Конкурс крипистори + Рассказ

Оба агента сидели в лачуге местного сумасшедшего, по крайней мере таковым его считали в городе, именно того, о котором говорил прежде бармен. После происшествия ночью, после нападения нечто на агентов они стали более осмотрительными и теперь всегда при себе держали оружие на много убойнее чем обычный пистолет, в частности у каждого при себе имелось по щелкуну, как показало прежде, щелкун крайней эффективен на монстра. Они не могли отступить от дела, даже при том, что один из агентов получил плетущиеся отметины на открытых участках тела, в том момент, когда монстр сидел на нём и шарил по карманам, а сам агент не мог сдвинуться с места. Отметины постоянно болели, в особенности чесались и подозрительно сильно напоминали следы от пут на двух телах с базы отдыха. Агенты продолжали свою работу и готовились выслушать Сергея, хозяина дома, в котором они находились.

На столике перед агентами мерно поднимался пар из чашек чая, устремляясь к потолку. Лачуга представляла собой на скорую руку собранный домик, вероятно он раньше предназначался для проживание бичей на точке со скотом. Всего одна комнатка, и это действительно комнатка, буквально три на три метра, с минимум вещей и печкой-буржуйкой в центре. Она как раз пыхтела, когда агенты вошли, печка уже была зажжена, вероятно Сергей зажёг её из-за исключительной прохлады в тот день. И как раз вовремя, чтобы угостить гостей чаем из собранных в лесу трав и культурных растений на участке.

Помимо привычных вещей, не совсем привычных для человека, что привык к цивилизации, а в целом привычных для людей, в комнате имелся особенный уголок. Красный уголок. Прямо, как многие столетия русские люди отводили целый угол в доме для предметов веры. В углу висела икона Иисуса, под ней небольшая полочка со свечами и лампадкой. Так же имелось ещё несколько изображений святых и Тайной Вечери в том числе, но это были именно распечатанные изображения, а не иконы.

Хозяин дома не имел роскоши, только минимально необходимое для жизни и веры. Так же вскользь прежде он упоминал, что не имеет денег или иных вещей, что могли бы быть ценны. Ведёт самую настоящую жизнь аскета, как монахи в прошлом или настоящие буддисты. При нём только вера и то чего будет достаточно для жизни и существования.

Сергей зажёг лампадку в красном уголке, дом наполнился ароматами елея, наполнил свой стакан чаем и отпив небольшой глоток принялся к рассказу на поставленные ему вопросы:

"

- Всё произошло пятнадцать лет назад. Мы с друзьями, молодые и пышащие жизнью отправились на охоту всё в тот же лес на окраине которого мне теперь доводится жить. Ушли рано утром. Охота была удачной, были утки, были лисы и зайцы. Только вся проблема в том, что я провинился, я... Впрочем о том, что я сделал я вам не скажу, скажу лишь то, что это был великий грех, как и перед Богом и перед тем кого я встретил дальше. До этих событий во мне сидел диавол, он руководил мной, он управлял моими руками и ногами, прямо как марионеткой в театре. Он творил все те вещи, из-за которых люди считали меня больным. Впрочем, я отплатил этот грех и более никогда не был в нём.

Парни сказали, что пойдут дальше, пока я... грешу. Когда я закончил, пошёл в их сторону. Только неожиданно поднялась непогода. Задул ветер-дурак, он тряс деревья и выдергивал с корнем траву у их подножия. Мне было не привыкать, как человеку, который родился и вырос в этих местах, я только повернул свою кепку на обратную сторону, дабы ветер не сорвал её и зашёл за дерево. Передо мной предстала опушка, привычная для моего взора уже скошенная опушка с редкими цветами и пробившимися травами. И с огромной величавой берёзой, такой не естественной для этих краёв. Я шёл дальше, знал куда идут мои друзья. Уже подходя к другой стороне опушки я увидел, как из-за деревьев что-то выходит.

Сразу поднял ружье, мне следовало убедиться, что это не человек. Это был зверь, он шёл в мою сторону. Патронов было немного, да я и понимал, что мои патроны не пробьют сайгачью шкуру, ведь по очертаниям и формам животное напоминало именно сайгака. Я продолжал ждать, пока он двигался ко мне, держа его на мушке. На тот случай, если зверь бешенный мне хватило бы дроби, чтобы его отпугнуть. И тут, когда он приблизился ближе, когда я увидел его морду, а точнее, что её не было, это были кости черепа, со столь неестественными глазами, что мне и не передать их словами, я выстрелил.

Он остановился. дробь вошла в него, я видел это своими глазами, но не было крови. Он остановился, развернулся и пошёл обратно в сторону леса и тут неожиданно я пошёл за ним, я пытался бороться, я пытался противиться, но не мог. Его воля была намного сильнее моей. Я продолжал идти и смотреть на его травяной затылок, я помню, что вместо шерсти у него была трава, такая как растёт в наших краях.

Медленно мы шли, я шёл за ним шаг за шагом, иногда останавливаясь, когда останавливался он. Кстати, помню вот, что ещё, когда мы шли, то наткнулись на больное умирающее животное, он подошел к нему, что-то сделал мне не было видно из-за его спины что именно. Суслик, точно это был суслик! После того, как он остановился около него, суслик подскочил и побежал прочь без единого намёка на болезнь или иную хворь в его организме.

На меня накатила паника, в голове гуляли разные мысли, мне было очень страшно. Я не мог противиться его воле, я мог только послушно идти, как паства за своим пастухом. Помню тогда моё сердце пыталось выпрыгнуть из груди, горло пережало от тревоги, дышать было трудно, текли слёзы. Тогда среди хаоса в голове возник образ, а точнее вспомнились слова моей бабки, когда мы ходили в церковь. Да, это была молитва.

Я начал молиться, каждый раз вспоминая всё больше слов, а после и другие молитвы. Я просил Господа Бога о помощи. Я каялся у себя в голове, я говорил, что более не согрешу. В какой-то момент я почувствовал как мне стало легче. будто с души сошёл тяжелейший камень, который водрузился на неё очень давно, тогда я смог немного противиться его воле. Двигать слегка пальцем, после уже всеми на руке, а после уже и всей рукой. Я схватился за крестик у себя на груди! Я мог двигаться! Поцеловав крестик я упал навзничь на землю и воздал руки к небу, продолжая молить о помощи.

Дальше увидел неестественный свет в небесах и ангела, что спускался ко мне с небес. Место откуда он пришёл было более приятным взору, без налётов грусти и печали, без неестественных красок и цветов, которые царили в том месте, где мы шли с тем существом. Ангел протянул свою руку и взялся за одну из моих воздетых к небесам. А после повёл меня прочь. Мы продолжали идти, я смотрел на его величественный затылок, ангела, пока он вёл меня. Помню ветер не переставал дуть пока мы не дошли до опушки, другой, не той, на которой я встретил то существо, что подчинило меня своей воле. У дерева он сказал мне идти вперёд, а после когда он отпустил мою руку я оказался на опушке за городом у раскидистой ивы. Только вокруг не было ни ветра, ни этих так режущих неестественных красок вокруг. Я был спасён.

После произошедшего я истинно уверовал в Господа Бога и более никогда не отступал от Него за Его любовь и доверие ко мне, за то что Он был со мной, даже когда я был грешен. Мне конечно не удалось найти соратников ни в одной церкви, ни в одной общине, ни в одной конфессии. Поэтому я выбрал быть аскетом, жить жизнью аскета, ради истинной любви к Богу, когда ничто окружающее не отвлекает меня от Него.

"

Послушав историю агенты вспомнили, что так же, когда шли за сигналом из дома Кости они вышли на опушку у раскидистой ивы. Ещё тогда один из агентов обратил внимание на такую неестественность подобного дерева в этих краях. Столь величавая ива в засушливых степях неправильного юга. Удивительно. По этой причине, после предварительного обсуждения с начальством всех важных элементов дела они решили устроить засаду у ивы. И сигнал их вывел туда и Сергея ангел вывел к ней же. А его словам они поверили, это их работа разбираться в историях и рассказах, отличать правду от вымысла и истину от бреда сумасшедшего. Слова Сергея внушали доверия, агенты понимали это интуитивно.

Уже к вечеру прибыли несколько групп зачистки. У агентов была ровно неделя, днём позже и операцию по поимке монстра следовало сворачивать. Группы зачистки занимались практически всем, очистить место преступления от паранормальных и сверхъестественных остатков или же быть может от существ, что не должны находиться в этом мире.

Один из последних примеров их операции, произошёл лет пять назад по зачистке гор от формы жизни отличной от человеческой. Ох, как же тогда были озарены горы пламенем из их огнемётов. Впрочем говаривают о том, что одной твари удалось скрыться. А ещё нескольких забрали на изучение. Куда, не скажет даже самый высокопоставленный агент.

Они наблюдали за ивой. Продолжали наблюдать, первый день, второй, на третий день произошло происшествие, но не на месте наблюдения. Женщина дозвонилась одному из агентов речами о том, что их номера были выпотрошены. Все вещи были разбросаны, двери выбиты, и везде, абсолютно везде была зелень. Один аз агентов прибыл на место. Не забрали ничего, но явно, что-то искали. Возможно тот самый песчаник, что уже давно отправился в неизвестном направлении, в глубины исследовательских лабораторий, тот самый песчаник, который монстр пытался изъять во время ночного нападения.

Ещё несколько дней не происходило ничего. Пока однажды ночью прибор фиксирующий сверхъестественную активность не начал зашкаливать. Из-за ивы появилось существо. Опять же только очертания, ибо была сплошная ночь. Можно было видеть всё тоже самое, что они видели в ночь нападения.

Агенты были на изготове. Они ждали, пока нечто пройдёт дальше, чтобы успеть до него добраться и перекрыть ему путь к отступлению, к иве, в которой определённо было место откуда он появился. Существо продолжало идти. Неспеша, переваливаясь с ноги на ногу, оно проходило всё дальше. Чем дольше он находился рядом, тем больше становилось насекомых. Они стекались на него, как магнит, а сверчки наполнили воздух своим стрёкотом.

Дав возможность отойти существу на достаточное количество метров агенты зажгли прожектора, а сами бросились на него. Плана было два и оба отталкивались от того удастся ли его схватить для изучения. Если план с захватом оказывался не удачным, то стояла одна цель, уничтожение. Поэтому на перевес с сеточными гарпунами и огнемётами они кинулись в его сторону. Когда зажглись прожекторы, и агенты раскрыли своё местоположение, у ивы поднялся круг из сети, невозможной для пробития ни одним любым возможным способом.

Существо бросилось к иве и теперь его можно было хорошо рассмотреть. К сожалению, рассматривать было нечего. Представьте себе нагромождение растительности. Травы, листва, коренья и ветки, всё это было им и он бы этим одновременно. Не было видно ни глаз, ни рта, только общие антропоморфные очертания лишь слегка напоминающие человеческое тело.

Оно не смогло пробить сеть, как и предполагалось, а агенты уже выбросили сети из своих гарпунов. Существо ревело и пыталось бороться. Впрочем одна его попытка оказалась весьма удачной. Он прорвал сеть от гарпуна и смог откинуть одного из агентов от себя, таким образом, что агент перелетел через не один метр вокруг ивы и оказался... Едва ли хватит слов, чтобы описать это место.

Он видел всё ту же опушку с той же ивой, только всё было другим и он смотрел на опушку с другой стороны, со стороны леса. Все цвета и оттенки окружающего мира были неестественными, деревья имели странные очертания, а ночное небо было совсем иным. Все звёзды, планеты, созвездия и галактики были такими же, только гораздо ближе. будто ему довелось взглянуть на увеличенную версию нашего ночного звёздного неба.

Всё было столь странным и неестественным в том месте.

