Армия + Болезнь

Как думаете, будет ли существенным аргументом в военкомате в пользу получения военного билета по здоровью то, что у меня врождëнная д.о. в головном мозге, из-за которой постоянные головные боли, нестабильное давление и иногда возникающая потеря координации? Сегодня невролог выписала мне годовую справку об освобождении от физкультуры и сказала, что каждый год нужно будет еë продлевать.
не смотря на это, некоторые врачи говорят, что опухоль в мозге не освобождает от в.с.
Какие у вас предположения и, может, кто-то уже встречался с подобным?

В 2005 году у отца обнаружили рак, если точнее, то рак гортани. Он медленно угасал, терял вес, уходили силы. Он пытался работать, чтобы отвлечься, но чем дальше, тем было тяжелее ему.

В 2006 году я заканчивал учебу в университете и планировал идти в армию (у меня никогда не возникало мысли откосить). Болезнь отца могла внести коррективы в мои планы, я максимально дольше хотел с ним побыть, ему нужна была постоянная поддержка, даже просто сходить в туалет он сам не мог, кроме того он уже не мог есть обычную еду, только бульоны и измельченную в блендере еду.

Врачи не говорили сколько ему осталось, а я и не спрашивал. В какой то момент его состояние резко ухудшилось и врачи настояли, что лучше его перевезти в онкологический центр, там круглосуточное наблюдение, всегда рядом квалифицированные врачи и необходимые медикаменты. Так как персонала следить за всеми больными не хватало, я с согласия руководства центра остался там с отцом. В палате отца мне выделили койку, матрас и постельное белье, поесть я спускался в буфет.

Две недели я там жил. Две недели видел смертельно больных людей. Людей, которым осталось совсем чуть-чуть, которые только недавно поняли всю истинную ценность каждой минуты жизни. Людей уже смирившихся со своей участью, с погасшим, пустым взглядом, и людей, которые ещё верят в чудо, которые не хотят сидеть сложа руки и чего-то ждать и пытаются что-то изменить.

Каждый день кому-то становилось хуже, кто-то умирал, тот с кем ты ещё вчера здоровался, кому улыбался и помогал.

В первый день, когда я попал в онкологический центр, в это отделение, я почувствовал запах, который никогда и нигде не встречал, страшная смесь медикаментов, гниения, ещё чего-то, он был ужасным, но довольно скоро я привык к нему, но все время его чувствовал. Через неделю я насквозь им пропитался, вся моя одежда, кожа, волосы...

Моя сестрёнка училась в другом городе и довольно далеко, приезжала по возможности, мать работала, фактически одна в семье (приезжала на выходные), поэтому почти все время эти две недели я проводил с отцом, лишь моя тетя (сестра отца) приезжала утром подменить меня, чтобы я ехал к ней домой отоспаться, по ночам я почти не спал, следил за отцом. Но приезжая к тете домой, я просто не мог уснуть, ни разу. За две недели я продремал максимум часов 20-22.

А потом пришла повестка. Я очень надеялся, что через год, я ещё застану отца живым, врачи говорили, что шансы есть, да и отцу становилось лучше. На проводах в армию отец был, его выписали в виду некоторого улучшения состояния, мне больно было видеть, что с ним сделала болезнь, но, и он, и я, надеялись, что ещё увидимся.

Примерно через полгода, мать позвонила мне вечером и сказала, что отец умер. Какое-то время я просто сидел на табуретке и вообще ни на что не реагировал. После бессонной ночи, я подошёл к ротному и всё объяснил, на что получил ответ, что в отпуск из калининградской области отправляют домой редко, обычно просто вычитают дни из срока общей службы, но он обещал все устроить. Я поверил и стал ждать, прошел день, второй, а проездных документов не было. Ротный сказал, что в штабе просто забили на меня. Я вышел из казармы и пошел к командиру части, я был в гневе и мне было глубоко плевать на какую-либо субординацию к кому либо. У входа в штаб я столкнулся с замполитом батальона, он вообще не был в курсе дела, я сказал, что если в течение часа ничего не будет готово, то я перелезу через ограду и рвану в военную прокуратуру и сдам на хрен всех. Он побледнел, завел меня в штаб, усадил в кабинете и куда-то убежал, через какое-то время пришел другой офицер и мы с ним ушли в город за билетами. Билеты достали только на следующий день.

На похороны я опоздал.

Я не видел отца мертвым, я не видел как его хоронили.

Я до сих пор не воспринимаю информацию о том, что он умер.

На его могиле, у меня нет осознания того, что там под землёй лежит то, что от него осталось.

У меня до сих пор чувство, что он просто уехал в командировку далеко и надолго, и что когда-нибудь он вернётся. И я ничего с этим не могу поделать.

И я до сих пор помню тот запах из онкологического центра.