Африка + Война

Гэтыя фотаздымкі былі зроблены ў Кот-д’Iвуары. На іх захаваны як бледнатварыя, так і чарнаскурыя пілоты і тэхнікі. Усе яны ў той ці іншай ступені прынялі ўдзел у вельмі цікавых падзеях лістапада 2004 года.

Спярша трохі перадгісторыя. У 2002 годзе ў Рэспубліцы Кот-д’Iвуар (даслоўны пераклад з французскага — Бераг Слановай Косці) на захадзе Афрыцы ўспыхнула грамадзянская вайна. Яе карані галоўным чынам ляжалі ў канфлікце вакол палітыкі ў адносінах да прышлага насельніцтва. У другой палове XX стагоддзя краіна была вельмі эканамічна развітой для «Чорнага кантынгенту». Сюды накіроўваліся працоўныя мігранты, галоўным чынам з суседніх Малі і Буркіна-Фасо. З цягам часу мігрантаў станавілася ўсё больш. Многія з іх канчаткова аселі ў Кот-д’Iвуары, завялі сям’ю. Іншаземцы групавалiся пераважна на поўначы краіны, якая да таго ж быў мусульманскай, у той час як поўдзень — хрысціянскім. Пры прафранцзскiм рэжыме Уфуэ-Буанi меў месца прыгнёт прышлага насельніцтва, а таксама іх дзяцей, нягледзячы на тое, што апошнія нарадзіліся ўжо ў Кот-д’Iвуары.

На 1998 год 26% жыхароў краіны былi замежнага паходжання. Паводле заканадаўства яны пазбаўлялiся права галасаваць на выбарах. Разам з тым кіраўніком дзяржавы мог стаць толькі чалавек, у якога абодва бацькі з’яўляюцца ўраджэнцамі Кот-д’Iвуара. Абмежаванні ў правах такой колькасці жыхароў разам з эканамічным заняпадам 1990-х і палітычнай барацьбой прывялі да таго, што 19 верасня 2002 года ў краіне пачалася грамадзянская вайна. Паўстанцкая групоўка «Новая сіла», якая аб’яднала пад сваім крылом народнасці буркiнабэ, мандiнка, сенуфа і лобі, за кароткі час захапіла ўсе паўночныя правінцыі. Пад кантролем урада, узначаленым тады прэзідэнтам Ларанам Гбагбо з этнаса бэтэ, заставаліся паўднёвыя тэрыторыі. Улады запыталі дапамогі ў Францыі. Яна дапамагла разгарнуць у Кот-д’Iвуары міратворчыя сілы ААН. «Блакітныя каскі» прыпынілі наступленне апазіцыі, размясціўшыся акурат уздоўж лініі фронту. З гэтага часу ўзброеныя сутыкненні мелі эпізадычны характар, ажыццяўляліся спробы заключыць мір.

Замацую сюды карту для вашай арыентацыі ў прасторы. Звярніце ўвагу на гарады Буаке, Ямусукро і Абіджан. Яны будуць фігураваць у далейшым апавяданні.

Тагачасны кіраўнік дзяржавы — Ларан Гбагбо. У 2011 годзе ён паўстане перад Міжнародным крымінальным судом у Гаазе за злачынствы супраць чалавечнасці. У 2019 палітык быў апраўданы і адпушчаны на волю.

Напэўна, ні Беларусь, ні беларусы ніяк бы не сталі датычныя да дадзенага канфлікту, калі б не захоп мяцежнікамі аэрадрома Буаке, дзе размяшчалася вялікая частка ваеннай авіяцыі краіны. У гэтай сувязі ўладам тэрмінова спатрэбілася аднавіць авіяпарк. У Балгарыі івуарыйцы набылі па два верталёты Мі-8 і Мі-24. Яшчэ чатыры апарата прадала Румынія. Гэта былі верталёты IAR-330 — мадыфікацыя Sud-Aviation SA.330 Puma. Прадаўцом стала і Беларусь. Пастаўкі з Сінявокай склалі чатыры штурмавiка Су-25, адзін Мі-8 і два Мі-24. Партыя Су-25 была прадстаўлена двума аднамеснымі і двума двухмеснымі самалётамі. Першыя атрымалі бартавыя нумары «02» і «03», а другія — «20» і «21». Аднак сабраны і ўкаранёны ў абарот толькі апошнія.

Цікава заўважыць, што акрамя авіяцыі з Беларусі шлі іншыя ўзбраенні. За перыяд 2002—2004 урадавая армія атрымала 10 мінамётаў 2С12 «Сані», 13 БМП-1, 6 РСЗА БМ-21 «Град», 6 БТР-80 i 13 БРДМ-2. Наогул наша краiна — аматар пагандляваць рознымi вайсковымі цацанкамі. Толькі шведскі інстытут SIPRI за 1996—2020 налічыў 70 пакупнікоў беларускай ваеннай прадукцыі. Яно і зразумела: адным — недарагі, часам нават якасны тавар, іншым — грошы. Лішні заробак для Беларусі ніколі не перашкодзіць.

