Бумага всё стерпит

Открой тетрадь, бастард. Пиши. Пиши чего никогда не написал бы ни себе ни другим, не потому что тебе это не нужно, как и другим, выговорись, в бумагу вылей она стерпит, ты же знаешь. Подумай, сухой расчет, разложи по полочкам и, систематизируй. Невероятно, с какой легкостью можно уничтожать жизнь, и с каким неимоверным трудом даётся созидание. Кому расскажи, не поверят. Со стороны всегда просто, дом по кирпичикам складывать, лечить от смертельных болезней, ума много не нужно ведь правда? Одел маску, вдохнул поглубже, и пишешь рецепты. Каску напялил, и складываешь по кирпичикам. Не задумываешься никогда, что им так же плохо может быть, завидуешь, самореализация мать её. Не пытайся, не думай, не рассуждай. Систематизируй. Делай. Пиши.

«Завтра оплачу, да, обязательно, переведу, на карту вам»-в очередной раз просрочил оплату за квартиру. Сколько же можно уже откладывать на завтра всё то, что еще вчера было готово в голове, и через неделю не будет сделано, доколе? У себя ответа не добьёшься ни в жизнь. Всегда будешь покрывать себя, безусловно, ведь для себя ты самый лучший, лучше всех, любого из…

Интересно, а когда ты считаешь, что неимоверно плох, что же это получается, все вокруг еще хуже? Все кто тебя окружает значительно бесполезнее, ведь ты сам себя считаешь бесполезным, ведь ты сам себя коришь постоянно за очередное бессмысленное пробуждение, ведь сам себе каждый вечер говоришь, что надо заняться собой, и, разумеется, делами.

«Алло, добрый вечер, вам не нужен работник? Всё умею, всё могу, научите только…»-очередной рассказ о забитости штата, о бесконечных сокращениях, о тиранах-начальниках. Банальная история отдела кадров любой достойной компании, отмазка для таких как я и для меня в частности. Либо по знакомству, либо с самых низов. Самых. Низов. Куда уж еще ниже, не правда ли?

«Так, костюм, парадная сорочка, и галстук, да, этот в пору, подарок, но всё же я в нём славно выгляжу»- пришло я уверен время, вот сегодня, через буквально час, я наконец получу желаемое место, и заживу, достойно заживу, как всегда хотелось, работа, машина, квартира, женщина, субботние посиделки с друзьями в баре, отпуск на курортах «Краснодарского края» с напитками «из Черноголовки»-«Да, именно так всё и будет…»

«Что-ж, вы не плохо подготовлены, это очевидно, но желаемое место мы не можем вам представить, всё же штат полон, ожидайте нашего звонка.»-и даже не удивлен…

Ну давай, скажи, своё привычное, и веком левым вдогонку хлопни невротичка. Я всё прекрасно это знаю, и я дерьмо, и жизнь не сахар, и планета круглая, и сахар вчера неожиданно объявили сладким, что-ж, к такому я, наверное, был ожидаемо готов, и шарманка твоя, папа Карло, играть не устаёт старую мелодию, не так ли?

Ну понятно почему я здесь, есть охото, вот и втыкаю в твой ккм часами на пролёт, но ты то что здесь делаешь? Вся такая из себя, и весь мир не такой. Не виноваты мы, что с Венеры богиню прислали, уведомить забыли. Еще плеваться начни, и кровью вся налейся, порыв одолевающей тебя блаженной ярости выплёскивая, почему бы и нет? Это должно идеально дополнить твой образ, стареющей фурии, еще вчера уничтожавшей полчища мужчин у своих ног лишь взглядом. Горгона.

Ну спасибо, яблочко наливное цвета баклажан, и сочное что страсть, всю рубаху себе уделал, надкусив. Интересно, насколько тебя хватит? По старым чертежам закончишь на муже-козле, или все же дойдешь до сына-недоноска? Мило. А ведь ты же жизнь жила, по планете ходила, за собой смывала, и стульчак опускала, не зря же всё это должно быть было, что-то же в подкорке должно было сохранится не так ли? Поговорить с тобой, о прошлом твоём послушать, настоящем, интересном, а не о том, как ты замуж по залёту вышла и на горбу двух тунеядцев тянешь. Не то, мать, не то.

