Золото на Ниолсовской площади открыли совершенно случайно в 1985 году. Началось всё с того, что на полевой базе, расположенной на берегу Ниолса, правого притока Вишеры, одной из самых важных рек Пермского края, нужно было вырыть новый туалет. Рабочие постарались – туалет отгрохали здоровенный, на две секции и четыре дырки, тем более что постройка туалета оплачивалась в то время весьма неплохо. А вынутую глину решили промыть на шейкере – чего добру-то пропадать? И совершенно неожиданно в породе оказалось золото, да не пара знаков, а пара десятков, а это уже пахнет как минимум рудопроявлением поскольку не в речке найдено, а на коренном берегу. Дело это случилось в самом конце сезона, поэтому поиски отложили до будущего года.
Но вот наступил новый 1986 год, а вместе с ним новый полевой сезон и моя демобилизация из армии. Практически сразу по возвращению домой я устроился на работу и отправился на свой первый полевой сезон в суровые горы Северного Урала.
Муравьиный камень - хребет, под которым стоял наш лагерь.
После приезда на Ниолсовскую базу юная геологиня Ирина, наша будущая начальница сообщила нам с Андреем (моим другом, однокурсником и таким же дембелем, как и я), что мы с ней и её мужем Александром отправляемся мыть золото в истоки рек Малый и Средний Ниолс.
Золото! Вот прямо как герои Джека Лондона и Френсиса Брета Гарта!!
От такой перспективы я просто знатно обалдел. В моём мозгу старательно рисовались картины лотков, набитых золотым песком, сверкающим в лучах неяркого северного солнца, огромные тяжёлые самородки, с которыми я гордо фотографировался на фоне гор: фантазия у меня была буйная!
Виктор Яковлевич, начальник Мойвинского геолого-съёмочного отряда, вызвал меня к себе в командирский домик.
- Я знаю, что Вы служили в роте охраны, – начал он, едва я зашёл. – Вам поручено вывезти намытое золото с геологической базы в Пермь.
Раз партия сказала: надо! То комсомол ответил: есть! Мы с начальником вышли из домика и отправились к вертолётной площадке. На ней стоял маленький одноместный вертолёт, точь-в-точь такой, как на рисунке в журнале «Моделист-конструктор». Мы привязали к нему мешок с золотом, после чего я сел на пилотское место и вертолёт поднялся в воздух. Ну надо так надо! И в этот момент до меня дошло, что управлять то я им не умею…
В этот самый момент я проснулся.
Вот такой вертолёт мне приснился.
На Нилосовской базе - красивейшие места!
«Вот, блин, приснится же такое!» - подумал я и выбрался из спальника. Весь предыдущий день мы готовились к выезду в полевой лагерь: получали на складе палатки, одежду, спальники, продукты, посуду, доски и самую разную мелочёвку вроде мази от комаров, спичек и свечей. И это не считая рабочих инструментов: мешков для проб, вёдер, тазов, лопат и самого главного нашего инструмента – шейкера.
Шейкер – такой здоровый деревянный короб, в который вставляется несколько сит с разным размером ячеек: от крупноячеистой сетки до самой мелкой, через которую хорошо вермишель откидывать. В шейкер загружается проба и подаётся вода. Один из рабочих трясёт шейкер, растрясывая пробу. Глина вымывается, а камни, проходя через сита, сортируются по размеру. В самом низу шейкера стоит лоток, куда попадает самый мелкий порошок, который называется серый шлих. Геолог доводит его на лотке до состояния чёрного шлиха, смывая самые лёгкие частицы и оставляя только наиболее тяжёлые, в число которых входит и золото.
Сейчас вся эта куча барахла, заботливо укрытая куском брезента, высилась в углу вертолётной площадки ожидая прилёта вертолёта. База ещё спала и только на кухне повариха гремела посудой, готовя завтрак. Туда я и направился. Как говорится: поближе к кухне, подальше от начальства. К тому же на кухне я уже третий день учился колоть дрова, на радость поварихе, работягам и геологам, наблюдающим за моими трудовыми подвигами.
Погода начала потихоньку портиться: небо затянуло тяжёлыми тучами и сильно похолодало, но на утреннем сеансе связи подтвердили, что борт вылетает к нам из Красновишерска, а значит, нужно собираться и быть готовым к отлёту. Мы быстро покидали свои вещи в рюкзаки и уселись ждать вертолёт.
