— Современная медицина просто ужасна! Я с трудом запихнул эти штуковины в нос и никакого эффекта! Вот как этим можно лечить геморрой?
— Ты хотел сказать гайморит?
— А это не синонимы?
— Нет. А это ректальные свечи.
— Но от них тоже должен быть антибактериальный эффект? Может я их просто пожую, чтобы не выбрасывать?
И в этот момент в кабинет зашёл начальник Олег Викторович, который уже услышал начало разговора:
— И десяти секунд нельзя провести в вашем отделе, чтобы не охренеть! — Сказал директор прямо с порога. — Игнат! Прикрой нос платком!
— Я могу всё объяснить.
— Упаси Боже, не надо! Так, а теперь ты, Федя, расскажи мне про инцидент с уборщицей. Это правда?
— Я не виноват! У меня жена в командировке, я должен как-то выкручиваться, хорошо что Людочка всегда под рукой.
— Ну не на рабочем же месте!
— Хоспади боже мой, столько шума из-за пустяка! И уборщица сама виновата — никто не приходит в такую рань. Нормальные люди раньше обеда не показываются. Одни мы, как последние трудоголики, вкалываем тут без премии!
— Она же старый человек, ей омерзительно такое видеть.
— Ей 55.
— Да? Как быстро сейчас стареют люди.
В разговор вмешался Игнат, который уже залез в интернет на рабочем компьютере:
— А уринотерапия помогает от простуды?
Олег Викторович тяжело вздохнул, махнул рукой и ушёл из отдела статистического исследования полупроводниковых нано эффектов. Он бы с радостью уволил всех раздолбаев, но на них слишком много что держалось. Если под этим, конечно, подразумевалась бюрократия. Олег Викторович прислонился к стене, он почувствовал резкую слабость, ему захотелось отдышаться, но к нему уже подлетел финансовый директор Воронков.
— Олег Викторович! Караул! Вы даёте нам слишком мало денег! Мы опять всё протратили! Вот посмотрите на эти цены! Нам нужно больше!
— Вот ты где, каналья! А знаешь что? В этот раз я наконец возьму и прочитаю ерунду, которую ты мне подсовываешь! Так, поглядим, ну вот! Посмотри на даты! Что это такое?! Ты что, уже год таскаешь с собой эту макулатуру?!
— Это моя счастливая макулатура! У неё такой внушительный вид, что ещё никто не осмеливался её прочитать! Даже я!
— Ладно, я подпишу ещё один транш, но я хочу получить честный ответ. Я хочу знать правду. Куда ты тратишь столько бабла?
— В самом деле подпишите? В обмен на правду?
— Да. А разбираться будем в следующий раз.
Пузатый Воронков задумался в чём тут подвох, но соблазн пересилил паранойю:
— Онлайн-покер. Но у меня есть и хорошие новости — я всё проиграл. И значит сейчас должно страшно повезти! Чем дольше проигрываешь, тем больше вероятность успеха в будущем! Конечно, все правила я ещё не выучил, но так даже проще блефовать.
Олег Викторович с каменным лицом подписал ассигнования под страстные охи Людочки, раздающиеся из-за двери. Директор молча вернулся в свой кабинет и попытался отогнать дурные мысли.
Стало мучительно душно и даже тошнотворно. Олег Викторович открыл окно, на какой-то момент ему стало плохо и руки схватились за раму. И лишь приток адреналина заставил пробудиться и задуматься о ближайших делах. Оказалось, что его уже час ждал кандидат на место старшего научного сотрудника. Олег Викторович спохватился, привёл себя в порядок, причесался, умылся и выпил коньяку, чтобы немного протрезветь. Потом он открыл резюме и вспомнил, что это был многообещающий учёный, который действительно занимался научным творчеством, стремился открыть что-то новое и искал место в жизни. Ему не везло, никто не хотел тратить деньги на какие-то исследования и здесь был его последний шанс.
— Входите! — Наконец выкрикнул Олег Викторович.
В комнату зашёл худой, скромно одетый и побитый жизнью “ботаник”.
— Вы не заждались?
— Нет, что вы, я уже привык ждать аудиенции под кабинетами. На то оно и начальство.
— Да, да, конечно. Пардоньте, что вы имели ввиду?
— Это была неудачная шутка, извините, — ботаник, видимо, случайно выдал предыдущую фразу и быстро спохватился.
— Ничего, ничего, вы правы. Так, в общем, вы приняты. Мы дадим вам лабораторию, — “всё равно она простаивает” подумал про себя Олег Викторович, — у вас будет куча экспериментальных данных, на которых вы сможете проверить все ваши теории.
— Понятно.
— Вы у нас на полставки?
— Нет, меня с треском выкинули с предыдущего места работы. Так что вы всё, что у меня есть.
