Гарри Гаррисон

Тюрьмы – для неудачников... Умные преступники не сидят.

Культура – такое же изобретение человечества, как вилка или компьютер. Но разница между ними всё же есть. Мы легко совершенствуем компьютеры и столовые приборы, но что касается культуры – стоп, никаких перемен. Всякий убежден, что его образ мыслей является единственным и уникальным, а остальное – безумие и извращение.

Взрослые не понимают, не помнят – как это быть подростком. Они с удовольствием забывают этот полустанок на дороге к зрелости. Невинные радости детства позади, взрослые удовольствия – далеко впереди, а в настоящем – только вечно приливающая к голове кровь при мыслях о прекрасном поле да пустые карманы. Несчастные подростки должны вести себя как взрослые, но не имеют никаких привилегий этого положения.

В больном обществе - больные индивидуумы. Люди делают то, что от них требуется, так легче жить. Наше общество построено на милитаризме, шовинизме и взаимной ненависти. Когда такие вещи возводят в ранг законов, находятся и наиболее ревностные исполнители этих законов.

Нет таких людей, которым неведом страх. А смелый человек отличается именно тем, что делает своё дело, даже когда ему страшно.

Но для того чтобы действовать на благо людям, нам приходится действовать вне пределов их правил и устоев. Чтобы сосуществовать с ними, мы должны быть осторожными, как крысы. В прежние времена это было легче, крыс тогда в обществе было больше – законы были мягче: так, в старых деревянных домах их всегда водилось больше, чем в новостройках из бетона. Но крысы живут и там. Да, нынешнее общество сооружено из бетона и стали, и лазеек в нем меньше. И прогрызть себе новые ходы сможет не всякая крыса. Только стальная.

Вообще, мне кажется, что слишком сильные эмоции что-то пережигают в человеке. Если любил слишком сильно, то больше любить не сможешь.

Мне нравилось быть преступником. А что? Заработки приличные, работенка не особо пыльная, и, если честно, мне нравилось чувствовать свое превосходство, оставляя остальных в дураках. Нехорошо, возможно, но это приятное ощущение.

Взятками не делятся, чтобы ты знал. Искусство давать взятку – весьма тонкое.

Приличный вор проживет в любом обществе.

Да вот, так уж жизнь устроена, что лучшие советы в жизни ты даешь себе сам.

На бестактный вопрос поклонницы «Сколько вы собираетесь прожить, мистер?» восьмидесятилетний Гарри Гаррисон философски ответил: «Вечность». В точности как поэт Батюшков на вопрос: «Который час?». Предпосылки к бессмертию имеются.

На сегодня в активе Гранд-мастера киевского Еврокона-2006 более пятидесяти романов, изданных на 33 языках общим тиражом около 5 млн экземпляров, не считая сонмища пиратских копий.

Среди созданных им шедеров жанра - знаменитые «Неукротимая планета», «Робот-полицейский», «Абсолютное оружие» и др. Известен также как художник комиксов, арт-критик и составитель оригинальных антологий. Например, такой - «ОГРОМНЫЕ ОГНЕННЫЕ ЯЙЦА: история секса в научно-фантастической иллюстрации».

Родился 12 марта 1925 года в США, жил в Америке, Мексике, Италии, Англии, Дании, теперь обосновался в Ирландии, вблизи Дублина. Ветеран Второй мировой войны и патриот жанра «сайенс фикшн» каждые два-три месяца неутомимо путешествует по Европе по конвентам и фестивалям, радуя почитателей неизменным оптимизмом, острым умом и юмором.

- Мистер Гаррисон, во Вторую мировую вы служили сержантом США, тем не менее у вас - стойкая репутация антимилитариста, но в книгах - немало описаний войн и смертей, часто немотивированных. Тут кроется какой-то парадокс, не находите?

- После того, как Вторая мировая война закончилась, начались серьезные испытания для многих: надо ли оставаться в армии? У меня за плечами было четыре года опыта инструктора стрельбы. И я понял: все, чему меня научили в армии, это убивать людей. Нет, мне такое не подходит.