Ну ведь было в твоей жизни, в Турцию летала, в Геленджик, Питер видела говорили, в самодеятельности школьной участвовала, а сейчас что? Что ты такое? Роящийся улей. Не более. Послушал бы тебя, а не в потоке собственных мыслей утопал. Тебя же никто не слушает здесь, ни я, ни подруга твоя, ни покупатели бедные, в твоей тираде безмолвные зрители, всем наплевать.

Ну зачем и к чему всё это словоблудие?

«Как же тебе тяжело жить.» Пойду лучше по мониторам воришек вычислять.

На листах небрежно лежал карандаш, истёртый почти до древесины, патефон бабули напрочь отказывался играть исцарапанный винил, а голова в солидарности с ним отказывалась начинать выдавать хоть каплю адекватной мысли. Сотни строк перечеркнуты и написаны сызнова, сотни букв, вымеренных до грамма, стали лишь грязью на бумаге.

Истязаешь себя, и сам это понимаешь, и продолжаешь. Твоя блевота на бумаге не нужна даже тебе самому, сотри и вычеркни, предай огню, что ли. Ему будет интересно облизать твои сопли-слюни в текстовом эквиваленте.

Вчера уволили с очередной работы, с очередным треском, и очередным, заботливым, от очередного босса, показательным шумом. Да и не особо нужно было, приходить туда, где не видишь себя ни вчера, ни завтра, жаль лишь что монетки в карманах давно перестали звенеть, и лишь отголоски былого могущества личного монетного двора, поют романсы в дырявых штанах. Но не вечер еще, рано или поздно будет написано, создано лучшее из существующих, гениальнейшее. Совершенная степень, это конечно приятно, и звучит достойно, и выглядит. Жаль, что не по сверчку шесток. Возводить себя в ноль чтоб быть единицей, даже забавно с прошествием времени.

Тем временем весна.

Думать про себя о себе, даже глупо со стороны вероятно. Осознание, что, когда в твоей голове все представляется лишь оттенками монохрома, весь мир под дудку опилок и жужжалок, становится серым и блеклым. Окрашивать его самому, да, это важно и нужно.

Проснусь с лучшим настроением, зарядку сделаю, кофе заварю, в кой то веки вырвусь из объятий постели в начале утра, а не ночи. Да, именно так и поступить стоит, нужно убедить себя.

Собраться с силами, быть веселым, сходить в магазин, отоварится, окрасить себя новыми вещичками, взять вино и сыр, а не пиво и пиво, сменить пластинку наконец.

И авторучку вместо карандаша. Осточертел он, вечно кончается. Или карандаш со стерженьками, с кнопочкой, чтоб не точить. Хотя бы так.

Пелена забвения застилала глаза, кружка с недопитым пенным встала на своё законное место, царя горы стаканов…

Тебе всё равно никто, ничего, никогда, не скажет. Как бы ты ни хотел, как бы ты ни искал ответа, ответов, их не будет.

Подняв воротник, пришло время окунутся в дождь, паб закрылся раньше, будто по наветам погоды, за минуту до, начался проливной, ледяной, крупный, терпкий. Теперь вся ночь наедине с мыслями, неудобно вышло. Планы, сколько бы ты ни строил планы, им не суждено сбываться, проклятие это чтоли, стоит задумать что либо, и будь уверен, выйдет ровно с точностью наоборот. Задумаешь прогулку, погода, или злой автолюбитель, превратят твою одежду в грязные лохмотья в секунду. Домашние посиделки всегда оборвутся на самом интересном, потому что тебе или ей необходимо уйти, или свет пропал, или планета перевернулась, невесть что, но всё же.

Одиноко в ливень конечно, на улице сейчас наверное только такие как я, и те кому попросту больше негде находится. Нельзя следовать планам, нельзя думать о том что будешь делать дальше, нельзя идти туда куда хочется.

Неожиданно для себя самого, оказался на берегу, вдоль, волей течения медленно сносило на камни зашерканую книгу. Выловить её не составило пробем, хотя промокшие ботинки могли бы за неё сойти, но они уже давно промокли насквозь и хлюпали с каждым шагом. Кожаный переплет, тесьма удерживающая страницы вместе. Будто её подкинули за пару минут до моего приходя, даже страницы не намокли, аккуратно открыв, глазами встретил подпись владельца, к сожалению после слов "Собственность В..." не разобрать ни имени ни фамилии, похоже что это дневник. Неизвестный дневник, неизвестно как оказавшийся перед неизвестно каким образом попавшим на берег человеком. Слишком много совпадений, даже в неизвестности.