Впереди он увидел существо, за ним шли семеро, будто стадо идущее за своим пастухом. Они мерно продвигались ровной колонной за своим пастырем. Впереди шло животное, он не мог разглядеть в ночи что же это было. Оно остановилось, а за ним и вся колонна, повернулось в сторону агента и в тот же момент он оказался у ивы, там где была устроена засада, за высокой непреодолимой для него сетью.

Не было уже ни звука борьбы, пока он находился там, где видел то, что ему никогда не удастся описать, для агента прошла всего пара секунд, в то время, как в месте борьбы прошло около полу часа. Времени достаточно, чтобы осознать, что монстра не будет возможности схватить, поэтому агенты выполнили второе указание от начальства. Они его уничтожили. расстреляли сначала из щелкунов, а уже после дожгли его останки огнемётами.

На его месте остались обугленные человеческие кости, среди которых можно было заметить маленькую книжечку из материала для страниц похожего на кожу. Псевдо обложка, показывающая, что данный фолиант является Библией уже догорала, тем самым открывая истинное содержимое столь зловещего писания на неизвестном и неизученном языке.

Войдя внутрь их встретил приятный запах свежей еды, звуки из телевизоров и человеческий галдёж. Впрочем бар как бар, ничего особенно интересного. Два зала наполненные маленькими и столиками побольше для больших компаний. В большом зале, где собственно и был вход в бар, имелся выход на веранду, там можно было сесть за столик в тёплые деньки, да агенты выбрали усесться за барную стойку по левой стороне от входа.

В залах не было столь много людей, всё таки будний день, по паре человек за маленькими столиками и ещё один мужчина сидел за барной стойкой со стаканчиком пива в руках. Они определённо были знакомы с барменом, либо же бармен был столь хорош, что люди чувствовали себя с ним открыто, да и в большинстве случаев люди по причине выговориться и познакомиться сидят за барной стойкой.

"

- Что мне делать, Олег, ума не приложу. Я души в ней не чаял, любил и обожал всем сердцем. Поехал за ней в другой город, рискнул всем, а что теперь? У неё всё осталось по прежнему, единственная перемена, что уехал только я от неё. Работа, семья, друзья, увлечения, да и чёртовы сектанты, все остались рядом, одно изменение я. Да я пониманию, что ей не менее тяжело от моего отъезда, да ты посмотри на эту ситуацию под другим углом. Я рискнул всем. Сменил город, несколько работ и вернулся обратно. Обратно устраиваться на старую работу и теперь терпеть насмешки, знаю меня уже называют Бумерангом.

Опять жить с мамой и сестрой, без возможности сменить всю эту ситуацию. Ведь в голове сразу после мысли о съёмном жилье возникают мысли о том, что, а есть ли смысл съезжать на съём и платить кому-то те деньги, на которые можно взять ипотеку. Вот только после того, как посмотришь на процентную ставку в нынешнее время глаза на лоб лезут и все мысли о том, чтобы копить возвращаются. Придётся дальше жить с мамой и сестрой. Нет мне с ними не плохо, только мне нужно личное пространство, которого совсем уж нет в родительском доме. Придётся терпеть и продолжать копить, а ведь мне скоро уже тридцать, а я полностью сложившийся взрослый мужчина, мне нужна независимость. Это так давит...

"

Что он говорил дальше, уже было не разобрать у молодого человека за барной стойкой начал ломаться голос. В его голове возникли ещё свежие воспоминания о его абсолютной любви, о всех трудностях, что ему подкинула жизнь. От чего по лицу потекли скупые мужские слёзы. Бармен же прежде вытирал стаканы, а как заметил, что парню стало совсем плохо, протянул ему руку. Они, будто давние друзья сжали руки и прислонились друг к другу. Бармен пытался сделать всё, что в его силах дабы утешить своего собеседники, мало вероятно, что они были хотя бы друзьями, обычная мужская солидарность в подобных ситуациях. Он заговорил:

"

- Слушай, Санёк, ну чего ты ушёл в печаль. Всё будет хорошо, поэтому и грустить не стоит и плакать... Хотя нет, всё таки грусти и плачь, эмоциям нужен выход обязательно. Представь себя, как бак с жидкостью на огне, ты кипишь и кипишь, пару некуда выходить и рано или поздно ты рванёшь, это может очень плохо кончиться. Только ни в коем случае не уходи в печаль.

Я уверен ты помнишь историю Серёги из старших. Вот только посмотри на него. Он пропал невесть куда в своё время на несколько дней, весь побитый и тронутый головой вернулся. Говорил о том, что его чуть не инопланетяне похитили. Хотя конечно разговор не об этом был, а говорил он тогда, если я не путаю о злом лесном духе. Что мол за его грехи перед природой он его похитил и пытался сделать своим, пытался забрать силой к себе во служение. Он тогда чуть кукухой не поехал и что в итоге. Пусть он и не живёт такой жизнью, как мы с тобой, стал отшельником в лесу, но он чувствует себя более чем хорошо и доволен своей жизнью.

"

Грустный молодой человек махнул головой и сделал очередной глоток пива откусив кусочек гренки, а агенты между тем переглянулись, ведь оба заметили сходства с исчезновением молодых людей и с рассказанной историей бармена. Быстро окликнув бармена, они попросили его рассказать полную историю Сергея, а он решил им ещё так же поведать историю о злом духе, что гуляет давно в этих краях и которую ему лично напомнил Сергей:

"

- Пожалуй я начну с поверья, мифа, в общем выбирайте что хотите о лесном духе. Кто говорит, что он злой, кто говорит, что он добрый, прямо, как леший. Только никто и никогда не сравнивал его с лешим, а быть может это и есть миф о лешем перекочевавший на неправильный юг и обретший теперь современную форму.

Эту история мне рассказывала ещё бабушка, а ей её. Когда-то давно, в этих местах, когда ещё не существовало города, а были только разрозненные деревни под господством хана, случилось сражение. Русская армия столкнулась с армией хана на границе и проиграла. Они отступали назад вдоль Волги. Им пришлось отступить, силы были неравны и оставить границу.

Войска хана были смертоносны. После них не оставалось ничего, они сожгли все поля, убивали всех без разбору, женщин насиловали, а оставшихся забирали в рабство. Тогда пожарище деревни было видно очень далеко.

Один крестьянин молил Бога о помощи, только Он оставил их, неведомо почему, об этом история умалчивает. Тогда он ушёл в лес и молил духов, всех духов, которых знал и не знал, просил помочь им, его семье и всем людям, кто попал в жернова войны. Неожиданно задул ветер, он клонил кроны деревьев к земле, порой, когда ветер пролетал через узкие отверстия, он создавал свист, и иногда можно было подумать, что это музыка ветра. Именно тогда вышел он, дух леса.

Как он выглядел, история не говорит, но точно, был в облике одного из местных животных. Крестьянин покормил его и погладил по загривку, не понимая что происходит, а дух развернулся и пошёл обратно в место откуда он вышел. Как раз смеркалось. На утро уже крестьянин узнал, что вся ханская армия испарилась, будто их никогда и не было в этих местах, только пожарище говорило об обратном. Остались только вещи и кони. Кони теперь были свободны.

Вот и вся история о лесном духе. А о Сергее, что я могу вам сказать. В общем и целом вы слышали всю его историю, когда я напоминал её Саньку. Подробнее вы сможете её услышать только от самого Серёги, он мне кажется будет рад гостям неравнодушным к его жизни и истории. Найти вы его сможете за городом в лесу, в заречной части города. Едьте прямо по дороге, на втором повороте сверните направо и никуда не сворачивая упрётесь прямо в его дом, хотя это сокрее избушка отшельника.

"

Агенты были рады услышать историю от бармена. Даже, если это всего лишь байки и выдумки, они имели под собой косвенные точки соприкосновения с исчезновением группы молодых ребят. Кто знает, быть может Сергей сможет поведать им что-то ещё, чего они не знают о местной чертовщине, и что поможет в нахождении пропавших. Они поблагадарили его за предоставленную информацию и собрались уходить, тем более пиво в их бокалах уже закончилось и последние пару минут они оставались в баре только, чтобы дослушать историю бармена.

Выйдя из бара агенты пошли до гостиницы. Идти было не так уж и далеко, минут двадцать неторопясь, тем более, на улице стояла волшебная погода. Осенняя прохлада так приятно колола кожу, было и не холодно и не жарко, было просто приятно находиться на улице. Ни комара, ни любых других насекомых, что так любят докучать летними вечерами.

По началу они шли центральными дорожками в городе вдоль основных автомобильных дорог, а впоследствии пришлось свернуть во дворы частного сектора, так было идти банально быстрее. Во всём был виноват один агент, ярый любитель хождения пешком и не важно где, в какую погоду, освещена ли улица или нет, ему было плевать, второй агент конечно же впоследствии пожалел, что согласился идти с ним и лучше бы вызвал такси.

Идти приходилось по неровной грунтовой дороге, неровности от того, что асфальт отсутствовал как таковой, голая земля, так ещё с колеями и кочками после колёс машин во время грязи. Так при этом всём, как оказалось освещение отсутствовало как таковое. Свет был в окнах частных домиков и изредка в фонарях перед домом, да одна из асфальтированных дорог, которую они пересекли поперёк была освещена, в основном они шли в темноте.

Одного из агентов укусил комар, он смачно прихлопнул его, наполнив тёмные улицы звуком. Необычно, что в такую пору нашёлся залётный комар, но дальше насекомых стало больше. Застрекотали сверчки, то тут, то там были различные шорохи, фонарик подсвечивал саранчу и пауков. Света фонарей не хватало на то, чтобы осветить каждый слышимый шорох.

Все звуки и шорохи слились воедино, не было и возможности разобрать что-нибудь в этом потоке звука, пока неожиданно один из агентов не отлетел на добрые несколько метров, ударившись о дерево.

В это время другой агент сражался с чем-то выходящим за грань нормального, это было нечто. Из-за отсутствия света и погасшего фонарика в руках напарника, невозможно было разобрать, что на них напало. Были видны только гуманоидные очертания и очертания отростков на его теле. Без единой возможности определить чем они являлись. Это был самый настоящий бой с тенью, так как нечто при этом стояло спиной к луне, вечно шумя и шелестя.

Агент выпустил целую обойму в него, а ему было плевать. По звуку складывалось ощущение, что пули попали в цель, но поглотились очертаниями и ушли в никуда. Все приборы и любые иные средства защиты чем они обычно пользуются при борьбе с монстрами, остались в седане у гостиницы. Агенту не оставалось ничего, в его арсенале был уже пустой пистолет и раскладной нож.

Он выбрал позицию защиты, принял стойку и выдвинул нож вперёд своим лезвием. Его хватило не надолго, вот он уже лежал на земле поглощённый монстром сверху. Он неведомым образом полностью сковал его движения в тот же момент, когда агент прикоснулся телом земли, будто верёвки обвили его полностью. Нечто прикоснулось к его телу. Оно его обыскивало, лазило по карманам, пока наконец не нашло контейнер с песчаником во внутреннем кармане. От монстра послышался звук похожий на тот, который люди издают во время удовольствия.

В этот момент вся улица озарилась светом. Второй агент наконец пришёл в себя, после удара о дерево и воспользовался однозарядным щелкуном. Оружие, названное и созданное в некотором смысле по образу и подобию рака-щелкуна. Принцип устройства определённо другой, но вот суть остаётся одной и той же, выстрел плазмой. Только в случае оружия для агентов, выстрел намного большей мощности, достаточной.

Монстр взревел, послышались капающие звуки и чувствовался запах гари. После он убежал прочь. Агент явно попал в него, только вот незадача, никто из двоих агентов не видел его. Стрелявший отворачивался, ибо не первый раз пользовался щелкуном, а второй не знал, что будет применяться щелкун, по этой причине кратковременно ослеп.

