Мат + Самиздат

Сейчас она была в бешенстве. Смела со стола бумаги вместе с телефоном и перекинула все стулья, кроме того на котором сидел Спикер. Она точно хотела его ударить и даже хваталась за кинжал на поясе, но удержалась. С трудом, но удержалась.

— Я закурю? — спросил Касьян и полез в карман. Руки не дрожали и почему-то он был спокоен сейчас. Наверное есть вещи пострашнее разъяренной бабы.

— Нет, — оборвала она и продолжила шипя, как загнанная в угол кобра. — Что это за пьеса, урод?

— Госпожа, для такой красивой женщины вы очень грязно выражаетесь. И, да, я без понятия что это за гребаная пьеса. И можно перестать ломать мою мебель, каждый раз когда у нас проблемы?

Он все-таки достал сигарету и закурил от своей любимой зажигалки, а потом посмотрел в разъяренные глаза Фольклориста. Она успокаивалась, но процесс только начался, любое неосторожное движение, глупое слово или выражение и может разразиться буря, как пишут в книжках. А еще нужно не забывать о кинжале, который всегда висит на поясе и который она может схватить в любой момент. Говорят, что лезвие особенное, с необычным опылением или как это правильно называется. Хотя на него такие вещи и не действуют, но будет неприятно получить порезы от этого ножика.

— Я сказала не курить, — прошипела девушка, и Касьян затянулся вкусным горьким, табачным дымом. Удовольствие, которое поймет только курильщик и никогда женщина, будь она хоть трижды курильщиком.

— Успокойтесь, госпожа, — он никогда не называл её Фольклористкой. — Истерикой делу не поможешь. Нужно собраться с мыслями, объединиться хотя бы временно и трезво всё обдумать. А мне, чтобы соображать, нужно курить, особенно после пережитого шока с вашим участием. Так что давайте я не буду много говорить и просто затянусь ещё пару раз.

Он внимательно следил за ее руками. Не потянется ли за кинжалом? Не рванет ли из ножен и не прыгнет в безумную атаку. Секунды шли как минуты, время потекло киселем, переваливаясь через верх кастрюли, пальцы ее правой руки дрожали, готовясь схватить что-то, но пока хватали лишь воздух. А потом она сложила пальцы в замок перед собой.

— Ладно, нечисть. Поговорим. Тема разговора «Как все просрать и не обосраться».

— Вы конечно поражаете своим ярким языковым запасом, — улыбнулся Касьян. — Помню, как мы познакомились и вы сказали…

— Короче, Спикер. Не нужно передо мной рисоваться, я знаю, что язык у тебя подвешен где нужно, — иначе ты бы сейчас не сидел в этом кабинете, хоть и полуразрушенном. Умеешь как болтать, так и подлизывать кому нужно. Так вот, сейчас самое время начинать ублажать меня.

Она выставила вперед ногу, как будто приглашая Касьяна облизать ей сапог до блеска и он улыбнувшись затянулся так глубоко как смог.

— Итак, что мы имеем. Пьеса «Атака на АЗС № 13». Премьера завтра в Центральном театре. В девятнадцать нуль-нуль. Факт? Факт. Автор пьесы некий Андреев М.Г. ВЫ в курсе кто это?

— Не хожу в театр, — огрызнулся Фольклорист. Она внимательно слушала Касьяна. — Предпочитаю книги.

— Я тоже. Поэтому поискал это имя в театральных справочниках и не нашел. Это или псевдоним или у нас дебютант, что более вероятно. Тем более в рекламе обозначено, что пьеса написана очевидцем. Вот режиссер вполне реальный. Некий Эдуард Бочинский. Не звезда, пара местечковых премий, но премьеры постоянно. Человек работает и это видно. Что нам это даёт?

— А хрен его знает, — буркнула Фольклористочка и огляделась в поисках стула, ей становилось скучно.

— Вот и я о том же. Огромная рекламная компания, ярлык «по реальным событиям», известный режиссер, и скорее всего завтра будет аншлаг. Судя по вашей реакции резонанс у пьесы уже огромный, а актеры ещё даже не кланялись с подмостков.

— Нужно позвонить Бочинскому и выяснить, что происходит, кто автор, и что вообще будет показано в пьесе, а потом делать выводы. Где мой телефон?

Они одновременно посмотрели на расколотый аппарат под окном и вырванный с корнем из стены провод и девушка пожала плечами.

— Распорядись, чтобы слуги принесли новый.

— Я уже звонил. И Бочинскому и директору театра. Как его там? Соловьев. И ничего. Молчат как рыбы. Мои аргументы оказались слабы против театральной конспирации. Может стоило бы вам позвонить и представиться.

— Давай телефон…

— Вот только я уверен, что всё это зря. Не скажут они, а рычагов давить на интеллигенцию нет ни у меня ни у вас. Вот если бы они были нечистой крови. Тогда да. А так. Коммерческая тайна. Ничего личного, просто бизнес. Не могут они раскрыть интригу и не сделают этого.

— Очень интересно, — сказала девушка и с грохотом поставила стул перед Касьяном, стул пошатался и за неимением четвертой ножки рухнул на бок. — И что дальше, нечистый?

— Чем хороша власть, так это тем, что тебе пытаются угодить на всякий случай. Вот и директор отблагодарил меня двумя билетами на премьеру. Говорит, что хорошие места. Забрать на кассе завтра бесплатно. Сказать тетеньке «Отдел по контролю. Два билета» и она все сделает в лучшем виде.

Он затянулся и ждал ответа, кайфуя. Фольклорист молчала.

— И? — сказала она — Чего ты хочешь сказать, долбоеб?

Он вздохнул.

— Для образованной женщины вы очень много материтесь. Готовьте свой лучший выходной костюм и наточите кинжал до остроты лазера. Завтра мы идем в театр.

2

Джекки тупо уставилась на картинку Центрального театра, которую пыталась сложить из пары сотен миниатюрных кусочков. Само здание можно было рассмотреть на коробке или подойти к окну и лицезреть его фасад. Детская игрушка на самом деле взрывала мозг, настолка была сложной. Джекки уже и выспалась, и покушала, и покурила, и даже нашла у Эдуарда в шкафчике немножко коньячку, а кусочки театра не хотели вставать на свое место, хоть разорвись. Непризнанный «драматург» дрыхнул в соседней комнате и помогать не спешил. Да и толку от этой пьяни и гения литературы мало будет. Вчера так нажрался с хозяином, что испортил коридор своей непереваренной едой и лоб разбил об угол шкафа. Так весь в кровушке и заснул, не раздеваясь. Даже заходить к нему неохота, вонь там стоит непереносимая. Джекки уже хотела смахнуть пазлы на пол одним махом, да еще и попрыгать на них, когда дверь открылась.

— Првт, — промямлил Гоголь. Вид у него был помятый и это ещё мягко сказано. Волосы на голове торчат в разные стороны, шея, подбородок и футболка в мерзких объедках, ширинка расстегнута и только один носок на правой ноге.

— Здарово, — ответила Джекки и вернулась к своим пазлам. — Фуу. Иди умойся, что-ли.

Он послушно проковылял в сторону ванной и с грохотом завалился туда. Слышно было как включил воду, как споткнулся и свалился на кафель, как с трудом вставал и скинул пару баночек.

— Еще горло себе бритвой случайно перережет, — пробурчала Джекки и встала. Вообще-то волонтер из нее никакой, да и мужиков она не любила. Отец пил, заставлял готовить, стирать свои обосраные трусы и вытирать срач, оставленный собутыльниками после ночей пьянок. Собутыльники сюсюкали когда он был еще в сознании, пинками выгоняли ее из комнаты, когда батя «вырубался», и пытались приставать еще позже, но быстро получали по мордам. Зато родные братья пи-ды уже давали ей основательно. Старшой Ванька сейчас в тюрьме за ограбление, младший Петруха там же только за наркоту. Или он в психушке на Пятницкой? Не важно, главное что далеко и надолго.

Первый ее мужчина был нежен только поначалу, потом бил, насиловал и вообще оказался редкостным ублюдком. Это даже братьям не понравилось. Вчетвером они отправились на рыбалку с ночевкой, а вернулись уже трое. Неудачник утонул, затянуло каким-то злым течением под воду и не успели спасти. Менты не верили и долго всех троих мурыжили допросами, доказать так ничего и не смогли — пришлось отпустить. Тело так и не нашли. Наверное унесло — течение сильное в том месте, а девушке жить стало полегче пару лет.

Потом были еще пара неудачных попыток завести мужика, но так и не сложилось у нее с сильным полом. Джекки стала злобная, саркастичная и грубая. Её боялись и за глаза называли Черной Вдовой. Что это значит она не понимала, но догадывалась. Типа все мужики дохнут рядом. Ну и хорошо, туда им и дорога.

Потом она сошлась с нечистым, для пробы. Ну а что, если с нормальными не получается, то может она особенным предназначена? Тем более они не сильно и отличаются от своих, да и в постели лучше дёргаются. Костя был не то что бы красавец, но когда прикасался к ней, как будто множество молний мягко били сквозь тело. Встречались они долго и парень даже познакомил ее с родителями, может быть все и закончилось хорошо, если бы Костя не пропал. Однажды он вышел за сигаретами и не вернулся. Никогда. Родители его тоже изменились и девушку из дома выгнали. Отношения разорвались раз и навсегда, а Джекки невзлюбила «нечистых», как раз тогда появилось это прозвище. Человеческое общество назад ее принимать тоже не спешило. Встречавшихся с нечистыми стали называть «мразями», подстилками, войлоком и кончитами. Не в лицо, не открыто — но злоба и ненависть чувствовались все сильнее и сильнее. На работу её не брали даже продавщицей, батя сдох, старшой сидел в тюрьме, а Петруха на порошке и жизненная дорога шла с ускорением вниз. Потом она встретила Пулю и он привел ее в ОКН. Жизнь налаживалась. Как единственную женщину-бойца в организации ее обхаживали и носили на руках. Она никогда в жизни не была так счастлива, пока не попала на ту злополучную заправку. Что за жизнь у нее? Только выйдешь на белую сторону и не успеешь привыкнуть к свету, когда проваливаешься во тьму. И вот сейчас она снова шла по черной полосе и вытянул её на белую странноватый интеллигент Гоголь, который своими пьянками может опять загнать их во тьму. Чертовы мужики, как они уже задрали!

Она распахнула дверь ванной и остановилась на пороге. Гоголь обнимался с унитазом и что-то грубо в него кричал.

— Фу, как не культурно, — она зевнула. — И хочется вам заниматься этими утренними обнимашками? Вчера было хорошо, сегодня хреново?

— Заткнись, — простонал бедный Гоголь, отплевываясь в глубины белого друга.

— А ещё писатель. Смотреть противно. Дашь автограф? Или позвать журналистов для фотосессии? Писатель и его белый друг? Что скажешь Гоголь или как там тебя?

— Выйди, — простонал он, — мне плохо.

— Предпочитаю постеречь. А то мало что ли знаменитостей в своей блевотине захлебывается? А ты даже не прославился еще, Гоголь. Премьера завтра, а мы к ней не готовы. Рассольчику?

Ответом ей был стон и неприятные звуки рвоты. Она не выдержала и ретировалась из ванной, ну его. Не сдохнет. И он действительно вылез через какое-то время: отдохнувший, умытый и белый как стена. Кивнул ей и прошел на кухню, где долго хлебал желтоватую воду из-под крана. Пошатываясь вернулся и остановился в проходе, глядя на Джекки, оседлавшую диван.

— Где Соловей?

— А мне откуда знать. Ты с ним пил.

— Пил, — согласился Гоголь и пошатываясь прошел в спальню, вернулся и кивнул.

— Нету. Ушел, наверное.

— А ты что с ним спать собирался? — удивилась Джекки, — из этих что ли? Я уже ничему не удивляюсь. Все вы богатенькие такие, не знаете куда хер засунуть.

— Да не, — махнул он рукой, — я не из этих. Просто мы у него дома, а его дома нет.

— Может ты его порешил по пьяни, — предположила Джекки и сама испугалась, увидев как резко вздрогнул поэт, — шучу я. К жене он свалил, такси вызвал и тебя бросил. Я бы сама ушла если бы было куда — смотреть на блюющий ходячий манекен смотреть никому не хочется. Ну ты вообще себя не контролируешь, особенно желудок, когда пьяный.

Гоголь идет к двери со стоном, что ему нужен кефир, когда Джекки встаёт прикрывая выход грудью.

— Куда собрался?

— На выход же.

— Очнись, алкаш. На улицу нельзя. Забыл? ОКН защищает нас, но квартиру покидать нельзя.

Он застонал и схватился за голову, вспомнил, наверное.

— Почему?

— Лысый дед. Помнишь его? Он придет за нами из-за этой твоей дурной пьесы. Рано или поздно он нас найдет. Умные люди считают, что лучше поздно. Поэтому нас и прячут от родителей, от друзей и чужих глаз. Тусуем тут до завтра.

— А завтра что? Завтра мы идем в театр на премьеру.

3.

Снег разрисовал белой краской всё вокруг, включая воздух. Ветер рвал и метал швыряя комками снега, толкая в спину и образуя почти метровые сугробы. Белым было всё: голые деревья, стены домов-многоэтажек, окна в этих домах, детские качели и еле двигающиеся по дорогам машины. Люди тоже побелели и походили на огромные двигающиеся сугробы. Те, кто носил усы получил под носом две волосатые льдинки. Брови превратились в белые полосочки, а щеки сначала наливались ярким румянцем, а потом синели, если долго оставаться на улице.

