Я тут подумал: вот уже первый день миновал, затем второй. Как это неожиданно, в некотором смысле.
И вот ещё: как-то бы над стилем бы что-ли, над качеством текста поработать, а то эти всякие частицы, союзы, может и междометия с наречиями, то как-то невпопад, то вообще непонятно зачем. Текст должен быть чистым, прозрачным, без всяких этих вот разных.
То есть даже вот если вдруг так, совсем чуть, представить такую картину: типа мраморная(только не мраморная, а из слов всяких состоящая, и частиц, союзов, ну в общем из всякого) глыба, ну такая, обозримая, только зелёная(ну это дань классике синематографа), и вот некий словоскульптор со своим "словорубом"(ну типа долота, или там зубила, но по словам только) приступает к делу, то есть начинает убирать лишнее, тук-тук, там ещё как-нибудь, в общем отсекает, и эти частицы, осколки так забавно отлетают от глыбы изначальной, так типа замирают в воздухе(наверное в воздухе), так дружно застыли гурьбой, и вот уже "скульптор" убрал лишнее, оставил такую, ну, этакую основу, форму, такую ясную, чёткую, залюбуешься, и тут — ррраз! — и все эти замершие частицы, зависшие, вдруг как разом опадут неподалёку, ну чтоб для эффекта киношного, зелёненькие, и на этом контрасте эта чистая форма ещё чётче становится.
Вот бы, подумалось мне, так и с мышлением как-то провернуть дело, ну, чтоб убрал то, убрал сё, ненужное всё отсёк(в положительном смысле), все слова к мышлению не относящиеся в сторонку отодвинуть, и вот уже с этой проступившей яснее формой и поработать.
Но это ж надо каким скульптором быть-то, чтоб разглядеть в глыбе слов то самое. А вдруг "того самого" и не было в глыбе до скульптора этого, а вдруг убираешь, отсекаешь ненужные частицы, и ничего не получишь в итоге? Ну, то есть, вот остались испытанные слова, заверенные мастерами, слова уж точно-точно подходящие, без "воды", такие, что начнёшь ими пользоваться и вот уже совсем ясно — это про мышление, вот уж тут оно точно скрывается, уже негде ему более прятаться, загнали в форму ему приличествующую; а как так получилось, что эти слова оказались в этой глыбе, как они так ловко скрывались от меня(допустим, меня) столько времени(опять это время) до настоящего 30-и-дневника?
Ну, так вроде бы, особо других то вариантов и нет, слова, слова, слова. Кабы без них можно было, ну, нарисовать там, или ещё как, ну, чтоб посмотрел, или там, почувствовал, и уже пошло тепло мышления, уже струится оно как-то бессловесно, по-настоящему.
Итак, предварительно решено — мышление это то, что остаётся после "отсекания"(в положительном смысле) ненужного, и при этом имеет форму слов.
План такой — третий день почти принёс ясность, и, возможно, в четвертом деньке эта ясность сохранится, или даже будет яснее ясного. Чеееек.