Рассказала подруга моей жены.
Галка вышла замуж ещё в студенчестве. Муж - тоже студент, но на курс старше. Жизнь вроде сложилась. Шедевром, конечно, не назовешь, но всё нормально, если не вглядываться, и трое детей в нагрузку.
Муж через какое-то время стал большим начальником товарно-погрузочной железнодорожной станции. И стала его Галка звать исключительно по отчеству: Анатолич. Сначала в шутку, а потом так приклеилось, что по-другому и не скажешь, как будто словарный запас забастовку объявил.
Но только когда Анатолич стал хозяином этого кресла, то и каким-то чужим тоже вроде стал. Вечерами - на работе, в выходные - на работе. Галка старалась как-то отношения восстановить:
- Анатолич, давай в выходной с детьми на лыжную базу съездим. Ты как?
- Езжайте с детьми и друзей их пригласите. Я вам ПАЗик пришлю, чтобы вас увёз и домой обратно доставил.
- Анатолич, мы же с тобой хотим...
- Некогда, работы много.
- Анатолич, может в выходной вместе куда-нибудь сходим?
- Сходи с подругами, повеселитесь.
- Анатолич, давай вместе чё нибудь поделаем. Давай хоть машину помоем!
- Мой, если хочешь. Мне мою моют.
И уезжал на служебном авто, которое действительно мыли без его участия.
Но чёт как-то дальше пошло ещё хуже. То чужими духами женскими вроде бы от него пахнёт, то воротник рубашки чуток в губной помаде.
А однажды Галка брошенный портфель мужа с пола подобрала, а оттуда фотка вылетела и аккуратно на диван спикировала. Анатолич там сидел на стуле в своём форменном мундире генерала РЖД, а за спиной стояла молодая женщина, положив ему руку на плечо.
Всё обошлось без скандалов. Личный водитель увёз Анатолича в неизвестном направлении. И видать, что было куда. И стал он Анатолича забирать на работу по другому адресу.
На алименты Галка не подавала, потому что детей Анатолич любил и никогда бы не оставил. Детям он звонил, иногда заезжал повидать, и Галке конверт с деньгами всегда оставлял.
Вот раз подруги к Галке пришли. Вина выпили, раскраснелись. И Анатолич тут пришедши. Завалился, как буря на кухню. А так как детей никого не было, то и плюхнул он свою задницу на стул в дециметровой близости от стола.
Подруги Галкины давай прикалываться:
- О, Анатолич, царь всея РЖД! Как там у тебя товарняки курсируют по пятой и шестой рельсе? Как там составы простаивают с деференциально-материальным коэффициентом тебе на благо? Как там цистерны с солярой распространяют арома-ароматы?
Анатолич разулыбался, тоже шутить начал. Галка ему вискаря плеснула - он без промедления и опрокинул. Галка ещё - и он ещё! Галка ему голубцы подкладывает, а Анатолич в какое-то гастрономическое буйство впал. Метёт все праздничные шедевры с тарелки, как будто на кулинарный парад попал. Карочь, как будто из соседнего пустого чугунка на вкусный фестиваль ненароком забрёл. Поглощает массово всё подряд со стола радости и калорий и главного кулинара Галку нахваливает. В общем, потерялся мужик за жрачкой, как носки в стиральной машинке.
А пока Анатолич свой курдюк набивал - Галка сорвалась и бегом в свой гардероб. Нашла там среди прелестей скрытого мира свои самые красивые кружевные трусы с бюсгалтером в комплекте и побежала в прихожую. Трусы Анатоличу в карман шубы засунула, а бюсик - в портфель, который он там и бросил. Ради такого прикола ей этих интимных подробностей было не жалко.
Потом шапку его схватила - и в ванную. Нашла там свои самые ароматные нюхательные радости в виде духов и нафигачила от всей души этой парфюмерной магии прямо Анатольичу в шапку. Потом наложила слоем как можно толще на губы свою самую яркую помаду.
Выплывает на кухню - Анатолич там уже нехило захмелел и травит железнодорожные анекдоты. Девки ржут - начальник станции тоже умиляется. Ну, малость поприкалывались - пора и честь знать. И начала тут Галка включать режим восхищённого фаната. Включила дифирамбы на полную мощность и заливает мёд Анатоличу в уши. И молодец ты, что к детям пришёл. Да и по жизни ты молодец, какую купюропечатную машину из своей товарной станции раскрутил. Приобняла и смачно губами к воротнику рубашки приложилась. А потом ещё в шею чмокнула и тоже осталась довольной ярким следом преступления.
Анатолич сунул под пустую тарелку конверт, довольно пророкотал "Всем привет!", подхватил свои кентишки и вымелся в подъезд, совершенно не подозревая, что за углом его поджидает жизнь с поднятой сковородкой.
На другой день случилось невероятное - Анатолич Галке сам лично на мобилу позвонил.
- Гала, ну зачем ты так-то?
- Анатолич, без обид. Это такая шутка юмора.
- Да какая там к бомжам шутка юмора, рельсы тебе в тапки? Я только мимо тебя прошёл, а мне уже стрелку переклинило до такой степени, что чуть крушения состава не произошло!
- Анатолич, ты когда приходил с запахом чужих духов и в помаде, я тебе никогда скандалов не устраивала. Это ты поэтому сейчас так удивляешься?
- Да ладно бы духи с помадой... Но трусы! Трусы, чтоб им шпалы гнилые просели! Кстати..., тебе вернуть?
- Ой, Анатолич, оставь себе на память!
Он рассмеялся и положил трубу.
В следующий раз, когда Анатолич заявился к детям, он смущённо и уныло топтался в прихожке.
- Анатолич, не ссы, проходи. Больше трусы не буду подкладывать.
- Да кто тебя знает... У тебя мож на каждый мой приход припасено.
- Ой, Анатолич, это бы было слишком много внимания твоей персоне!
Анатолич задумался и вдруг выдал:
- Да, знаешь, ты же и всегда выдумщица была. С тобой всегда весело было, ещё с института!
В это время вышел сын, Серёга. Просочился в подъезд и крикнул:
-Пап, давай прощайся. Я внизу жду.
Анатолич ещё помялся и промямлил:
- Может с детьми на лыжную базу в выходной? Я ПАЗик организовать могу, чтоб нас скатал.
- Анатолич, съезди с детьми, съезди. Они рады будут. У меня работы много. Сейчас как раз заочники подвалили.
Галка, если чё, то читала в универе экономику и финансы.
Анатолич такой:
- Так ты значит на запасной путь меня поставила?
- Да не, Анатолич. Не на запасной путь, а на постамент. Знаешь, около вокзала там на таком здоровом постаменте старый списаный паровоз стоит?
Анатолич захлопал глазами, напялил шапку и заулыбался.
- Стерва ты, Гала!
- Вот с такой стервой, Анатолич, ты оказывается и жил.
Анатолич махнул рукой и заторопился вниз за Серёгой.
Трусы что-ли на него так подействовали?
