Ну всё уговорили, влезу таки в волну)))
Но истории будет две.
Первую рассказала мама. В выходной день, мой брат ещё лет 5-ти отроду, притоптал на кухню завтракать. Мама приготовила манку, но это создание скривило моську и полезло с ревизией в холодильник. Открыл холодильник, и сныкался за дверкой. Через пару секунд погремев крышками, высунулся.
-А что, котлет не осталось?
-Нет.
Задумался над ответом и нырнул обратно за дверку холодоса греметь посудой. Снова высунул голубоглазую моську.
-А сосисок нет?
-Нет.
Снова задумался и снова вернулся к тому же занятию, но в этот раз начал чего-то шуршать на дверки и в морозилке. Высунулся и уже с ощутимой скорбью в голосе, снова обратился к маме.
-А сало?
-Нет, сала тоже нет.
Мама сказала, что эту бурю эмоций у юного мясоеда, оставшегося без вкусненького, нужно было просто видеть. Наконец-то немного уняв волну эмоций, брат гневно брякнул дверкой холодильника, так что в нем брякнули стоявшие кастрюльки. И не менее гневно, прям вот с надрывом, выдал:
-Что в этом доме, даже костей нет!?
Занавес. Мать сказала, что у бати чай носом пошёл от смеха.
Вторая история случилась уже со мной. Мне было тогда лет 7.
90-е по нашей семье лупанули будь здоров. Мамино предприятие расформировали, а через пару месяцев закрыли завод, где работал папа. Ну и дальше волна безработицы… ну короче, жили мы достаточно скромно. Родители конечно старались как могли, нас и одевать и обувать и побаловать при случае. Но тяжко им было это факт. Брат не раз мне объяснял, что да хочется много чего, но родители и так для нас из кожи вон лезут, по этому усмири свои хотелки. Я всё понимала и действительно не приставала и не бухтела на этот счёт. Но иногда (да и до сих пор) если мне что-то втемяшится, то всё хоть стреляй, но пока не получу не угомонюсь. Вот прям надо и все тут. Но я же понимала, что требовать, это только родителей расстраивать, а этого я делать не хотела. По этому я решила зайти с другого края. Жертвой, для исполнения моего желания, я выбрала папу. А желание моё было, досыта наесться бананами. Не один несчастный, ну от силы два, по большим праздникам фрукта (да ещё и на кольца порезанный, как будто он от этого больше станет) Месяца три я совокупляла папе сознание. Я рисовала умилительные (ну я так думала) картинки обезьянок с бананами. Рассказывала папе, какие они счастливые звери, что могут целыми днями лопать эти самые бананы без ограничений. И как бы я хотела быть такой обезьянкой. Потом рассказывала, типа невзначай, что а вот Маше/Тане/Свете, купили, подарили, зайчик принёс, целую связку этих самых бананов. Потом надыбала кусок желтого ситца привязывала углы этой ткани к рукам и ногам, залазила на шведскую стенку и повисав в верх ногами, заворачивалась в эту тряпку, по типу летучей мыши и истошным голосом звала папу. Когда он наконец появлялся. Я ему заявляла, что я банан и расту. Я то думала, что я прям гений интриг, я же не требую их купить. И батя не о чем не догадается и сам решит, что надо дочку порадовать, вязанкой бананов. Естественно куда я клоню, батя вычислил с первого моего шага в этой авантюре. Но это моральное насилие начало переходить все границы. Дошло до того, что если из моих уст за день слово банан звучало реже чем 100 раз, то это было странно. Короче задолбала я папу в край. И что бы остановить этот поток, он предложил мне сделку из двух условий. Что на Новый год он подарит мне 5 кг бананов. Первое условие килограмм я отдаю брату, на что я фыркнула, что это само собой разумеющееся, могу даже половину (ну на половине, я конечно немного слукавила, но поделилась бы и без родительского напоминания). Папа сказ нет, у тебя должно остаться четыре. И второе условие, я должна это всё съесть за новогодний вечер, до того как пойду спать. Мой детский мозг, не увидел подвоха. Я толко подумала, что папа меня недооценивает и бананы закончатся раньше, чем старый год. Обещание папа сдержал, не знаю как и где, но он достал эти пять кг. и вручил их мне часов в семь вечера в канун Нового года. И надо ли говорить, что в организм, рост которого еда-едва дотягивает до метр двадцать, а вес если и больше двадцати килограмм, то может на килограмм - полтора, такой объём такого калорийного продукта, просто не влезет. Я сдалась, когда оставалось ещё два банана, и новогоднюю ночь, я провела лёжа на диване и с точкой глядя как семья уплетает вкусные салатики без, обожравшейся по самые ушки, меня. Короче папа, наглядно продемонстрировал фразу, бойся своих желаний они могут сбыться. И отбил охоту устраивать тайны мадридского двора, в отдельно взятой семье. А просто подходить и говорить, что хочешь, и мама с папой по возможности это сделают.

