«Alpha, Lima, Echo, Tango, Echo, Sierra», – бормотала я чуть слышно, сидя за капитанским столиком.
Капитан нёс вахту наверху и прогнал всех внутрь, чтоб лишний раз за нас не беспокоиться. А мы были и не против, потому что в кокпите было не очень приятно. Когда ветер спереди, то наш козырёк спасает от него, а вот когда он сзади, то ничто не закрывает от ветра и небольшого дождя, который как раз начался.
Дети развлекались, играя в машинки. Они ставили их на край большого стола в кают-компании и смотрели, чья дольше всех продержится и не упадёт. А машинки, повинуясь качке, ездили сами по себе, то стремительно преодолевая всю длину стола, то как будто задумавшись, в какую сторону им податься, катались туда-сюда. Кузьму это действо особенно веселило и забавляло, и при каждом самопроизвольном падении машинки он громко хохотал.
– Мам, а что ты там учишь? – спросил меня Ваня.
– Готовлюсь к радиоэфиру с Бермудами, учу, как произносится название нашей лодки на фонетическом морском алфавите, чтоб потом не тупить. А — это Alpha, L — Lima и так далее.
– А что? Ты будешь выходить на связь, не папа? – поинтересовалась Маша.
– Угу. Договорились, что я буду специалистом по связям с общественностью, раз уж я поговорить люблю, – смеялась я.
Конечно, я бы предпочла в очередной раз всю ответственность свалить на мужа, но понимала, что у него и так слишком много задач и проблем. Поэтому я не сильно сопротивлялась, когда он мне сказал: «А радисткой Кэт у нас будешь ты, так что тебе надо подучить матчасть», и пошла изучать правила и протокол радиообмена. Ведь до Бермудских островов оставалось меньше 100 миль, и, если всё будет хорошо, завтра к вечеру должны будем войти в их территориальные воды, и мне придётся применить все мои знания на практике.
Радиопереговоры в море – своего рода этикет, где есть определённые правила, стандартные фразы, которым принято следовать. Выпускаются руководства по ведению радиообмена, проводятся курсы по радиотелефонной связи.
То ли потому что я выросла в небольшом селе, где все друг дружку знают и жизнь понятна и проста, то ли потому что из-за синдрома отличницы я боюсь ошибиться и стараюсь сразу сделать всё на отлично, то ли потому что я жила в очень спокойной и дружной семье и не привыкла к ругани и замечаниям, то ли всё вместе взятое, но я жутко боюсь и стесняюсь делать что-то новое, если приходится первой заводить разговор с незнакомыми людьми. Наверное, у меня лёгкая степень социофобии.
Помню, как я в 15 лет впервые поехала сама к репетитору в Ростов-на-Дону. У себя в селе я села на автобус, доехала до ростовского Центрального рынка, а оттуда нужно было ехать уже на Западный микрорайон, где жила преподавательница. Я забыла, какой маршрут туда идёт. Пропускала один автобус за другим, долго не решаясь спросить у водителя или пассажиров, боясь услышать грубость в ответ, и репетируя в голове одну и ту же простую фразу: «Извините, пожалуйста, а я доеду до Содружества?»
Переживала, когда, уже будучи студенткой, впервые пришла в университетскую библиотеку, чтобы запросить книгу в читальный зал. У окошка никого не было, и я сделала вид, что изучаю каталог, дождалась, пока подойдет какой-нибудь студент, чтобы послушать, как он или она заказывает книгу, а уже потом сказать так же.
Стеснялась впервые попросить в поликлинике поставить печать на справке; боялась в театральной кассе разузнать о местах с хорошим обзором, но достаточно дешёвых; тушевалась при проходе паспортного контроля и вопросах пограничников; смущалась разговаривать с продавцами, если мне надо было подобрать одежду («а нет ли такого же, но с перламутровыми пуговицами?») и так далее.