Аднак вернемся да iвуарыйцаў. Разам з тэхнікай у краіну прыбыла група ў ±12 чалавек (тэхнікаў і пілотаў). Іх задачай стала пераабучыць лётчыкаў Гбагбо, якія раней мелi толькi французскія Dassault/Dornier Alpha Jet, эксплуатаваць «сушкі». Кантынгент замежных ваенных спецыялістаў грунтаваўся ў аэрапорце Ямусукро. Тут жа размяшчаўся 2-i гусарскі полк Францыі. Ёсць некаторыя падставы меркаваць, што беларусы дзейнічалі па просьбе французаў. Нібыта Парыж, які хоць і падтрымліваў Гбагбо, але ў канфлікце афіцыйна выступаў міратворцам, каб не паліцца ў супрацоўніцтва з урадам, заручыўся паслугамі беларусаў. Але гэта толькі гіпотэзы і здагадкі, там усё так заблытана, што ой-ой-ой.

Яшчэ ёсць непаразумелкі з самімі беларусамi: гэта кадравыя вайскоўцы, адпраўленыя па дзяржаўнай лініі, або «салдаты поспеху»?

Адначасова ў краіне на ўрадавыя сілы працавалі грамадзяне Украіны і Расіі.

Фотаздымак Су-25 пад нумарам 02 у ангарах ямусукрскага аэрапорта.

Вось яшчэ кадр. Узлёт Су-25УБ (нумар 21), пастаўленага з Беларусі. У кабіне бачны бледнатвары і чарнаскуры.

Пакуль нашы ваенспецы чылілі сабе ў Ямусукро, абвастрылася ваенна-палітычная сітуацыя. У канцы кастрычніка 2004 года ля лініі судакранання паўстанцы перахапілі грузавік са зброяй для ўрадавых войскаў. Мяцежнікі заявілі, што Гбагбо нарошчвае сілы для пачатку наступлення. Групоўка «Новая сіла» заявіла аб выхадзе з мірнага працэсу і абвясціла мабілізацыю. Улады меркавалі астуціць запал праціўніка серыяй авіяўдараў. Ужо 4 лістапада самалёты Су-25 са змешанымі беларуска-івуарыйскімі экіпажамі здзейснілі свой першы баявы вылет. Усё прайшло стандартна: узляцелі, адбамбіліся, прыляцелі.

6 лістапада планавалася здзейсніць новы паветраны ўдар. На заданне самалёты зноў выйшлі парай. Нумар 20 пiлатавалi Барыс Смахін і Патрыс Уэй, нумар 21 — Юрый Сушкін і Анж Гнандует. У 13:20 яны скінулі не менш за 18 бомбаў на варожыя пазіцыі, пасля чаго вярнуліся на базу. Аднак бамбардзіроўцы падвергнуліся не паўстанцы, а база французскіх міратворцаў. Падчас удару загінула 9 вайскоўцаў, яшчэ звыш за 30 былі параненыя. Таксама знішчаны джып, адзін з БТРаў атрымаў некаторыя пашкоджанні. Разам з французамі пад удар трапіў амерыканскі грамадзянскі работнік, што дзейнiчаў у рамках гуманітарнай місіі.

Тагачасны прэзідэнт Францыі Жак Шырак, даведаўшыся пра інцыдэнт, загадаў знішчыць тэхніку на аэрадроме Ямусукро. У 14:15 французскія войскі адкрылі агонь па авіяцыйных машынах з СТРК «Мілан». У выніку загінуў адзін тэхнік-івуарыец і былі пашкоджаны абодва Су-25, а таксама тры верталёты. Вайскоўцы, узяўшы аэрапорт, затрымалі пілотаў і тэхперсанал, у тым лiку беларусаў. Крыху пазней яны ўсіх адпусцілі. У гэты час у Абіджане ўспыхнулі антыфранцузскія пратэсты, якія неўзабаве павярнуліся нападам на грамадзян Францыі. 7 лістапада Парыж уводзіць войскі ў горад, адбываюцца сутыкненні, у якіх гінуць некалькі дзясяткаў чалавек. Самы громкі эксцэс адбыўся 9 лістапада, калi французскія вайскоўцы адкрылі агонь па натоўпе дэманстрантаў каля гасцініцы «Івуар».

Здавалася, што вось-вось ды ўспыхне французска-iвуарская вайна. Насуперак чаканням, абвастрэнне было спушчана на тармазы. Гэта значыць сутыкненнi як рэзка пачалiся, так і рэзка скончыліся. Хіба што Савет Бяспекі ААН наклаў эмбарга на пастаўку ўзбраенняў і любую ваенную дапамогу Кот-д’Івуару, а так нiчога.

Пакоцаны французамi 21-ы ў Ямусукро.

А што ж тым часам рабілі беларусы? Яны вырашылі пакінуць краіну. Спярша выехалі ў Гану, а адтуль у Тога. Аднак там ваенспецы былі арыштаваныя. Тагалезцы паведамілі пра затрыманых французам, аднак тыя заявілі, што беларусаў трэба адпусціць. Праз два тыдні група была ўжо на волі. Кажуць, не без удзелу Роберта Мантоя. Гэты француз праславіўся як бачны гандляр зброяй у развіваныя краіны. Паралельна ў Абіджане затрымалі групу з грамадзян Украіны, Беларусі і Расіі, якіх таксама памутузілі і адпусцілі.

