Заблаговременно прибыв на место последней инстанции, Петр Иванович достал контейнер с обедом из портфеля, собранный дома еще с утра, разложил салфеточку на брюках, налил из термоса морсика, и принялся трапезничать. Обед был завершен строго по графику – без пяти минут три по полудню, и мужчина проследовал в направлении входа. В холле толпились люди, а у нужного кабинета терапевта как раз оказался свободный стул. Петр Иванович внедрился на него и принялся ожидать.
- Я первой пойду! Я раньше пришла! – вдруг совершенно неожиданно сообщила голова женщины в летах, вылезшая из-за левого локтя, и злобно сверкнула на него глазами, тонущими в череде морщин.
Петр Петрович слегка испугался, но постарался не подавать виду, и промолчал.
- Я здесь с утра сижу! Слышишь меня?! За мной будешь! – и для усиления эффекта бабушка достала из-за спины толстую палку для скандинавской ходьбы с металлическим наконечником внизу. За ней с любопытством и осуждением на него, выглядывывали еще несколько женщин в летах и один мужчина преклонного возраста.
- Ты смотри какой! Не отвечает еще! – продолжила бабуля, - Мужик! И не стыдно, по врачам-то ходить, людей отвлекать?! Тут люди с серьезными заболеваниями пришли! Те, кому действительно плохо! А ты со своей ерундой мешаешься, еще и без очереди лезешь! Совсем молодежь пошла!...
- А откуда вы знаете, чем я болею? – попытался возразить мгновенно «исцеленный» очередью «мнимый» больной.
- Запомни, милок! Мужики – не болеют! Все эта чушь новомодная, которой вы в Интернетах ваших набираетесь! И еще кучу всего, что аж говорить противно! – и бабка в сердцах смачно плюнула на пол, - Начитаются, а потом тащатся сюда! Не по-человечески это! Мужик работать должен! Руками! На земле! Труд – любую хворь снимает! Вот мой всю жизнь на земле работал, какой богатырь был, не чета вам нынешним!
- А где он сейчас? – заинтересованно спросил пожилой мужичок в конце очереди с другой стороны.
- Помер, не уберегла. С утра все жаловался, что бок у него болит. Я ему и говорю, что ты ноешь, иди вон, лучше грядки прополи! Прихожу потом, ближе к вечеру уже, я на рынок ходила еще, а он и лежит на грядках этих, синий такой. Сначала думала, что опять с дружками нализался, плюнула, и пошла в дом посуду мыть. А там и кран сорвало, я бегом к нему. А он кряхтит что-то, ничего не разобрать, и запаха перегара нет. Тыкала, тыкала его граблями часа два, он мне и отвечать перестал. Пришлось скорую вызвать. Там и помер, не довезли. Сказали, аппендицит разорвался, нагноение пошло! Плевая же операция, а и то - не смогли спасти! Ты представляешь, - обратилась она к своей соседке, по ходу всего разговора преданно смотревшей ей в рот, - Вот и верь после этого врачам! Залечили моего Сашеньку! А куда деваться, как прихватит, все равно идти сюда надо, - скорбно закончила она, и горестно сложила руки на коленях.
- А на какое время у вас талон? – немного помолчав, выждав минуту, и сглотнув подступивший ком к горлу, робко поинтересовался Петр Иванович.
- Талон! Ишь чего! Здесь живая очередь, вообще-то! Я тебе русским языком говорю, ты – последний пришел! Совсем старость не уважаешь что ли??!! – повысила голос старушка.
Очередь из людей преклонного возраста хищно оскалилась, ожидая его ответа. Петр Иванович слегка стушевался, сложно было предположить, что делать в такой ситуации. Не уважать старость он, конечно, не мог. Но в таком случае становилось совершенно не понятно, зачем он ездил за талоном в понедельник.
В самый критический момент его внутренних метаний из кабинета вышла медсестра и на весь коридор (и несколько соседних с ним) объявила:
- Карасин на три часа! К терапевту! Есть такой?
