Hektorhouse + Авторский рассказ

© Гектор Шульц

Часть первая.
Часть вторая.
Часть третья.
Часть четвертая.

Естественно, Лена отказалась. Не для того писались эти скрипты, которые были утверждены владельцем «ВебЛайна», чтобы какой-то менеджер, еще не прошедший испытательный срок, мог менять их по своему усмотрению. Об этом сообщила Оля, снова утащившая меня в кабинет этажом ниже. Я выслушал и молча кивнул, понимая, что выебываться в этой ситуации себе дороже. К тому же проще всего пережать испытательный срок, а потом уже скалить зубы перед руководством. Не менять скрипты и алгоритм, значит не менять.
Олю мой ответ, казалось, разочаровал. Поэтому, когда я на обеде зашел на кухню, чтобы погреть картошку с мясом в микроволновке, она задумчиво на меня посмотрела и отвернулась к окну. Ну и ладно. Может перестанет вести себя, как ебанько, и переключится на других.
Однако ближе к концу смены я не сдержался и снова принялся импровизировать. Рабочий день заканчивался, а я продал слишком уж мало допок. К тому же, как мне показалось, Пашинян и Перфильева давно уже свалили с коллегами гулять по городу, поэтому был шанс, что все сложится удачно. За три последних звонка я набил бонусами почти четыреста рублей и с чувством собственного превосходства отправился домой.

Но стоило мне выйти на работу после выходных, как Оля, перехватив меня у стола, привычно утащила в свой кабинет и выгнала оттуда Асю с Артемом. Тех поведение руководителя не удивило, потому что вышли они молча и с выражением понимания на лице. Только у Аси на миг появилась злорадная ухмылка, что бульдожьей роже на пользу явно не пошло.
- Звонки будем слушать? – лукаво улыбнулась Оля. Я пожал плечами и откинулся на стуле, чтобы оказаться подальше от её зеленых глаз, в которых плескалась настоящая похоть.
- Нет смысла, - вздохнул я и поджал губы. – Да, я снова отклонился от скриптов.
- Почему?
- Мало бонусов за день набил. Скрипты мне всю конверсию в унитаз слили. А раз слили, то чего терять, - ответил я. Перфильева облизнула губы, на щеках румянец, в глазах дьяволята резвятся.
- Ася хотела тебя оштрафовать по полной.
- Не удивлен. Ася порой слишком вживается в роль. Хочет оштрафовать, пусть штрафует. Бонусов все равно больше, - хмыкнул я. Оля снова подалась вперед, опершись руками на мои колени, а затем неожиданно чмокнула меня в губы. Безумная женщина. Я отстранился и с недоумением на неё посмотрел. – Ты чего?
- Бунтарь, - хрипло прошептала она. Я в ответ мотнул головой и поднявшись со стула, скрестил руки на груди.
- Оль. Ты ёбу дала?
- Такой непокорный… - она тоже встала со стула и, облизнув губы, внимательно на меня посмотрела. В зеленых глазах мелькнула обида. – Я тебе не нравлюсь?
- Симпатия есть, но твое поведение пугает, - честно ответил я. Румянец медленно исчез с её щек, уступая место привычной бледности. – К тому же я против служебных романов.
- Почему? – обида. Обида в глазах, обида в голосе. Везет мне на безумных женщин…
- Принцип. Ни к чему хорошему это не приведет, уж поверь. К тому же отношения мне сейчас не нужны. Своих проблем хватает, - я вздохнул и, покачав головой, добавил. – Работать надо. Могу идти?
- Да. Иди, - тихо ответила она. Я развернулся и молча направился к выходу. Правда пришлось немного повозиться с замком, потому что Оля заперла дверь. Дикая женщина. Определенно.

- Снова звонки слушали? – спросил меня на перерыве Лео, когда мы вышли на улицу и уселись на лавку под ивой. Я чиркнул зажигалкой и, затянувшись, кивнул. – Что-то часто она твои звонки слушает.
- Угу. Еще и ведет себя странно.
- Она тебя хочет.
- Знаю, - снова кивнул я. Лицо Лео вытянулось, а в глазах мелькнуло сомнение.
- Знаешь? И чего теряешься?
- Зачем мне это? У неё явно проблемы, а пользоваться этим, ну, такое себе, если честно, - ответил я. Лео на миг задумался.
- Вдруг ей это поможет.
- Ну, тогда я не помощник. А чего ты так волнуешься-то за нее? – ехидно спросил я, заставив Лео покраснеть. – Вперед, штурмуй рыжий вареник. Он как раз в самом соку после нашей встречи.
- Я ей неинтересен.
- Ну а мне неинтересна она. Знаю, тут можно выбить себе плюсы. Поебываешь руководителя из Москвы, её подчиненные закрывают глаза на твои косяки, премии выписывают. Удобно, ага. А потом она тебя бросает, подчиненные начинают отрываться по полной, а то и уволиться вынуждают. В пизду такое счастье, Лео. Если мне нужен секс, я его и без таких бешеных баб найду. А здесь я, чтобы деньги зарабатывать. Закончил пытать?
- Ага, - почесав бровь, ответил Лео. Он мне точно не поверил и в душе наверняка осуждал за принятое решение.
- Тогда хватит лясы чесать и погнали работать. И так час из-за неё потерял.

Конечно, поначалу меня мучили сомнения. Кто знает, на что способна отвергнутая женщина. То, что не все способны спокойно принимать мою прямоту, я и так знал, но и промолчать не смог. Лучше уж сразу расставить все точки и жить дальше. К счастью, Оля сделала вид, что того разговора между нами не было. Она перестала виться вокруг меня, а звонки теперь прослушивались сразу на рабочем месте. Правда Перфильева все равно продолжала ко мне прижиматься, якобы невзначай терлась сиськами об мою руку, а я все чаще чувствовал исходящий от нее аромат возбужденной женщины. Хоть нахрапом больше не лезла и на том спасибо.

За день до отъезда она все же не утерпела и снова затащила меня в ремонтируемый кабинет. Я равнодушно хмыкнул, увидев, что она снова закрывает кабинет на ключ, и молча отправился к своему стулу. Оля, включив ноутбук, улыбнулась мне все той же проказливой и немного рассеянной улыбкой, вновь вызвав очередную бурю в груди и в джинсах. Затем придвинула стул ближе, пока её колени не коснулись моих, и склонила голову.
- А ты упертая, - нехотя улыбнулся я. Она в ответ тихо рассмеялась. Снова эти дьяволята в глазах. – Ценю упертость.
- Моей упертости ты отчаянно сопротивляешься, - парировала она.
- С чего такой интерес ко мне? – спросил я, не надеясь на честность. Но Оля ответила честно.
- Нравится твоя независимость и сила, - я понимающе кивнул в ответ. – Остальные ребята стараются понравиться. Мне, Асе, Артему. Лене и Юле.
- Я и не должен никому нравиться. Я зарабатываю компании деньги и пытаюсь заработать немного себе.
- Ты очень похож на… одного моего знакомого.
- Не сомневаюсь, - улыбнулся я. – Поэтому тебя ко мне тянет, будто я медом намазан.
- Не люблю мед.
- В следующий раз обязательно намажусь, - ехидно ответил я и мы оба, не сдерживаясь, рассмеялись. – Ну, недолго я буду мозолить тебе глаза. Вы завтра укатываете?
- Да, - снова грусть в глазах и в улыбке. Но довольно быстро возвращается и лукавство. – Поэтому почему бы не попытать удачу, а?
- Ты же понимаешь, что я не… твой знакомый?
- Понимаю, - грусть. И влага в уголках глаз.
- «Блядь», - мысленно ругнулся я, когда Оля резко утерла глаза рукой. – «Сидишь тут, моралист, хуев. Выебываешься и куражишься над бедной девчонкой. Давно бы догадался обо всем. Один знакомый… Вот и ищет, кем бы заполнить пустоту, хоть на миг».
- Я не буду приставать, честно, - продолжила она, робко прикасаясь пальцами к моей руке. – Ты можешь… можешь просто меня обнять?
- Да, могу, - кивнул я и, встав со стула, притянул её к себе.

Снова аромат возбужденной женщины, от которого любой гарантированно сходит с ума. Запах цветов, до этого неуловимый, но теперь очень сильный. Оля дрожит, и я чувствую, как бьется её сердце. Неровно, быстро.
Её губы касаются моей шеи. Как бы невзначай, но очень нежно. Я тоже касаюсь губами её волос. Чувствую жар. Чувствую, как твердеют её соски. Чувствую, как она прижимается ко мне. И дрожит. Еще секунда и мои принципы полетят в пизду.

- Оль.
- М?
- Ты же понимаешь, что его это не вернет? Ну, знакомого твоего? – хрипло спросил я. Она на миг вжала голову в плечи, как от оплеухи, а потом тихонько вздохнула.
- Понимаю. Ты – не он. Да. Не он. Но очень похож. Очень.
- «Блядь», - снова мысленно ругнулся я. Затем медленно отстранился и внимательно посмотрел её в глаза. В них все еще блестят слезы, но боли нет. Только привычная рассеянность и тепло.
- Спасибо, что не оттолкнул. Правда, спасибо.
- Не за что, - буркнул я, машинально смахивая с её щеки слезу. – Полегчало?
- Немного, - лукаво улыбнулась она, заставив меня вздохнуть. Безумная женщина. Поди вот угадай: была ли это гениальная актерская игра или все же правда.