Першае афіцыйнае паведамленне пра беларускіх лётчыкаў датуецца 12 лістапада ад міністра абароны Францыі Мішэль Аліа-Мары. Прадстаўнік МЗС Рэспублікі Беларусь Андрэй Савіных заявіў аб адсутнасці ў краiне якix-небудзь беларусаў. Урад Гбагбо таксама адмаўляў удзел у падзеях замежнiкаў. Аднак французскі бок не супакоіўся. У 2006 і 2016 гадах спрабавалі распачаць крымінальную справу супраць лётчыкаў. Рэальна справа была запушчана ў 2018. У 2020-м намячалася першае судовае пасяджэнне, але з-за пандэміі суд перанеслі.

29 сакавіка 2021 года працэс аднавіўся. Паказанні давалі больш за 90 чалавек (ад міністраў да простых афіцэраў). Спярша ў лік абвінавачаных увайшлі чацвёра: Уэй, Гнандует, Сушкін і Смахін. Апошнi аднак пазней выключылі па невядомых прычынах. У ходзе разглядаў высветліўся той факт, што своечасовая перадача меркаваных злачынцаў ад тагaлезскiх уладаў не ажыццявіўся з-за бяздзейнасці французкіх чыноўнікаў. Так, напрыклад, як заявіў экс-міністр замежных спраў Мішэль Барні, што даваў паказанні на судзе, прэзідэнт Жак Шырак (ён да таго моманту ўжо памёр) прасіў яго не займацца інцыдэнтам у Буаке, бо гэтае пытанне тычыцца вайскоўцаў. Той вырашыў, што івуарыйскую сітуацыю вырашае кіраўнік дзяржавы і ваеннае камандаванне. У сваю чаргу кіраўнік Мінабароны Мішэль Аліа-Мары спаслалася нейкую юрыдычную праблему з перадачай падазраваных Францыі. Яна прызналася, што нават разглядала магчымасць правядзення спецаперацыі па злове падазраваных, але пакуль яна вяла кансультацыі, улады Тога беларусаў ужо вызвалілі.

Па выніку 15 красавіка Гнандует, Сушкін і Уэй былі прысуджаныя да пажыццёвага зняволення за наўмыснае забойства. Усе яны на судзе не прысутнічалі, і прысуд вынесены завочна. А Гнандует і зусім памёр яшчэ ў 2016. Астатнія пакуль спакойна жывуць на волі.

Вось, дарэчы, кадры з тымi самымi беларускiмi лётчыкaмi

Барыс Смахiн (нар. 19 мая 1956). Якая-небудзь iнфармацыя яшчэ адсутнiчае.

Юрый Сушкін (нар. 28 жніўня 1952). Вядома, што ён прымаў удзел у Афганскай вайне, а цяпер выкладае ў Ваеннай акадэміі.

Суд, вядома, асудзіў дзеянні лётчыкаў, але не даў высвятленнi на шэраг пытанняў: Чаму французскія ўлады вырашылі замяць інцыдэнт? Чаму Парыж пачаў з рэзкіх дзеянняў, захапіўшы аэрапорт Ямусукро, а потым адразу ж заціх? Калі атака была наўмыснай, то хто курыраваў пілотаў? (не самі ж яны прынялі рашэнне разбамбіць французаў) Чаму абвінавачаных двойчы затрымалі (у Ямусукро і Тога) і абодва разы адпусцілі? Чаму так доўга марудзілі са следствам?

Тут ёсць некалькi версiй. Паводле Гбагбо, iнцыдэнт у Буаке — падстроеная французская правакацыя з мэтай змяніць кіраўніцтва афрыканскай рэспублікі. Нібыта французы лічылі яго некампетэнтным у пытаннях рашэннях палітычнага крызісу. Адвакат сем’яў загінуўшых вайскоўцаў Жан Балан заявiў, што гэтае здарэнне патрэбна было, каб стварыць падставу для вываду французскай арміi і больш не мучацца з Кот-д’Iвуарам. Нібыта Парыж дамовіўся з нейкімі высокапастаўленымі ваеннымі ўрадавай арміі, якія павінны былі нанесці ўдар па базе ў той момант, калі войскаў там бы ўжо і не было. Аднак змоўшчыкі былі дрэнна скаардынаваныя, што прывяло да ахвяраў сярод французскіх міратворцаў. Iснуе і іншая пазіцыя: удар па французам — памылка (банальна пераблыталi ix з паўстанцамi), а ўсё астатняе — чарада выпадковасцяў і непаразуменняў. Праўда ёсць яшчэ адна, згодна з якой у падзеях не ўдзельнічалі беларусы. Як мяркуецца, французы раптам вырашылі, што самалёты пілатавалі замежнікі, а калі высветлілася адваротнае, спусцілі ўсё на тармазах, каб не ганьбіцца.