Петр Иванович мгновенно вскочил и усиленно закивал головой, протягивая спасительнице талон на пятнадцать часов, который он до этого крепко сжимал в руке, отчего тот сделался влажным.
- Как это?! – завопила сидящая за ним старушка, - Я первой иду! Я здесь с утра!!!
И попыталась, вскочив, и отшвырнув палкой Петра Ивановича, прорваться в кабинет. Но была жестко остановлена властной рукой сотрудницы медперсонала.
- Женщина! У нас по записи! Я вам уже говорила, вам к эндокринологу надо! А его сегодня не будет! Берите талон в понедельник с семи утра и по записи уже идите к нему! – и ловко захлопнула перед носом вопящей женщины дверь, заперев ее изнутри, при этом успев поймать в полете и втащить с собой растерявшегося Петра Ивановича.
- Здравствуйте! – поприветствовала его доктор, не поднимая головы, и что-то быстро пишущая в каких-то бумагах, - Что вас беспокоит?
- Добрый день! – ответил ошалевший Петр Иванович, оказавшись на стуле, пытаясь вспомнить, что же его привело сюда. Поскольку, видимо от стресса, в данный момент он чувствовал себя прекрасно! Вот уж поистине чудеса современной медицины! Еще не успел прийти, а уже все прошло, потому что радуешься, что смог выжить до кабинета!
- Слушаю вас, - более настойчиво потребовала врач ответа, по какой надобности решил он прийти в поликлинику в этот чудесный день.
- Знаете, у меня горло чего-то болит, - вспомнил, наконец, Петр Иванович.
- Несколько дней уже. И от полоскания ромашкой совсем не проходит. Чувствую себя все время плохо, - на этот раз на щеках мужчины проступил легкий румянец, поскольку именно в этот момент на адреналине ощущал он себя более, чем приемлемо, а врать не любил.
- Откройте рот! – приказала доктор, и, достав лопаточку, заглянула в недра Петра Ивановича, - У вас горло красное и миндалины увеличены! – сообщила она результаты осмотра.
- Не может быть! – расстроился мужчина, - А что же делать?
- Я сейчас вам выпишу рецепт, будете принимать, и все пройдет, - успокоила его эскулап.
- Это хорошо. А с ухом и глазами что делать? – слегка ободренный, поинтересовался пациент.
- В ухе стреляет, особенно когда ложусь. И резь в глазах появилась, читать больно и они быстро устают.
- Это вам к лору надо. И офтальмологу. Не были еще?
- Сходите! – посоветовала доктор.
- А потом к вам опять? – с надеждой переспросил Петр Иванович, ему всегда импонировали люди, утверждающие, что с ним будет все хорошо.
- Зачем это? Ах да. Если лучше не будет, придете через неделю.
- Хорошо, - и получив на руки рецепт, Петр Иванович уже собрался уходить, но доктор добавила:
- От офтальмолога справку занесите обязательно! Иначе я вам больничный закрыть не смогу. Система не пропустит, - кивком головы показала она на, стоящий на столе, компьютер.
- Хорошо, - сказал Петр Иванович, крепко сжимая ценный рецепт в руках, как будто опасаясь, что на выходе из кабинета его могут отобрать.
Покинув кабинет, и выяснив дорогу по сложным и запутанным коридорам поликлиники («направо – вниз по лестнице – потом налево – снова по другой лестнице вверх - направо два поворота»), он добрался до нужного места и попытался наладить контакт с системой здравоохранения посредством терминала в коридоре. Но сколько он не тыкал в кнопочки, переходя в разные отрасли медицины, обнаружить лора или офтальмолога так и не удалось. Через полчаса смирившись с поражением в битве с современными технологиями, Петр Иванович потопал обратно в регистратуру.
- Простите, подскажите, пожалуйста, как можно записаться к лору и офтальмологу? В терминале нужной записи я не нашел, - вежливо обратился он к женщине в окне.
- Хм! Лор в отпуске, будет 17 числа следующего месяца. Тогда и приходите. Запись откроется, как только он выйдет на работу. Если выйдет, конечно.
