Армия

Авторы – Руслан Чумак, Михаил Тодоров. Материал опубликован в журнале «КАЛАШНИКОВ»

Рычаг приспособления для перекусывания проволоки ножа Тодорова на боковой поверхности имеет Т-образный выступ, который в рабочем положении входит в сквозное отверстие овальной формы на боковой поверхности клинка, образуя ножницы. Рукоятка снабжена вспомогательным кожаным ремешком, предотвращающим случайное выпадение ножа из руки при перемещениях. Очертания клинка и форма его сечения в виде параллелограмма, принцип конструкции механизма для перекусывания проволоки и идея размещения вспомогательного ремешка на рукоятке, реализованные в ноже Тодорова, практически идентичны аналогичным элементам ножа разведчика 6Х2 и штыка-ножа 6Х3 к автомату Калашникова. Таким образом, с учётом даты разработки ножа морских разведчиков Тодорова (1956 г.), а также его конструктивных особенностей, сформировалось предположение о том, что именно этот нож стал концептуальной основой многофункциональности холодного оружия, реализованной в ноже разведчика 6Х2 и штыке-ноже 6Х3 к автомату Калашникова.

Однако это предположение не могло считаться окончательно верным. Поэтому был продолжен поиск документов о профессиональной деятельности Р. М. Тодорова, которые могли подтвердить или опровергнуть эту версию.

Первое, что необходимо было сделать — найти родственников Р. М. Тодорова, которые могли сохранить принадлежавшие ему документы. Эта работа дала положительный результат: удалось найти сына Р. М. Тодорова — Михаила Ростиславовича Тодорова. Он передал ВИМАИВ и ВС личные вещи и документы своего отца, в т. ч. связанные с разработкой ножа морских разведчиков, металлические ножны для одного из его вариантов, а также принял активное участие в написании настоящей статьи, разъяснив многие вопросы, связанные с процессом изготовления ножа. Эти сведения легли в основу изложенного ниже материала.

По словам М. Р. Тодорова, нож для вооружения морских разведчиков был разработан Р. М. Тодоровым после получения им сведений о создании в 1956 г. в ВМФ СССР специального экспериментального подразделения подводных диверсионных сил и средств. Будучи сотрудником 1 ЦНИИ ВМФ (Ленинград), он знал о формировании такого подразделения, а также о том, что его бойцы не имеют специального оружия. Будучи к тому времени признанным на флоте изобретателем военно-технических средств и имея опыт участия в боевых действиях на море, Р. М. Тодоров решил разработать такое оружие — специальный нож, который должен выполнять функции как холодного оружия, так и многофункционального инструмента, обеспечивающего пользователю возможность выполнения ряда вспомогательных задач. К главным из них изобретатель отнёс, как указано в документах ВИМАИВиВС, «возможность перепиливания звеньев цепей диаметром до 10 мм, а также перекусывания колючей проволоки и стальных телефонных проводов». Для уменьшения демаскирующих факторов (отблесков при падении света), поверхность его клинка должна была иметь матовое покрытие.

В 1957 г. Р. М. Тодоров добился разрешения на изготовление нескольких опытных образцов ножей своей конструкции на Сестрорецком инструментальном заводе им. Воскова. По воспоминаниям М. Р. Тодорова, ответственным за сборку ножей на заводе был назначен сотрудник 1 ЦНИИ ВМФ Сергей Захарович Перминов. По его же свидетельству завод выпустил две партии ножей конструкции Тодорова: первая экспериментальная партия в количестве трёх штук, и вторая установочная в количестве 12 штук.

Клинок должен изготавливаться из инструментальной стали У7, У8 или из стали 65Г. Выбор столь специфических сталей для клинка объясняется его использованием в качестве одного из элементов механизма для перекусывания проволоки и пилы по металлу, что требовало достаточно высокой твёрдости (52-55 НRC). Ножны для ножей первой партии изготавливались из металла (латуни), что было естественным для ножа, который значительное время должен проводить в морской воде. На боковой поверхности металлических ножен в специальных кронштейнах крепился рычаг устройства для перекусывания проволоки. На конце металлических ножен располагался латунный шарик, предназначенный для предотвращения повреждений ножнами резинового подводного комбинезона боевого пловца. Для стока воды из полости ножен в их нижней части выполнено сквозное отверстие, проходящее через шарик. Металлические ножны к ножам первой партии изготовил лично С. З. Перминов.

