У нас в семье так заведено: у кого айкью меньше, тому и выкручиваться.
Нет, лучше начну с другого...
Я вот все надеюсь, что инопланетяне когда-нибудь прилетят. Потому что других реальных путей выкрутиться из этой ситуации я не вижу.
Канарейка Хаоса сегодня не очень разбушевалась, только трансформаторную будку слегка опалило, а так -- над замерзшей Невой поплыли симпатичные фиолетовые протуберанцы, похожие на силовые поля из "Доктора Кто". Но этим в Питере вообще никого не удивишь. Удивительно флегматичный у нас город. Не нарадуюсь. Говорят, к нам как-то папа римский заезжал, но так и уехал, никем не замеченный. У него только один раз автограф взяли, перепутав с Энтони Хопкинсом. А какому-то мексиканскому наркобарону (с московской пропиской) на золотом "бентли" весь бок гвоздем процарапали, чтобы не парковался на пешеходном переходе. Я рысью покатил коляску дальше по аллее, взрезая снег, словно бульдозер – подальше от черного пятна, и свернул за решеткой налево. Как раз вовремя. Загорелся зеленый, и мы с КХ рванули через пешеходную "зебру". Заскочили в маленький магазинчик. За спиной звякнула, закрываясь, дверь.
В магазине тепло и пахнет свежей булкой. "Пышки - 24 рубля", прочитал я. Что-то дорого. Лампы дневного света потрескивают над головой.
Продавщица смотрит на Канарейку Хаоса и говорит:
- Привет, красотка. Как тебя зовут?
- Ирочка, - соврал я. На всякий пожарный, конечно. Канарейка Хаоса, обнаружив, что неожиданно стала "Ирочкой", недоуменно подняла бровь.
- Какое красивое имя! – не унимается продавщица. - А сколько тебе лет, Ирочка?
- Мне тридцать девять, - честно сказал я. Я всегда в таких ситуациях перевожу внимание продавщиц на себя. Элька даже злиться начала. Но я ей честно говорю -- если не я, то кто? Элька злится еще больше. Но в целом понимает, что иначе нельзя. Пусть лучше запомнят верзилу-металлюгу в очках и с бородкой. - Дайте вон то пиво.
- Какое?
- Самое дешевое. Спасибо.
Мы вышли из магазина. Самого дешевого оказалось два вида. Чтобы не мучиться, я взял оба. Все равно говно. Одну бутылку положил в коляску, другую открыл. Питерский день стал несколько добрее.
По пути мы с КХ заскочили в книжный. Как обычно. Я люблю книги.
- Я не Икочка. Я Оля, - сказала вдруг Канарейка, когда мы проезжали мимо прилавка.
Это она, конечно, вовремя.
- Договорились, - говорю я.
Мы добрались до отдела фантастики. Я привычно полез в раздел женского любовного фэнтези – никогда не покупаю, зато обожаю читать аннотации, но тут КХ повела себя странно.
Она вдруг стала морщиться, ерзать, словно вот-вот заплачет.
- Ты есть хочешь? – спросил я. – Или писать?
И тут я увидел.
В магазин за нами зашли двое. И стояли теперь в своих черных дождевиках у стойки, выбирали магнитики. Затем один отошел к двери, встал там. А другой примерял солнечные очки. В Новогоднюю ночь -- почему нет? Желания должны исполняться.
У меня холодок пробежал по затылку.
Конечно, мы с Элькой знали, что когда-нибудь это случится. Контора выйдет на нас.
Я присел рядом с коляской.
- Доча, мы сейчас очень быстро поедем, - сказал я КХ. Канарейка посмотрела на меня серьезно. - Поиграем в гонки. Помнишь, мы смотрели "Тачки 3"? Сейчас мы с тобой будем Макквин Молния. Хорошо?
Канарейка кивнула.
- Я тебя лублу, - говорит.
У меня даже дыхание перехватило. Я вообще чувствительный отец-металлист.
- Я тебя тоже "лублу". Раз-два-три... поехали!
И мы помчались. Мимо раздела современной прозы, мимо энциклопедий (люблю про динозавров), мимо детской книги… Вперед!
