Кот + Фантастический рассказ

- А кстати, Бадыков, как тебя зовут-то?- невпопад спросил Шурочкин

- Данияр Тимурович. Можно Дэн, меня все так зовут. – и Бадыков снова сунул Шурочкину бутерброд, на этот раз с колбасой и кружками соленых огурцов сверху.

- Скажи-ка, Данияр Тимурович, а чего у вас начальника полиции нет? Волк сказал, что исполняет обязанности. – допытывался Шурочкин

- Так нет его, помер месяц назад. Хороший мужик был, Семен Николаич. Меня с детства гонял, еще когда мальчишкой был, курей по чужим дворам щипал. Ну, всяко бывало, сам понимаешь. Вот, к делу меня пристроил после армии, говорил, иди в милицию, Данияр, а то ступишь на кривую дорожку и все. Я и пошел. А куда идти-то? Не на лесопилку же! – расчувствовался Бадыков.

- От чего помер? От сердца? Инфаркт? – уточнил Шурочкин

- А пес его знает! В район на вскрытие отвезли, говорят от естественных причин, никакого криминала. Дома его нашли. На диване с пультом от телека в руке. Какой уж тут криминал! Может и сердце, все-таки 67 лет ему было, хотя с виду крепкий мужик. Жаль, так и не дождался подполковника. Майором помер. – пожал плечами Бадыков.

Вспомнив некстати собственного начальника, Шурочкин поежился. Он не любил совпадений и случайностей. Они всегда мешали построению его логических цепей. На этот раз к его сомнениям в благополучии Выгорьевска добавился хороший мужик, начальник полиции, померший от естественных причин.

- Ладно, пойдем, Данияр Тимурович, - поднялся Шурочкин из-за стола и незаметно вытер руки о штаны. – Будем бабку Люду опрашивать.

- Гражданку Петрову, Людмилу Федоровну. – подсказал Бадыков.

От опорного пункта до центра порока, как окрестил квартиру бабы Люды Волк, было 10 минут пешего ходу. Решили прогуляться, да и выветрить недавно принятый алкоголь. Несмотря на две серые пятиэтажки, высившиеся на холме и отдававшие постапокалиптическими мотивами, в целом Выгорьевск производил приятное впечатление ухоженного, в меру большого поселка с ухо чистыми улицами и добротными домами частного сектора. Администрация располагалась в просторном деревянном доме, а напротив была новая, хорошо отстроенная школа.

- Это Поросенков нам школу построил, глава района. У нас ведь рождаемость-то на первом месте по району. Из Осокина и Петровского в нашу школу детишек привозят. Вот как! – похвастался Бадыков по дороге.

Несмотря на уверения Бадыкова в том, что окно на первом этаже не закрывается от наплыва жаждущих, очереди Шурочкин не заметил. Занавески были задернуты, на кухне горел свет.

В подъезде стоял мужик в семейных трусах и куртке на голое тело и дымил во всю, культурно стряхивая пепел в консервную банку. Он молча пожал руку Бадыкову и недоверчиво зыркнул на Шурочкина. Бадыков настойчиво трижды пнул коричневую дерматиновую дверь с отвалившимся номером. А потом еще и дробно постучал кулаком.

Дверь приоткрылась и в щели показался острый нос, желтый глаз и черно-седая прядь.

- Ааа, этты! Заходь! – быстро скомандовали из-за двери и буквально втащили Бадыкова вовнутрь. Шурочкин быстро вошел следом.

В коридорчике было темно, только из кухни слева шел свет.

- А я смотрю, что-то тихо у тебя сегодня, бабЛюда. Окно закрыто. – заявил Бадыков, наощупь разуваясь.

- Дык женский день у меня сегодня. Дифцит привезла вчерась. – довольно сообщила баба Люда и прошаркала вперед. – Ты в залу проходь со своим москвичом этим. А я сейчас.

Шурочкин прошел вперед, ощущая под ногами домотканые половики. В зале тоже было темно. Бадыков толкнул его на продавленный диван.

- Садитесь, СанСаныч. Баба Люда не любит свет зря жечь. – пояснил он.

В кухне за стенкой шуршали пакеты, звякали ложки, взвизгивали застежки молний. Наконец, минут через пятнадцать после топота в коридоре в комнате вспыхнул свет. Зала оказалась небольшой комнаткой, жидко обставленной случайной мебелью. В углублении справа, за занавеской стояла кровать с горами подушек, а напротив, на стене, сильно выдаваясь габаритами за угол висела внушительная плазма.

- Нравится? – поймала взгляд Шурочкина баба Люда и погладила край телевизора – Это ж любимец мой! Я кино страсть как люблю. Про Кемаля вот смотрю. Про любовь. Ой, не оторваться прям. А такой красавец-мужчина, этот Кемаль, так бы и съела.

- Ты давай, Людмила Федоровна нам зубы не заговаривай. Откуда про москвича узнала? – сурово спросил Бадыков

- Ой, много ль надо ума? Ты ж местный, все про меня знаешь – хитро улыбнулась она.

- Ясно, Маринка уже приходила. – кивнул Бадыков. – Знаю твою агентуру.

- Ну раз знаешь, чего тогда приперлися? – рассердилась старуха.

- Не приперлись, а с опросом к тебе пришли. Или тебя официально повесткой вызывать? – в ответ наскочил Бадыков.

- Я тебе говорить ничего не буду. Сказала уже. – и бабка кивнула в сторону выхода. – Иди в кухню. С ним потолкую.

К удивлению Шурочкина, старший лейтенант поднялся и вышел, закрыв за собой дребезжащую стеклом дверь. Бабка уселась в кресло и уставилась на Шурочкина.

- Ну давай, спрашивай, пока я в настроении. – довольная собой сообщила она.

- Это хорошо, что в настроении. Следователь СК капитан Шурочкин. – представился Шурочкин.

Бабка кивнула и поправила выбившуюся из-под косынки прядь.

- Скажите, Людмила Федоровна, а что вам известно о пропаже гражданки Плотвиной? – сразу приступил к сути Шурочкин

- Дык известно, что – туманно ответила баб Люда.

- А конкретнее? – уточнил Шурочкин

Бабка поправила распахивающийся на груди халат, наклонилась вперед к Шурочкину и страшно округлив глаза громко зашептала:

- ПРОПАЛА ОНА!

Шурочкин к подобному поведению был готов, по опыту и не с такими говаривал, поэтому придвинулся к ней еще ближе и тоже зашипел:

- А ПОЧЕМУ?

К этому бабка была не готова, откинулась назад, обтерла рот рукой и прищурилась:

- А вот это уже другой разговор. Ты, я как посмотрю, не промах. Не эти два идиота. Я так скажу, что убили ее.

Такого поворота не ожидал Шурочкин.

- Кто убил? Можете назвать имена? Как? Почему? Где тело?

- Ишь ты, какой быстрый! – усмехнулась бабка. – Ты давай, позже один приходи, а то тут вон уши у стен есть. Часиков в 11 приходи, как кино закончится как раз.

Шурочкин подумал с минуту, затем вышел в коридор и громко, на всю кухню, чтоб сидевшая за стеной бабка услышала заявил:

- Старший лейтенант Бадыков, попрошу вас понятых привести. Будем производить обыск.

Мгновенно выросшая в дверном проеме баба Люда заголосила:

- Каких понятых, какой обыск???? Перед людями меня позорить? На каком основании? Дань, ну скажи ты ему!

Шурочкин подмигнул Бадыкову и повернулся к бабке:

- На том основании, что у меня имеются особые полномочия в связи с важностью дела и тяжестью преступления. Хотя конечно можно и без обыска, если по-хорошему будете сотрудничать.

Баба Люда стащила косынку с головы, обтерла лицо и тяжело приземлилась на стул.

- Дань, выйди покурить, а? А я тут с товарищем из Москвы поговорю. – попросила она

- Да, Данияр Тимурович, выйди, пожалуйста, а если что, то сразу за понятыми. – подтвердил Шурочкин.

Когда за Бадыковым захлопнулась дверь, баба Люда тяжелым взглядом пригвоздила Шурочкина к стулу напротив и в одно мгновение превратилась из простоватой деревенской бабки-самогонщицы в суровую и хитрую каргу.

- А ты не прост, рыженький, да? Ой не прост. Говори, от кого пожаловал. От Поросенко или вправду из Москвы?

- На этот счет, Людмила Федоровна, не беспокойтесь, на самом деле из Москвы. И исключительно по поводу пропажи Анастасии Ивановны. А если что на Поросенко вашего нарою, то мне только в радость, и начальнику моему повышение. Никто прикрывать его дела не будет. В Москве повыше его люди сидят. – заверил ее Шурочкин

- Вот и хорошо, вот и ладно. – посветлела баба Люда. - Так вот… Таська-то мне не чужой человек. Родня моя кровная. По материнской линии сестра. Так вот…

- Я вас внимательно слушаю. – напрягся Шурочкин

- Убили ее. И не просто так убили. Понятно? – баба Люда понизила голос

- Обычно просто так и не убивают. Всегда есть мотив. Какой мотив у ее убийства?

- ПОРЧА! Якобы на Поросенко и весь род его она могильную порчу навела. – шепотом сообщила баба Люда.

- А она навела? – поинтересовался ничего не удивляющийся Шурочкин

- Нет, не наводила. Зуб даю. Не могла она такое дело устроить.

- Как не могла? Она ж ведьма местная! – удивился капитан.

- Эк ты быстрый! Что ты в этом понимаешь, городской! – ухмыльнулась баба Люда

- Ну расскажите тогда, на ваш взгляд, что было то? – сдался Шурочкин

- Таська не ведьма была, а травница, шептунья. Целительница-по новому, по- современному. Чего там она могла? Бабам плод приживить, грыжу закусить, от пьянства отвадить. А чтоб порчу, так это не по ее зубам. – назидательно сказала бабка. – А убили ее по навету Семки Майора. Мента нашего. Гнида и тварь был продажная.

- Так кто убил-то? – навострил уши Шурочкин

- Эти – мотнула головой в сторону улицы бабка Люда – Менты.

- Конктретнее. И где тело?

- Вот конкретнее не могу знать. Может наши менты, может районные. Облили бензином и подожгли. Все про то знают и молчат. А тело в лесу выкинули.

- Место покажете? – встрепенулся Шурочкин.

- Покажу. Чего ж не показать. – пожала плечами бабка. – Я ее, родимую, под сосной прикопала и ветками закидала. Только ты уже молчи про то. Скажи ментам-то что я тебе наплела, будто бы в лесу ее видела, когда за дифцитом ездила. Вот и все. Боязно мне, сынок, понимаешь? Мне тут жить еще. А так завтра днем приходи, в лес пойдем.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Бадыков пожал плечами и пошел обратно, к машине. Шурочкин прошел в дом. Ведьмин дом.

Обычный деревенский дом, как у всех, как везде. Никаких там пучков трав, черепов, перьев, вороны на шестке. На стене фотографии в рамке и календарь на прошлый год с собакой в новогоднем колпачке и на этот, с президентом в зеркальных очках.

Хозяйка выглядела тоже обыкновенно, в дешевых потертых джинсах, старом свитере домашней вязки и серенькими волосами, заплетенными в растрепанную косу. Она заметно прихрамывала.

- Гражданка Филатова? Елена Федоровна? – уточнил Шурочкин

- Да, я самая и есть. – подтвердила она – За стол присаживайтесь. Я чай вам налью, раз уж так с самого начала негостеприимно встретила.

Шурочкин подумал, что чаю было бы неплохо выпить. После тряски в прокуренной милицейской Ниве, да еще и мощной затрещины от двери крепкий чай был бы в самый раз. Настоящий заварной, а может даже с вареньем. На печке ворчал и булькал большой зеленый эмалированный чайник. Шурочкин почему-то боялся, что сейчас она кинет в чашку пакетик и ливанет туда бурлящего кипятка, но Елена достала заварочный чайник и щедро сыпанула из старой жестяной банки горсть черного чая.

- Вы извините, только сахара у нас нет. Варенье будете? Брусничное.

Она поставила на стол две чашки и вазочку с вареньем.

- А что у вас с ногой? – уточнил Шурочкин, видевший ее реакцию на Бадыкова – Конфликт с местными властями?

- Это? – улыбнулась Елена. – Это с детства еще. С дерева упала. А с властями конфликт. Это вы верно сказали. Они маму мою не ищут, дело не возбуждают. Говорят, она и раньше надолго уходила, рано еще панику поднимать. А куда уж рано-то? Три недели с хвостом уж прошло.

- Скажите, Елена Федоровна - издалека начал Шурочкин – А правда ли, что у мамы вашей из-за земли споры были с администрацией?

- Да ну, какие споры. Скажете тоже! Земля у нашей семьи в собственности, еще при царе ее моему прадеду отписали. И при советской власти никаких проблем не было, давали в аренду на 100 лет. А в перестройку уж снова в собственность оформили, как положено. Сначала дед собственником был, потом мама. А землю эту давно купить хотят, но мама отказывается. Наша это земля, понимаете, родовая. Нам без нее нельзя.

- А как вы считаете, могла эта земля стать причиной исчезновения вашей мамы? – задал вопрос Шурочкин.

Елена задумалась и странно посмотрела на Шурочкина. Только сейчас он заметил, что один глаз у нее был серым, а другой зеленым.

- Вы хотите сказать, что она не … что ее… - не могла закончить Елена, страшась озвучить догадку.

- Нет, ничего не хочу сказать. Просто предположение. – нашелся Шурочкин. – А раньше ваша мама часто пропадала?

- Да не пропадала она! – занервничала Елена. - Могла в лес уйти, ну на день-два. Там в лесу охотничья избушка есть. Если за клюквой на болото идти, то можно там переночевать. Один раз ко мне в город уезжала, может тогда соседи и решили, что пропала она. Только в избушке я была, нет ее там и ко мне тоже не приезжала.

Чай подходил к концу. Ничего толком Шурочкин не выяснил, но чувствовал, что пора было уходить.

