Зовут меня Миша. Жил я как-то в общежитии филологического факультета в комнате с татарином. Также в общаге проживало куча иностранцев. Вдруг у татарина случился день рождения. Ну мы начали отмечать. Пиво-коньяк-водка. Заходит к нам сосед вьетнамец, ругается, что шумим. Мы его к столу пригласили, спрашиваем, как зовут. Тот говорит, что Минь, можно Миша. Ну круто, говорю, я тоже Миша. Выпили. Заходит другой сосед, китаец. Ругается. Мы его к столу, спрашиваем как зовут. Говорит, Миншленг (или что-то типа), можно Миша. Выпили, поугорали про трех Миш. Заходит колумбиец, спрашивает - что, пьете? Выпили и с ним, познакомились. Мигель его зовут. Тут уже все лежат на полу от смеха - четыре Миши и все разные. С пьяну потянуло нас найти пятого Мишу - типа пятый элемент. Пошли по общаге и первый встречный анголец, чёрный как уголь, оказался Михаэлем, епать его крокодила. Ну здесь новорожденый татарин Родмир не выдержал и мы снова пошли пить. Включили особенности национальной рыбалки и завели международный так сказать диалог. Уже под утро нам так надоели эти разговоры на всех языках, что "кафе" было решено прикрыть. Китаец уже спал на полу в обнимку с вьетнамецем, а вот анголец с колумбиецем не унимались. Тогда татарин предложил "рашин коктейль", смешал водку с пивом пополам и гордо раздал всем поллитровые стаканы. Выпив за его здоровье, колумбиец попытался уйти в окно, аргументировав, что хочет на родину. Анголец икнул и уснул на плече татарина. Именинник сказал, что с негром спать не будет, потом нежно обнял ангольца и захрапел. А я, уложив колумбиеца Мигеля на матрас, пошёл в читальный зал. Через час у меня был экзамен.
На следующий день все смотрели на меня как на героя - вот он, русский мужик, которого алкоголь не берет, настоящий Миша! Рассказывать им, что все время пил только пиво, я конечно не стал.