Коляска «бритакс» весит около пятнадцати килограммов, КХ – еще двенадцать вместе с запасными вещами, плюс мои девяносто пять. Агент в черном дождевике попытался заступить нам дорогу – и зря. Большая ошибка! Коляску только слегка тряхнуло, мне дернуло плечо -- агента же снесло прямо на стойку с магнитиками. Грохот был, словно в магазине взорвалась мощная петарда. Открытки с видами Петербурга запорхали по всему книжному. Агент с солнечными очками рванулся было к нам, но на него упала стойка с путеводителями… Выбрал очки, выбери и пляж, злорадно подумал я.
Мы вырвались.
Что удобно с коляской – можно бежать как слон, даже по обледенелой улице. С ребенком на руках так не побегаешь.
Заскочив за угол, я схватился за телефон. Чуть карман куртки с мясом не вырвал. Быстрее. Да разблокируйся ты! Черт! Давай!
Я на ходу набрал Эльку. Гудки. Гудки. "Возьми трубку, пожалуйста", взмолился я. Потом "вызываемый абонент находится вне зоны доступа". Фак! Фак! Конечно, я подозревал, что до Элькиной лаборатории Контора доберется в первую очередь, но все равно надеялся на лучшее.
Я попробовал еще раз, уже зная, что теряю время. И еще раз. И еще.
Снег падал с небес, мягкий и пушистый. Канарейка Хаоса ловила ртом снежинки и морщила нос. Еще вчера мне казалось, что у меня скучная жизнь. Накарнал, блин.
Гудки. «…абонент временно вне зоны доступа…»
От телефона нужно избавиться, это азбука.
Я загнал коляску в арку, выглянул. Никого. Дождался, когда мимо проедет крытая газель (с номерами Ревеля, кстати), подбежал к дороге и аккуратно забросил телефон в кузов. Прощай, дружище. Пусть агенты ищут меня у финской границы.
Поворачиваясь, я снова увидел на углу людей в блестящих черных дождевиках. Блин, ну зима же! Что, не могли по погоде одеться? Я юркнул в арку, молясь, чтобы меня не заметили.
Теперь агентов было больше. И один чувак носил белое.
#####
Я аккуратно закрыл дверь, перевел дыхание. Сквозь цветное стекло я видел, как мимо пробежали две тени в темных дождевиках.
"Вейп-шоп". Черт, вот куда я попал. Парень за стойкой курил вейп, похожий на космический корабль из старой фантастики. Он сидел, окутанный белыми клубами и смотрел телик. Там что-то кричали гортанными японскими голосами и звенел металл. На стене портреты Боба Марли и Че Гевары. У стойки застыл средневековый рыцарь в полный рост, с мечом. Из приоткрытого забрала скалится череп.
Занятное местечко. Я посмотрел. Черт, мне нужно оружие! Одними кулаками мало что сделаешь.
- Сколько стоит меч?
Парень с дредами расслабленно покачал головой.
- Меч?
- Да, двуручник. Сколько?
И тут я понял, что сумка со всеми деньгами и карточками осталась в книжном. Так вот что это было! Черт. Я зачем-то полез в коляску, словно мог оставить сумку там, в отделении для вещей. Сумки, конечно же, не оказалось. Зато… Прохлада стекла в ладони, мда.
- У меня есть только это.
Я поставил на прилавок бутылку пива. Парень с дредами заморгал.
- Крафт?
- Бир, - сказал я. - Просто бир. Томское.
Парень совсем озадачился. Задумчиво выпустил клуб белого дыма.
- А зачем тебе меч, чувак?
- Ну... - я сделал неопределенный жест. Как тут объяснишь об агентах Конторы? О пробуждении Хаоса и скором конце света? В дешевой фантастике, что я читал, это делалось на раз-два.
Канарейка Хаоса что-то пробурчала.
- Ты спасаешь свою жизнь и жизнь дочки? - у чувака загорелись глаза.
- Да.
- Ты предал прежнего хозяина и ступил на путь мести?
Я подумал. Можно и так сказать. Я вспомнил все эти металлические баллады, которые я так любил раньше. "Приди, хозяин ада! Я твой слугаааа!". Черт, а ведь действительно. В юности все эти «Сатана, возьми мою душу», кажутся настоящей романтикой. А сейчас, когда мне сорок и запахло жареным… серой… Нет, никаких хозяев.