- Спасибо за чай. – Шурочкин встал. – Я обещаю, что буду искать вашу маму и обязательно найду.

Елена встала вместе с ним и посмотрела ему в глаза

- Я вам верю.

Шурочкин вышел на улицу, долго возился с ботинками, которые пришлось полностью расшнуровать и наконец вернулся в машину.

- Ну что, как встретили? – нейтрально спросил Волк.

- Спокойно. Говорит, что маму ее не ищете. – сказал Шурочкин, прикидывая, что делать дальше.

- Эта песня старая. Как ее искать? В избушку ходили, по лесу искали. В город она не уезжала, в райцентр тоже. Отсюда автобус два раза в неделю ходит или на попутке только ехать. Всех опросили, никто не видел ее. Ну и чего делать-то? – пожал плечами Волк – Она ходит, ноет, говорит, не ищите маму. А у нас не город, понимаешь, капитан? Может ее волки сожрали уже. Чего искать-то?

Шурочкин посмотрела на дом, на лес, что-то прикидывая.

- Ну чего, капитан, в райцентр поедем? – с надеждой спросил Волк

- Нет, рано еще в райцентр. Мне бы жилье какое найти, заночевать. Может сдает кто? – спросил Шурочкин

- Жилье у нас чужаку никто не сдаст. Но можешь в опорном пункте поселиться, Бадыков там две недели жил, когда его жена выгнала. Раскладушка осталась и одеяло.

- Чего это выгнала? – обиделся Бадыков. - Я сам, может ушел.

- Это к делу не относится. – обрубил Волк. – Может по дороге в магАзин заскочим? Ресторации-то у нас нет и не предвидится. Посидим, за знакомство, как говорится.

Против магАзина Шурочкин не возражал, потому что по опыту знал, что в подобных населенных пунктах все информационные центры как раз и располагаются в магАзинах, сельпо, стекляшках, чипках, палатках, ларьках и прочих торговых точках.

По дороге выяснилось, что в Выгорьевске таких информационных центров целых четыре. Самый крупный, тот самый магАзин, где продавалось все, от соли и конфет до тумбочек и лопат, небольшой строительный вагончик, торговавший алкоголем, закуской-запивкой неподалеку от автобусной остановки, культурное заведение, предлагавший одежду, детские и канцелярские товары напротив администрации и квартира первого этажа в одной из двух пятиэтажек, где проживала местная самогонщица баба Люда. Тут торговля шла бойко, особенно ближе к вечеру, окно не закрывалось почти никогда, разве что в самые лютые морозы. Кроме самогона баба Люда умудрялась приторговывать «дифцитом», который закупала в райцентре у знакомого перекупщика. Самогон сбывался через окно, а «дифцит» на кухне у бабы Люды.

Купить провизию Шурочкин собирался в магАзине, а к вечеру прогуляться к остановке и к окну, согласно совету неунывающего Бадыкова, который взялся сопровождать гостя в походах по Выгорьевску.

Хмурый Волк скромно взял половинку хлеба, половинку толстенной докторской колбасы, две банки шпрот в масле и поллитру.

- Он у нас культурный очень, бабЛюдиным варевом брезгует. – подмигнул Бадыков

- Не брезгую, а принципиальную позицию занимаю. – осклабился Волк. – Хорош начальник полиции ПГТ, который поощряет незаконную торговлю алкоголем. Я на улице покурю, подожду вас.

Шурочкин походил по гулкому помещению, поностальгировал на разложенные по прозрачным пакетам руками местных продавщиц конфеты, печенье, подсохшие пряники и даже ломанные лимонные дольки, вспоминая свои немудрящие детские радости в поселке, куда регулярно выезжал с теткой на лето, в итоге вздохнул, сгреб с полки лапшу быстрого приготовления, упаковку сосисок, хлеб и пачку чая.

Карточки на кассе принимали, несмотря на уверения Яковлева о глухом отставании провинциальной жизни. Незаинтересованная продавщица в овчиной безрукавке меланхолично подпевала вполголоса надрывающемуся радио и набирала сумму на кассе вручную.

- А чего ты, Марина, такая неласковая? – решил приосаниться Бадыков – Видишь, к нам гость из самой Москвы пожаловал? Давай там, подсуетись, улыбнись, в пакет все собери. Чтоб пакет бесплатный, за счет заведения!

И он предостерегающе поднял палец. Марина исподлобья оценивающе осмотрела Шурочкина, решая про себя, стоит ли приезжий внимания, но Шурочкин улыбнулся ей во все свои 32 зуба, с шиком положил на прилавок пятитысячную купюру и солидно произнес:

- Сдачи не надо.

Марина сгребла купюру, посмотрела на нее на просвет и хрипловато сказала:

- Добро пожаловать в Выгорьевск!

- Вот и отлично, ведь можешь же, когда хочешь. – хохотнул Бадыков, подхватывая пакет Шурочкина и собираясь к выходу.

- А по какому делу вы к нам в Выгорьевск? Отдыхать или как? – вдруг томно спросила Марина, косясь на спину уходящего старшего лейтенанта.

Шурочкину очень хотелось сказать «или как», но он вздохнул и трагично ответил:

- Ищу одну женщину!

- В смысле женщину вашей мечты? – улыбнулась продавщица

- Скорее мечты моего начальника – в этот момент Шурочкин думал о том, что Яковлев турнёт его с работы, если не получит подполковника. Да и пятитысячную надо было как-то оправдать. Он оперся о прилавок, чтобы быть поближе к Марининому лицу и шепотом произнес:

- Порча на нем страшная. А ему донесли, что в Выгорьевске ведьма живет настоящая, любую порчу снять может. Тогда и деньги, и повышения, и здоровье, все у него будет. Вот и послал меня на поиски.

Глаза Марины округлились как у кошки, увидевшей добычу, она ойкнула и закрыла рот ладошкой.

- Это про бабу Тасю что ли???? Во делаааа!!!

- А кто это, баба Тася?- сразу же подхватил инициативу Шурочкин.

Марина тоже шепотом ответила:

- БАБА ТАСЯ! Анастасия Иванна. Была у нас такая ведьма, и правда была…

- И где она? – судьба Шурочкина, Яковлева и вообще всего дела висела на волоске

- Так нет ее больше. ОЙ! В смысле пропала. - и глаза Марины вернулись в обычное состояние, она посматривала на улицу, где стояли милицейская Нива, Волк и Бадыков.

- А куда пропала, не знаете? Когда? – уточнил Шурочкин – Может вернется еще?

- Нет, не знаю, не вернется. Ой, запутали вы меня совсем! Работать надо! – она начала с подчеркнутым трудолюбием смахивать невидимый мусор с прилавка.

- Ну, спасибо вам, Марина. А может другая ведьма есть у вас?

- У нас? Да откуда ж? Знаете, на всю деревню всегда одна ведьма, иначе беда! – простодушно улыбнулась. – Хотя знаете, вы у бабы Люды спросите, которая самогоном торгует. Денчик вон знает.

Она кивнула на Бадыкова.

- Обязательно! – снова широко улыбнулся Шурочкин.

Здесь ловить было больше нечего. Он вышел на улицу.

- Ну поехали, что ли! – нетерпеливо сказал Волк.

В опорном пункте было жарко, пахло грязными носками и почему-то малиной. Волк вытащил из-за шкафа раскладушку и достал одеяло с подушкой.

- Давай, Бадыков, подсуетись, организуй нам посидеть! – распорядился Волк.

Хозяйственный Бадыков тут же приступил к сервировке.

- Ну что, убедился, капитан? – усмехнулся Волк. – Как наше информбюро-то тебя уже просветило?

Шурочкин пожал плечами.

- Ну кое-что я узнал.

- Да? И что же? Поделись, так сказать, с коллегами! Давайте, за встречу!

Бадыков разлил по стаканам поллитру. Выпили, закусили. Шурочкин почувствовал тяжесть в ногах.

- А то, что бабка ваша пропавшая –ведьма! Настоящая. – буднично сообщил Шурочкин

Волк и Бадыков переглянулись.

- Слушай, ведьма или нет, как это к делу относится? Ну мало ли во что там бабы верят? Может ходили к ней, грыжу ребенку заговорить, лишай или падучую полечить, всяк ближе, чем в райцентр в больницу переться. Но чтоб ведьма! – издалека начал Волк

- Не скажи, Сергей Михайлович – не согласился Шурочкин. – Я вот думаю, что тут-то все дело и есть. Или вам будет интересней, если я в Москву приеду и доложу, что это вы бабку тут убили, чтоб зять главы района ее землю заграбастал?

Кабинет заполнился тяжелой и удушающей тишиной. «Интересно, они меня сейчас в лес к волкам отвезут или ночью?» - подумал Шурочкин. Внезапно Волк высоко и визгливо рассмеялся:

- А ты, капитан, не промах. Как, говоришь, тебя зовут?

- Сан Саныч. – кисло скривился Шурочкин

- КАК?! – переспросил Бадыков

- Шурочкин, Александр Александрович. – повторил он

- Вот это трипл! – обрадовался Волк. – Это ж поинтересней чем, Серый Волк. А вообще, если по делу, то с бабкой так даже лучше будет. Не просто же так тебя из Москвы прислали, да?

- Нет, конечно. Или вы думаете, что Следственный Комитет всеми бабками пропавшими занимается? – криво улыбнулся Шурочкин, думая, как дальше вывернуть дело, чтоб дожить до утра и при этом докопаться до правды.

- Порядок, нормально! – обрадовался Волк, доставая из стола вторую поллитру – Бадыков, наливай! Я ж говорю, рыбак рыбак видит издалека! Везде свои люди!

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

КОТ И ЕГО ЧЕЛОВЕК

Рэймонд лежал на коленях у Сергея Владиславовича и мурлыкал. Ну еще бы тут не мурлыкать, когда тебя так приятно гладят по голове и почесывают за ушами. Сергей Владиславович сидел в кресле на своем балконе второго этажа и смотрел на закат. «Как приятно сидеть и смотреть на солнце, когда у тебя на коленях лежит твой теплый кот», - думал Сергей Владиславович. «Как приятно лежать и мурлыкать, когда ты на теплых коленях твоего человека», - думал Рэй. Так думали они друг о друге и каждый полагал, что хозяин именно он. Они иногда даже спорили об этом. То есть, конечно, Сергей Владиславович не знал, что они спорят. Просто случайно в разговоре с кем-то он иногда упоминал о том, что Рэй его кот. И Рэймонд каждый раз, когда это слышал, думал про себя: «Это не я твой кот, это ты мой человек». Но высказывать свою позицию вслух Рэймонд не утруждался, считая, что это даже несколько мило — оставлять своего человека в его наивном заблуждении.

Рэймонд был уже не молодым котом, но и не так чтобы старым, десяти лет от роду. В своё время он вдоволь налазился по деревьям, навоевался с другими котами, набегался за кошками, кого-то из них даже, кажется, осчастливил не одним выводком котят, но с тех пор минуло много лун. Он обленился, поправился почти на целый килограмм, и хоть уже утратил былую прыть, зато сохранил первозданную радость жизни и умение наслаждаться приятными мелочами. Например, просто греться на коленях своего человека, чем как раз сейчас и занимался, мурлыча так громко, словно боялся, что его не услышат.

Его человек, Сергей Владиславович, был старше Рэя в семь раз и давно уже сед и вдов. Он вёл полузатворнический образ жизни, и в этой самой жизни у него уже мало что оставалось, кроме Рэймонда. Сергей Владиславович отлично помнил, как подобрал его маленьким продрогшим котенком в кустах под тем самым балконом, на котором они сейчас сидели. В тот год он овдовел и ему было тоскливо и тягостно жить одному. Дети, конечно, были, были и внуки, но у них была своя жизнь, и навещали они его хоть и регулярно, но недостаточно часто, чтобы не дать щемящему одиночеству вонзить когти в его сердце. И как раз тогда словно сама судьба подкинула ему бездомного дрожащего котенка, которого он подобрал и выходил, назвал Рэймондом в честь любимого писателя и вырастил из него большого самоуверенного кота. Рэймонд помнил тот холодный голодный чёрный мокрый мир, который чуть было не забрал тогда все девять его ещё совсем юных детских жизней. Иногда тот мир снился ему в кошмарах, хотя почти никогда не в конкретных образах, а просто в виде чего-то огромного враждебного и страшного, наваливающегося сверху на него, маленького и беззащитного. Тогда Реймонд просыпался в ужасе, но через секунду, почуяв рядом с собой своего человека, тут же успокаивался и засыпал снова, уже мирно и спокойно.

Каждый год в мае Сергей Владиславович выносил на балкон свое старое кресло, и каждый тёплый закат этой части года они проводили на нем. В начале осени, когда дни уже попрохладнели, а дожди ещё не сменили свой редкий спринт на непрерывный марафон, Сергей Владиславович, как обычно, сидел и смотрел на закатное солнце, а Рэймонд просто грелся у него на коленях. Однако сентябрь уже вступал в свои права, и оба они с грустью понимали, что вечера очень скоро станут слишком холодными, а значит придется распрощаться с балконными посиделками и проводить вечер, как и прежде, на диване перед телевизором. Правда, Сергея Владиславовича это огорчало всё же больше, чем Рэя. Тому было, в сущности, всё равно, смотрит ли его человек на солнечный закат или в экран телевизора. Главное, чтобы он был рядом.

Солнце уже зашло. Сергей Владиславович зашевелился, намереваясь встать:

— Ну, вставай, лежебока.

Рэймонд никак не отреагировал.

— Рэй, вставай, говорю!

Рэй нехотя открыл глаза, смерил Сергея Владиславовича недовольным взглядом, но всё же подчинился и спрыгнул на пол. Они пошли в комнату. Кот покрутился немного по комнате, тихо ненавязчиво мяукнул, надеясь, что его человек пойдет в кухню, и что может быть есть шанс выпросить у него внеочередное лакомство. Но человек в кухню не пошел, а сел на диван и включил телевизор.