Вось неяк так. Дарэчы, гэта было не апошняе з’яўленне беларусаў у Кот-д’Iвуары. Нібыта ў 2005 годзе група грамадзян з Беларусі і Украіны прыбыла ў краіну для аднаўлення авіяцыі, знішчанай падчас падзей лістапада 2004 года. У 2020 годзе, як паведамлялася, гэты куток Афрыкі зноў наведалі беларускія ваенныя спецыялісты. Зараз ужо для дапамогі ў засваенні і абслугоўваннi браніраваных машын.

А што ж тым часам сам Кот-д’Iвуар? У 2007 годзе Гбагбо і паўстанцы падпісалі доўгачаканы мiр. Аднак у 2010—2011 гадах пасля чарговых прэзідэнцкіх выбараў у краіне пачалася новая грамадзянская вайна. Гэтым разам Францыя падтрымала апазіцыю. Гбагбо скінулi, а замест яго прыйшоў новы лідар — Аласан Уатара, які працягвае кіраваць і да сённяшняга дня.

Специально зарегистрировался на портале да бы написать этот пост и посмотреть комментарии.

Тут часто можно встретить посты о том, как мигранты с ближнего востока или Африки творят какую то дичь в Европе, и в комментарии к этим постам чаще всего встречается что то на подобии (в чужой монастырь, да со своим уставом; из ж*пы приехали, теперь тут ее устраиваете и т.д. в таком духе)

А вот у меня возникает вопрос, а собственно почему в их стране ж*па? Что у них такого общего, что так вышло? И тут у большинства на первый план конечно же выходит религия - они ж мусульмане, скажет обыватель, следовательно в этом и проблема.

Но почему никому в голову не придет мысль о том, что все они были на протяжении столетий в фактическом рабстве или под властью колонизаторов, делящих их страны и народы по линейке в угоду своей выгоде. За тем прошла ВМВ и колонии превратились в страны, в какой то мере получив независимость, начав строить свою государственность.И лично я не слышал ничего о проблемах мигрантов с ближнего востока в европу в 50-80х годах прошлого столетия.

Так что же случилось потом? Почему же началась такая проблема?

Лично мне на ум приходит лишь то, что с 90х годов в том регионе начались активные действия НАТО, которые не закончились до сих пор.

То есть на протяжение более 20 лет их вгоняли бомбами обратно в каменный век, в котором они наконец и оказались, но виноваты почему то во всем не бомбежки, а религия. Как так то?!

Подпишись, чтобы ничего не пропустить!

Летная карьера Карла Густава фон Розена началась еще до Второй мировой войны. Отважный швед выполнял задачи в небе Эфиопии и Финляндии, работал личным пилотом генерального секретаря ООН и летчиком различных авиакомпаний. В 1968 году он в очередной раз вернулся в Африку, где внес свой вклад в борьбу Биафры за независимость от Нигерии. Судьбе было угодно, чтобы и последний свой полёт фон Розен совершил на Чёрном континенте.

Гуманитарная помощь Биафре

Едва самолёт фон Розена приземлился на аэродроме Ули в мятежной Биафре и его винты перестали вращаться, на взлётную полосу устремился народ. Как только раскрылась аппарель, толпа издала радостный крик — прибыла помощь. Шведский летчик наблюдал, как биафрские бойцы не могли сдержать слез, разгружая тяжёлые ящики с консервами и медикаментами.

Пока шла разгрузка, экипаж самолета молча наблюдал за происходящим. Наконец, фон Розен сказал, что вместе с немцем-представителем гуманитарной организации остается в Ули, чтобы контролировать распределение поставок, а самолёт обратно поведет Паули, который должен будет впоследствии вернуться со следующим рейсом. Было решено использовать те же схему и маршрут: практика показала, что нигерийские ПВО и ВВС на этом направлении не так бдительны. Улетая, экипаж получил от местных действительные коды для посадки.

Фон Розен в кабине Malmo MFI-9B

Второй рейс тоже прошел без накладок — DC-7 привез бобы, фасоль, муку и другие необходимые вещи. С этого момента рейсы экипажа фон Розена стали регулярными. Тем не менее, Карл Густав понимал, что все эти усилия были лишь каплей в море, и не столько спасали положение в Биафре, сколько продлевали ее агонию. Он решил попытаться привлечь к конфликту внимание третьих сторон – не с целью эскалации войны, но с целью помочь страдающему населению Биафры.

Фон Розен отправился в Эфиопию, где добился аудиенции у своего старого знакомого и бывшего работодателя императора Хайле Селассие. Затем он побывал в Нью-Йорке, где попытался встретиться с Генеральным секретарем ООН бирманцем У Таном. Однако здесь он не преуспел. Шведский пилот совершил целое кругосветное путешествие, пытаясь склонить державы к оказанию серьезной гуманитарной помощи Биафре. Вернулся в мятежную республику он лишь незадолго до Рождества 1968 года.