Элька говорила, что сначала появятся агенты.
- Да, - говорю я. - Как ты догадался?
- Убиться ваще. Улет! - парень не на шутку разволновался. Что они вообще здесь курят? Он встал, показал на телевизор: - Чувак, да ты убийца сегуна, в натуре.
Я заглянул. Там суровый самурай в черном катил коляску с лысым ребенком и убивал всех на своем пути. Классика видеосалонов 90х. "Убийца сегуна". В данный момент убийца расправлялся с какими-то черными нинзя. Кровь летела во все стороны.
- Так я возьму меч?
- Он прикручен. Это просто жесть, им комара не убьешь. Подожди-ка! - парень подставил табуретку, залез на нее. Потянулся и достал со шкафа японский меч с белой рукояткой.
Я вздохнул. Сдернул резинку с волос, помотал головой. Хайр черно-седой волной рассыпался по плечам. Я взял меч наизготовку и сделал грозное лицо. Именно в таком виде я попал на обложку фантастического боевика «Последний тамплиер. Золотые залежи», только меч был другой. Я не только читаю фантастику, у меня есть знакомые фантасты.
- Теперь понятно? – говорю.
Парень оживился.
- Киану Ривз! Джон Уик! – воскликнул он.
Я ухмыльнулся.
- Вообще-то Горец, ну да ладно.
Джон Уик тоже ничего. Вот бы мне так расправляться с врагами. Я вспомнил, как замолчал телефон Эльки, и настроение снова испортилось.
Парень вообще воодушевился.
- Клево ваще, - он вышел из-за прилавка, вытащил смартфон. - Одно фото, чувак?
- Валяй.
#####
Мы вышли на улицу. Теперь я был вооружен, но безденежен. Впрочем, ехать Убером или яндекс-такси я бы все равно не рискнул. Агенты отследят нас мигом. Коляску мы оставили парню с дредами – на хранение. Значит, теперь нам нужен транспорт. А вот и он…
У бара стоял офигенный "харлей" – с коляской, огромный, черно-хромированный и сверкающий, словно задница дьявола (простите за метафору, я слушаю слишком много тяжелой музыки). С мотоцикла как раз слез здоровенный толстый мужик в кожанке. Шлем у него был с крошечными рогами.
Я шагнул к мужику. Поднял меч, словно долбаный нинзя.
- Мне нужна твоя одежда, сапоги и мотоцикл.
Мужик посмотрел на меня и хмыкнул. Ростом он был вровень со мной, тоже великан – и совершенно меня не испугался.
- Всю жизнь мечтал сказать эту фразу, братан?
Я кивнул. Мужик засмеялся гулким басом.
- Та же фигня. А на мотоцикле ездить умеешь?
- Нет, - я опустил меч.
- А мелочь твоя? – он кивнул на Канарейку Хаоса. Та скорчила мину. Дочка у меня – само очарование. Постапокалиптическое, правда, но все же.
- Моя. К маме едем, - сказал я и зачем-то добавил: - Ее нужно спасать.
- Ладно. Садитесь, подвезу.
Мы с КХ сели в коляску. Это в моем детстве коляски в мотоциклах были проверкой на прочность, а тут целый роллс-ройс. Я закутал Канарейку потеплее в белый мех. И так Конец Света, еще не хватало простудиться.
Мужик разглядывал нас с интересом. Когда я поволок в коляску меч, мужик засмеялся. Протянул мне шлем, надень, мол.
- Куда ехать?
- К институту генетики.
- Это который? Их в Питере три штуки.
- Проспект Динамо.
- Это как понимаю, последняя надежда человечества? - он кивнул на КХ. Девица наморщила лоб.
Мужик шутил, но я кивнул -- совершенно серьезно.
- Да.
#####
До Нового Года два часа, людей вокруг полно, зато нет пробок. Мы промчались по Невскому с ветерком. Через мосты. Новогодний город залит светом. Снег падает редкий и красивый, как из голливудского фильма.
Вот мы и на месте. Тихая улица почти без света. Снег падает. Кажется, что все хорошо… У меня опять задергалось где-то под сердцем. Потому что ничего не хорошо.