Затем я прочитал несколько хороших книг на армейскую тему, написанных с юмором - например, «Похождения бравого солдата Швейка». И понял: самое лучшее, что я могу сделать для армии, - это изображать военных в смешном свете. То есть, стать художником или писателем.

Я согласен, произошел некий парадокс. Большинство писателей пишут боевики о героях-победителях. А я задумался о судьбе маленького человека, который сидит где-то там внутри огромного космического корабля, в пулеметном отсеке, и на самом деле он никакой не герой Галактики, а обыкновенный неудачник.

Кроме того, существуют ведь и другие парадоксы милитаризма. Например, такой: уйти из армии, если ты уже туда попал, практически невозможно. Доказывай, что ты больной или сумасшедший - все равно остаешься под ружьем.

То есть, в моих книгах - противостояние маленького человека и огромной милитаристской машины.

- Вполне швейковская такая традиция?

- В значительной степени.

- Чем вы, мистер Гаррисон, объясняете бурное развитие научной фантастики во второй половине ХХ века?

- Понятно, что эту тенденцию начала Америка, потом поветрие стало распространяться по всему миру. Научная фантастика базировалась на чисто американской позитивистской иллюзии, что только наука и техника могут изменить мир к лучшему. Стало доминировать представление о том, что будущее создают инженеры и ученые. Фантастика сделалась их мифом.

- Ну а кто же тогда может изменить будущее? Политики?

- Я не люблю военных и политиков - они убивают людей.

- Кроме антимилитаризма, каковы еще побудительные мотивы вашего письма?

- Для меня это способ общения с читателями. Чем больше их, тем лучше. Я стараюсь выбирать для них несложные, доходчивые слова. Хотя, как показывают исследования, у людей, читающих научную фантастику, словарный запас в целом шире, нежели у прочих смертных.

На самом деле хорошей литературы всего 1%, но этот процент стоит поиска в макулатуре. В мире заметна тенденция: хорошие деньги вытесняются плохими деньгами, хорошие книги - плохими книгами. Это верно и для фантастики.

А вообще-то, в массе своей, глупые люди читают идиотские книги дурацких издательств, смотрят придурочные фильмы... Разумеется, я - не о нас с вами.

- Ваша биография в чем-то повторяет судьбы таких американских писателей, как Хэмингуэй или Элиот...

- О?!! СПАСИБА! СПАСИБА! (последние слова Гаррисон произносит по-русски - И.К.)

- В смысле - вы, как и они, родились в США, но потом переехали в Европу. С чем это связано? В Америке менее комфортно?

- В Европе я уже, в общей сложности, сорок лет. У меня есть друг - датский художник. Мы с ним как-то приехали в Финляндию, где меня по инерции называли «американским писателем». Друг сказал: «Гарри уже много лет живет в Европе, говорит на нескольких европейских языках - значит, он - европейский писатель!» Таким образом, художник как бы изобразил печать в моем новом континентальном паспорте.

То есть, конечно же, меня влечет культурная гравитация Европы. Мне нравится приезжать в другие страны, учить языки - хоть по нескольку слов. Мне очень приглянулась Италия, я пожил немного на острове Капри. Здесь, в Европе, мне очень по душе многие ментальные особенности (например, мультикультурность), а также еда, спиртное...

- У нас есть традиция считать писателей пророками...

- Да, я слышал. Вы полагаете, что я - вроде Льва Толстого?..

- ...и спрашивать их о будущем. Особенно фантастов.

- Гм. Насчет прогнозов. В Москве представитель толстого делового еженедельника меня как-то спросил: какими вам представляются пути оздоровления экономики России? Я сделал квадратные глаза.

- И все же... Разумеется, без экономической конкретики: каким вы видите будущее нашей страны лет через 20-25? Вы ведь бывали раньше в СССР, теперь наверняка заметили какие-то перемены.

- Украина столь же приятна и гостеприимна, как Мексика или Италия. Я думаю, ваше государство, расположенное в центре Европы, очевидно, обладает огромным человеческим потенциалом. Здесь существует действительно немало культурных ценностей, в том числе хороших писателей, и со всем этим надо бы знакомить мир.