Рэй никогда не понимал этой странной человеческой тяги к говорящему ящику. Нет, он вполне допускал, что сведения, которые ежевечерне сообщает этот ящик его человеку, весьма интересны и может быть даже ценны, но он решительно отказывался понимать, почему его человек предпочитает эти сведения настоящему живому общению, общению с ним, с Рэймондом. Можно бы и поиграть, в конце концов. Но батарейки в лазерной указке давно сели, а других игрушек Рэй особо не любил. И так и быть, он готов был терпеть в своем человеке эту маленькую слабость к телевизору. Рэймонд запрыгнул на диван и свернулся возле Сергея Владиславовича, удобно пристроившись сбоку его ноги.

— Ах ты соня, — рассеянно проговорил ему Сергей Владиславович и, устремив внимание в экран говорильного ящика, машинально погладил Рэймонда снова.

Рэймонд стал засыпать, вспоминая, как обычно, перед сном события минувшего дня. Сегодня с утра, после завтрака, он пошел во двор по своим обычным делам и для начала провёл регулярную утреннюю разведку, представлявшую собой обнюхивание всего нового и неизвестного на вверенной ему территории. Кем вверенной? Да самим собой, конечно. Однако ему пришлось когда-то завоевывать эту территорию парой десятков отважных боёв. Затем он подновил все границы, обрамляющие его подведомственную зону, и вернулся домой аккурат к обеденному времени. Потому что ну как же это можно — пропустить обед? На обед Рэй сегодня съел вкуснейшее куриное крылышко. Ел он его жадно, даже слегка порыкивая, с таким энтузиазмом, будто самолично поймал, умертвил и принес в дом эту несчастную курицу, и лишь милостиво позволил Сергею Владиславовичу её приготовить. Затем следовал непременный послеобеденный сон и снова прогулка по двору. Вялая, без энтузиазма, попытка догнать молодую кошку окончилась позорной неудачей, и этот тяжкий стресс был срочно заеден ужином. А что было сегодня после ужина, Рэймонд вспомнить не успел, потому что как раз на этой сладкой мысли он уснул. Он не помнил, как Сергей Владиславович выключил телевизор и перешёл с дивана на кровать. Не помнил даже как он сам сквозь сон последовал за человеком и улегся у него под боком, рассчитывая там проспать уже до самого утра.

Разбудил Рэймонда странный звук, полустон-полухрип. Сквозь сон он сначала было решил, что это воет и урчит у него самого в животе, ведь он уже пару часов ничего не ел. Однако в следующий момент в его голову пришла мрачная догадка, которая его окончательно разбудила. Он моментально вскочил и сел. Он был рядом со своим человеком, а его человек стонал, хрипел и тяжело дышал.

— Ох помру я, Рэй, помру. Рэй, мальчик, плохо мне.

Потускневшие глаза человека бесцельно шарили по потолку, не понимая то ли они уже не видят, то ли вокруг просто темно. Рэй лихорадочно заметался возле него. Как же он мог забыть? Эх, кошачья голова! Сегодня же очередная годовщина смерти его жены! То-то он весь день ходил сам не свой, постоянно пил свои капли, то и дело притрагивался к глазам. Надо было заранее позаботиться, принять меры... Меньше всего на свете Рэй хотел сейчас его потерять, своего человека. Он столько лет прожил вместе с ним, сколько себя помнил. Всю его кошачью жизнь человек был рядом, они много пережили вместе. Нет, он не должен уйти, не должен, не может! Рэй соображал как в полусне. Что делать? Что? Бежать? Звать? Кого? Как? Не поймут! Не успеют! И вдруг он остановился как статуя — решение пришло само. Вызвать его. Снова. Как всегда. И не важно, что это будет уже последний раз. Просто его человек не должен сейчас уйти! Он, Рэймонд, не позволит ему уйти.

— Рэй, плохо мне...  Телефон... Принеси...

Сергей Владиславович уже плохо понимал, что говорит. И последние слова он говорил уже от отчаяния. Он вовсе не надеялся, что Рэй, как собака, действительно принесет ему в зубах телефон. А Рэй, хоть отлично знал, какой предмет обозначает в языке человека слово «телефон», но нести его не стал. Во-первых, потому что те, кого человек хотел вызвать по телефону, всё равно не успеют. А во-вторых потому, что он, Рэймонд, знал более надежное и быстрое решение. Он соскочил на пол и стал быстро водить лапой по ковру. «Так, сначала круг, потом по диагонали... Как там? Наискосок и вот тут такой иероглиф... Ах чёрт, да как же там было-то?» Странный рисунок, который он вычерчивал на полу, сначала существовал лишь в его воображении, затем линии стали понемногу возникать, словно из воздуха, и светиться багрово-красным. Сначала тускло, затем всё ярче и ярче, и вот наконец...

В дыму пентаграммы появился небольшой, размером с Рэймонда, демон, в воинственной позе, но вместе с тем и какого-то жалкого, тщедушного вида.

— Я уж думал, ты меня сегодня не вызовешь. Я уже даже ждать перестал и спать лёг. Думал, обошлось в этом году, — дружелюбно начал демон.

— Думать — не твоё дело. Твоё — договоры подписывать! —оборвал его Рэймонд и ехидно добавил, — или тебя начальство рангом повысило?

— Не повысило, - надулся обиженно демон, — хоть я уже три тыщи лет верой и правдой...

— Разговоры потом! Видишь, он умирает! Делай своё дело! — зашипел Рэймонд.

— Ну, дело так дело. Вам, полагаю, как всегда? — деловито осведомился демон, достал какой-то прибор вроде телефона и стал проверять в нем свою базу. Очевидно, найдя в базе какие-то сведения, он озадаченно хмыкнул. — А вы вообще помните, что это уже восьмой раз? У вас же, если не ошибаюсь, было только девять этих самых... Кхм... Жизней.

— Девять-девять, не твоё дело. Давай действуй. Слышишь, он уже хрипит!

— Вы точно уверены? — демон снизил голос до заговорщицкого шепота, — Всё-таки восьмой раз, а значит ни одной запасной жизни у вас не остается. Только девятая, которой вы, гхм, собственно и пользуетесь в данный момент. И потом, за восьмую сделку вы должны будете восьмикратно больший срок у нас провести. А если и девятую вдруг захотите отдать, так и вовсе навеки к нам загремите. И хотя это, собственно говоря, в моих служебных интересах, но как старому знакомому, так сказать, в частном порядке я вам категорически не советую...

— Советовать у себя в аду будешь! — раздраженно буркнул Рэймонд, — Делай то, зачем вызвали!

— Ладно-ладно, не извольте беспокоиться, всё обтяпаем в лучшем виде, — самодовольно ухмыльнулся демон и стал быстро совершать руками в воздухе какие-то манипуляции. Он вычерчивал одному ему известные знаки и схемы вокруг Рэймонда, затем вокруг Сергея Владиславовича, бормоча какие-то слова на своей адовой тарабарщине.

Поначалу ничего не происходило, затем Рэймонд вдруг почувствовал, что у него темнеет в глазах, а всё его тело пронзила дикая боль. Он физически ощущал, как его покидает восьмая, предпоследняя из девяти его кошачьих жизней. Он сдерживался из последних сил, чтобы не заорать от боли. Вскоре предпоследняя жизнь окончательно покинула тело Рэя, зависнув над ним в форме странного бело-голубого светящегося шара. Только тогда боль стала утихать. Рэй сразу посмотрел на своего человека. Человек всё так же судорожно хватал ртом воздух, метался в постели и блуждал невидящим взглядом по потолку. Светящийся шар плавно проследовал от Рэймонда к Сергею Владиславовичу, немного повисел над ним и вдруг резко, словно с размаху, влетел в его грудь.

Сергей Владиславович шумно вдохнул и медленно выдохнул, боль отпускала его, причем так быстро, как еще минуту назад он и мечтать не мог. Его тело успокоилось и перестало судорожно дергаться, черты его лица разгладились и просветлели, взгляд обрёл осмысленность.

— Ну, стало быть, дело сделано, — довольно улыбнулся демон и сразу подсунул Рэймонду какую-то бумажку с кроваво-красными светящимися буквами, — Извольте подписать. Акт приёма оказанной услуги, так сказать.

Рэймонд хотел было приложить лапу, но демон многозначительно покашлял, и он вспомнил:

— Ах да, с кровью же надо.

Реймонд слегка цепанул когтем левой лапы по розовой подушечке правой. На подушечке медленно проступила крупная красная капля. Рэймонд приложил лапу с каплей к документу, оставив красный отпечаток, и через секунду демон вместе с документом испарился, крикнув напоследок:

— До встречи через год! — и злорадно хихикнул.

Рэймонд чувствовал себя так, словно по нему проехал асфальтоукладчик. Взъерошенный, вялый и выжатый как лимон, он проковылял к кровати человека. Больших сил стоило ему запрыгнуть на неё и пристроиться снова под тёплым боком Сергея Владиславовича, дышавшего уже ровно и спокойно.

— Отпустило, Рэй, отпустило. Мы с тобой еще поживём, — улыбаясь, шептал человек, гладя кота по голове. Он, как всегда, ничего не видел — ни демона, ни процесса «трансплантации» жизни от Рэя к нему. Он просто почувствовал, что жизнь каким-то непостижимым образом вернулась к нему и списал это на свой сильный организм, и еще немножко на бога, в которого верил, хоть и не всем в этом признавался.

— Поживём ещё с тобой, — говорил Сергей Владиславович рассеянно, уже сквозь наползающий на него здоровый сон. А Рэймонд лежал возле него и довольно урчал. Он сегодня выкроил себе ещё как минимум год со своим человеком. Просто Рэй не представлял своей жизни без него. И не хотел быть без него. И он уже понимал, что в следующий раз, когда это понадобится, он отдаст и свою последнюю, девятую жизнь. Пусть даже для этого ему придется отправиться в ад на целую вечность.

Кот лежал у тёплого бока человека, громко урчал, и от радости, как котенок, перебирал передними лапами, чувствуя необыкновенное счастье, которое он себе выкупил, и неважно какой ценой — счастье быть чьим-то котом.

И спящий Сергей Владиславович уже, конечно, не услышал, как Рэймонд тихо сказал ему, засыпая:

—Вот поэтому ты и есть мой человек, а не я твой кот. И пусть у тебя, всё будет хорошо, мой человек. А если у тебя всё будет хорошо, то и у меня тоже. У меня тоже.

КОНЕЦ

3 моих телеги: с озвучками юморных видео, с аудиокнигами, с собственным творчеством.

Кот! Обычный кот. Это же замечательно. Кот пришел сюда, значит, где-то есть выход наружу! Кот подошел к нему. Витька гладил его, потом прижал к себе. Ему показалось, что кот вбирает в себя страхи, которые Витька успел нафантазировать.

- Хороший, хороший, - повторял и повторял Витька.

Рядом зашевелился Ромка.

- Кто хороший? – чуть охрипшим от сна голосом спросил он.

- К нам пришел кот! Он, наверно, выведет нас отсюда.

Ромка подумал и скептически хмыкнул.

- Там, где кот пролезет, мы не поместимся…, - он отхлебнул воды, - но попробовать надо. Сколько мы спали?

Витька пожал плечами.

- Могли час, могли больше, даже скорее больше…

Витька подумал так, потому что ему вдруг страшно захотелось отойти… Он встал и, скользя рукой по стене, отошел шагов на двадцать. Дальше он отходить побоялся. Неловко было вот так вот... но делать было нечего.

Когда Витька вернулся, то кот сидел на том же месте. Ромка тоже отходил, но в другую строну. Они уселись поближе друг к другу. Кот разместился между мальчишками.

– Как бы объяснить коту, чтобы он нас отвел наружу? – спросил Ромка.

Витька этого не знал.

- Если бы хоть оглядеться немного, может рядом где-то и выход есть, там снаружи наверно уже утро. Будут нам звонить, не ответим… вот паника начнется, - вздохнул он. Ромка тоже вздохнул, наверняка подумав о том же самом. Витька повернул к нему голову и вдруг понял, что он видит! Видит Ромку!

- Ромка, - прошептал он, по-прежнему опасаясь говорить громко, - Ромка, я тебя вижу…

- И что? – буркнул тот, но тут до него дошло.

- Я тебя тоже вижу! - обрадовался он.

Мальчишки вскочили и огляделись. Светлее стало ненамного, но они видели друг друга, видели кота. Видели стену, около которой сидели. Витька погладил ее поверхность.

- Металл какой-то…

Потом он что-то вспомнив быстро прошел несколько шагов и стал тщательно рассматривать стену. Ромка подошел к нему.

- Что тут?

- Здесь была дверь! Дверь, в которую мы зашли… вот здесь – Витька ткнул в стену.

Ромка присмотрелся. На стене был еле заметный след. Ромка тронул его пальцем. Попытался нащупать ногтем хоть малейшую выемку. Но не смог. Как могло быть так? Чтобы дверь закрылась так плотно? Витька тоже попытался поковырять стену.

- Непонятно, - сказал он.

- Блин, сейчас бы наружу… - Ромка снова поковырял стену.

Кот, который оставался на прежнем месте, подошел к ним. Он посмотрел снизу на мальчишек, потом обошел их, коснувшись ног, и направился прочь.

- Он уходит! – сказал Ромка.

Кот отошел на несколько шагов и обернулся.

- За собой зовет, - догадался Витька.

Мальчишки переглянулись – что делать? – а что можно сделать – здесь сидеть – толку нет… и они, не сговариваясь, двинулись за котом.

- Хорошо, что стало светлее, а то мы бы и не увидели, что он ушел, - сказал Витька.

Кот неторопливо шел по непонятному помещению, которое никак не заканчивалось.

- Пятьсот, - вдруг сказал Витька.

- Чего? - повернулся к нему Ромка.

- Пятьсот шагов, - повторил Витька, - шаг - полметра. Мы прошли гораздо больше, чем величина дома.

Ромка снова вздохнул…

"Дался мне этот дом", - подумал он.

Кот обернулся и посмотрел на него. Мальчишке на мгновение показалось, что кот уловил его мысль. Ромка тряхнул головой – глупости.