Пы.Сы. Если кто захочет поставить кота с лампой, не обижусь. Право ваше)))

Три истории. Не такие грустные, но в целом про еду и детство.

1. В Санкт-Петербурге у метро Фрунзенская продавали мягкое мороженое Принцесса. Было оно двух видов: желто-розовое (банан-клубника) и бело-кофейное (то бишь, шоколад-ваниль). Можно было купить либо маленький рожок 50 грамм, либо большой 100. Очереди за мороженым бывали часовые, иногда вход в метро перекрывали.

Детство было счастливое, мама периодически покупала рожки. Но все равно хотелось вырасти и прям объесться этим мороженым. Вот купить сразу два гигантских рожка и облизывать их по очереди.

Я выросла. Могу купить и три рожка. Но блин, это мороженое просто перестало существовать. Причём ещё в мои школьные годы. Облом.

2. Мой дядя, когда был маленьким, очень любил сгущёнку. Очень любил. А её было мало. Открывали банку на всю семью и давали по ложечке на каждого.

Я, думал он, мог бы целый ящик съесть. А тут всего-то ложка в день. Но жизнь сурова, ничего не попишешь.

И вот однажды приходит он домой, а отец вручает ему аж две банки сгущёнки. Все твои, говорит. Только твои. Ешь! Дядя был счастлив, но в усмерть объелся половиной первой банки.

Все не влезло, облом, но какие воспоминания!

3. Мой друг рос ещё при совке, и тогда бананы были редкостью. Их можно было купить, но надо было прямо ловить шанс.

И вот слух пошёл, что через две остановки от дома бананы продают. Семья его снарядила в дорогу, он сам проехал на трамвае, отстоял огромную очередь, и стоящий перед ним мужик купил последнюю ветку. Не просто облом, драма детства. Мне эту историю рассказывали со слезами лет двадцать спустя.

На курсах немецкого в Германии у нас была тема семья, зашел разговор о детстве и я рассказала о своём, ограниченном детстве (конец 80-х, начало 90-х).

Еда имелась в нашем доме с огорода и с картошечных полей. Блять, я никогда не забуду поля в 30 соток. Это аэродром, которому не видно края, а мне 7-летнему гному это поле казалось морем. С 6 утра ещё по темноте с родственниками в количестве 10 человек до позднего вечера я вджобывала как раб на галерах. Тяни куст, отряхивай картошку, собирай в ведро, неси к мешку. И так бесконечно много раз. К вечеру по уши в земле. Земля была везде: в сапогах, носках, под майкой, в волосах, в носу. Этой картошке не было конца. А я, по сути, была же ещё маленьким ребёнком, худенькой девочкой. Но как говорила моя Мама: «как потопаешь, так и полопаешь».

Я ненавижу огородные дела до сих пор.

Нет, не так.

Я НЕНАВИЖУ ОГОРОДНЫЕ ДЕЛА ДО СИХ ПОР!

Так вот. На курсах я рассказала о том, как мы жили натуральным хозяйством, о детстве без сладостей, о сахаре по талонам только для детей. Я этого не помню, мне Мама рассказывала, о том, как я маленькая со своим мешочком «кахара» ходила в гости к бабушке, а однажды на обратном пути забыла его. Я очень плакала и папе пришлось вернуться за сахаром в ночи на другой конец города.

Немка заплакала и сказала, что если бы она только знала, она бы отправила все шоколадки мира детям в ссср…