- А офтальмолога у нас отродясь не было! – совершенно спокойно ответила дама, как будто это было само собой разумеющимся.
- Как это? – растерялся пациент, - А как же… Может быть, тогда в другую поликлинику? Что для этого нужно, чтобы записаться туда?
- Эээ… милок! Не местный, что ли? – сочувственно произнесла регистраторша, - У нас в городе офтальмолога нет, ты чего?
- Как это нет? Совсем нет?
- Совсем, - утвердительно кивнула дама, и, немного подумав, добавила, - Вообще!
- А как же… Как же это? – совсем не зная, что нужно спрашивать в таких случаях, подзавис мужчина, - А как же дети?
- Твои? – цепко уточнила дама.
- Нет, почему. В принципе. Они же в школу ходят, болеют там…
- Ну, так пусть и лечатся там же! В каждой школе медсестра есть, она и проверяет! А мы потом результаты здесь в карточку перенесем. В Оптике медсестра еще есть, там зрение можно проверить. Платно, конечно.
- А если глаз заболит, что делать?
- В область ехать! Но там тоже платно.
- Как это? А направление разве не дадут?
- Нет! Ты что! С ума сошел?! С такой ерундой! Никогда в жизни. Тебе надо – ты и езжай!
Петр Иванович помолчал, переваривая полученную информацию. Болел он не часто, да и в тех редких случаях, как настоящий мужчина, старался просто отлежаться дома, купируя хворь подножными средствами, и встреча с медициной лицом к лицу немного вывела его из равновесия.
- Подскажите, а где кабинет главврача?
- Тебе туда! – махнула рукой леди в регистратуре, широким жестом указав вперед на потолок.
Возносится Петр Иванович пока не собирался, поэтому потопал в направлении лестницы. Кабинет главврача оказался на третьем этаже, в конце коридора, о чем свидетельствовала табличка на двери. Немного помявшись, несостоявшийся пациент двух специалистов, постучал и вошел в кабинет.
Через пятнадцать минут, широко распахнув дверь, пунцовый до такой степени, что уши приобрели багровый оттенок, с точащими дыбом волосами и в запотевших, от его возмущенного дыхания, очках, пациент вновь появился в коридоре. В след ему из кабинета неслось:
- Да мне абсолютно безразлично! Где я тебе врачей возьму???!!! Жалуйся куда хочешь! – сказанное совершенно другими словами, которые никак могут быть процитированы в литературном тексте.
Немного побегав взад-вперед по коридору, и даже немножко кругами, Петр Иванович взял себя в руки, и посредством метода телефонной связи обратился за разъяснениями ситуации в свою страховую медицинскую организацию. Там его обстоятельно расспросили и выяснили все нюансы и тонкости, как его общего самочувствия, информации полученной от терапевта – о невозможности закрыть больничный без справки несуществующего в городе офтальмолога, так и о беседе с главврачом. Получив указание «ждать», пациент занял позицию на ряде стульев у кабинета. Через пять минут дверь, из которой он вышел некоторое время назад, распахнулась и вежливая Тамара Урусовна, главврач поликлиники, к которой он примыкал по домашнему адресу, вновь пригласила его к себе.
- Ну что же вы везде звоните сразу? Не можете мирно договориться? – вежливо удивилась она, постукивая пальцем по столу, - Насчет лора я вам уже сказала. Можете сразу прийти, как только он выйдет из отпуска, я вас запишу первым в этот же день. А насчет офтальмолога, ну что ж, выпишем вам направление в область, на дообследование.
- Простите, я все понимаю, что лор в отпуске. Но я болею прямо сейчас, и не знаю, в каком буду находиться состоянии, когда он сможет меня принять. Поэтому получить лечение мне необходимо в ближайшее время. Так же поездка в область, а это двести километров, в моем состоянии не представляется возможным. К тому же в переполненном транспорте, в тесном пространстве, я могу быть угрозой для окружающих, с учетом недугов последнего времени. А на личном транспорте я не могу – средства не позволяют. И какое может быть дообследование у офтальмолога, если и обследования я не проходил?