Они шли и шли за своим провожатым, Витька продолжал считать шаги. Когда он сказал – две тысячи - впереди показалась стена. Она была такая же, как та, около которой они спали. Витька погладил стену рукой. Кот прошел вдоль нее несколько шагов и остановился.

- МЯУ!

Витька показалось, что кот не мяукнул, а произнес пароль! Так это или не так, но в стене появилась щель. Щель стала увеличиваться. Когда она стала шириной примерно в полметра, кот оглянулся на мальчишек и зашел в нее.

Витька с Ромкой заглянули – в стене образовался коридор.

- Идем? – загорелся Витька.

Ромка пожал плечами – делать-то все равно нечего и оба зашли в образовавшийся коридор. В этот раз они шли недолго.

- Двадцать, - сказал Витька, когда перед ними внезапно отъехал в сторону кусок стены и мальчишки увидели комнату.

Кот зашел в нее, мальчишки последовали за ним. На пороге Витька оглянулся – щель, которая привела их в коридор, сомкнулась. Витька с Ромкой оглядели комнату. Посередине стоял невысокий стол и несколько кресел. Все было из того же материала, из которого были сделаны стены. Витька поднял голову – свет шел с потолка. Ламп не был – потолок светился весь.

- Добрый день, молодые люди, - услышали мальчишки.

Оба резко повернулись – в стене комнаты снова открылась дверь, и в нее зашел невысокий мужчина. Рядом с ним шел мальчишка примерно такого же возраста ка и Витька с Ромкой.

-Здравствуйте, - несмело ответили Витька и Ромка хором.

Витьке показалось, что мальчишка насмешливо фыркнул. Мужчина сердито посмотрел на него и Витька понял, что ему не показалось. Он внимательно пригляделся к мальчишке. Что-то в нем было знакомое, хотя Витька мог поклясться, что прежде его нигде не встречал. Но все-таки.. все-таки…

- МЯУ! – вдруг сказал мальчишка, глядя Витьке в глаза.

"КОТ!" – внезапно понял Витька. – "Тот кот, который вел нас сюда…, которого я видел около старого дома!".

Витька похлопал глазами. Потом помотал головой.

- Ты еще ущипни себя, - ехидно сказал ему мальчишка, - а хочешь, я тебя щипну?

Витьке ехидство не понравилось.

- А укусить не хочешь? – спросил он в ответ.

Ромка удивленно покосился на него.

- Могу! – обрадовался мальчишка.

- Миур! Прекрати паясничать, - строго одернул его мужчина.

Потом он посмотрел на Витьку. Внимательно посмотрел. Перевел взгляд на Ромку. И вдруг сказал:

- Вы же есть хотите. И пить! А я с разговорами, давайте отложим их ненадолго.

Он подошел к шкафу, который стоял около стены. Нажал на нем какие-то кнопки. Шкаф открылся. Мужчина достал из него несколько бутылок с минералкой, коробку с пиццей. Поставил все на стол:

- Угощайтесь!

Мальчишки стесняться не стали. Ромка увлеченно сжевал кусок пиццы, запил водой, взял второй кусок. Витька тоже жевал, но медленнее. Он больше косился на шкаф. Что это? Пицца была совсем свежая, но на печь шкаф не походил. Мальчишка, которого мужчина назвал Миур, заметил интерес Витьки и сказал:

- Это материализатор.

- Что? – повернулся к нему Витька.

- Прибор такой, стоит задать программу и он сделает то, что указано в ней.

Витька захлопал глазами.

- Не веришь? – спросил Миур.

Витька помотал головой.

- Ты какое мороженое больше всего любишь?

- Пломбир. С орехами и в шоколаде.

Мальчишка подошел к шкафу, снова нажал кнопки, потом открыл дверцу и протянул Витьке мороженое:

- Такой?

Витька взял протянутый пломбир, разорвал упаковку. Откусил, и ошалело посмотрел на мальчишку:

- Да…

Он повернулся к Ромке и увидел, что его приятель сидит с закрытыми глазами, откинувшись на спинку кресла. Витька отбросил мороженое и кинулся к Ромке.

- Ромка, что с тобой? – закричал он.

- Он спит, - сказал мужчина

Мужчина встал, поднял Ромку и положил на появившийся около стенки диванчик. Витька испуганно прижался к стенке. Мужчина успокаивающе посмотрел на него.

- Вам ничего не грозит. Он просто спит.

- А… я? Почему я не сплю? – хрипло спросил Витька.

- Потому что тебе интересно. Ты любопытный. Твой друг испугался. Он захотел домой.

- Я тоже испугался, - хмуро сказал Витька.

Мужчина кивнул.

- Это естественно, но тебе все равно было интересно – какой материал у стен ангара, куда пропала дверь, почему из шкафа я достал свежую пиццу, откуда Миур взял твое любимое мороженое. Интересно же? Кстати – мороженое ешь, тает.

Витька взял пломбир. На столе осталась небольшая лужица. Витька оглянулся – чем бы вытереть, как вдруг лужица втянулась в стол и исчезла. Витька открыл рот. Миур засмеялся.

- Ешь, ешь, а хочешь – я откушу, чтобы ты убедился – не отравлено!

Он подошел к Витьке и ощутимо уменьшил пломбир.

- Вкушшшно.. надо себе сделать, - сказал мальчишка и пошел к шкафу. – Паа, а ты будешь?

Мужчина кивнул – делай. И мальчишка достал еще три порции.

Витька взял мороженое. Развернул. Пару минут все просто наслаждались. Потом Миур собрал упаковки от мороженого, откинул какую-то панель на шкафу и положил фольгу туда.

- Утилизатор, - прокомментировав он Витькин удивленный взгляд.

- Давай так, я тебе расскажу кое-что, а потом ты задашь вопросы.

Витька кивнул.

- Это, - мужчина обвел рукой помещение, - и то, что ты уже видел - Галактическая станция. Сюда прибывают исследователи твоей планеты и те, кто путешествует. Чтобы заправить свой корабль, передохнуть. Ты фантастику любишь? – спросил он Витьку.

Мальчишка кивнул головой.

- Один из фантастов, земных фантастов предсказал появление таких станций. Его книга так и называется "Пересадочная станция". Ее написал Клиффорд Саймак, очень давно. В 1963 году. Не читал?

Витька отрицательно покачал головой.

- Очень похоже описано. В книге Землянин работал на такой станции. Я не родился на твоей планете, Меня зовут Димитриуус Леорник, оператор станции, можно просто дядя Дима. А это мой сын, Миур Леорник.

- МЯУ! – мальчишка вскочил и раскланялся.

Отец неодобрительно посмотрел на него.

- Редкостный разгильдяй и двоечник. Завалил практику.

Мальчишка Миур отвернулся.

- Вертись, не вертись, если бы ты учился, получше, ты бы смог их остановить, - строго сказал отец.

Миур наклонил голову…

- Я старался, но он, – тут мальчишка кивнул на Витьку, - такой любопытный…

- Мало старался, хотя Витька действительно любопытный. Вот для Ромки, - мужчина кивнул на спящего на диванчике, - твоих усилий было бы достаточно. Видишь ли, Витька, - продолжил оператор, - Миур - зоотрансформер. Таких как он, у вас зовут оборотнями.

Витька похлопал глазами. Оборотни это же сказки, фантастика, ужасы там всякие. Мужчина его мимику понял.

- Да, для вас это фантастика. Все так, но так не везде. Живые организмы разные даже на вашей планете, а уже если взять другие, образовавшиеся в других исходных условиях, то и результаты, естественно, разные. Миур и подобные ему могут менять структуру своего тела. Хотя не бесконечно. Например, есть ограничения по размеру. Вот кит, например, из него выйдет довольно жалкий – массы не хватит просто. А кот и собака – вполне.

Оператор станции вздохнул.

- Кроме того взрослых зоотрансформеров банально не хватает, и приходится выполнение никоторых несложных задач поручать вот таким шалопаям! – он снова с досадой посмотрел на Миура, который спорить не стал, но сердито отвернулся.

- Он должен был в течение недели заботиться о не проникновении на станцию объектов с планеты.

- Почему именно неделю? – спросил заинтересованный Витька.

- Это связано со сложными физическими реалиями – гравитация и так далее. Проще говоря – в полнолуние, и за несколько дней до и после непосвященные аборигены могут проникнуть на станцию. Если постараются.

Он постучал по материалу стола.

- Это экранирует станцию от внешнего воздействия, но на неделю защита оказывается не абсолютной. В таких случаях нужна подстраховка.

- Каждый раз? – спросил Витька.

- Каждый, - кивнул оператор. - Видишь ли, жители твоей планеты обычно не слишком любопытны. До вас с Ромкой никто даже не пытался проникнуть внутрь, хотя станция находится здесь уже очень долго. Я сам занимался контролем, но сейчас у меня появились другие дела, а кроме того Миуру надо трансформироваться, чтобы не утерять навыков. Если бы помедлили хотя бы час, то дверь в ангар бы не открылась. И вы вернулись домой..

- Это полнолуние не последнее, - заметил Витька.

- Разумеется, но, во-первых, вы и сами могли передумать, у вас же есть другие дела и интересы? Вы же не знали про полнолуние, вы попробовали бы раз, другой, у вас бы не получилось, и интерес бы пропал. Так?

Витька подумал. Логично, если бы он еще пару раз залез в маленькое окошко без толку, то ему бы стало менее интересно. "Ромка бы вообще не захотел больше лезть", - вздохнув, подумал он.

- А во-вторых?

- А во вторых, если бы я видел, что ты раз за разом упорно ковыряешь эту дверь и бродишь вокруг станции, то принял бы меры.

- Убили бы?

- Ну, зачем так радикально, - укоризненно сказал оператор, - причинять вред живым существам, тем более разумным запрещено и законом и нашей моралью. Ты бы мог убить Миура, когда он был в облике кота?

Витька обиделся.

- Я никого бы не мог убить…

- А почему я, по-твоему, это мог сделать?

- Извините, - промямлил Витька.

- Извинения приняты, - совершенно серьезно сказал мужчина, - а насчет мер – было бы достаточно звонка в полицию, что некоторые граждане пытаются проникнуть на закрытый на реставрацию объект.

"Логично", - снова подумал он. Потом посмотрел на оператора:

- А теперь как быть?

- Вопрос… вернее два вопроса…

- Почему два?

- Потому что есть ты, и есть твой друг. С ним просто. Он вернется домой и все забудет. Вернее Ромка будет помнить, что вы попытались проникнуть в дом, но у вас ничего не получилось. А вот с тобой сложнее.

В этот момент раздался низкий гул.

Димитриуус Леорник встал.

- На станцию прибыл объект. Миур, ответь на вопросы нашего гостя, а я пошел работать.

Стена раздвинулась, и мужчина быстро вышел. Витька подскочил.

- А посмотреть можно?

Миур засмеялся.

- А, пошли, все равно меня ругать будут, а ты и так уже много знаешь.

Он подошел к стене, но дверь не появилась. Мальчишка замер и с досадой оглянулся на Витьку.

- Отец заблокировал перемещение по станции.

- Жалко, - вздохнул Витька в мыслях уже нарисовавший летающую тарелку.

Миур несколько мгновений помедлил, что-то прикидывая.

- Знаешь, я не такой уж двоечник, - решительно сказал он, - это проходят на старших уровнях, но у меня есть друг… в общем – смотри!

Миур подошел к стене совсем близко и положил на нее руки. Обвел небольшой квадрат, потом еще раз, немного расширил его.

- Вот. И все видно и не надо никуда ходить, - сказал он и махнул Витьке – смотри.

Под руками мальчишки часть стены стала прозрачной. Образовалось окошко, и в нем Витька увидел огромное помещение и небольшой кубический объект. Около него появился оператор. Что-то сделал и отошел. Объект окутался облаком искр.

- Дозаправка, - сказал Миур, - ничего интересного. Это автоматическая капсула. Что-то типа межзвездной почты.

Витька посмотрел на то, что было видно за кубом.

- А почему этот ангар такой большой?

- Так не всегда только почта. Корабли тоже где-то должны появляться. Пока не были устроены такие станции, были проблемы, теперь меньше.

- Проблемы? – удивился Витька.

- Ты что про летающие тарелки не слышал? – фыркнул Миур. Это получилось у него совершенно по-кошачьи.

Некоторое время мальчишки смотрели на то, как оператор работает, потом он нажал на что-то и отступил. Куб засветился и исчез.

- Дальше отправился, - прокомментировал Миур.

- Куда?

- Да куда угодно, может на Фомальгаут, может на Сириус. Мало ли звезд с обитаемыми планетами. Все, сейчас отец вернется, - Миур снова положил руки на стену и провел в обратном направлении. Окошко исчезло.

- А можешь показать, как ты котом становишься? – спросил Витька.

- Могу, а хочешь я львом стану? Кота ты уже видел!

- Хочу! – обрадовался Витька.

Миур отошел в угол, как-то сложился весь и вместо него в углу комнаты появился лев. Но – маленький… "Массы не хватит", - вспомнил Витька слова оператора. Он подошел ко льву и взлохматил ему гриву. "Лев" недовольно оскалился и снова сложился, выпрямившись уже человеком.

- Ты бы еще бантик повязал, - буркнул Миур.

- А почему ты на улице котом был? – спросил Витька.

- Ну, ты спросил! А то львы у вас по городу прям стаями шастают! Появись я львом, проблем не оберешься!

- Хорошо, что хоть это ты понимаешь, - входя, сказал ему отец.

Он сел за стол и посмотрел на мальчишек. Оба ответили ему честными-честными взглядами. Мужчина усмехнулся.

- Спелись, но что же нам делать? - теперь он смотрел только на Витьку.

Витьке понравилось, что он не сказал – "с тобой", у него, у мальчишки с Земли оставалась свобода воли.

- А что можно? – спросил он.