Проблема в том, что художественный перевод - дорогостоящее и нелегкое занятие. Даже в Европе в этом деле бывает очень много путаницы, особенно при переводах названий книг, имен собственных. К тому же ваши издатели пока плохо владеют иностранными языками, поэтому им трудно находить точки пересечения с европейскими коллегами.

Я надеюсь, что к вам в Украину обязательно приеду еще.

- Многие энтузиасты нашей Оранжевой революции руководствовались Вашим стоическим лозунгом - «Если нет выбора, будь героем»... Может ли, по-Вашему, быть изобретено некое Абсолютное Оружие Добра?

- Да! Один из вариантов: запретить призывать в армию детей младше 60 лет. А прочая молодежь пускай живет. Или еще такую инновацию я бы предложил: оружие, которое различает чины и поражает только генералов и офицеров, избирательно щадя рядовых, ефрейторов и даже сержантский состав.

Увы, все изобретения внедряют большие государства. А лучше бы оружейные и прочие инновации возникали в микространах, это безопаснее. Ведь из маленькой страны никогда не начнется большая война. В одном моем романе как раз и смоделирована ситуация, когда сверхоружие изобретено в маленькой стране, а две глобальные сверхдержавы конкурируют за право обладания им.

В той книге описано копенгагенское кладбище. Оно располагалось аккурат между посольствами СССР и США. Вот это кладбище - мой любимый символ, он заставляет задуматься.

Интервью для «Грани плюс» (2006)

Источник: http://www.harry-harrison.ru/interview/ya-bi-izobrel-oruzhie-porazhayuschee-tolko-generalov.html

Первое мое знакомство с циклом «Стальная Крыса» состоялось ещё в школьные годы. Лежал в домашней библиотеке старенький потрёпанный сборник родом из 90-х. Динамичный фантастический боевик не оставил меня (на тот момент шестнадцатилетнего) равнодушным. Теперь же, 15 лет спустя, я решил перечитать цикл, чтобы сравнить свои ощущения.

Романы Гарри Гаррисона получили в России популярность именно в 90-е, когда на российских книжных полках наконец-то появились зарубежные авторы. Это, по сути, был некий глоток свежего воздуха. Книги буквально сметались с прилавков ещё на тот момент неискушенными читателями.

Протагонист-антигерой, ловкий мошенник, противопоставлялся неповоротливой машине государства и своим менее принципиальным собратьям по ремеслу, не обременённым понятиями чести. Таким образом, образ удачливого преступника романтизировался, привлекая читателей. Всего в цикл «Стальная Крыса» входит 11 романов, и сегодня я расскажу о первых двух. Стоит отметить, что «Стальная Крыса» и «Месть Стальной Крысы» первые по написанию, но не по внутренней хронологии – у романов есть три приквела.

«Стальная Крыса»

Джеймс Боливар ди Гриз по прозвищу Скользкий Джим – преступник галактического масштаба, вор и мошенник, мастерски меняющий внешность и ускользающий от правосудия. Он циничен, никогда не унывает и четко придерживается своих жизненных принципов. Совершает преступления Джим от скуки, а не от нужды или жажды обогащения.

Перед нами далёкое будущее, в котором человечество освоило и колонизировало тысячи планет. Люди живут в богатом содружестве планет, а преступления становятся чем-то невероятным. Века генетического контроля привели к тому, что люди с предрасположенностью к преступным наклонностям появляются крайне редко. Те же, кто все-таки решается идти против закона, вычисляются ещё в детстве и перевоспитываются. По всеобщему мнению, подобные индивиды страдали психологическими расстройствами и подлежали лечению. Лишь единицам по всей Галактике удавалось ускользать от правосудия и совершать масштабные преступления. Именно из-за них в содружестве все ещё существовала полиция. Скользкий Джим – один из таких. Сам протагонист сравнивал преступников с крысами. В столь жёстко регламентированном обществе и крысы должны быть подходящими – стальными. Только такие могли найти лазейки. Однако не стоит считать Джима совершенно беспринципным – он никого не убивает. Жизнь, по мнению главного героя, – яркая искра, которой каждый волен распоряжаться сам. Этим он разительно отличается от многих своих собратьев.