Оставался один единственный дом, который агенты ещё не посетили, одиночки Кости, именно того, который сбежал с базы отдыха. Он не состоял в отношениях, так же не имел ни одного родственника, ибо прошёл через приют, а позже покинул его стены так и не познав родительской любви. Надежд на обследование его дома не было никаких, но как первоклассные агенты, они были обязаны исследовать всё, что могло дать хоть минимальные намёки на распутывание дела. Да даже банально выяснить не вернулся ли он домой.

Костя проживал в обычном частном доме. Одноэтажный, без роскоши, с парой тройкой комнат, по крайней мере об этом можно было судить при взгляде на него с улицы. Окна были плотно зашторены. С забором по краям от дома, таким образом, что одна сторона дома была на улице, и калиткой.

Агенты в неё, как раз и упёрлись. Заперто, только, что такое калитка для секретных агентов. Взлом замка любым возможным способом, который более приятен или больше подходит в конкретной ситуации, так же дверь можно легко вынести, достаточно позвать специалиста, или же, как в этом случае один из агентов перемахнул через забор, открыв впоследствии калитку с другой стороны своему напарнику.

Дверь в дом была приоткрыта, обоих это насторожило. Вооружившись и перегруппировавшись, так, чтобы можно было прикрыть напарника, они начали красться внутрь. Слегка приоткрыли дверь, стараясь не издавать ни звука, только зловредная дверь противно заскрипела. Ничего. Они двинулись дальше в маленький коридорчик.

Всё было против агентов, в коридоре повсюду валялась самая разнообразная зелень. В основном конечно, листва и трава. Свежая и пожухшая, вялая и полностью высохшая. Зелень на полу не позволяла им продвигаться дальше тихо, в любом случае пришлось бы пробираться через неё, а без звука пройти через сухую зелень практически не возможно, она будет хрустеть. Они продолжали свой путь, предательский хруст сразу же послышался из под их ног.

Один из агентов пикнул, скорее вскрикнул да сделал это про себя, издав еле слышный звук. Напарник поинтересовался жестами у него, что случилось, тот отмахнулся и показал рукой, что следует двигаться дальше. Впереди ещё одна дверь уже из маленького холодного коридора в основную часть дома, так же имелась ещё одна дверь в продолжение коридора, только она была закрыта с этой стороны, поэтому агенты решили пока что к ней не прикасаться.

Агент медленно опустил ручку вниз и потянул на себя дверь. Зелень вновь зашелестела. Обоим в нос ударил непонятный запах. Внутри дома весь пол так же был в зелени. Комната за комнатой они изучали дом, им нужно было убедиться, что никого нет, и никто не кинется на них из-за угла. В итоге дом был пусть, ни одного живого или мертвого существа, помимо самих агентов в доме не имелось. Поэтому теперь они могли по настоящему полноценно начать изучение дома.

Только прежде, тот агент, что прежде пикнул в коридоре, тут же рухнул на кресло около которого стоял, когда они убедились, что в доме пусто, и закричал на весь дом. Его напарник ничего не понимая глядел на него, а уже после обратил внимание на подошву его туфли, из неё торчало основание шипа. Всё это время его напарник продолжал свою службу не издавая ни звука, мужественно вынося боль в ступне.

В итоге, рана оказалась несерьёзной, шип, похожий на шпагу, вошёл в ступню, буквально на сантиметр, не нанеся особого урона агенту. Рану обработали, точнее наложили слой бактерицидного средства, который тут же создал корку для препятствия бактериям к плоти. Да, теперь рана от шипа приносила дискомфорт при ходьбе и агент начал хромать, хоть теперь их, агентов, можно было отличить. Примерно одинакового роста, в одинаковой одежде и очках, с похожими причёсками, со слегка различающейся манерой речи, но не так уж сильно, чтобы это легко можно было заметить. Впрочем теперь они могли полноценно изучить дом и ближе познакомиться с личностью его хозяина.

Ничего выдающегося в доме не было, самый обычный холостяцкий дом. Удивительно, что имелась кровать, а не просто матрас на полу, шкаф для одежды, телевизор, в общем и всё в одной комнате. Вторая комната в доме была намного интереснее. Это был алтарь.

Весь дом был наполнен непонятным запахом, но больше всего его исходило из комнаты-алтаря. Он состоял из двух частей, железного запаха крови и одного неизвестного компонента, впоследствии агенты предположили, что это запах свечей.

Вторая комната была полностью пуста. Ни одного предмета интерьера в ней не было, в привычном понимании конечно же. Окна полностью закрыты, чтобы внутрь не пробивался солнечный свет, на входе имелась сплошная дверь, которая так же бы не пропускала солнечного света. Когда агенты вошли в дом она была слегка приоткрыта, от чего весь дом и был полон запахом свечей. Стены выкрашены в полностью поглощающий свет черный. По центру комнаты расположился импровизированный алтарь из восьми камней и статуэток по восьми направлениям сторон света в форме круга на насыпи из земли. В земле между камнями пролегало углубления, наполненное кровью ягнёнка. Да, в центре алтаря лежал ягнёнок, с расставленными конечностями во все стороны, с раскрытым содержимым, и со всё ещё стекающей с него кровью.

Кто-то совсем недавно проводил ритуал, об этом говорила и свежесть жертвы и всё ещё не затухшие свечи. И конечно же повсюду была зелень.

Пока один из агентов направился в машину за приборами и для того, чтобы сообщить о находках вышестоящему руководству, другой продолжал изучать дом. Оставалась одна комната - ванная. В ванной комнате повсюду так же была зелень, с каплями крови на ней. В раковине лежал весь в крови нож и бритва. Что здесь происходило никому не известно и вероятно уже не удастся узнать. Впрочем, кроме отпечатков и холодного оружия взять в ванной было нечего, поэтому оставив это на плечи группы зачистки, агент присоединился к своему напарнику.

У него в руках было два кейса. Он передал один напарнику, а сам открыл другой. В первом кейсе содержалось три предмета: приёмник сигнала, наушники и прибор в который подключались первые два. Во втором кейсе было на один предмет меньше, так же наушники и ещё один приёмник в виде телескопической клюшки для приёма сигнала. Подключив всё, они начали обследовать дом в ином ключе, дабы найти сигналы сверхъестественного.

Изучив весь дом они отобрали несколько вещей с сигналом сверхественного. Нож, бритва из ванной, ещё пара не сильно важных вещей для этого дела, и целиком комнату-алтарь. Вся комната была в сигналах потустороннего. Особенно выделялись статуэтки, камни по сторонам света и свечи. Только они нашли ещё один предмет. Оба прибора показали наличие предмета с невероятной силой сигнала потустороннего в застенке одной из стен. Небольших размеров жёлтый песчанник, довольно привычной для камня формы, но ни один из них так и не рискнул прикоснуться к нему голыми руками. Агенту пришлось щипцами поместить песчаник в специальный контейнер для подобных вещей, а впоследствии контейнер был оставлен во внутреннем кармане пиджака и благополучно забыт.

Далее, пока все приборы собраны, они решили изучить и двор. Им повезло сразу от двери начинал тянуться едва уловимый сигнал сверхественного, да приходилось постоянно уточняться другим прибором после клюшки, но они медленно продвигались по оставленному для них сигналу. В дальнейшем один из агентов также заметил на пути капельки крови.

Они прошли через весь двор, дальше пришлось вновь лезть через забор с другой стороны от нормального входа во двор. Их обуял азарт, они хотели найти источник или хотя бы проследить его путь на столько на сколько возможно. След проходил по дворам, периодически петляя, прячась за деревьями, но он тянулся дальше, прямиком в степь, а следом и в поле займища. Тут он и закончился посреди выкошенной опушки. Прямо рядом с гигантской раскидистой ивой. Складывалось ощущение, что источник сигнала испарился, вышел за грань, телепортировался, можно было выбрать, что угодно, но увы сигнала более не было.

Хотя об обстоятельствах прибытия агентов на базу отдыха, на данный момент достаточно знать, что пропали десять молодых людей. Точнее восемь, ведь двое были найдены в виде хладных тел на территории базы отдыха. Об их находках, в том числе и уликах будет рассказано в дальнейшем, а сейчас стоит уделить особенное внимание невероятно важной находке в ящике прикроватной тумбы одной из комнат. А именно смартфону, который хоть отчасти может пролить свет на исчезновение компании молодых людей, что прибыли отдохнуть в последние ещё тёплые деньки осени на базу отдыха.

После взлома телефона и поверхностного изучения его содержимого, агент позвал своего напарника. Он быстро объяснил ему ситуацию и они принялись исследовать главное, что в нём содержалось, череда заметок в виде хронологии не всех произошедших событий.

Агенты были довольны, хоть после прочтения заметок из смартфона они не были в курсе, что же в конечном итоге случилось с оставшимися в живых молодыми людьми и куда же они пропали, только теперь они имели малейшее представление о нескольких днях, до их исчезновения и, что возможно где-то в окрестностях есть шанс найти Костю, парня который сбежал с базы из-за перепалки с друзьями. Поисками молодых людей уже занималось подразделение пиджаков специально обученное и подготовленное для выполнения подобного рода задач. Два агента же решили в первую очередь наведаться в городок по соседству, ведь большинство молодых людей были оттуда. Вдруг кто из пропавших вернулся домой, хотя подобного рода сообщений ещё не поступало.

Только прежде следовало завершить с местом преступления. Тело девушки уже убрали и в процессе его изучения оказалось, что она была изнасилована незадолго до смерти, а уже после убита колющим предметом прямиком в сердце. Орудие убийства походило на нож, хотя нет, скорее на шпагу, слегка шире у основания и заостренное в конце. Руки и ноги были связаны бечёвкой, во рту был кляп из её же одежды. Двух агентов смущал один момент, так же по телу были следы от пут, помимо бечёвки, другого рода и характера, обвивающей по конечностям, с отметинами в виде небольших уколов. Самое лучшее сравнение будет с любым плетущимся растением.

Второе тело было таким же, конечно же парня не изнасиловали, но с колющей раной прямиком в сердце и со следами плетущихся пут по всему телу.

И ещё несколько моментов, которые смущали их обоих, настежь открытые окна во всём доме, можно было бы подумать, что во всём виновата непогода, только все рамы и стёкла целые, их именно открыли по всему дому. Ещё один момент, как говорил автор заметок, что мобильной связи не было. Только выходит, что её не было только в этом месте, ведь в ближайших точках и деревнях связь имелась всю непогоду. В них не было никаких проблем со связью. И последний момент, по всюду было очень много зелени, различной, трава, листья, ветки, она была повсюду. Вероятно всё дело в недавней непогоде.

Один из агентов, занёс свои мысли в записную книжку, что всё случившееся явно наталкивает на мысли о сверхъестественном, только что-либо утверждать было ещё рано. Агенты собрали бумаги в кейсы, приложив все имеющиеся улики, сели в чёрный седан с чёрными номерами двадцать первого региона и сплошной тонировкой на стёклах, направились в городок неподалёку для дальнейшего расследования дела. Оставив более младших по должности агентов разгребать место преступления. Группу зачистки.

— Да… да. Это была… старуха. Огромная.
— У страха глаза велики, Максим. Теперь ты должен мне поверить. Не знаю, что конкретно ты видел — ведьму, демона или вурдалака — но некоторым из существ достаточно взглянуть человеку в глаза, чтобы у того крыша поехала. Твои друзья видели её?
— Думаю, да. Видели. И я… я тоже её видел. Но со мной всё в порядке.
Из трубки раздался тяжёлый вздох.
— Что мне делать? — спросил я. — Вызывать скорую, полицию? Пусть приезжают хоть через несколько часов, лишь бы вытащили нас отсюда!
— Максим, соберись! Нам не нужны лишние жертвы. Ты хочешь, чтобы ещё кто-то тронулся умом?!
— Но я же не тронулся! Вдруг и они…
Дед перебил меня, не дав договорить.
— С тобой всё в порядке, потому что… потому что в тебе течёт наша кровь. Меня и твоего отца. А мы в лесах далеко не на оленей охотились, если ты до сих пор до этого не допёр. И спасала нас не полиция. А обереги. 