Проверяющие уехали на следующий день в обед. Никаких долгих прощаний и в помине не было. Лео и Алекс облегченно выдохнули, как только мучивший их квадратный бульдог выкатился из офиса на улицу к такси. Только Оля тепло обнялась с Леной Чекановой и, перехватив мой взгляд, покраснела. Всего на миг. Я подмигнул ей, а затем повернулся к звонящему телефону. Вот и все. Обучение закончилось. Началась полноценная работа.

Глава третья. Улыбаемся и пашем.

Первые два месяца филиал «ВебЛайна» постепенно раскочегаривался. Сначала всех контролировали приезжавшие из Москвы проверяющие, а потом количество их визитов со временем сократилось. На постоянке оставались только Лена и Таракан. Конечно, иногда они срывались на пару дней в Москву, но затем снова возвращались обратно. И если Лена подходила к этому с привычным пониманием, то Таракан начал ныть на вторую неделю.
Ему не нравился наш город и это было понятно. Здесь, если ты улыбался кому-нибудь, то запросто мог получить за улыбку по роже. Вышел вечером в магазин, вернуться можешь не домой, а поехать на белой карете в ближайшую больничку. Потому что нечего зажимать деньги, когда тебя просят поделиться правильные пацаны с района. Лето прекрасное. Днем тебя донимает мошка, а вечером ей на подмогу приходят тучи комаров, жаждущих выпить из тебя не только кровь, но и жизнь с душой. Поэтому мы понимали нашего московского Таракана, но лишь посмеивались, когда он заводил очередную пластинку в стиле «нытье-нойз».

- Я всего лишь на скейте решил покататься вечером, - пробубнил Таракан, когда заявился на утро в офис с лиловым синяком под глазом и с заклеенным пластырем носом.
- А где катался? – спросил Алекс, провожая взглядом Вику из входящих. На Вику многие засматривались. Красивая девчонка, с длинными ногами, крепкой задницей и красивой грудью. Тем не менее чарам Алекса она не поддавалась, что очень злило нашего грозного ебаку, но и просто так сдаваться он не собирался.
- В центре. У фонтана. Потом проехал дальше, к набережной, где рок-клуб какой-то, - честно ответил Таракан. Алекс и Лео синхронно присвистнули.
- Так там лысые тусуются, - вздохнул я. - Походу надо тебе рассказать, куда не стоит заходить даже днем.
- Так я просто катался, - пожал он плечами. – А они… Ну нет у меня сигареты.
- Не можешь сбежать или дать по морде, носи с собой пачку. Даже если не куришь, - устало ответил усталый Лео. – Выше шанс, что отпустят с миром. Все ж народ у нас понимающий. Когда хочет понимать, конечно.
Таракан промолчал, но я был уверен, что он советом Лео обязательно воспользуется. Или просидит всю командировку в офисе, не рискуя выходить в город.

Поначалу менеджеров щадили. Чеканова распорядилась снизить нагрузку на линию филиала, чтобы мы спокойно обучались. Я этому не сильно радовался, потому что небольшое количество оформленных заказов плохо сказывалось на моих бонусах и итоговой зарплате. А вот остальным было комфортно.
В перерывах между очередным звонком менеджеры лениво переговаривались с соседями, изучали со скуки ассортимент магазина или бегали в другие отделы, если слишком уставали от одних и тех же лиц. В обед маленькая кухня забивалась разнокалиберной толпой, там постоянно звучал громкий смех, пахло рыбой и разогретыми пирожками из столовки на первом этаже, а еще там плодились сплетни. Какой офис да без сплетен.

Естественно, королевами сплетен стали девчата, а возглавила их Вика Жигуленко. На неё пускал слюни Алекс, Таракан и добрая половина офиса. Но Вика все подкаты грубым образом прерывала, плодила ехидные шутки и скоро из желающих её внимания остался только неутомимый Алекс, для которого Вика стала настоящим вызовом. И пока он бесился и назло ей совращал очередную девицу из входящих, Вика посмеивалась и игнорировала его подкаты. Только я знал, что она лукавит. Дураку было понятно, что Алекс ей нравится. Слишком уж ярко блестят глаза и слишком уж колкие шутки отпускает острый язычок Вики.

Постепенно стали появляться и лидеры. И если в отделе входящих звонков всем заправляла Вика, то в отделе по работе с проблемными клиентами лидеров было двое: Олеся и Марк, «единственный навоз среди десяти роз», как шутил Таракан за его спиной.
Я частенько навещал отдел проблемных, потому что проще всего было дойти до их кабинета и решить вопрос сразу, чем ждать час, пока тебе ответят в «аське». Проблемные разруливали конфликтные ситуации с клиентами, которые получили брак, которым не привезли заказ, или профукали сроки доставки. Разбираться приходилось долго, порой требовалось несколько созвонов, ну а с учетом, что отделу сыпались проблемные клиенты не только из нашего офиса, но и из Москвы, то работы им хватало. Если мне прилетал по ошибке звонок разозленного клиента, то я не сбрасывал его, как другие менеджеры, а старался худо-бедно разрешить конфликт, прежде чем печатать номер заказа в чат с отделом проблемных. За это девчата меня полюбили и, если я вдруг навещал их, всегда улыбались и старались помочь. Ну а потом через меня стали передавать свои обидки другим менеджерам. За этим меня однажды спалила Лена Чеканова и, вызвав в свой кабинет, устроила маленький допрос.

- Послушала тут пару твоих звонков, - задумчиво обронила она, когда я уселся на стул напротив её стола и нацепил на лицо маску внимательного слушателя. – Почему ты не отписываешься в админку, что тебе ошибочно перевели звонок проблемного клиента? Менеджеры не должны заниматься такими заказами. Твое дело – продавать.
- Это понятно, Лен, - вздохнул я и склонил голову. – Только клиенты чаще всего с места начинают верещать. Сама же знаешь. А если я ему скажу, что сейчас передам заказ в другой отдел, он еще сильнее разозлится и девчатам будет сложнее все порешать. Вот и пытаюсь сначала успокоить, сказать, что разберемся и все такое. Потом отдаю заказ и предупреждаю, что клиент на взводе. Им так проще, клиент не чувствует себя ненужным, да и негатив убрать легче. Сама смотри. Я на разговор трачу минут пять. Убалтываю, что все хорошо, кладу трубку и отдаю заказ Олесе или другому специалисту. С клиентом почти сразу созваниваются и все. Либо я сбрасываю звонок, оставляя злого клиента, пишу в чат, что мне ошибочно перевели звонок, заказ передается в нужный отдел, ставится в очередь и, когда клиенту в итоге звонят через пару часов, он готов убить и влепить единицу на Яндексе просто потому, что его пинают, как котенка бродячего, туда-сюда. Не, если ты мне скажешь, что хватит играть в благородство и надо следовать алгоритмам, я так и сделаю. Просто подумал, что так проще и выгоднее для всех. Девчата так-то тоже зашиваются. Их понять можно.
- Спасибо за честность, - чуть подумав, кивнула Лена. Она улыбнулась и хитро на меня посмотрела. – А с виду кажется, что тебе плевать на всех и вся. Весь такой независимый и гордый.
- Неправда, - буркнул я. – Вежливость по отношению к коллегам никто не отменял.
- Согласна, - ответила Лена. – Хорошо, иди. Только на будущее, как поговоришь с проблемным клиентом и отдашь заказ девочкам, напиши в систему, что звонок перевели ошибочно. Если это не контролировать, то наши прекрасные девушки из входящих совсем расслабятся.
- Понял-принял, босс, - кивнул я и отправился на свое рабочее место.

Так что с отделом по работе с проблемными клиентами я дружил. Только Марк почему-то косо на меня посматривал, а если снисходил до беседы, то говорил сквозь зубы и предельно лаконично. Олеська Липатова же наоборот была рада поболтать, причем неважно, пришел я с очередным недовольным клиентом или мы пересеклись на улице в курилке.
До «ВебЛайна» она уже работала на похожей должности. Решала вопросы с проблемными клиентами в «Эльдорадо», пока не поняла, что никакой карьерной лестницы не будет, и ушла оттуда, хлопнув дверью.

- Если здесь та же туфта, то уволюсь и свалю, - сказала она, когда мы сидели на кухне и наслаждались разогретыми пирожками из столовки. – Я так Лене и сказала, что для меня важно расти, а не только получать зарплату.
- Ну, наплести тебе всякое могут, бяша, - кивнул я. – И не факт, что правду.
- Посмотрим, - рассеянно улыбнулась она. Улыбка вышла доброй, вот только взгляд у Олеськи всегда был ледяным и казалось, ничто неспособно хоть немного растопить этот лед. Если всех остальных я худо-бедно «прокачал» и понимал, что это за люди, то с Липатовой фокус не удался. Она по-прежнему оставалась для меня загадкой. Она, но не Марк.