- Спасибо, - сказал я. Протянул мужику шлем.
- Бывай, бро. Удачи тебе с дочкой! Повеселитесь. Новый Год все-таки.
Это точно, Новый Год. Я с тоской подумал о елочке в нашей гостиной. Гирлянды переливаются в темноте. Синие, зеленые, красные. Китайские, с алиэкспресса, но радость от них все равно настоящая. А в морозилке бутылочка заготовлена. Я сглотнул слюну. Не время расслабляться.
Вперед, хэви-металл.
Конечно, мы мы заготовили план на случай кризиса. По нему мы уже должны были с Канарейкой оказаться у белорусской границы. Дальше в Минск, аэропорт, самолет до Индонезии. Дальше в Таиланд, Камбоджу и скрываться до посинения.
Но я не стал действовать по плану. Или мы заберем Эльку, или нам конец.
У Эльки -- IQ больше 190 пунктов. Она гений. Биолог. Знает три языка, английский -- как родной. Но может заблудиться в супермаркете или забыть, где живет. А при попытке спросить дорогу, загреметь в полицию. Но это не страшно. Ни фига не страшно. Она -- моя любовь, а я -- ее социальные навыки.
#####
Я сразу почуял неладно, но повернуть назад не мог.
Вход в здание не охранялся. Будка охраны была украшена мишурой и красными шариками -- и пуста. Черт. Я вытянул клинок из ножен, взял меч наизготовку.
Я заглянул за стойку охраны.
Дядя Миша, пожилой пенсионер, когда-то он работал в службе внешней разведки, лежал на полу в луже крови. Его разорвали когтями... Когтями?!
Я вдруг вспомнил, как однажды мы с дядей Мишей болтали, пока я дожидался Эльку с работы (она уже была беременна Канарейкой Хаоса). И дядя Миша сказал:
- Не верю я ребятам в белом. Всем этим веганам, борцам за природу, нет курению и давайте добьемся. Знаешь. Когда наступит конец мира, последняя битва, ребята в белом будут ссаться по кустам. А драться выйдут кто-то вроде меня и тебя… заросшие потные мужики в потертых косухах, со стальной пластиной в мыске ботинка. Люди в черном. Вот так, парень.
А теперь дядя Миша мертв. Конец Света добрался и до него. Я перехватил меч крепче, двинулся вперед.
Спасибо, дядя Миша. Теперь у меня нет сомнений.
Я знаю, кто решит судьбу мира.
Это будем мы -- высокомотивированные мужики с низким айкью.
- Эй! – окликнули меня. – Ты ребенка забыл.
Я рефлекторно дернулся, обернулся… Они были позади меня. Шестеро в черных блестящих дождевиках.
Агенты Хаоса.
#####
Меня притащили в какой-то ангар и посадили на стул. Канарейка Хаоса отбивалась и верещала, но ее тоже посадили – в специальное кресло, вроде нашего для кормления. Только это было из белого пластика (надеюсь, ударопрочного). И пристегнули ремнями. КХ затихла – наверное, потому что я был рядом. А может, она собиралась с силами, чтобы уничтожить тех, кто нас захватил, одним презрительным взглядом.
Среди черных дождевиков появился человек в белом. Я сразу окрестил его Вежливым – настолько ледяное, спокойное лицо у него было. Вежливому поставили стул напротив меня. Его белый кожаный пиджак скрипел, когда он усаживался.
- Вы все в сексшопах затариваетесь, что ли? Не пойму.
Вежливый улыбнулся. Тонкие губы изогнулись, а глаза остались холодными:
- Игорь... Могу я называть вас Игорем? Зачем все эти смешные побеги, эти шпионские трюки с телефонами и карточками? Контора не шутит. Мой хозяин не шутит. Неужели вы не понимаете, что сопротивление бессмысленно?
Я подумал и покачал головой.
- Нет? - удивился Вежливый.
- У меня низкий ай-кью. Мне можно.
- Можно что?
- Надеяться.
Вежливый рассмеялся. Тоже очень вежливо. И вот тут я подумал, что в нашей ситуации помочь могут только инопланетяне.
- Можно вопрос? – сказал я. - Где моя жена? Что вы с ней сделали?