Большая афера

В Биафре фон Розен узнал тревожную новость. Нигерийская армия вышла на новые позиции, с которых могла эффективнее закрывать «гуманитарный коридор» и, в перспективе, дойти до самого Ули. Нужно было срочно что-то предпринимать. Карл отправился в родную Швецию, где в Мальмё жил и работал его сын Эрик. Тот трудился на авиастроительном предприятии «Malmo Flygindustri», которое являлось дочерней фирмой шведского автомобильного концерна «Сааб».

За несколько лет до тех событий Эрик уговорил отца, чтобы тот научил его летать. Они практиковались на меленьком двухместном спортивном самолете Malmo MFI-9B, аэродинамические достоинства которого фон Розен-старший запомнил. Помимо этого, самолет обладал достаточно крепкими крыльями, которые могли бы выдержать расположенное на них ракетное вооружение. А небольшие габариты и маневренность «девятки» делали ее весьма неудобной целью для неприятельских истребителей и радаров. Этому маленькому спортивному самолету по воле Карла фон Розена было суждено стать военной машиной.

С помощью бюрократических уловок посольство Танзании в Стокгольме сделало заказ на пять таких машин — якобы для только что построенной летной школы в этом африканском государстве. Танзания находилась в числе тех немногих стран, которые признали независимость Биафры, поэтому фон Розен без особого труда договорился с ее консулом. Оплата за самолеты в размере 51 500 долларов США поступила со счета небольшой парижской фирмы. На самом деле данная фирма являлась фондом правительства Биафры, которое проводило через нее все свои сделки.

Lockheed L-1049G Super Constellation

Самолеты были доставлены на аэродром в пригороде Парижа, где пилоты «Malmo Flygindustri» с удивление обнаружили группу людей в военной форме, которые попросили их освободить машины и после ряда замеров и тестов принялись монтировать на самолеты ракеты. После того, как механики удостоверились, что все детали взаимодействуют идеально, самолеты были разобраны, и их погрузили в грузовые отсеки двух «Локхидов» L-1049G Super Constellation.

Один из пилотов шведской компании по имени Пер Хазелиус решил сопровождать груз до Дар-эс-Салама, куда, по его мнению, и направлялись «Локхиды». Каково же было его изумление, когда вместо Танзании самолеты прибыли на другой конец Африки, в Габон, еще одно государство, признавшее биафрийскую независимость.

Штурмовые «миникоины»

На посадочной полосе соотечественника встретил граф Карл Густав фон Розен в компании еще нескольких пилотов, по крайней мере двоих из которых Хазелиус тоже узнал – они были шведами. Первым был Мартин Ланг, 31-летний пилот-инструктор, а вторым — Гуннар Хэглунд, пилот одной из шведских металлургических компаний. Как позднее выяснилось, это были еще не все шведы, находившиеся там — техническое обслуживание машин осуществляли отставные механики шведских ВВС Торстен Нильссон и Бенгт Вейтс. Помимо них, непосредственно в ВВС Биафры служили Вилли Брюс и Августус Опке, который в свои 27 лет являлся командиром боевой авиации мятежной африканской страны. Фон Розен предложил Перу Хазелиусу присоединиться к его эскадрилье, но тот вежливо отказался и вернулся в Швецию.

Вскоре все пять Malmo MFI-9B были выгружены из чрева «Локхидов» и собраны. После этого их доставили на аэродром под Либревилем — столицей Габона. Все шведские маркировки и опознавательные знаки на самолетах были тщательно затерты, а сами машины – выкрашены в камуфляжную раскраску. Вся «доводка» заняла еще несколько дней, пока, наконец, машины не были готовы к участию в боевых действиях. Фон Розен дал своим самолетам забавное название – «minicoins», что было отсылкой к их дешевизне и габаритам. С одной стороны, это слово являлось аббревиатурой от словосочетания «Miniature Counter-Insurgency», а с другой – его можно перевести как «мелкие монетки», «мелочь».

В качестве первой цели фон Розен выбрал Порт-Харкорт, где располагалась нигерийская радиолокационная станция. Кроме того, там располагался аэродром, на котором базировались нигерийские истребители МиГ-17 и бомбардировщики Ил-28. Атака была запланирована на полдень 22 мая 1969 года. Как впоследствии объяснял сам швед, это время для операции против нигерийцев он выбрал, чтобы «застигнуть их врасплох, когда они будут сонными и беспечными после обеда».

После брифинга, который граф провел лично, пилоты заняли места в кабинах своих машин. Сам Карл Густав был в своей знаменитой желтой бейсболке, в которой он запечатлен на многих фотографиях. Он носил ее потому, что его седые волосы уже начали редеть — на момент вылета ему было 59 лет.

Пять «миникоинов» взмыли в небо и на малой высоте направились на северо-запад. Для нигерийцев это был один из череды бесконечных знойных африканских дней, и они лишь в последний момент заметили вражескую эскадрилью, заходящую для атаки. Персонал аэродрома засуетился в тщетных попытках скрыть взлетную полосу вязанками веток, пилоты рванулись к истребителям, а зенитчики взяли «миникоины» на прицел. Скоро небо вокруг маленьких самолетов заполнилось мириадами вспышек. Интересно, что в распоряжении нигерийцев были шведские зенитки концерна «Бофорс», так что фон Розен всерьез рисковал быть убитым «родной» пулей. Однако «миникоины» уже стали выпускать ракеты, и через несколько мгновений зенитная батарея замолкла, не успев толком пристреляться.