Двое местных жителей что-то с интересом обсуждали, стоя у подъезда, забыв о холоде, голоде, детях и жёнах, а также о полицейских или, чёрт побери, активистах из ОКН. Что же так увлекло двух на вид обычных людей среднего возраста мужского пола? Притворимся снегом да осядем на кучерявых волосах черненького — того, который заикается и смешно кривит рот, когда хочет что-то сказать. Его собеседник, судя по противному запаху, окружавшему его, который не может выдуть прочь даже северный ветер, — любитель кошек или просто безумный кошатник.

— Ма-ма-ма-ма — напрягается заика, ужасно кривя рот.

— Мороз, — соглашается кошатник, — он снова начудил. Дин, честно я даже уже не понимаю как к этому относиться.

— Ка-ка-ка. Нормально. Он наш. Я за него.

— Тише ты, — испуганно огляделся вокруг кошатник, как-будто надеялся рассмотреть что-то сквозь плотную белую завесу снега. Хорошо отражались только фары машин, боровшихся с дорогой. Как двуглазые монстры с прожекторами из глаз они иногда пробегали по одному натужно завывая, а иногда образовывали длинную многокилометровую гусеницу, светившуюся как Китайская Стена на Китайский Новый Год. — Ты же знаешь, у них везде уши.

— Тихо! — махнул рукой Заика. — Не бойся, друг. Мороз скоро придет и защитит нас. Он уууу же здесь. Обернись!

Кошатник послушался, но никого не увидел.

— Всё, Дену больше не наливать. Перестань искать спасителя, друг. Никто тебя не защитит кроме тебя самого. Мы тут сами по себе и каждый сам за себя.

— По-потому мы и проиграли.

Кошатник опять осмотрелся и тихо парировал.

— Это ещё не факт. Мы просто стараемся ужиться вместе с ними, стараемся вернуть прежние отношения или хотя бы видоизменить их не так резко, а Мороз сломал все наработки. Говорят, что Касьян Великий очень зол на него из-за этого. Я могу его понять. У меня вчера в доме был обыск: два мента и двое активистов ОКН искали непонятно чего. Обидели жену, напугали детей, угрожали. А где я и где Мороз? Разнесли всю квартиру, телевизор разобрали, и пропали две золотые брошки. Вещи, которые они вывалили из шкафа, Оксана собирала целый вечер. Знаешь, если бы я встретил Деда, честное слово, сам бы его сдал на опыты. И не смотри волком на меня — от него одни проблемы.

— Это все на-на-на клёп. Мороз не такой.

— Все мы не такие. Он фронтовик. У них, у всех крыши текут, у деда просто потекла особенно сильно, вот и уехал. Ты слышал, что он с селюками сделал? Убивал всех людей не исключая детей, порубил на куски и в мешок сложил. Огромный такой мешок получился, я по ящику видел. Эх, теперь и не посмотреть из-за него.

— Не-не-не

— Правда. Сам великий Касьян-переговорщик подтвердил — правда это. Люди ищут Мороза и скоро найдут, наверное.

Он хотел сказать что-то еще когда заика схватил его за воротник и потряс так что снег полетел во все стороны.

— Ты чего? — попытался вырваться перепугавшийся любитель кошек, но собеседник вцепился плотно.

— Ннне, нее, нне, найдут. Мороз — профессионал и не людишкам его ловить. А ка-ка-ка-ка

— Касьян.

— Да. Он отсиделся в штабе, когда дед воевал. Не возьмут они его никогда.

— Отпусти!

Он отпустил. Кошатник отпрыгнул назад и отряхнул снег с рукавов. Злобно посмотрел на уже бывшего друга и хотел что-то сказать этакое, чтобы задеть больнее, чтобы тот заикаться не переставал неделю, но вспомнил, что бывший друг все еще должен ему некоторую сумму и благоразумно тему сменил. Хотя бы попытался.

— Говорил мне брат, никогда не спорь о политике. Ничего никому не докажешь, а хорошего друга потеряешь. Ну его этого Мороза вместе с Касьяном, сейчас мои вернутся из магазина — пойдем чай с бубликами пить.

— Мороз — это не политика, — упрямился почти не заикаясь бывший друг. — Касьян — это политика. Искуство угождать сильным и успокаивать слабых. Это про него. Мороз — это стихия! Мороз — это братство и сила природы. А ещё Мороз это праздник и теплота!

— Ну ты выдал, — одобрительно закивал воняющий кошками. — Даже не заикался! Я теперь знаю как тебя вылечить зацепить политикой и ты забываешь о своем недостатке. Кстати, завтра в театре спектакль запускается о Морозе «Разборки на Автостанции номер тринадцать». Билеты доступны всем, а играть будут неделю. Я никогда в театре не был, но пойду ради такого случая. Взял билеты себе и жене. Ты идешь?

— Не.не.не.не — пытался ответить бедняга заика, когда заметил кое-что. Сначала он как в замедленной съемке увидел расширяющиеся глаза соседа, который смотрел куда-то вдаль за его плечом. Потом заика обернулся и увидел дорогу. Стандартная двухполосная дорога с двусторонним движением. Слева едет военный грузовичок, набитый солдатами под завязку. Грузовичок еле двигается и кряхтит от напряжения, фарами он бьет вдаль ослепляя всех, кто не дальше пары метров, дальше фары просто не пробивают снежную стену, таким плотным потоком чертов снег валит с неба. «Карачун разошелся», как говорят в народе. Зато двоим мужчинам со стороны видно все очень хорошо. Слева едет громадный грузовик и вслепую как из пушки фигачит фарами. А через дорогу спотыкаясь переходят две фигурки. Большая и маленькая. Обе закутаны в шарфы, польта, шапки и платки, на ногах валенки. Лиц не видно, но ясно что это женщина и ребенок. А еще ясно, что шофер их не видит. Слишком густой падает снег. Слишком сильно ветровое стекло замело снегом и щетки не справляются, очищают только небольшой обледеневший кусочек. А две маленькие, невероятно маленькие фигурки продолжают идти не замечая надвигающейся опасности. Еще немного и машина раздавит их, размазывая о капот и подминая под себя: вдавливая в снег, подпрыгивая на телах и оставляя кровавый след на месте трагедии.

— Нет, — сказал заика, но его друг-кошатник шагнул быстрее.

Машина приближается, ещё буквально пару метров, и если бы не плохая погода, снег и ужасная дорога она уже встретилась бы с заснеженной парочкой, но пурга дает людям шанс на выживание. Перед тем как получить пряник нужно наесться грязи — таковы правила жизни. Особенно сильный порыв ветра должен был родиться из белого безмолвия именно в эту секунду. Раз, и шквал силой 25 метров на секунду ударил женщину в грудь и все силы он вложила в то, чтобы удержаться на ногах, чтобы не упасть на спину и не покатиться по дороге, нелепо размахивая руками и теряя рукавицы. Она смогла, как любая женщина может, опережая в выносливости самого сильного мужика, прогнулась почти горизонтально, позволив ветру проскочить мимо, с визгом прокатиться по ее спине и с воем уйти прочь. Опасность миновала и нужно быстрее попасть домой, успевает сообразить женщина, когда понимает, что она больше не держит маленькую ручку в своей. И плотную темноту снега пронизывает яркий свет двух железных глаз — фары. Они все еще посреди дороги и дочка то ли бежит, то ли катится навстречу четырехколесному монстру.

«Неет!»

Столкновение неизбежно, шофер потерял бдительность и уже не так внимательно смотрит сквозь размытое снегом лобовое стекло и как раз зачесалось правое яйцо, желание которое нужно удовлетворить немедленно и он отвлекается на приятный процесс и не видит клубка снега, который подозрительно тяжело катится в его сторону, как будто желая остановить движение тяжелой, семитонной машины.

«Кошатник» отходит на безопасное расстояние от друга и останавливается, тот не спешит за ним — знает, что сейчас будет, подходить сейчас опасно, нужно дать ему время и кошатник разламывается на части. Одна человеческая фигура занесенная снегом превращается в четыре, они ярко светятся и выскакивают из оригинальной тремя подделками — клонами. Ярко светящиеся в темноте, как ангелы в готических клипах фигуры разлетаются в стороны, махая руками как крыльями. Одна бросается влево, вторая вправо и третья вертикально вверх, оставляя за собой яркий след-послед. Сам кошатник вздрагивает и падает, раскинув руки лицом вниз — снег принимает его в свои обьятия, а яркая тройка аватаров несется разрезая темноту.

Солдаты угрюмо сидят в кузове стараясь не заснуть, когда машина резко тормозит и они сыплются друг на друга ругаясь.

Первый аватар молнией блеснул перед кабиной, подхватил ребенка и ушел вверх. Второй крестом встал на дороге останавливая смертельный ход ни в чём ни виноватого грузовика. Ударило жаром так, что запотело стекло и расплавился снег вокруг, а водитель закричал, закрывая глаза и ударяя по тормозам. Но это ему бы не понадобилось, потому что третья, яркая как солнце фигура, уже сделала это за него. Она просто открыла дверь и села рядом, превращая кабину грузовика в парилку из сауны — тонкая, как будто вырезанная из картона фигура, очерченная яркими полосками света.

***

«Спасибо!» — говорила неизвестная женщина и обнимала, целовала, дёргала и тискала довольного ребёнка. Аватар, тот, что упал с неба вместе с её чадом, уже пропал, хлопком растворившись в воздухе. Тот, что встал грудью, закрывая её от надвигающейся железной смерти, и принёс сюда, моргнул и исчез, улыбнувшись, а с земли поднимался призыватель. Он стоял на четвереньках, откашливаясь и роняя слюни, как бездомный пёс. Использование такой силы так просто не даётся — обязательно приходит «обратка». А ещё от него воняло бездомными кошками.

— Что же вы так не-не-не-не, — запнулся второй человек, который стоял немного в стороне смущенный и незаметный. — За-за-за заставили пе-переживать. Спа-спа…

— Спасибо, за спасение. Я уборкой занималась, хозяин не отпускал долго. Пока добралась до Улья, пока контроль прошла и дочку забрала из сада, то разбушевалась вьюга. Карачун сегодня необычайно свиреп.

Спаситель попытался встать, но опять упал, слишком уж ослаб и женщина бросилась ему на помощь. Кряхчя попыталась поднять его, удерживая за воротник, но в итоге сама села рядом. Заика и девочка смотрели молча на её потуги и не пытались помочь.

— Да что же вы стоите? — крикнула она в сердцах. — Мужчина!

И запнулась. Мужчина изменился. Он весь сжался, съежился, превратился в тряпочку из проколотого шарика. Она проследила за его взглядом и вздрогнула. Из закрытого кузова остановившегося грузовика выскакивали солдаты. Военные, один за другим прыгали в растаявший снег, в растекающиеся от внезапного жара лужи. Осматривались по сторонам и вставали в подобие строя

— Мммолчи жженщина. У ннас проблемы из-за тебя.

Военные выглядели жутко в своей организованности и молчании. Одинаково, как клоны, одетые и у каждого оружие в руках и дубинка за поясом, они смотрели на тех, кто их остановил. То один повернется и сверкнет глазами, то его сосед, то следующий похлопает соседа по плечу и оба поворачиваются посмотреть на живые причины остановки.

— Мама мне страшно.

Заика улыбнулся:

— Я думал, ты немая. Возьми мамочку за руку и уходи очень быстро не оглядываясь.

Из грузовика выскочил последний, отличающийся ото всех остальных военный. Он что-то крикнул и люди в камуфляже выпрямились. Построились и потащили наружу резиновые дубинки.

— Быстро, — сказал заика, — уходите. Не оглядываясь. Увидимся на Рынке.

Женщина уже схватила девочку за руку и собиралась уйти, когда обернулась последний раз. Спасший им жизни плохо пахнущий человек лежал лицом вниз и дрожащие руки скрестил на затылке. Заика медленно опускался на колени и дрожал. Военные шагали ровно, размеренно и дубинки держали у бедер, как фаллосы. Женщина дёрнула дочку за руку и быстро-быстро мелкими шажками пошла прочь. Она не оглядывалась и старалась даже не прислушиваться к тому, что происходит позади. Но ее никто не позвал и не приказал вернуться.

***

Последняя глава. В четверг выйдет финальный кусок.

Мой телеграмм, если не захочется прощаться - https://t.me/severmisha

— Утверждена дата?

Он прикрыл глаза и отрицательно махнул рукой:

— Сегодня вечером на собрании.

Потом отошёл, словно устав, от капсулы и сел на пустующую кровать. Достал из кармана пузырёк с каплями:

— Не возражаешь?

— Конечно, капай.

Сокоординатор-два открыл крышечку и протянул флакончик мне, предлагая.

— Спасибо, я не буду…

Он запрокинул голову и закапал глаза. Потом зажмурился и поёжился от удовольствия.

— Оооохххх, хороши… — Стал закрывать пузырёк. — Чё, как думаешь, сколько лететь будем? А то капли уже в дефиците, как в тюрьме. Нехороший признак для экспедиции…

Скорее всего, вопрос был риторический, но я стал прикидывать длительность полёта. Больше даже для себя: хотелось уже домой. Примерно я и так знал, но теперь можно было сказать точнее, если повезёт — то до дня. Но посчитать я не успел, меня прервали новые посетители.

Дверь распахнулась без уведомления: это пришла капитан с боцманом. Мы встали с кроватей: я вскочил сразу, как в академии при преподах, а сокоординатор-два неохотно, но всё же тоже поднялся.