Я ждал ответа
- Понятия не имею, Игорь Александрович, - сказал Вежливый. – Верите мне, нет?
И тут это случилось еще раз...
Фиолетовая вспышка. Я проморгался... агентов не было... пусто. Ничего не понимаю!
Канарейка Хаоса засмеялась. И стала тыкать пальцем:
- Ешаики! Ешаики!
«Смешарики», то есть. КХ нравится этот мультик.
Агенты, раздувшиеся, как аэростаты противовоздушной обороны, плавали под потолком ангара. Действительно, похожи на смешариков. Только черные и блестящие от дождевиков. Они иногда кричали жалобными голосами.
Мистер Вежливый куда-то исчез. Неужели лопнул?
- Так, - сказал я. КХ насупилась. - Я сколько раз говорил? Нельзя так делать. Ай-яй-яй. Мама будет нас ругать.
Канарейка состроила гримасу.
- Ладно-ладно, - поправился я. - меня будет ругать. А ты молодец. Уходим.
#####
Пора рассказать, почему мы между собой называем дочь Канарейкой Хаоса.
Раньше шахтеры брали в забой клетку с желтенькой птичкой канарейкой. Чтобы, когда наступает звиздец, птичка дала знак -- пора валить. Элька говорит, что когда начнется Конец Света, КХ узнает об этом первой. И тогда, возможно, у нас будет немного времени.
Не знаю, откуда это Элька взяла. Но я ей верю. Ох, не геронтологией они в своей лаборатории занимались, точно.
Элька говорит, что это был несчастный случай. Пробирка лопнула у нее в руках... или не пробирка? Элька сыпала кучей терминов, но я все равно не запомнил. И что-то там еще про зеленый свет… В общем, Элька была беременна. И что-то произошло.
Я всю жизнь проработал на табачной фабрике, пока меня не уволили.
Теперь я сижу дома с Канарейкой Хаоса, потому что Эльке в ее лаборатории платят намного больше, чем мне на старой работе. Я кормлю мелкую, иду с ней гулять, пью пиво на прогулке и читаю фантастику. Мне нравится фантастика. Да, как вам сюжет?
В семье ученой-биолога, работающей в секретной лаборатории, и любящего выпить любителя дешевой фантастики подрастает ребенок-биологическое оружие. Это гибрид ДНК человека и ДНК ангела. Пробу ангельского ДНК нашли на глубине 13 километров при бурении сверхглубокой скважины на Кольском полуострове.
И вот однажды под Новый год...
Да, вы правы. Сюжет так себе.
#####
- Уходим, - сказал я КХ.
- Не так быстро, - произнес знакомый голос. Очень вежливый. «Как у лося в анекдоте», подумал я в отчаянии.
Я поднял свой меч, встал в стойку.
Вежливого тоже изменила фиолетовая вспышка. Теперь он обрел свой истинный облик. Он напоминал чудовище-минотавра, белоснежного, с крыльями, как у ангела – огромными, белыми. Пушистыми, как снег. Я пригляделся. Нет, не так все красиво. Местами перья обуглились, на шкуре зияли кровавые пятна и шрамы.
- Мой хозяин требует это дитя, - сказал минотавр. Глаза его горели красным огнем. В аду им лампочки вкручивают, что ли?
Голос его оставался вежливым, но грохотал, как горный обвал.
- А твой хозяин ху не хо? – спросил я в ответ.
И мы столкнулись в схватке, как два горных обвала…
#####
- Вы где были? – требовательно спросили из темноты. И у меня заныло сердце.
Из темноты парадной к нам шагнула Элька – живая и невредимая. С пакетами в руках. Красивая настолько, что мы с Канарейкой замерли как соляные столбы. А нет… Канарейка просто уснула. Вымоталась за день.
Элька, Элька… Жива! У меня вдруг подкосились ноги.
- У меня телефон разрядился, - пожаловалась она. - Еле добралась… Как вы могли меня бросить! Я думала, вы меня придете и спасете.
- От такси?
- Да!
У Эльки фобия на желтые машины. Автобусы она вообще считает кем-то вроде чудовищ, пожирающих людей, и панически боится. И только трамвай почему-то пользуется ее необъяснимой симпатией.