Маленькие самолеты сделали разворот и пошли на новый круг: теперь против них был только беспорядочный огонь стрелкового оружия нигерийских солдат. Следующие ракеты ушли уже в сторону неподвижных «мигов» и «илов». Сдетонировали заправленные «под завязку» баки нигерийских самолетов, и те разлетелись по взлетному полю множеством горящих обломков. «Миникоины» снова и снова наносили удары, а внизу творился настоящий ад. Лишь расстреляв весь боезапас, маленькие самолеты вернулись на базу.

Отдых был недолгим. Вскоре эскадрилья нанесла следующий удар по городу Бенину. Здесь, помимо прочего, был уничтожен Ил знаменитого нигерийского летчика, который сам себе дал прозвище «Геноцид» за пристрастие к атакам на госпиталя и прочие мирные объекты. Помимо него, был уничтожен и другой известный бомбардировщик, «Нарушитель», который регулярно бомбил Биафру. Рейд вновь закончился без потерь, и после краткого отдыха уже через три дня эскадрилья совершила атаку на город Энугу. Фон Розен впоследствии говорил, что нигерийцы ждали их налета, поэтому стянули к аэродрому Энугу все доступное ПВО из округи. МиГи попытались вылететь на перехват, но были расстреляны в тот момент, когда только-только оторвались от земли.

Прерванный полет

В мире довольно скоро стало известно об операциях шведских пилотов, и общественность отреагировала неоднозначно. Нигерия направила в Стокгольм гневный протест, и шведскому правительству пришлось проводить официальное расследование. В правлении «Malmo Flygindustri» случился форменный скандал, когда выяснилось, что в боевых действиях на стороне сепаратистов участвуют самолеты, произведенные этой фирмой. Что же касается компании «Трансайр», где работал фон Розен, то ее руководство просто заявило, что пилот находится в длительном отпуске, и чем он занимается в свое свободное время — не их головная боль.

В конце концов, фон Розена все же удалось найти и вызвать на родину для дачи показаний. Но граф сумел убедить шведское правительство и чиновников, что лично он никак не участвовал в покупке самолетов для военных нужд, и, соответственно, никаких шведских законов формально не нарушил. Пока Карл Густав находился в Швеции и давал показания, его маленькая эскадрилья в отсутствие «патрона» продолжала совершать успешные боевые вылеты.

После того, как фон Розен сумел оправдаться перед правительством, он все-таки решил оставить жизнь авантюриста и поселиться на родине. Ходили долгие и упорные слухи, что его и позже якобы видели в Биафре, в том числе — и за штурвалом самолета. Но они, вероятно, было всего лишь байками. Тем более, что история независимой Биафры закончилась уже в 1970 году, когда нигерийцы смогли окончательно дожать повстанцев и ликвидировать основные очаги сопротивления.

Но небо, очевидно, не желало отпускать своего блудного сына, и он, уже в весьма почтенном для летчика возрасте в очередной раз не усидел на месте. В 1974 году Карл Густав отправился в Эфиопию – страну, с которой много лет назад началась его одиссея. Там он вновь, как в старые времена, возил гуманитарную помощь для жителей голодающих районов. Когда же в 1977 году вспыхнула война между Эфиопией и Сомали, губернатор провинции Харар лично попросил графа оказать помощь в обеспечении местного населения продуктами питания и медикаментами.

Фон Розен прибыл в город Годе, где располагалась резиденция губернатора, когда в его предместьях уже шли бои. Во время одной из атак сомалийских войск 13 июля 1977 года губернаторская резиденция была взята. Когда же вооруженные силы Эфиопии вернули контроль на этой частью города, среди тел, обнаруженных в резиденции, был найден и Карл Густав фон Розен. По какой-то жестокой иронии судьбы человек, половину жизни проведший в небе и не раз рисковавший там жизнью, был убит на земле.

Автор: Александр Свистунов

Оригинальная публикация

Еще больше интересного - в telegram-канале автора! Подпишись!

Паблик в ВК

Подпишись, чтобы ничего не пропустить!

Шведский аристократ и племянник Германа Геринга, Карл Густав фон Розен был человеком удивительной судьбы. В начале своей лётной карьеры успел побывать пилотом воздушного цирка, лётчиком Красного Креста во время итальянского вторжения в Эфиопию, а также пилотировал купленный на собственные деньги бомбардировщик во время советско-финской войны. Позже его послужной список пополнился должностями лётчика гражданских авиакомпаний и личного пилота генерального секретаря ООН. А в 1968 году фон Розен ввязался в опасную гуманитарную миссию в мятежной провинции Нигерии Биафре.

Дорога к небу

Карл Густав фон Розен родился 19 августа 1909 года в шведском городке Хелгеста в семье знаменитого исследователя и путешественника Эрика фон Розена. Одним из наиболее ярких впечатлений его детства был день, когда его отец прилетел в родовое поместье Розенов Рокельстад на самолете сквозь зимний буран. Карлу тогда было всего одиннадцать, а самолет пилотировал известный ас Первой мировой войны Герман Геринг, который приходился мальчику дядей (его жена Карин Геринг приходилась мальчику родной теткой).