— О, бля… вот он где. Красавец наш. Мы его по всему кораблю ищем, а он тут… В медотсеке закрытом, — сказал боцман, глядя на сокоординатора-два. Потом посмотрел на меня, поморщился и добавил почти одними губами: — Да ты-то сиди…

— Врач разрешение дала, — спокойно пояснила капитан и огляделась.

Температура тут была выше средней, чтобы мы отогревались, и в кителе было жарковато. Капитан сразу стала расстёгивать воротник. Сокоординатор-два при этом, наоборот, начал застёгиваться.

— Дала, — тихо повторил боцман. — Душа у врача мягкая, как говно.

Сокоординатор-два наконец застегнулся и требовательным тоном сказал:

— Боцман, я прошу в таком тоне со мной…

— Хуёне! — перебил тот. — Просит он, говна кусок… Какого хуя твоя коллега делала вне корабля? В день проведения операции по изъятию приматов. Ты понимаешь, мудак, что вы своими делишками угробили глайдер и чуть не прибили навигатора? Лететь мы как должны были бы? По вашим корпоративным уставам ебучим? Долбоёбы, блядь, нашли водителя… Почему не уведомляли высших офицеров, опёздолы? Чё молчишь? Хуём подавился?

— Да что вы… Да как вы… — Сокоординатор-два непривычно для него, по-детски обиженно посмотрел на капитана в поисках поддержки.

Та спокойно развела руками:

— Не смотрите на меня, сокоординатор-два. Вы слышали претензии экипаж-мастера.

— Экипаж-мааааастера… — протянул понимающе он. — Какое повышение в должности… Временное, я так понимаю?

— От этого не менее легитимное, — парировала капитан.

Сокоординатор-два помолчал. Потом сказал, стараясь быть спокойным:

— Я смотрю, вы стали вольно трактовать устав…

— Это ты нам про устав затираешь, долбоёбина? — рявкнул боцман, но капитан его остановила движением руки.

— Не вольнее, чем вы, когда стали проводить необязательные вылазки без согласования с капитаном судна, — сказала она.

— Это наш глайдер, глайдер компании которую я представляю. И которая вас всех... — сокоординатор-два обвёл помещение пальцем, — ...наняла.

— И наш штурман-навигатор. Сотрудник, который подчиняется мне напрямую. — Она ткнула пальцем себе в грудь. — Мне одной. Даже не высшему офицерскому составу.

— В полёте — да, но не на планете... На планете у него двойное подчинение. Чем мы и воспользовались…

Капитан устало качнула головой, давая боцману разрешение:

— Это неколонизированная планета, еблан. Очень хуёво, что вы таких вещей не знаете, туррристы хуевы. Я тебя, сука, в карцер затолкаю на неделю. А потом до конца полёта будешь сидеть в каюте вашего сраного прицепа и оттуда координировать. А твоя коллега пизданутая…

— Боцман! — рявкнула уже на него капитан и сразу поправила себя. — Экипаж-мастер! — Потом добавила спокойно: — Санкции и к нему, и к пострадавшей соокординатору-один мы обсудим потом, — она многозначительно посмотрела на медкапсулу. — Вдвоём.

Перебила боцмана она вовремя. Сокоординатор-два аж закипел весь, ещё чуть-чуть — и подрались бы, как курсанты. А так он глубоко подышал, сжав зубы, и сказал:

— Этот наш «сраный прицеп» оплачивает вам зарплаты. А ещё напомню, что такой тон… Вы… — он демонстративно смотрел только на капитана, — …наверняка должны знать, почему в полёте строго запрещены клички и имена, и обращение осуществляется исключительно по должности.

— Помню. И как капитан я в этом правиле заинтересована, и соблюдаю его неукоснительно. Можете спросить любого члена экипажа. — Она посмотрела на меня и добавила: — Любого.

Я почувствовал, что у меня начинают гореть уши.

— Вы наверняка захотите по прибытии сообщить об инциденте… Что же. Я готов, — говорил сокоординатор-два. — Но учтите, что всё можно трактовать двояко. Например, что в аварию попал глайдер компании под управлением вашего навигатора — это для кого минус?

«Ах ты, сука», — подумал я. Это было неожиданно.

— Да и необходимость вылазки была обусловлена вашими, капитан, действиями и распоряжениями, не забывайте. Мы настаивали на ней очень долго. А вы… — Сокоординатор-два не стал заканчивать. — Ну, и тон вашего… — он издевательски проговорил должность, — экипаж-мастера… Об этом я доложу особо, это уже в любом случае.

Капитан улыбнулась:

— У нас у всех друг на друга найдётся компроматик за время экспедиции. Мы обсудим всё лично… сегодня, после малого совещания. Вечером. Но учтите: от претензий, высказанных экипаж-мастером, я отказываться не буду. А теперь… Покиньте помещение. Я аннулирую разрешение врача… как капитан.

— Всегда пожалуйста, — стараясь выглядеть равнодушным, сказал сокоординатор-два и вышел.

По пути он прошёл совсем близко к боцману. Я даже подумал, что плечом его специально заденет… но нет. Видимо, просто показал, что не боится.

Капитан с боцманом дождались, когда закроется дверь, и посмотрели на меня.

— Теперь ты, — сказал боцман и подошёл ближе. — Какого хуя согласился на вылазку?

— Я… они объяснили, по сути, то же, что тут обсуждали: двойное подчинение экипажа при напланетном размещении корабля… И…

Я машинально попытался встать, но боцман жестом остановил. Больше того: присел напротив и посмотрел прямо в глаза:

— Вон там... — он указал большим пальцем назад, на капитана, — твой командир. Полный и безоговорочный. Прокладывать курс, участвовать в вылазках… есть, спать, срать, ссать, дрочить — всё должен делать только с её ведома и разрешения. Как мои матросы у меня… Ты же знаешь, как у нас с матросами выстроены отношения, да? Экипаж-то маленький… так вот, всё — с её ведома и только так. И никакие наниматели, которые летают только как пассажиры, тебе не указ. Ты меня понял?

— Я просто даже не думал, что они могут без согласования…

— Ты… Меня… Понял? — слишком спокойно повторил боцман.

— Да.

— Да…

— Да, понял… экипаж-мастер.

— Вот так. — Он говорил очень тихо, но лучше бы орал. — А то, что ты не знаешь о разнице иерархии сводных экипажей на планетах населённых и вновь открытых — это вопрос к преподавателям твоей академии, их вина… Наверное. Может, с ними и связаться? Ну, как прибудем. А? Ты же знаешь, что я боцман второй категории, да? Знаешь, что я могу официально, сам, даже без отмашки капитана делать публичные запросы в академию по поводу бывших кадетов? Мне сделать такой запрос, как думаешь?

У меня аж сердце обмерло. А боцман продолжал:

— Как думаешь, хорошо это повлияет на твою карьеру? А?

Я молчал. Он смотрел мне прямо в глаза и ждал, но я молчал.

— Навигатор… я задал вопрос. Такой запрос хорошо повлияет на твою карьеру?

— Нет, — с трудом выдавил я.

Было гадко. Боцман встал и похлопал меня по плечу:

— Именно, блядь. Так что подумай об этом, пацан. Хорошо подумай. И готовься прокладывать курс. — Он повернулся к капитану. — Могу быть свободен?

— Да, спасибо… боцман. Идите.

Я не поднимал глаз, мне было стыдно. Только по звуку двери я понял, что он вышел. Капитан медленно прошла ко мне и села рядом. Помолчала.

— Ты, наверное, потом будешь думать, почему мы так наехали на сокоординатора-два, если его с вами даже не было… По регламенту они должны о таких вылазках принимать совместное решение. Они же со-! ...координаторы… Так что, он или одобрил, или был не в курсе — что ещё хуже…

Я молчал. Капитан тоже. Потом она добавила:

— А если тебе его жалко… То вспомни, как он перед уходом тобой прикрывался.

Опять молчание. Капитан вздохнула и погладила меня по спине:

— И боцман ничего не сделает. Я попросила его тебя чуть прижать… Потому что волнуюсь. — Её рука поднялась выше, погладила меня по шее и затылку. — Что бы я делала, если бы мой мальчик разбился? А? Не сердись, милый. Я просто очень переживаю за тебя. Без навигатора нам можно. Но без тебя мне — как?

Она уже гладила меня и второй рукой, по груди. Её лицо приблизилось ко мне, она потёрлась о мою шею, а потом поцеловала меня чуть повыше уха.

Я почувствовал, что возбуждаюсь, но всё же сказал:

— Капитан… тут…

— Она всё равно в коме, мой хороший. Ничего страшного…

И мягко развернула меня к себе лицом…

_______

Следующую главу уже можно прочитать здесь.

Хочешь книгу целиком? Тебе сюда.

Всё шло хорошо. Мы старались учиться и всё свободное время убивали на изучения. Но вот в один из поздних осенних вечеров он позвонил мне на телефон. Я уже засыпал, из-за чего сонным голосом спросил:

- Алло, чего тебе? Сколько сейчас вообще время?

В ответ с той стороны я услышал взволнованный голос Ксера, от которого сон мгновенно ушел:

- Срочно приезжай, мне нужно тебе это показать.

Мы часто находили или делали что-то интересное, однако в тот раз его голос звучал иначе. Как если бы он нашел способ мгновенной передачи информации в любую часть света без задержки и квантовых эффектов или опроверг одну из формул общей теории относительности. Я сразу проснулся и быстро собравшись пошел к нему. Жили мы в разных концах города, однако и сам город был не из крупных. Через час я уже стоял у его дома.

- Алло, я у входа, открывай.

Жил он в частном доме на окраине. Это позволяло ему экспериментировать намного чаще меня. Его родители даже выделили ему для этого старый сарай.

- Ну так что, расскажешь в чем дело? Не думаешь же, что я не пойму? - спросил я ухмыляясь. Однако он лишь взволнованно шел рядом, будто бы и не слышал меня. Я знал его достаточно хорошо и если он даже слегка не улыбнулся в ответ, то, либо и вправду просто не услышал, либо же все было крайне серьезно. Я начал готовиться к худшему и был в предвкушении одновременно…

Мы зашли в сарай. Он включил свет и сел за стол, а я упал на кресло рядом и решил дать ему время прийти в себя. Что бы там не было - вскоре его отпустит и он сам расскажет… Только спустя ещё один час он наконец-то начал:

- Помнишь ту дурацкую теорию, что наша вселенная это просто стимуляция? Набор чисел, созданный существами высшего порядка. Ну или что-то вроде той карманной вселенной из Рика и Морти.

- Ну, было такое. Но это же очевидно бессмысленно обсуждать даже. Ни доказать, ни опровергнуть это будет невозможно.

- Пока не хватает вычислительных мощностей для создания собственной вселенной.

- Да, но там даже по расчетам получается немыслимое количество ресурсов. Компьютер размеров с галактику. А то может и...

- В разы меньше. При должном уровне оптимизации и ограничения размеров хватит даже обычного офисного ноутбук для вселенной с полностью воссозданной реальностью размером с наш город.

- Уж не буду спрашивать, как ты себе это представляешь - допустим это так. И что с того?

- А то, что при понимании как именно работает такая стимуляция можно найти лазейки и применить их на наш мир.

- Лазейки? Но какой в них смысл? Их же вроде нужно оставлять заранее. Зачем?

- Чтоб самому проверить свою же реальность.

Я всё ещё не понимал, что он имеет ввиду. Эта информация в каком-то смысле может быть верной, однако все теории уже были проверены и ни раз. А стимуляция даже миллиметра нашей вселенной потребует слишком много ресурсов. Бессмысленно. Однако я уже начал понимать, что сделал Ксеро и осталось лишь убедиться:

- Допустим это тоже истинна. К чему ты всё это рассказываешь?

- Я нашел доказательств.

Я ожидал услышать подобное, но всё же не был готов. Увидев мой недоумевающий взгляд он открыл ноутбук, лежавший перед ним и нажал кнопку. Свет в комнате в тот же момент потух. Ещё одно нажатие. Свет снова горит.

- Я всё понимаю, но не рановато для пранков? На дворе ноябрь месяц. Или ты решил удивить меня управлением лампочки?

Однако его лицо было слишком серьезно. Он быстро начал вводить команды в консоль, приговаривая под нос:

- Десять секунд. Одно мгновение. Платформа. Свет. Материал на основе породы. Рендер на основе каста. И... Посмотрим.

Он нажал на клавишу, но звука не последовало. Звук вообще исчез. Но не только звук... Мягкий диван, стул, стол, ноутбук и сам сарай, где мы только что сидели. Исчезло всё... Всё, кроме меня и Ксера. Мы оказались на какой-то бесконечной плоскости. Вместо неба со звёздами всё небо было расписано буквами, графиками, числами и прочей не самой понятной информацией.

- Ну что, теперь ты мне веришь?

Я не знал, что ответить. В тот момент я растерялся и охуел. Мой мозг был не готов принять то, что видели мои глаза и что рассказывал мне Ксеро. Лихорадочно я выдавил из себя лишь один вопрос:

- Г-г-где м-мы?

И впервые за вечер он улыбнулся:

- Я назвал это место "Войд".

Магнитные бури появились неожиданно. Верный признак того, что до конца осталось ещё меньше, чем я того ожидал. Температура вокруг менялась в мгновение и лишь стабилизация и драный плащ спасали меня от горения заживо или превращения в лёд. Голова жутко болела. Видимо Римские Столбы также начали разрушаться. Мысли стали путаться, но моя цель оставалась ясной. Я сорвался на бег. Как бы это не было опасно, но мне нельзя медлить.