- Можно? Можно разное. Вот, например, можно прямо сейчас отправить тебя в Галактический центр. Будешь учиться. Зоотрансформером тебе не быть, это способность нашей расы, но есть море всяких специальностей, для которых это не нужно. Ромку мы отправим домой, а ты выучишься. Сможешь увидеть разные планеты. Работать на них и отдыхать…

Некоторое время Димитриуус Леорник рисовал перед Витькой самые что ни на есть заманчивые перспективы.

- Соглашайся! Не скажу, что ты единственный, кто с твоей планеты увидит Галактику, но поверь - таких очень немного!

Витька отвернулся… поворачиваясь, он перехватил взгляд Миура. Такой, вроде бы обычный, но Витьке почудилось в нем предостережение.

"Врет? А зачем", - подумал Витька о словах оператора Галактической станции. – "Наверно, он действительно это может".

- Ну, так как? – еще настойчивее спросил мужчина.

Витька сглотнул и отрицательно помотал головой.

- Нет??? – удивился оператор.

- Нет, - решительно ответил Витька.

- Почему?

- А мама как же? Мама одна останется... я не могу ее бросить!

- Маме мы возместим твое отсутствие. Как захочешь, так и сделаем!

- Вы сможете ей сказать, куда я делся?

- Вот этого мы не сможем, нельзя открываться всем подряд.

- Нет, - уже сердито повторил Витька, - мы и так с ней вдвоем остались. Это для вас она "все подряд", а для меня... у меня только она и есть, и я у нее. Нет.

Миур вдруг прошелся по комнате колесом, остановился около Витьки и хлопнул его по плечу.

- Молодец!

Витька посмотрел на него, на его отца и увидел, что тот улыбается.

- Молодец, - согласился он со своим сыном.

До мальчишки стало доходить – напористая реклама его галактического будущего была проверкой, уж больно много плюшек ему обещали…

- Вы меня проверяли? – спросил Витька.

- Да, если бы ты согласился, то тоже обо всем забыл бы.

- Почему?

- Помнишь, я говорил о морали? Индивидуум, думающий только о себе, не подходит для будущего. Таких сейчас слишком много не только на твоей планете. Чем скорее их станет меньше, тем быстрее будущее наступит. Планеты, где эгоистов стало слишком много…, такие планеты просто исчезают...

- Но что же делать-то? – спросил Витька.

- Думать, - ответил Димитриуус Леорник. – Прямо сейчас я тебе ответить не могу. Прямо сейчас я провожу вас с другом наружу. Там уже утро. Восемь часов, если точно, вы придете домой и ляжете отдыхать. Ромка все забудет, кроме того, что вы ходили к старому, закрытому на реставрацию дому и у вас не получилось туда забраться.

- А я?

- А ты будешь все помнить. И сразу отвечаю на твой вопрос – я этого не боюсь. Ты же не захочешь, чтобы тебя посчитали сумасшедшим? Начни ты рассказывать, даже Ромке – тебе никто не поверит.

- Да уж, - пробормотал Витька себе под нос.

- Вот и хорошо. Вставай, пойдем, - сказал мужчина Ромке.

Тот послушно встал и пошел за ними. На выходе из комнаты Витька оглянулся. Миур показал ему большой палец и улыбнулся.

Как-то сразу они с Ромкой оказались около Витькиной квартиры. Мальчишка уже устал удивляться. Ну, подумаешь – телепортация. Во всех книжках об этом пишут. Так это было или нет, он не знал. Витька открыл дверь, завел сонного друга в квартиру и подвел к дивану – ложись.

Витька думал, что не сможет заснуть, но стоило голове оказаться на подушке, как он просто провалился в сон. Его разбудил телефонный звонок.

- Витя, у вас тебя все в порядке? – мама..

– Все, - зевнул Витька.

- Я с работы немного задержусь, достань из холодильника мясо, пусть оттаивает.

- Хорошо, мам, сейчас.

Витька встал с кровати по побрел в кухню, выложил мясо в раковину, зашел в туалет и вернулся в зал и взглянул на часы.

"Ну, мы и поспать, - мелькнуло у него – на часах было уже больше полудня. Заверещал телефон Ромки. Не просыпаясь, приятель нашарил его рядом с диваном и сонно отозвался:

- Чего?... Иду…

Ромка зевнул. Встал.

- Домой зовут, куда-то там ехать надо. Ладно, я пошел. Пока.

Витька закрыл за приятелем дверь. Вернулся в комнату. Какая-то мысль вертелась у него в голове. Он посмотрел на телефон. Что-то с ним было не так. Заряд – полный. Телефон звякнул – смс пришла.

" Жди меня и я приду, только очень жди", – какой юморист стихами пишет, подумал Витька и замер, увидев последнее слово:

"МЯУ!"

Витька сел на диван. Он все вспомнил. Все-все сразу всплыло в его голове. Он порадовался, что Ромка уже ушел и не надо объяснять приятелю вытаращенные от вернувшихся воспоминаний глаза. Надо успокоиться.. Витька достал минералку, выхлебал пол литра холодной воды. Успокоиться... до прихода мамы. Он плюхнулся на диван и начал вспоминать. Вот они идут к дому, луна светит, лезут в окошко, выходят в темноту зала... исчезает дверь, потом кот, разговор… куб галактической почты. А еще Витька вспомнил мальчишку с другой планеты. Зоотрансформер – надо же!

Витька усмехнулся. Да уж, с такими откровениями лучше никуда не соваться. Минимум пальцем у виска повертят. Он посмотрел на смс пришедшую на его телефон. Номер он Миуру не давал, но что мальчишка со станции его знал, не удивился. Ждать, говорите? Хорошо, он будет ждать.

Надо чем-то заняться. Полезным, а то так с ума сойдешь. Витька сходил в магазин за хлебом. Ближе к вечеру сварил картошки. Вечером пришла мама. Витька посмотрел на ее уставшее лицо. На секунду представил, как он исчезает в глубине космоса, а она возвращается и сидит одна. Он подошел к ней и обнял.

- Что с тобой, сынок?

- Ничего, мам, я тебя люблю. Я картошки сварил. Пойдем ужинать.

На следующий день он гулял с Ромкой, потом пошел с матерью на школьный базар за тетрадками и портфелем. Когда мать снова ушла на дежурство, к нему пришел Ромка. Они играли, болтали. Про старый дом никто из них больше не упоминал. Ромке на самом деле стало не интересно.

Прошла неделя, другая… Миур больше смс не слал. Витька попробовал позвонить на тот номер, который сохранился в телефоне, но механический голос сказал – "номер не существует". Витька вздохнул. А может мне все приснилось? Бывают же такие яркие сны…

Он несколько раз ходил к дому, но днем. Прижимался лицом к решеткам забора напротив главного входа и смотрел в пыльные слепые окна.

- Мальчик, что ты тут делаешь?

Витька обернулся. За ним стоял человек в полицейской форме.

- Ничего, просто смотрю, - ответил Витька.

- Туда нельзя. Это историческое здание, - строго сказал полицейский.

Витька посмотрел на ворота – там была камера наблюдения. Прежде ее не было. Он повернулся и пошел домой. Ему было тоскливо. Ромка перестал приходить, а потом и вовсе с родителями куда-то уехал и Витька остался совсем один. От нечего делать он попытался переписываться со старыми приятелями, но понял – не получится, у них другие интересы. Тогда он нашел ту книжку, которую упоминал оператор станции. Прочитал – действительно, похоже. И как это писателям удается предсказывать? Может у них машина времени есть?

А еще Витька стал понемногу подкармливать кошек на улице. Мама оставляла ему немного денег. На мороженое. Витька покупал корм. Он выходил во двор и звал. Приходили кошки. Среди них были и котята. Витьке очень хотелось взять кого-нибудь домой, но он понимал – нельзя. Квартира-то съемная.

Витька приглядывался к котам. Может среди них окажется Миур? Но все приходящие пообедать оказывались обычными земными котами. Некоторых он гладил, другие в руки не давались. Видимо для этого у них были причины. В конце августа Витька пошел на разбивку в новую школу. Увидел Ромку, обрадовался, но разговора у них не получилось. Ромка попал в другой класс и уже говорил о чем-то с мальчишками оттуда.

Витька подумал – их ненадолго объединило желание проникнуть в старый дом. И еще отсутствие других ребят. А больше их ничего и не держало. Появились другие, и Ромке стало интереснее с ними. Ну и ладно. Наступил сентябрь. Витька ходил в школу. Программы немножко отличались от тех, которые были в старой школе, но Витька быстро приспособился. Учился он легко. Не особенно напрягаясь, получал четверки, иногда выходило пять, бывали и тройки. Мать ворчала, что лень у него матушка.

- Можешь же лучше учиться!

Витька соглашался – могу, но ему было все равно. В этом году у него появился новый предмет – физика. Витька заинтересовался. Но довольно быстро остыл.

В середине сентября на одном из уроков в дверь класса постучали. Учитель прервал объяснение и открыл дверь. Витька в это время пытался решить задачу и не сразу обратил внимание на вошедших.

- Ваш новый товарищ, Миша Леорников – сказал завуч.

- Садись за третью парту, - услышал он.

За одной из третьих парт как раз и сидел Витька.

- Свободно? – спросил смутно знакомый голос.

Витька оторвался от тетради, посмотрел на севшего мальчишку и остолбенел. Рядом с ним сидел Миур! Витька чуть со стула не свалился.

- Продолжаем урок, - послышалось от доски.

- Все потом, - шепнул ему мальчишка со станции.

Но Витька машинально кивнул. Объяснения он больше не слушал.

- Марков, ты призрак увидел? – рядом с ним стоял учитель.

- Нет, - ответил Витька и с трудом оторвал взгляд от соседа по парте.

- Тогда работай.

Витька сделал вид… но в голове вертелось – призрак... призрак? Ему вдруг страшно захотелось прикоснуться к соседу. А вдруг и правда, призрак?

Он осторожно подвинул локоть и коснулся руки соседа.

- Ты еще бантик привяжи, - услышал он ехидный шепот, и Витьку накрыло невероятное облегчение.

Он с трудом подавил желание вскочить и засмеяться. Он – дождался! Миур не обманул. Он вернулся! Витька улыбнулся. Он сам точно не понимал, чему радовался – возвращению тайны или тому, что у него есть друг. Почему-то он ни мгновение не сомневался, что с Миуром они подружатся.

До конца учебного дня Витька несколько пришел в себя. Другие ребята подходили, задавали обычные вопросы – откуда, надолго ли. Миур отвечал – из другого города, на сколько, не знает, от родителей зависит. Витька вопросов не задавал. На одной из перемен он показал новенькому библиотеку и тот взял учебники. Наконец прозвенел звонок с последнего урока. Мальчишки вышли из школы. Мимо быстро прошел Ромка с одноклассниками, скользнул по Витьке и Миуру взглядом, но не остановился. За воротами школы стояла машина, около которой их ждал отец Миура.

- Поехали.

Витька кивнул. Он бы куда угодно поехал, но к его удивлению, они остановились рядом с тем домом, в котором Витька с матерью снимали квартиру. Миур выпрыгнул первым и направился в Витькин подъезд.

"Ну да, он же следил за мной перед тем, как мы полезли в дом", - сообразил Витька.

Они все вместе поднялись к квартире, Витька только хотел достать ключ, как дверь открылась. На пороге стояла его мама!

- Добрый день, заходите, - сказала она.

- Добрый день Любовь Геннадьевна, - сказал отец Миура, а сам мальчишка вежливо поклонился.

Витька открыл рот и зашел в квартиру. Он ошарашенно посмотрел на Миура, на его отца, на маму. Видимо у него было такое лицо, что взрослые заулыбались, а Миур захохотал.

- Ой, не могу, видел бы ты себя сейчас!!! Челюсть подбери!

Витьке стало обидно – все кроме него что-то знали. Мама обняла его и пригласила всех в комнату. Когда они уселись, Димитриуус Леорник откашлялся.

- Полтора месяца назад двое землян сумели проникнуть на Галактическую станцию. Само по себе уникальное событие. Станция экранирована от жителей планеты по ряду причин. Если житель планеты, не присоединившейся к Галактическому союзу, узнает о каких-либо объектах, находящихся на территории его планеты, обычно наша служба заботится о том, чтобы информация не распространилась. Так мы поступили с твоим другом Ромкой. Но бывают и исключения, - мужчина усмехнулся и помолчал, - искренний интерес к знаниям, любознательность и высокие моральные качества – это дорогого стоит. Я доложил своему руководству, и оно дало добро на вашу... как говорят в вас в шпионских романах – вербовку. Землянам предстоит решить еще очень много проблем…, - он помолчал. – Надеюсь, это произойдет скоро. Мы собрали сведения о твоей маме, о тебе. Вы нам подходите. И сейчас я официально предлагаю вам сотрудничество. Нам нужны местные кадры.

- А Миур? – спросил ошеломленный Витька.

- А ему полезно ближе узнать жизнь твоей планеты. Ты ему поможешь адаптироваться, а потом он поможет тебе. Учиться вам предстоит много. Об этом ты тоже должен знать. Что скажешь?

- Мне надо подумать, - сказал Витька и посмотрел на маму.

- Хорошо, думай. Это правильно, - мужчина встал и попрощался.

Миур, выходя из квартиры, подмигнул Витьке.

Когда они остались вдвоем, Витька обнял маму.

- Мам, а что он предложил тебе?

- Работу по специальности. Биологом.

- Мам, это же здорово! А ты сразу поверила... ну в то, что они с другой планеты?

- Нет, конечно.

- Ты была там, на станции?

- Была. Ой, Витька, Витька. Любишь ты приключения…

Они помолчали.

- Маа, давай соглашаться, а? Ну это же так интересно!

- А справишься? Ты же слышал – надо будет много учиться. А ты особенно не стараешься…

Витька подумал.

- Буду стараться.

Эпилог

Новая жизнь началась с переезда.

- Если мы здесь надолго, то нужен свой дом, - сказала Витьке мать, - или, по крайней мере, квартира. А еще я хочу предложить Миуру жить у нас. Так его отцу будет проще. Его работу никто не отменял.

Они поселились в трёшке, в том же районе.