— Хорошо. В смысле плохо, конечно, что вас уволили, но надо идти дальше, работать, грызть гранит науки, так сказать... Боже мой, кого я обманываю! У нас царит смрад и разложение! Мы занимаемся грантоедством! Бумажки перебираем! Заполняем отчёты, имитируем бурную деятельность! У нас сидят на задницах, гоняют чаи и смотрят сериалы!
— Ну, в принципе, как и везде.
Олег Викторович запнулся и пришёл в себя только через несколько секунд.
— Вы, наверное, не поняли, что я имел в виду. Вы здесь сгниёте, как все остальные! Они разложились, их жизнь только хорошая еда, алкоголь, рестораны, разговоры о машинах, отпуска, поездки, отдых... Мелочная животная жизнь! Они перестали быть людьми! Бегите отсюда пока не поздно!
Ботаник поглядел в окно и всё тем же уставшим голосом ответил:
— На это я и рассчитывал. Надоело работать, это всё равно бессмысленно.
Пока Олег Викторович молчал, ботаник взял со стола договор о трудоустройстве и подписал его своей красной ручкой — единственной, что у него была.
— Не волнуйтесь, я сам отнесу контракт в отдел кадров.
Олег Викторович опять остался один. Рука судорожно потянулась к телефону, чтобы побеседовать со старым другом, с которым он уже давно не виделся.
— Алло, Вадим? Ты можешь сейчас говорить?
— Конечно.
— Помнишь, я когда-то спас твою шкуру? Теперь мне самому нужна помощь.
— Не вопрос, ради тебя я сделаю всё, что угодно, особенно в разумных пределах.
— Нужно закрыть одну контору, научный центр Оголково. Это отъявленные паразиты, они даже название взяли себе такое, чтобы их люди путали с более известной компанией. Они тащат деньги из государства, делают фиктивные гранты, пишут псевдонаучные отчёты и статьи. Они сдают свои лаборатории и приборы в аренду, потому что видят в них только источник быстрой наживы, они приватизировали недвижимость и землю якобы ради научных и образовательных целей, а на самом деле они перепродали её своим дружкам коммерсантам!
— А есть какое-нибудь преступление, которое совершают только они? Так мне будет их проще сцапать.
— Они внаглую разворовали годовой бюджет! Просто взяли бюджетные деньги и спустили половину в казино!
— Ну, хоть что-то. Сегодня вечером закроем их к чёртовой матери.
— Слава Богу! Если всё получится, то жду тебя в нашем любимом баре!
— Закажи шлюх подороже, ладно, увидимся позже, я типа на совещании, так что до связи.
— Чудненько, у меня как раз звонок на второй линии.
— Олег Викторович! Кажется я потянул спину, когда делал уринотерапию. Тут надо быть настоящим йогом, чтобы провернуть подобное!
— Игнат долбанат! У тебя одна история охренительнее другой! Иди в больницу, мать твою!
— Я теперь только ползком!
— Звони в скорую помощь! Минуточку… Что это за охи раздаются на заднем плане?
— Это Федя пытается “убедить” уборщицу, что в его деяниях нет ничего противоестественного.
Олег Викторович с грохотом бросил трубку и вскочил на подоконник. Голова закружилась от высоты и осознания близкой смерти. Ещё немного, ещё один шаг и можно забыть про всю окружающую мерзость. Но эти рассуждения прервал крик с улицы: “Прыгай уже!”. Случайный прохожий на улице заметил стоящего в окне человека и сразу начал снимать на мобильный телефон. Однако у незнакомца затекла рука, и он решил ускорить события. Олег Викторович искренне обиделся, снял ботинок, кинул в прохожего и попал ему прямо в лоб. Так в одно мгновение Олег Викторович стал звездой интернета, хотя он об этом так никогда и не узнал.
— Надо прийти в себя, надо вернуть рассудок в прежнее русло… — Кружилась мысль в его голове, — Мозгоправ! Мне нужен мозгоправ, и все встанет на круги своя!
Главное здание научного центра находилось в дорогом районе города, поэтому более половины этажей было отдано в аренду торговцам, спекулянтам и самым разным специалистам по обмену денег на услуги. И Олегу Викторовичу повезло, что среди них оказался частный психолог.
— Доктор! Мне срочно нужна помощь! Вот деньги, начинайте приём!
— Ну, ладно, говорите.
— Меня окружают идиоты! Я нахожусь в атмосфере полной деградации и упадка! И с каждым годом деградация только усиливается!
— А, это вы! Вспомнил, вы же большой начальник научного центра. Ну, это нормально, как только начинаешь руководить коллективом хотя бы среднего размера, то люди сразу начинают показывать свою самую отмороженную глупость.
— Но разве это нормально?! Как дебилизм может быть нормальным?!
— Вы не понимаете, люди вообще не созданы для работы. Мы же произошли от обезьян. Вот, посмотрите на них. Они целыми днями бездельничают, дремлют в тенёчке, жрут всё что плохо лежит и занимаются бесконечным трёпом. Нормальная обезьяна будет работать только из-под палки.
