напротив Саида, а Рут остался стоять возле дверей. Следом за нами в кабинет зашли Мингли и Жорж.

- Увеличение не показывает никакой структуры, - сказал Археолог.

- Ты про фото с микроскопа? – спросил Жорж.

- Да.

- А увеличение там во сколько раз? – спросил Мингли.

- В пятьдесят.

- И не видно структуры? – Жорж удивляется.

Я так понял, они говорят о том, что на фотографии Сферы с микроскопа нет никаких неровностей, контуров, бороздочек. Что Сфера эта гладкая, даже если под микроскопом ее разглядывать. Я помню на железо смотрел. Там на увеличении десятикратном уже видно структуры интересные. Вроде смотришь на металл какой-нибудь не вооруженным глазом – ну гладкий же! А в микроскоп заглянешь и сразу все в гранях, кристалликах, выпуклостях и ямках.

- Какой элемент в природе может так выглядеть? – спросил Мингли.

- Никакого, - ответил Саид, - хотя если посмотреть в микроскоп на нейтронную звезду, то, наверное, картина будет такой же.

- Когда отчет будет готов? - спросил Мингли.

- Завтра.

- А что по форме? – спросил Рут, - насколько она сферична?

Саид повернул монитор, и я увидел в автокаде съемку Сферы. Археолог демонстрировал вид сверху. Выглядело это как круг, вписанный в треугольник. Опять треугольник, - подумал я, - проклятие какое-то! В этот раз он был образован точками, где стоял лазерный сканер. Саид снял Сферу с трех разных мест. Эти места сейчас и были на экране вершинами очередного навязчивого треугольника.

- Учитывая разрешение съемки, это идеальный шар, - сказал Саид, - но больше меня интересует другое. Почему в основании Сферы есть трещины в грунте? Будто её кто-то аккуратно положил, а потом вдавил в поверхность.

Мы молча смотрели на Саида, мол, ну давай, сделай вывод, у нас версий нет.

- Завтра после моря нужно будет съездить еще раз к Сфере, - ответил Саид на наш немой вопрос, - хочу проверить одну гипотезу. После чего я вынесу заключение.  

8. У меня шизофрения?

Я вернулся в свою комнату. Не переставал думать о треугольниках, которые сегодня подсовывает мне случай. Сел на пол и принялся разглядывать пятна на линолеуме, оставленные от лимонада. Вода конечно же успела испариться, а вот следы сахара в виде пятен я четко видел.

Навязчивые мысли? Нет, не может это все быть просто так.

Мне было не по себе от собственных действий. Я же понимал, что выглядел сейчас как больной шизофренией. Но невзирая на это, я все же взял из стола карандаш с линейкой и соединил линиями приблизительные центры больших пятен на полу.

Надо дверь запереть, осенило меня! Я повернул ручку замка.

Если меня за таким странным делом застанут, решат, что у меня поехала крыша. Если, конечно, она и впрямь не поехала.

Я измерил транспортиром углы треугольника. Вышло грубо, с точностью до одного градуса. Треугольник получился равнобедренным с двумя углами приблизительно равными пятидесяти шести градусам и третьим углом равным шестидесяти восьми градусам.

Если я могу допустить, что я сумасшедший, значит, я здоров. Шизофреник в фазе галлюцинаций и навязчивых образов никогда так про себя не подумает и не придет шизофреник в больницу сам и не скажет, что у него болезнь. Так я успокаивал себя, уже соединяя линиями лоб и локти Иисуса на картине Дали.

Еще до того, как приложить транспортир к картине, я уже подметил, что треугольник, в который вписан Сальвадоровский Иисус, очень похож на треугольник из капель на полу. Чертовщина, мать вашу! Неужели подобны они?

Так и случилось. Подобны. Отложив транспортир, я сел на кровать. Подобны, черт дери. Углы равны вплоть до градуса. Нарисовать эти поганые треугольники идеально по вершинам я не мог, ведь в обоих случаях не было четких вершин: тут капли, там – локти, голова… Но даже так выходит, что я выплюнул лимонад таким образом, что капли-вершины образовали такой же треугольник как и треугольник, образованный вершинами в виде локтей и головы Иисуса на картине, написанной почти сто лет назад! Что со мной происходит?!

Саид! Точно! Надеюсь, он там один в кабинете…

Я побежал к Саиду. Точнее не побежал, а пошел. Но очень живо. Иду, а сам в голове числа кручу – пятьдесят шесть и шестьдесят восемь.

- Саид, - сказал я с порога. Он на меня взгляд поднял и молчит. Наверное, я странно выглядел в этот момент. Надо успокоиться.

- Саид – сказал я еще раз, но потише, - моя просьба покажется необычной… В общем, есть у меня своя гипотеза касаемо Сферы.

Тут я соврал. Я понятия не имел, Сфера ли виновата в моем помешательстве или не Сфера.

- Да, что ты хотел?

- Можешь еще раз открыть в автокаде фаил со съемкой сегодняшней?

- Он открыт.

Я подошел к нему и склонился над монитором. Он зашел во вкладку со съемкой Сферы.

- У тебя тут, можно сказать, теодолитный ход получился, - сказал я, - не мог бы ты мне углы померить между базисами?

- Могу. А в чем смысл? – сказал он, а я смотрю на этот треугольник и уже понимаю, что углы будут такие же, как и у Дали и капель моих.

- Не спрашивай. Просто сделай.

- Хорошо.

Саид выделил курсором две линии соединяющие точки стоянки его лазерного сканера и показал мне поле “угол”: 56°25’30”

Потом выделил отрезки, образующие соседний угол. Я даже не удивился, когда увидел 56°25’30”

- Ого, - сказал он, - как я так с углами подгадал. Равнобедренный треугольник вышел. До секунд! Удивительно. Впервые так.

Саид выделил отрезки, образующие третий угол…

Я не стал смотреть. Отошел от монитора.

- Все нормально? - спросил он.

Я махнул рукой и вышел из кабинета. И так теперь это нельзя не включить в парадигму событий. У нас есть три треугольника, на которые пал мой взор. Первый был создан художественным образом, за счет сознания художника прошлого века. Сальвадор Дали показал Иисуса в своей работе в центре полотна в такой позе, что он образовывал телом своим треугольник. Ладно, это пол беды. Вся беда в другом. Беда в том, что когда-то давно я влюбился именно в эту картину. А на этапе проекта полета решил, что неплохо бы украсить ей свою комнату в ракете.