При подготовке к выпуску второй партии ножей Р. М. Тодоров по каким-то причинам принял решение отказаться от металлических ножен и заменил их кожаными ножнами охотничьего типа. При этом рычаг устройства для перекусывания проволоки по своим очертаниям отличался от рычага для ножей из первой партии, но по-прежнему крепился на ножнах в пришитых петлях. Кроме того, по рекомендации будущих пользователей ножей на конце рычага появилась отвёртка. По свидетельству М. Р. Тодорова, в ходе испытаний ножа на флоте выяснилось, что размещение лезвия отвертки на конце рычага устройства для перекусывания проволоки оказалось неудачным, т. к. её острые грани и углы при использовании устройства могли повредить перчатки резинового комбинезона боевого пловца и травмировать пальцы рук.

Также М. Р. Тодоров сообщил, что матирование поверхности клинка обеспечивалось в конце процесса его электрохимического хромирования путём кратковременного изменения направления течения тока на подводящих электроэнергию проводниках. При этом вместо нанесения на клинок нового слоя блестящего хрома происходил отрыв ранее нанесённых частиц с хромируемой поверхности, что придавало ей «матовый» вид. Чертежи ножа Тодорова под открытым названием «Специальный комбинированный нож» и обозначением «КНР» («Комбинированный нож разведчика») были разработаны отделом главного конструктора Сестрорецкого инструментального завода им. Воскова совместно с в/ч 70009 и утверждены 26 апреля 1957 г.

Интересно, что сохранившийся в ВИМАИВиВС образец ножа Тодорова несколько отличается от изначально разработанной и утверждённой в чертежах конструкции. Например, рукоятка должна была состоять из двух половин, изготовленных литьём из пластмассы и соединяемых склеиванием, при этом отдельная головка рукоятки не предусматривалось. Однако из-за небольшого объёма изготавливаемой заводом партии ножей, от литьевой технологии пришлось отказаться из-за её дороговизны в пользу монолитной рукоятки из текстолита, закрываемой с заднего торца алюминиевой головкой повторяющей очертания ранее спроектированной цельной рукоятки. Для защиты текстолита от воздействия морской воды, рукоятка покрывалась прозрачным бакелитовым лаком.

Несколько позже Р. М. Тодоров оформил заявку на изобретение с закрытым статусом на конструкцию ножа для морских разведчиков (секретную) и получил авторское свидетельство СССР № 20048 с приоритетом от 15 августа 1959 г. В официальном перечне изобретений сделанных Р. М. Тодоровым, этот нож числится под сокращённым скрытым обозначением «КНР», т. е. «Комбинированный нож разведчика». За своё изобретение Р. М. Тодоров получил вознаграждение в размере 1000 руб.

Для проведения опытной эксплуатации ножей Тодорова в 1957 г. ими вооружили бойцов подразделения ПДСС Черноморского флота. Р. М. Тодоров рассчитывал, что после завершения этих испытаний нож будет выпускаться серийно. Испытания проводились в течение примерно года и прошли успешно. В перечне изобретений Р. М. Тодорова имеется указание на то, что нож был принят на вооружение в специальных береговых частях ВМФ, но его массовое производство так и не началось. По воспоминаниям М. Р. Тодорова, до его отца довели информацию, что Военно-морской флот не видит смысла налаживать производство ножей, так как всё к тому времени имевшиеся на флоте подводные бойцы и так их уже получили, а развёртывание новых подразделений ПДСС пока не планируется.