«Что за херню ты несёшь?» — хотела сказать моя рациональная часть. Но вся рациональность уже давно пошла к чёрту.

— Тебя никто не спасёт. Ты сам должен разобраться с этой тварью. И спасти товарищей.
— Блядь, да я сейчас тоже умом тронусь! — заорал я из последних сил. — Меня трясёт. Едва не выворачивает наизнанку! В соседней комнате окровавленный труп, сошедший с ума Крот и связанный Артём. Я не уверен, что даже на ноги смогу встать! Я больше так не могу!
— Твой оберег при тебе? — спокойно спросил дед.
— Об… оберег?
— О господи, только не говори, что ты его потерял. Найди его, слышишь?
— Ты уверен, что он поможет? Одна железная безделушка меня спасёт?
— Безделушка?! — вспылил дед. — Я сделал такой себе! Сделал твоему отцу! Сделал бы и тебе, но после его смерти, я подарил тебе отцовский. Он не раз спасал наши шкуры!
— Я нихрена не понимаю.
— Верни себе оберег и убей демона. Максим, докажи, что твой отец погиб не напрасно. Докажи, что ты достоин продолжать наше дело!

Я сбросил звонок и схватился за голову. Чёрт! Получается, единственный способ вытащить из дерьма себя и друзей — поверить наконец в сказки. Для этого нужно было вернуться в ад.

***

Я зашёл в комнату. Пытался не смотреть на тело Арса. Артём всё так же лежал на полу, пытаясь освободиться. Крот совершенно спокойно сидел рядом, держа в руках оберег, как священники держат крестик. Если металлический человечек заставил Крота успокоиться и помог пережить этот кошмар, значит, он действительно работает.

Я подошёл к другу и сел рядом. Тот не замечал меня. Даже не поднимал взгляда. Лишь теребил в пальцах маленькую фигурку. Вариантов было немного — либо мне оставаться ни на что не способной тряпкой и в таком состоянии пытаться убить ведьму, либо вернуть себе силы, отняв оберег. И снова погрузить Крота в кровавый ад. В голове прозвучала фраза из инструктажа в самолётах: «Наденьте маску сначала на себя, потом на ребёнка».

Я рывком забрал человечка у Крота. Он закричал и бросился ко мне, пытаясь вернуть себе оберег. Капризный младенец, у которого отняли игрушку. Но либо так, либо мы оба останемся здесь. Когда я надел фигурку на шею, дрожь в ногах прекратилась. Рвотных позывов больше не было. Я поверил, что мне действительно по силам выйти с завода победителем. Подняв Крота на ноги, я повёл нас к выходу из здания. Вспомнив, что в маркере не осталось патронов, я прихватил с собой металлическую трубу.

Пока мы спускались, я слышал вдалеке этот противный писк. Слышал топот босых ног. А ещё ужасно воняло краской. Ведьма словно знала, что мы собираемся уходить. Крот опять заплакал и начал вырываться. В прошлый раз он предвидел её появление. Будто чувствовал. И краска… краской пахло только там, где появлялась старуха. Может, и сейчас?..

Когда узкие коридоры сменились на просторный цех, мне на руку упало что-то липкое и противное. Я поднял голову и обомлел. Над нами, вцепившись в потолок, висела огромная трёхметровая тварь, а с её рта стекали слюни

В следующее мгновенье ведьма спрыгнула вниз, и от шлепка об пол в воздух поднялись клубы пыли. Поднявшись на ноги, она завизжала и протянула костлявую руку к Кроту. Я не дал ей схватить друга, ударив трубой по запястью. Та закричала и, прыгнув на высоту второго этажа, исчезла в окне. Хорошая новость заключалась в том, что эта тварь чувствовала боль. Плохая — старуха бегала быстрее гепарда и прыгала выше пумы.

Голова раскалывалась от криков. Крот орал, как резаный, тварь вопила от боли. Выйдя на улицу, я увидел у здания брошенные нами вещи. Мне нужно было пару минут, чтобы наполнить маркер патронами. Пока шарики сыпались в отсек, Крот замер, уставившись на соседний корпус. Повернув голову, я ужаснулся увиденному — ведьма прыгнула на стену и, зацепившись за кирпичи, полезла по стене к крыше.

Я не мог в это поверить. Жирная голая туша бегает, прыгает и ползает, словно изворотливый невесомый жук. Пока я вёл Крота к машине, атаки на нас прекратились. Тварь стала осторожней. Она была способна на многое. Я не знал, что от неё ждать, и от этого становилось страшно. Догадка ошарашила меня и заставила ужаснуться: наверняка она и Артёма сделала психопатом, чтобы тот убил нас вместо неё. Поняла при первой встрече, что её взгляд на меня не работает.

Крот замычал, показывая рукой наверх. Я поднял голову и увидел падающий кирпич. Я рванул вместе с другом вперёд, а снаряд упал рядом. Старая стала действовать исподтишка. Но метание было её не самым лучшим навыком. Поэтому остальные кирпичи тупо не долетали до нас. Больше было похоже на то, что она просто сбрасывает мусор с крыши, ни в кого конкретно не целясь.

Машина была уже рядом. Я выбил прикладом стекло и открыл дверь со стороны водителя. Толкнул Крота внутрь и закрыл УАЗик. Если он не смог удержать бутылку воды, то и дверь открыть вряд ли сможет. Там он будет в безопасности.

Старуха пялилась на нас с крыши ближайшего цеха. Под её пристальным взглядом становилось жутко: по спине пробежал холод, вены на висках уже пульсировали от напряжения. Крот тоже заметил тварь и сполз под сиденье, дрожа всем телом. Ведьма была способна на многое. Но она всё ещё оставалась тупым существом, которое без своих сил не может причинить вреда — действует, как озлобленный ребёнок.

Маркер мог лишь отпугнуть её, но никак не убить. Нужно было что-то помощнее. Я вспомнил про оборудование, оставленное в прицепе. Под брезентом откопал циркулярную пилу на аккумуляторе и закинул её в рюкзак. Надеюсь, заряда хватит, чтобы отрезать от старухи пару кусков.

Оставалось лишь маркером загнать её в угол, заставить спрятаться, а потом пустить в ход инструмент. Без обузы в виде Крота передвигаться и целиться было проще. Теперь ведьма у меня на мушке. И я буду гонять её по заводу до тех пор, пока не убью.

Глава шестая. Краска

Тварь решила, что её сила должна когда-то подействовать на меня, а потому продолжала сверлить взглядом с крыши. До тех пор, пока в один из глаз ей не влетело несколько красных шариков. Я подбежал ближе, выстрелил ещё раз. Ведьма начала носиться по заводу, как мышь, загнанная в угол. Она бегала между корпусами, ползала по стенам, показывалась в окнах и на крышах. Но где бы она ни была, я всегда оказывался рядом, всаживая в неё ещё несколько патронов.

Я оборонял Крота и не давал твари к нему приблизиться. Всё, что ей оставалось — прятаться. Меня переполняла решимость и жгучее желание отомстить. В крови бурлил адреналин, внутри словно проснулись навыки охотника, которым я никогда не был. Была моя очередь заставлять её дрожать от страха. Когда старуха поняла, что Крота ей не забрать, она скрылась в окне здания, в котором всё началось. «Как началось, так и закончится», — подумал я, заходя в дверной проём.

У неё были свои способы перемещения — за пару секунд она могла подняться с первого этажа на третий, а для проходов между корпусами использовала подвалы. Кровавые следы в них — наверняка путь к логову. Туда я и направился. Сверху раздались приглушённые вопли. Артём был всё ещё там, на третьем этаже, с истерзанным телом Арсения. Но с этой проблемой я разберусь позже.

Труп хозяина болгарки лежал на том же месте. Спрыгнув, я неудачно приземлился — прямо на его тело. Испачкал руки в крови. Рядом стояла собака, облизывая морду от крови. Но до меня ей дела не было — она ужинала мёртвым водителем.
Дальше меня ждал тёмный лабиринт подземелья. Держа в одной руке фонарик, в другой — маркер, я двигался за кровавым следом. Ещё вчера я ухаживал за дедом и беззаботно играл в хорроры, а теперь сам стал их главным персонажем. «В тебе течёт наша кровь», — то и дело всплывали в голове слова деда. Был бы я сторонником теорий заговора, решил бы, что дед специально отправил меня сюда, чтобы я наконец поверил его рассказам про нечисть.

Луч фонарика осветил то, что я не хотел видеть — изодранную в клочья собаку. Выходит, те дворняги и правда просили о помощи. Людей здесь после закрытия завода давно нет, поэтому тварь питалась животными. Но сегодня у неё появились мы — свежее мясо для её пустого желудка.

Воняло разложившимися трупами и краской. Значит, я всё делал правильно. Кровавый след провёл меня по коридорам и свернул в проём в стене. За ней была комната и пробитый пол в центре — там и заканчивались багровые разводы. Я посветил вниз — лететь метра три. Но выбора не оставалось. Сжав в ладони оберег, я сделал глубокий вздох и решил закончить начатое. Ведьма наверняка там. Поверив в любого из возможных богов, я спрыгнул.

Руки испачкались в песке. Это был уже не тоннель. Нора. Поверить не могу. Демон, как назвал существо дед, был не лишён разума. Он догадался вырыть под землёй нору. Я сделал шаг, и под ботинком что-то хрустнуло. Сука. Такое я не мог вынести даже с оберегом. Я перемещался по человеческим останкам. Под ногами хрустели кости. Все заголовки СМИ про пропавших без вести людей оказались правдой. Их тела здесь. А не нашли их, потому что старая лишала рассудка любого, оказавшегося на её территории. В итоге «Колорит» огородили и старались не приближаться. Знак «STOP» перед ограждением всё-таки был предупреждением.

Оставив маркер болтаться на плече, я достал из рюкзака циркулярную пилу. И, прикрыв нос, двинулся дальше. За мной следили десятки пустых глазниц в грязных черепах, по ним ползали черви. На некоторых скелетах до сих пор висела грязная одежда. Та комната, в которой убили Артёма, была не адом. Я ошибался. Ад был здесь, снизу — среди десятков мёртвых работников завода, туристов, сталкеров и бродяг. Вдоль прохода стояли бочки с краской. Некоторые из них были открыты совсем недавно. Краска из упавших бочек вытекла и окрасила белые кости. К горлу подкатила тошнота.

Мне казалось, что тоннель бесконечен. Но вскоре я вышел к логову зверя. Узкий тоннель резко расширялся, заканчиваясь большим круглым пространством. Старая жирная тварь сидела на белой бочке и, заметив меня, спрыгнула, опёрлась на четыре конечности и завизжала. Несмотря на устрашающий вид, в её чёрных бездонных глазах я прочёл только страх. Ещё ни один из людей не добирался до неё живым. Но теперь она загнана в ловушку. И боится смерти.

Ведьма развернулась и потянулась за бочкой. За долю секунды до меня дошло, что, если так и стоять, двести килограммов краски полетят в меня. Отбросив фонарь, я включил пилу, нырнул под летящую бочку и с диким рёвом пронзил живот твари крутящимися на огромной скорости зубьями. Меня обдало фонтаном крови. Слабый луч фонаря, валявшегося у входа, освещал только её уродливые босые ноги.