Дали не мог знать о нас, когда рисовал… Я не мог плюнуть так… Саид не мог поставить свой сканер, чтоб...

Можно сослаться и на случайность, да, но с тем же успехом мартышка, хаотично бьющая по клавиатуре, напишет “Войну и мир”!

Предположим, что я сошел с ума и вижу какие-то структуры, которые не должны никак выделяться из общего фона для нормального человека. Хорошо. Я увидел три геометрические структуры – три треугольника. Они все оказались с одинаковыми углами, насколько, конечно, это можно было измерить. Это мое помешательство? Нет, это объективная информация. А с чего я взял? Надо с кем-то это обсудить! Прямо сейчас. С Саидом? Нет. С Рутом! Стив - врач. Психиатр. Мы с ним ближе всего общаемся. Но он все равно будет обязан доложить обо мне на Землю и команде.

9. Хищники Титана

Гречкин решил пока не рассказывать о своих треугольниках. На следующий день из-за грозы Мингли поменял очередность исследований и вместо моря Кракена команда отправилась к пещерам, а после по плану снова Сфера. Поехали на буровой. В кабине как раз было место для пятерых пассажиров - двоих спереди и троих сзади.

Первая настоящая ночь на Титане, которая продлится практически Земную неделю, приближалась. Сегодня был последний светлый день – спутник Сатурна медленно поворачивался “спиной” к Солнцу и сумерки с каждым часом сгущались все сильнее. Небо приобрело темно оранжевый цвет.

Та сторона Титана, на которой находилась база, постепенно отворачивалась не только от нашей звезды, но и от Земли, и для того, чтобы связь с родной планетой не пропала, сегодня, после изысканий, команда должна запустить небольшую ракету с ретранслятором, который будет летать по орбите и передавать сигнал на Землю.

Буровая остановилась недалеко от огромной пещеры шириной, на вскидку, метров сто и высотой метров тридцать, уходившей во тьму горных пород. Космонавты стояли возле этого зловещего инопланетного грота, который, словно громадное чудовище, разинул пасть, готовясь заглотить людей.

Метановый дождь хлестал по скафандрам, а гром гремел, казалось, прямо над головой. Юра держал в руках коптер с системой LIDAR для создания трехмерной карты пещеры, остальные – оружие.

Космонавты включили налобные фонари и зашли под каменный свод. Погрузившись во тьму метров на пятьдесят, Гречкин остановился, а остальные члены команды разбрелись осматривать местность. Лучи фонарей бегали по каменным стенам, до куда только могли дотянуться.

- Далеко не расходимся, – скомандовал Мингли, - друг друга из виду не теряем!

Поверхность этой пещеры сильно отличалась от поверхности Земных пещер. Она казалась более гладкой, без сталагмитов, растущих в виде конусных столбов со дна, без валунов всевозможных форм, которые надо было бы перелезать, без сужений и расщелин, через которые пришлось бы протискиваться. Вместо всего этого пещера грандиозным туннелем уходила вглубь горы.

Юра запустил коптер. Тот взмыл вверх на десять метров и завис. Сам коптер во тьме видно не было, мигала лишь красная лампочка. Гречкин провел пальцем по сенсору монитора, и лампочка сменила цвет на зеленый.

- Так, - произнес Юра, - снимаем вперед насколько позволит рельеф, потом идем следом.

Коптер медленно двигался по тоннелю, стреляя лазерами во все направления, а на экране Юры вырисовывались цветные текстуры и контуры поверхности грота. Через пятьдесят метров пещера начала резко сужаться и сворачивать влево. Вскоре лампочка скрылась за поворотом.

- Всё. Сигнал почти пропал, - сказал бортинженер, - пойдемте.

Гречкин остановил коптер.

Робкими шагами исследователи ступали по ледяному дну, все глубже погружаясь в чрево горы. Зайдя за поворот, напряженное состояние усилилось, ведь теперь обернувшись, они видели вместо выхода, такую же холодную, практически черную каменную стену, как и всё вокруг. Потолок стал заметно ниже и уже можно было разглядеть его структуру. Теперь она была значительно разнообразнее. Виднелись наросты, будто кто-то налепил туда валунов. Гречкину вдруг стало не по себе от смысли – а что, если один из этих камней отвалится и придавит его? Учитывая, что на дне грота никаких валунов не было, Юра понял, что, видимо, с потолка они не падают.

Коптер продолжил движение. Пещера начала петлять, еще сильнее сужаться и уходить вниз под углом градусов двадцать. Через тридцать метров на стенах слева и справа начали вырисовывались вертикальные расщелины. Юра направил коптер к одной из них.

- А вот и ответвления, - произнес Саид.

- Пока идем по основному коридору, - сказал Мингли.

Сканер своими лучами заглянул в расщелину, которая резко уходила вниз и через несколько метров сворачивала. Коптер продолжил путь по основному коридору до тех пор, пока сигнал от него снова не начал слабеть. Тогда команда двинулась дальше.

Добравшись до ответвлений, космонавты разбрелись по коридору. Мингли и Жорж подошли к щели на правой стене, а Юра, Стив и Саид к левой.

- Уходит вниз, - сказал Жорж.

- А дальше кажется какой-то зал, - предположил Мингли.

- У нас тоже уходит вниз, а потом сильно сужается, - сказал Саид.

Дойдя до коптера, они насчитали восемь ответвлений-расщелин.

- Я пока счищу образцы, - сказал Жорж.

Биолог повесил трехствольный пистолет на пояс возле сумки и подошел к стене. Достал зубило и принялся соскабливать инопланетный материал.

Дрон продолжил съемку, но примерно через минуту остановился.

- Дальше тупик, - сказал Гречкин, - но тут внизу есть что-то наподобие разлома.

- Жорж, ты всё? – спросил капитан.

- Да, - биолог подошел к команде.

Космонавты двинулись дальше. Высота пещеры уменьшилась до нескольких метров и уже можно было внимательно рассмотреть изрезанный трещинами потолок. Ширина основного тоннеля в этом месте составляла метров десять. Гречкин начал ощущать неприятный дискомфорт, будто у него начался приступ клаустрофобии, которой он никогда не страдал. На учениях в Земных пещерах, Юра отснял не один километр мрачных тоннелей, но там он четко знал, что все под контролем и вероятность попасть в опасность практически нулевая, потому как пещеры те были изучены, исхожены вдоль и поперек еще до него.

Внезапно Юрий с испугом резко повернулся в сторону, чуть не выронив планшет.

- Ты чего? – спросил Стив.