Кажется в войде также работает упрощенная система жизни. Я достал из сумки небольшой предмет, похожий на шприц и воткнул в грудь. Голова стала проясняться, а в теле появилась энергия. Нужно вспомнить, пока ещё есть время.

Глава 2 - Сотворение

После этого мы вернулись назад и только тогда я услышал звук нажатия клавиши. Выходит время там двигается значительно медленнее, чем в реальности. Я всё ещё сидел потеряв дар речи. Это было… Оно напоминало виртуальную реальность, но всё было взаправду. Тело отказывалось всё ещё не понимало до конца, что именно произошло, однако головой я уже всё осознал.

Отдышавшись я посмотрел на Ксера:

- Выходит и наша реальность?

- Да, именно так. Весь мир это симуляция. Я пока не до конца понял принцип, но, думаю, мы бы могли выйти и на верхнюю реальность. Однако нужно ещё время.

- И что будем делать дальше?

- Хороший вопрос. Я думаю стоит доработать эту систему и презентовать её всему миру. Тогда всем станет лучше - не будет больше болезней или смерти, не нужно будет больше работать, не будет голода и вообще…

- Нет, нельзя.

- Что нельзя?

- Нельзя показывать это миру. Представь, какая паника начнётся после такого. А если оно попадет не в те руки? Появись подобное у военных - думаешь они так просто оставят мир в покое?

- И что ты предлагаешь сделать?

- Ну… Мы могли бы сами веселиться с этим. Представь, сколько всего мы сможем сделать! Разумеется нужно будет сохранять всё в тайне, но так или иначе. Мы бы могли полностью изучить весь мир и постепенно продвигать всё человечество вперед из тени. Да, это будет ложь, но ведь и реальности не существует. Что скажешь?

…

Он согласился. И мы приступили к нашему великому делу. В первую очередь мы оборудовали Войд.Наше карманное измерение, в котором мы были богами. В первую очередь была создана башня Альфа, отвечающая за условия внутри. Ход времени, погода, гравитация - всё это контролировалось там. После Бета по контролю передачи данных. Гамма, Дельта, Эпсилон и так далее вплоть до Омеги - самой главной башни среди прочих. Своего рода бэкдор и резервное место управления вообще всем.

После этого мы стали создавать обособленные места по управлению менее значимыми вещами. Римские Столбы, которые обеспечивали нам повышенный иммунитет и в целом практически полное бессмертие, Пирамиды Уаджета или же Всевидящее Око, из которого можно было наблюдать за происходящим в нашем родном мире изнутри и прочие множества других подобных мест.

В процессе многочисленных переходов между Войдом и родным миром, который мы решили называть Нулем, также были созданы различные артефакты, которые позволяли быстрее и проще делать некоторые вещи, вроде кольца для перехода в Войд с любой точки мира или плащей, которые защищали от непогоды, оставляя тело сухим в проливной дождь или же позволяя оставаться в тепле даже на вершине Эвереста.

На горизонте уже виднелась башня. Если бы Стоячая Вимана была цела - я бы уже был на месте. Но что поделать - на то моя вина… Точно! Моя вина. Возможно где-то тут.

Глава 3 - Неудачный эксперимент

После обустройства Войда, да и что уж скрывать - даже в процессе, мы часто экспериментировали с реальность. Многие теории намного проще доказать или опровергнуть, когда уже знаешь правильный ответ. И в отличии от прочих ученых у нас были все средства. Мы могли запустить в нашей параллельной симуляции любой эксперимент и проводить его в любых условиях бесчисленное количество раз. Таким образом мы смогли, к примеру, доказать существование “отрицательного времени” на квантовом уровне и состоятельность излучения Хокинга.

Однако в один раз эксперимент пошел не по плану. Мы хотели проверить наблюдение эффекта спаггетификации при пересечении горизонта событий наблюдателем. Предварительно были сделаны все расчеты и запустили симуляцию с ограничением по времени. Идеально для того, чтоб не задеть мозг. Ксеро настоял на том, чтоб он был испытуемым на этот раз. И он же подбил расчёты в идеал, чтоб получить максимум из наблюдений.

По нашим прогнозам это могло толкнуть вперед как и физику, так и биологию и в частности медицину в областях психики и неврологии…

- Время 13:06, начало эксперимента. Ты готов?

- Угусь.

- Испытуемый - Ксеро, возраст ▮▮ лет, мужчина. Цель эксперимента - узнать влияние горизонта событий на мозг, физическое тело и психологию наблюдателя. Запускаю эксперимент. Ксер, как слышишь?

- Прекрасно.

На этом я нажал на клавишу старта симуляции. Появилась черная дыра и я увидел, как тело Ксера помчалось к горизонту событий, после чего остановилось и через мгновение он оказался возле меня.

- Ну как всё прошло? Ксеро? Эй, Ксеро, ты как?

Он не отвечал. Постояв секунд 5 с пустым взглядом он упал. Я сразу переместил нас обоих к Римским Столбам и положил его на стол, после чего стал изучать показатели. Жизненные показатели были практически полностью в норме. Все, кроме одного - не было связи с сознанием. Как если бы на стол положили животное. Он не пребывал в бессознательном состоянии или вроде того, нет. Его сознание будто бы отсутствовало, а мозг выполнял лишь минимум для поддержания жизни. Однако даже так показатели в скором времени стали ухудшаться. Сканирование показало то, чего я и боялся - мозг поврежден. Лобная доля была стерта и заново воссоздана системой Амброзия. И началось отторжение. XeR0 умер на моих глазах за считанные мгновения.

Уже после я понял, что в предварительных расчётах мы допустили оплошность. Черная дыра должна была уменьшаться за счет того самого, доказанного нами же, излучения Хокинга. Однако оно не имеет смысла в симуляции с искусственно воссозданной черной дырой из-за отсутствия квантовых эффектов и вытекающим из них сжигании черной дыры.

Да, я мог перепроверить расчеты. Я мог спасти его. И то была лишь моя вина. Чёрт…

Я вошел в башню Омега. Многие части уже были разрушены, однако Консоль вроде была невредима. Я снизил все нагрузки до минимума и провел быструю диагностику. Ожидаемо Омега осталась единственной целой локацией во всём Войде. Часть башен была уже стерта полностью, ещё часть осталась в качестве бесполезных руин. Соседние миры также были практически полностью уничтожены. Обратный Ход уже не имел смысла и оставалось лишь Точечное Изменение. Но что менять?

Глава 4 - Преступление

Шло время. Я пытался смириться. Пять лет мы работали вместе и вот уже как 5 лет его не стало. В Нуле я подстроил всё под несчастный случай и никто, кроме меня, не знал, что именно случилось.

И вот, спустя 5 лет, стоя на его могиле в одиночестве в мою голову вдруг пришла одна мысль. А что, если вернуть время вспять? Обратить ход времени всей симуляции? А если понадобиться, то ход времени во всех симуляциях всех мультивселенных. Это же не так сложно. То, что уже случилось это не то, чему ещё суждено случится. Все процессы можно обратить.Если вернуться в тот самый день и остановить его…

И тогда я принялся за работу. XeR0 был во многом умнее меня. Скорее всего будь на его месте я в тот день - он бы справился намного быстрее меня. Однако у меня на то ушло долгих 10 лет. Расчеты, изучения, эксперименты… Но вот у меня начало получаться. Сначала с простыми вещами, вроде течения воды или движения воздуха. После химические реакции. Затем квантовые эффекты. Я смог достичь момента, когда я мог управлять каждой частицей во всём мире. После чего я запустил Возврат. Затем ещё раз… И ещё… Но сколько раз я не отматывал - всё было тщетно. Сначала я упирался в момент создания самой машины. После парадоксы. А затем…

Всё указывало на то, что способ не работал. Он не мог не работать, но он не работал. Будто бы я что-то упускал. И тогда я стал действовать шире. Сначала отматывал все симуляции в рамках Нуля. Затем реальность первого порядка… Второго, третьего… Я поднимался всё выше. Каждая вселенная, что симулировала все последующие постепенно отматывалась так или иначе. Но каждый раз этого было мало. 15 лет оказались дольше, чем мне того хотелось. И тогда я залез куда не следовало.

Не все были так же умны, как и мы. И не во всех мультивселенных всё было так же спокойно, как и у нас. Мои попытки засекли. На одной из древних вселенных симуляция была запущена в тайне от остального мира. И они были наготове к различного рода странностям. Увидев мои попытки они тотчас приняли решение… Истребить и не оставить никого в живых. Однако тот способ, которым я пытался отмотать время, оказался сложнее, чем они могли ожидать. И спонтаннее, чем того ожидал я сам.

В совокупности эти два фактора привели к тому, что мы имеем теперь. Что Я имею теперь. Последняя надежда спасти хоть что-то - понять, что именно нужно изменить. Таймлайн восстановлен, хронология имеется. Осталось внести нужные корректировки. Но что именно?

Я понял…

Я всё понял…

Уж не знаю, правила это бесконечности симуляций…

Или чего-то большего…

Но остаётся фактом две неизменные вещи…

Нельзя вернуть к жизни мертвых.

И нельзя исправить то, что не подлежит исправлению.

Мои собственные заигрывания со временем. Вот, где Я ошибся…

Лихорадочно я стал вводить команды. Нужно было действовать как можно быстрее. Возле меня что-то упало, где-то провалился в пустоту пол, но отвлекаться было нельзя. Нужно отменить создание самой машины времени. Это единственный путь исправить все разрушения вокруг. Нашёл! Вот оно! Тот самый момент, когда я стоял возле могилы 10 лет назад. В голову сразу пришли мысли об эффекте бабочки. Эффект, при котором небольшое изменение в прошлом может привести к значительным изменениям в будущем. И я решил создать бабочку. Добавить в тот момент пролетающую мимо бабочку, которая должна за собой увести и воспоминания о друге, которого, как и эту пролетающую бабочку, уже не вернуть назад. Модель загружена. Параметры выставлены. Свойства добавлены. Перезапустить симуляция?

Я потянулся к клавише, как вдруг почувствовал что-то. В глазах сразу начало темнеть, а я лишь из последних сил смог закинуть голову кверху… Стальная балка пробило моё тело. Руки опустились… Сознание стремительно покидало моё тело… Я не успел…

Но знать надо.

Снежники бродили совсем рядом, трое: двое помельче, уже не детёныши, но ещё и не заматеревшие. И один здоровенный, широченный, как танк докосмических времён.

Шерсть у этих тварей особая, показатели теплоизоляции — это нечто. Но даже через неё жар их тел чуть ли не слепил тепловизор, и на экране твари отображались ярко-белыми пятнами. К счастью, двигающимися бесцельно, ко мне не направляющимися.

Не боятся они огня, хоть разумом там и не пахнет. Наоборот, пламя горелки в этой густой бесконечной ночи их только привлекает. И отбиться от них нечем, оружие сокоординатор-один решила не брать… Хотя, слышал я, что черепа снежников выдерживают попадание даже из военных образцов. А уж охотничьи, которые только и можно было бы взять…

Как же холодно. Ноги ниже колен уже и не болели, только бёдра. Дальше бёдер я просто ничего не чувствовал. Надо было бы ходить не переставая, как дикарь вокруг огня, но я в какой-то момент устал, решил присесть… И потом только и думал: «Сейчас… сейчас-сейчас… ещё немного, ещё полминутки посижу… И встану, встану. И снова буду ходить...». Но так и не смог себя заставить. Смерть на морозе так и наступает: накатывает слабость, сознание туманится, ты словно растворяешься в этой боли, засыпаешь и… всё. Как там называли… «добрая смерть»? Ну… всяко лучше, чем встретиться со снежником. Видел я с дрона, как один убил бегающее дерево. Уснуть насмерть намного лучше…

Я мотнул головой. Нет, нет… Никакого уснуть. Держаться. Держаться, сколько смогу. Даже если снежник придёт… В горелке газа много, огня как такового они не боятся, да и сами горячие как паровая труба, но струю пламени под давлением в плоскую рожу не выдержат. Главное, чтобы пальцы не подвели, выкрутили подачу на максимум… если придётся. Только надо не уснуть…

Мне повезло, что не случилось парадоксального раздевания. Врач говорила, такое часто встречается у замерзающих. Хорошо, что у меня — нет… Без одежды я уже давно околел бы. Хотя, может, оно приходит позже?

Я подумал, что сейчас, когда огонь я уже не жгу, можно вернуться в разбитый глайдер, там не так дует. Но… Нет сил. Понимаю, что глупо, но ничего сделать не могу. Сил встать нет. И голова клонится вниз. Неужели всё? Сука. Сука эта сокоординаторша. Потащила нас… сука. Греется там моим теплом, тварь. Неужели из-за неё и сдохнем? Сука…

Я с трудом поднял к лицу пульт дрона и снова активировал экран. Снежники, хоть и бродили бесцельно, были теперь ещё ближе. По чуть-чуть, понемногу… А может, и пусть? Если начнут с ног, то я даже и не почувствую. Кровь вытечет… Хотя на морозе она медленно идёт… Не удивлюсь, если будет сразу застывать в лёд.

Я мотнул головой и поднял дрон выше. Как он тут не глохнет, при таком-то магнитном поле?

