Это кафе в тихом спальном районе было нашим убежищем, местом, где мы делились своими радостями и печалями, мечтами и страхами. Здесь царила атмосфера уюта и тепла, которую нельзя купить за деньги. Каждый уголок хранил в себе множество воспоминаний, связанных с нами. Мы приходили сюда, чтобы сбежать от суеты внешнего мира, чтобы побыть вместе, чтобы почувствовать себя дома. Кафе носило название «Старый замок». Обстановка была простой, полностью отражая первую часть названия, но в этом заключалась её неповторимая изюминка.
Мы молча ждали, когда нам принесут заказ. Я разглядывал потертый столик, который служил свидетелем множества разговоров и признаний. Панорамные окна позволяли наблюдать за зимним морозным городом, сидя в уютном кресле. Снег мягко опускался на землю, создавая ощущение сказочной тишины. В воздухе витало что-то неуловимое, словно время здесь текло медленнее, позволяя насладиться каждым моментом и упорядочить свои мысли. Вот именно на этом месте я когда-то обещал сделать предложение руки и сердца, вот-вот совсем скоро, надо лишь немного подождать. Тогда это казалось просто веселой болтовней. Шуткой, помноженной на одобряемую модель отношений между мужчиной и женщиной. Предложения в итоге так и не последовало. Хотя пару раз я был очень близок к этому. Всему виной моя природная нерешительность, а больше того - пагубное пристрастие к одиночеству.
Официантка принесла нам ароматный чай с нотами бергамота и чашку кофе с сердечком на белой пенке.
Мы внимательно смотрели друг на друга, пытаясь угадать, кто первым начнет разговор. Она слегка улыбнулась, играя ложечкой в руках.
— Помнишь, как мы познакомились?
— Конечно. Это произошло в парке, летом. Ты тогда читала книгу на лужайке, а я шел мимо и случайно запнулся о твою сумку.
Она засмеялась, и ее смех прозвучал легко и мелодично, напоминая звон колокольчиков.
— Верно! Тогда ты извинился и предложил помочь собрать вещи. А затем мы проговорили весь вечер напролет.
— Знаешь, последнее время я часто обращаюсь к воспоминаниям, — сказала она, аккуратно поставив чашку на блюдце. — Они такие… непредсказуемые. Почему-то помню, как однажды в детстве потеряла любимую куклу, а вот имя первого парня, который мне нравился, забыла напрочь. Как так?
— Наша память, как капризная и необязательная девушка. Она сама выбирает, что ей сохранить, а что выбросить навсегда. Может, та потерянная кукла была символом чего-то большего? А парень… они того не стоят, забудь.
Она задумчиво кивнула, глядя в окно, на заснеженную улицу, а может быть на свое отражение.
— Наверное, ты прав. Порой возникает чувство, что всё значительное ушло безвозвратно, оставив после себя лишь мелкие, несущественные детали. Но неожиданно всплывают такие моменты, яркие, как вспышка шаровой молнии, которые просто возвращают всего тебя в моменты прошлого. Вот, например, как мама учила меня завязывать шнурки…
Мы оба замолчали, каждый погружённый в свои воспоминания. Я вспомнил, как отец впервые взял меня на рыбалку, как пахло рекой и утренней росой, как дрожала леска в руках.
Музыка в нашем кафе была не просто фоном, она становилась частью атмосферы, помогающей забыть о суете внешнего мира. Она увлекала меня своей гармонией и безмятежностью.
— Я должна уехать, — наконец сказала она, опустив глаза и сцепив пальцы рук на столе. Голос её звучал тихо, почти шепотом, но в нём слышалась та твёрдость, к которой я уже давно привык.
— Когда? — спросил я, пытаясь скрыть волнение.
— Завтра утром, — ответила она, подняв на меня глаза. В них читалась смесь грусти и решимости. — Помнишь я тебе говорила о той компании в штатах? Я получила предложение о работе. Не могу отказаться, я так долго к этому шла.
Я молчал, не зная, что сказать. Мысли путались, у меня в голове. Этот разговор я уже прокручивал много раз, но почему-то все заготовленные ответы казались сейчас слишком пошлыми и неуместными. Я попытался шутливо улыбнуться.
— Ну что ж, работа - дело серьезное, судьба зовёт покорять новые горизонты, — сказал я, стараясь придать голосу лёгкости. — Буду ждать открыток с видами на Алькатрас.
Она слабо улыбнулась, но в её глазах я заметил слёзы.
— Прости, — прошептала она.
Я вздохнул, чувствуя, как тяжесть сдавливает грудь и подкатывает к горлу.
— Всё будет хорошо, — ответил я, стараясь говорить уверенно.
Я рассчитался и мы направились к выходу. На улице было холодно, и ветер швырял в лицо колючий снег.
— Пожалуйста, не обижайся, — сказала она, останавливаясь передо мной. — Я не хотела причинять тебе боль.
Я обнял её, чувствуя, как хрупкое тело дрожит от холода и волнения.
— Это уже не важно, теперь все это уже не важно. Прощай.
Теперь я действительно остался один. Мир вокруг внезапно сделался пустым и чужим. Городские огни мерцали тускло, а звуки ночного города казались приглушёнными, словно кто-то убавил громкость. Шаг за шагом, улица за улицей, я удалялся всё дальше от нашего кафе, от тех мест, которые когда-то были нашими, беспощадно стирая из памяти всё, что было связано с ней. Прошло уже двадцать лет с тех пор. Столько всего случилось, что и одной советской энциклопедии может быть мало. А начнешь перебирать в голове, вспоминаешь колючий снег, запах кофе и дрожащее хрупкое тело в своих объятиях.