- Что-то померещилось. Будто движение, – ответил бортинженер.

- Я ничего не видел, - сказал Жорж.

- Я тоже, - сказал Саид.

Тоннель, который начался монументальными стометровыми воротами внутрь горы, закончился тупиком с горизонтальной расщелиной на дне шириной в метр. Мингли сел на корточки и заглянул в проход.

- Пролезем, - произнес он.

- Может сначала коптер? – предложил Юра.

- Мне кажется там узковато для него.

Юра встал на четвереньки и сунул голову в разлом.

- Там дальше расширяется, - сказал он.

- Пролезем туда, а оттуда уже коптер пустим? – предложил Жорж.

- Можно и так, - сказал Юрий.

Все уставились на командира.

Мингли молча спрыгнул в расщелину и на корточках гуськом прошел несколько метров, после чего скрылся из виду.

- Давайте сюда, тут снова коридор, - раздался голос капитана.

Следом спрыгнул Стив, потом Жорж и Юра, а в конце Саид.

Новый тоннель уходил вниз под более крутым углом чем предыдущий. Ширина его составляла метра три. Такой же была и высота. С потолка свисали странные образования, похожие на толстые канаты длиной полметра. Руками до них не дотянуться.

- Сталактитов тут быть не может, - заключил Саид.

- Почему? – просил врач.

- Потому что сталактиты образовываются натеканием. Кристаллизуются из водного раствора, -ответил археолог.

- А метановые натеки? – предположил Гречкин.

Саид задумался.

- Собьем одну такую штуку выстрелом на обратном пути, - сказал Мингли.

Юра запустил коптер, и команда вновь проводила взглядом уходящую во тьму зеленую лампочку. Радар рисовал извилистые стены и рябь из свисающих с потолка “канатов”. Этот тоннель оказался более прямым, чем прошлый и радар смог улететь на семьдесят метров, а после вдали раздался какой-то шум, будто шипение вперемешку с грохотом и монитор Юры показал черный экран. Звуки шороха продолжали доноситься из глубин тоннеля. Все кроме Гречкина направили оружие в сторону шума. Лучи налобных фонарей били метров на десять, а после свет рассеивался.

- Что с коптером? – сохраняя спокойствие, спросил Мингли.

- Я не понимаю, - Гречкин водил пальцем по сенсору, - радар работает, но… его будто одеялом накрыли. До этого он успел снять какой-то объект, картинка сильно смазана. Кажется, на него что-то упало.

- Что значит “одеялом накрыли”? – продолжая целиться во тьму спросил Саид.

- Поверхности, которые он сейчас сканирует находятся практически впритык к нему, - пояснил Юрий.

Спустя несколько секунд Гречкин добавил:

- Всё, потеря сигнала.

Из глубины тоннеля раздался свист. Звучал он несколько секунд, а потом стал медленно затихать и перешел на рык. Вскоре все окончательно стихло.

- Сколько до коптера? - спросил Мингли.

- До потери сигнала было семьдесят восемь метров, - ответил бортинженер.

Мингли посмотрел съемку. На трехмерной модели пещеры перед неполадкой коптера было видно какой-то предмет, растянутый от потолка до самого коптера.

Картинка с изображением неизвестного смазанного объекта напоминала панорамную съемку, куда попало какое-нибудь движущееся животное или человек.

- Жорж, идешь со мной, - все так же спокойно сказал Мингли, - остальные ждите. Если что-то случится, Юра, берешь на себя командование. Докладываешь ситуацию на Землю и ждешь их решение.

- Хорошо, - ответил бортинженер.

- За мной.

Саид, Стив и Юра глядели в спины своим коллегам, уходящим во тьму. Вскоре они уже казались далекими силуэтами на фоне оранжевого ореола от их фонарей. Никогда еще время не тянулось так медленно. Юра попробовал перезагрузить планшет, но связь с коптером так и не наладилась.  

- Семьдесят метров, - раздался из динамика голос капитана, - будь начеку.

- Да, - раздался голос Жоржа.

Гречкин видел вдали пляшущий свет, в котором еле-еле различались фигурки людей.

- Восемьдесят, - произнес Мингли.

Трое оставшихся внимательно слушали их разговор.

Мингли: Тут ничего нет.

Жорж: Смотри!

Мингли: Не подходи.

Жорж: Мне кажется, оно шевелило конечностью.

Стив: Что вы видите?!

Мингли: Я стреляю.

Жорж: Подожди.

Мингли: Есть устав.

Жорж: Я понимаю, но прошу, подожди секунду.

Раздались выстрелы.

Юрий: Да что у вас там?!

Мингли: Похоже на какое-то существо.

Жорж: Думаю, что оно уже было ранено до нас.

Саид: Я даже не сомневался, что мы наткнемся тут...

Мингли: Осторожнее.

Юрий: Как оно выглядит?

Жорж: Что-то наподобие паукообразного, размах конечностей, может, несколько метров. Есть сочленения. Тело относительно маленькое. Без шерсти. На вид твердое. Это просто потрясающе! Сейчас переверну его.

Мингли: Видимо, оно проглотило наш коптер.

Жорж: Да, судя по вот этому клюву на брюшке, это хищник. Он напал на коптер.

Мингли: Слышал?

Жорж: Да.

Мингли: Бери его и возвращаемся.

Стив: Там что-то еще?

Мингли: Похоже на то. Мы идем обратно.

Гречкин всматривался в силуэты приближающихся людей. Воображение его крутило различные образы внеземного существа, которое он вот-вот увидит. Представить Юра его успел в виде японского краба-паука. Когда до Мингли и Жоржа оставалось менее двадцати метров, остальные бросились им навстречу. Биолог шел впереди и держал перед собой, обхватив руками, паукообразное создание грязно-серого цвета. Конечности существа, увенчанные множеством небольших десятисантиметровых игл, были сложены в сочленениях и прижаты к брюшку. Острый клюв, напоминающий клюв кальмара, торчал из тела создания на полметра.

- Просто невероятно, это однозначно хищное животное! – воскликнул Жорж и положил паука.

- Обалдеть… - тихо сказал Стив и склонился над существом.

- Здоровый-то какой, - сказал Юра.

Один только Саид никак не отреагировал на первый не бактериальный контакт.

- Ты зря его бросил, - Мингли настороженно обернулся вглубь тоннеля, - нам надо уходить отсюда. Прямо сейчас, все на выход, быстро!