Демон завизжал и попытался оттолкнуть меня. Вскоре ему это удалось. Я отпрянул назад. Чувствовал, как чудовищный взгляд пронзает меня из темноты, из распиленного живота вытекала кровь. Ведьма с трудом сделала шаг. Поняв, что так меня не одолеть, тварь вышла из освещённого участка. Я знал, что она не сбежит. Мне оставалось полагаться только на собственное чутьё. Я делал выпады то в одну, то в другую сторону, размахивая пилой, но каждый раз промахивался. Она стремительно передвигалась по стенам, иногда попадая на свет. Не знаю, помогло ли мне чутьё, оберег или высшие силы, но в полной темноте я спинным мозгом почувствовал, что чудовище бросается на меня. В последний момент я успел увернуться, и ведьма приземлилась на бочку, раздавив ту своим весом. Рванув вперёд, я нырнул в разноцветное месиво, и опустил пилу ей на голову. Глаза залило тёплой кровью и холодной, плотной краской. Тварь визжала и дёргалась в предсмертных конвульсиях.

— Сдохни, сука! — крикнул я из последних сил.

Наконец, визг прекратился. Я выключил пилу и отбросил её в сторону. Слез с мёртвого тела существа. Протёр глаза и схватил фонарь. Голова ведьмы была разделена надвое. В животе была сквозная дыра, залитая кровью. Один глаз едва не выпадал из глазницы. Я со всей дури раздавил его ногой. Тот издал хлюпающий звук, будто лопнул большой желейный шарик. Отдышавшись, я сел рядом и огляделся.

Вдоль стен стояли бочки с краской. В песок были воткнуты разноцветные кости. Это только подтверждало, что у твари был разум. И творческие способности. Она не просто съедала людей, она раскрашивала их кости. А возможно, и пила эту ядовитую токсичную хрень. За тридцать лет не нашлось ни одного охотника, который захерачил бы её голыми руками. Её сила — в глазах. Но если она не может превратить человека в дебила, то её можно убить даже молотком. От гротескной картины с разноцветными костями, останками людей и трупом ведьмы мне стало плохо. Сдерживая рвотные позывы, я побежал к выходу.

Все дальнейшие события происходили словно в бреду. Я едва забрался наверх, цепляясь за кирпичи. Лёг на пол, истерично засмеялся. Протёр лицо руками, но только оставил на нём кровавые разводы. Закричал. Когда успокоился, позвонил деду. На телефоне было уже пять пропущенных от него.

— Тебе придётся многое мне объяснить, — сказал я.
— Ты убил демона? — с тревогой в голосе спросил он. — Скажи, что ты убил его.
— Я либо его убил, — засмеялся я, — либо мне всё привиделось.
— Поверь, — ответил он, — когда я впервые встретился с тварью, думал точно так же.

Я поднялся на третий этаж. Хотел забрать Артёма. Каким бы психопатом он ни стал, он мой лучший друг. А друзей не бросают связанными возле трупов. Но в комнате я обнаружил только тело Арсения. И ремень, валявшийся рядом. Мне не хотелось думать, что ведьма добралась до него раньше. Буду надеяться, что он освободился и сбежал. А надежда умирает последней.

Эпилог

Я больше часа вёл Крота по сельским заброшенным дорогам. На улице стемнело, идти становилось труднее. Крот, после смерти ведьмы, успокоился. Он больше не вырывался и не кричал. Просто овощем повис на мне, не выражая ни единой эмоции. Нам постоянно приходилось останавливаться, чтобы отдышаться и понять, куда двигаться дальше.

Всё произошедшее казалось сном. Я оказался одним из немногих людей в мире, кто способен противостоять нечисти. Приходилось мириться с мыслью, что ведьма была первой, но далеко не последней — сколько ещё таких тварей обитает рядом? Сотни? Не верящие в страшилки люди, каким был и я, списывают всё на техногенные катастрофы, на нарушения техники безопасности, на отходы, хотя всё это происки зла. А зло нужно истребить. Чтобы больше никто не пострадал. Много лет назад я потерял отца. Сегодня потерял друзей. Спас только одного, но мы больше не сможем общаться, как раньше. Не сможем шутить, проводить выходные в барах, играть в пейнтбол. Кроту предстоит лечение, мне — тюрьма и психотерапевт. Но пока у меня есть оберег и силы идти дальше, я найду каждого из демонов и сделаю с ним то же самое, что сделал с ведьмой.

По пути мы вышли к тому озеру, что видели утром, и я смыл с лица кровь и остатки краски. Теперь пейзаж не казался таким прекрасным и живописным, как на рассвете. Сейчас, поздним вечером, он больше наводил жути. За лесом уже виднелись огни города и заветная платформа.

Немногочисленные пассажиры косились на бордовые пятна на нашей одежде и молча уходили в другой вагон. На моё счастье, в поезде Крот уснул. Через час меня разбудили контролёры. Женщина в форме пробила билет, не сводя с меня глаз.

— Что-то случилось? — спросила она. — На вас кровь?
Я открыл сумку и показал красные пейнтбольные шары.
— Краска, — ответил я. — Всё в порядке.
Та, оглядев нас с ног до головы, пошла дальше. Если бы Крот проснулся, у неё было бы много вопросов.

Мы приехали ближе к ночи. В свете уличного фонаря я заметил, как на платформе, опираясь на трость, стоит знакомая фигура. Дед…
Но… он едва мог подняться с кровати, как он доковылял сюда?
— Ты… что здесь делаешь? — спросил я.
Дед повернулся и на его лице появилась слабая улыбка.
— Слава богу, ты цел, — ответил он и крепко сжал меня в объятиях.

Крот, стоявший рядом, попытался улыбнуться, но тут же опустил взгляд и обхватил себя руками. Чёрт. Нельзя было отправлять его домой в таком состоянии. Его близкие не простят мне то, что случилось с их сыном.

Дед помог довести Крота до квартиры. Сказал, чтобы он оставался у нас. Крот, судя по глазам, растрогался от этого предложения. Пока мы шли, я в общих чертах пересказал старику то, что с нами случилось. И даже он, опытный охотник на нечисть, удивлённо раскрыл рот от услышанного.

***

— Это не единственная проблема, — сказал я, поднося кружку с водой к губам Крота. — Нас будут искать. На заводе погиб наш друг. Ещё один — сбежал с помутнением рассудка.
— Когда твоего отца убил волколак, — ответил дед, — я думал так же. Но мне удалось списать его смерть на несчастный случай. С вами проще — можно всё свалить на сбежавшего.
— Несчастный случай?! — вскипел я. — Несчастный случай?! Об отце мы с тобой ещё поговорим! А Артём — мой друг, я не собираюсь его подставлять.
— Либо ты обвиняешь его в убийстве, либо сам садишься в каталажку.

Крот недвусмысленно посмотрел на меня, перевёл взгляд на деда и кивнул ему. Кажется, к нему возвращался разум. Крот был согласен с планом, потому что сам не хотел быть соучастником. Либо он кивал просто мыслям в своей голове.

— Утро вечера мудренее, — сказал дед. — Пока думайте, что будете говорить полиции. И желательно избавьтесь от одежды.

Я поднял взгляд на деда. И понял, что никогда не знал этого человека. Считал его спившимся сказочником, но никак не убийцей, скрывающим улики. Хоть сейчас он и говорил разумные вещи. Впервые за много лет я поверил старику. Доверился. Если он привёл меня в этот ужасный мир с нечистью — ему меня отсюда и вытаскивать.

***

После пережитого мне так и не удалось ни нормально поесть, ни поспать. Всю ночь я боролся с тошнотой и осознанием того, что мои друзья мертвы, а я стал охотником на нечисть. На следующий день я пошёл в полицию и рассказал им всё — про смерть Арсения, про кости в подвалах, про истерзанный труп водителя, про Крота, с которым случился приступ. Не рассказал только про трёхметровую голую ведьму, пожирающую людей и раскрашивающую их кости.

Как бы мне ни хотелось этого делать, я прислушался к советам деда и обвинил во всём Артёма. Сказал, что у них с Арсением случился конфликт, и Артём убил его. Друга объявили в розыск. Жаль, что Крот не смог дать нормальные показания. Следователям приходилось опираться на его каракули. Речь к Кроту так и не вернулась, но он смог нарисовать на бумаге произошедшее. Рисунки были нелепые и примитивные, но главное — показательные. На одном из них Крот изобразил Артёма, убивающего Арсения. А на последнем — себя, сидящего в машине. Фон заменяли хаотичные чёрные линии, очертания глаз, клыков и крестов. В левый нижний угол Крот поместил оберег, до которого не могла добраться тьма. Был ли этот рисунок проекцией страха Крота, оставленного в одиночестве, или он действительно увидел на заводе что-то необъяснимое помимо ведьмы — для меня так и осталось загадкой.

Нас отпустили под подписку о невыезде. Но Крот и так никуда бы не делся, потому что мать отправила его на лечение.  

Спустя несколько дней «Колорит» мелькал во всех новостях. Из-под земли достали труп водителя и сотни останков. В интернете мелькала фотография жуткого существа, найденного в тоннелях под заводом. Брали интервью у уже постаревших родственников людей, пропавших без вести в тех местах.

Я научился абстрагироваться от этого. Не обращать внимания. Не отвечать на письма и звонки. Но каждый раз, когда сидел в комнате, а дед засыпал, взгляд приковывало к антресоли, где лежало ружьё.

Я знал, что рано или поздно придётся его взять и продолжить дело отца. Маркерами убивать тварей — гиблое дело.

Арс вернулся с бутылкой воды, но как только наклонился к Кроту, тот издал громкий вздох, словно хватал ртом воздух, выныривая. Все втроём отпрянули от него, как ошпаренные. Никто не ожидал, что он так быстро очнётся.
— Крот?.. — неуверенно спросил я.
Он выпучил глаза и тяжело дышал, но так и остался лежать на земле. Попытался перевернуться на живот, но сделал это так нелепо, будто ребёнок, только что научившийся ползать. Мы с Артёмом взяли его за плечи, посадили на землю и прислонили к стене. Крот медленно мотал головой из стороны в сторону, ни на ком конкретно не фокусируя взгляд.

— Ты… что с тобой? — спросил Арс.

Крот, увидев у друга бутылку воды, протянул руку. Арс отдал её, но тот не сумел удержать — пальцы его не слушались. Мой желудок сжался, а сердце окончательно ушло в пятки, когда вместо разумного ответа Крот произнёс набор звуков, скривив рот. Он напоминал умственно отсталого ребёнка.

— Так, — сказал Артём, — что бы с ним ни случилось, план прежний. Тащим его к машине, и пока кто-то присматривает за ним, остальные поищут водителей. Они должны быть на этом чёртовом заводе!

Мы с Тёмой взяли Крота подмышки и потащили. Он был лёгким, но трудности состояли в том, что он едва переставлял ноги. Однажды мы в таком же состоянии несли его до такси после празднования дня рождения. Только тогда виноват был алкоголь — ему стоило лишь протрезветь, чтобы вернуться в форму. Теперь же у него не было ни одной причины, чтобы потерять сознание и не управлять собственным телом.
Крот то и дело пытался вырваться, и, когда освобождал левую руку, хватал меня за грудь и смотрел в глаза бешеным взглядом. Он гневно мычал, а изо рта у него стекали слюни, как у бешеного пса.

Арс шёл позади, уже не обращая внимания на трезвонящий телефон. Вряд ли бы жена поверила его бредням про слабоумного друга. Решила бы, что мы опять нажрались. Теперь мы при всём желании не успеем вернуться к вечеру. За деда я не переживал — до завтра с ним ничего не случится. Максимум — опять напьётся, если найдет спрятанную водку. Но вот Лиза не простит Арсению то, что он оставил её одну с ребёнком так надолго.

УАЗик был закрыт. Само собой. Глупо было даже дёргать ручку. Мне пришла в голову идея посадить Крота в прицеп. Я снял брезент, под ним лежали инструменты — болгарка, дисковые пилы, газовые баллоны, ножницы для резки. Эти типы что, распиливали металл? Тогда они опоздали лет на тридцать, с этого завода всё уже растащили. Мы расчистили место и закинули Крота в прицеп.