Со временем выяснилось, что Марк доброжелательно общается только с девушками, а на парней смотрит, как на говно. Алекс даже порывался его спровоцировать, чтобы забить стрелку и там предъявить за странное поведение, но нам с Лео удалось его успокоить. Вернее, успокаивал его только Лео, а я молча стоял рядом и наслаждался сигаретой на перерыве.
- Принц ебаный, - ругнулся Алекс и сбросил со своего плеча руку Лео, который не оставлял попыток утихомирить коллегу. – Ты гляди, как он по офису ходит. Плывет! Баба какая-нибудь мимо пройдет, так он ей скалится, хихикает, а стоит пацану пройти, так тут же ебало скукоживает и губки поджимает.
- Чего тебя так прорвало-то? – фыркнул я, устав слушать вопли Алекса. Тот поперхнулся от неожиданного вопроса и повернулся ко мне.
- Как ни зайду к ним, так он сразу нос морщит, словно говно вплыло. Вчера захожу вечером, а там он и Олеська. Олеська по телефону болтает и на него кивает. Мол, озвучивай, чего там у тебя. Я ему номер заказа даю, рассказываю, что клиент говнится и скидку клянчит. Ты бы, блядь, видел, каким взглядом он на меня посмотрел. Губки свои сжал, ниточки ебучие, и цедит так, еле слышно: «Займусь».
- Он со всеми так себя ведет, - хмыкнул Лео, закуривая сигарету. – Привыкнуть пора.
- Не хочу привыкать, - снова взвился Алекс. – Я ему слова дурного ни разу не сказал, а рожу воротит, будто я его сестру выебал.
- Погодь, - встрял я и, нахмурившись, покачал головой. – А Ольга Синицкая с входящих, не его сестра?
- Фамилия такая же, - добавил Лео, на губах которого появилась гадкая улыбка. – Ну, вспоминай, что ты с ней сделал?
- А? - нахмурился Алекс, а потом на него снизошло озарение. Румянец залил щеки и из горла вырвался сиплый смешок. – Блин. Так она нормально со мной общается. Ну, порадовали друг друга и разбежались.
- Она-то нормально, да только вопли ваши из толчка все слышали. И Марк тоже, - рассмеялся я. – Он котлетку на кухне ел, так котлетка эта поперек горла у него встала.
- Неудобно получилось, - почесал шею Алекс и глупо улыбнулся. – Ладно, пойду извинюсь, что ли.
- Не думаю, что это хорошая идея, - вставил Лео, но Алекс, мотнув головой, помчался ко входу в офис. Лео повернулся ко мне и пожал плечами. – Он его нахуй пошлет.
- Без вариантов, - кивнул я и, докурив, выбросил окурок в урну. – Пошли, поглядим. Вдруг Марк Алексу пизды даст.
- Злой ты, Петровский.
- Знаю, Лео. Но интересно же?

Естественно, смертоубийства не случилось. Я не сомневался, что Алекс при желании одним ударом отправит Марка в стратосферу, но драки не случилось. Марк молча выслушал извинения, привычно скривил губы и отвернулся. Зато девчата из отдела по работе с проблемными повеселились, глядя на краснеющего и бледнеющего Алекса. «Навоз среди десяти роз» оказался умнее и равнодушным молчанием обозначил, что ему плевать и на Алекса, и на его извинения. После этого я зауважал Марка чуть больше, чем раньше.

Помимо Марка и Олеси в отделе работало еще девять девушек, но к исходу первого рабочего месяца их осталось пятеро. Тех, кто выдержал нервных клиентов, постоянный шквал звонков и выслушивание гадостей девять часов в день. В отличие от входящих звонков, в этом отделе работали довольно жесткие девчата, которые на шутки менеджеров внимания не обращали, потому что их юмор был довольно специфичен и отчасти жесток. Я сравнивал их с врачами, которым внутренний цинизм позволяет абстрагироваться от переживаний, смертей и негатива. Но мне с ними было общаться легко, потому что я понимал, какая скотская и нужная у них работа, и относился соответствующе. И если Лео еще удалось приучить не сбрасывать негативных клиентов, как нас убеждали в учебке, а пытаться сгладить конфликт своими силами, то остальные менеджеры забивали на это болт, за что плюсов в карму от девчат и Марка не получали.
Я же быстро просек выгоду от хороших взаимоотношений с отделом по работе с проблемными. Если мне попадался негативный клиент, я просто успокаивал его, говорил, что с ним сейчас свяжутся, и относил номер заказа девчатам. Девчата мой заказ ставили в очереди выше и не успевал я уйти, как кто-нибудь уже звонил клиенту. Плюсы в этом были огромные, потому что бонусы начислялись за заказ, который доставили. А если что-то пошло не так, то менеджер ничего не получал. Обиднее всего, когда какой-нибудь богатый дядька не получал свой проектор и экран к нему, который продал я, и который приносил хороший бонус. В таком случае выручали девчата, которые давали клиенту скидку или просто убалтывали. Выгоды было море, только я один это и понимал. С зарплаты я всегда покупал девчатам пару пачек недорогого печенья и заносил в отдел с очередным заказом, по которому нужна помощь. Дошло до того, что даже презрительный к менеджерам Марк начал мне понемногу улыбаться.

- Входящие на тебя обижаются, - сказал мне Лео, когда мы присели после рабочего дня на лавочку под ивой, чтобы выпить пива перед выходными.
- За то, что я Лошадь тупой пиздой обозвал? За дело, между прочим. Сто раз ей сказал, что вопросами по доставке занимается отдел проблемных, а не менеджеры. Она мне нехило так конверсию слила…
- Нет, - мотнул он головой. – Обижаются, что ты с проблемными любезничаешь, а их игнорируешь.
- Дурные бабы, - вздохнул я и сделал глоток пива из бутылки. Лео, в отличие от меня, с отделом входящих звонков дружил и даже пытался флиртовать, несмотря на то, что был женат. – Естественно, я с ними любезничаю. От них бонусы и финальная зарплата зависят. И что, сильно обижаются?
- Ага. Пиленко про тебя слух пустила, что ты педераст, - я, услышав это заявление, поперхнулся пивом, а затем рассмеялся.
- Серьезно?
- Ага, - кивнул Лео. – Говорит, что ты специально к ним зачастил, потому что у тебя на Марка стоит.
- М-да, - усмехнулся я и, достав из кармана пачку, выудил из нее две сигареты. Лео свои давно выдул, но я привык, что он частенько их у меня стреляет. – Можно было бы на нее Алекса натравить, чтобы выебал из Пиленко глупость.
- Не получится. Он её на дух не переносит. Говорит, что от нее салом топленым несет и огурцами солеными.
- Тогда хер с ней, Лео. Пусть травит слухи дальше. Надо Марку тортик купить. Прикинь, как у входящих жопы-то порвутся?
- Тогда они придумают что-нибудь похлеще педераста.
- Да и плевать, - рассмеялся я и покачал головой. – Дурные бабы.
- Дурные, - согласился Лео и поднял бутылку. - Будем.
- Будем, - кивнул я и сделал глоток.

После выходных, когда я вернулся в офис, то первым делом заглянул в кабинет к девчатам из входящих. С гаденькой улыбочкой подошел к столу Пиленко, которая от удивления раскрыла рот шире нужного, а потом положил ей на стол шоколадку «Вдохновение». Не успела Пиленко задать вопрос, как я её опередил.
- Ну, что, родная? – тихо сказал я, прикасаясь к её волосам. Они были грязными, но я переборол отвращение и выдал самую чарующую улыбку, на которую был способен, после чего добавил. – Поебемся?
На пару секунд в кабинете стало тихо. Тишину нарушали только трезвонящие телефоны, потом натужно фыркнула Вика, а следом захохотали и все остальные девчата. Пиленко, побагровев, как зажатая в кулаке залупа, таращила на меня глаза, не понимая, что происходит. Я снова улыбнулся, поклонился хохочущим девушкам и, развернувшись, отправился на свое рабочее место. Подурачились и хватит.

И если с лидерами в других отделах было понятно, то в отделе продаж кандидатов в лидеры было больше. У каждого свои амбиции, желание скакать вверх по карьерной лестнице и выбить себе руководящую должность. Странно, но тема с лидерством почему-то занимала Лео, хотя сам он никаких попыток стать лидером не предпринимал. Если я поначалу просто молча слушал его размышления, то со временем они стали меня напрягать, потому что Лео любил пообщаться на эту тему во время обеда. Я же любил обедать молча и быстро, чтобы потом свалить на улицу и подышать свежим воздухом, однако он и там меня находил.