Члены команды по очереди пролезли сквозь разлом и вернулись в первый тоннель. Гречкину казалось, что их кто-то преследует, но он скинул все это на свое воображение. Первый тоннель они пересекали практически бегом, насколько это было возможно при низкой гравитации. Минуя зону с вертикальными расщелинами по бокам пещеры, Юра вдруг представил, что на них выпрыгнут такие же пауки и это представление уже не являлось игрой его разума, учитывая сто процентную вероятность обитания хищных существ в этих темницах. Когда впереди показалась гигантская арка грота, за которой виднелось чернеющее грозовое небо, Юра ощутил облегчение. Облегчение ощутила и вся команда, ведь гнетущие мысли вертелись в голове не только у Гречкина, но и у каждого члена экипажа.

Паука положили в кузов буровой.

- Надо к Сфере, - произнес Саид, когда они все уселись в кабину - Гречкин за руль, Стив на переднее пассажирское, остальные сзади.

- Ты шутишь? – возмутился Жорж, - у нас тут внеземная форма жизни, надо срочно доложить о нем на Землю и приступить к исследованию! Сфера теперь может и подождать!

Гречкин тронулся в сторону базы.

- Жизнь на Титане нашли еще двадцать лет назад, - возразил археолог.

- Но то была бактериальная форма! А тут! Сенсация! – возбужденно продолжал Жорж, выпучив глаза, - или ты хочешь сказать, что твоя Сфера важнее этого?!

- Если моя гипотеза подтвердится, то да, Сфера более невероятна, чем этот паук, - спокойно ответил Саид, глядя в боковое окно.

- Важнее гигантского инопланетного хищника? – усмехнулся Юра.

- Да, - сухо ответил археолог.

- Саид, может ты нам расскажешь? – спросил Стив.

- Сначала мне нужно произвести кое-какие измерения.

Жорж и Стив уставились на капитана.

- Ну что ж, - Мингли пожал плечами, - кислорода у нас еще часов на пять, так что, если это и правда настолько важно, то, Юра, давай, вези нас к Сфере.

10. Так мы остались без связи с Землей

Дождь, кажется, не собирался прекращаться. Когда мы доехали до Сферы, на улице стемнело до уровня Земной ночи в разгар полнолунья. Ветер усилился. Саид взял свой лазерный сканер и пошел снова делать съемку. А мы вчетвером залезли в багажник и принялись рассматривать паука.

- Надо бы мой коптер достать, - сказал я.

- Достанем, - сказал Жорж, и схватил руками зверя за клюв. Попытался раскрыть пасть, но животина в смертельном спазме крепко сжала свои челюсти.

- Эх... никак, ладно. Вернемся, вскрою.

- Что это может быть за покров? – спросил Мингли, постукивая пальцами по твердому сочленению конечности.

- Навскидку сказать не могу, – сказал Жорж, - но похоже, какая-то аналогия нашего хитинового экзоскелета.

- Он напал на коптер. Значит, он охотился? – рассуждаю я, - возможно, сидел на потолке в засаде. Но на кого?

- Что-то мне подсказывает, - сказал Жорж, рассматривая шипастые концы лап паука, - что в этой пещере богатая фауна.

Минут десять мы рассуждали о том, какими еще могут быть местные обитатели, пока в кузов не заглянул Саид.

- Я закончил, поехали.

- Есть какая-то информация? – спросил Мингли.

- Обработать надо. Как вернемся, все расскажу.

Вернулись мы через час. Тело паука затащили в лабораторию к Жоржу. Войти в нее можно было только с улицы. Это помещение было отгорожено стеной от научного ангара. Инженеры специально так задумали, проектируя ракету, чтоб если вдруг инфекция какая окажется в теле местного животного, или еще чего… в общем, чтоб вся эта гадость не попала к нам в модули.

Саид пошел к себе, обрабатывать данные лазерной съемки, а Мингли докладывать о происходящем на Землю. Мы вдвоем со Стивом уставились на Жоржа и на его мертвого подопытного, лежащего на операционном столе. Несколько минут биолог снимал на видео паука, а потом надел перчатки.

- Я тут надолго, - сказал он, и уже не воодушевленно, как разговаривал буквально час назад, а недовольно, как обычно, - часов десять буду вскрывать, снимать, записывать, снова вскрывать, снова снимать, снова записывать. Может не десять, может двадцать, может тридцать. Вы собираетесь все это время наблюдать?

- Мы тебе мешаем? – вежливо спросил Стив.

- Я бы посмотрел, - сказал я.

- Не то, чтобы мешаете, господа, но я не могу работать, когда стоят так вот… сзади. Будет отчет со всеми данными об этом существе. Будет собрание, на котором я все устно изложу и отвечу на все ваши вопросы. Фото и видео будут приложены к текстовому отчету.  

- Ладно, Стив, - сказал я, - мне надо еще спутник связи запустить, а то завтра уже контакта не будет.

- Мы, тогда, наверное, пойдем, - сказал Рут.

Надев шлемы скафандров, мы вышли из лаборатории. На улице полностью стемнело, а порывы ветра были такие что нас со Стивом сносило в сторону. Метановый дождь барабанил по металлическим крышам ангаров. Ночью на Титане было темно, хоть глаз выколи, но налобные фонари мы включать не собирались, потому что в радиусе двадцать метров от базы все было освещено прожекторами.

- Не уверен, что в такую погоду мы сможем что-то запустить, - сказал я, - придется пережидать.

Так мы остались без связи с Землей.

Продолжение Небо Титана. Часть 3. (Научная фантастика)

Аннотация:

Группа ученых оказалась в западне на спутнике Сатурна Титане. От враждебной среды их защищают лишь стенки надувного модуля лаборатории, а снаружи температура минус 180 градусов цельсия. Кислорода осталось на шесть дней, а помощь с Земли прибудет только через два года. Что делать людям, оказавшимся в условиях, когда нет смысла бороться за свои жизни? Как истинные ученые, они решают потратить отведенное им время на исследование Титана, населенного ужасными хищными тварями. В результате изысканий они делают невероятное открытие…

1. Пропажа людей

Причина поездки на ровере была внештатная: группа геологов, лагерь которых располагался в тридцати километрах от базы “Титан-1”, уже более двадцати часов не выходила на связь. Четырехколесный транспортный планетоход ехал по поверхности Титана со скоростью пятнадцать километров в час. Из-за гравитации в одну седьмую от Земной, разгоняться быстрее бортовой инженер Юрий Гречкин не рисковал, ведь автомобиль и без того ощутимо подбрасывало на каждой кочке. Стив Рут – американский астронавт и по совместительству полётный врач, сидел справа от Юрия.