И несмотря на то, что к своим сорока годам я пожила в разных городах и странах, научилась достаточно спокойно выходить из зоны комфорта, сама с лёгкостью начинала разговор, была в целом очень общительным человеком, на подходе к Бермудским островам я опять чувствовала себя той самой нерешительной девочкой. «А вдруг я сделаю что-то не так? А если я не пойму, что от меня хотят? А если они меня не поймут? Ведь надо говорить на английском! Ненавижу английский!» – глупые мысли не давали мне покоя и я, как школьница, усердно готовилась к сдаче первого экзамена, выписывая правила и запоминая типовые фразы.
Уже стемнело, ветер завывал в вантах, «Алетес» со всех сторон издавал ужасные звуки: что-то постоянно скрипело, дребезжало, трещало и свистело. Мы уже давно к этому привыкли и почти не обращали внимания. Ваня даже решил поиграть на кларнете, и посторонние шумы ему ничуть не мешали.
Он забрался на боковую полку в салоне, сестра и брат уселись рядом слушать. Сначала он подбирал что-то из песен Эмира Кустурицы, потом начал играть давно знакомые ему мелодии.
Когда я услышала музыку из начала всеми нами любимого советского фильма «В поисках капитана Гранта», на душе сразу стало невероятно спокойно и хорошо, и как будто даже стены лодки и ванты стали скрипеть в такт музыке. Маша тоже улыбалась, как и я, а Кузьма лежал на коленях у сестры и убаюкивался качкой и нежными звуками кларнета.
Я уложила нашего маленького спать, а сама поднялась сменить Лёшу на вахте. Ветер хоть и успокоился немного, но волна оставалась высокой, поэтому капитан решил спать на диванчике в кают-компании, чтобы я при необходимости сразу могла его позвать.
Все парусные яхты устроены примерно похожим образом. Из кокпита сразу попадаешь в общее пространство кухни и салона или другими словами – кают-компании. Только расположение кухонного гарнитура, стола, диванчиков разное. У нас, как спускаешься внутрь по лестнице, слева видишь кухню буквой «П». Но правая сторона буквы «П» не до потолка состоит из шкафчиков, а только ряд внизу. Впритык к этому ряду тоже примерно буквой «П», только скруглённой, находится диван, а посередине прямоугольный стол. Напротив этой зоны со столом, через проход, ещё небольшой диванчик и тумбочки по бокам. Сверху выдвижная полка, на которой обычно спит Маша. Эта зона справа отгорожена стенкой, за которой находится небольшой капитанский столик и кресло. От него уже начинается проход в кормовую каюту. То есть если заглянуть через дверь из кокпита внутрь, то без труда можно увидеть и позвать капитана, который занял место на круговом диванчике.
В темноте мне даже как-то проще, потому что не видно воды, не так страшно. Какой высоты там волны – не понятно, лодка идёт себе и идёт – вот и славно. Поэтому я спокойно отдежурила свою смену, а муж смог отдохнуть.
Утром ветер опять усилился, и Лёша уже до самых Бермуд сам нёс вахту в кокпите. Я слышала, как он гремит лебёдками, настраивая паруса, а в какой-то момент меня удивил звук заводящегося двигателя.
– Что-то случилось? – я отодвинула крышку двери и просунула голову наружу. Дождь тотчас брызгами намочил мне лицо. – Ты зачем двигатель включил? Или просто батареи зарядить?
– Надо ж направление уже на Сент-Джордж держать, курс поменять не могу, а при текущем угле к волнам лодка на парусах как-то неадекватно себя ведёт. Решил вот двигателем подстраховаться. Да и чтоб побыстрее было, чтоб до темноты успеть дойти, – ответил Лёша. – Как у вас там дела? Не сильно скучаете в заточении?
– Да нет, нормально. Они там книжки читают, я есть готовлю, – ответила я.
– А можешь мне пока горяченького чайку сделать? А то тут что-то прохладненько.
– Да, сейчас. Тебе с печеньем?
