На следующее утро Ньюка было не узнать: нет-нет, не о романтике пришла в его голову мысль! Не о любви и девчонках. Хотя накануне, Малыш голову дал бы на отсечение, что друг попал в сети Афродиты – дочери Урана. И ему точно улыбался и старался нашкодить лукавый, пухленький мальчонка по имени Эрот.
Малыш проснулся и увидел Ньюка, молча сидевшего на балконе.
– В том-то и дело, что ничего! А может произойти…
– Что? Где и когда? – Малыш спросонок никак не «включался». Сел в кровати. – Мы что-то натворили?
– Странный ты сегодня… И сидел, как каменный истукан… Или скульптура этого, как его имя… Забыл…
– «Мыслитель», Огюст Роден.
– Во-во! То молчишь, слушаешь, как я соплю во сне, то странно разговариваешь…
– Понимаешь, Малыш, в мире в состоянии постоянной борьбы находятся Добро и Зло. Почему?
– Чтобы равновесие было! Что тут думать? Черно-белая зебра – и все!
– А поваляться немножко можно? Куда спешить?
– Нельзя. Время не ждет! По коням! – и свистнул оглушительно, как будто Сивку-Бурку подзывал, а не скейты.
Малыш даже подскочил на кровати, а его ховерборд, который раньше был простой летающей доской с электронно-реактивной начинкой, превратился в серебристого коня.
– Летим на базу, то есть на крышу! – Ньюк оказался верхом на золотом коне. Малыш не успел рассмотреть ни того, ни другого коня – парочка стремительно унесла парней в вышину.
– Какие-то гонки по вертикали! – пробурчал Малыш. А когда они ворвались в Центр, спросил, как можно мягче: – И что дальше?
– Смотри сюда! – Ньюк коснулся пальцем кнопки, и на экране высветились картины литовского художника Микалоюса Чюрлениса «Истина» и «Рекс». – Самые умные из людей всегда задумывались над вопросом: «Зачем пришел человек на эту Землю? В чем смысл его существования?». Пытались понять истину, а она все ускользала… Вот на картине люди – это мотыльки. Они летят на свет истины, обжигают крылья и падают замертво. Другие, видя это, все равно летят…
– Зачем? – Малыш удивился. – Ведь видят же, чем это заканчивается… А кто этот, что с насмешкой наблюдает?
– Ты неточно выразился: не с насмешкой, а с сожалением и сочувствием. Это тот, кто все знает.
– А раз знает, то погасил бы свечку! Мотыльки перестали бы лететь и обжигать крылья…
– Выключить истину? Оригинальное решение! – Ньюк расхохотался. – Да знаешь ли ты, что в человеке живет этакий микроб, который его гложет: а что там, за горизонтом? И перемешано в нем Добро со Злом – фифти-фифти…
– И во мне? А вообще-то точно! Иногда покусать кого-нибудь хочется…
– Во всех. Смотри на картину «Рекс». Рекс – это царь! И человек – царь. Половина темного в нем, половина светлого. И Хозяин Кайласа – Шива – тоже царь, в котором и Добро есть, и Зло…
– Как же, как же, Зло еще как помню – удирали оттуда с космической скоростью. Только глянул, – и Малыш скорчил рожу, а руки когтисто выставил вперед.
– Похоже… – Ньюк улыбнулся. – Шива – Разрушитель. Для того чтобы построить новое, надо старое разрушить. Чего бы это ни касалось. – Потом глянул исподлобья и быстро спросил: – Хочешь, с Мефистофелем познакомлю?
– О, у него столько ликов, столько имен! В Каунасе даже музей организовали. Так и называется – Музей чертей.
– Интересно-то как! Давай слетаем? – у Малыша сразу загорелись глаза, словно личное, именное приглашение от чертей получил.
– Это потом как-нибудь. И Чюрленису заглянем, там рядом музей есть этого, «поцелованного» Шивой, человека. Ведь художник, композитор, пианист, Поэт… Да и колокольную музыку грех не послушать – редкое явление! Ты спросил, кто такой Мефистофель?
– Ой, я уже забыл…. Ты меня совсем заговорил. Так, кто?
– Воплощение Зла. Умного, сильного, даже всесильного, хитрого, коварного…. В общем, все, что ты знаешь и не знаешь плохого, – Он! И имен у него – десятки, сотни…. Мефистофель, Дьявол, Сатана, Черт. Он прячется в укромном уголочке души каждого человека, а при определенных обстоятельствах, когда ему выгодно, вылезает наружу. И показывает себя во всей красе – мало не покажется! Но он всесилен, как и Добро, потому что родом из одного племени….
– А почему дерутся с Добром? Что-то не поделили?
– Ага. Душу человека не поделили. Вот и выгнали Мефистофеля, или как там его зовут, из племени. За хулиганство. Теперь он мстит, а платят за все люди….
– Так хочешь с ним познакомиться? Не боишься?
– Да ладно…. Не бери на слабо. Летим! А куда?
– Вообще-то в ад, но это 18+. Тебе нельзя.
– Данте Алигьери, Вергилий на экскурсию водил…. Жуть! Еще один из людей с Мефистофелем сделку заключил. Но его Ангелы вырвали из лап чертей и унесли в рай. Он уже старый и слепой был….
– Вот давай к нему слетаем! Что за сделка?
– Полетели, по дороге расскажу….
Ньюк и Малыш взмыли в небо. В августе какая-то прощальная жара вконец измучила, а воздух, чем выше, тем становился прохладнее.
– Там, вдали, видишь сад? Под деревом отдыхает Фауст. Только я сам буду спрашивать, не вмешивайся – слушай!
– Ух, как красиво! Это рай? Где-то здесь Радуга, на которую уходят домашние животные. Мама так говорит….
– Да, это вон там, дальше….
Парнишки приземлились на траву рядом со стариком, которого Ньюк назвал Фаустом.
– Что привело вас, молодые, ко мне сюда? Так рано!
– Мы ненадолго, доктор, за ответом. Вы истину искали – в чем смысл жизни? Зачем связались с Дьяволом?
– Он мне служил, как верный пес. Я ж ученый – мир хотел познать…
– Узнал. Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день идет за них на бой…
– Так в этом смысл? А как же творческий полет? Борьба без края и конца? – Ньюк был настойчив.
– Одно другому не мешает.
– А вот и я! – лохматый черный пес – и сразу старец появился из клубка. – Зачем детей пугать? Я смирный! – расхохотался Мефистофель скрипучим, железным смехом.
Малыш сразу замерз и посмотрел на Ньюка, отчаянно желая смыться.
Фауст услышал его мольбу:
– Домой летите. Свою ищите правду. Может, по-другому она сейчас звучит, но знайте – она есть! А с этим, – он кивнул в сторону Мефистофеля, – я уж разберусь без вас, – и замахнулся тростью.
– Ничего себе, встреча! – прохладный ветер в лицо оживил Малыша. Он повернулся к Ньюку: – Больше не хочу с ним видеться! Свое, родное, Зло порядком надоело. Не знаю, как избавиться….
Ньюк смешливо глянул, скорчил рожу:
– Забудь! Посмотри, как мир прекрасен! Ты еще не видел настоящего кошмара… И не надо, живи и радуйся, ищи свою истину.
– Слишком много красивых слов. Я есть хочу! А дома нас ждет обед – вот истина на этот момент!
И оба облегченно рассмеялись, плавно прибалконившись.