- Трубин у Головко в кабинете третий час сидит, - устало сказал усталый Лео, присаживаясь рядом со мной на лавочку.
- Отъебись, чудовище, не порть людям отдых, - отмахнулся я. Куда больше Трубина меня заботила сигарета и оставшиеся десять минут перерыва. «Чудовище», однако, никуда не ушло, а достало свою пачку сигарет и присоединилось ко мне.
- Мельниковой Таракан сказал, что Трубина могут старшим менеджером сделать.
- А мне Язь сказал, что у Трубина мандавошки и чирей на жопе, - съязвил я. Лео на миг задумался, а потом повернулся ко мне.
- Кто такой Язь?
- Не знаю. Я его только что выдумал. Блядь, Лео, тебе не пофиг, что Трубин у Юли в кабинете третий час сидит? Отдохни, подыши воздухом, помолчи.
- Тебе разве не интересно, кто станет старшим?
- Не-а. По барабану. Хоть Трубин, хоть Танюша, хоть ты.
- Меня не выберут. У меня характера нет, - ответил Лео. Я чуть подумал и молча с ним согласился. – Три месяца, как работаем. Рановато для старших, не кажется?
- Ты не отстанешь, да? – буркнул я, повернувшись к нему. Лео меланхолично вздохнул, но в его водянистых глазах я увидел усмешку. – Да, Трубина могут сделать старшим менеджером. Да, потому что за Головко увивается, а та о своем любимчике, естественно, не забудет. Но я точно уверен, что старшим точно будет Антон.
- Козленко? – удивился Лео.
- А у нас Антонов много? Козленко, кто ж еще.
- С чего ты решил? – я поначалу подумал, что Лео прикалывается, но он, кажется, и правда не рассматривал кандидатуру Антона. Вечно улыбающийся, толстый коротышка никак не вязался у него со старшим менеджером и тем более с лидером. Я кивнул подошедшим Алексу и Ване, после чего подвинулся, освобождая край лавочки.
- О чем трёте? – спросил Алекс.
- У Лео загон на том, кто станет старшим менеджером, - ответил я. Ваня тут же встрепенулся.
- А что, старшего уже выбирают?
- Ага. Записывайся у Головко. Кто лучше целует её в жопу, тот и станет старшим, - кивнул я. – Никого не выбирают. Просто беседуем.
- Трубин точняк старшим будет, - присоединился к Лео Алекс. Ванька чуть подумал и тоже кивнул. – И Антоха еще.
- Ага, - согласился Ваня. – У него ни одного штрафа в этом месяце. Рекорд. Чеканова сказала, что если он без штрафов закончит, то ему премию выпишут.
- Брехня, - поморщился я. – Ты забыл, кто звонки слушает? Сейчас Пашинян увидит, что он без штрафов и быстро найдется звонок с нарушениями.
- Забьемся? – радостно спросил Алекс. Я чуть подумал, кивнул и протянул ему руку.
- Ладно, давай. На что?
- Ящик пива?
- Нет, - поморщился я. – Мы же не дети. Давай так. Если Антона штрафуют, ты работаешь один день в костюме Снегурочки. 
- Сука! – рассмеялся Алекс. Он кивнул и закусил губу, пытаясь и для меня придумать что-нибудь особенное. – Ладно. Если он заканчивает месяц без штрафов, ты шлепнешь Орешка по жопе.
- Жестоко, - покачал головой Лео. – Она его покалечит.
- Не убьет же, - лукаво улыбнулся Алекс. Я в ответ лишь хмыкнул и повернулся к Ваньку.
- Разбивай.
- Потная неделька будет, - пробурчал он и разбил наше рукопожатие. – Забились. Подтверждаю.
- Готовься, - ехидно прогудел Алекс. – Секунда удовольствия и горящая щека на весь день. Минимум.
- Посмотрим, - лаконично ответил я.

Продолжение следует.

Моя страница на ЛитРес.

© Гектор Шульц

Часть первая.
Часть вторая.
Часть третья.

- Тут каждый карьерист, - буркнул Лео, когда мы сидели с ним на обеде на лавочке под ивой и расправлялись с мини-пиццами.
- Не каждый, - парировал я. – Антон – да. Хитрожопый. Он будет скакать по головам, даже не удосужившись поинтересоваться, удобно ли тем, кто внизу. Мельникова тоже. Но она будет бить на исполнительность. Наверняка ты заметил, что она всегда первой бежит отвечать на тестах и руку тянет на любой вопрос?
- Заметил, - кивнул Лео.
- Верный признак того, что она хочет, чтобы её заметили. Пакостить не будет, но если её повысят, то вцепится в свое место намертво.
- А Трубин? – усмехнулся Лео. Я чуть подумал и пожал плечами.
- Частично. Он к Головко вон клинья подбивает. И правильно делает.
- А ты?
- И я карьерист, Леопольд, - Лео поморщился, но меня это не тронуло. – Только карьера для меня на втором месте.
- И чем ты брать будешь?
- Качеством работы. Мне эти дворцовые игрища даром не сдались. Зато продавать умею.
- А мне на карьеру плевать, - пожал плечами Лео.
- Знаю, - кивнул я. Он вздрогнул и удивленно на меня посмотрел.
- Знаешь?
- Ага. По тебе видно. Ты сюда пришел, чтобы дома не сидеть. Видать, жена запилила.
- Частично, - уклончиво ответил Лео и тут же напомнил о теме разговора. Как и всегда, когда речь заходила о его жене. – А остальные?
- Мелочь, - поморщился я. – Ваню деньги волнуют. Белый и Черный после универа. Пытаются место найти. Скорее всего сольются, когда работать сядем.
- С чего ты решил?
- Ты хоть раз сидел на звонках весь день? Когда только и делаешь, что отвечаешь на тупые вопросы клиентов, считая время до очередного перерыва.
- Ага.
- Вот. Поэтому ты сюда и пришел. Потому что знаешь, что тебя ждет. А они – нет. Для них сейчас это смехуечки. Полдня баклуши бьешь, полдня с девчатами в комнате отдыха трещишь. Алекс будет по течению болтаться. Он сюда от скуки приперся.
- Думаешь?
- Ага. Он особо и не старается. Тесты на отъебись проходит, а когда чувствует, что лед под ногами захрустел, сразу же восстанавливает статус-кво. Его девчата наши больше волнуют, чем зарплата или карьера. Наташку тоже только деньги интересуют, как и Каспера. Вот такой расклад, Лео.

Впрочем, руководство довольно быстро поняло, что новые менеджеры уже конкретно маются от безделья, в связи с чем Орешку было дано задание начать просветительскую работу о важности компании, здоровой атмосфере в будущем call-центре и философии этого call-центра. Несмотря на то, что все это смахивало на старую, добрую пропаганду, я довольно спокойно к ней отнесся. Подобным меня было не пронять, потому что давным-давно были выработаны принципы, которых следовало придерживаться. И на первом месте был – «Не верь заманчивым речам». Поэтому я спокойно сидел на своем стуле и слушал Леру вполуха, предпочитая акцентировать внимание на её заднице, когда она поворачивалась к доске, чтобы записать очередную умную мысль. Забавно, но утром на доске появилась надпись: «Клиент не пидорас. Пидорас – это ты».
Путем нехитрого теста выявили автора послания, которым оказался менеджер по кличке Белый, который пришел устраиваться на работу вместе со своим другом – смуглым и нелюдимым пареньком, получившим тут же погоняло Черный. Через полчаса и Белый, и Черный покинули стены офиса навсегда, постыдную надпись стерли, но Белый, сам того не ведая, внес простую и умную мысль в историю. Фраза намертво въелась в память и то и дело всплывала в разговорах.

Когда промывка мозгов была завершена, наконец-то прибыли столы, телефоны и новенькие ноутбуки, над которыми принялся колдовать Андрюха, ставя нужный софт и программы для слежки. Юля, посетив рано утром наши занятия, мимоходом обмолвилась, что каждого менеджера ждет финальное испытание – настоящий звонок с клиентом, по итогам которого будет заполнен чек-лист и менеджер получит оценку. Я кивнул и забыл об этом, а вот остальных проняло, потому что предстоящий звонок стал казаться всем чуть ли не сражением с чемпионом мира по боксу, который твои мозги гарантированно отправить куда-нибудь на орбиту Земли вместе с душой, выбитой из тела.
Прошла еще одна неделя обучения, пятая по счету. В этот раз мы не отрабатывали продажный алгоритм и скрипты. Вместо этого настал черед учиться работе в CRM-системе. С ней у меня сложностей не возникло. Тот, кто копался в 1С: Предприятии, на все CRM-ки будет смотреть, как на говно. Однако я все старательно записывал в свой блокнот и попросил Орешка распечатать мне презентацию, чтобы иметь шпаргалку под рукой на всякий случай. Ну а потом настал черед тестового звонка и тут леса рук не случилось. Поднялось лишь две: моя и Танюшина. Только в отличие от нашей зубрилки, я поднял руку, чтобы побыстрее отстреляться и пойти на улицу покурить. Не повезло. Пришлось подождать, пока закончит Танюша.

Свой звонок она растянула на полчаса, мучая клиента скриптами и отказываясь принимать отказ в покупке к нужному клиенту ноутбуку дешевой мышки за триста рублей. Орешек, слушая звонок через отдельный наушник, велела Танюше закругляться, когда до нас донесся раздраженный рев клиента, по десятому разу сообщавшего Танюше, что «свою ебучую мышку, она может засунуть себе в жопу до горла». Танюша ругательства проигнорировала, получила десять баллов за звонок, несмотря на непроданную мышку, и, сияя, как довольная бродячая кошка, вернулась на свое место. Орешек посмотрела на меня и указала рукой на стул. Даже сподобилась на улыбку, чтобы поддержать. Я улыбнулся в ответ, надел на голову гарнитуру и перевел телефон в статус «Входящий звонок». «Авайка» зазвонила почти сразу. Вздохнув, я нажал на кнопку, нацепил на лицо улыбку и начал диалог.