Однако на этом отказе ВМФ от ножа для морских разведчиков конструкции Тодорова, история этого оружия не только не закончилась, но наоборот — начался её новый, теперь уже сухопутный, этап. Очевидность связи главных функциональных свойств и конструкции ножа морских разведчиков Тодорова с аналогичными свойствами ножа разведчика 6Х2 разработанного в 1959 г., приводит к однозначному выводу о том, что в какой-то момент его разработка попала в поле зрения ГАУ. В документах Р. М. Тодорова нет упоминаний о том, как это произошло. Однако на этот счёт имеется информация другого рода. По воспоминаниям сына Р. М. Тодорова, в 1957 или 1958 г., после завершения испытаний ножа морских разведчиков на флоте и отказа от его серийного производства, Р. М. Тодоров поехал в Ижевск к М. Т. Калашникову с экземпляром этого ножа, чтобы предложить использовать заложенные в нём идеи при разработке штыка-ножа к автомату. Документальных свидетельств этой поездки пока не выявлено, но если допустить, что она имела место, становится понятно — от кого ГАУ узнало о существовании перспективной концепции холодного оружия, которую можно использовать в будущем.

И действительно: в 1958-1959 гг. по заданию ГАУ в пока не установленной проектной организации на основе главных принципов реализованных в конструкции ножа Тодорова был разработан нож разведчика 6Х2. В отличие от прототипа в ноже 6Х2 изменились только рукоятка и ножны, при этом все элементы многофункциональности, связанные с конструкцией и формой клинка, остались без изменений. Рукоятка ножа 6Х2 имела вид практически полностью соответствующий рукоятке ножа Тодорова КНР в его утверждённом в 1957 г. варианте (без отдельной головки), она изготавливалась литьём из пластмассы и имела пружинную защёлку для соединения с ножнами. Ножны изготовлены из стали с резиновой электроизоляцией, на их нижнем конце установлен Т-образный выступ для соединения с клинком, обеспечивающий функционирование механизма перекусывания проволоки. При этом сам принцип этого механизма, изобретённый Тодоровым, остался прежним.

Знал ли Р. М. Тодоров об использовании разработанных им конструктивных принципов при проектировании ножа разведчика 6Х2? Изучение официального списка его изобретений приводит к выводу о том, что знал: в записи об авторском свидетельстве на нож морских разведчиков «КНР» имеется указание на его использование, помимо спецчастей флота, ещё и в специальных частях Советской армии. С большой степенью вероятности можно утверждать, что это указание относится к ножу разведчика 6Х2.

Здесь нужно обратить особое внимание на тот факт, что Р. М. Тодоров не являлся конструктором ножа разведчика 6Х2. Но при этом нельзя считать, что его изобретение было использовано незаконно. В соответствии с действовавшим в СССР патентным законодательством, ВС СССР имели право воспользоваться изобретением Р. М. Тодорова без его согласия: его признали секретным и после получения изобретателем за него авторского свидетельства и денежного вознаграждения, это изобретение уже принадлежало государству, которое имело право распоряжаться им по своему усмотрению, в т. ч. использовать в других разработках.

Следующим этапом сухопутной жизни ножа морских разведчиков конструкции Тодорова является использование его концепции при разработке штыка-ножа 6Х3 к автомату Калашникова. Судя по тому, что в документах НИПСМВО штык-нож 6Х3 называется «Приспособленный нож разведчика», имеет очертания клинка и форму его сечения, а также конструкцию ножен, идентичные ножу разведчика 6Х2 — концепция многофункциональности пришла в оружейную сферу через него, а не напрямую от ножа Тодорова. Тем не менее «оружейная» трансформация ножа морских разведчиков конструкции Р. М. Тодорова не отменяет его первенства в разработке комплекса принципов многофункциональности холодного оружия, на основе которых были спроектированы как нож 6Х2, так и штык-нож 6Х3 к автомату Калашникова и его последующие модификации.

Кроме того, в 1970-1980 гг. с использованием общей функциональной концепции ножа морских разведчиков Тодорова в СССР были разработаны и приняты на снабжение ещё несколько образцов холодного оружия специального назначения — нож разведчика НР-1 и его стреляющие варианты НРС и НРС-2. В этих ножах из конструктивных элементов, разработанных Тодоровым, были использованы два главных решения: очертания клинка и форма его сечения, а также пила на обухе. Устройство для перекусывания проволоки реализовано иначе (в виде отдельных кусачек на ножнах).