Карты на экране как таковой не было: только поле, чёрное, как ночь вокруг, и несколько пятен: мы с сокоординатором-один — сероватые в центре (она намного светлее, её куртка ещё грела); почти уже остывший, но не до конца, двигатель в разбитом глайдере… и всё. Даже сбитое нами бегающее дерево околело и тепловизором уже не распознавалось. Чуть дальше от центра три больших пятна — снежники. Была пара пятен поменьше, тоже какая-то местная живность. И… а вот тут же стало интереснее. Парная точка: почти наверняка примат с симбионтом. Идут медленно, охотятся, что ли? В той стороне, где корабль, ходят. Этих только не хватало… А потом дрон поднялся ещё выше, и я увидел два глайдера.

То, что это глайдеры, я понял по их скорости. Они шли в режиме снегохода, медленнее, чем мы до аварии... Мудро. Шли пересекающимися курсами, явно наугад искали нас. Дроны они тоже должны были поднять, но из-за одежды мы были на карте очень слабо видны. Тёмно-серые просветы буквально, да ещё и в большом масштабе если... Можно и не заметить…

Я качнул туловищем, словно отталкиваясь от чего-то, и протянул почти уже неощутимую обмороженную руку вперёд, туда, где стояла горелка. Касание я почувствовал только в предплечье: дальше, в кисти, ощущений не было никаких. Но всё же предплечье подсказало, что рука упёрлась во что-то... Я начал медленно ощупывать кусок темноты перед собой... ладонь ничего не чувствовала. Я сделал хватательное движение, даже не ощущая его, и потянул руку на себя. Слишком легко. Я снова протянул руку вперёд, опять упёрся во что-то. Представил получше горелку, чуть поднял предплечье и снова сделал хватательное движение кистью, которой для меня уже не существовало. Потянул на себя... Схватил, получилось. Потянул сильнее, уже обеими руками взялся за горелку, которую по-прежнему мог ощущать только как аморфную тяжесть где-то в темноте перед собой.

Я чуть переставил руки и попытался открыть вентиль. Ощущал предплечьями сопротивление. Даже ладонями стал что-то чувствовать… очень-очень слабо, словно через слоёв сто ткани, что-то похожее на вентиль… Может, не до конца всё онемело, может, от движений кисти чуть отогреваются, может, я так сильно давлю, что в нормальной ситуации заорал бы от боли… А может, мне это всё кажется. Галлюцинации — тоже признак замерзания.

Я подумал, что стоит снять перчатки, скорее всего без них я почувствую вентиль лучше… Но потом до меня одна за другой дошли две неприятные мысли. Первая: на таком холоде кожа просто примёрзнет к пластику. Вторая: вентиль я не откручу, так как весь механизм смёрзся в один монолитный кусок. При таких температурах нужны специальные смазки, а их у нас просто нет.

«Сука», — сказал я ещё раз, совсем тихо, и оттолкнул от себя бесполезную горелку. Потом нащупал пульт от дрона и активировал. Экрана я тоже не чувствовал одеревеневшим пальцем, но дисплей быстро включился, да так ярко после темноты этой бесконечной ночи, что я даже зажмурился.

«Идиот», — подумал я и направил экран в сторону горелки. Потом собрался с силами и наклонился к ней поближе. Видимо, и правда замерзаю, если не догадался сразу себе подсветить. Посмотрел на вентиль. Инея на нём не было, но чуть выше, там, где я, видимо, не касался рукой, на пластике были снежинки, поднятые ветром с земли и осевшие на нём. Они и не думали таять. Я вздохнул и поднёс экран к самому рту. Сказал тихо, но чётко:

— Режим маяк. Плавающая высота. Режим маяк. Плавающая высота.

— Режим маяк, — отозвался пульт. — Высота расположения динамичная. Исполняется.

Я посмотрел на дисплей. Видимая область быстро сужалась: дрон опускался, но самое важное я не пропустил: глайдеры всё ещё шли своими волнообразными курсами, далековато от меня, но заметить смогут. Снежники подошли чуть ближе, но не было похоже, чтобы намеренно. Предполагаемого примата с симбионтом увидеть не успел.

Мне захотелось лечь на спину, чтобы было удобнее смотреть вверх, но я сдержался. Не хватало теперь заснуть и замёрзнуть. Я согнул ноги в коленях и обнял их, а голову запрокинул назад.

С плотно закрытого тучами, а потому казавшегося чёрным неба медленно спускался мой дрон. Он мигал поочередно сигнальными огнями: синий-красный-зелёный-жёлтый. Цикл повторялся трижды, потом часто-часто моргал обычный белый свет, и снова цветной цикл.

Я дождался, когда дрон опустится на минимальную высоту, в другой ситуации я бы, наверное, даже смог до него допрыгнуть, но сейчас просто смотрел, как он висит надо мной. Он четырежды повторил свой сигнальный цикл и стал плавно подниматься. Я подумал, что хоть ребята и идут в режиме снегоходов, в самой нижней точке они дрон могут не заметить, но менять что-то мне было уже просто лень. Я понимал, что стоит, но сил не было. Только ждать. Сидеть, обняв колени, и ждать. Я успокоил себя тем, что у поверхности дрон отпугнёт снежников, если те приблизятся…

Глайдеры снежников опередили. Первый красиво развернулся ко мне бортом, когда был шагах в десяти, и замер почти напротив. Несколько секунд он так и стоял, а потом распахнулся боковой люк и оттуда показался старший инженер:

— Навигатор, жив? — спросил он и, не дожидаясь ответа, стал выбираться.

— Жив, — сказал я радостно, но так тихо, что сам понял это.

Захотел махнуть рукой, но просто не смог. Не было ни сил, ни мотивации. За инженером вышел фиттер, но он не стал бежать ко мне: повернулся к люку и протянул руки, ожидая, что ему оттуда что-то подадут.

— Жив, пацан? — ещё раз спросил старший инженер, когда подбежал и хлопнул меня по спине.

— Да, да… всё хорошо.

— Жив! — радостно сказал он и хлопнул сильнее. — Мужики, жив! — крикнул он уже в сторону глайдера.

Фиттер только поднял руку — услышал — и снова стал ждать чего-то.

— Встать можешь, пацан? Нельзя сидеть, нельзя… — Старший инженер начал помогать мне. — Ох, тяжёлый ты, как купол реактора… Давай-давай… Сокоординаторша жива?

— Да… — Я зажмурился, собрался с силами и сказал громче: — Жива, но… голова разбита.

— Без сознания? В кабине?

— Да…

Он посмотрел нетерпеливо на перевёрнутый глайдер, но остался со мной.

Фиттер доставал из люка скафандры. Один уже лежал на снегу, словно труп, второй только вытаскивали. Кто фиттеру их подаёт, я не видел, скорее всего, один из матросов.

— А ты как? Не ранен?

— Нет, только промёрз… кажется.

— Сейчас… Второй глайдер подъедет, там врач.

Я и сам уже видел, как он приближается. Внешнее освещение они тоже включили на максимум, и теперь их было трудно не заметить.

— Зачем космические скафандры? — спросил я.

Старший инженер посмотрел в сторону люка, а потом перевёл взгляд обратно на меня:

— Точно головой не стукнулся? Там температурный режим стабильный.

И правда…

— Я не знаю, я… я после аварии как отупел. — Я говорил и не смотрел на старшего инженера. Фиттер и матрос-два, это он подавал, несли скафандры к нам. Другой глайдер уже остановился чуть поодаль, и его аппарель медленно опускалась. — Я… я про режим маяка на дроне только недавно догадался. Сидел до этого, мёрз…

— Это нормально, — успокаивал старший инженер. — Это стресс. Чрезвычайная ситуация. Мы сами сегодня… — он замолчал.

Я ждал, что продолжит, но он не стал. Подошли фиттер и матрос-два, похожие на детей с огромными куклами в руках…

Во втором глайдере были первый помощник, врач и сокоординатор-два. Тот, как только подошёл, сразу же спросил, жива ли его коллега и, услышав ответ, понёсся в разбитый транспорт. Врач меня осмотрела бегло, только обошла, словно автомобиль при покупке, спросила, как себя чувствую, и велела лезть в скафандр.

Пока фиттер и старший инженер помогали мне его надеть, началась суета. Приехавшие то не могли решить, кто со мной останется, то не знали, как быть с нашим размещением. Первый помощник с мрачным видом постоял со мной рядом, следя, как я облачаюсь, а потом молча ушёл вслед за врачом. Матрос-два, наоборот, вскоре вышел с пустым скафандром.

— Говорят, нельзя её одевать. Одеялом накроют и прям в глайдере повезём, будем буксировать.

Старший инженер с сомнением посмотрел на мой транспорт:

— А получится?

Матрос-два показал жестом, что понятия не имеет, и перевел взгляд на меня:

— Давай, залезай, а я пока настрою, как врач сказала. И пойдём внутрь, она чуть позже ещё раз тебя осмотрит.

Я уже почти закончил, осталось только опустить стекло гермошлема и дождаться, когда автоматика закроет задний люк. Матрос-два передал пустой скафандр старшему инженеру и встал за моей спиной.

— Закрывайся и дай разрешение на внешнюю настройку.

— Хорошо, — я опустил защитное стекло и на несколько мгновений погрузился в тишину. Потом включились динамики и стали передавать внешние звуки.

Было тепло… Очень приятное тепло окружило меня тут. Я ощущал его бёдрами, плечами, туловищем и головой. Остальное… остальное пока ещё словно отсутствовало, словно пребывало в другом измерении, но по рукам и ногам уже начинало расходиться приятное покалывание, не доходящее, впрочем, до кистей и стоп.

Внешнее управление даже включать не пришлось, всё и так было настроено. Матрос-два повозился немного и сказал:

— Всё, выставил температуру. Пошли внутрь.

— Только доведите, ног не чувствую…

— Доведём, — пообещал старший инженер.

И мы пошли.

Врач заглянула чуть позже, вместе с сокоординатором-два. В этот раз она только спросила, как я себя чувствую, сказала открыть шлем и посветила в глаза.

— У сокоординаторши куртка тёплая до сих пор. Ты аккумулятор отдал?

— Я.

— Дурак, — спокойно сказала врач. Не ругалась, но и благородством не впечатлилась. — Короче, ребята. Вы езжайте на корабль, я всё передам, что надо подготовить… Только идите не в буксирный медотсек, а в прицеп, ладно? Там оборудование получше…

— Да уж конечно, — фыркнул матрос-два.

Врач не обратила внимания и продолжила:

— Повезло тебе, навигатор.

Сокоординатор-два открыл рот, чтобы что-то спросить, но врач даже не дала ему сказать:

— Да, можете забрать, что хотели. Только пусть парень скафандр не выключает. Режим… — она глянула на нагрудный дисплей. — Ага, всё верно. — Потом мне, строго: — Скафандр не снимай, пока не будешь в лечебном модуле, понял? Шлем закрой, и так и сиди.

Я послушно опустил стекло. Снова пауза в звуках, а потом я услышал, как врач проговаривает сокоординатору-два:

— Сидеть всё время с ним рядом. Мало ли… Я на связи. Всё, давайте. И за коллегу не волнуйтесь, живой довезём. Ему вон... — она указала на меня, — спасибо скажешь.

Стукнула меня по скафандру:

— До встречи на корабле, везунчик.

И ушла.

Пока люк закрывался, сокоординатор-два сел рядом, пояснил:

— Не нужен я там, оказывается… Слышишь меня, да? Ага… не нужен я там. Так что с вами поеду.

— А остальные?

— Перевернут глайдер, возьмут на буксир и за нами…

Он помолчал и добавил:

— Это… Ты уж прости, но мы ещё ходячее дерево на борт загрузим. Ну… надо.

— Это которое мы сбили?

— Ага.

Мне стало стыдно. Я сразу начал объяснять:

— Да ты понимаешь, ночь, темень… Мы и по тепловизору шли, и по ультразвуковой модели… Шли бы снегоходом — обошлось бы. А так он выскочил прям перед нами, мы его задели… если бы фронтально, то тоже, наверное, ничего, обошлось бы... а мы бортом. Закрутились — и в камни…

— Навигатор, — сокоординатор-два смотрел на меня успокаивающе.

Я проследил за его рукой вниз от плеча и понял, что он положил ладонь на перчатку скафандра. Я улыбнулся. Он заметил мой взгляд и улыбнулся тоже.

— Нормально всё. Бывает. Оба живы остались, уже хорошо. А глайдер… хер с ним. Запись велась, дома просто покажем, как есть, и к тебе никаких претензий. Да и то… Мы такое привезём, что нас в жопу будут целовать, даже если мы все глайдеры специально разобьём. Не ссы. — Потом повернулся вперёд, к матросу-два и сказал. — Давай, двинули!

Ходячее дерево они погрузили быстро, я думал, дольше провозятся. Матрос-два удачно встал кормой у самого тела, а на аппарели оказался новенький автозахват, так что одному мне сидеть долго не пришлось. Но всё же по дороге к кораблю мы сделали ещё остановку.

Где-то на полпути матрос-два зло выругался и сразу сам пояснил:

— Примат… со своим симбионтом. Ходят, бляди…

Я и сокоординатор-два посмотрели на свой экран. И правда, почти прямо по курсу, чуть левее, был примат. Он шёл вместе со своим симбионтом, а в руке у него было что-то белое-белое, если смотреть через тепловизор. Видимо, лампа из чьего-то черепа или факел.

— А ну тормозни, — попросил сокоординатор-два.

Матрос-два послушался.

Сокоординатор-два повернулся и начал шарить за спинками наших кресел.

— Что там? — спросил я.

Он не обратил внимания, говорил явно с матросом-два:

— Помнишь, я рассказывал, как охотился на Юбилейной? Вот давай теперь… если я его прямо отсюда сниму одним выстрелом — ты мне… чет… три пузырька капель дашь. Нераспечатанных!

