Майские сине-черные тучи грозили Москве проливным дождем. Малыш уселся на подоконник и наблюдал за молниями в небе.
Малыш совсем не боялся, даже чуточку. Во-первых, сверкало и громыхало далеко. Во-вторых, папа рассказывал, что в каждом доме и вообще, высоком сооружении есть громоотвод. Это такой штырь и провод, нижний конец которого закапывают в землю. Называется «заземление».
Однажды в грозу Малыш решил устроить охоту на молнию. Крутился под дождем – ждал, пока люди попрячутся. Вот тогда можно будет откапывать! Вытащить этот конец и под провод что-нибудь подставить. Молния попадет в верхний конец на крыше, промчится по железному пруту в пластиковой трубке и – бабах!
Прямо в жестяную банку с водой! Вода закипит, пар трубой, дым коромыслом… Бабушка так говорит. Что такое коромысло, Малыш еще не знает, а у бабушки стыдно спрашивать. «Ишь, – скажет, – молодой ишшо!».
– Ну, и что тебе от громоотвода надо? – скрипучий голос над головой так напугал Малыша, что он подпрыгнул, как лягушонок.
– Дождик собираю… – не рассказывать же о молнии, которую собирался поймать!
– Ну-ка, брысь домой! – снова проскрипел голос. Его владелец – дворник дядя Вася – гонял мальчишек даже с детской площадки. Ну, конечно, когда они там куролесили.
Так прошлой весной и не повезло с охотой на молнию. Малыш мечтательно смотрел в далекие сполохи в небе. Вдруг от черной тучи отделилась точка и стремительно понеслась в сторону дома Малыша. Так быстро, что даже подумать не осталось времени…
– Ребенок! – мама вошла и кинулась к окну, испугавшись за Малыша. – Ну, что же ты! Там же гроза! Нельзя! А вдруг молния ударит?
– Не ударит, она красивая! Почти как ты!
– Не подлизывайся! Марш в кровать!
Малыш, пока разговаривал с мамой, забыл о светящейся точке. Как только мама вышла, притворив дверь, выскользнул из постели и снова кинулся к окну. Надо же было рассмотреть, что это там по небу рассекает! Расплющил нос о стекло и сразу отскочил: на него уставился взглядом странный тип. Странный, потому что висел в воздухе по ту сторону окна и хитренько так ухмылялся.
– Ты кто? – Малышу стало интересно. После дяди Васи можно было уже никого не опасаться. Открыл окно и впустил незнакомца. Тот влетел на какой-то необычной доске – скейте. Но скейт выглядел волшебно: ряд фонариков по краям, а на панелях…
Впереди на панели – экран и клавиатура, как у компьютера. А сзади ввинчены трубки, из которых сверкают искры.
Малыш разглядывал роскошную игрушку и на минуту забыл о пришельце. Хотя правильно сказать: «Прилетельце», – он же прилетел!
– Ты кто? – снова спросил Малыш, рассматривая незнакомца.
Выглядел пришелец очень спортивно – мускулы, трицепсы и бицепсы так и играли под тонким комбинезоном. А ткань, казалось, прилипла к телу и выглядела цветной яркой кожей, разрисованной спиральками и стрелами, похожими на молнии.
– Давай знакомиться! – протянул ладонь, будто знал, как папа с Малышом здоровается, когда возвращается с работы. – NEWКАРЛСОН!
С английским Малыш дружил давно. Занятия нравились из-за учительницы, а без знания языка ни в одну игру толком не поиграешь. Все инструкции папа читает, объясняет суть, вперемешку произнося то русские, то английские слова.
– NEW – новый, это понятно! А что такое «КАРЛСОН»?
– Карлсон – мой дед, понятно? Имя у него такое было…
У Малыша екнуло сердце: хоть бы не обиделся и не улетел. Он же еще о штуковине ничего не спросил! О той, на которой влетел в окно Ньюкарлсон. И Малыш решил помягче, хотя новый друг и не собирался обижаться.
– Слушай, а почему так длинно тебя зовут? Это же неудобно – язык бантиком завяжется, пока выговоришь… А можно я тебя короче звать буду – Ньюк, например?
– Ньюк, Бук, Смук – как хочешь! У тебя варенье есть? Ты тут один живешь?
– Варенье? Есть, наверное… Мама и папа уже спят… Подожди, сейчас принесу, – Малыш метнулся к двери, приоткрыл и прислушался. Теперь он переживал только об одном: если в темноте банку уронит – то все! «Сказке – конец, а кто слушал – молодец». Удалось пробраться на кухню тихо-тихо…
– А зачем тебе варенье? Для двигателя? – и Малыш кивнул в сторону летательного устройства, приставленного к стенке Ньюком. – А это что?
– Варенье мне нужно вместо конфеты. Я просто обожаю сладкое. По наследству от деда досталось. Гены, понимаешь?
Малыш на всякий случай кивнул, но у него от такого количества новых слов уже голова закружилась. Решил, что разбираться с новыми словами будет по мере надобности. Сейчас была «надобность» разобраться с непонятным фантастическим устройством…
– Ховерборд! Я на нем летаю. У деда был пропеллер – старая фотография где-то есть. Но это полный отстой – и пропеллер, и фотографии. У меня новинка – летающий скейт. Японцы придумали. Дедушке Карлсону такое и не снилось! Их всего десять во всем мире.
– Дорого, наверное, стоит? – и, замирая, стал ждать ответ. В конце концов, у него скоро День рождения!
Ответ Ньюка его просто убил:
– Два миллиона банок варенья и еще два миллиона банок сгущенки!
Малыш почувствовал, что «потерять сознание» все-таки придется. Когда бабушка сердится, всегда грозит «потерять сознание». Такая куча новых слов, из которых он знает только «фотографии», «варенье» и «сгущенка». А «отстой» где-то во дворе слышал, но папа все время требует, чтобы Малыш «фильтровал дворовую лексику». Как мама фильтрует воду в кране специальным устройством, Малыш знал. А вот как фильтровать через это устройство слова – понятия не имел.
Ньюк успел прикончить варенье.
– Хочешь на ховерборде полетать? У меня есть запасной…
Малыш чуть не захлебнулся от восторга воздухом:
– Уф-ф-ф! Ньюк, миленький, я тебе еще банку сгущенки принесу… Понимаешь, у меня давно появилась идея! Хочу поймать молнию, а ты прилетел оттуда, из тучи… Я видел!
– Ты соображаешь, о чем говоришь? Молния очень опасна! Даже для меня…
– Да ладно, зачем пугаешь? Я ее видел сегодня – красиво очень. Огонь – потом – бабах! Огонь – бабах! Как в «Звездных войнах»… Давай полетим туда, где гремит! Отдам все варенье, сгущенку и мороженое впридачу… У нас в морозилке штук сто лежит, не считал.
– Мороженое, говоришь… Надо подумать…
Но додумать Ньюк не успел: за дверью зашуршало, и вошла мама.
– Ты чего не спишь, Малыш? Плохой сон приснился?
– Нет, мамочка, я с таким парнем… – Малыш оглянулся, но Ньюка уже и след простыл. И ховерборд прихватил.
Малышу стало отчаянно грустно:
– Да, сон… – Малыш поднял взгляд в окно и увидел Ньюка. Тот весело хохотал, и этот смех отзывался раскатами грома. – Хороший сон. Если б каждую ночь такой снился…
Мама погладила Малыша по голове, укрыла одеялом.
– Спи, мой милый! Сладких снов тебе…
Малыш вспомнил о варенье и улыбнулся.
