-Здравствуйте. Меня зовут Анатолий и я романтик.
Воодушевляющий шелест аплодисментов участников группы заполнил зал. Ведущий участливо посмотрел на меня, мягко произнес:
-Здравствуй, Анатолий. Мы рады, что ты с нами. Первый шаг — это самое сложное. И самое главное. Я вижу в твоих глазах желание излечиться. Давай же вместе сделаем следующий шаг. Ты хочешь с нами чем-то поделиться? Все, что ты расскажешь, останется в этих стенах, обещаю.
Я шумно сглотнул слюну. Так сложно было прийти сюда. Еще сложнее выворачивать душу наизнанку перед этими, по сути, чужими людьми. Я на секунду закрыл глаза. Глубоко вздохнул. Собрался с силами и заговорил:
-Спасибо. Я постараюсь. Я так давно хотел выговориться. Некому. Мои работники видят во мне железного руководителя. Так называемые друзья молча завидуют моей уверенности и успешности. Никому и в голову не может прийти, что такой как я тоже может страдать от этого страшного недуга. Ужасно. Ужасно.
Я на секунду замолчал. Ведущий сочувственно покачал головой:
-Многие говорят, что корень наших проблем нужно искать в детстве. Расскажи нам о своем детстве.
Я перевел дух и ответил:
-Да, вы правы. Детство. Отравленные гены отца. Его ужасное воспитание. Я так хотел бы забыть. Но не могу. Иногда я просыпаюсь среди ночи в холодном поту от мучающих меня кошмаров. Вы не представляете себе, какие ужасы я видел. Мой отец. Это грязный старикан. Он дарил матери цветы. Каждую пятницу после работы он приходил домой ровно в семь. С букетом роз. Красных. Розовых. Бордовых. Я до сих пор иногда чувствую их отвратительный запах.
У меня непроизвольно сжались кулаки. Голос слегка дрогнул:
-А по выходным. Извините за сумбур, мне правда непросто. По выходным они с матерью садились на диван и смотрели телевизор. Обнявшись.
Встревоженный гул участников группы.
-Они обнимались. У меня на глазах. Прямо у меня на глазах! А однажды я слышал, как отец назвал мать… он назвал ее… «любимой»!
Я непроизвольно всхлипнул. Темноволосый толстяк на соседнем стуле участливо похлопал меня по плечу, крепко сжал руку. Я хотел остановиться, чтобы не потерять лицо окончательно. Но слова, будто застоявшаяся кровь из старой, внезапно открывшейся раны, хлынули наружу:
-Уже в раннем детстве я понял, что лучше умру, чем стану похожим на отца. Я жил этой мыслью. Никаких слабостей, никогда. До восемнадцати лет я твердо следовал выбранному плану. Я даже поверил, что недуг отца обошел меня стороной. Но нет. Проклятая наследственность. На втором курсе института я встретил ее. И все пошло прахом. Я пытался быть стойким, пытался отвлечься. Но это было выше моих сил. Мы начали общаться. Иногда гуляли. Я думал, что держу все под контролем. Но в какой-то момент сорвался. И все закончилось неумелым признанием в городском парке. И цветами. Черт возьми, я подарил ей цветы!
Я уже не сдерживался. Слезы тонкими ручейками струились по моим щекам. Ведущий задумчиво произнес:
-Спасибо, Анатолий. Очень важно осознавать проблему. Тогда можно найти решение.
Я взбесился, закричал на него:
-Решение?! Какое может быть решение?! Вы знаете, что это такое, сгорать от внутреннего огня? Вы знаете, что это такое, раз за разом давать себе клятву. Бороться, крепиться. Но в один прекрасный день просыпаться лицом в блокноте с идиотскими любовными стишками. А рядом — смартфон, переполненный отправленными ванильными смсками. Вы знаете, что это такое?!
Я разрыдался в полную силу и зарылся мокрым лицом в пухлое плечо толстяка. Ведущий произнес:
-Мы с тобой, Анатолий.
Группа хором повторила:
-Мы с тобой, Анатолий.
Ведущий продолжил:
-Давайте дадим Анатолию немного времени, чтобы прийти в себя и успокоиться. У нас есть еще один новый участник, Дмитрий.
Сквозь собственные всхлипы я услышал мягкий, слегка ленивый голос:
-Здравствуйте. Меня зовут Дмитрий и я поэт.
Приятное тепло неторопливо растекалось по моему сердцу по мере того, как он рассказывал историю своей жизни. Как же приятно осознавать, что в этом мире есть еще большие неудачники, чем ты сам!