— Где этих чертей теперь искать?! Тут сотни квадратных метров! — в ярости крикнул Артём.
— Крот видел что-то в окне… и я… я тоже, кажется, заметил силуэт в том корпусе, где мы закончили раунд. Может, они там? — мой голос дрожал от страха. Всё происходящее казалось бредом.
— Тогда ты оставайся с ним, — Артём ткнул пальцем мне в грудь, — а мы с Арсом побежим туда. Надеюсь, мы их найдём.
— А если… если нет?
Артём посмотрел на меня так, будто я сомневался в его способностях. Положил руку на плечо.
— Мы всё равно вытащим его отсюда, — уверенно ответил он.

Крот в этот момент пытался перелезть через борта прицепа. Я схватил его за куртку и толкнул обратно. Тот настойчиво протягивал руки к моей груди и сжимал футболку, продолжая невнятно мычать. Он точно повредился рассудком. Но из-за чего?

***

Прошло уже двадцать минут. Двадцать минут неизвестности и панической атаки. Я каждую минуту бросал взгляд на часы, сжимал ладони в кулак, то и дело отстукивал ногой ритм. Двое моих друзей так и не вернулись, их не было даже слышно, а третий поехал головой и теперь сидит в прицепе и тащит в рот брезент, как маленький ребёнок. И я принял, возможно, самое глупое решение в жизни — взять Крота и пойти за остальными. Оставлять его одного было слишком опасно. Но и бросать товарищей — не вариант. Что, если их там убили? Или у кого-нибудь из них тоже случился приступ?

С трудом вытащив Крота из прицепа, я закинул его руку себе на плечи, обхватил за пояс. В этот раз он более уверенно шевелил ногами, и идти было проще. В другой руке я держал маркер — на случай, если опять встречу собак. Мне было страшно. Безумно страшно. Со стороны я, наверное, напоминал отважного солдата, вытаскивающего товарища с поля боя.

Артём и Арс пропали в том здании, где воняло краской. Спустя десять минут я был там. Внутри не раздавалось ни звука. Я слышал только пение птиц и шелест листвы снаружи. Здание представляло собой настоящий лабиринт из коридоров и десятков дверей, ведущих в пустые комнаты. В некоторые места не проникал солнечный свет, так что приходилось передвигаться аккуратно, чтобы не споткнуться о кирпичи. Я толкал каждую из дверей, но ни в одном из кабинетов не было ни Арса, ни Артёма.

— Артём! — крикнул я, но ответа не было. — Арс!
Отвечал мне лишь собачий лай где-то вдалеке.

Крот, словно пытаясь мне помочь, истошно орал. Большой младенец, просящий еды. Он обслюнявил мне куртку и всё тянулся к груди. То ли хотел вытереться о мою футболку, то ли съесть её.

Когда мы свернули в очередной длинный коридор, я почувствовал ту же вонь, что и в первый раз. Словно стены покрасили перед нашим приходом, хотя они были сухими. Крот закричал ещё сильнее и настойчиво начал вырываться. Его зубы сомкнулись на моем плече, и я в ужасе отпустил его. Второй взглянул мне в глаза — они были красные от слёз. Он отмахнулся, закрыл лицо руками и прижался к стене. Сел на пол и начал раскачиваться из стороны в сторону, не переставая орать. Когда я пытался приблизиться, тот загораживался, словно видел во мне чудовище.

— Артём, — я впервые назвал его по имени за долгое время. Сел рядом и пытался говорить как можно спокойнее. — Я не причиню тебе вреда.
— Ы-ы-ы, ы-ы-ы, — только и слышал я в ответ.

В дали коридора раздался звук упавших кирпичей. Послышался тихий, но отчётливый топот за спиной. Словно приближалось нечто жуткое и огромное. По спине пробежались мурашки. Я едва не обосрался от страха, но набрался смелости, чтобы повернуться. И не поверил глазам.

Свет проникал лишь в два окна, а между ними, в тени, стояло нечто такое, отчего рука задрожала и вцепилась в маркер. Я достал фонарик и осветил призрачный силуэт. Существо под три метра ростом едва помещалось в тесном коридоре и стояло сгорбившись, упираясь затылком в потолок. На меня смотрело лицо старухи — беззубый рот, морщинистая кожа, бородавки на щеках. На твари не было ни лоскута одежды. На костлявых ногах — разноцветные пятна, руки с длинными когтями, измазанными краской, свисали по бокам. Грудь — два коровьих вымени, свисающих почти до пупка. Короткие серые волосы, едва достающие до плеч, были только на висках, на голове — лысина. Существо уставилось на меня жуткими глазами размером с половину моей головы.

Палец рефлекторно дрогнул. Шарик вылетел из маркера и оставил на её обвисшем животе красное пятно. Старуха закричала и молнией бросилась в мою сторону. Бежать некуда. Я заметил только её дряблую кожу, когда она на полной скорости врезалась в меня. Я отлетел в стену, больно ударившись головой. А когда открыл глаза, уродливая тварь встала на корточки, подобно обезьяне, схватила Крота за руки и потащила в глубину коридора. Тот извивался и орал, волочил ноги по земле, но ничего не мог сделать, чтобы освободиться. Старуха издавала звуки, больше похожие на крики попугая. Визгливые и неприятные. Сжав маркер двумя руками, я заорал во весь голос и выпустил очередь, практически не целясь. Тварь занимала всё свободное пространство, так что я точно должен попасть. Патроны влетели ей в морщинистое лицо, она зажмурила глаза и закричала ещё громче. Но отпустила друга. Крот лежал на спине и ревел, всё ещё закрывая лицо. Меня била дрожь. Этого не может быть. Этого не может быть.

Глава четвёртая. Коцит

Я бросился к Кроту. Тот кричал и нелепо пытался уползти. Очки с него давно упали и разбились под ногами твари. Вряд ли он мог разглядеть, куда ползёт. Ноги едва слушались меня, но я побежал вперёд и схватил его за шкирку. Посмотрев вниз, увидел огромную дыру в полу. Ещё шаг, и мы бы провалились, переломав себе кости. Удерживая Крота, я достал фонарик и посветил в провал. В круглом луче я увидел ещё один неприятный сюрприз. Ноги подкосились, дыхание перехватило.

Под нами лежал изуродованный труп.

Судя по кровавому следу, уходящему вдаль, либо был второй человек, которого чудовище утащило в глубину подвала, либо первого сюда принесли специально. Чтобы мы увидели последствия. На мужчине была обшарпанная спецовка, лицо утонуло в крови. Одной руки не было — на плече зияла кровавая рана. Ему либо откусили конечность, либо вырвали с мясом. Хорошо, что Крот не мог разглядеть всех деталей. Но он продолжал кричать, словно это от него отгрызали куски.

И так как труп был не разложившимся, то, вероятно, мужчина и был водителем, которого Артём отправился искать. Блядство! Борясь с рвотными позывами, я продолжал смотреть на тело, не отводя взгляда. Была мысль спрыгнуть и поискать у него ключи от машины. Но я всё равно не умею водить, да и кто знает, что ещё меня ждёт в тёмных подвалах? Сначала надо было найти Артёма и Арса. Потянув за собой Крота, я развернулся. Пора было уходить отсюда, пока ведьма (по-другому я это существо описать не мог) не вернулась.

Сверху раздались приглушённые голоса друзей.
— Артём?! — крикнул я, подняв голову. — Вы тут?!
Мне никто не ответил. Голоса стихли. Их место сменили глухие удары. Закинув руку Крота себе на шею, я двинулся по лестнице — в слабой надежде встретить товарищей. Пока мы шли, звуки не утихали. Словно кто-то колошматил боксёрскую грушу.

Тудум. Тудум. Тудум.

Крот так и хватал меня за грудь, сжимал футболку, тянул её в рот. Он был обузой, но бросить его я не мог.

Тудум. Тудум. Тудум.

Неужели дед был прав? И все эти сказки про нечисть — правда? Я жил в твёрдой уверенности, что ни монстров, ни призраков не существует. А теперь столкнулся с тем, что не мог рационально объяснить. Это чья-то глупая шутка. Просто розыгрыш.
Приглушенные звуки сменились на более отчётливые. Металлические. Кто-то ломом ударял по металлу.

Дзынь. Дзынь. Дзынь.

Мы одолели ещё пролёт. И следующий. Пока не оказались на третьем этаже. Чем ближе мы были, тем громче и отчётливее раздавались звуки. От источника нас отделяла последняя дверь. Посадив Крота на землю, я схватился за маркер и выбил её с ноги. Я уже морально подготовился к тому, что за ней увижу старуху. Или чудовище Франкенштейна. Или ещё кого, кто съест меня вместе с костями.

Но как только дверь была выбита, я увидел Артёма и Арсения. И не мог поверить, что это те же люди, которые отчаянно побежали искать помощь. Арсений был мёртв. Он лежал на полу весь в крови, вместо головы — кровавая каша, от черепа остались лишь раздробленные кости. Но это не останавливало Артёма.  Он сидел на Арсе и продолжал бить по растёкшимся мозгам металлической трубой, которая уже беспрепятственно встречалась с полом.

— Артём! — крикнул я, направив на него маркер. Голос был уверенным, хотя со лба у меня стекал пот, а палец на спусковом курке дрожал.

Артём, или то, что раньше было моим лучшим другом, повернул голову и уставился на меня. Лицо его было таким же, как у Крота — выпученные глаза, искривлённый рот. Только вдобавок всё было красным от крови. Если Крот тихо сошёл с ума и превратился в овощ, то Артём стал агрессивным психопатом. Он с трудом поднялся на ноги и похромал в мою сторону, крепко сжимая трубу. Попытался вытереть лицо, но рука не слушалась его. Я выстрелил несколько раз. Из маркера вылетели последние два шара, раскрасив его камуфляж. Это задержало его ровно на две секунды. Убегать было нельзя. Уйди я с прохода, и он доберётся до Крота. Артём медленно приближался, издавая нечленораздельные звуки.

За последние несколько минут я столкнулся с огромной тварью, увидел труп, смерть Арсения, и теперь мне предстояло противостоять другу детства. Умственно отсталому другу. Преимущество было на моей стороне. Я размахнулся и прикладом ударил его в лицо. У того заплелись ноги, он выронил трубу и упал. Я подбежал и ударил ещё раз. И ещё — это было похоже на избиение младенца, который не может дать сдачи. Жаль, что Арсения он застал врасплох. Теперь Арс точно не вернётся домой к вечеру. Его ребёнку предстоит расти без отца.

Артём закрывал лицо руками и кричал. Из агрессора превратился в невинную жертву. Мне стало его жаль. Голос разума приказал остановиться — я не мог убить Артёма. Это был не он. Не настоящий он. Артём никогда бы не напал на друга. Он хотел спасти Крота и пожертвовал собой.

Когда крики и потасовка стихли, Крот перестал бояться и плакать. Он на четвереньках заполз в комнату и остановился возле мёртвого тела Арса. Окунул палец в кровь. Облизал его. Твою мать! Я остался один. Пока ещё живой и здравомыслящий.

Рядом были два повредившихся рассудком человека, бывших мне когда-то хорошими друзьями — один сидел в луже крови и облизывался, как кот, второй, захлёбываясь слюнями и кровью, орал, лёжа на полу. А третьего теперь даже близкие опознают с трудом. По щекам потекли слёзы. Я схватился за волосы и закричал. Был на грани нервного срыва.

Как ребёнок, я забился в угол, опустил голову на колени и громко зарыдал. Крот подполз ко мне, весь в крови, и потянул за штанину. Я не выдержал и закричал:
— Уйди от меня, блядь! Отошёл!
Я замахнулся прикладом и опустил его на плечо Крота. Тот схватился за место удара и, издав вопль, перевернулся на спину.