Через много лет Виктор, вспоминая эти годы, говорил, что было сложно успевать и в земной школе, и в галактической. Но было интересно, и он ни разу не пожалел о своем решении. С Миуром они вместе учились, летали на каникулах к нему домой, а еще они ходили кормить кошек. Зоотрансформеру было проще с ними общаться, ему верили даже самые испуганные. А потом был организован приют. Еще одна ниточка, которая помогала приближать будущее.

Но самое главное – мальчишки дружили. И дружат до сих пор. А это уже не ниточка.

Это основа будущего.

- Поживем в съемной, сынок.

Витька вздохнул. Он видел, что матери тяжело. И не стал спорить, потом встретил Ромку. И у него появились обычные мальчишеские дела.

Ромка тоже скучал после переезда. Друзья остались на старом месте. Дома сидеть было тоскливо. Город Ромке не нравился. Ни тебе на речку сходить, ни в лес, ни на велике погонять. Велик родители обещали привезти позже.

Ромкина семья перебралась в город целиком. Мальчишка дулся на сестру.

- Из-за тебя все. Школа тебе не нравится, - бурчал он, когда не слышали родители.

Сестра закончила 9 класс, и чтобы она не жила в интернате, когда будет учиться дальше, родители и решили перебираться в город. Сестрица показывала Ромке язык. В отличие от него ей город нравился. Она приглядывалась к девчонкам на улицах. Оценивала их тату и прочие косметологические ухищрения для усиления собственной красоты, но пока не решалась предпринимать никаких шагов.

Район, где поселились обе семьи, был не самым современным. И купить, и снять квартиры здесь было дешевле. Большая часть района была застроена обычными хрущевками, но в самом центре были очень старые дома.

В хрущевках ничего интересного не было, а вот дома еще дореволюционной постройки, с толстыми стенами и украшениями из кирпичей притягивали мальчишек. Ни тот, ни другой прежде в таких домах не бывали. В Ромкином селе их просто не было, а в Москве Витька жил в спальном районе.

Мальчишки и познакомились около одного из этих домов.

Ромка сбежал вечером от сестрицы и устроился в кустах, которые окружали старый дом. Он видел, как вредная Светка ищет его, но вылезать не спешил. Светка ушла, пообещав все рассказать родителям. Ромка уже хотел выбираться, как вдруг ему показалось, что в доме, который до этого казался полностью необитаемым, блеснул свет в одном из окон. Ромка решил понаблюдать. Благо ночь у него была свободна. Родители уехали в село за вещами, которые отложили при переезде на потом.

Он смотрел на окна во все глаза, но отблеск не появлялся. Потом он обернулся на шум за спиной и обнаружил недалеко от себя мальчишку своего возраста, который тоже пристально наблюдал за окнами дома.

Вдруг незнакомый мальчишка судорожно вздохнул и попятился от дома. Ромка взглянул туда, куда смотрел мальчишка и снова увидел мелькнувший огонек в одном из окон. Теперь он был совершенно уверен в этом.

- Уааааууууу, – послышалось совсем рядом.

Звук был неожиданным. Громким и грозным. Пацаны переглянулись.

- Ууууууааааа!!! – зазвучало еще ближе и громче.

Не сговариваясь, оба ринулись из кустов к ближайшим фонарям. Через минуту оба остановились. На улице было не страшно. Ходили редкие прохожие. Мчались машины. Слышались музыка и смех.

Мальчишки посмотрели назад. Снова переглянулись, но вернуться не решились.

- Говорят, тут даже призраки есть, - таинственным шепотом сказал Ромка.

- Ну да, прям, призраки.

- А кто тогда так орал?

Этого Ромка не знал. Мальчишки познакомились и договорились осмотреть дом поближе. Только днем.

На следующий день они встретились. Обошли весь старый район, читая вывески на зданиях. "Библиотека", "ЖЭУ", "Архив", несколько магазинов и еще какие-то малопонятные организации, названия которых состояли из множества букв. Похоже, в старых домах люди не жили, а только работали. Наконец они подошли к тому самому дому. Кусты вокруг него были самыми непроходимыми. Клумб не было, а на кованом заборе, который окружал здание, мальчишки увидели надпись – "Реставрация".

- Лезем? – предложил Витька.

Ромка подумал.

- Лучше ночью… сейчас погнать могут.

- Да нет тут никого, - досадливо сказал Витька, - вон – заросло все.

- А как же это? – Ромка показал на надпись.

- Повесили и забыли. Какая реставрация? – ты смотри – перед воротами сколько травы растет – тут с весны точно никого не было.

- А камеры?

Мальчишки внимательно оглядели все деревья, которые росли рядом, сами ворота.

- Нет камер, - авторитетно заявил Витька. - Это в Москве они на каждом углу.

Мальчишки осмотрели забор и приуныли – не пролезть - кованые завитушки не оставляли пространства даже для нетолстых мальчишек.

- Через верх? – предложил Ромка.

- Высоко… - прикинул Витька.

Забор был метров четырех высотой и заканчивался острыми пиками.

- Давай обойдем – должна быть дыра! Он же старый…

Ребятам пришлось повозиться – лезть каждый раз через густые кусты было нереально, тогда они нашли местечко, протиснулись забору и стали пробираться возле самого металла. Им то и дело приходилось пригибаться двигаться чуть ли не ползком. Пару раз каждый из них хотел уже предложить отступление, но, во-первых назад было идти далеко, а пролезть наружу нереально, а во-вторых ни одному из них не хотелось сдаться первым.

Их настойчивость была вознаграждена. Около одного из углов забор был поврежден. Кто-то отломал с непонятной целью пару завитушек рисунка. Взрослый бы не пролез, а мальчишки могли! Они посмотрели на найденную дыру.

- Лезем? – предложил Витька, но Ромка помотал головой.

- Мне уже домой надо. Давай вылезать.

Витька подумал. Хотелось есть и еще больше пить. Саднило поцарапанные руки и ноги. Он шумно вздохнул.

- Ладно, выбираемся.

Мальчишкам пришлось опуститься на коленки и с трудом преодолеть заросли.

- Уф…

Они посмотрели друг на друга – украшенные царапинами лица, руки и ноги. Порванные футболки.

- Влетит…, - пробормотал Ромка.

Витька подумал то же самое, но матери дома не было, и он понадеялся переодеться до ее прихода.

Мальчишки заметили место.

- Надо будет нож из дома взять следующий раз.

- Лучше пилу. Ножом замучаемся…

- У нас пилы нет, - вздохнул Витька.

Ромка подумал. У отца должны были быть инструменты.

- Я посмотрю, - сказал он.

Ребята договорились встретиться на следующий день и отправились по домам, почесывая ободранные места.

Когда они ушли далеко от дыры в заборе, из кустов вышел кот. Он внимательно посмотрел вслед мальчишкам. Потом на то место, откуда они выбрались, и бесшумно скользнул обратно к старому дому, закрытому на реставрацию.

На следующий день Витька долго ждал приятеля, но Ромка так и не появился.

Витька пошатался вокруг таинственного дома. Попытался рассмотреть что-нибудь интересное в окнах, но ничего не увидел. Днем дом выглядел как-то совершенно не так, как в сумерках. Витька сначала не понял в чем дело.

Те же стены из кирпича. Кирпичи были выщерблены непогодой. Кое-где были разрисованы и исписаны. Надписи были разные. Приличные и не очень. Стекла в окнах были пыльные и затянутые паутиной.

Днем дом не казался таинственным. Обычная развалина, которую следовало бы снести и построить на его месте что-нибудь современное. Витька даже огляделся – туда он пришел? Выяснилось – туда. Вот оно место, где они с Ромкой вылезли вчера поздно вечером.

Он еще подождал и достал старенький телефон. Увидел смс от Ромки: "неприду сестранажаловалась". Ясно. Позднее возвращение не прошло даром, понял Витька.

Ромка позвонил только через два дня.

- Идем? Ножовку я взял, - как ни в чем не бывало, - спросил он.

Витьке обрадовался, безделье ему надоело, и он спросил:

- Когда?

- Давай сегодня в десять.

- Сегодня не могу, мама дома, давай завтра?

Ромка помолчал. Завтра родители вернутся.

- Ладно, давай. Придумаю что-нибудь. Слушай, а давай скажем, что я у тебя ночую?

Витька засомневался. С чего это Ромкины родители должны сына отпустить к Витьке? Они же его не знают? Он подумал.

- Надо чтобы они с моей мамой познакомились. Тогда отпустят.

Осмотр дома снова откладывался.

Вечером Витька рассказал матери, что познакомился с пацаном, и спросил, можно ли его пригладить ночевать.

- Скууучно одному, мам. А с Ромкой поиграть можно.

Мать посмотрела на сына.

- Что за Ромка? - и Витька рассказал, все, что знал про приятеля.

Пришлось знакомить родителей. Маневры с взрослыми заняли целых две недели. Но себя оправдали. Родители Ромки и Витькина мать друг другу понравились. И приятели получили возможность официально ходить в гости и ночевать, когда Витькина мать уходила на сутки.

- Может, вы у нас будете? – предложила мама Ромки.

Она сомневалась насчет безопасности совместного пребывания двух мальчишек.

- Мам, ну где у нас? Ремонт же…, - ныл Ромка.

Мальчишки дали страшные клятвы о том, что не будут баловаться с огнем – что мы маленькие??? Не будут шуметь, и мешать соседям – надо больно! И вообще будут вести себя образцово. Ромкины родители взяли с сына еще пару клятв, которые тот обязался не нарушать. Оба давали обещания с легким сердцем. Они и не собирались баловаться спичками, устраивать танцы и потопы.

Вариант с исследованием таинственного дома не пришел в голову ни Витькиной матери, ни родителям Ромки. Единственным щекотливым моментом было обещание вовремя лечь спать.

- А мы ляжем, а потом проснемся и пойдем, - нашел Витька выход вариант успокаивающий совесть. – Ночью даже интереснее. И не наткнемся ни на кого.

***

Получив возможность действовать неторопливо, мальчишки решили провести подготовительный этап.

Самую первую ночь они потратили на подготовку прохода. В темноте было видно слабо, но зато они могли не бояться прохожих, у которых могли возникнуть вопросы. Мальчишки по очереди выпиливали ветки густых кустов так, чтобы снаружи было незаметно. Им приходилось осторожничать, чтобы не порвать одежду и не поцарапаться, а то вопросы возникли бы у родителей. Провозившись довольно долго спать они легли уже под утро. В час их разбудил звонок на сотовый Ромки.

- Сынок! У тебя все в порядке?

- Мааам… всеее… сплю я.

- Еще спишь???

- Уже нет… - буркнул проснувшийся Ромка.

- Все в порядке? – повторила вопрос мать.

- Все.

- Тогда просыпайся и иди домой, мы с отцом по магазинам собрались.

- А я зачем? – зевнув спросил Ромка.

- А форму школьную я на себя буду мерить?

- Ладно. Щаз.

Про школу Ромка как-то совершенно забыл. До нее было еще далеко. Целый месяц, и портить настроение не хотелось. Но он знал, что мать не отстанет, а из старой формы он вырос.

Витька зевая смотрел, как собирается Ромка. Проводил приятеля. Хотел еще поспать, но решил заняться другими делами. Он позавтракал, прибрался, вынес мусор, поставил на зарядку фонарик. Начистил картошки.

Мать вернулась с работы и слегка настороженно осмотрела квартиру, но никакого беспорядка не нашла. На следующий день мальчики пошли к дому. Днем пошли и убедились, что пропиленный проход снаружи не виден.

Они отогнули пару специально оставленных веток и забрались внутрь прохода. Ромка устремился к забору.

- Странно…, - сказал Витька сзади.

- Что странно?

- А вот! - и он показал на молодые веточки, которые появились из старых веток, будто стремясь заполнить собой то, что выпилили мальчишки.

- Ничего странного. Растут новые и все, - решил Ромка.

- Так быстро? День прошел, а сейчас уже не весна, - возразил Витька, - давай следующей ночью придем, а то снова все зарастет.

Ромка засомневался, но все-таки кивнул. Действительно. Сколько можно тянуть – месяц собираются уже.

Наступило следующее дежурство Витькиной матери. Мальчики примерно поужинали, сделали по паре бутербродов. Не то, чтобы они думали, что проголодаются, но так было интереснее. Их вылазка начинала походить на полноценное путешествие. А где путешествие, там нужны запасы. Налили в бутылки воды.

В одиннадцать оба отзвонились родителям и пожелали им спокойной ночи.

- У вас все в порядке? – поинтересовалась Ромкина мама.

-Да мам, все. Мы спать, - Ромка зевнул, изображая крайнюю степень утомления.

Мальчишки улеглись на диван, намереваясь честно полежать полчаса, а потом встать и пойти, наконец, на разведку таинственного дома.

Витька повернулся и посмотрел в окно съемной квартиры.

Вдруг ему показалось, что за окном на стоявшем рядом с домом дереве, промелькнула какая-то тень. Витька хотел встать, но на него навалилась непонятная истома… спать захотелось со страшной силой. Глаза закрывались. Он повернулся к Ромке и увидел, что приятель уже заснул.

- Ромка, Ромка, проснись, - сказал Витька почему-то шепотом.

Но Ромка только отмахнулся не просыпаясь. Тень за окном мелькнула снова, на мгновение заслонив свет от уличных фонарей, и Витька засопел, уткнувшись головой в подушку.

Таинственная тень появилась на подоконнике.

В окно квартиры заглянул кот. Тот самый кот, который глядел в след мальчишкам около старого, закрытого на реставрацию дома.

- Спиииите, - протянул кот, - нечего ночью шшшшастать…

Витька открыл глаза. И тут же зажмурился. В глаза ударили солнечные лучи.

Мальчишка ошалело помотал головой. Как это день? Они же собирались на разведку? Ночью в тот таинственный дом! И заснули. Оба. На всю ночь.

Ромка завозился и зевнул.

- Уже идем? – спросил он, не открывая глаз.

- Уже не идем, - передразнил его Витька. – С добрым утром. Проспали мы.

Ромка подскочил.

