Александр Вертинский не принял новый режим большевиков. После исполнения романса «То, что я должен сказать», посвященного гибели трехсот московских юнкеров, артиста вызвали в ЧК. «Это же просто песня, и потом, вы же не можете запретить мне их жалеть!» - оправдывался он. «Надо будет, и дышать запретим!» - ответили чекисты. С конца 1917 года Вертинский гастролировал по югу России. В ноябре 1920 года он отплыл из Севастополя на пароходе «Великий князь Александр Михайлович» в Константинополь, откуда перебрался в Румынию, затем гастролировал по Бессарабии…
Полная версия тут
Письмо А.Н. Вертинского В.М. Молотову
в 1943 году.
Глубокоуважаемый Вячеслав Михайлович!
Я знаю, какую смелость беру на себя, обращаясь к Вам в такой момент, когда на Вас возложена такая непомерная тяжесть – такая огромная ответственная работа, в момент, когда наша Родина напрягает все свои силы в борьбе. Но я верю, что в Вашем сердце большого государственного человека и друга народа найдется место всякому горю и, может быть, моему тоже.
Двадцать лет я живу без Родины. Эмиграция – большое и тяжелое наказание. Но всякому наказанию есть предел. Даже бессрочную каторгу иногда сокращают за скромное поведение и раскаяние. Под конец эта каторга становится невыносимой. Жить в дали от Родины теперь, когда она обливается кровью, и быть бессильным ей помочь – самое ужасное.
Советские патриоты жертвуют свой упорный сверхчеловеческий труд, свои жизни и свои последние сбережения.
Я же прошу Вас, Вячеслав Михайлович, позволить мне пожертвовать свои силы, которых у меня еще достаточно, и если нужно, свою жизнь моей Родине.
Я артист. Мне 50 с лишним лет, я еще вполне владею всеми своими данными, и мое творчество может дать многого. Раньше меня обвиняли в упаднических настроениях моих песен, но я всегда был только зеркалом и микрофоном своей эпохи. И если мои песни были таковыми, то в этом вина не моя, а предреволюционной эпохи затишья, разложения и упадка.
Давно мои песни стали иными.
Теперешнее героическое время вдохновляет меня на новые, более сильные песни. В этом отношении я уже кое-что сделал, и эти новые песни, как говорят об этом здешние советские, уже звучат иначе.
Разрешите мне вернуться домой. Я – советский гражданин. Я работаю, кроме своей профессии, в советской газете Шанхая «Новая жизнь» - пишу мемуары о своих встречах в эмиграции. Книга почти готова. ТАСС хочет ее издать.
У меня жена и мать жены. Я не могу их бросать здесь, и поэтому прошу за троих:
1. Я сам – Александр Вертинский.
2. Жена моя – грузинка Лидия Владимировна – 20 лет.
3. И мать ее – Дидия Павловна Циргава, 45 лет.
Вот и все. Разбивать семью было бы очень тяжело. Пустите нас домой.
Я еще буду полезен Родине. Помогите мне, Вячеслав Михайлович. Я пишу из Китая. Мой адрес знают в посольстве в Токио и в консульстве в Шанхае.
Заранее глубоко благодарю Вас.
Надеюсь на Ваш ответ.
А. Вертинский.
Это было не первое письмо с просьбой вернуться.
В ноябре 43-го семья Вертинских прибыла в Москву. Их поселили в гостинице «Метрополь» на улице Горького. Год спустя у супругов Вертинских родилась вторая дочь – Анастасия. Александр Николаевич часто выезжал с гастролями на фронт. В его репертуаре были в основном военно- патриотические песни («О нас и о родине», «Наше горе», «В снегах России», «Иная песня»). В 1945 году он даже написал песню, посвященную Сталину – «Он».
Вертинский не обливал власть грязью, он уехал из-за того, что его прессовали (наверное тут его можно понять).
Переносим туже кальку на иноагентов, которые сейчас кричат сними с нас статус. Может это какрто подругому делается?