- Здравствуйте, менеджер Денис, слушаю вас.
- Здрасьте, здрасьте. Чот тыкал куда-то и натыкал, - ответил мне сварливый мужской голос.
- Вы хотели оформить заказ?
- Ага.
- Отлично. Постараюсь вам помочь. Как я могу к вам обращаться?
- Антон Сергеевич.
- Очень приятно, Антон Сергеевич…

Я не волновался. Такие звонки мне уже доводилось принимать по старому месту работы, поэтому не видел смысла нервничать. Куда сильнее беспокоили ответы клиента, который оказался откровенно пиздопротивным дедом, но и я сдаваться не собирался. Выяснив потребность, понял, что дед ищет себе микроволновку на дачу. Не сильно дорогую, но хорошую. С этим проблем не возникло. Микроволновку подобрали и мне, следуя скриптам, надо было предложить деду сетевой фильтр, чтобы микроволновка за две тысячи рублей часом не сгорела. Однако я понимал, что дед меня сразу пошлет к черту, стоит заикнуться про фильтр. Воткнет наверняка в советский тройник и забудет. Поэтому я решил немного отойти от скрипта, несмотря на бешеный взгляд Леры, которая знаками показывала, что задушит меня сразу же, как только я закончу разговор. Правда потом передумала.

- Антон Сергеевич, а вы заказ на ноутбуке оформляли? – решил уточнить я. Дед раздраженно крякнул, заставив меня улыбнуться.
- Сын подарил вот, а тут пальцем по энтому квадрату возякать надо, чтоб его. Понапридумывали, косоглазые, мать их…
- Согласен, тачпад не всегда удобен для использования.
- Кто?
- Тачпад.
- Энто што за херота?!
- Квадрат, по которому вы пальцем возякали, - вздохнул я и, увидев кулак Леры, поправился. – Он называется тачпад. Обычно мышкой пользоваться удобнее.
- Знаю. Да их тут, мышей ваших, столько, что глаза разбегаются.
- Давайте помогу подобрать? У нас как раз скидки на них. Цены ниже рыночных. Вот, к примеру, мышка за триста рублей, - предложил я ту самую мышку, которую пыталась втюхать клиенту Танюша. Орешек снова передумала меня убивать и с интересом прислушалась к диалогу. – Недорогая, хорошего качества. Легко влезает в сумку для ноутбука и много места не занимает. Сам такой пользуюсь.
- Триста? -  с недоверием переспросил дед. – А доставка?
- Доставка будет бесплатной, - я не стал говорить ему, что доставка все равно будет бесплатной.
- Ладно. Ложи мышу эту. А то натыкаю еще чего…

Оформив заказ, я попрощался с клиентом, нажал отбой и снял гарнитуру, после чего повернулся к Орешку. Подождал еще немного, пока она заполнит чек-лист, а потом поджал губы, когда Головко, сидящая рядом, недовольно кашлянула.
- Почему от скрипта отклонился? – спросила она. – Надо было фильтр предложить.
- Микроволновка не сильно дорогая была. К тому же клиент раздраженный, - парировал я. – Как Лера учила, я выявил потребность и предложил мышку. Чтобы он тыкал куда надо…
- Скрипты писали не для того, чтобы вы их меняли, - Юля не договорила, потому что её перебила Лена Чеканова, сидящая рядом с ней.
- Сделаем скидку. Первая продажа все-таки, - мягко ответила она. – Допку-то он продал? Продал. А мышка это или фильтр – без разницы. Лера, что там с оценкой?
- В целом, хорошо, - откликнулась Орешек. – Не уточнил адрес доставки и отклонился от скрипта, но я согласна с тобой. Допку Денис продал, причем отлично продемонстрировал выгоду клиенту.
- «Блин», - мысленно хмыкнул я.
- Семь из десяти, - закончила она и улыбнулась. – Минус два балла за отклонение от скрипта и минус балл за то, что не уточнил адрес.
- Следующий, - процедила Юля, потеряв ко мне интерес. В её глазах блеснуло возбуждение, когда следующим оказался Трубин. И жополизы дожидаются своей очереди.

Трубин свою продажу провел образцово. Он продал не только ноутбук, но и две флэшки клиенту, удостоившись похвалы от Головко и Лены. Вот только вспотел так, будто сидел не в офисе под кондиционером, а принимал звонок в бане, залив вонючим потом клавиатуру ноутбука, амбушюру гарнитуры и стол до кучи. Севший после него Лео брезгливо поморщился и, вытащив салфетку, аккуратно протер рабочее место.
Со своим звонком Лео тоже справился, хоть и скрежетнул зубами, когда клиент хохотнул, услышав его имя. Он ничего не продал, но в целом провел хорошую презентацию товара и, по словам Леры, посеял в клиенте желание купить. Ну а дальше настал черед остальных, среди которых отметился Ваня, как заведенный повторявший «беспрецедентное предложение» и за это лишившийся четырех баллов, и Наташка, продавшая холодильник, стиралку, посудомоечную машину, микроволновку и духовой шкаф. На варочную панель у клиента не хватило денег, и он клятвенно заверил, что еще вернется.

К моему удивлению, после тестовых звонков никого не уволили. Даже Ваньку, который вывел из себя Головко своими «беспрецедентными предложениями». Вместо этого Орешек каждому подготовила рекомендации: Лео дали задание учить скрипты по работе с возражениями, Тане посоветовали быть более лаконичной, а мне велели не отклоняться от продажного алгоритма. Я молча выслушал вердикт Леры, кивнул и отправился на улицу курить.

На следующий день Лена повесила на доску объявлений перед входом в офис рабочий график. Согласно ему, у каждого теперь был напарник, который работал два дня, пока ты отдыхал. Моим напарником стала Таня, чему я не особо-то и обрадовался, понимая, что все её косяки теперь буду подчищать я. Когда уходишь на выходной, то все заказы, которые ты оформил, и клиенты, с которыми ты не созвонился, переходят на контроль напарнику. Ну а зная, насколько Танюша может быть ебанутой, я понял, что меня ждет море веселья в первый рабочий день после выходных.

- Круто. Мы с тобой работаем два дня, - обрадованно ухнул Лео, а потом, посмотрев на мою кислую физиономию, понимающе кивнул. – Таня?
- Ага. Как представлю, так уже придушить её хочется, - буркнул я, но в итоге просто махнул рукой. – Ладно, хер с ней. Тебе вон тоже повезло.
- Пофиг, - лаконично ответил Лео, почесал бровь и добавил. – Не против, если рядом сядем?
- Не против. Ты же все равно не отвяжешься, - мотнул я головой. – Только там походу уже все места заняли.

Так и вышло. Танюша, приходящая первой, уже заняла себе место у окна, спиной к двери. Она жутковато улыбнулась, увидев меня и Лео, и, рассмеявшись, затряслась на стуле. Я выдавил из себя ответную улыбку и кивнул Лео на стоящий рядом ноутбук, который пока не заняли. Лео бросил сумку на стул и поморщился, увидев подбежавшего к нему Трубина.
- Это мое место, - улыбаясь, сказал он. Лео меланхолично осмотрел стол, заглянул под ноутбук и вопросительно уставился на Трубина. – Что ты ищешь?
- Имя твое, - ответил я за Лео. – А его тут нет.
- Но я специально у окна место взял, - возмутился Трубин.
- Жопа встала, место потеряла, - парировал я и указал на другие столы. – Кто хотел забить место, забили. Вон Наташкин пакет лежит на стуле, Ваня свою барсетку на ноут поставил. А тут ничего не было.
- Я с Юлей говорил, - раздраженно ответил Трубин, поняв, что ни Лео, ни я не сдадимся. Его дряблые щечки гневно дернулись, просыпав перхоть из бороды на пол. Но увидев, что Лео уселся на стул и перестал обращать на него внимание, Трубин вспылил и отправился к Головко, стоящей рядом с Леной. Я не слышал, о чем они говорили, но в итоге Лёша, кося на меня злым взглядом, занял другой стол, на который демонстративно поставил свой пакет, в котором кроме скриптов лежал и контейнер с жареной рыбой. Так начался первый полноценный рабочий день.

Тех, кто надеялся, что учебка закончилась, жестоко обломали. Чеканова сразу сказала, что первый месяц за нами будут наблюдать и контролировать работу. Этому я не удивился. С учетом, как потел Трубин, и как нервничал Ваня, это малое, что могло сделать руководство call-центра.
Нам подкрутили звонки, уменьшив количество входящих. Лена на перерыве рассказала, что лучше учиться на теплых заявках, которые падали в админку с сайта. Клиент знает, что хочет купить, а значит менеджеру проще заранее подобрать допки и выстроить в голове диалог.

- Это беспрецедентное пред… - надрывается слева от меня Ванька. К нему тут же подлетает Орешек, заставив остальных отвлечься от работы.
- По жопе получишь! – шипит она на Ваню, который хлопает глазами, теряется и скукоживается под напором Леры. Ругани я не удивлен. Если начальство не будет крыть менеджеров матом, то они засрут все заказы, а в офисе воцарится анархия. Хорошо, что у гарнитур отменная звукоизоляция и шипение Орешка клиент не слышит. Впрочем, Лера быстро успокаивается, проводит пальцем по своей шейке, и все понимают, что после звонка Ваню ждет разговор с разозленным старшим менеджером отдела обучения. Вздохнув, я тоже открываю админку и беру заказ.

- Опять холодильник, - буркнул я, но тут же запнулся, увидев в комментариях к заказу фамилию Трубина.
- Ты чего? – шепотом спросил Лео, подбирая клиенту наушники.
- Ничего, - мотнул я головой и, развернувшись на стуле, нашел глазами Трубина. Тот весело чирикал по телефону, продавая, судя по разговору, ноутбук. На миг мне захотелось подойти к нему и отвесить хорошего такого леща, но здравый смысл победил, а в голове сразу созрел план мести. Трубин быстро сориентировался, что к бытовой технике допки продать сложно, а вот к цифровой наоборот. Судя по истории заказа, он зашел в заказ, увидел холодильник и тут же вышел, пока его не спалили. Но система запомнила, а я увидел. – Лер? Можно тебя?