Элька остановилась, словно увидела нас впервые. Канарейка Хаоса засопела у меня на руках, зевнула…
И открыла глаза:
- Мама? – спросила она сонно. – Мамочка!
Протянула руки. В следующее мгновение мы уже обнимали Эльку. Вот она, моя любимая скучная жизнь.
- А где коляска? – спросила Элька. Неудоменно подняла брови. – Чего ты ржешь?
Я не ржу. Честно. Я радуюсь.
#####
В ангаре колыхались в воздухе белые пушистые перья. Летали под потолком черные шары и время от времени кричали смешными голосами.
Посреди ангара лежал мертвый ангел, забитый насмерть сувенирным мечом.
Это Питер, детка.
#####
- …поздравляю вас с новым две тысячи восемнадцатым годом! – объявил президент. Телевизор работал в полутьме, заливая синеватым светом праздничный стол.
- Разливай, разливай, быстрее, - зашипела Элька. – Не успеем.
Шампанское выстрелило в потолок, я начал разливать. Я не люблю шампанское, но сегодня хотелось такой вот серой стандартной суеты. Чтобы – как у всех. Чтобы чувствовать, что в жизни есть некий четкий план и распорядок. Чтобы забыть о том, что когда-нибудь наша любимая Канарейка Хаоса возвестит о Конце Света.
Если, конечно, раньше до нас не доберется очередная Контора.
Мы дождались двенадцатого удара и чокнулись. Чин-чин. А потом поцеловались... Когда я доедал салат, за окном вспыхнуло фиолетовым и красным. Раз, другой. Петарды, наверное. Элька подошла к окну.
- Салют?
- Да пофиг, - я допил кислятину и решил, что пора достать заветную бутылочку. Даже зажмурился в предвкушении. Водка это вещь.
- Игорь! Игорь… смотри! – Элька привстала на цыпочки.
- Что еще?
Я встал, выглянул в окно и открыл рот.
Помните, что я говорил раньше, когда все закрутилось? Без пришествия инопланетян нам в этом точно не разобраться.
И они, блин, пришли.
В черном новогоднем питерском небе зависли десятки летающих тарелок. Их огни сияли – желтые, зеленые, красные. Как гирлянды на елке.
Кажется, моя просьба о помощи не осталась незамеченной.
Я покосился на Канарейку. Дочь невинно сопела, развалившись в кресле для кормления. Ноги забросила на столик.
Похоже, Конец Света временно отменяется. И на том спасибо.
- Вот это да, - сказала Элька. – Видишь? Они прилетели!
Я кивнул. Потом полез под елку. Где-то тут было письмо Деду Морозу, что нарисовала Канарейка Хаоса.
Я развернул листок. И вздрогнул. Цветными карандашами, корявым детским почерком были нарисованы… летающие тарелки.
Интересно, когда Канарейка объявит о Конце Света, это будет – потому что она его предчувствовала или потому что пожелала? Я почесал затылок. Надо, наверное, нам получше ее кормить. И любить. И как-то умудриться проскочить подростковый возраст с его депрессиями и психами...
- Что там у тебя? – спросила Элька. Я небрежно свернул листок и спрятал. Да, теперь от мамы нам точно попадет.
- Ничего.
#####
Ранее питерское утро. Туман стелился по мостовым, висел над Невой, застревал в дворах-колодцах и переулках. Первого января город словно вымер, словно Конец Света все-таки наступил. Хотя кто его знает... На снегу тут и там лежало конфетти. По крайней мере, это был нескучный Конец Света.
Я медленно толкал коляску с бодрой Канарейкой и отчаянно зевал. Сейчас перейдем через улицу, там направо через сад, к пруду. Обычный наш маршрут. Я остановился… Во дают. Ну разве так можно?
- Ну что за люди, - сказал я в сердцах.
Я вынул гвоздь. Он у меня на всякий случай заготовлен. И пошел, держа его в левой руке, насвистывая мотивчик и толкая другой рукой коляску. Wind of change. На боку тарелки остался рваный след.
Будут знать, как парковаться на пешеходном.
Понаставили! С коляской негде проехать!
Я улыбнулся. Канарейка довольно загудела. Да, девочка моя, это Питер. Тут даже инопланетяне не забалуют.