Матрос-два помолчал и ответил строго:

— Два. И то, если стабилизацию выключишь.

— Само собой! — Сокоординатор-два повернулся обратно уже с винтовкой в руках.

По его лицу было понятно, что он и на щелбан готов спорить, лишь бы пострелять. Он встал и потянулся к ручке люка. Потом вспомнил:

— Навигатор, а ты не… А, ты ж в скафандре. Смотри, — он показал мне цевьё винтовки и щёлкнул пальцем по индикатору стабилизации. — Выключена.

— Выключена, — подтвердил я. Огонёк не горел.

— Интеллектуальщица логи проверит, — отозвался матрос-два. Я не понял, в шутку или нет.

Вопреки моим ожиданиям, вставать с места водителя и следить он не собирался. Сокоординатор-два открыл люк и очень ловко вылез через него наверх.

Я уже почти отогрелся, не чувствовал только пальцев. Пытался смотреть в люк, но было неудобно. Тогда я перевёл взгляд на экран. Протянул руку и навёл изображение на примата. Тот медленно брёл через снежную ночь, непонятно, куда и зачем.

— А если вторым выстрелом симбионта... — послышался сверху крик, — ...то дашь четыре?

— Три! — согласился матрос-два.

— Ну всё, готовь… — сказал сокоординатор-два и затих.

Я посмотрел на экран. Примат словно услышал долетевшие до него слова, а может, просто совпало так, что крутанул головой. В любом случае, он не останавливался, так и шёл медленно-медленно через снежную пустыню.

Какое-то время тихий ход примата был единственным, что происходило в ночи, а потом из светлого силуэта во все стороны брызнуло и абориген упал.

— Гандон, — с восхищением прокомментировал матрос-два.

Я опустил глаза. Мне было неприятно, но присутствовал в происходящем и повод для радости.

— Ну, гандон! — с ещё большим восхищением сказал матрос-два.

Видимо, и из симбионта брызнуло.

— А то! — Довольный сокоординатор-два спустился и небрежно бросил винтовку на заднее сиденье. — Я ж говорил: почётный член Лиги охотников на Юбилейной.

Мне показалось, что матрос-два отмолчится, но он сказал:

— Два сегодня отдам на корабле. А третий… сука… Выменяю в течение недели.

Стрелок вечера довольно усмехнулся, уселся рядом со мной и ответил:

— А, хер с ним, двух хватит. Трогай давай, этих тоже подберём. Ветеринар от радости кончит.

— Сокоординатор-два? — обратился я осторожно.

— Да?

— Ты его так пристрелил… Получается, добыли живые образцы?

Он фыркнул с весёлым презрением:

— Пф… Три примата и три симбионта. Почти неповреждённые. Так что да… скоро тебе курс домой прокладывать. — Он вдруг потрепал меня по скафандру. — Скоооорррооооо!

Я не успел обрадоваться. Матрос-два, не оборачиваясь, вдруг бросил:

— Ну, как добыли… поменяли скорее. С сокоординаторшей если брать — то один к одному, не считая симбионтов.

Довольное лицо сокоординатора-два помрачнело. Он ничего не сказал, но этого и не нужно было. Я только уточнил:

— Убитые?

— Нет. Только раненные… тяжело. В медотсеке насмотришься.

_______

Следующую главу уже можно прочитать здесь.

Хочешь книгу целиком? Тебе сюда.

Дурное предчувствие у Варвары, главного хирурга-модификатора клиники появилось ещё вчера, в понедельник. Анализы пса были не очень, но действительно шли по краешку верхней границы нормы. А сегодня хозяйка на два часа опоздала на операцию, так что пришлось передвигать остальных клиентов, да ещё и в последний момент решила воспользоваться платной услугой «Партнёрское превращение». Варвара очень не любила, когда посторонние смотрят за её работой. Слишком это был интимный для неё процесс.

Варя вытянула ногу и под градом падающих ванночек и баночек нажала напольную тревожную кнопку. Нетопырь подуспокоился и сел передохнуть на край ширмы, дрожа всем телом и злобно рыча. Отросший хвост лупил по конструкции коричневой плетью. Пена из открытой пасти стекала вязкими нитями по ширме. Ассистент Паша хрипел на полу, зажав шею левой рукой, а правой пытался дослать дротик в патронник. Хозяйка питомца с торчащим из левой груди дротиком транквилизатора лежала на полу раскинув руки. Все были при деле.

Варя вновь сосредоточилась на нетопыре. Пока он неподвижен, можно было хотя бы усыпить его.

В целом, услуга «Партнёрское превращение» приносила неплохой дополнительный доход. Наблюдать, как на твоих глаза меняется питомец было интересно и стоило своих денег. Глаза клиентов светились счастьем, когда золотая рыбка сбрасывала чешую и тут же отращивала настоящую золотую. Или как совхозная курица превращалась в жар-птицу, меняя серое оперение на пирооптическое. Или как по спине обычной игуаны пробегали электрические разряды, а из пасти вырывался световой поток, делая её похожей на маленькую Годзиллу. Но когда Варя увидела эту дрожащую злобную тварь, она поняла, что волшебства не выйдет.

Хозяйка всего лишь хотела отрастить Жуже крылышки, чтобы завтра на вечеринке удивить подружек. Как догадалась Варвара, тётке надоело таскать Жужу на руках всё время. Наркоз в таких ситуациях не делают – только по живому, как в старые времена, когда могучие колдуны превращали своих врагов в свиней и крыс. Тойтерьера прижали полотенцем к столу, чтобы поменьше трясся, вколов заодно витаминно-гормональный коктейль для ускорения процесса.

Варе нравилось работать. Дар проснулся рано, ещё в средних классах. Она тогда поехала к бабушке в деревню на каникулы, пошла по грибы и, как-то задумавшись, инстинктивно отрастила боровику конечности. Она ещё долго стояла с раскрытым ртом, глядя, как грибы уползают из опрокинутого ведра обратно в лес. На квалификационном медосмотре Росмагнадзора старая ведьма поставила ей специальность «Динамический ДНК-модификатор царства грибов»

После института отработав по специальности полгода на фабрике по производству умных дрожжей, Варвара ушла в частную клинику превращать животных. Да, не совсем её профиль, слишком быстрые биологические процессы, надо соображать и пересобирать основания нуклеотид буквально на лету. Но приноровилась. И платят больше.

С Жужей ей работать совсем не хотелось. Мерзкая тварь скалила пасть и пучила на неё глаза, один из которых то и дело косился на дверь. А когда работать не хочется -  обязательно накосячишь. Так и вышло. Модифицируя матричную мРНК с семейства Псовых на семейство Крылановых ошиблась в репликационной вилке и активировала какие-то древние гены румынских летучих мышей.

Варя ментально заглянула внутрь нетопыря Жужи, и тут же увидела второй косяк. Теперь стало понятно, чего она взбесилась сильнее обычного, почему были такие лейкоциты, почему была иммуносупрессия, и почему у нетопыря из пасти хлопьями летела пена. Вирус бешенства. Самку тойтерьера кто-то недавно цапнул, что не удивительно. Судя по её поведению, это был лишь вопрос времени, но почему именно сейчас! Вакцинировать поздно. Жужа – не жилец, а хозяйка обвинит их клинику однозначно.

- Что здесь происходит, мать перемать через мать! – в операционную ворвался заведующий клиникой.

Протяжно зарычав, Жужа сорвалась с места, и вылетела в открытую дверь.

***

- Чё купила?

Не дожидаясь ответа большой рыжий кот залез в пакет с головой, пошелестел обёрткой и озабоченно добавил.

- Три кило пломбира… понятно… опять стресс.

Варвара не ответила. Он сидела на пуфике и пыталась снять второй сапог. Чёртову молнию опять заело. Она резко дёрнула, и пулер, лопнув у основания, остался у неё в руке.

- Ах ты мразь!

Аллель, вздрогнул, вылез из пакета и стал выполнять свои прямые обязанности – тереться о ногу и успокаивающе мурчать.

Варвара машинально погладила его за ухом, всё продолжая смотреть в стену, ещё раз проматывая в уме сегодняшний инцидент.

Жужу не нашли, вылетела в окно. Ассистенту Паше залатали раны, сразу всадили сыворотку от бешенства, благо в ветеринарной клинике такого добра хватало. С заражением вампирским мутагеном было сложнее. Это ЧП регионального уровня с отзывом лицензии и кучей проверок, поэтому Пашу закрыли в карантине, дожидаясь, когда приедет один из знакомых заведующего, охотник на вампиров на пенсии.

Клиентку привели в сознание. Она ничего не успела снять на телефон и не поняла, что произошло на самом деле. Даже было хорошо, что нетопырь исчез. Ну да, упустили животное, бывает, да, возместим моральный ущерб, само собой. А было ли бешенство с вампиризмом – это ещё надо доказать. Камеры видеонаблюдения внезапно как раз в этот день отключили на техобслуживание. Нету тела – нету дела.

Варвару, конечно же, лишили квартальной премии и отправили в отпуск за свой счёт до конца недели, чтобы не светилась в клинике. Уже в раздевалке она вытащила из кармана халата свой телефон с разбитым экраном. Видимо повредила, когда ныряла под стол. И вот теперь ещё этот сапог. Хоть по результатам медкомиссии даром предсказания она не обладала, но интуиция подсказывала, что это только начало чёрной полосы.

Кот прыгнул к Варе на колени, заглянул с лицо своими большими зелёными глазами и ласково произнёс.

- Кормить-то будешь?

Тут он был прав, после такого дня надо как следует перекусить.

Пока Варвара разогревала себе и коту болоньез, параллельно жалуясь на жизнь, в телефон постучали.

«Привет, красотка, а я как раз думаю о тебе!»

- Толя, задолбал! – Варя удалила серию дикпиков о том, как бойфренд по ней скучает. Трещины на экране как-то даже украшали их.

«Может сегодня того этого? ;)»

«Толь, не сегодня, дел много напишу, когда освобожусь»

«А я тебе как раз испёк подарок – китайский пирог Королевский Куни Ли. Хочешь попробовать?»

Анатолий, как и всякий лысеющий крутой мужик, не стал обращаться к знахарям по восстановлению волос, а обрубил проблему на корню – побрился налысо и стал отращивать бороду. Поэтому в прошлый раз так натёр ей между ног щетиной, что неделю ходила с трудом.

«Давай попозже, реально много дел, до связи», подумав, Варя вздохнула и отправила ему смайлик-поцелуйчик.

Толю она знала ещё со школы, даже какое время встречались, но ничего не вышло. У Анатолия на профосмотре никаких магических способностей не нашли, и он после армии ушёл в полицейские. Работал в ППС. Как-то столкнулись случайно на улице и сошлись опять. Ничего серьёзного, простой дружеский секс время от времени. Вроде нормальный парень, и Варя бы даже задумалась о свадьбе, если бы не пророчество.

- Не будет у вас с ним детей, - лицензированный оракул говорила медленно, погрузившись взглядом в хрустальный шар, - и свадьбы не будет.

Варя грустно вздохнула, но сама не поняла, от облегчения или от горя. Ходила даже такая поговорка, что предсказания хорошими не бывают.

- А вообще какое у меня с ним будущее?

Оракул покачала головой.

- У вас с ним нет будущего. Ничего нет, просто пустота, причём как-то резко всё обрывается. Но… вижу ещё кое-кого. Рыжеволосый, красивый, харизматичный, спортивного телосложения… настоящий мужчина.

Варвара взбодрилась, даже расправила плечи.

- Так… да, будете вместе с ним много лет. Будешь заботиться о нём, а он делить с тобой горе и радость. И ещё, - женщина сузила глаза, присматриваясь в темноту шара, - он спасёт мир от древнего зла.

- Чего?

Оракул протёрла шар специальной тряпочкой и минут пять изучала видимое только ей содержимое.

- Всё верно, он спасёт мир от древнего зла. Что ж, поздравляю. Отличный выбор.

Через год Варя подобрала бесхозного котёнка у подъезда. Рыжий комок бежал к ней из палисадника и пищал тонким фальцетом.

- Мяааа, мяааа, мяаасааа, мяаасааа дааай.

Вообще животных она не очень хотела, хватало суеты на работе, но против говорящего котика устоять не могла.

А ещё через полгода, глядя на развалившегося в кресле упитанного крепыша, до неё дошло, что это был за мужчина такой из предсказания.

Сидящий на стуле Аллель, переключавший лапой каналы на пульте, мявкнул.

- Нашёл тебе комедию, чтобы расслабиться… про вампиров!

Варя вздрогнула. Отобрала пульт и включила детский канал.

- Сегодня будет вечер Барбоскиных. Я тебя просила мою расчёску найти, нашёл?

Кот мотнул мордой.

- А искал?

- Конечно, - Аллель яростно закивал, хотя по нему было видно, что он весь день валялся на диване и смотрел телек, - это Толя спёрррр.

- Никакой пользы от тебя.

- Я спасу мир от древнего зла. Положи ещё добавки.

Иногда (почти всегда) Варваре хотелось вернуть мурчательный аппарат кота к стандартному, вот только сделать она этого не могла. Целая отрасль по речевой модификации животных успешно создавала говорящих собачек, енотов, хорьков, и лошадок. Под раздачу попадал любой зверь кроме семейства кошачьих. Помимо того, что у них не было собственной ауры и они жили в нескольких измерениях одновременно, они ещё и были полностью инертны к магическому воздействию. Варя отлично видела, как надо изменить челюстные суставы, язык и нёбо, чтобы заткнуть этого тунеядца, но, когда пыталась переставить хотя бы азотистые основания, или изменить гликозидные связи, ничего не выходило. Молекулы убегали от ментального захвата, как маслята от вилки.