Разрезая густую желтую атмосферу спутника Сатурна, ровер несся по каменно-ледяной корке этого, как выяснилось, не безжизненного небесного тела. Узнать, какие еще тут есть формы жизни кроме бактериальных, которые двадцать лет назад обнаружил зонд “Земля-Сатурн”, должна была эта экспедиция, состоящая из семи человек. По плану было исследовать снятое с картографического спутника сферическое сооружение диаметром более пятидесяти метров, и я явно имеющее искусственное происхождение, погрузиться в метановое море Кракена, являющееся самым большим на Титане, взять геологические образцы грунта и изучить пещеры в горах.

Внезапно автомобиль наехал на небольшую пологую горку-трамплин высотой с футбольный мяч и взмыл вверх на целый метр.

- Юра! – произнес Стив, вцепившись руками в горизонтальную рукоятку перед пассажирским сиденьем, - мы так перевернемся!

Ощущение свободного падения отступило спустя несколько секунд полета ровера. Машина, благодаря всё той же низкой, практически Лунной гравитации, плавно приземлилась и не сбавляя скорости продолжила движение.

- Как думаешь, - спокойно начал Гречкин, - какой может быть самый плохой расклад?

- С геологами? – Рут продолжал сжимать рукоятку. Температура на поверхности составляла минус сто восемьдесят градусов цельсия, но не взирая на это, от волнения тело Стива начало потеть под облегающим герметичным комбинезоном, обогреваемым металлическими нитями, вшитыми в ткань.

- Да, если порассуждать.

- Самый плохой расклад? – Стив задумался, - однозначно, это смерть. Причем смерть по такой причине, которая погубит и нас.

- Неизвестная инфекция из-под грунта?

- Вполне.

- А нападение представителя местной крупной фауны?

- Мне сложно представить больших диких существ, которые могут жить при такой температуре.

Заметив сквозь пластиковую маску-скафандр напряженное лицо коллеги, Юра все же решил сбавить скорость до десяти километров.

- Если бактерии могут, то..., - Гречкин объехал очередной камень.

- Одно дело бактерии, другое – какие-нибудь многоклеточные, - перебил его Рут, - не верю я что мы наткнемся на что-то подобное. И вообще, мало ли почему связь пропала… может, у них сломалось что?

- Так в том-то и дело, что связь не пропадала. Они просто перестали отвечать.

***

Из досье Мирового Космического Агентства:

Имя: Юрий

Фамилия: Гречкин

Возраст: 37

Страна: Россия

Рост: 175 см.

Вес: 80 кг.

Приметы: Округлые черты лица, улыбчивость

Особенности характера: Неконфликтный, уступчивый, простой в общении

Должность: Бортовой инженер, второй пилот

***

2. Ледяной труп

Через полчаса вдалеке сквозь желтую пелену начали прорисовываться силуэты гор, возле подножия которых и находился лагерь геологов. Геологов было всего двое – итальянцы Данте и Леонардо. А если сказать точнее, то геологом был только Данте, потому как Леонардо занимал должность микробиолога и должен был работать с образцами из недр Титана, которые добудет Данте. Бурились они в разных местах, и постепенно, а это было по плану экспедиции, отошли к горам. Жили ученые в переносном надувном модуле, а ездили на буровой установке-вездеходе. В отличие от Марса, у Титана достаточно плотная атмосфера, плотнее Земной в полтора раза. Благодаря такой плотности человеку не угрожает радиационное космическое излучение – можно долгое время находиться на поверхности спутника, главное одеться потеплее и кислородную маску не забыть.  

Ровер остановился в нескольких километрах от лагеря.

- Отсюда будем запускать, - произнес Гречкин, глядя в панель навигатора.

- Может поближе? – предложил Рут.

- Ближе не поедем, что-то у меня плохое предчувствие.

Отстегнув ремни безопасности, космонавты вылезли из автомобиля. Юрий достал из багажника квадрокоптер и пульт управления.

- Мингли, прием, - обратился он к капитану.

- Прием, – спустя несколько секунд раздался голос из динамика скафандра, - добрались?

- Да. Запускаем.

- Вас понял.

Вскоре коптер взмыл в густое тяжелое желтое небо на высоту двадцать метров. Из-за сильной облачности не было видно Сатурна, вокруг которого чуть более чем за пятнадцать Земных суток обращался Титан.

Юра и Стив смотрели в экран монитора, на котором проматывалась желтая ледяная поверхность.  Решение запустить коптер принял Мингли Вэй. Если возле лагеря геологов окажется какая-нибудь опасность, её можно будет засечь не подходя близко. Все, кроме Стива Рута, всерьез воспринимали возможность встречи здесь с каким-либо недружелюбным существом. На этот случай команда даже была оснащена огнестрельным оружием, а перед полетом все участники экспедиции прошли учения по стрельбе.

- Надо повыше подняться, - сказал Рут, - мне кажется мы пролетели мимо лагеря.

- Похоже на то.

Когда Юрий увеличил высоту до семидесяти метров, в левом нижнем углу экрана появился контур надувного модуля, который представлял из себя герметичный шатер-купол диаметром десять метров. Коптер приблизился к поселению геологов. Возле буровой установки лицом вниз лежал один из членов команды. Руки его были сложены под торсом, казалось, будто он держался за горло.

- Похоже, что это Данте, - сказал Гречкин, снизив коптер до высоты в один метр.

- Непонятно, кто это из них, - ответил Стив.

- Интересно, где второй…

Коптер поднялся на пять метров. Несколько минут космонавты осматривали местность возле шатра и буровой машины, но ничего необычного не обнаружили - камни, да камни кругом. Второго геолога нигде не было.

- Прием, Мингли, - произнес Гречкин.

- Да, на связи.

- У нас тут беда. Один из геологов мертв. Второго с коптера не видно.

- Мертв? Причина установлена?

- Судя по тому, как он лежит, – начал Стив, - можно предположить, что случилась разгерметизация скафандра.

- Мы сейчас подъедем туда и всё подробнее выясним, - сказал Гречкин.

- Только осторожно. Оружие наготове держите.

Юрий посадил коптер возле буровой машины. Взяв из заднего бардачка трехствольные пистолеты ТП-35, специально созданные для этой экспедиции, космонавты сели в ровер. Оружие это имело два ствола калибром 5.45мм, куда заряжались охотничьи патроны и один ствол для сигнальной ракеты.