Артём оклемался и поднял на меня гневный взгляд. Его рука потянулась к трубе. Только не снова. Нет. Наверняка он теперь не остановится, пока не убьёт нас.
Я рванул с места, оттолкнул трубу ногой и со всей дури опустил ботинок ему на спину. Стянув ремень, начал связывать ему руки. Не знаю, насколько это его задержит. Он извивался, как червяк. Заливал пол соплями и кровью.

Пока я сидел на Артёме, Крот подполз ближе, протянул руку и сорвал с моей шеи оберег, доставшийся от деда. Мне было не до него. Если всё это время Крот тянулся к груди, только чтобы сорвать побрякушку — пусть играется. Он напоминал сороку, которая наконец нашла главную драгоценность в жизни. Смотря на самодельного человечка, как на алмаз, он успокоился, отполз подальше и улыбнулся. Больше он не был похож на инвалида — стал обычным человеком, который спокойно сидит у стены, сжимая в руках игрушку.

Оставив Крота и обездвиженного Артёма внутри, я прикрыл дверь и нашёл другую комнату — ту, которая чуть меньше напоминала последний круг ада.

По телу пробежала мелкая дрожь. Хотелось блевать. Всё, что я знал о мире до этого момента — ложь. Дед был прав. Мы живём на одной планете с уродливыми тварями. И надо либо принять это, либо стать для них пищей.

«Твоя мать ни черта не смыслила! Кто ещё из нас рассказывал тебе сказки!» — вспомнились слова деда. Может, и мать всё знала? Но оберегала меня. А дед, наоборот, пытался предостеречь. Теперь я готов был выслушать старика. И не считать его рассказы бредом.

Я сел на пол и набрал номер деда.

— Макси-и-им, — раздался хриплый голос сзади.
Чёрт. Я так увлёкся монстрами и теориями о «Колорите», что ненадолго выпал из той скучной и отвратительной реальности, в которой мне приходилось жить.
— Ну что? — со вздохом я развернулся в кресле и посмотрел на деда.

Он уже проснулся и теперь хотел получить от меня кружку горячего чая. А если он сегодня в хорошем настроении — то рюмку водки, после которой снова начнёт делиться своими больными фантазиями.

— Принеси водички, пожалуйста.

Я лишь кивнул и прошёл на кухню. Деду было уже за восемьдесят. Год назад я его забрал из больницы, где ему ничем больше помочь не могли. Моя мать не могла простить ему смерть мужа и отреклась от него. Мне приходилось делить с ним однокомнатную квартиру, потому что денег на съёмную не было. Мы жили на его пенсию, мою скромную зарплату редактора и жалкое пособие в тысячу двести рублей в месяц. Иногда, когда я, как сейчас, стоял на кухне и наливал воду старику, за левым плечом появлялся демон, который внушал мне, что смерть деда будет подарком. Но я отгонял от себя эти мысли. Нет. Нет. Демон лишь ехидно смеялся и потирал ладони, то и дело повторяя:

«Ты же знаешь, ему осталось недолго».

Когда я вернулся в комнату, дед уже надел очки и сидел на кровати, высматривая что-то на экране. Он сделал несколько больших глотков из стакана, пролив часть воды на себя, вытер рот ладонью и сказал, даже не подняв на меня взгляд:

— Что там у тебя, «Колорит»?
— Да так, — отмахнулся я, сев в кресло напротив, — ищем место, где постреляться.
— Постреля-я-яться, — улыбнулся он, обнажив беззубый рот, — из своих игрушечных пистолетиков?
— Они не игрушечные, дед. Это пейнтбольные ружья.

Дед, прокашлявшись, медленно опустился на колени, нагнулся к полу и начал рыться под кроватью. О нет, только не опять.

— Вот это, — он сел на пол и потряс в руке запылившимся охотничьим ружьём, — настоящее оружие, а не ваши эти пинбольные игрушки.
— И что, — с сарказмом спросил я, — мой отец уже дострелялся, правильно я понимаю?

Улыбка на лице старика сменилась яростью. Он прорычал сквозь зубы:

— Я уже говорил! Твоего отца убил волколак!
— О да, волколак. Точно не вампир кровь высосал? — хоть я почти не помню отца, но фраза деда задела за живое. — Мне не десять лет, чтобы я верил в твои сказки! Мать, в отличие от тебя, мне рассказала правду.

— Правду! — он так взмахнул ружьём, что мне казалось, ещё секунда, и он направит дуло на меня. — Твоя мать ни черта не смыслила! Кто ещё из нас рассказывал тебе сказки!

В память об отце остался лишь самодельный амулет на шее в виде фигурки человека. Дед отдал его, когда мне исполнилось восемнадцать. Сказал, чтобы я всегда носил его с собой. Но, что было самым странным, у него на шее висел такой же. В магию побрякушек я не верил, но из уважения к отцу, так никогда и не снимал маленького металлического человечка.

Я вырвал у старика ружьё и закинул его на антресоль, чтобы он точно не смог до него добраться. Помог деду подняться на кровать, после отвернулся к компьютеру и ответил Артёму:

«Поехали. Напишешь Кроту и Арсу?»

— Ну удачи, — проворчал дед, укрываясь одеялом. — Посмотрим, как тебя спасут твои игрушки.

Я не удостоил его ответом. Не стал спрашивать, от чего спасут. Только надел наушники и снова попытался вырваться из этой бредовой реальности.

Глава первая. Отцы

Следующим утром, взяв с собой всё необходимое, мы вчетвером сели в электричку до «проклятого городка». Народу было немного. Лишь изредка по вагону проходили продавцы хлама или попрошайки. Артём потягивал пиво, Арс, как и всегда, был в своих мыслях, залипая в телефон. Один лишь Крот не знал, чем развлечь себя, и высматривал что-то в окне.

Кличка «Крот» к нему прилипла случайно. На самом деле его зовут Артём. Но так как Крот появился в компании гораздо позже другого Артёма, Арсений, любитель истории, тут же начал называть его Артём Второй, чтобы не путаться. Позже мы начали называть его проще — Второй. Но и это было слишком долго, поэтому мы коверкали прозвище дальше. После Втора, Торчка, Торпеды и Тора родился Крот. Что было символично, потому что он ходил в круглых очках, в которых напоминал студента-первокурсника. Несмотря на то, что дружим мы с ним меньше остальных, вместе уже успели пройти огонь, воду и местные бары.

— С кем деда оставил? — спросил он, пытаясь скоротать время в дороге разговорами.
— Ни с кем. До обеда он будет спать, а после, думаю, протянет ещё несколько часов без сиделки, пока мы не вернёмся.
— Больше не рассказывал тебе сказки про нечисть? — усмехнулся Крот.
— Не рассказывал? Он вчера, блядь, достал ружьё и начал нести чушь про волколаков и отца.

Крот покачал головой и опустил глаза.

— У него либо шиза, либо он за этой хренью пытается скрыть факт, что сам пришиб твоего батю, — влез в наш разговор Артём, сделав пару больших глотков пива.
— Никого он не убивал, — я поднял строгий взгляд на Артёма, — это был несчастный случай.

Артём появился в моей жизни больше двадцати лет назад, почти сразу после смерти отца. И в каком-то смысле даже заменил мне его. Он вступался за меня в школьных потасовках, не оставлял одного, когда я переживал плохие времена, он же привёл меня в пейнтбол и научил пить. А на одной из игр познакомил с Арсом. Тёма с первого взгляда напоминал спившегося рокера. У него были чёрные, всегда непричёсанные волосы, неухоженная борода, смуглая кожа и синяки под глазами. Пахло от него вечно пивом и сигаретами. Несмотря на то, что Артём уже давно перерос подростковые бунты, он до сих пор не прочь набить кому-нибудь морду. Раньше он увлекался музыкой, и мы с Арсом сбились со счёта, сколько гитар он разъебал об стены.

— Да ладно ты, не напрягайся, — он хлопнул меня по плечу огромной ладонью. — Не бери в голову эти бредни. А ружьё не выбрасывай, пригодится.
— Пригодится? — не понял я.
— Мой отец постоянно тащит домой всё, что сгодится в качестве оружия. У него в шкафу вместо вещей чуть ли не все виды ножей, топоры, стрелы, хрен знает где взятый томагавк, кастеты, есть даже старый дедовский пистолет Макарова и найденные десять лет назад нунчаки. Ощущение, что он готовится к апокалипсису. Так что теперь будете знать, где взять оружие, чтобы мочить зомбаков, — Артём засмеялся.

— И зачем ему всё это? — спросил Крот.
Артём пожал плечами.
— Когда его спрашиваешь, всегда отвечает: «А если завтра война?» Вот только война, по всей видимости, так и будет существовать только в его больной голове.

— Когда-то мой отец подарил мне складной нож, — Крот упёр руки в колени и поднял взгляд на Артёма. — Большой такой нож, — он пальцами показал размер, — острый. Я стал его носить с собой. Он мне нравился, да и не круто это, если я просто брошу подарок в ящик. А потом у меня развилась паранойя. Отец утверждал, что нож нужен для самозащиты, вот только я так и не понял, от кого. Поэтому сам придумывал себе врагов. Если подозрительный мужик бросал на меня косой взгляд на тёмной улице, рука тут же тянулась к карману. Если где-то вдалеке лаяла собака — то же самое. Я, как маньяк, ходил по городу с холодным оружием, готовый применить его в любую минуту.

— Применил? — усмехнулся я.
Усмехнулся, потому что Крот совсем не производил впечатление человека, который мог кого-то зарезать.
— Нет, я перерос паранойю. И нож больше с собой не брал. Чего желаю и твоему отцу, — он посмотрел на Артёма, — и твоему деду, — он бросил взгляд на меня.

Я тяжело вздохнул и расслабился. Сложно представить, что стало бы с нами, сложись наши судьбы по-другому. Наверное, стреляли бы мы уже не краской, а настоящими патронами. Один только Арс выделялся. Выделялся своей нормальностью. Попутчики наверняка принимали его за незнакомого нам человека, просто сидевшего рядом.

— Ну, Арс, а у тебя что за история с отцом, раз уж у нас утро откровений? — спросил я.
Арсений был замкнутым, и на душевные разговоры его всегда было трудно вывести. Даже после десяти лет дружбы, я так и не мог сказать, что за человек передо мной.
— У меня? — он оторвал взгляд от телефона и будто только включился в разговор. — У меня всё замечательно. Да по сравнению с вами у меня просто идеальная семья. Оружие в моей жизни только такое, — он похлопал по баулу с пейнтбольным маркером. И дай бог, чтобы так и продолжалось.

Арсений был на пять лет старше нас и к тому же сам год назад стал отцом. Мы даже удивились, когда он согласился поехать с нами. Наверняка, весь день упрашивал Лизу остаться одну с ребёнком. А сейчас каждые пять минут читал её сообщения о криках, подгузниках и детском питании. Никому из нас этого было не понять. Мы были в разной степени психами. А он нормальным. Я даже ему завидовал.

Артём, допив пиво, поставил банку на пол, сложил одним ударом ноги, и закинул под сиденье. После вышел в тамбур с сигаретой. Оставалось двадцать минут до нашей станции.

Глава вторая. «Колорит»

Когда электричка подъезжала к станции, Артём облокотился о стену и закурил с невозмутимым видом, несмотря на то, что в тамбуре было полно людей.

— О, импотенция, — сказал Крот, бросив взгляд на пачку сигарет с устрашающими болезнями. — Но тебе это не грозит. Наверняка у тебя уже не стоит.
— Хочешь проверить? — усмехнулся Артём. — А, тебе же не привыкать трахаться с парнями?

Крот всегда вкидывал дружеские замечания по поводу курения Артёма, который был единственным курящим из нашей компании. Но никому, кроме Крота, до этого дела не было.