Варя спрашивала кота, что за великий колдун проделал с ним невозможное, на что Аллель каждый раз рассказывал новую версию. Похоже, он сам толком не знал.

***

«Привет, я в норме, обкололи вампирским антидотом. Приехал муж той губастой, какая-то шишка, разносит кабинет босса, а она сидит кофе пьёт. У тебя как дела?»

Варвара набрала ответ Паше.

«Не очень чтобы очень. Но и не так, чтобы так»

Проснувшись рано утром часов в одиннадцать, доев остатки пломбира и отдав сапоги в ремонт, она решила выгулять кота. И пока тот бегал по двору, делая всякие кошачьи дела, Варвара изучала вопросы к аттестации в Росмагнадзоре. Чего там, за неделю управлюсь, думала она, пока не открыла модули подготовки. За три года с прошлой её аттестации всё сильно поменялось. Акты, приказы, положения, методы работы с оборотнями, допуски превращений млекопитающих, стандарт мутации пищевой плесени. По пятьсот вопросов в каждом модуле, написанных таким казённым языком, что слезились глаза. И это было ещё не всё. Девушка вспомнила тут самую квалификационную медкомиссию.

- Активированные способности к ДНК-модификации царства грибов седьмого уровня, домена эукариотов третьего уровня. Способности видеть призраков и иных сущностей седьмого уровня.

Седьмого? Варвара отлично помнила, как тогда ещё огляделась по сторонам, для верности проморгалась.

- Но я никогда призраков не видела, а сущностей тем более!

Председатель комиссии, старая ведьма с крючковатым носом и положенной по статусу бородавкой на лбу сверкнула жёлтыми глазами из-под очков.

- Девочка, ты тут с нами спорить собралася? Ты вообще кто такая? Сказано – видишь призраков, значит видишь, и не надо тут ерепениться.

За все свои двадцать шесть лет Варя ни одного призрака так и не увидела, но зато сдавать для аттестации приходилось и модуль по работе с призраками, и модуль по правилам призыва сущностей. Выучить все стандарты нереально. Варвару спас дядя Жора, который работал инспектором Росмагнадзора в Челябинске и прислал ей правильные ответы, которые осталось только вызубрить.

- Я закончил, - Аллель прыгнул на скамейку, - пошли обедать.

У подъезда зазвонил незнакомый местный номер. Варя обычно не отвечала, дожидаясь пока очередной шарлатан-разводила отстанет сам.

- Извините, Варвара Сергеевна? – к дому подъехал курьер на самокате с зажатым в руке телефоном, - я как раз вам звонил. Для вас есть посылка от незнакомца.

Увидев форму курьера, Варвара замахала руками.

- Нет, не надо мне таких посылок!

Курьер в зелёной кофте, расшитой белыми ромашками и жёлтыми скрипичными ключами, уже вытаскивал из короба Чёрный пакет.

- Самой рыжей и бесстыжей симпампуське! – продекламировал текст курьер и стянул обёртку.

Почувствовав фоторецепторами присутствие людей, мясистые листья фикуса лировидного расправились в стороны, открывая духовые побеги, и цветок запел на весь двор.

- Единственная моооя! С ветром обручённааая! Светом озарённааая! Нежная моооя!

Колдуны-агрономы умели растить говорящие деревья уже давно, но в последний месяц пошла мода на поющие цветы. Ведь что может быть романтичней подарка любимой, чем цветы и хорошая песня.

- Зачем мне теперь заряяя! Звёзды падают в моряяя! – орал пригретый солнцем фикус.

По понятным причинам, не всем девушкам нравились такие сюрпризы, поэтому, пока Варвара находилась в шоке от подарка, курьер всучил ей цветочный горшок и рванул из двора, пока ему не надавали на чай.

- И срывая якоряяя! Прочь летит душа моооооооооя!

- Заткнись, заткнись! – Варя кое-как натянула на фикус пакет и нырнула в подъезд.

«Удивил? ;)»

После толиного сообщения от него тут же прилетело сразу три дикпика с разных ракурсов, хотя, как раз сегодня, Анатолий должен был быть на дежурстве.

Варя стояла на кухне и смотрела на орущий цветок. Предполагалось, что фоторецепторы будут распознавать ночное время и приглушать песню. Также предполагалось, что цветы поют от трёх до пяти дней, потом духовые побеги отмирают. Но иногда случались сбои, и такие вот подарки начинали орать хором возле мусорных контейнеров.

Девушка сосредоточилась и попыталась ускорить дегенерацию побегов. Какие же медленные тут процессы! В любимых Вариных грибочках они тоже не быстро протекали, но грибы – это было прям её, комфортная скорость, нуклеотиды будто сами в руках рассыпались и собирались без особых усилий. Растения по сравнению с ними просто тормоза, да и механизмы генеза малознакомы. Помучившись полчаса, девушка поняла, что функция пения уходит корнями глубоко в вегетативную функцию и её не выковыряешь. Всё, что она смогла сделать, это утолщить мембраны и необратимо исказить звукоряд. Теперь фикус не орал, а лишь хрипел грубым тенором:

- Баклажан убийцааа! Потрошитель трупов лук порей! Разрывают лицаааа! Топинамбур, брюква и сельдереееей!

- Это любовь, – подвёл итог сидящий рядом кот.

- И ты тоже заткнись, - Варя опустила голову на стол и закрылась локтями.

Она отлично понимала даже без предсказаний, что с Анатолием у неё будущего нет. Секс средненький и быстрый, не лежит к нему душа, а встречается с ним только потому, что больше никого нет. Кто на неё посмотрит с такой-то кормой, когда кругом полно спортивных красавиц. Салоны красоты быстро смекнули, что магией подтянуть попу или нарастить грудь проще, чем обёртывать вонючими водорослями. Динамическая модификация человека контролировалась намного строже чем каких-то хорьков, там и способности нужны, и аттестация безумная, но платят в разы больше чем в ветеринарке. Варя со своими грибным даром в эту сферу не попадала никак. Кровные деньги и без этого было куда тратить, но она, конечно же, подразогнала собственный липолиз на бёдрах и боках. И ходила бы в короткой юбке, если бы не постоянные зажоры. Даже велик купила, чтобы до работы ездить, а толку? Никому я не нужна.

Аллель, услышав её всхлип, вздохнул и переполз на стол рядом с головой.

- Ну чего ты у меня такая ранимая… мороженку будешь?

***

С утра Варя получила ещё одно сообщение от Паши

«Привет. Обстановка напряжённая. Перенесли все операции. Я полностью восстановился, даже чувствую себя лучше, чем раньше. Только что-то зубы ломит и в ушах какой-то вой. Но охотник на вампиров сказал, что это остаточные явления. Держись там»

Варвара держалась как могла, учила билеты по магбезопасности, смотрела сериалы, занималась своей грибницей, которую устроила у окна в спальне. Несколько подосиновиков медленно ходили по опавшей хвое друг за другом. У одного уже проклюнулось что-то типа верхних конечностей, и он пытался вылезти по коряге из террариума. Надо бы добавить им генов и сделать уже примитивные глаза вроде фасеток, а то они так и будут на ощупь бродить.

В целом же, в глубине души, у неё тоже была напряжённая обстановка. Дурное предчувствие не покидало. Да ещё Толя за день не прислал ни одного дикпика. Под вечер, не выдержав, она сама отправила ему интимную фотку, которую он даже не посмотрел. Вот урод.

Варя лежала в кровати, залипая в телефон. Не спалось. Время перевалило телеза полночь. В углу тихо бубнил фикус. Как вдруг кот, дремавший рядом на кровати, резко вскочил на все четыре лапы и зарычал на дверь, выгнув спину и распушив хвост.

Среагировав на движение, фикус прибавил громкости.

- Я слышу страшный зов! Слышу как он идёт за мной! Под бой часов! Он превратит меня в перегной!

Варя вскрикнула и натянула одеяло на голову.

- Аллель, что происходит???

Кот не ответил. Рыжая шерсть встала дымом, он мог лишь утробно рычать, готовый в любую секунду кинуться на неведомого врага.

- ВПУСТИ МЕНЯ! – раздался голос Толи из-за входной двери. И от этого жуткого голоса у Вари самой волосы распрямились и стали дыбом. Столько боли было в этом крике.

- Не открывай! – рычал кот.

Помедлив немного, девушка всё же натянула толстовку с трениками, и выбежала в коридор.

На Анатолия было страшно смотреть. Бледный, в измятой футболке, с бешеными глазами, он глядел на неё упор, протягивая руки.

- ДРЕВНЕЕ ЗЛО ПРОБУДИЛОСЬ!

- Что? Толя, ты с ума сошёл со своими шутками? Час ночи!

Толя затравленно посмотрел вниз по лестничному маршу.

- ВПУСТИ МЕНЯ!

- Ладно, заходи… заодно свой подарок заберёшь.

Варвара сделала шаг назад, и Анатолий влетел в квартиру.

- Мамочки…

Девушка упёрлась в стену коридора спиной и медленно сползла на пол, открыв рот.

- Толя? Толя, ты что, призрак? Толя, ты что, умер?!

Призрак кивнул.

- Теперь понятно, почему оракул не видела с тобой будущего… - Варя сидела, периодически открывая и закрывая рот, не зная, что ещё сказать, - эмм… значит, я действительно вижу призраков. Но почему только сейчас?

Анатолий, настороженно смотря в сторону открытой двери, ответил.

- Тут, в загробном мире, многое становится понятней. Ты действительно видишь призраков, но только тех парней, с кем встречалась.

- Очень ценный дар. Так что случилось?

- Я поехал в посёлок к, - Толя осёкся, - на вызов. Соседи жаловались на дебош в одном доме. Калитка была открыта, а когда зашёл в дом, почувствовал резкую боль, а потом увидел, как меня что-то пожирает, что-то большое и тёмное, и ещё дыра в полу. Туда было больно смотреть от страха. Это настоящее древнее зло. Помоги.

- А я тут причём?

- Ты же сама рассказывала, что Аллель победит древнее зло и спасёт мир.

Варя затрясла головой.

- Может это совсем другое зло. А чего ты ко мне ринулся сразу? Там же в посёлке как раз Лидия Петровна живёт, ведьма на пенсии. Работала раньше в ЗАГСе, укрепляла семейные узы, а как её уволили, ушла в чёрную магию. И призраков она видит, это одна из её специальностей. Лети к ней… а, погоди-ка…

- Да, вызов поступил на её дом. Похоже, Лидии Петровны больше не существует.

- Анатолий, а что с твоим напарником? – в коридор вышел Аллель. Шерсть на загривке немного улеглась, но значки по-прежнему были больше чем глаза.

- С каким?

- На вызовы не выезжают по одному, я по телеку видел. Так где твой напарник?

Толя почесал призрачный затылок.

- Эмм… ну, наверное, его тоже поглотило чудовище.

Варвара прищурилась. Действительно где напарник? Да и вроде бы у Толи сегодня смена не в ночь.

- Если ты поехал на вызов, то почему ты в гражданской одежде?

- Ммм…

До ведьмы вдруг начало кое-что доходить. Лидия Петровна, пока работала в ЗАГСе, шабашила ворожбой.

- Толя, это ты взял мою расчёску?

Призрак стал ещё бледнее.

- Ты зачем ездил к ведьме? Ты что, хотел меня присушить?

Толя сдался.

- Варь, я ж чувствовал, что ты меня не любишь, ну и хотел как-то взбодрить тебя. На расчёске были волосы, я и взял, потом бы вернул, конечно. А Лидия Петровна опытный специалист и недорого берёт. Брала.

- Так что случилось? Это же для неё рутина.

Призрак замотал головой.

- Я не знаю говорю же, пол провалился, и что-то дёрнуло меня. Было очень больно, а потом я очнулся снаружи дома.

- Варя, звони дяде, - посоветовал кот.

Девушка задумалась.

- По правилам, надо сообщить о катастрофе в надзорный орган не позднее одних суток. Но если мои волосы участвовали в ритуале, там остался ментальный след, по которому меня сразу вычислят. А в Росмагнадзоре не церемонятся, отберут все сертификаты и оставят с голой жопой. Давай сгоняем туда, разведаем обстановку, если ты, Аллель, ничего сделать не сможешь, тогда уж сообщим экспертам. Время есть.

- В смысле я смогу?

Варя уже доставала из шкафа рюкзак-переноску.

- Ты должен спасти мир от древнего зла, таково пророчество. Ты же постоянно мне этим в лицо тычешь.

***

Дом чёрной ведьмы, как положено, находился на самом краю посёлка, недалеко от кладбища. Со стороны кладбища Варвара и подъехала, чтобы меньше попадаться на глаза соседям. Припарковав велик возле полицейской машины, она прислушалась. Вокруг стояла мёртвая тишина. Ни лая собак, ни чириканья воробьёв. Не было даже стрёкота кузнечиков.

Анатолий обесцветился ещё сильнее. Он еле шевелил губами.

- Животные убрались отсюда, они чувствуют ЕГО.

- А ты? Каково это вообще, быть призраком?

- Херово. Представь, что ты голая идёшь по ночному лесу, в полной темноте, но знаешь, что хруст за кустами – он не просто так, там кто-то прячется. Он видит тебя. Только вот ты не просто голая, с тебя даже кожу сняли, хоть какую-то защиту, - Толя огляделся, - тут и без древнего зла всяких тварей хватает.