Прослеживая развитие концепции многофункциональности холодного оружия Тодорова, авторы пришли к предположению о причинах по каким нож разведчика 6Х2 не пошёл в массовое производство: принятие на снабжение штык-ножа 6Х3 к автомату Калашникова исключало необходимость иметь в производстве второй полностью функционально сходный с ним нож разведчика 6Х2, т. к. все возлагавшиеся на него задачи могли выполняться обыкновенным штык-ножом.

Продолжение следует...

В 1935 — 1938 годах в Ковровском конструкторском бюро стрелкового вооружения по указаниям Артиллерийского управления отрабатывалась и изучалась конструкция «пистолета-пулемёта системы Дегтярёва образца 1935 года», который в заводской документации был назван «2-й вариант».

Авторы - Антонов В. А., Тимофеева Р. А. (к.иск.), материал опубликован в журнале «КАЛАШНИКОВ»

Данный образец оружия не был принят на вооружение и стал лишь частным эпизодом в истории пистолетов-пулемётов середины 1930-х годов. Он интересен, прежде всего, как пример удивительных путей развития инженерной мысли в ковровском КБ.

Осознанная необходимость

Пистолет-пулемёт — сравнительно молодой для 1930-х годов тип оружия — имел, по словам В. Фёдорова, «громадную будущность», благодаря возможности использования наиболее простого принципа устройства автоматики и удобству в обращении. Это, во многом, определяло значительное внимание к данным образцам в СССР.

У первого отечественного серийного пистолета-пулемёта (ППД/56-А-133) наблюдался ряд недостатков. В частности, задержки при стрельбе, происходившие от утыканий патронов. Кроме этого, традиционно актуальными оставались задачи повышения стабильности работы механизмов и точности стрельбы.

В результате испытаний пистолетов-пулемётов системы Дегтярёва серийного изготовления, проведённых со 2 сентября по 15 ноября 1934 года, при общем положительном заключении было отмечено, что «слабым местом... по-прежнему остаётся не совсем удовлетворительная конструкция ударного механизма». Поэтому заводу было предложено вести дальнейшую доработку, «сделав ударный механизм... независимым от энергии затвора при его доходе в переднее положение». При этом изменения не должны были затрагивать основных частей пистолета-пулёмета.

В вечном круговороте

Таким образом, по-прежнему актуальной оставалась задача снижения темпа стрельбы и независимости накола капсюля от скорости затвора.

В служебной записке начальнику цеха «Б» Инструментального завода № 2 имени К. О. Киркижа, датированной 14 декабря 1934 года, доработка конструкции пистолета-пулемёта поставлена на III квартал 1935 года. После сообщения начальника АУ РККА о введении пистолета-пулемёта образца 1934 года (системы Дегтярёва) на вооружение, 17 июля 1935 года Главное военно-мобилизационное управление обратилось к директору ИНЗ № 2 с предложением наряду с вопросами подготовки валового производства форсировать изготовление 10 пистолетов-пулемётов с конструктивными изменениями, срок предоставления которых истёк 1 мая 1935 года. То же было повторено в распоряжении начальника АУ РККА от № 95166сс от 25/27 июля 1935 года.

Работы по составлению характеристики изменений «пистолета-пулемёта образца 1935 года» (или «2-го варианта») продолжались до осени. Краткое описание характерных различий 2-го варианта в сравнении с первым вариантом датировано 15 октября 1935 года (детали, крепление узлов и действие механизмов).

Наиболее существенные отличия 2-го варианта были связаны с изменением принципа работы УСМ, что обусловило модификацию ствольной коробки, кожуха, мушки, затвора, бойка и др., а также введение новых элементов конструкции (пружина ударника и пр.).