Когда Орешек подошла ко мне, я, ехидно улыбнувшись, показал ей пальцем на комментарий. На лице Леры сначала промелькнуло удивление, а потом и раздражение. Она дождалась, пока Трубин закончит разговор и, рыкнув на него, утащила опального менеджера в свой кабинет, откуда тот вышел через пару минут бледный, потный и трясущийся.
- Коварный маленький продажник, - озвучил до охуения очевидное Лео, когда я коротко рассказал ему о том, что сделал Трубин. – Но я не удивлен.
- Я тоже. Проверяй заказы повнимательнее. Уверен, что сейчас и другие просекут фишку, - ответил я. – А то так и будем холодосы продавать и стиралки, пока остальные бонусы на ноутах набивают. Ладно, работай, Лео. Солнце еще высоко.

- Алло.
- Здравствуйте. Компания «ВебЛайн», менеджер Денис, - ответил я. – Артём?
- Он самый.
- Вы оставили заказ на нашем сайте. Холодильник «Bosch». Все верно?
- Да.
- Отлично. Я звоню вам, чтобы подтвердить заказ… - действуя по скрипту, продолжил я.

Почти все, кроме Вани, втянулись в работу быстро. После третьего заказа страх исчез и больше о себе не напоминал. Только Орешек изредка заставляла менеджеров вздрагивать, когда те неосознанно нарушали продажный алгоритм или забывали предложить клиентам допки. Но мне работа нравилась.
На улице жарко, а в кабинете прохладно. Наполняют офис мягким холодком кондиционеры, монотонный бубнеж менеджеров не отвлекает, а скорее вгоняет в транс, пахнет вареным кофе и разогретой на кухне рыбой Трубина, за которую тот получает словесные пиздюли от девчат из отдела входящих.
Рядом усталый Лео устало предлагает клиенту мышку за четыреста рублей, довольно улыбается, когда тот соглашается, и отправляет заказ в работу. Слышно тарахтение старого массажного кресла. В нем наверняка яростно трясется Танюша, стараясь удержаться в древнем японском звере, разминающем мышцы. Улыбаясь и потягивая кофе, медитирует на своем рабочем месте Алекс. Наташка, сдерживая гнев, ждет, когда кухня освободится и она сможет пообедать. В итоге не выдерживает и, открыв дверь, выгоняет с кухни Трубина и Андрюху, которые яростно спорят, какой игровой ноутбук лучше. Завтра график вступит в силу, половина менеджеров уйдет на выходные, а часы, висящие над входом, медленно отсчитывают время до конца рабочего дня.

- Странное ощущение, - буркнул я, когда мы с Лео вышли из офиса и завернули по пути в киоск за пивом. Взяв по паре бутылочек, мы уселись на лавочке под ивой рядом с офисным центром, чтобы немного переварить первый рабочий день.
- Ты же в качалку ходишь, - удивился Лео, когда я сделал глоток пива и довольно улыбнулся.
- И что?
- Я думал, что спортсмены не пьют.
- Пьют. Некоторые, как суки. Но я не спортсмен, а спортзал – это способ выплеснуть стресс. К тому же грех после такого дня не порадовать себя запотевшей бутылочкой.
- Согласен, - кивнул Лео. – А чего странного тогда?
- Я про «ВебЛайн». Кажется, что все хорошо, а на душе кошки скребут. Не хотелось бы, чтобы call-центр оказался гигантской жопой, в которой я увязну по собственной глупости. С другой стороны – это нехилый опыт. Сдается мне, что дальше будет интереснее. Наберут больше людей, снимут новые помещения попросторнее, отделов прибавится.
- Так в Москве же есть головной офис, - не понимая, куда я клоню, вставил Лео.
- Лео, ты ж вроде умный, - снисходительно фыркнул я. – Сам подумай. На кой им открывать дополнительный офис в нашей Мухосрани?
- Зарплаты низкие?
- И зарплаты, и аренда. Желающих тут работать на пару лет точно с избытком будет. Главное, чтобы в говно все не скатилось.
- Лена вроде нормальная.
- Нормальная. Хотя, может ты прав. Я походу себя просто так накручиваю и ебу мозги. После скупок и прочих шараг, не особо верится в то, что попалось нормальное место. Вот и пытаюсь найти изъяны. Ну, будем.
- Будем, - кивнул Лео, подняв бутылку. Он сделал глоток и, поморщившись, задумчиво посмотрел на Юлю, выходящую из офиса вместе с Акимовой. Лера помахала нам рукой, а Головко сделала вид, что не заметила. Но мне было плевать. В «ВебЛайн» я пришел не друзей заводить, а деньги зарабатывать, о чем и сообщил Лео. На этом и надо сосредоточиться.

На следующее утро народу в call-центре прибавилось. Не менеджеров, а проверяющих, приехавших из Москвы. Их было трое. Один парень и две девушки. Парня звали Артём и он ничем особенным не выделялся, кроме того, что один глаз у него жутко косил, а если Артём начинал нервничать, то принимался икать, как заведенный. К сожалению, он занимался девчатами со входящих и с «проблемными», как мы их называли за глаза, поэтому до менеджеров снисходил редко. Девушек, приехавших с ним, звали Оля Перфильева и Ася Пашинян.
Оля была руководителем московского отдела обучения, поэтому Орешек, ожидаемо, всячески пыталась ей понравиться. Рыжая, белокожая, с целой россыпью веснушек на лице и рассеянной, мечтательной улыбкой. Говорила она так тихо, что приходилось серьезно напрягать слух, чтобы понять, о чем сейчас идет речь. Она произвела приятное впечатление на всех. Даже Алекс плотоядно облизнулся и заинтересованно скользнул по ней взглядом.
Ася – это необъятный квадрат с лицом бульдога и весом за центнер. Опущенные и вечно поджатые губки. Колючие, маленькие глазки, заплывшие жиром. Сгусток концентрированного недовольства и всевозможных комплексов. Как только я её увидел, то сразу понял, кто будет жестко драть нас во всех позах за малейшее отклонение от продажного алгоритма и скриптов. Это поняли и все остальные. Ваню Ася настолько впечатлила, что он за один день избавился от своего коронного «беспрецедентного предложения», а его будущая зарплата похудела на одну тысячу рублей.
- Валькирия, - прошептал на перекуре Ваня, нервно высаживая сигарету за три затяжки.
- Сожравшая Одина и всех его родственников, - добавил я, наблюдая за тем, как Пашинян возвращается в офис с пакетом, наполненным пирожками и мини-пиццами.

К счастью мне повезло, потому что при распределении, я попал к Оле. Она неожиданно подсела ко мне во время разговора с клиентом, прижалась бедром к моей ноге, и, рассеянно улыбаясь, дождалась, пока я закончу оформлять заказ.
- Почему ты отклонился от скрипта, Денис? – тихо спросила она. Я вздохнул и пожал плечами. – Ты считаешь, что твои приемы лучше?
- Честно? – спросил я и, дождавшись, когда Перфильева кивнет, добавил. – Да, считаю.
- Хорошо. Тогда мы с тобой позанимаемся отдельно, - лукаво улыбнулась она. И вот поди угадай, что это значит: то ли меня ждет приятный массаж, то ли извращенная ебля мозгов на тему недопустимости отклонения от алгоритмов. Оля снова улыбнулась, рассеянно прикоснулась к моему колену рукой и, встав, направилась к Трубину, который моментально вспотел и залил потом клавиатуру.
- Она тебя хочет, - заметил усталый Лео, который терпеливо ожидал в сторонке, пока Оля со мной не закончит. Он только что вернулся из кабинета Пашинян и походил на растрепанного воробья.
- Либо она просто ебанько, - отмахнулся я и посмотрел на него. – Как прошло?
- Содомия головного мозга в крайне жесткой форме, - ответил Лео и, усевшись на свое место, надел на голову гарнитуру. Я не стал его пытать дальше. Захочет, сам расскажет на перекуре.

Несмотря на то, что новенькие заняли один из пустующих кабинетов и почти не показывались, об их присутствии не забыли. Потому что частенько после оформленного заказа начинала звонить «авайка» и менеджера вызывали на разговор в кабинет проверяющих. Кто-то выходил оттуда слишком задумчивым и, тихо юркнув на свое рабочее место, принимался бесцельно возякать мышью по столу. Кто-то, попав без сомнений к Пашинян, взъерошенной пулей вылетал из кабинета и, усевшись за компьютер, начинал обработку нового заказа. Мне повезло и звонок я получил только под конец рабочего дня. Правда Перфильева перехватила меня у кабинета и махнула рукой, дав понять, чтобы я следовал за ней. Мы спустились на один этаж ниже, где рабочие доделывали для «ВебЛайна» еще один большой кабинет, Оля пропустила меня вперед и, зайдя следом, закрыла дверь на ключ.
Рабочие уже разошлись, поэтому в кабинете было пусто, пыльно и тихо. Оля поманила меня за собой и кивнула в сторону массивного стола, рядом с которым стояли два стула. Когда я уселся на один из них, она поставила на стол ноутбук, включила его и, пробежавшись пальцами по клавишам, включила запись моего последнего звонка.
Мы молча прослушали его и Перфильева, как и всегда, рассеянно улыбнувшись, повернулась ко мне с вопросом на лице.