- Аллель, а ты что чувствуешь?

Всё время поездки Аллель вёл необычно тихо, стараясь не подавать признаков жизни. Обошлось без едких замечаний и указаний, как лучше проехать и как эффективней крутить педали. Варе даже показалось, что в рюкзаке кота и нет.

- Аллель?

- Меня только одно интересует, - тихо сказал кот, - кто сказал, что предсказания прям всегда сбываются?

Варя вздохнула.

- Пока исключений не было. Пошли хотя бы глянем, что там.

По забору шла цепочка сигнальных рун, предупреждавшая хозяйку о незваных гостях. Варя открыла калитку, но ничего не произошло. Хозяйки не было дома. С виду это была типовая ведьминская избушка – сруб-пятистенок, правда с современным пластиковым стеклопакетом, настоящий деревянный колодец во дворе, частично заросший мхом, баня и дровяник. Слегка пахло кислятиной, скорее всего запах шёл из открытого настежь окна. Варя вытащила кота из рюкзака и теперь держала его на руках. В основном для того, чтобы тот не сбежал.

Кот навострил уши в направлении колодца.

- Там что-то шелестит.

Варя подошла ближе, прислушалась.

- Это навигационный мох. Его специально вывели и засеяли в лесах, чтобы он подсказывал дорогу заблудившимся путникам, ведь мох лучше всех знает, где север. А шёпот такой тихий, чтобы не нарушать естественный шум леса. Мох тут повсюду, он наверняка знает, что произошло.

Ведьма наклонилась пониже.

«…кто вы такие?»

«…идите отсюда нах…»

«…никто вас сюда не звал…»

«…вам тут не рады…»

- Хм, совсем одичал… - Варя выпрямилась и подкралась к избушке.

Кот вцепился в толстовку.

- Хозяйка, валим, я мир никогда не спасал, и не собираюсь.

- Тихо, - Варвара заглянуло в окно. Кто-то отворил створку, заботливо скинув на пол горшки с цветами, и явно это была не хозяйка.

Скользкое щупальце появилось из темноты так резко, что не успел среагировать даже кот. Оно обвило девушку и потащило внутрь.

Аллель, извиваясь и визжа выкрутился из-под тугого кольца и кинулся в сторону, потому что из темноты на него уже летело второе щупальце.

Щиколотки ведьмы обдало холодом. Призрак Анатолия вцепился в ноги и пытался как-то затормозить жертву.

Варя вытянула руки вперёд, и толстовка улетела во мглу. Вместе с телефоном. Проклятье!

- О, ты без лифчика, класс! – не сдержал эмоций призрак, - а теперь валим отсюда!

Все трое повернулись к окну, которое уже успело зарасти толстой полупрозрачной плёнкой, закрывающей остатки света.

Ещё одно щупальце опутало ноги девушки. Варя упала на спину и поехала по полу, матерясь и с громким стуком считая затылком половицы, но в последний момент успела перевернуться и схватиться руками за порог. Треники сползли до колен, но чудовище учло ошибку и держало крепко.

- Ты ещё и без трусиков! – похвалил Толя.

- Настоящие ведьмы трусов не носят! – просипела ведьма от напряжения, - Помоги мне!

В этот момент ещё одно щупальце кинулось к призраку. Анатолий заметался, словно летучий змей на ветру, привязанный прочной верёвкой. Видимо, нечто поглощало не только тела, но и души.

Варвара только что сообразила, что видит и щупальца и покрытые слизью стены. Она обернулась. В полу комнаты для ритуалов, прямо на месте алтаря, зиял огромный пролом, из которого лился жуткий красный свет, а на самом краю провала сидело нечто, раскинув чёрные щупальца, будто паук в центре паутины. Существо булькало, переваривая её кофту, но очень скоро примется и за неё саму.

- Аллель!

Прыгаюший по помещению кот, с трудом уклоняюшийся от всё новых и новых щупалец, матерился на кошачьем.

«Вот влипли! Не неделя, а ведро с говном!» - пальцы задеревенели от напряжения, ещё одно щупальце доползло до плеча и обвило левую руку. Ещё чуток, и Варвара превратится в корм для чудовища.

Варя судорожно шарила глазами по комнате, пытаясь найти хоть какое-то оружие. Разбросанные стулья, пучки трав, пузырьки. А вот и моя расчёска! Порванная одежда, осколки пятилитровой банки. Банка! Вот оно! Варю прошибло потом.

Она буквально вчера зубрила модуль вызова демонов и отлично помнила одно из правил призыва: «Перед осуществлением ритуала открытия инфернальных порталов необходимо провести тщательную дератизацию помещения, убедиться в отсутствии тараканов, клопов, сверчков, пауков и прочих насекомых. Для избегания прямого контакта с сущностью необходимо вынести из помещения всю живую органику»

Вот оно что. Чёрная ведьма хотела присушить Варю, воспользовавшись типовой услугой младшего демона. Но то ли переоценила свои силы, то ли забила на технику безопасности, а может и старческая деменция дала о себе знать. Но чайный гриб остался на столе прямо во время открытия портала, чуть ли не над ним. А дальше всё просто. Демон вселился в то, что было под рукой. Выбирать не приходилось.

В реальном мире форма определяла сознание. Всё, что мог добиться незваный гость от простого симбиоза гриба и бактерии – это расти по поглощать всё, что было рядом. Сожрал Лидию Петровну и Толю, а после устроил засаду. Наловил бы днём насекомых или пробегающих мимо собак, а следующей ночью дополз бы до посёлка.

- Только ты ошибся, козлик, грибы – моя специальность, - зло процедила Варвара, проникая сознанием в сердцевину чёрного сгустка.

Так и есть, существо состояло из пары десятков видов различных грибков. Варя видела, как нечто пыталось слепить из них один организм. Действовало мощно, но топорно, обрубая и переставляя местами целые сегменты макромолекул, но безо всякой логики, действуя методом тупого перебора. Дилетант! Варя усмехнулась, легко заходя в клетку гриба, как к себе домой, и для начала выключила репликацию, замкнув ДНК-полимеразу на себя.

Приходилось действовать быстро. Пока она меняла геном в одном месте, вселившийся в комбучу демон восстанавливал её в другом. Иногда у него даже получалось, но в основном он себе же и мешал своим метаниями. Руки дрожали, пот тёк с тела водопадом, но и хватка щупалец ослабла. Ещё немного. Только бы хватило сил запустить апоптоз клеток…

Окончание блокбастера, а также сцену после титров смотрите в комментарии...

Четыре года назад Гунан, не получив взаимности от одной девицы, словил неслабый такой психоз. Ипохондрия, слуховые галлюцинации, панические атаки. Недели через две или три, когда Гунан бегал по городу в какой-то неясной панике, голос в его голове приказал зайти в ближайшее здание и выпрыгнуть из окна мусоропровода. Ему повезло, что мусоропровод четвертого этажа был не заперт. Иначе бы Гунан отправился искать выше. Шестой этаж, восьмой…

Упав с четвертого этажа, Гунан избавился от психоза. Взамен обзавелся сотрясением мозга, трещиной в бедре и переломом кисти. А еще – неистощимым желанием говорить о случившемся. Это было забавно. Он просил всех, кто в курсе, никому ничего не рассказывать, но, когда мы вышагивали по району (мы медленно, он – на костылях), и его кто-нибудь спрашивал:

- Гунан, что с тобой случилось?

Гунан начинал выкладывать. А в кругу близких друзей он обожал травить истории психозного периода.

- Когда у меня был психоз, - говорил Гунан, - я купил где-то в городе цветы, принес их маме и говорю: «Мам, я сейчас убью либо тебя, либо себя». Она испугалась и говорит: «Ты что, сынок?». «Да я шучу, успокойся», - сказал ей я.

- Так что у тебя теперь? – спросил я.

- Да фигня… Сижу недавно в автобусе, смотрю в окно. На остановке мальчик стоит в желтой куртке, лет десять или одиннадцать. Я какое-то время смотрел на него, потом подумал: «Блин, надо перестать на него смотреть, а то решат, что я педофил». Тут он достает смартфон. Я подумал: «Ну, все, капец, вызывает ментов». Потом в автобус заходит мой старый приятель. А мне кажется, что его менты подослали. Он спрашивает: «Чем занимаешься?» Я ему: «В общепите менеджером работаю. А ты?» «Прохожу переподготовку в школе милиции». Я думаю: «Ну, все, приехали». В ужасе прибежал домой, весь в поту. Только там, в ванной, взял себя в руки. Сказал себе: «Так, Гунан, успокойся. Это все не по-настоящему. Это твое воображение. Это все шутки». И меня отпустило.

- Смешно. Ну, будем.

Мы чокнулись чаем. Нормально. Сидим, общаемся. Потом Гунан говорит:

- Знаешь, говоря откровенно, жить не особо хочется.

- Бывает.

- И все? – удивился Гунан.

- А ты чего ждал?

- Ну, чего-нибудь типа, что все это глупости, что я заморачиваюсь из-за хуйни.

- Все заморачиваются из-за хуйни.

- Тебя не поймешь последние две недели.

- Я и сам себя не пойму. Давай лучше есть конфеты.

- Вообще-то я на диете…

- А спрашивал про десерт.

- Ну, это так, ха-ха!..

- Забей на диету.

- Ладно.

- Только смотри, - предупредил я его, - я после конфет никакой. Сам себя развлекай.

- Ладно, - сказал Гунан. – Недавно такое было… Поехал я с друзьями на море. Каждый из нас жил в одноместном домике. Приспичило мне ночью отлить. Туалет общий. Иду я к нему, и тут лагерные собаки начинают неподалеку гавкать. Я жуть как собак боюсь. Думал в кусты отлить, но побоялся, что они мне откусят член. В итоге вернулся в домик поссать в бутылку. Головка не пролезает в горлышко, так что работа ювелирная. Нацедил больше литра.

- Здорово, - сказал я. – Только мы отдыхали вместе. Зачем ты это опять рассказываешь?

- А-а, точно, бля-я, ха-ха!..

Я его выпер около девяти часов. Вернее, он сам ушел. На такси он всегда экономит. Хотя работает сверхурочно, зарабатывает неплохо.

- У меня за этот месяц тысяч семьдесят выйдет, - улыбаясь, сказал Гунан.

- И все равно ты не хочешь жить.

- Бля-я-я, ха-ха!

И был таков. Работа, дополнительные часы, подумал я.

А жить когда?

«Бакалавр» был откровенно засранный. Как можно так разосраться в таком крохотном магазинчике? Продавщица была ни о чем. Молодая, в очках, на вид классическая библиотекарша, только пока не настолько жирная. Еще какая-то старая тетка копалась в любовных романах. Не подфортило. В разговорах о художественной литературе я ас. Знакомиться вживую я не умел. Внешность у меня средняя. Не урод, кому-то и нравлюсь, но все-таки не из тех парней, что идут по улице, а окружающие таращат на них глаза. Не имея возможности обезоружить внешностью, мне бы пришлось станцевать настоящий танец, чтобы взять номерок у какой-нибудь симпатяжки. Явно больше усилий, чем я готов приложить. Зато, увидев девушку с книгой, я находил слова. Я знакомился в книжных, в библиотеках, подсаживался к девушкам, читающим в кафе или на лавочке в парке. Почти всегда получалось. Иной раз потом что-нибудь выходило. Одна такая книжная барышня трахалась, как безумная. Как-то в постели она призналась, что в хорошую погоду по пять раз в неделю читает в парке. Ждет, что какой-нибудь начитанный симпатичный парень познакомится с ней и трахнет. Статистика: один перепихон в месяц.

- Большинство просто ссыт подойти ко мне, - сказала она, печально откинувшись на подушку.

Я не стал говорить, что и сам ссыкло. Просто перелопатил такую гору литературы, что никакая девчуля с книгой, какой бы сексапильной она ни была, меня уже не пугает.

Конечно, я взял Буковски. «Хлеб с ветчиной». Роман 18+, содержит нецензурную брань. Роман? Или сборник рассказов? Я недавно прочел два его сборника: «Истории обыкновенного безумия» и «Первая красотка в городе». Сейчас мне бы зашел роман. Как узнать, что внутри? Книга запакована в пленку. На задней обложке в сотый раз предупреждают, кто есть Буковски и как он пишет, но меня-то волнует - ЧТО!..

Держа книгу в руках, я, будто задумавшись, сделал шаг в сторону. Меня прикрыл стеллаж. Я повертел головой, словно разминая шею. Камеры на меня не смотрят. Я содрал пленку. Получилось раз в пять дольше, чем я рассчитывал. Пленка шумела, как ненормальная. Так мне казалось, во всяком случае. Я спрятал ее в карман. Открыл аннотацию. БОЖЕ ТЫ МОЙ ИИСУСЕ! Роман о взрослении Буковски. Вернее, Чинаски, главного героя произведений старого алкаша, но разницы почти нет.

А ведь можно было загуглить...

Я подошел с книгой к кассе. Со мной буднично поздоровались. Она, наверное, все делает буднично, подумал я. Даже трахается. Потом вспомнил, как сам горел на работе. Держись, подруга. В этом мире милосердия и сочувствия не так много. Явно меньше, чем нужно нашему человечеству.

Кассирша пробила книгу. Я взял пакетик, чтобы не таскать заветный роман в руках. О пленке кассирша ничего не сказала. Возможно, она и не знала, что та была. Я захотел сказать ей что-нибудь ободряющее.

А, впрочем, ну ее на хуй, подумал я.