Во время одного из своих дел Джим встречается с представителями Специального Корпуса – особого подразделения, призванного бороться с преступниками его масштаба. Да, его поймали и перехитрили, однако история на этом не заканчивается, а только начинается. Дело в том, что практически все агенты корпуса – это бывшие преступники, применяющие свои недюжинные таланты для борьбы с себе подобными. Отныне именно таков путь главного героя. Став агентом корпуса, Джим в душе остаётся все тем же преступником, и ему порой с трудом удается сдерживать свои наклонности.

Проходя обучение агента, главный герой случайно натыкается на странный план строительства космического корабля. По документам это большой транспортник, но в его чертежах четко прослеживаются черты военного линкора, каких не строили с самого периода межгалактических войн. Указав начальству на это, Джим отправляется на расследование запутанного дела. Прибыв на место, главный новоиспеченный агент узнает, что линкор уже построен и похищен. Теперь Скользкому Джиму предстоит найти корабль, дабы избежать масштабного кровопролития. Есть тут и личный мотив: Стальной Крысе не терпится померяться талантами со столь же изощренным умом, как его собственный.

Отличительной чертой романа является бешеная динамика. Буквально за пару страниц главный герой успевает несколько раз сменить внешность и уйти от погони. Такая специфика отлично подходит, чтобы разгрузить мозг после тяжёлого трудового дня, или, как в моем случае, отдохнуть от более сложного и длинного произведения. Первый роман цикла – это приключенческий роман в чистом виде. При всей своей несерьезности в нем существует интересный конфликт между Джимом и Анжелой – преступницей, идущей на убийства без всякого зазрения совести, презирающей людей и весь окружающий мир. Подобную точку зрения Джим понять не может.

Итог: В первом романе цикла Гарри Гаррисон смог найти идеальный баланс, благодаря чему читать о похождениях неимоверно везучего преступника очень интересно. Бешеная динамика скрывает за собой и картонных второстепенных персонажей и некоторые провалы в логике. Читается роман буквально на одном дыхании.

«Месть Стальной Крысы»

Второй роман начинается со свадьбы главного героя. Его не менее талантливая жёнушка буквально под дулом пистолета ведёт его под венец. Да и положение обязывает – как-никак она ждёт ребенка. Однако тихая семейная жизнь не для него, и он соглашается на буквально самоубийственное задание, лишь бы сбежать подальше. Дело в том, что межгалактические войны на тот момент считались невозможными и попросту невыгодными. Тем не менее одна зарождающаяся империя успешно захватывает одну мирную планету за другой. Джиму предстоит разобраться, в чем же секрет непобедимости этой планеты. С присущей ему изворотливостью главный герой проникает в армию, стараясь выведать ее секреты.

Во втором романе становится заметно, что автор немного подустал описывать, хоть и динамичные, но однообразные приключения своих героев. Гарри Гаррисон пытается привнести в роман больше серьезности, вводя изрядную дозу социального подтекста. Именно поэтому динамика снижается, и у читателя появляется время задуматься о происходящем. Тогда и становятся заметны все «рояли в кустах», самоповторы и мэрисьюшность главного героя. Хитроумных комбинаций становится все меньше, а сюжет выезжает исключительно на богоподобном везении главного героя.

«Месть Стальной Крысы» по большей части высмеивает армию, как явление. Все офицеры в ней – узколобые недалёкие мужланы, страдающие алкоголизмом. Ни для кого не секрет, что сам Гаррисон крайне негативно относился к армии, что заметно в его произведениях.

К минусам романа я также отнес бы и его финал. Завязка главной интриги была очень хороша, но вот решение проблемы войн Джим предложил крайне спорное. Ожидал я совсем иного, но, как говорится, наши ожидания – это наши проблемы.

Итог: «Месть Стальной Крысы» заметно уступает первому роману. Динамики в нем поубавилось, что не пошло роману на пользу. Попытка порассуждать на остросоциальные темы привела к не самому удачному финалу. Однако образ самого Скользкого Джима все также хорош, а за его приключениями интересно следить. Правда, стоит изначально настроить себя на лёгкое негрузящее чтение и не ждать глубокой философии.