На последней фразе Петра Ивановича главврач не удержалась и хмыкнула. Но заметив, как блеснули его глаза за стеклами очков, сдержалась и вновь вернулась к вежливому тону.
- В таком случае, я даже не знаю, чем вам помочь!
Не выдержав больше, мужчина широкими шагами вышел из кабинета. Уже на улице, ему перезвонили из страховой для уточнения, удалось ли уладить конфликт, и была ли предоставлена необходимая помощь. Дав им полный отчет о состоявшемся разговоре, Петр Иванович отключился.
Уже придя домой, собравшись с мыслями, и, расположившись поудобнее под одеялом, поскольку под вечер его сильно знобило, больной составил и отправил жалобы в Министерство здравоохранения, а так же еще в несколько мест. Через два часа ему перезвонили снова. Выяснилось, что к лору можно будет попасть завтра с утра в частной клинике в центре города, он записан на восемь часов и его будут ждать. Разволновавшись, Петр Иванович сразу спросил, сколько же составляет стоимость этого мероприятия. Но заместитель главврача из его поликлиники, которая как раз и звонила, успокоила его, что примет его тот самый лор, который в отпуске, но пока он в нем, то подрабатывает на частников. И это абсолютно бесплатно в рамках его полиса ОМС. Петр Иванович слегка успокоился и даже отпустил одеяло, в которое по привычке вцепился рукой, услышав словосочетание «частная клиника». По заставшему же его врасплох, глазному недугу, сможет принять именитый профессор, практически светило, временно проездом дающий завтра консультации по катаракте в местном центре Частной глазной хирургии. Пациент сухо поблагодарил, и как раз изучал жизненный путь и миграцию, решившего принять его завтра, светила, пытаясь понять, может ли заезжий коммивояжер лишить его зрения, по негласной договоренности с главврачом, или нет (на всякий случай он отписался о планируемом визите со всеми подробностями родственникам и знакомым, впрочем, не особенно надеясь на их поддержку в случае самых ужасных последствиях встречи), когда вновь позвонили из страховой. Интересуюсь, удалось ли на сей раз урегулировать вопрос, так как главврач уведомила их о полном закрытии данного вопроса. Петр Иванович с данной формулировкой был в корне не согласен, апеллируя странным отношением к пациентам в поликлинике, их грубым и оскорбительным отношением и абсолютным нежеланием предоставлять необходимые услуги до обращения в вышестоящие инстанции. Доверие его было утрачено. Поэтому он требовал не закрывать его обращение до полного фактического разрешения ситуации, о котором он сможет сообщить по факту проведения медицинского обследования и, назначенного потом, квалифицированного лечения, а так же его результатах. Посетовав, в страховой с сожалением согласились ожидать дальнейшей информации о судьбе Петра Ивановича, вверившего свое здоровье в руки современной медицины по ОМС.
Дальше вечер проходил в спокойной обыденной обстановке. Вызывал несколько раз наряд полиции к разбушевавшимся после десяти вечера, соседям, а так же позвонил в ряд других инстанций, а затем: пообщался с полицией, самими соседями, участковым, за которым Петр Иванович сходил лично, благо тот проживал всего через два подъезда от него, и написал жалобу на нарушение общественного порядка. Заявление представители власти приняли, но обозначив планы на вечер, в котором более не фигурировали встречи с Петром Ивановичем, настойчиво предупредили, что сегодня больше не приедут. Уже ложась, он привычным и рассчитанным многолетней практикой, движением, кинул в форточку банку с вонючкой, ядерный запах которой не вытравливался из одежды, и даже на теле при непрерывном отмывании держался несколько дней. Точно зная, что она попадет в эпицентр скамейки, где расположились крикливые молодые люди с приятной их сердцу музыкой на полной громкости, которых он дважды криком из окна просил быть потише. Петр Иванович, удобно устроившись калачиком под одеялом на стареньком диванчике, смог отбыть ко сну.
Завтра его ждал новый день.
Все персонажи вымышлены, любые совпадения случайны.