- Как проспали??? – он уставился в окно, - а чего ж ты не разбудил меня? – возмутился он.

- А сам? Сам чего не будил? – спросил Витька.

Мальчишки уныло переглянулись. Надо же. Проспали! Готовились, готовились… блин. Опять ждать.

- Встаем, чего валяться. Пошли. Бутерброды есть. Путешественник, - съехидничал Витька.

- Сам такой, - надулся Ромка.

Пока они жевали приготовленные запасы и прихлебывали чай, Витька молчал. Хмурился, что-то соображая. Потом встал, открыл окно и выглянул – четвертый этаж. Дерево никуда не делось, но далеко же от окна…

- Ты чего? – спросил Ромка, - ну проспали, бывает. Следующий раз точно пойдем.

Но Витька продолжал хмуриться.

- Пошли, глянем на проход, - сказал он, - есть у меня одна мысль.

- Какая?

- Пошли, там скажу.

Мальчишки позвонили родителям и побежали к дому.

Витька первым сунулся в проделанный проход.

- Я прав, - сказал он.

- В чем прав, скажи толком!

- Смотри – ветки уже твердеть начали! – и Витька показал приятелю почти заросший проход.

Ромка засопел. Действительно. То, что они полночи выпиливали уже заросло новыми веточками, и они уже начали становиться толстыми, как будто прошло не чуть больше недели, а пара месяцев.

Витька повернулся к приятелю

- Нас как будто кто-то не пускает в дом, - напряженно глядя на Ромку сказал он. – Вчера перед тем, как заснуть я тень видел за окном. Два раза видел. А окно на четвертом этаже.

- Там же дерево. Ветки наверно…

- Дерево далеко. А ветра не было вчера. Тень шевелилась, как будто прыгал кто-то.

- Да ну, фигня, - неуверенно сказал Ромка. – Кто мог прыгать на дереве? Кот какой-нибудь только.

- А это тоже фигня? – спросил Витька, тыкая в свежие ветки, - а чего это мы оба вдруг заснули и на всю ночь?

Мальчишки посмотрели на дом. Днем в чертовщину не верилось. Дом и дом. Старый…

- Может, ну его? – сказал Ромка.

- Нееет, я туда заберусь. Один или с тобой, но заберусь.

Мальчишки вылезли из кустов. Они немного помолчали и разошлись по домам.

До следующего дежурства матери Витька приятеля не встречал. Ромка не звонил. Один раз Витька набрал его номер, но абонент был все зоны доступа. Витька один ходил к старому дому и снова отламывал отросшие свежие ветки. Один раз он увидел в проеме кота, тот зашипел на Витьку и помчался в сторону дома. Витька посмотрел ему вслед. Пожал плечами, наверно кот где-то здесь живет.

- Рома придет ночевать? – спросила Витьку мать через пару дней, уходя на дежурство.

- Не знаю, - сумрачно ответил сын.

- Поругались что ли?

Витька вздохнул.

- Нет, не поругались, но, можете, дела у него…

Мать уже приготовилась выйти, как раздался звонок в дверь.

- Здрассьте, теть Люба! – на пороге стоял Ромка.

Витька за спиной матери заулыбался. Пришел. Пришел Ромка! Не выдержал. Витькина мать поздоровалась, улыбнулась мальчишкам и ушла.

- Сегодня спать не будем, - заходя, сказал Ромка, - поиграем, а то опять заснем.

Витька кивнул. Мальчишки снова заготовили по паре бутербродов. Пошарили по каналам телевизора, потом уткнулись в телефоны. Время близилось к полуночи, когда Витька сказал, что надо идти.

- Луна взойдет, мы как раз подходить будем, - сказал он, проверяя все ли взял.

Ромка кивнул. Вдруг у них одновременно зазвонили телефоны. Мальчишки вздрогнули.

- Алло?

- Витя, ты спишь? – мама, удивился мальчишка, чего это она?

- Да, мам, - ответил он, изображая зевок.

- Ну, спи, что-то мне тревожно стало… а Рома с тобой?

- Да, ты же видела, он пришел. Он тоже спит.

- Извини, сынок, спокойной ночи.

- Мама звонила, - ответил Витька на немой вопрос приятеля.

- И мне… чего это вдруг? Говорит – тревожно ей стало, - растерянно ответил Ромка.

Они переглянулись. Помолчали.

- Пошли, - упрямо заявил Витька, - фигня все. Пошли.

Мальчишки взяли рюкзачки и выскользнули из квартиры. Дом спал. Они ожидаемо никого не встретили на лестнице. Дверь подъезда открылась как-то неохотно, когда Витька нажал на кнопку домофона.

"Показалось", - решил он.

На улице тоже никого не было. Она была непривычно темной. Почему-то не горели фонари на столбах. Даже светящихся окон в их доме и в соседних не было. Все окна были темными – люди спали.

Мальчишки поежились, но упрямо двинулись в привычном уже направлении. Вдруг послышался громкий вопль. Витька и Ромка вздрогнули. На тропинку перед ними выкатился клубок дерущихся котов. Внезапно коты расцепились и уставились на ребят.

Глаза у них горели холодным зеленым светом.

- МРУУУУУ! РЯЯУУУ…. УУУУУУУ…. - заорал один из них, пригибая голову к земле.

Голос был низкий. В нем чувствовалась угроза. Коты двинулись к мальчишкам. Те попятились…

Вдруг Витька наклонился и поднял с асфальта камешек.

- Надоело, - громко сказал он, - мистика, блин. На дворе двадцать первый век. Чтоб я котов испугался! – и он кинул камешек в одного из зверей.

Ромка икнул – камешек не успел долететь, как оба кота пропали! Как не было их…

- Идем, - и Витька пошел дальше.

Ромка помедлил пару секунд и догнал приятеля. Действительно. Мура все. Кино насмотрелись… осталось еще в зомби и инопланетян поверить. Он представил себе подобных персонажей в реальности и захихикал.

- Ты чего? – обернулся Витька.

- Да пугают нас… кино просто, смешно стало.

- Узнаю, кто пугает, скажу пару ласковых, - ответил он.

Дальнейший путь они проделали быстро и без происшествий. Проскользнули в проход, который зарасти не успел Витькиными стараниями, и пролезли, наконец, через дыру в заборе.

- Фонарик пока не включай, - прошептал Ромка.

Витька кивнул. Обоим показалось, что около дома было темнее, чем за кустами, но глаза мальчишек привыкли достаточно, чтобы не налетать на препятствия. Дом был совсем рядом. От забора до него было метров двадцать. Мальчишки хотели перебежать эти метры, но им пришлось смотреть под ноги и не торопиться, потому что казавшаяся плоской поверхность заросших газонов, оказалась изрытой. Первый же шаг и Витька чуть не упал в ямку, совершенно не заметную в темноте и траве. Еще шаг и Ромка попал в такую же. Ямки были неглубокие, но ноги переломать было можно.

Оба встали, ругаясь шепотом. Говорить громко они почему-то не решались.

- Кто их накопал? – спросил Витька, ощупывая землю.

Рядом с ямкой был невысокий холмик.

- Кроты, наверно, - ответил более опытный Ромка.

Ребята пошли медленно, ощупывая каждый сантиметр земли. Двадцать метров до дома превратились в расстояние! Внезапно им стало легче – луна вышла из-за деревьев и осветила дорогу.

Еще пара шагов и вот они толстые стены странного дома.

Мальчишки подняли головы вверх. Им показалось, что они стоят около замка, не меньше! Они медленно подошли к дверям дома. Витька толкнул их. Двери не отворились. Закрыты!

Ребята переглянулись. Почему-то ни один, ни другой не подумали, что если закрыты ворота, то и дом будет заперт.

- Что теперь? – спросил Ромка.

Витька вздохнул.

- Обойдем, поищем. Может, есть другая дверь.

Они осторожно шли вокруг дома, по узкой полоске, выложенной камнями. Луна помогала им только с одной стороны. Дальше они двигались, скользя руками по выщербленным кирпичам. Другой двери они не нашли и вернулись крыльцу.

- Что теперь? - повторил Ромка, снова признавая право Витьки командовать.

Ему самому уже не так хотелось проникать в этот таинственный дом, но признаться в этом приятелю не хотелось тоже. Скажет – струсил.

Витька подумал. С одной стороны можно махнуть на все рукой и вернуться домой. Но с другой... не мог он вот так все бросить! Тем более, что осталось - то всего одно препятствие. Мальчишка глубоко вдохнул.

- Давай уйдем за угол и разобьем окошко. Там я видел маленькое.

- Влетит…

- От кого? От котов и привидений? Нет здесь никого, - и Витька решительно пошел уже знакомой дорогой, скользя рукой по стене.

Маленькое окошко нашлось быстро. Наверно оно вело в какой-нибудь склад.

Витька вскарабкался на кирпичи цоколя. Он слега выступал, и стоять было достаточно удобно. Мальчишка заглянул в маленькое окошко. Ничего не увидел. Кроме всего прочего стекло было пыльным и заросшим паутиной. Тогда он решил подсветить себе фонариком.

Свет фонаря пробил пыль и паутину. Вить смотрел с минуту, потом ощупал стекло. Оно чуть пошатнулось.

Витька спрыгнул на землю.

- Ну что там?

Витька почесал нос и чихнул.

- Попробую выставить. Только подержи меня.

Он снова забрался на кирпичи и принялся отгибать гвоздики, которыми стекло было закреплено в раме. Ободрал палец, ойкнул и сунул его в рот.

- Давай теперь я? – предложил Ромка, и Витька уступил ему место.

Сменяя друг друга, они смогли отогнуть проржавевшие гвоздики и – опа! – стекло выпало из рамы. Мальчишки успели его подхватить и аккуратно поставили рядом со стеной дома.

- Хорошо, что их не два, - лизнув ободранный палец, прокомментировал Витька.

- И что гвоздики снаружи, - подхватил Ромка. – Ну что, лезем?

- Сейчас. Пить хочу. Передохнем чуть.

Мальчишки присели на корточки, и отхлебнули из бутылок. Потом Витька решительно встал.

- Все. Лезем, - и первый забрался на кирпичи.

Он просунул голову внутрь. Не так. Надо сначала руки. Витька просунул руки и начал потихоньку втягивать себя в окошко, отталкиваясь от рамы. Окошко оказалось уж каким-то совсем маленьким… Витька вертелся, футболка задралась и он оцарапал себе живот об старое дерево рамы.

- Подтолкни… - прошипел он Ромке.

Приятель забрался на кирпичи и как следует толкнул Витьку в пятую точку.

- Ой! – мальчишка протиснулся внутрь дома и весьма чувствительно шмякнулся об пол.

Он потер ушибленные руки и огляделся, включив фонарик. Помещение было маленьким.

"Точно какой-то склад… был", - решил Витька, поскольку в помещении ничего не было, и пошел к двери.

Если и она закрыта, то можно вылезать наружу – с этой преградой без инструментов он не справится.

- Ну что там? – глухо спросил Ромка.

Не отвечая, Витька добрался до двери и толкнул ее. Сначала у него ничего не получилось. Витька толкнул еще раз и – о чудо! – дверь чуть приоткрылась, жутко заскрипев.

- Ну что??? – нетерпеливо переспросил Ромка.

Витька вернулся к окошку.

- Все в порядке. Дверь, но не закрыта. Залезай.

Ромке было проще, Витька тащил его изнутри и скоро они оба были в здании старого дома, в которое так долго пытались попасть.

Мальчишки торжествующе посмотрели друг на друга.

- Пошли, - сказал Ромка, - времени много потеряли. Уже скоро светать начнет, а мы еще не видели ничего.

Витька вытащил телефон, решив посмотреть, сколько точно времени.

- Сел, - прокомментировал он, - глянь на свой.

Ромка вытащил телефон.

- И мой почему-то сел… - растерянно сказал он.

- Ладно. Сейчас часа три. Значит, до света у нас есть часа два, да и что нам свет. Дом закрыт. Никого нет. Можно и после ходить. Родителям звонить часов в двенадцать, они привыкли, что бы долго спим. Так что у нас куча времени!

- Точно, - обрадовался Ромка, признав Витькины доводы. – Идем!

Ребята двинулись к обнаруженной Витькой двери и сообща расширили щель настолько, чтобы выйти из комнатки.

- Вот это да… - Витька посветил в разные стороны.

Он ожидал обнаружить стены коридора, но фонарик ни в одном направлении до стены ни достал.

- Может это зал какой? – предположил Рамка, - типа – актовый? Они большие.

- Может и так, - согласился Витька. – Давай идем вдоль стены, как дом обходили.

Мальчишки двинулись было в разные стороны, но потом Ромка догнал Витьку.

- Давай вместе, у меня фонарика-то нет, - он не хотел признаться, что ему стало вдруг страшно.

- Давай, - согласился Витька.

Они шли и шли. Пройдя шагов сто, они остановились. По расчетам мальчишке дом был метров сто в ширину и метров двести в длину. Это весь дом! А они-то оказались в комнате, ну хорошо, в зале. Не мог же весь дом состоять из одного зала! Тем не менее, стена тянулась, ни двери, ни окна они не обнаружили.

- Странно все как-то..., – первым нарушил тишину Ромка. – Залище этот, телефоны сели… Вить, давай вернемся, а?

Витьке тоже было жутковато. Он нерешительно посмотрел на Ромку, подумал и согласился.

- Давай. Последний раз что ли. Мы найдем еще фонарик. Зарядим получше телефоны. Тем более дорогу мы уже знаем и стекло выставили. И следующий раз у нас все пройдет быстрее.

Ромка обрадованно вздохнул. Мальчишки повернулись и, скользя рукой по стене, стали возвращаться в ту маленькую комнату, откуда выбрались в этот непонятный огромный зал.

Витька посветил вперед. Вот она – дверь, еще десяток шагов, потом в окошко и – домой! Он пошел быстрее, но дверь, которую он так ясно только что разглядел луче фонарика, вдруг пошла рябью и пропала!

Витька остановился. Ромка, который шел за ним след в след уткнулся ему в спину.