Но вот вертолёт прилетел. На погрузке бортмеханик поторапливал нас, хмуро поглядывая на небо, поскольку погода из плохой превратилась в откровенно хреновую. Пошёл мелкий, противный, во всё проникающий дождь, низкие облака вот-вот могли накрыть горы, поэтому нужно было торопиться, ведь место нашего будущего лагеря находилось высоко в горах – сумеет ли вертолёт туда добраться?
Перед посадкой Саня, старший рабочий и муж нашей начальницы, пытался корректировать курс вертолёта, прося пролететь чуть-чуть вправо, а вот теперь немножко влево…
- Я вас посажу вот здесь, - ткнул пальцем командир экипажа в окружающий пейзаж. – А отсюда можете идти налево, можете - направо, а можете вообще здесь остаться. Облака горы закрывают, уходить нужно.
И высадил в седловине между двумя хребтами, неподалёку от маленького озера, на берегу которого торчала воткнутая в незапамятные времена насквозь проржавевшая лопата.
Минут через 10 после приземления. Андрюхино лицо как бы говорит нам: "Вот, блин, я попал!" А Саня схватился за рацию.
С одной стороны от нас высился хребет Муравьиный камень, с другой – Молебный. Дул пронизывающий ветер, шёл дождь, было жутко холодно и неуютно. Прикрыв вещи брезентом, мы стали разбираться что делать дальше, поскольку как оказалось, высадили нас не в той седловине, где нужно, а в соседней. Поэтому нам придётся перевалить через Молебный хребет, дойти до старой мансийской тропы и спуститься по ней до реки Средний Ниолс. Кто сказал – пять километров? Какие мелочи, зато на Среднем Ниолсе в 1976 году стоял полевой лагерь, наверняка основания для палаток сохранились и значит не нужно маяться с установкой палатки. О том, что за 10 лет эти самые основания наверняка сгнили, мы в тот момент как-то не задумались.
Посидеть перед дорожкой - старинный русский обычай. Ирина явно замёрзла, зато я счастлив до безобразия :-)
Взяв с собой пару спальников (ватные геологические спальники очень тёплые, но к большому сожалению ужасно тяжёлые), еды на пару дней и две громоздкие геологические брезентовые 4-местные палатки, которые повесили на меня на манер парашюта: одну спереди, другую сзади, мы отправились в путь.
Вот так я и шёл всю дорогу.
Идти по горной тундре довольно просто, если бы не валуны, верховые болота и берёзовый стланик: первые норовят всё время выскользнуть из-под сапог, в то время как вторые всё время норовят затормозить, запутать ноги. Зато в изобилии растёт щавель и дикий лук, который можно жевать, срывая на ходу. К сожалению, я такой возможности был лишён, поскольку две здоровые палатки не давали мне наклоняться за дарами природы. Поэтому кормил меня Андрей, время от времени срывавший пучок какой-нибудь съедобной травы и запихивающий её мне в рот. Так мы добрались до вершины Молебного камня, откуда была видна уже «наша» седловина между Молебным камнем и хребтом Хомгинёл. В седловине паслось стадо диких оленей, которые завидя нас стремглав унеслись куда-то в сторону останцев Хомгинёла. До старого лагеря на берегу Среднего Ниолса мы добрались уже в сумерках.
Как совершенно неожиданно выяснилось через много-много лет, то как раз в 1976 году в этом самом лагере стояли мои будущие тесть с тещей и моей будущей женой (правда, на тот момент ещё не успевшей родиться) – жизнь бывает интересно закручена!
Примерно так я выглядел, когда всё же добрёл до лагеря.
Сушка портянок и спальников.
На месте оказалось, что из двух оснований для палатки, более-менее сохранилось только одно, да и то доски на нарках успели подгнить, поэтому их пришлось срочно менять на вырубленные в худосочном лесу толстые палки. Спальники и одежду пришлось сушить, поскольку за целый день под дождём всё на нас жутко промокло. Зато появилась возможность спокойно поесть и поспать в относительном уюте брезентовой палатки. Начинались суровые геологические будни...
P.S. Решил написать цикл рассказов про свой первый полевой сезон - очень много о чём хочется рассказать, а писать отдельными рассказиками тяжело. Поэтому решился на новый цикл. Выкладывать буду раз в неделю может чуть почаще - как пойдёт. Надеюсь, понравится.
В общем, как обычно: пишите, критикуйте, спрашивайте - всегда рад с вами общаться!