Края строк немного размыты, но всё же большей частью рукопись сухая, невероятно. Похоже на мемуары, или описание путешествия, отбытие из порта, плавание на 10 с небольшим страницах, скромный быт владельца судна и персонала. Ничего интересного, хотя...

"Остров пердставляет собой на деле и не остров вовсе, а полуостров, к сожалению перешеек соединяющий остров с другими частями архипелага большую часть времени скрыт водой, не глубоко, буквально 30-40 см, но этого достаточно, чтоб дорогу было обнаружить очень и очень трудно, куда она ведет сейчас сказать затрудняюсь, потому как ближайший отсюда остров в 10-11 милях на север, и не похоже, что эта дорога ведет туда..."

Что-ж это уже интересно, может быть это описание моего острова, да и насколько я помню паром идет отсюда примерно пару часов, может больше, с его скоростью думаю вполне подходит под описание. Пора домой я думаю, стоит просушить книгу, и получше изучить её.

Дома как и всегда, тепло уютно и чисто, даже немного опостылело всё благополучие, ощущение её наигранности не покидает. Положу дневник на сушку, думаю за ночь должен просохнуть.

Гроза разыгралась, дождь поливает, ночью проснулся от грома, и не смог отделатся от навязчивой идеи, взял дневник открыл конец, удивительно, книга пуста, совершенно пуста, никаких записей, ничего, лишь на форзаце после фразы "собственность" моё имя, и внизу нацарапано, будто ногтем...

"Тебе всё равно никто, ничего, никогда, не скажет. Как бы ты ни хотел, как бы ты ни искал ответа, ответов, их не будет."

Jбладать, каково это на самом деле? Понимать, что судьба и смысл вещи, человека, общества, зависит от твоего решения, зависит от того, как ты будешь действовать. полностью, и всецело без каких либо оговорок являтся властителем, являться вершителем судеб. Наверное не каждому дано.

Докурил и привычным щелчком отправил в сугроб бычок от красного мальборо, столь любимого, и столь презираемого. Под окном уже успевшего опостылеть дома, жилища не более. Вероятно самое противное, это осознавать, что все твои слова, все твои обещания, всё, что было когда то сказано, теперь не имеет ни смысла ни силы. Возвращаться не было ни сил ни желания. Будто собственная тюрьма, камера-одиночка, и сожители вертухаи. Отвратно.

Слякоть под ногами, обманчиво таявшая еще днём, с приближением ночи превратилась в каток, грязный, но от того не менее скользкий. Упал, встал, отряхнулся. В добавок к грязным штанам и куртке теперь и руки в мелкую грязную крапинку, зачерпнув снега пошеркал, лучше. Идти сквозь ночной город, подворотнями, приятнее и спокойнее. Никто не спешит, сквозь тебя, куда-то, не толкнёт, не обругает за медлительность. Жаль темно и не видно, что под ногами, хотя, может это и к лучшему.

Парень, есть закурить?!-стандартная фраза, и по видимому сейчас начнётся. Подошли трое, достал зажигалку, протянул. Забавно. Думал, сегодня вернусь без обуви и старого, но надежного телефона, на который давно никто не звонит. Пронесло.

Понимание и осознание, приходят по очереди, но к сожалению совсем не сразу, почему и зачем горел свет, почему фигур двое, почему полупустой пакет необходимо выкинуть именно сейчас, не дано понять.

Предательски поехала левая нога, вслед за ней всё тело решило скрутить невероятный кульбит, достойный цирка дю солей, падение, звон в ушах. Aus.

Обладать, каково это на самом деле? Звонил телефон, промокала куртка. Ему уже не дано узнать никогда.

Порой, в минуты одиночества, начинаешь задумываться, в чем сила привязанности к людям, и почему столь важно внимание, проявляемое к тебе.

Скрипя раскрылась дверь троллейбуса, этому маршруту уже лет двадцать, а может и тридцать, а значит он меня старше, чтож мне теперь, не помочь старичку справится с дверьми, в отличии от него сдавшимися, и ни в какую не желавшими выполнять свои привычные функции? Толкнув дверь я вышел на обдавшую морозом улицу. Добрый вечер, мой любимый город.