Детство Карла Густава было насыщенно приключениями. Можно сказать, что он был настоящим сорванцом – его даже исключили из престижной школы за систематические нарушения дисциплины, включая драки со сверстниками. Поведение юноши давно было болезненной темой для почтенной семьи фон Розенов, и исключение Карла из школы стало последней каплей для его отца, с которым у будущего авиатора случился страшный скандал. Озлобленный парень ушел, хлопнув дверью — отныне он всегда и во всем будет сам по себе.

Эрик фон Розен, отец Густава

Одним из главных увлечений Карла Густава в юношеские годы были гонки на моторных лодках. Однако чем взрослее он становился, тем сильнее проявлялась в нем тяга к совсем иным вершинам и скоростям. Когда гонки на лодках стали для него обыденностью и перестали приносить былое удовольствие, он, наконец, вспомнил яркое впечатление детства и решил посвятить себя воздухоплаванию. В 1929 году Карл поступил в лётную школу и к 23 годам стал опытным пилотом. Тогда же, в 1934 году, он помирился с отцом. Тот, наконец, увидел, что из шалопая и задиры вышел в жизни толк. Фон Розен вошел в число первых пяти шведов, получивших лицензию пилотов-инструкторов.

Первыми достижениями Карла на поприще полётов стала демонстрация фигур пилотажа на потеху публике. На своем одномоторном «Хейнкеле» он устраивал настоящие шоу в городах и крупных поселках по всей Швеции. Была разработана целая концепция развлекательной программы: фон Розен и его помощники демонстрировали имитацию настоящего воздушного боя, где швед «вел огонь» по противнику с помощью сигнальных ракет, установленных на его самолете, и уходил от огня бутафорских зениток. В завершении программы, согласно сюжету, Розен оказывался «подбит» — он заглушал двигатель и входил в штопор, стремительно несясь к земле. Когда до земной тверди оставалось всего ничего, Карл Густав снова запускал двигатель, выходил из пике и, стремительно набирая скорость, устремлялся в голубую высь под восхищенные крики толпы. Команда Розена проездила со своим шоу по стране до 1935 года, пока авиатор не нашел для себя новое приключение.

Эфиопия и Финляндия

В это время до шведа дошли слухи о войне, которую вела фашистская Италия в Эфиопии. Новости красочно описывали страдания чернокожих аборигенов, которым тех подвергали солдаты Муссолини. И тут молодой шведский авиатор понял, в чём его призвание. Фортуна дала ему крылья, дала возможность превозмогать земное притяжение и парить в небесах – дар, доступный очень немногим. Карл решил использовать его для помощи другим и записался в качестве волонтёра в шведский Красный Крест.

И вот фон Розен уже парит в голубом небе Африки — на своем «Фоккере» он везет медикаменты для эфиопов. Во время одного из перелётов вблизи линии фронта Карл попал под обстрел итальянских зениток и применил тот самый трюк, который еще совсем недавно демонстрировал восхищенным зрителям в родной Швеции — сбавил обороты двигателя и сымитировал падение, планируя над самыми верхушками деревьев. Когда самолет скрылся из сектора обстрела итальянской зенитной артиллерии, фон Розен вновь запустил двигатель на полную мощность и взмыл в небо.

Там же, в Эфиопии, до Карла дошла печальная новость — скончался его отец, и теперь к нему по наследству перешел титул графа фон Розена.

Douglas DC-2

Когда в 1939 году СССР напал на Финляндию, фон Розен снова не усидел на месте. На личные средства он приобрел два истребителя для финской армии и пассажирский Douglas DC-2, который он переоборудовал в бомбардировщик. Самолет мог нести две 500-килограммовые бомбы и четыре 100-килограммовые. Карл сам пилотировал «Дуглас» на протяжении всей войны и бомбил советские коммуникации вблизи Карельского перешейка. Однако война не продлилась долго, и вскоре Советы победили, оставив авиатора не у дел.

Розен и Геринг

Усталый и подавленный, Карл Густав решил уехать в Нидерланды, откуда родом была его супруга, чтобы устроиться там на работу в коммерческую авиакомпанию KLM. Его путь пролегал через Германию, и это было то самое время, когда нацисты готовились к наступлению на страны Бенилюкса. Приехав в Берлин, Карл был радушно встречен Германом Герингом, который устроил по этому поводу вечеринку. Однако рейхсмаршал всячески отговаривал шведа ехать в Нидерланды, давая весьма уклончивые ответы на вполне закономерный вопрос «почему?» Пространных и расплывчатых доводов Геринга для фон Розена было недостаточно, и он все же отправился в Амстердам. Лишь когда швед увидел в небе над Амстердамом немецкие самолеты, он понял наконец, на что ему пытался намекнуть дядя.