Когда я протягивала мужу термос и печенье, рация опять заговорила. У нас всегда включён 16-й канал связи. Это такой общий канал. Используется он в первую очередь для сигнала бедствия и помощи. Можно так же для связи с берегом или другими судами, но нужно сразу договориться и перейти на другой канал для свободного общения, а не засорять эфир на 16-ом.
Все эти пять дней в открытом океане рация периодически оживала, но мы даже не обращали на неё внимания. Слышали, что это не MAYDAY, то есть не сигнал бедствия, и дальше уже всё пропускали мимо ушей. Мы были далеко от берега и от других кораблей, так что нас точно никто не мог вызывать.
– Кажется, это нас вызывают, – с сомнением в голосе проговорил капитан. – Что-то рано, ещё несколько миль до территориальных вод. Вряд ли их рация добивает.
Но их рация добивала. Через полчаса мы уже абсолютно чётко услышали:
– Sailboat «Aletes», Sailboat «Aletes»! This is Bermuda radio. Bermuda radio. Over.("Парусная лодка "Алетес". Это радио Бермуд. Приём" - перевод здесь и далее автора)
– Давай, ответь. Не бойся, я буду на подхвате, – подбодрил меня Лёша, и я впервые в жизни провела радиообмен с берегом.
– Bermuda radio! This is sailboat «Aletes». Over, (радио Бермуд. Это парусная лодка "Алетес". Приём)– мой голос звучал не очень уверенно.
На том конце мужчина предложил переключиться на 9-й канал, где мы дальше продолжили наш разговор. Хорошо, что первый радиообмен был именно с Бермудами. Они сработали на отлично – всё по протоколу, без суеты и раздражения из-за того, что я прошу повторить вопрос. А то потом у меня был разный опыт. И мужчина с радио Бермуд внушил мне уверенность, что не так уж и страшны эти переговоры по рации.
Он уточнил у нас тип, размеры и страну регистрации судна, узнал сколько человек на борту, какое у нас гражданство, заполняли ли мы иммиграционную карту онлайн в министерстве туризма и сделаны ли у нас прививки от ковида. Так же поинтересовался, есть ли у нас спасплот и аварийный радиобуй (тут пригодилась помощь капитана, потому что я не сразу сообразила, что от меня хотят), и когда мы планируем прийти в порт Сент-Джордж. Уверил, что нас будут ждать, объяснил, где находится таможня и как туда проехать уже внутри бухты. Помог в навигации – рассказал, как нам пройти наиболее коротким и безопасным путём, и пожелал нам хорошего дня.
– Have a good day! Out, (Хорошего дня. Конец связи)– прозвучала прощальная фраза.
– Thank you. You too. Out, (Спасибо, и вам. Конец связи) – ответила я.
– Ты молодец, справилась! – Лёшкина голова появилась в дверном проёме, на его лице расплывалась улыбка. Он всегда радовался за меня, когда я в очередной раз удачно перебарывала свои страхи.
– Кто молодец? Я молодец! Я молодец! – я стала петь и танцевать.
– Даже не верится, что мы с Бермудскими островами разговаривали. Их ещё даже не видно, – сказала Маша.
– И не верится, что мы это сделали – дошли до Бермуд! – добавил Ваня.
– Ещё не сделали, – возразил капитан. – Кстати, надо же флаги вывесить. Мась, там в шкафчике найди флаг Бермуд и жёлтый карантинный.
– Па, а Кузенька тут поигрался с флагами и теперь они все перепутаны. Я не знаю, как выглядит бермудский, – Маша в растерянности смотрела на бесформенную кучу флагов и листик со списком стран. Раньше эти флаги были уложены в порядке согласно списку.
– Открой шкафчик под капитанским столиком. Там я видел старые флаги, которыми пользовались Майк и Том. Они подписаны. Бермудский там точно есть.
– А почему у них флаг Великобритании изображён? – Маша держала в руках и рассматривала флаг Бермуд.
– Потому что это их заморская территория, – к разговору подключился Ваня.
– Покажи, покажи, – канючил Кузя. – Мишка!