Также подписываемся на мой ТГ-канал. Там ещё больше интересного.

На вопросы читателей «Если» отвечает писатель-фантаст Гарри Гаррисон.

Кто послужил прототипом ДиГриза? Менялся ли характер «Стальной Крысы» на протяжении столь длительного времени? Собираетесь ли Вы бросить своего героя в очередную «заваруху»?

Реального прототипа не было - это полностью мое «дитя». Конечно, характер героя менялся, как менялся и сам автор. ДиГриз и старел вместе со мной, и, надеюсь, становился мудрее, терпимее... Однако по-прежнему оставался неунывающим любителем приключений. Расставаться с ним мне бы не хотелось. Думаю, он еще не раз отправится в путешествие, и в России читатели «Если» будут первыми, кто об этом узнает и познакомится с новыми подвигами героя.

Говорят, Вы задумывали серию о «Стальной Крысе» как пародию на боевик, но потом увлеклись и сами начали писать боевик. Так ли это?

Скорее, наоборот. Я планировал романы как крутые приключенческие книги. Вообще, первую книгу самого первого романа я написал в стремительном темпе, не задумываясь о том, что будет дальше, - мне просто надо было задать для себя эмоциональный настрой и динамику повествования. Ну а затем уже всей последующей историей пришлось оправдывать начало, а следующими романами - первый... Но постепенно в произведения стал проникать юмор, элементы пародии, и теперь это важная и неотъемлемая часть каждой книги.

Не являются ли экзотические истории о ДиГризе и Дин Альте реакцией автора на скуку повседневной жизни?

Не исключено. Но в первую очередь привлекала возможность повеселиться самому и развлечь читателя.

Утверждают, что «Билл - герой галактики» представляет собой сатиру. Это так?

Я не задавался целью написать сатирическое произведение. Просто писатель должен быть жизнерадостен и жизнелюбив, чтобы ненавидеть дураков, ханжей, зануд - и высмеивать их.

В отличие от подавляющего большинства писателей-фантастов, Вы почти не замечены в грехе фэнтези. Чем Вас не устраивает этот жанр? (В. Щербицкий, Киев)

Действительно, я написал всего одну трилогию, которую критики причисляют к фэнтези (хотя сам я так не считаю). Это «Молот и крест», «Крест и король» и «Король и император». Кстати, в прошлом году они изданы и в России. Фэнтези, в особенности так называемая «героическая», мне представляется абсолютно неизобретательным жанром. Терпеть не могу эти безразмерные тома тягомотной дряни.

Почему Ваши яркие и, казалось бы, «киногеничные» произведения не экранизируются?

Для этого нужно проявлять активность самому автору, чем я никогда особенно не занимался. Но вообще-то к сегодняшнему дню куплены права на экранизацию шести моих произведений. Однако опцион на «Стальную Крысу» продлевается уже 12 лет подряд... Один фильм по моей книге все-таки вышел - это «Сойлент Грин» по роману «Подвиньтесь! Подвиньтесь!». А сейчас я надеюсь, что состоится экранизация «Фантастической саги» с Мэлом Гибсоном.

Как бы Вы провели сегодняшний день, зная, что завтра Земля прекратит свое существование?

Постарался бы изменить историю так, чтобы завтрашний день все-таки наступил.

Известно, что когда-то Вы были хорошим художником. Рисуете ли Вы сейчас?

Я больше не занимаюсь рисунком и живописью. Однако всегда даю рекомендации художникам по поводу оформления моих книг. А сейчас выступаю в роли дизайнера своей последней книги, которая пока находится в работе.

Если бы Вы не были писателем, кем бы Вы стали?

Миллионером. Это самая приятная профессия. А фантастику писал бы в качестве хобби.

Есть мнение, что Вы - воплощение одного из скандинавских богов. Кого же - Бальдра или Локи? (А. Трапезников, Самара)

Скорее всего, Тора, поскольку у меня неважно со зрением и я люблю молотки.

Интервью для журнала «Если»

Источник: http://www.harry-harrison.ru/interview/ne-bud-ya-pisatelem-stal-bi-millionerom.html