- Что скажешь?
- Не нравится мне мой голос. Не хватает чарующей хрипотцы, - буркнул я, надеясь отшутиться. Она покачала головой и, придвинув стул ближе, чуть подалась вперед, заставив меня напрячься. Её колени упирались в мои колени, а лицо было слишком уж близко от моего лица. От Оли приятно пахло легкими духами и чуть-чуть, еле уловимо, возбуждением.
- А если серьезно? – спросила она. По крайней мере теперь не приходилось напрягать слух, пусть такая близость немного нервировала. Я вздохнул и решил не врать. Вранье мне всегда давалось сложно.
- Конкретно этот скрипт я считаю неудачным, поэтому решил свою заготовку попробовать, чтобы клиента не потерять, - ответил я. Перфильева рассеянно провела пальцем по моему колену и улыбнулась.
- Что тебе не нравится в нашем скрипте?
- Дебильная формулировка, - она вопросительно изогнула бровь. Пришлось пояснить. – «Некачественные мышки вызывают туннельный синдром. Вы же не хотите, чтобы ваше запястье болело? Поэтому так важно подобрать правильную мышку». Серьезно, Оль? Послушай, звонки других ребят. Клиенты почти всегда ржут и отказываются. Им пофиг на туннельный синдром и боли в запястье.
- А твой вариант? – спросила она, продолжая водить пальцем по моей ноге. Я вздрогнул, почувствовав, как кровь прилила куда нужно, но Оля на это не обратила внимания.
- Я подбираю клиенту мышку более осознанно. Исходя из потребностей. Геймеру нужна игровая мышка. С возможностью менять сенсу, тактильно и внешне приятную. Туннельный синдром вызовут мыши за сто рублей, а такая геймеру не нужна. Блондинке, купившей себе розовый ноут, до балды сенс и тактильность. Ей важен бренд и внешний вид. А вот какому-нибудь деду, который в мышках не шарит, этот скрипт подойдет и туннельный синдром станет триггером, на который клиент обязательно среагирует. Логично же, Оль?
- Логично, - ответила она, убирая руку. Затем повернула ноутбук к себе и принялась быстро щелкать пальцами по клавишам. – А с остальными что не так? Я слушала сегодня твои звонки и в каждом ты меняешь скрипт.
- Вот именно, что меняю, а не отказываюсь от него, - вздохнул я. – Зачем продавать клиенту сетевой фильтр для китайского чайника за пять сотен? Фильтр больше стоит, чем этот чайник.
- Поэтому ты продал к чайнику флешку? – улыбнулась она, возвращаясь к моему колену. Мне хотелось шлепнуть её по руке ладонью, но я стоически держался. Все-таки начальство из Москвы. Вдруг у них так принято.
- Простая логика. Клиент покупает чайник за пять сотен. Значит, жмот, - Оля рассмеялась, а я, ничуть не смутившись, продолжил. – А жмоты падки на халяву. Я не менял скрипт, просто добавил туда еще одну фразу.
- Помню. «У нас проходит акция на флэшки и есть возможность купить их почти по закупочным ценам».
- Ага. Халява же. И мужик оказался падким на халяву. Он купил две флешки, просто потому, что они якобы «по закупочной цене». Ладно бы мои варианты не работали, но они же работают, Оль.
- Работают. Однако слишком сильно отходить от скриптов я не советую, - кивнула она и лукаво улыбнулась. – Повезло, что не Ася слушает твои звонки.
- Что-то мне подсказывает, за это спасибо стоит сказать тебе, - хмыкнул я. Оля покраснела, всего на секунду, но я понял, что попал в цель. – Окей, спасибо.
- Не за что, - задумчиво протянула она, убирая руку от моей ноги. – Знаешь, как мы поступим?
- Нет.
- Перепиши скрипты, которые тебя не устраивают, а я покажу их Чекановой.
- Я предпочитаю импровизировать, - скривился я, поняв, что переписывать их придется дома вместо отдыха.
- И импровизация может иметь последовательность, - ответила она, прикасаясь пальцами к моей руке. Она снова улыбнулась, запах цветов усилился, а расстояние между нами снова уменьшилось. – Ты у нас бунтарь, оказывается?
- Нет. Просто люблю работать с комфортом. Я сюда пришел, чтобы деньги зарабатывать, - честно ответил я, пусть и немного нервно. Странное поведение Оли начало раздражать. Она словно прочитал мои мысли, потому что резко отстранилась, пусть и со все той же рассеянной улыбкой.
- Вижу, Денис. Хорошо, я поговорю с Леной. Если она разрешит тебе импровизировать, то я от тебя отстану.
- А если нет?
- Тогда позанимаемся с тобой отдельно.

Продолжение следует.

С учетом, что Пикабу лихорадит и посты редко попадают в Горячее, лучше подписаться, чтобы не пропустить продолжение.

Моя страница на ЛитРес.

© Гектор Шульц

Часть первая.
Часть вторая.

Когда я подошел к офисному центру, в глаза бросилось большое скопление людей. Кто-то разбился на группки, кто-то осторожно рассматривал соседей, сидя на лавочке под ивой. Неподалеку от закрытого киоска с выпечкой весело щебетала компания девушек. На миг мне показалось, что я снова попал в школу. Но стоило только моргнуть, как наваждение исчезло. Это была не школа.
Отойдя в сторонку, я посмотрел на часы. Еще двадцать минут. Можно спокойно покурить, перевести дух и потом подниматься наверх. Я редко курил дома, чтобы не мешать маме, поэтому первой сигарете решил отдать должное и выкурить её с наслаждением.

- Сигареты не будет? – спросил меня высокий парень, подходя ближе. Я вздохнул и, вытащив пачку «Пэлл Мэлла», протянул ему. – Спасибо.
- Травись на здоровье, - буркнул я, чиркая зажигалкой. Парень затянулся и кивнул, а я, пользуясь моментом, внимательно его рассмотрел. Высокий, сутулится, глаза усталые, вьющиеся волосы взлохмачены. Он напомнил мне взъерошенного старого льва, которого изгнали из прайда более молодые и сильные самцы.
- В «ВебЛайн»? – спросил он.
- Ага. Все туда же?
- Да, - подтвердил он и протянул руку. – Лео.
- Денис. А Лео – это, как черепашка-ниндзя? – Лео скривился, словно ему на мошонку кипятка плеснули, но выдавил из себя улыбку и покачал головой.
- Нет. Лео – это Лео. Леопольд Шнайдер.
- Исконно русская фамилия. Шнайдер, - хмыкнул я, а потом обвел взглядом толпу. – Не похоже на одиннадцать человек.
- Тут и другие отделы еще, - пояснил Лео, указав рукой на остальных. – А ты в продажи?
- В продажи, - снова вздохнул я. Сигаретой насладиться не дали, так еще и усталый Лео, кажется, нашел благодарного слушателя.
- Парни, вы тоже в «ВебЛайн»? – спросил пухлый паренек, услышав обрывок разговора. Когда Лео кивнул, он расплылся в улыбке. – А чего? Не пускают еще?
- Пропуска не принесли, - устало ответил ему Лео. – Ждем.
- Понятно, - хмыкнул пухлый и протянул мне ладонь. – Антон.
- Денис. А это Лео. Просто Лео.
- Очень приятно.
- А мне-то как, - съязвил я. – Дай угадаю. Тоже в продажи?
- Ага… - я не дослушал его, потому что из офисного центра вышла ангелочек Настя с неизменной улыбкой на лице.
- Простите за задержку, - виновато пожала она плечами и, повысив голос, добавила. – Девочки, входящие звонки! Встаньте слева!
Группка девушек, стоящих у киоска выпечки, тут же отделилась и встала в указанное место.
- Отдел по работе с проблемными клиентами. Вы рядышком с ними, - пять молчаливых девушек и один женственный парень тоже подошли ближе.
- Продажи, вы встаньте справа, - затушив окурок, я направился к ступеням, а Лео и Антон пошли за мной. Но даже с нами тремя, парней было куда больше одиннадцати. То ли рыжий Василий соврал, то ли подходящих кандидатов было больше и им тоже решили дать шанс. Настя улыбнулась, пересчитала всех и махнула рукой. – Пойдемте.