Карл помчался на аэродром Схипхол, где быстро вывел из ангара самолет компании KLM DC-3. Вместе со старшим пилотом компании он загрузил на борт самолета важные правительственные бумаги, которые удалось спасти в атмосфере всеобщего хаоса и паники, и направил борт в сторону Великобритании.

Его прибытие было встречено ликованием, которое, впрочем, тут же схлынуло, когда в интервью местным СМИ Карл сказал, что является родственником Германа Геринга. Англичане, недолго думая, арестовали шведа и повезли его в Лондон, где пилота ожидали длительные допросы.

Впрочем, один из высокопоставленных британских чиновников, который лично знал фон Розена, поручился за него и заявил, что, несмотря на родство с рейхсминистром авиации, швед не имеет к нацистской Германии никакого отношения. Это было правдой. Более того, фон Розен впоследствии даже попытался завербоваться в Военно-воздушные силы британской короны чтобы сражаться с гитлеровскими пилотами над Ла-Маншем. Однако ему было отказано именно из-за столь нелицеприятного родства.

Африка зовет

После окончания Второй Мировой войны Карл Густав вновь отправился в уже знакомую ему Эфиопию, где поступил на службу в императорские ВВС в качестве инструктора. Он занимал эту должность вплоть до 1956 года, когда из-за интриг одного из своих заместителей был вынужден оставить службу и вернуться в Швецию.

Вскоре после этого он стал личным пилотом генсека ООН Дага Хаммаршельда, и эта почетная работа могла оказаться последней в его жизни. Однако, как это часто бывает, вмешался случай. Накануне злополучного вылета в сентябре 1961 года, закончившегося авиационной катастрофой над Родезией, фон Розен заболел, и его подменял другой пилот. Трагедия унесла жизни всех шестнадцати человек, находившихся на борту самолета, включая и самого Хаммаршельда. После этого на фоне эскалации конфликта в Конго фон Розен решил вернуться домой.

Однако судьбе было угодно вновь вернуть его в Африку, с которой швед, казалось, был навсегда связан крепкими узами. В мае 1967 года на Черном континенте разгорелась новая война. Одна из областей Нигерии, Биафра, объявила о своей независимости, и обе стороны стали готовиться к вооруженному противостоянию.

Фон Розен в это время работал пилотом в компании Transair – после Конго он решил больше не ввязываться в чужие войны. Однако одним августовским утром 1968 года в офис компании зашли несколько мужчин, которые представились членами немецкой благотворительной католической организации. Они хотели зафрахтовать грузовой самолет, чтобы возить на нем в Биафру продовольствие и медикаменты. Директор Transair сразу вызвал фон Розена как человека, уже имеющего опыт гуманитарных миссий в Африке.

Карл Густав поначалу упирался. Но рассказы немцев о тяготах и страданиях, которые ежедневно выносит населения Биафры, все же тронули его сердце, и швед нарушил данное себе слово больше никогда не летать в «горячие точки». В итоге немцы зафрахтовали «Дуглас» DC-7, на котором фон Розен должен был возить гуманитарные грозы с принадлежащего португальцам острова Сан-Томе.

Незадолго до рейса до представителей гуманитарной миссии дошли сведения, что нигерийцы существенно усилили свои силы ПВО, и теперь даже самые отчаянные оружейные контрабандисты не рискуют летать в Биафру. Немцы пришли к фон Розену, и руководитель организации сказал:

«Мы можем лишь молиться, чтобы вы взялись за эту работу».

Поставщики оружия в Биафру, которые видели в Розене своего конкурента, отказались сообщить его экипажу кодовое слово, использовавшееся для ночных посадок. Поэтому летчику, незнакомому с местностью, пришлось летать днем, чтобы иметь возможность приземлиться. Утром 13 августа 1968 года DC-7, пилотируемый фон Розеном, вылетел с Сан-Томе, до отказа нагруженный провизией и медикаментами. Чтобы не стать мишенью для нигерийских МиГов, швед принял решение лететь низко, всего в 10 метрах над водой. Точкой назначения являлся город Ули в мятежной Биафре.

До цели было более тысячи километров. Штурман фон Розена по имени Паули впоследствии вспоминал, что весь экипаж пребывал в предельном напряжении. Не было уверенности, что в Ули удастся дозаправиться для обратного перелета, и тогда, по меткому выражению Паули, долетая до Сан-Томе, им пришлось бы глотать дым. Опасения вызывали и нигерийские радары, которые хоть и не должны были засечь самолет на такой низкой высоте, но все же серьезно беспокоили экипаж. Когда, наконец, морская синева под фюзеляжем самолета уступила место зеленой растительности, члены экипажа с облегчением выдохнули. Голос фон Розена в наушниках шлемофонов произнес лишь одну короткую фразу: «Мы сделали это».

Приближаясь к посадочной полосе в Ули, фон Розен демонстративно сделал разворот, показывая биафрийцам, что к ним летит не вражеский бомбардировщик, а грузовой самолет. После нескольких напряженных секунд ожидания зенитного огня с земли не последовало, и Карл Густав стал заводить борт на посадку.

Окончание следует...

Автор: Александр Свистунов

Еще больше интересного - в telegram-канале автора! Подпишись!

Паблик в ВК