- Ты чего?

Витька повернулся к нему.

- Дверь.. пропала.. – глухо сообщил он.

- Как – пропала??? – оторопел Ромка, - куда они может пропасть???

Витька пожал плечами.

- А я откуда знаю, была, а сейчас нет. Смотри сам, и он посветил угасающим лучом в ту сторону, откуда они оба пришли.

Ромка посмотрел, потом стремительно ринулся вперед. Двери не было. Была ровная стена. Только тут оба обратили внимание – стена слишком ровная. Не кирпичи. Не дерево.

Пока мальчишки смотрели на стену, луч фонарика окончательно ослабел, потом мигнул и потух. И на них навалилась темнота, в которой не было видно ничего.

- Приплыли… - сдавленно сказал Витька и сел на пол.

Ромка опустился рядом. Мальчишки подавленно молчали.

- Что будем делать? – наконец спросил Ромка.

Витька пожал плечами. Откуда ему было знать.

Если вспомнить с самого начала – странного было много. Ветки, растущие слишком быстро. Их внезапный сон. Звонки матерей. Одновременные. Дверь подъезда, которая не хотела открываться, теперь Витька был в этом уверен! Тень за окном. Коты с зелеными глазами... и все прочее…

- Давай отдохнем, - вздохнув, сказал он. - Подумаем. Если мы сюда попали, то выход должен быть… Отдохнем и будем искать. Спички у тебя, не потерял?

Ромка похлопал по карману. Спички были. Два коробка.

- Поищем что-нибудь, может, факел сделаем.

Мальчишки сели на пол. Ровный. Из странного материала. Они сжевали по бутерброду. Запили.

- Все не пей, - предупредил Витька.

Ромка кивнул, хотя знал, что приятель его не видит. Они посидели, вспоминая свою настырность… и незаметно задремали.

Когда мальчишки уснули, раздались мягкие шаги, и из темноты появилась небольшая фигура. Фигура чуть светилась. Если бы мальчишки не спали, то они увидели кота. А если бы они оглянулись в самый первый день, то увидели бы, что кот – тот самый. А Витька мог бы узнать того, кто удрал он него в проходе, когда мальчишка отламывал ветки.

Кот подошел к лежащим ребятам и укоризненно посмотрел на них. Потом он вздохнул и снова ушел в темноту.

– Какой ты противный, – прошептала девушка, отойдя в траву на пару шагов. Прогонять кота она не рисковала.

– Ого! Ты такая бледная, будто и не жарилась попой кверху все время, – встрял прибежавший брат. – Че? Ты его испугалась?

Мальчик хотел погладить Василия Федоровича, но зверь, застыв с поднятой задней лапой, одарил Сережу тем непередаваемым взглядом, который знаком каждому исцарапанному владельцу кошки. У Воронецких животных не было, но Катин младший брат оказался достаточно сообразительным, чтобы медленно убрать протянутую руку еще до того, как сестра прошипела «Не надо».

– Я его уже гладил, – похвастался Сережа. – Он просто сейчас не хочет, чтобы его ласкали. А ты, правда, его боишься?

– Я не боюсь! – возмутилась Катя, надеясь, что между «троганьем» грязного кота и каким-нибудь прикосновением брата к ней все же нашлось время для мытья рук. – Он просто мерзкий.

– Не согласен. Вот если бы он «подарок» принес, ты могла бы обвинять его в мерзкости.

– Мерзости, – поправила девушка, но мелкий будто не услышал.

– Женщины такое не любят. Я часто вижу, как он что-то носит: птицу, крысу, лягушку. Паука огромного один раз поймал. Он точно столько съедать не может, хоть и большой. Да и подкармливают его все, – Серый, тараторивший громко и бойко, как отличник, боящийся, что его прервут и он не успеет продемонстрировать все знания, вдруг резко замолк. На его лице проступило осознание по меньшей мере всех тайн Вселенной: – Значит, не для выживания убивает, а для чего-то другого.

Василий Федорович встал, выгнулся и, высоко подняв хвост, покинул общество Воронецких, медленно направившись через грядки к забору.

– Будто и приходил только, чтобы мне гадость сделать, – пробормотала Катя себе под нос. Поднимая порыжевшее полотенце двумя пальцами, девушка обратилась к брату: – И для чего же, ты считаешь, он это делает?

Если бы у нее поинтересовались, зачем коту лишний раз убивать, она, не задумываясь, ответила бы, что кошкам просто нравится охотиться. Пять лет назад Катя сказала бы, что Василий Федорович носит еду жене с котятами. Но мозги ее десятилетнего брата работали совершенно в другую сторону, а сестринский долг требовал если и не участия в безумных похождениях, то хотя бы проявления к ним интереса.

– Возможно, эти маленькие жертвы для кого-то, кто пока слишком слаб и кому важна каждая пролитая капля крови, независимо от ее происхождения, – Серый начал рассуждения медленно, но с каждым словом раззадоривал себя все сильнее. – Всякие бессмертные твари могут почти полностью лишиться тела, но продолжать жить и восстанавливаться веками. А завладеть разумом животного им – раз плюнуть! Хотя… Он не выглядит, как безвольный раб. Значит, им овладели не полностью, и он сам хочет освободиться от своего хозяина и только и ждет достойного человека, чтобы его спасли!

Сережа, являющийся человеком самым достойным, многозначительно поднял вверх указательный палец и, повернувшись спиной к сестре, припустил к калитке.

– Я гулять! – крикнул он в окно.

– За вами же отец скоро приедет. – Между синими занавесками появилось лицо бабы Наташи.

– Через четыре часа, – заныл Серый, сверившись с телефоном. Женщина махнула рукой, а потом поглядела на внучку: – А ты, Катюш, оденься. Начало первого – солнце уже опасное.

Чтобы скоротать последние часы на даче, Катя тоже решила прогуляться, предварительно убив немало времени на прическу и макияж. Вдруг какой симпатичный мальчик захочет познакомиться?

Поросшая камышом и рогозом река с илистым дном не пользовалась популярностью у детей Воронецких как место для плаванья, но рядом с ней находился лесок, по которому действительно было приятно бродить, особенно если подобрать хороший плейлист.

Входящий вызов выдернул Катю из волшебства любимой песни. Взглянув на экран, девушка с легким раздражением провела по нему пальцем. Разумеется, в неподходящий момент мог позвонить только мелкий.

Недовольство резко сменилось тревогой – из динамика раздавалось хныканье.

– Серый? Что случилось? Все хорошо? Ты где?

– У к-ка-кааааарьера… Иди сюда бы-быстрее… Пожалуйста…

– Бегу! Говори со мной! Ты упал? Тебя кто-то обидел? Надо звонить 112?

– Нет! Не звони! Никому не звони! Просто приходи!

Связь прервалась.

Пока Катя, слушая монотонные гудки, спешила к покрытому высокой травой пустырю, в центре которого находился полный бетонных блоков и ржавых арматур котлован – след заброшенного строительства и любимое место всех мальчишек, почему-то называемое ее братом «карьером», – она немного успокоилась. Серый наверняка порвал или заляпал одежду, может, порезался обо что-нибудь и теперь боялся, что на него будут ругаться.

– Наконец-то! – выдохнула Катя, когда вместо гудков раздался всхлип.

Запинаясь, мальчик попытался объясниться. Он потерял Василия Федоровича у «карьера» и уже не надеялся найти зверя в зарослях, но вдруг раздался крик, вернее, тоненький писк. Побежав на звук, мелкий застал кота с трепыхающейся добычей в зубах. А рядом был камень, но в нем оказался штырь…

Младший из Воронецких снова расплакался, но Катя теперь слышала брата не только через динамик. Нырнув в траву, она легко нашла его: Сережа сидел на земле и одной рукой держал телефон у уха, а другой прижимал к животу что-то, завернутое в насквозь пропитанный кровью нижний край футболки. Рядом валялся угловатый кусок бетона размером с крупное яблоко, из него торчала какая-то железка, тоже в крови.

Заметив сестру, мальчик выронил телефон, а Катя опустилась на колени и дрожащими руками взяла брата за плечи. Ей хотелось обнять Серого, но она медлила из-за багрового свертка, один вид которого вызывал дурноту.

– Я вытащил ее у него из пасти. Но не успел… – Из глаз мальчика лились слезы.

Катя резко обернулась: ей почудилось какое-то движение сбоку. Наверно, ветер играл в траве.

– Где кот? – спросила она.

– Я ему башку раскроил, – ответил Сережа очень тихо. – Он в отключке был, а потом встал и, шатаясь, ушел. Я не хотел его бить так сильно, но она все кричала. И кричала… Она…

Катя прижала к себе брата, невольно вздрогнув от прикосновения к горячему и мокрому.

«Платью конец. Не отстирается», – подумала девушка, и ей тут же стало противно от самой себя.

Как не стыдно думать об одежде, когда для ее брата только что случилось самое страшное потрясение в жизни?! Он не спас несчастную птичку от кота, да еще причинил вред живому существу. А возможно, даже убил.

– Покажешь? – прошептала Катя.

Сережа, затравленно оглядываясь, развернул футболку. Девушка отпрянула.

– Выбрось это! Оно уже мертво!

Брат непонимающе переводил взгляд с сестры на то, что держал в руках. Катя смотрела только на лицо мальчика: мгновения было достаточно, чтобы оценить всю мерзость мертвой твари, и Воронецкая не хотела видеть ее снова. Уродец был размером с ладонь и походил на голую бугристую деформированную крысу или крота. На его белой складчатой коже отчетливо выделялись треугольные ранки от кошачьих зубов.

Не справившись с отвращением, девушка выбила трупик из рук брата, и тушка плюхнулась на землю.

– Это явно было что-то больное! Вымоешь руки так, как в жизни не мыл! – закричала она. Сережа таращился на нее огромными глазами. – Пошли!

Сестра схватила мальчишку за руку и встала, потянув его за собой, но он ловко выскользнул, схватил с земли отвратительное тельце и кинулся прочь.

– Серый! – Катя бросилась следом, но на втором шаге споткнулась и растянулась на земле. – Серый! Сережа! – звала она брата, но тот не вернулся. Катя тяжело вздохнула. Ей снова стало стыдно. Наверное, это был просто какой-то голый и слепой новорожденный зверек: может, кролик, может, крот, а может, и птица какая-то. И не было в тушке ничего настолько противоестественно гадкого, как ей почему-то показалось.

Что подумает о ней брат? Навечно заклеймит бессердечной стервой?

Катя попыталась дозвониться до мелкого, но музыка из заставки мультсериала раздалась в траве рядом. Девушка подняла брошенный гаджет и покачала головой: «Даже про телефон забыл! Ну и дела».

Не имея ни малейшего представления, куда сбежал Серый, Катя медленно двинулась в сторону дома, периодически останавливаясь и внимательно оглядываясь. Но с появлением прохожих ей стало очень неуютно из-за грязи на коленях и пятна на платье, и она поспешила к их участку, прекратив высматривать младшего Воронецкого.

Брат ждал у калитки, ковыряя палкой гравий дорожки. Не успела Катя подойти, как Сережа буркнул, что выкинул дохлую зверюшку в помойку, и попросил все оставить в секрете. Девушка кивнула. Разумеется, их внешний вид не ускользнул от внимания бабки, но невнятная история про сбитую машиной птицу ее устроила.

Через час приехал отец, и настало время для типичного дачного обеда перед их отъездом. Наталья Елисеевна стремилась накормить сына и внуков так, словно они больше никогда в жизни есть не будут; беззлобно отшучивалась в ответ на подколы мужа – те же, что и всегда; и постоянно на что-нибудь сетовала: то «Коленька» выглядит уставшим и похудевшим, то пирог – отличный на самом деле – получился «не таким», то куда-то делось кухонное полотенце, «совершенно новое с синими птичками», «в нижнем ящике на дне было», а она хотела его «Свете передать».

Степан Сергеевич с упоением рассказывал «гаражно-рыбацкие» истории, все больше краснея от домашней наливки, и вздыхал, что его отпрыск «за рулем». Только Серый был незаметнее обычного.

Они, как всегда, уехали позже, чем планировали. На выезде из поселка Катя заметила знакомого рыжего хищника, ловко трусившего по чьему-то штакетнику.

– Гляди, – сказала она брату. – Василий Федорович жив-здоров. Даже голова не кружится.

Серый, задев ее брюки грязными кроссовками, залез коленями на сидение и уставился на взлохмаченное животное через заднее стекло. Катя думала, что брату станет легче, когда он поймет, что с котом все в порядке, но мелкий не расплылся в улыбке, а лишь закусил нижнюю губу.

Отец хмуро глянул в зеркало заднего вида и велел «Сергею» сесть нормально. Он все еще сердился на сына за то, что тот перестал ходить в футбольную секцию.

Младший Воронецкий был молчалив и задумчив весь вечер, даже следующим утром во время суетных сборов оставался непривычно тихим. Катя знала, что должна что-то ему сказать, но никак не могла придумать, что именно. До школы, где Сережа доучивался последний – четвертый – класс, дошли, как часто бывало, вместе.

– Послушай… – начала девушка, так до конца и не подобрав слова.

– Не надо. Все нормально, – кивнул мальчик. И удивительно серьезно, как-то по-взрослому добавил: – Ты просто не видела. Не могла видеть.

Он повернулся и пошел к бело-голубому трехэтажному зданию, а девушка осталась стоять в некотором смятении. Складно излагать странные мысли ее брат был мастер, а вот привычки мысли странно формулировать за ним не водилось.

«Не могла видеть? Мелкий считает, что, если бы я застала, как кот раздирает добычу, то прониклась бы к уродливой жертве? И поэтому не осуждает меня?»

Катя вспомнила премерзкую тушку и вздрогнула.

«Хорошо, что он уверен в моем милосердии, потому что я – нет. Главное, – про себя подвела итог Воронецкая, глядя на то, как супергеройский рюкзак Серого скрывается за дверями школы, – он сам вроде справился».

В то утро Катя говорила с братом в последний раз.

Часть 2 из 2