Два километра они проехали за десять минут. Когда Юрий вышел из машины, его бросило в дрожь, но он всячески пытался не показывать волнение и страх. Они переглянулись со Стивом и направились к буровой установке. Юра включил камеру, встроенную в скафандр, и связался с Мингли. Камера транслировала на базу все, что видел космонавт.

- Вон он лежит, - произнес Гречкин.

- Смотрите внимательно по сторонам, мало ли что там… - сказал Мингли.

Шаг за шагом они приближались к своему погибшему коллеге. Видимость совсем ухудшилась. Горы, расположенные в километре от лагеря, скрылись в густой желтизне, а ветер начал усиливаться. Юра вертел головой из стороны в сторону, вглядываясь в дымку и боясь, что кто-то бросится на него из этого ржаво-желтого тумана. Из-за далекого расположения Титана от Солнца, на спутнике днем было сумрачно, а ночью вообще ничего не видно, но до ночи оставалось еще несколько Земных суток. Солнце с Титана выглядело в десять раз меньше, чем с Земли.

Оказавшись возле трупа, Юра вопросительно посмотрел на Стива.

- Давай на спину его, - предложил Рут.

Взявшись за плечо и ногу, космонавты перевернули окоченевшее, превратившееся в кусок льда тело геолога, которое пока еще не успело вмерзнуть в поверхность спутника. Как и ожидалось, он держался рукам за горло, а шлем его скафандра был отсоединен от костюма. Выпученные стеклянные глаза и вывалившийся язык, рисовали гримасу боли на лице Данте, от чего Гречкину подкатил ком к горлу, а потом его затошнило. Юра начал фокусироваться на своем дыхании, чтоб побороть рвотный рефлекс.

- Да, разгерметизация. Похоже он отстегнул шлем, - констатировал Мингли.

- Или кто-то ему отстегнул, - предположил Рут.

- Это мог сделать или он сам или Леонардо, других вариантов быть не может, - сказал Гречкин.

- Проверьте модуль, может Леонардо жив, - сказал Мингли.

Космонавты подошли к белому куполу-лаборатории геологов. Гречкин снял предохранитель двери и потянул рычаг вниз, после чего алюминиевые двери разъехались в стороны. Мужчины зашли в небольшое пустое помещение площадью шесть квадратных метров. Когда двери закрылись, из труб, расположенных на потолке, раздалось шипение – смесь атмосферных газов Титана (в основном азота и метана) насосом откачивалась на улицу, а вместо этого, пространство заполнялось Земным соотношением кислорода и азота.

***

Из досье Мирового Космического Агентства:

Имя: Стивен

Фамилия: Рут

Возраст: 39

Страна: США

Рост: 172 см.

Вес: 85 кг.

Приметы: Отсутствуют волосы на голове, острый нос, красные щеки

Особенности характера: Педант

Должность: Врач широкого профиля

***

3. Я не был к такому готов

Когда мы вышли из комнаты стабилизации и оказались в коридоре, я, честно сказать, обомлел, увидев следы крови на полу. Первой мыслью было выскочить обратно, благо скафандр я не снял, но Стив уже, смотрю, вперед пошел по тянущемуся кровавому следу. Выставив оружие перед собой, я побрел за ним.

В лаборатории на полу в позе эмбриона лежал Леонардо в луже собственной крови. Затылок его был разбит. Стив проверил пульс и зрачки. Сказал, что Леонардо мертв.

Я попытался поговорить о происшествии, но обсуждать ситуацию и делать выводы сейчас никто не стал. Командир сказал, что по нашему возвращению будет общее собрание экипажа.

После того как мы проверили спальный отсек и кухню (больше тут помещений не было), и удостоверились, что в модуле нет непрошенных гостей, Мингли принял решение сворачивать лагерь и возвращаться на базу. Орудия убийства мы тоже не нашли. Я просмотрел память с камер скафандров Данте и Леонардо, но жесткий диск оказался пуст.

Открыв входные двери, мы запустили в шатер атмосферу Титана. После чего принялись выносить геологическое оборудование с образцами грунта и складывать всё это в кузов буровой машины. Окоченевшие тела наших коллег отнесли туда же. Потом демонтировали модуль – сняли металлические двери, радиаторы, насосы, баллоны, трубы, вынесли раскладную мебель и сдули сам шатер. Вместе с погрузкой всего этого барахла в кузов, демонтаж занял почти два часа.

Демонтажом, как, собственно, и монтажом модулей, руководил я. Это была одна из моих задач. А еще я был пилотом, системным администратором, связистом, водителем, и в целом, как они говорили, мастером на все руки. Бортинженер, одним словом!

Обратно на базу я поехал в бурмашине, а Стив в ровере. В отличии от ровера, буровая имела застекленную кабину, находиться в которой было гораздо уютнее, чем в том кабриолете. В пути я все крутил мысли о случившемся… Два трупа… Однозначно, это была насильственная смерть.

***

4. Теперь их осталось пятеро

К середине пути небо совсем заволокло и начался метановый дождь. Изредка где-то вдали сверкали молнии, озаряя бескрайние пустоши Титана. Юре пришлось включить фары. В их свете он смотрел на каменистое полотно, которое затягивалось под капот огромной буровой машины.  Дворники ритмично бегали по лобовому стеклу, сметая капли жидкого метана, по виду ничем не отличавшиеся от обычной воды. Буровая ехала со скоростью двенадцать километров в час. Гречкин тряся в салоне, подскакивая на каждом камне, и держался двумя руками за руль, а неприятное гнетущее ощущение не покидало его из-за двух мертвых тел в кузове сзади.

База “Титан-1” являлась трансформированной ракетой, на которой космонавты прибыли три Земных дня назад. Полет продлился два года. Ракета эта была уникальной, специально разработанной для экспедиции на Титан. Если представить ракету в виде собранного бутона, то в разложенном виде она напоминала распустившийся цветок с тремя лепестками. Каждый лепесток был ангаром, полезной площадью в триста квадратных метров со сторонами тридцать на десять метров и высотой три метра. В первом лепестке находились жилые комнаты, кухня, тренажерный зал, душ, туалеты. Второй лепесток был оплотом науки, где расположились биолаборатории, геолаборатории, медчасть и кабинеты ученых. А третий ангар – складское хоз-помещение для всего, что необходимо – консервированная еда, одежда, оружие, запасное оборудование, 3-д принтер, на случай если надо будет сделать какую-либо деталь, переносные надувные модули и еще много чего. Складом заведовал Гречкин. В центре трех ангаров находился топливный отсек - огромная канистра, высотой двадцать метров, стоящая на соплах. В любой момент Титан-1 снова мог собраться в ракету, чтоб унести людей прочь из этого не дружелюбного места. Правда на подготовку к сборке ракеты потребовался бы целый Земной день.

