А вот моя бабушка никакой цензуры мне не устраивала. Мы вдвоем на кухне - вот мои воспоминания из самого раннего детства. Мы слушали радио, "В рабочий полдень" и всякие радиоспектакли, а еще там передавали песни, особенно много песен военных лет, и я их все выучил. И мы вместе пели с ней "Надежду" Анны Герман. Она здорово пела. Даже когда она стала совсем старенькая, если был праздник, ее сажали за стол, спрашивали "Что тебе налить?", и она всегда говорила: "Только водку!" А потом пела "Челиту".

А еще мы ели хлеб с солью и подсолнечным маслом. Хлеб был такой вкусный, столичный за 20 копеек. И пах хлебом, а не как сейчас. А если ржаной хлеб по 14 копеек, то его обязательно надо есть с яблоком, так вкуснее. А еще тыквенные семечки. Ух! И чай с молоком, но это я уже не мог. Ещё она тайком делала мне гоголь-моголь, мама не разрешала, потому что "сальмонелла".

А потом я подрос и читал ей книжки вслух, она совсем плохо видела, и мы их обсуждали, а еще анекдоты, тогда стали модны всякие журналы с анекдотами. И тут грянула перестройка, и мы обсуждали всю эту хрень, которая творилась, могли целый день обсуждать. По телеку показывали дебаты целыми днями. Было здорово.

А потом я стал подростком, а ее разум стал угасать. И когда я стал студентом, она умерла, во сне.

Я почему-то из детства очень мало что помню. Но помню, что бабушка была моим лучшим другом. У нее не было особо образования, зато был вкус и разум. И такая "цензура" стала основой для формирования моего мировоззрения.

И сразу вспомнился анекдот про "мальчика с х%евым взглядом на мир". Но бабушка тут точно ни при чем.

Ой, помню как-то папуля мой за такие же дела взялся. Как сильно его возмущало что я «Милый друг» Ги Де Мопассана читала в 10 лет. Ругался , при всех родственниках: «КАК! ТАМ ТАКАЯ Пошлятина а ребенок читает, куда мать смотрит! Это же немыслимо!»

я долго недоумевала, что там за пошлятина, и никак не могла вспомнить о чем речь.

Возможно мне попалась какая то правленая версия, возможно папа ( он еще тот читатель) что то напутал. А возможно что после любовных романов моей тетушки с этими вашими «пульсирующими чреслами» меня в мопассанах было уже нечем взять. До сих пор не знаю в чем дело, пожалуй, пора перечитать.