— Молодой человек, выбросите сигарету, — сказала какая-то женщина из толпы. — Тут вообще-то дети.
— Не переживайте, — ответил он. — Скажете им то же самое лет через десять.
От разъярённой мамаши нас спасли открывшиеся двери вагона. Толпа вывалилась на платформу.
— Да, котик, мы уже приехали, — Арс приложил к одному уху телефон, другое заткнул пальцем. — Не переживай ты так, к вечеру вернусь. Лиз, ну, может, хватит? Можно мне раз в месяц отдохнуть с друзьями? Всё, пока.

Мы втроём переглянулись и улыбнулись.

— Пацаны, вы Арса не видели? — спросил Артём, похлопав его по спине. — Тут вместо него какой-то каблук.
— Неугомонная, — ответил тот, бросив трубку. — Давайте уже быстрее найдём этот завод. Успеем на вечерний экспресс.

***

Быстрее не получилось. До «Колорита» мы шли ещё час пешком, проклиная чёртовы карты. Навигатор вместо того, чтобы показывать оптимальный путь, водил нас короткими, но опасными дорогами. Следуя за фиолетовой пунктирной линией, мы пробирались через заросшие луга и обходили болота, то и дело наступая в лужи и грязь. Даже если по пути нужно будет подраться с охранником, перепрыгнуть через забор, залезть на отвесную скалу, пройти по сугробам или отгадать загадки Сфинкса, карты всё равно скажут идти по этому маршруту. Единственным плюсом в этой прогулке было живописное озеро, окружённое лесом, которое я даже сфотографировал на память. Ну, и так как любителем путешествий тут был я, то все трое нашли кого проклинать за выбранную дорогу.

Но мне было срать на их нытьё: Арс распереживался, что мы не успеем к вечеру, Крот кричал, что у него все ноги в говне, у Артёма закончились сигареты, а ни одного магазина по пути не предвиделось. Всё это я выслушивал полчаса, пока Артём не решил сменить тему:

— Ладно, Макс, не парься. Помнится, мы по сугробам два часа пробирались к заброшке. А она оказалась закрыта со всех сторон. Вот там были поводы переживать.
— А здесь нам нет поводов переживать? — улыбнулся я, намекая на то, что «Колорит» выбирал Артём.
— Кроме того, что на этом заводе люди бесследно пропадали, — поводов нет.
— Если верить жёлтой прессе, то тут почти весь посёлок вымер из-за отходов. Ты ведь сам предложил это место.
— Чем загадочней, тем интереснее, да же? Может, встретим там призраков погибших работяг.
— А может, найдём тебе пару недокуренных бычков, — усмехнулся Крот.
— Спасибо за заботу, дорогой.

Когда все замолчали, из телефона Арса раздался женский голос:

«Если ты опять вернёшься в говно, будешь спать в подъезде».

— Господи, Лиза, — начал записывать он голосовое, — я не пить поехал, а на игру. Можешь меня оставить в покое на пару часов?
— Выключи его нахер, — сказал я, — а то у меня ощущение, что она с нами поехала.

Спустя ещё минут пятнадцать мы нашли посёлок, так полюбившийся прессе, — брошенные дома, один единственный закрытый магазин, пустые гаражи. Пройдя через посёлок, бывший для кого-то родным, мы наконец увидели «Колорит». Бетонные блоки забора, ограждающие завод, были повалены. Тут не было ни охраны, ни камер, ни одной живой души на километры вокруг. Лишь возле ближайшего к нам корпуса кто-то воткнул автомобильный знак «STOP». В качестве прикола или в качестве предупреждения — нам ещё предстояло выяснить.

— Вот это место, а? — Арс забежал за забор и развёл руками. — Соберём команды, будем сюда ездить каждую неделю!
— Уж ты так точно, — улыбнулся я.

Бетонные трёхэтажные здания были повсюду. Окна были выбиты, вокруг валялся мусор. Улицы обросли травой и кустами. Так пахнет настоящая свобода, оторванность от цивилизации.

— Вот здесь будет дислокация одной команды, — Арс показал на ближайшее к нам здание, — там, — он показал рукой на дальнее, — другой. Если тут ещё и выходы на крышу есть — просто ништяк.

Он в восторге забежал в дверной проём, пока мы осматривались, словно дети, оказавшиеся в Диснейленде.

— Всё такое мрачное, — проговорил Крот, смотря на серые потрескавшиеся стены.
— Ничего. Скоро тут всё будет раскрашено, — ответил Артём.
Он поднял первый попавшийся кирпич и бросил его в окно. То разлетелось вдребезги.
— Вот за что я люблю заброшки, — с гордостью прокричал он.
— Теория разбитых окон оправдалась, — проворчал Крот, подняв голову.
— Не занудствуй.

Не успели мы пойти дальше, как услышали крик Арса из корпуса, а через мгновенье — увидели, как он вылетает из дверного проёма весь запыхавшийся и показывает пальцем на дверь:
— Там… там…
— Да что…

Договорить мне не дал громкий лай. Все мы знали, как панически Арс боится даже мелких собак. Но вместо того, чтобы стебаться над ним, все заметно напряглись, ожидая разъярённую стаю. Играть нам животные точно не дадут.

В проёме показалась пара бродячих собак. Они остановились у крыльца и продолжили заливисто лаять. Пронесло. Всего лишь пара дворняжек. Не такая уж большая проблема. Я уже было повернулся к Арсу, чтобы подшутить, как увидел, что Артём скинул баул на землю, достал из него маркер и нацелился на бродяг.

— Стой, придурок, — кинулся к нему Крот, схватившись за его оружие. — Это всего лишь собаки! Они не нападают!
— Предпочитаю не ждать, когда нападут! Уйди, Второй! — он отпихнул Крота и продолжил целиться.
— Артём, хорош! Они безобидны, — сказал я.
— Если у тебя есть оружие, это не значит, что надо его применять. Мы, блядь, не в Америке! Моя история с ножом тебя ничему не научила?! — орал Крот.
Арс в это время упёр ладони в колени и пытался отдышаться. Не знаю, хотел ли он их смерти или, как и нам, ему было их жалко.
— Тём, — запыхавшись, сказал Арс, — опусти маркер. Поиграем подальше от них.

Произошло чудо. Артём, никогда всерьёз не воспринимавший чужие советы, перевёл взгляд с Крота на Арса и после напряжённой паузы опустил пейнтбольный маркер.

— Если они ещё хоть шаг в нашу сторону сделают, будут с цветными пятнами на боках, — ответил он, но оружие убирать не стал.
Собаки так и стояли в проёме, продолжая изредка лаять. Не нападали, а будто просили о помощи.
— Пацаны, — услышали мы позади голос Арса, — у нас есть ещё проблемы.

Мы обернулись и увидели, как он показывает пальцем в сторону. У забора, за зарослями кустов, стоял советский УАЗик с прицепом, накрытым брезентом. Не понимаю, как мы его сразу не заметили.

— Походу, здесь не только мы и собаки. Тут ещё гости.
— Значит, — заметил я, — придётся прочесать всё. Чтобы не пристрелить кого-нибудь случайно.

***

Мы осмотрели почти весь завод, но так никого и не нашли. Видели только груды мусора и кирпичей. «Колорит» идеально подходил для перестрелок. В просторных цехах валялись куски бетона и старая мебель, готовая послужить укрытием. Лестницы вели на крыши, с которых открывался вид на ближайший город в нескольких километрах отсюда. Хорошее место для снайперов. Росли десятки деревьев, за которыми тоже можно прятаться. Вдохновившись локацией, мы уже забыли и про собак, и про УАЗик. Один только Арс всё ещё нервничал и сказал, что если сегодня и будем играть, то на другом конце завода, там, где дворняг нет.

— Так, пацаны, давайте тогда как обычно, — закинув на плечо маркер, сказал Артём, — я с Максом, а ты, Арс, с Торчком.
— Окей, — ответил Арс, — в следующих раундах поменяемся. Мы начнём оттуда, — он показал на здание почти у самого забора.
— Подальше от собачек? — усмехнулся Артём.
— Подальше от твоей вони изо рта, — ответил за него Крот.
— Играем без обычных правил. Если тебя подстрелили, продолжаем стреляться. До тех пор, пока не надоест. Мы всё-таки локацию изучаем, а не турниры устраиваем, — сказал я.
— Понял, Втор? Всажу в тебя больше шаров, чем на твоих анальных бусах.
— Это мы ещё посмотрим, — улыбнулся тот, натягивая шлем.

Место было новым, поэтому о всех укрытиях, лазейках и секретах этого завода приходилось узнавать в процессе. Мы с Тёмой зашли в здание и встали у окон, пытаясь попасть в перебегающих от укрытия к укрытию друзей. Пара моих «пуль» попала Арсу в ногу. Артём подстрелил Крота, но словил красный шар в плечо.

— Я на крышу, — сказал он, — сейчас от них живого места не останется.

Обежав здание, я оперся спиной о стену и начал прикрывать Артёма, пока он, словно опытный снайпер, всаживал очередь в противников. Те спрятались в ближайшем корпусе. Я подал знак другу спускаться с крыши и идти к ним. Звуки стрельбы прекратились. Они не хотели высовываться, а мы шли тихо, держа маркеры наготове.

Когда вошли в здание, я почувствовал отчётливую вонь краски. Но шарики так пахнуть не могли, там краска на водной основе, а не на растворителе. Пахло так, будто «Колорит» закрылся не тридцать лет назад, а вчера. В конце пролёта была лестница вверх. Я услышал громкий топот, но не сразу определил, откуда он исходит. Такое ощущение, что бегали снизу, в подвалах.

— Ты слышал? — спросил я.
— Они что, в подвал спустились? Здесь он есть?
Острая боль пронзила спину, словно в неё влетели камни. Артём закричал в унисон со мной. Мы подняли руки и обернулись.
В проёме стояли Крот и Арс, смеясь и поднимая забрала.
— Только фашисты стреляют в спину, — скривился от боли Артём.
— И бегают по подвалам, — добавил я.
— По каким подвалам? — непонимающе уставился на нас Крот.

***

В следующем раунде мы поменялись. Теперь я был в команде с Кротом. Из того цеха, где раздавался топот и воняло краской, мы ушли. Прятались со Вторым в соседнем. Никто, казалось, больше не придал значения странностям. Сошлись на том, что внизу были пассажиры УАЗа. Что если они до сих пор там? И хрен знает, чем занимаются. Воруют остатки металла?

Когда мы стояли с разных сторон проёма, готовясь выбежать на улицу, Крот уставился куда-то вдаль. В противоположной стене находился широкий оконный проём, выходящий на «вонючий» корпус.

— Пошли, — скомандовал я.
Но Крот остался на месте.
— Твою ма-а-ать, — тихо протянул он, будто увидел там привидение.
— Крот, пошли! Эй, — я стукнул ему по плечу.

В нас уже стреляли с улицы. Я поднял руку, чтобы остановить игру. Второй стоял, как заворожённый, пялясь в окно. Я повернул голову и увидел в соседнем корпусе силуэт человека. Через мгновенье его уже не было. Я схватил Крота за руку и потряс. Ноль реакции. Он будто превратился в тряпичную куклу.

К нам подбежали Артём и Арс.
— Что у вас случилось?!
С приходом друзей Крот вышел из транса. Зажмурился. Помотал головой. Глубоко вздохнул.
— С тобой всё нормально? — я щёлкнул перед его лицом пальцами. — Ты че, призрака увидел?
— Или мамашу свою? — засмеялся Артём.

Крот не стал отвечать. Он будто не замечал нас. Снял шлем и сделал два шага в сторону.

— Да нет, всё… всё нормально. Сейчас продолжим. Давайте играть.

Он сказал это так неуверенно, словно сейчас свалится замертво. Мы втроём напряглись и уставились на него. Крот бросил маркер, наклонился, снял очки и протёр глаза.

— Я… я в порядке.

Он выпрямился, но не сделал и шага, как овощем свалился на землю.