Основной результат изменения работы подвижных частей — это возможность сократить темп стрельбы приблизительно на 200 выстрелов (до 540 выстрелов в минуту) в сравнении с образцом 1-го варианта. При этом было соблюдено требование сохранения основных данных системы, которые остались следующими:

Калибр — 7,62 мм
Система запирания — со свободным затвором
Система питания — секторный магазин на 25 патронов
Спусковой механизм с переводчиком на одиночный и автоматический огонь
Тип прицела — секторный на дистанцию 500 метров с градуировкой через каждые 50 метров
Длина — 780 мм
Длина ствола — 270 мм
Длина нарезной части ствола — 242 мм
Длина прицельной линии — 390 мм
Путь отката затвора — 102 мм
Число нарезов в канале ствола — 4
Масса с магазином — 3 кг 560 г
Масса без магазина — 3 кг 120 г
Масса магазина с 25 патронами — 435 г
Масса магазина без патронов — 172 г
Масса подвижных частей — 675 г
Начальная скорость — 470 м/с
Темп стрельбы — 540 выстрелов в минуту
Число частей:
при войсковой разборке — 8;
при полной разборке, исключая магазин — 44;
при полной разборке, включая магазин — 48.
Число заводских деталей без принадлежностей — 78

Таким образом, 5 ноября 1935 года образец пистолета-пулемёта Дегтярёва, изготовленный по опытному заказу Отдела стрелкового вооружения (ОСВО) АУ РККА № 12/с, был отправлен на Научно-испытательный оружейно-пулемётный полигон (НИОПП) для испытаний (программа от 11 ноября 1935 года), которые были начаты на основании плана работ 2 января 1936 года. В справке № 2/220/19с от 19 января 1936 года по данному вопросу отмечено, что был выполнен только один пункт программы (3) — отстрел на кучность и начальную скорость. После чего пистолет-пулемёт вышел из строя, так как на 415 выстреле произошла поломка спускового рычага[. Ввиду того, что запасные части не были предоставлены заводом и поломанную деталь изготавливали в мастерской полигона, полный отзыв по результатам испытаний не был дан к установленному сроку (16 января 1936 года).

Тем не менее, основываясь на результатах начальных отстрелов, НИОПП дал следующее заключение: предложенный ППД образца 1935 года (2-ой вариант) в таком виде, как он представлен на испытание, не может быть рекомендован для валового изготовления.

Наряду с отмеченным положительным свойством (удар по бойку не зависит от энергии затвора), был назван ряд выявленных отрицательных качеств ударного механизма:

Взведение ударника на боевой взвод происходит при крайнем заднем положении затвора — длина хода затвора 98 мм, а для того, чтобы ударник стал на боевой взвод затвор должен отойти в крайне заднее положение на 92-93 мм, следовательно, при неполном отходе затвора назад, взведение ударника на боевой взвод не произойдёт, что и наблюдалось при стрельбе из данного образца. На 100 выстрелов было 6 случаев невзведения ударника.

Форма ударника — цилиндр, размеры которого: длина 55 мм, наружный диаметр 14,7 мм. Для разбития капсюля ударник входит во внутренний цилиндрический канал затвора с зазором между поверхностями ударника и затвора — 0,3 мм, длина внутреннего канала — 55 мм. Наличие такой трущейся поверхности делало этот ударный механизм слишком чувствительным к смазке и запылению.

К другим отрицательным качествам ППД образца 1935 года было отнесено следующее:

Отсутствие затворной задержки и, как следствие, свободное смещение затвора в ствольной коробке при носке (бегом) и верховой езде («сильно хлябает»).

Вставной, а не откидной магазин.

Разница в длине 2,5 мм хвостового и головного винтов (излишнее неудобство в сборке).

Тем не менее, окончательное решение по ППД предполагалось дать дополнительно по окончании его испытаний, которые были продолжены весной. Для составления программы испытаний 27 апреля 1936 года из ОСВО было направлено обращение к директору ИНЗ № 2 им. Киркижа с просьбой сообщить конструктивные изменения, внесённые в опытные пистолеты-пулемёты (заказ № 29/с), отправленные на НИОПП 2 апреля 1936 года.

Ответными письмами от 5 и 11 мая 1936 года № 57с и № 218 были названы следующие пункты. Открытая ствольная коробка с расположенным на крышке коробки прицелом, размещение в затворе отдельного бойка без ударника (по типу пулемёта ШВАК), новый ударный механизм (ударник с боевой пружиной расположены в ствольной коробке), предохранитель на ствольной коробке и предохранитель на мушке.

Далее на кожухе был введён скос для возможности откидывания магазина, сделаны ушки для крепления магазина на коробке, в ложе сделана прорезь для откидывания магазина, изменена защёлка магазина, изменён наружный диаметр пружины защёлки, переделана скоба магазина (аннулировано окно, введён специальный упор вместо шайбы), коробка магазина сделана новая.

