Если страстно любишь, то соответственно боишься и ненавидишь. Страстная (=страшная) любовь (по сути, всегда лишь к «себе») всегда права. Мы все перед ней абсолютно бесправны. По её (любви к "себе") малейшему капризу мы совершаем безграничные в своей глубине глупости. Мы страдаем, мучаемся исключительно только из-за любви - из-за любви к "себе".
Поэтому (имея некоторый «плачевный» опыт любви) в нас появляется жуткий страх перед любовью. Мы боимся что-то сделать «не так» и быть наказанными. Кем наказанными? Любовью. Мы, вероятно, боимся, что любовь не будет нас любить и мы «умрём».
Любовь для нас – как мать (или отец), без которой мы становимся чем-то без-жизненным. Точно так же, как новорожденный младенец без молока матери. И мы почему-то очень боимся этой безжизненности - нам она не нравится, мы её не любим. И этот страх перед безжизненностью ("смертью") абсолютно безосновательный, беспричинный, глубинный, «инстинктивный», "животный".
А это значит, что мы боимся всегда лишь «себя» и соответственно ненавидим лишь «себя». Никого, кроме «себя», мы не боимся. Только наше «себя» - единственный источник всех наших «бед» и «несчастий», источник нашей любви.
Мы боимся человека – мы боимся, что он лишит нас любви к «себе» - лишит жизни. Без любви к «себе» мы, как нам кажется, жить не можем. И нас некому убедить в обратном. Ведь в нашей вселенной нет никого, кроме нас - кроме «себя».
Все люди - одно (единственное) существо (=мы =Я). И это, по сути, бесполое существо пребывает (в нигде и никогда) в жутком страхе (и ненависти) перед самим собой. И мы ничем не можем ему (=самому себе) помочь - спасти его от страха и ненависти к "себе". Спасение может лишь случиться само по себе. При этом у нас исчезнет страх за «себя» и ненависть к «себе». Вот этого спасения, по сути, от любви к "себе", мы все и ждём.
«Отче наш, сущий на небесах! да святится имя Твое;
да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе;
хлеб наш насущный дай нам на сей день;
и ПРОСТИ нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим;
и не введи нас в искушение, но ИЗБАВЬ нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь.»
Иначе говоря, мы все ждём (не дождёмся?) именно того, что мы называем "смертью". Но наша настоящая смерть - в любви к "себе". Она есть прямо сейчас. Поэтому сейчас мы - "мёртвые" в той мере, в какой любим "себя".
"Живые" мы тогда, когда избавляемся (спонтанно, непроизвольно, случайно) от любви к "себе". В эти мгновения мы переживаем "счастье". "Счастье" - состояние освобождения от (тягостной нам, тяжёлой для нас) любви к "себе", озабоченности "собой". Сознательно мы не способны ни войти в состояние "счастья", ни удержаться в этом состоянии. Вход в счастье и выход из него происходят не по "нашей воле", не по нашему сознательному велению.