Теперь их осталось пятеро. Гречкин – тридцати семилетний космонавт и, как уже было сказано, бортовой инженер. Врач Стив Рут, который был на пару лет старше Юры. Командир экспедиции китаец Мингли Вэй, которому недавно перевалило за сорок. Самый молодой из них - биолог француз Жорж Ган, возрастом тридцать два года. И лингвист и археолог иранец Саид Фахр-ад-дин Гургани. Саид самый старший член группы. Было ему пятьдесят два.

***

Из досье Мирового Космического Агентства:

Имя: Мингли

Фамилия: Вэй

Возраст: 41

Страна: Китай

Рост: 173 см.

Вес: 70 кг.

Приметы: Шрам через всю левую щеку

Особенности характера: Лидер

Должность: Командир корабля, первый пилот, астрофизик - специалист по черным дырам

***

5. Собрание: Кто убил геологов?

Мингли созвал нас тут же после того, как мы со Стивом вернулись на базу. Я зашел в кабинет капитана и сел за круглый стол. Остальные члены команды уже были на месте.

- Я отправил сообщение на Землю сразу, как узнал о случившемся, - сказал Мингли.

- Ответ уже пришел? – спросил Стив.

- Да. Сказали продолжать исследования.

- Просто продолжать исследования? – удивился я, - там же очевидное убийство. А потом и самоубийство.

- Действительно очень похоже, что Данте ударил чем-то Леонардо по голове. Потом вышел на улицу и снял свой скафандр, - сказал Рут.

- Или это могла быть инфекция, вызывающая приступ бешенства или еще какого-либо неконтролируемого агрессивного поведения, - предположил Жорж.

- И нет гарантий, что такое не повторится снова, - сказал я.

- Я конечно все понимаю, - произнес Мингли, - но что вы предлагаете? Полететь домой?

На мгновение все замолчали.

После того как зонд зачерпнул фрагмент атмосферы Титана, в котором уже на Земле обнаружили богатую бактериальную жизнь, земляне, принялись готовить на спутник экспедицию. Готовилась она почти двадцать лет. Мы все понимали, что из-за того, что один член экипажа устроил расправу над коллегой, а далее и над самим собой, сворачивать исследования по поиску различных форм жизни в недрах Титана и его метановых морях никто бы не стал.

- Как они оттают, - сказал Стив, - я возьму у них анализы. Если выяснится, что есть инфекция, то на Землю нам возвращаться нельзя.

- Сколько времени потребуется на анализы? – спросил Мингли.

- Завтра все будет готово, - ответил врач.

- То есть завтра мы узнаем, есть ли риск эпидемии? – спросил Саид.

- Да.

- По идее местные вирусы не должны прижиться в нашем организме, - сказал Мингли.

- Мы не знаем, какие формы жизни могут быть в недрах спутника, где температура положительная, - ответил Стив.

- Какие еще могут быть варианты, кроме инфекции? – спросил Мингли.

- Из-за изоляции от внешнего мира, у Данте мог случиться психоз, – предположил Рут, - вот только на протяжении всего времени полета, он никак не проявлялся. Так что эта версия хоть и имеет место быть, она менее вероятна.

- Получается, что они отбурились один день, - сказал я, - и все было у них нормально. Потом они добрались до гор, развернули там лагерь и уже после этого перестали отвечать. Весь второй день контакта с ними не было, и вот, на третий день, сегодня, мы их нашли.  

- Да, - сказал Мингли, - приблизительно так.

- Мы не нашли оружия убийства, - сказал я, - на них могли напасть?

- Кто? – спросил Жорж.

- Местные обитатели, - ответил я.

- Некое животное разбило голову Леонардо, - язвительно начал Жорж, - потом выволокло Данте из модуля, сняв с предохранителя и открыв двери, и уже на улице разгерметизировало ему скафандр?

Жорж Ган, наморщив лоб, смотрел на меня в ожидании ответа. Согласен, моя версия прозвучала немного глупо, но я имел ввиду не совсем то, что подумал биолог. Я хотел вынести на рассмотрение идею нападения крупного существа размером с человека, только и всего. Вообще, Ган казался мне вредным человеком. Несмотря на то, что психологи подбирали нашу команду таким образом, чтоб мы могли гладко коммуницировать меж собой, некоторые шероховатости в отношениях все же стали проявляться по прошествии двухлетнего перелета.

- Может, Данте был уже на улице, - сказал я, - и никто его не выволакивал, а прямо там на него напали и костюм в пылу драки разгерметизировался.

- Если бы это был хищник, - сказал Жорж, - то следы на теле носили бы иной характер.  

В кабинете снова повисла тишина.

Сегодня мы впятером должны были ехать к Сфере. Кстати, когда у нас тут на Титане говорят слово “сегодня”, конечно же имеется ввиду Земной распорядок, ведь живем мы по Земным часам. Так вот, должны мы были ехать к Сфере, которая находилась в десяти километрах от базы. Ракету специально посадили неподалеку от этого необычного сооружения. Море Кракена тоже располагалось относительно близко, километрах в двенадцати. Но море в порядке очереди было после Сферы. А после моря уже и пещеры. Но все пошло не по плану…

Собрание продлилось еще минут десять. Мы сошлись на том, что надо дождаться результатов анализов крови геологов, а дальше действовать по ситуации.

***

Из досье Мирового Космического Агентства:

Имя: Саид

Фамилия: Саид Фахр-ад-дин Гургани

Возраст: 52

Страна: Иран

Рост: 180 см.

Вес: 95 кг.

Приметы: Носит бороду.

Особенности характера: Тихий, замкнутый

Должность: Археолог, лингвист – специалист по мертвым языкам

***

6. Исследование Сферы

Этой искусственной ночью, тревожный сон был у всех. Стив проснулся раньше остальных и взял кровь Данте и Леонардо на исследование. С облегчением выдохнул он первым. Следующим про отсутствие инфекции узнал Мингли, а далее и остальные. Основной версией убийства стал психоз Данте по неизвестным причинам.

После завтрака, весь экипаж на двух роверах выехал к Сфере. Утро было ясное, но сейчас погода сильно испортилась – тучи снова заволокли небо и вдалеке уже виднелись полупрозрачные столбы метанового дождя. Маленькое Солнце полностью спряталось. Ветер на поверхности Титана обычно не превышает один метр в секунду, но сегодня он дул с какой-то невероятной силой, а если учесть, что плотность атмосферы здесь выше Земной, то колебания газовой среды спутника легко могли вывести человека из физического равновесия.