Сидишь, смотришь в раскрытую книгу, и будто одаренный в миг дислексией, не можешь прочесть и слова. Как ни пытаешься и не всматриваешься.

Заплывшая льдом улица, щедро сдобренная работниками дорожных служб песком и солью, в надежде, что народ перестанет ломать хребты во время прогулок. Не помогло. Неоном слепящие вывески, броские, вульгарно манящие зайти, и ощутить сервис, предоставляющий все виды услуг, от бокала хмельного, до постели с незнакомкой. Продажная любовь, любовь на продажу, оплати и будь любим. Я мусолил на языке эти слова, пытаясь найти в них хоть толику привлекательности, пытаясь оправдать себя, или тех, хотя бы, для кого это работа, а не развлечение.

За окном серая вечно погода, в стакане вечно холодный чай, и у кровати вечная пыль, серая, холодная.

Да, после третьего на душе как то посветлело. Глупая, вероятно, привычка всегда подкладывать под стаканы салфетку, но надеюсь когда нибудь, бармен скажет мне спасибо, за отсутствие на стойке пятен. очаговая педантичность, даже противно от этой показухи. Да как и от любой другой, которая меня окружает, день за днём, минута за минутой. Улыбаться тем кого ненавидишь, игнорировать тех с кем готов бы разговаривать веками. Маску одел-маску снял. Все так живут, чем я хуже?

Ставить на полку одну книгу, брать другую, искать ответы там, где их нет и быть не должно, надеятся на иллюзорный профит, абсурд.

Привет, я с удовольствием оплачу твои напитки, присаживайся, вот салфетка. Бережно подложил ей под стакан свернутую вчетверо салфетку. Разумеется я с удовольствием выслушаю твой треп ни о чем, и поведую тебе одну из заготовленных историй, которые никогда не происходили. Давай перейдем на ты, и я подвину поближе стул. Мило улыбаемся друг другу, думаю и она и я прекрасно понимаем, сколько стоит эта улыбка. Пиво здесь определенно дороже.

В холодильнике как и в душе. Сходить в магазин, и ничего не купить, ни смысла ни желания. Зато не надо выкидывать мусор.

Такси приехало исключительно быстро, на входе небольшая драка успела перерости в лобызания. Завтра никто и не вспомнит почему зуб отколот и губа опухла, умеют же люди веселится. Падаем в автомобиль. Я даже не пытался запомнить адрес, единственную приличную ночлежку в этом городе знают все, от мала до велика. Одно из тех мест куда никогда не зарастет тропа. На входе с улыбкой встречает женщина, я упорно делаю вид, что не знаю как её зовут, она, что я тут впервые. Правила всегда одни, игроки разные. Второй этаж, мой любимый номер, кондиционер настроен, к слову, будто под меня, оба раза, когда мне пришлось им воспользоваться, на пульте достаточно было нажать лишь кнопку питания. Располагайся, душ там. Даже есть время убедится в собственной работоспособности, и защищенности. Чувствовать себя в безопасности, да, на самом то деле это важно.

Капающая из крана вода перебивает гул в ушах от пронзающей голову тишины, и чинить, или хотя бы закрыть его-страшно, и лень. И прекрасно понятно какое чувство преобладает.

Я позвоню, всего... Да, да, разумеется, ты позвонишь, по номеру, которого никогда не брала и не думала брать. Никогда не отличался внешностью или какими бы то ни было другими эффектными параметрами, потому и брал, что дают, и употреблял с неподдельным удовольствием. Есть еще часа четыре, пока не предложат настойчиво, покинуть комнату, но, зачем заставоять людей ждать? Даже заправлю кровать, хотя прекрасно знаю сам, что постельное вместе с покрывалом попросту снимается и укладывается в мешок, ежедневно. Работникам прачечных тоже надо на что то жить. Сказать тёте Любе, как бы ни забавно было её имя в этом месте, доброго утра, выйти и закурить. Последняя в пачке, что не может не расстроить.

Будто витрина магазина, разбилась тишина, щелчками ключа в замке. Усталые шаги, одинокого, разочаровавшегося во всех людях, включая себя.

Продажная любовь, любовь на продажу, оптом, и в розницу. Кто кого купил? Бартер...