— Вы точно психолог? С такими суждениями можно прийти к фашистким идеалам.
— Я знаю, о чём говорю. Мне тоже доводилось командовать людьми. То ещё удовольствие.
— Но, что делать, если это совсем достало?
— Терпите, все мы терпим, и вам советую. И вообще, на что вам жаловаться? Зачем вам вникать в работу подчиненных, пока они приносят прибыль? А когда прибыль закончится, закройте компанию и ищите куда пристроить освободившиеся деньжата. И так до самой смерти.
— Это что за подход такой — “терпите”? Где ваши психологические приёмы?
— Вы же не одинокая отчаянная домохозяйка, из которых состоит моя клиентура? Вы здоровый и вменяемый человек. Вы должны понимать, что вся эта психология, лишь теория для вузов, очередная пища для бумаги — ну не получается её применить на практике! От неё такая же эффективность как и от любых других разговоров по душам. С таким же успехом можно исповедаться батюшке в храме, или поплакаться в жилетку лучшей подруге.
— То есть вы не верите в свою собственную профессию?
— Я верю в гонорар, его можно пощупать.
— Это же моральное разложение! Заниматься делом, в котором уже давно разочаровался, только ради того, чтобы заработать на еду.
— Вы не в том положении, чтобы указывать людям как им зарабатывать на хлеб. Вы то сразу хорошо устроились, не так ли? А другие пытаются заняться чем угодно, потому что у них ничего не получается. И если удалось за что-нибудь зацепиться, то тут не до рассуждений о морали. Я вот тоже думал в начале пути, что смогу принести людям пользу. Но мне трудно помочь даже самому себе…
— Ну, наверное, я погорячился. Я должен быть благодарен вам за честность.
— Так вот. Все методы уже известны. Езжайте в отпуск, отдыхайте на даче с любовницей, посещайте бары и рестораны и ни в коем случае не появляетесь на работе, и ваша жизнь тогда сразу наладится.
Олег Викторович покинул научный центр и зашёл прямо в бар. Он пил, чтобы забыться, но забылось всё, кроме ощущения тщетности. Вскоре в баре показался и сам психоаналитик, который на короткое время составил ему компанию. Он тащил в себе груз отчаяния сотен женщин, которые изливали ему душу, а он ничем не мог им помочь. Как профессионал со стажем, доктор напился быстро и до беспамятства. Но у Олега Викторовича так не получилось, он пил до утра, то приходя в себя, то отключаясь и падая в кошмарные сны.
С первыми лучами солнца, он вышел на улицу и проверил мобильный телефон, на нём было два голосовых сообщения:
— Ну ты дал, шутник! Что же ты не сказал, что это твоя компания? Мы тебя чуть не закрыли, Слава Богу, оказалось, что у тебя всё нормально с деньгами, ладно, увидимся на следующей неделе.
А другое было от финансового директора Воронкова:
— Вы не поверите! Попёрло! Я снял джек-пот! Деньги потекли ручьями! И как только я вернул баланс то сразу пришла проверка! Охренеть! Завтра продам дом и поставлю всё на чёрное!
Олег Викторович выкинул телефон в кусты и медленной походкой отправился домой. Ему было плевать, какое сегодня число или день недели. Он вообще никогда не собирался возвращаться на работу. Он просто рухнул на кровать в своей спальне и уставился в потолок. Поток мыслей возвращал его к нерешаемым вопросам:
— Почему мне всё так надоело? Почему именно я? Почему другие могут свободно и счастливо деградировать, а я не могу этого принять? Это дар или проклятие? Судьба или случай?
Разум пытался найти ответы, но они ускользали как тени в поздний вечер. И тогда Олег Викторович начал перебирать свою жизнь, чтобы получилась система, карта со смыслом или хотя бы путь к цели. Философия поглотила всё его время, он нашёл в ней спасение. Всё остальное сложилось само. От него наконец-то ушла жена, которая всё грозилась подать на развод, но не могла решиться на финансовые риски. Его оставили в покое дальние родственники, друзья друзей и прочие прихлебатели. Все быстро забыли о существовании Олега Викторовича, как только он отошёл от управления денежными потоками. Мерзость закончилась словно по мановению ока.
Олег Викторович начал много гулять по городу, заглядывать в небольшие малолюдные кафе, отдыхать в парках и читать заумные книги про смысл жизни. К счастью, он наворовал за свою карьеру достаточно, чтобы прожить безбедно до конца дней. Жизнь почти наладилась — здоровье, ясность ума и нервы пришли в норму, время перестало ускользать из рук, появилось желание начать что-то новое, чистое и созидательное. Осталось лишь одно “но”, которое портило картину. Олег Викторович начал подозревать, что этот мир нереален, что он умер где-то в середине этой истории.