Пятеро мужчин стояли возле гигантской, на первый взгляд гладкой мраморной темно-серой Сферы и периодически в унисон покачивались от порывов азотно-метановых масс. Сооружение диаметром почти пятьдесят метров торчало из грунта метров на тридцать, остальная часть его была скрыта в ржаво-оранжевых льдах и камнях. От краев Сферы по мерзлому грунту во все стороны расходились трещины, заполненные жидким метаном. Саид подошел к подножию этого монумента и прикоснулся ладонью к поверхности. Остальные стояли позади археолога-лингвиста метрах в двадцати. После смерти геологов, Мингли решил, что будет безопаснее всем всегда находиться вместе.

- Если это искусственное строение, то где-то тут должен быть вход, - произнес Саид в общий голосовой чат, - но я не уверен, что он не под грунтом.  

На самом деле Саид разговаривал сам с собой, и речь его была абсолютно невнятная.

- Н-да… здоровая… - продолжал бубнить археолог, - ну ничего, раскроем мы твою тайну.

- Судя по трещинам, эта штуковина упала с неба, - сказал Рут.

- Если бы она упала с неба, должен был бы остаться кратер, - произнес Гречкин.

Мингли, Жорж, Юра и Стив тоже подошли к Сфере, но трогать ее не стали. Внезапно раздался гром, и рокот его был гораздо ниже, чем на Земле, все из-за той же высокой плотности атмосферы. Вся команда, кроме Саида, одновременно вздрогнула.

- Надо начинать, - сказал Мингли, - не известно, что с погодой будет дальше.

Археолог молча вернулся к роверу. Из багажника он вытащил устройство, напоминающее детскую коляску в сложенном виде. Когда он его разложил, то коляска стала похожа скорее на телегу из супермаркета, разве что над рукояткой располагался плоский монитор, конечно же с защитным экраном. В самой же телеге находился блок питания георадара, чем всё это устройство и являлось на самом деле и нужно оно было для радиолокационного зондирования. Радар должен был помочь определить, есть ли в этой Сфере внутренние полости – тоннели или комнаты.  

Саид подкатил георадар практически вплотную к Сфере. Остальные с интересом наблюдали, как старый археолог настраивает свою машину. Он отрешенно водил пальцем по сенсору, не вслушиваясь, о чем переговариваются коллеги.  

- Н-да, - бубнил Саид, - как в Гизе… только поинтересней… позначимей…

Когда на экране пошли серые волнистые линии, члены команды уже было подумали, что сейчас они узнают, что же там за стеной этого колосса, но археолог, вместо пояснений достал из набедренной сумки молоток и керн. Позабыв о радаре, он упер в стену керн и ударил по нему.  Присмотревшись все поняли, что на стене не осталось ни малейшего повреждения. Любая каменная порода оставила бы на себе отпечаток. Саид ударил еще несколько раз, но керн не вошел в стену ни на квант. Археолог убрал в набедренную сумку инструменты, а вместо них вытащил микроскоп с встроенным фотоаппаратом. Устройство это выглядело как небольшая квадратная коробочка серого цвета с несколькими кнопками и объективом. Окуляра на ней не было. Приложив коробочку объективом к месту удара, Саид несколько раз нажал на кнопку сбоку, а потом убрал фотоаппарат в сумку.

- Не камень, да? – предположил Гречкин.

- Вернемся на базу, тогда скажу точно, - начал Саид, - пока что больше похоже на алмаз.

- Алмаз? – удивился Стив.

- Алмазный шар диаметром пятьдесят метров? – Юра задрал голову, но изображение огромной Сферы размывали капли дождя на скафандре. Гречкин смахнул капли рукой.

Саид подошел к монитору георадара и уставился в экран, который реагировал только на резиновую прокладку на поверхности перчатки указательного пальца.

- Внутри есть полость, - произнес археолог, - похоже она в центре. Отсюда видно одну… но мы еще пройдемся. Пройдемся… со всех сторон тебя просветим. Не скроешь ты от нас свои секреты…

- Большая полость? – спросил Мингли.

- Нет, но… - Саид взялся за рукоятку телеги и покатил радар вдоль сферической стены, объезжая камни и перешагивая трещины. Команда пошла следом.

- Большая… не большая, - бубнил Саид, - погодите вы…

Он повернул радар к стене и снова погрузился вниманием в сенсорный экран.

- Будем буриться, значит, к центру комнаты, - мечтательно произнес Гречкин, как бы сам себе, будто манера речи Саида перетекла и на него.

Археолог произвел еще несколько измерений с разных сторон Сферы, а после чего констатировал: Полость единственная. В центре. Шарообразная. Диаметром приблизительно пять метров. Под грунтом никаких других сооружений нет.  

- Может это космический корабль? – предположил Гречкин.

- Зачем такая странная конструкция? – спросил Мингли, - стены толщиной в двадцать с лишним метров, а в центре каюта. Это не имеет смысла.

- Стены для защиты, - сказал Жорж.

- Для защиты от космической радиации достаточно нескольких метров толщины, - вмешался в разговор Стив, - да и вообще, если мы медикаментозно научились снижать радиацию при перелетах, то и другие развитые цивилизации тоже должны были к этому прийти.

- Может это военный корабль, - сказал Юра, - а стены толстые для защиты от вражеских орудий.

Пока команда выдвигала версии, Саид забил небольшой металлический штырь в грунт, установил над ним штатив с геодезическим лазерным сканером и принялся делать съемку.

Пришлось сделать еще виток вокруг Сферы - археолог отснял сооружение с трех точек, получив ее точную цифровую трехмерную модель.

- У меня пока всё, - сказал Саид, - единственное, что не удалось, это взять образец. Не откалывается, зараза.

- Можно возвращаться? – уточнил Мингли.

- Да.

***

Из досье Мирового Космического Агентства:

Имя: Жорж

Фамилия: Ган

Возраст: 32

Страна: Франция

Рост: 175 см.

Вес: 65 кг.

Приметы: Носит усы, худощавый

Особенности характера: Завышенная самооценка

Должность: Биолог, Астробиолог

Продолжение тут Небо Титана. Часть 2. (Научная фантастика)

Все мои бумажные книги продаются в любых книжных магазинах. Электронные лежат бесплатно в сети. Жанр - фантастика.