Таким образом, кроме прежней программы испытаний (ноября 1935 года), было необходимо дополнительно изучить удобство съёмной крышки ствольной коробки с помещённым на ней прицелом, работу ударного механизма и его преимущества и недостатки в сравнении с существующим, работу предохранителя для удержания затвора в крайнем переднем положении и его надёжность, удобство и необходимость предохранителя, темп стрельбы и его преимущества в отношении кучности в сравнении с темпом у существующих пистолетов-пулемётов, удобство откидного магазина при носке на ремне и при верховой езде.

Проведённые испытания, в конечном итоге, позволили бы прийти к выводу, какие из введённых изменений целесообразно ввести в пистолеты-пулемёты валового изготовления. В результате возможным для внедрения в пистолеты-пулемёты валового производства были признаны только предохранители мушки и предохранители для постановки спуска на предохранительный взвод.

В 1937 году работы с опытным ППД были продолжены. Два образца этого года показывают дальнейшую модернизацию конструкции. По результатам испытаний наиболее совершенным был признан образец № 1, но и он не был рекомендован к валовому производству как «небезопасный при стрельбе».

Взаимное проникновение противоположностей

Так как пистолет-пулемёт образца 1935 года имел названные выше отличия в принципе работе, это давало возможность использовать его в рамках сравнительных испытаний с образцом валового производства для определения и устранения причин ряда сбоёв в работе, таких как самострельность и утыкание патронов.

В октябре-ноябре 1936 года так было изучено влияние различных основных деталей на работу механизма.

Во-первых, речь шла про выявление причин сдваивания выстрелов. Рассматривались влияние магазина, усилия возвратной пружины и пружины магазина, масса затвора, нагрев ствола, изучались предельные веса пружин.

Во-вторых, по примеру опытного ППД предполагалось изменить некоторые размеры на образце валового производства (увеличить фаску на выемке ствола для выбрасывателя) для проверки на утыкание.

Отличие опытного ППД (№ 2) от образца валового производства состояло в том, что патронник в нём не соответствовал чертёжным размерам — был расширен (провален). Вместе с уменьшением усилия сжатия пружины до 5,5 кг это привело к отсутствию двойных выстрелов во время стрельбы.

Сверх программы был изготовлен один пистолет-пулемёт № 474 с патронником увеличенного размера (диаметр второго конуса 2,2 мм, диаметр конца второго конуса 8,61 мм, диаметр конца третьего конуса 8,53 мм). При этом паз в затворе для постановки на боевой взвод был удлинён на 14 мм.

Боевая пружина и пружина спускового рычага были ослаблены (5,5 — 6 кг и 2,3 — 3 кг). В результате двойные выстрелы прекратились. На основании этого эксперимента была изготовлена партия из 10 штук (№№ 89, 140, 393, 435, 343, 474, 560, 585, 640, 770) со всеми перечисленными изменениями. Произведённые два отстрела данной партии с выдержкой в три дня между первым и вторым по 300 выстрелов одиночных и 50 автоматических дали положительные результаты — не было ни одного случая сдваивания.

В дальнейшем для окончательной фиксации всех изменений в построительных и операционных чертежах были изготовлены инструмент и калибры на все изменённые размеры и изготовлена ещё одна партия в 21 штуку пистолетов-пулемётов (№№ 3, 39, 95, 140, 169, 343, 393, 435, 442, 448, 474, 485, 516, 557, 560, 640, 684, 745, 770, 793, 795).

Таким образом, ППД образца 1935 года является интересным примером, созданным для отработки нового УСМ и изучения исключительно его влияния на боевые качества.

Вероятно, это объясняет тот факт, что данный образец был сделан максимально похожим по массо-габаритным характеристикам на валовый вариант. При этом неоправданным выглядело чрезмерное усложнение технологического процесса — изготовление необычной ствольной коробки с крышкой и разъёмной резьбой, неизбежно приводившее к значительному повышению стоимости изделия и невзаимозаменяемости крышек корпусов разных автоматов.