Забайкалье

Когда -то тут прочитала какой-то не очень информативный пост про пожарных в городе Балей. В комментариях удивлялись, потому что в первый раз слышат о таком городе. Дак вот. Я в нём родилась.

Мне, наверное, повезло. Прожила я там до своих 6 лет, потом переехали в Бурятию. Почему повезло?

Я вас опережу, руки третьей, или сиськи не выросло. Но вот что обидно:

Да, скриншоты хуевые конечно, но как есть. Я не нашла, но именно в городе Балей добывалось более ( или чуть менее, не помню точно) 50℅ золота, уходившего в казну. А что же не так, спросите вы? (Или не спросите, ничего страшного)
Дело в том, что Балей- почти как Чернобыль, но в нём ещё живут люди. Город мёртв. Уже. И мне очень жаль, ведь там живёт мой папа, брат, дядя. Сестра с детьми. Там люди живут.
А самое страшное, что именно этот город отдавал, по сути, всего себя на благополучие государства. А остался ни с чем. ( привет, мужики у которых жена полцарства отобрала) У Балейцев под ногами золото, а по сути нихрена нет.
А самое обидное, что городу никто и ничто уже не поможет. Даже моя любимая Сила Пикабу.

Прежде чем стать знаменитым снайпером, Семен Данилович Номоконов прошел долгий и тернистый путь.

Из-за маленького роста и необразованности Семена Номоконова считали солдатом никчемным и малообразованным. Кем он только не служил: и хлеборезом, и плотником, и кладовщиком, и санитаром.
И все ему как-то не везло. То сапоги не по размеру выдаст, то по причине неразвитой физической силы раненого не сможет вытащить с поля боя. В общем, беда!
А то, что Номоконов был прирожденным снайпером никто даже и не догадывался.

В лесах под Старой Руссой он случайно пристрелил из трехлинейки немецкого сапера, который в лесу размечал метки.
Именно тогда в Семен стал оставлять на своей трубке засечки, по одной за каждого убитого фрица.
Как потом говорил Семен:
«На казённой винтовке нельзя отметки ставить. Скажут — портишь. Да и заменить её могут, а война кончилась — сдал её. Трубка же всегда со мной».

По началу к этому все отнеслись с подозрением, но все же определили эвенка (Семен был по национальности эвенг-хамниган) рядовым к саперам.
Но и тут Семен не прижился.
Осталось одно место – похоронная команда. И все бы ничего, и все у Семена стало получаться, если бы не одно «но». Каждого убитого красноармейца Номоконов норовил похоронить по своим таежным обычаям, с танцами и бубнами.
Тут-то и дали ему прозвище «таежный шаман».
От греха подальше отправили шамана назад в саперную роту.
И вскоре после этого с Семеном произошел случай, который и решил окончательно его судьбу.
Как-то из своей трехлинейки застрелил он пятерых немцев, когда отбивал раненого лейтенанта у фашистов.
Вот тогда-то Семеном и заинтересовался командир взвода снайперов.
К тому времени на трубке Номоконова было уже 28 засечек.

Обучать снайперскому искусству было некому, да и некогда, поэтому Номоконов стал настоящей находкой, хотя и со странностями.
…Со стороны оно и впрямь могло показаться, что знается охотник с нечистой силой. Он выходил на задание с верёвочками, шнурками, рогульками, с осколками зеркал. На ногах у него были бродни, обувь, сплетённая из конского волоса. И всё это снайперу было нужно: бродни делали бесшумным шаг, зеркальцами он выманивал выстрел противника, верёвочками, как кукольник, приводил в движение запасные каски, надетые на палки. Никто из взвода не мог превзойти его в искусстве маскировки.
Данилов А. Семён Номоконов — Почётный солдат, 1975
К концу войны на счету Семена Номоконова значилось 386 мертвых фашистов, из которых был даже один генерал-майор. Приезжал этот генерал-майор из Берлина инспектировать фронтовые части на Валдае.
За свои заслуги С.Д. Номоконов был награжден множественными правительственными наградами, в том числе орденом Ленина.

Скончался Семен Данилович Номоконов 15 июля 1973 года в Забайкалье