– Странный какой-то мишка, по-моему, это лев, – сказал Ваня. Они уже все вместе рассматривали герб, изображённый на флаге.
– Нет, мишка, – не унимался Кузьма.
– Мишка, лев – какая разница. Давайте его сюда, пойду повешу. Маш, жёлтый нашла?
– Угу, – отозвалась Маша.
При заходе в территориальные воды другого государства по международным морским правилам следует по правому борту под краспицей повесить флаг этого государства, своего рода флаг вежливости или по-другому ещё говорят – «мирного прохода». А так же флаг, в международном своде сигналов обозначающий букву Q (Quebec), или его ещё называют «карантинным» флагом, который значит, что на судне нет людей с инфекционными заболеваниями и судно запрашивает у местных властей разрешение на прохождение таможни и соответствующих процедур. Этот флаг представляет из себя просто жёлтый прямоугольник. Когда все формальности будут улажены, его нужно снять, дабы не подавать ложных сигналов местным службам. А вот флаг государства в дань уважения лучше оставить висеть в течение всего времени пребывания в его территориальных водах.
Помимо бермудского и карантинного флага Лёшка повесил на корме флаг Доминики, где у нас зарегистрирована лодка. (Не путать с Доминиканской республикой. Это два разных государства). Он был достаточно большой и очень красочный – ярко-зелёный с попугаем в центре.
Небо немного прояснилось, а волна чуточку улеглась, и мы опять, как цепные псы, сидели в кокпите, с нетерпением ожидая, когда же уже придём на Бермуды. На горизонте появился гигантский круизный теплоход. Он доставлял американских пассажиров на Бермудские острова, которые и жили в основном за счёт туристов из Америки.
– В детстве я мечтала попутешествовать на таком океанском лайнере, – задумчиво сказала я.
– А сейчас? – спросила дочь.
– Нет, конечно. Что там делать? Это ж как отель по системе «всё включено», где тебя кормят, поят и развлекают сомнительными играми и конкурсами. А я слишком долго прожила с твоим отцом, чтобы, как и он, держаться подальше от сборищ незнакомых людей и толпы. Но вот что кормят и готовить не надо – это мне бы понравилось.
– Это как в мультике про Валли? Бр-р-р, ужас, согласна. – Машу аж передёрнуло.
– Хотя вот путешествие на теплоходе на Валаам мне понравилось. Но то был маленький корабль, а не огромный лайнер. Ваня, а помнишь, ты в пять лет рисовал такие круизные корабли и рассказывал, что ты хочешь стать капитаном океанского лайнера или парома, – вспомнила я.
– Да, помню, – заулыбался старший сын, – но потом передумал.
– А ты художником хочешь стать, да, Вань? – Маша явно прикалывалась над братом, отлично зная, что он ещё ничего не решил.
– Не решил ещё, – сквозь зубы процедил Ваня.
– И я рисую, я тоже художник, – Кузя подал голос из своего уголка. Он сидел в уголочке под козырьком прямо у лобового стекла. На торпеде, сказали бы автолюбители.
– А вот ты сама кем хочешь стать? – с вызовом спросил Ваня.
– Все говорят, что надо кем-то мне становиться, а я хотел бы остаться собой, – пропела Маша известную песню Цоя.
– Ой, смотрите! Там, кажется, земля! – Маша удачно перевела тему разговора и ей не пришлось придумывать, что ответить брату.
– Что-то я ничего не вижу, – капитан поднялся со своего мес-та, пристально вглядываясь в горизонт, – где?
– Папася, вон там, по правому борту. Я тоже вижу, – Ваня радостно показывал рукой вперёд.
– Это облака, нет? – сколько я не вглядывалась, землю различить не могла.
– Да нет же, вон там видны очертания земли. Ура!!! Бермуды!!! – визжала от восторга Мася.
– Бермуды!! – хлопал в ладоши Кузя.
Теперь и я наконец-то распознала в небольшой неровной серой полосе над горизонтом очертания Бермудских островов.