Нас встретил все тот же пустой офис, правда в него успели завезти стулья. Обычные черные, офисные стулья, от которых жопа становится квадратной спустя пять минут сидения. Я увидел рыжего Василия и высокую, угловатую женщину с влажными лошадиными глазами. Она мило улыбалась, пока все толкались в дверях.
- Коллеги, доброе утро. Занимайте места, - громко произнесла она, привлекая наше внимание. Я отпихнул в сторону затормозившего белобрысого паренька и первым занял стул, стоящий у окна. Если будет скучно, хоть на природу полюбоваться можно. Правда я вздохнул и отказался от этой заманчивой идеи, потому что рядом со мной сели Лео и Антон. Женщина дождалась, когда все рассядутся, а потом склонила голову, изучая новые лица и дожидаясь тишины. Кто-то прятал взгляд, кто-то смущался, я равнодушно вылупился в ответ, заставив женщину улыбнуться.
- А кто алкаша пустил? – шепнул Антон, кивая в сторону. Я посмотрел, куда он указывал и не сдержал улыбки. В отдалении, рядом с девушками из отдела входящих, сидел тощий парень в ярко-красной рубашке и полинялых джинсах. Грубое, испитое лицо. Усталые глаза. Загорелый и жилистый, он смотрел куда-то в пустоту, не замечая, как девчата позади него морщат носы и негромко шушукаются.
- Тоже калдыря заметили? – усмехнулся длинноволосый парень, сидящий спереди. Но ему не дали договорить.
- Добро пожаловать в «ВебЛайн» - гипермаркет электроники. Меня зовут Чеканова Елена Андреевна, директор департамента продаж, - представилась высокая. – С Василием Михайловичем многие из вас уже знакомы…

Я вздохнул и, откинувшись на стуле, устроился поудобнее. Девчонка, сидящая рядом с Лео, увлеченно записывала в блокнот каждое слово директора департамента. Да так старательно, что даже высунула кончик языка, за который мне дико захотелось её ухватить и дернуть. На вид она была моей ровесницей, но болезненный вид и круги под глазами добавляли ей лет десять, как минимум. Остальных рассмотреть было проблематично, но я машинально отметил парочку симпатичных девушек из входящих звонков, еще не подозревая, что очень скоро со всеми познакомлюсь.

-… а теперь каждый из вас познакомится друг с другом. Ведь впереди две недели обучения, - улыбнулась Елена Андреевна и, сделав паузу, деланно удивилась. – Чего ждем? Знакомимся, коллеги.
- Ну, да. Так и кинулся, - проворчал я, как только сидящие загудели и, загремев стульями, бросились знакомиться. Я дождался, когда усталый Лео освободит проход и тоже поднялся. Только в отличие от остальных, остался стоять на месте, пользуясь моментом. Бегать, высунув язык, я точно не собирался. Вот станет посвободнее и познакомлюсь. Однако, планам моим не суждено было сбыться. Сначала один, потом второй, потом трое девушек – люди сами стали подходить ко мне, а я, чертыхнувшись, увидел, как на меня смотрит директор и рыжий человечек. О значении их таинственных улыбок, приходилось только догадываться, но я не собирался позориться в первый же день.
- Привет…
- Катя…
- Лёша…
- Вика…
- Привет. Денис. Привет, - дежурно улыбался я, пожимая руки. А потом, когда поток желающих познакомиться со мной иссяк, подошел к Елене Андреевне и рыжему Василию, неслабо их удивив. – Здравствуйте. Денис.
- Елена, - улыбнулась она, пожимая мою руку. – Ты не торопился знакомиться, да?
- Толкаться не хотелось, - честно признался я. – К тому же все сейчас забудут, кого и как зовут.
- А ты не забудешь? – усмехнулась Елена. Голос у неё был красивым. Низкий, но мягкий. Чуть вибрирующий.
- Нет. У меня память хорошая, - улыбнулся я и, повернувшись, принялся тыкать пальцем в будущих коллег. – Саша, Лёша, Олеся, Настя, Антон, Лео…
- Верю, верю, - рассмеялась Елена. Василий тоже показал ржавые зубки и тонко хихикнул. Интересно, сколько душ он успел выпить за утро. Слишком довольный что-то. – Ладно, иди на свое место, Денис. Еще успеем поболтать.

После знакомства нам рассказали о компании, о будущей работе, представили администрацию и тут я невольно навострил уши, когда вперед вышла та самая фифа и обвела сидящих таким высокомерным взглядом, что даже улыбчивый Антон поежился от холодка, которым была пропитана эта странная женщина.
- Это Юлия Головко, директор нашего call-центра. Когда я вернусь в Москву, вашим непосредственным руководителем будет она.
- Очень приятно, коллеги, - процедила Юлия, впиваясь черными глазками в лица притихших новичков. Несмотря на то, что она была холёной и подтянутой, во мне она вызывала стойкую неприязнь, словно передо мной стоял не человек, а змея. – Надеюсь, работать будем долго и продуктивно.

Суровой девушкой с точеной фигуркой и красивой задницей оказалась Валерия Акимова – старший менеджер отдела обучения. Стриженный, представившийся Андреем Лазаренко, был, как я и предполагал, сисадмином, а дебелая женщина в цветастом платье – бухгалтером Верой Антоновной Колесник.
После знакомства всем милостиво разрешили уйти на перекур, и галдящая ватага высыпала на улицу. Я выходил последним, как и Лео, который, казалось, никуда не спешил, витая в одних ему понятных мыслях. Только я не привык спешить без нужды, понимая, что свою сигарету все равно выкурю спокойно, а болтать с кем-то не очень-то и хотелось.

Однако насладиться тишиной и сигареткой мне снова не дали. Стоило выйти на улицу и занять место на лавочке в тени густой ивы, как ко мне подскочил плюгавый коротышка с широкими залысинами. Память услужливо подкинула его имя и фамилию – Лёша Трубин.
- Сигареты не будет? – спросил он. Я молча достал пачку и позволил ему вытянуть одну сигарету. – Спасибо.
- Травись на здоровье, - буркнул я по привычке. Но коротышка не отстал. Он затянулся, неловко кашлянул, а потом спросил:
- А ты где раньше работал?
- На базе.
- На базе? Оптовой?
- Ага. На овощной, - кивнул я, чиркая зажигалкой.
- А! – просиял Лёша. – Овощи и фрукты продавал?
- Нет. Картошку грузил. Лук. Яблоки, - сдержав улыбку, ответил я. Лицо коротышки вытянулось, а в глазах блеснуло презрение.
- Серьезно?
- Серьезно.
- А я в «Газпроме» работал, - гордо надув грудь, ответил он. – Это не овощи грузить… Там такие чеки закрывались.
- Что тебе даже на сигареты не хватило? – ехидно улыбнувшись, перебил его я. Лёша залился жгучим румянцем, льстиво хихикнул и, помявшись, отбежал в сторону. Я покачал головой и вздрогнул, когда рядом раздался уставший голос Лео.
- Жестко ты его.
- И давно ты тут стоишь?! – фыркнул я, поднимая выпавшую сигарету и бросая её в урну. Затем, чуть подумав, достал из пачки еще две, одну из которых протянул Лео. – Привидение, блядь.
- Меня редко замечают, - пожал он плечами, но от сигареты не отказался. – Благодарю. Но с ним ты жестко.
- Думаешь?
- Ага.
- Ладно, пойду, наверное, извинюсь и приглашу распить бутылочку винца после работы, а потом можно «Друзей» посмотреть под одним одеялком, - Лео изогнул губы и устало рассмеялся.
- К тебе на козе хрен подъедешь, - ответил он.
- Зато можешь быть уверен в том, что услышишь правду, - парировал я и кивнул в сторону плюгавого Лёши. – Может кому-то и нужны друзья, а я сюда за деньгами пришел. О, смотри, Калдырь пытается втихую купить пива в киоске.
- Надолго он не задержится, - прищурился Лео, когда разглядел долговязую фигуру Калдыря. Тот все-таки разжился пивом и, спрятавшись в кустах, пытался выпить бутылку до конца перерыва.
- Не сомневайся. Если рыжий Вася не соврал о качестве сотрудников, то вылетит он быстро, - кивнул я. Калдырь ожидаемо подавился и облил пеной свою роскошную рубашку, заставив рассмеяться длинноволосого парня, сидевшего передо мной. Он подошел ближе и колко усмехнулся.
- Будет первым, - ответил он, ухватив обрывок разговора. Я согласно кивнул и длинноволосый протянул руку. – Алекс.
- Ты гляди, сколько вычурных имен, - покачал я головой. – Денис. А это Лео. Просто Лео.
- Рад знакомству, - протянул устало Лео.
- Ты на Иисуса похож, - добавил я.
- И ты туда же, - Алекс не обиделся, а громко рассмеялся. – Это из-за волос.
- Воду в вино превращать умеешь?
- Не-а. Зато могу совратить вон ту сосочку. Зацени какой орешек, - усмехнулся он и указал пальцем на суровую девушку, говорящую с кем-то по телефону. Память не подвела и тоже подкинула её имя – Лера Акимова. Старший менеджер отдела обучения.
- Ага, успехов, парнишка, - фыркнул я. – Этот орешек тебе расколоть не получится.
- Забьемся? – хитро спросил Алекс, но я мотнул головой.
- Нет. Джентльмены на такое не забиваются.
- Ну и ладно, - отмахнулся Алекс и, потянувшись, снова улыбнулся.
- А ты азартный, - ответил Лео и, хмыкнув, кивнул в сторону коллег, группками возвращавшихся обратно в офисный центр. – Идем?
- Идем, - кивнул я и, докурив, выбросил окурок в урну. Я еще не догадывался, что это лишь первый день из многих. Потом станет понятно, что «ВебЛайн» так просто из своих паучьих лап никого не отпускает. Ни податливых, ни независимых.

Глава вторая. Учебка.

Елена Андреевна соврала. Учебка растянулась на четыре недели, а виной всему заминка с доставкой компьютеров, телефонов и обычных столов. Поэтому отдел обучения с Лерой, которой менеджеры дали прозвище Орешек из-за чересчур привлекательной жопки, всерьез принялся вдалбливать знания в буйные головы. С десяти утра до семи вечера мы записывали, а потом зубрили продажные алгоритмы, скрипты на продажу аксессуаров, отрабатывали наиболее популярные возражения клиентов и до кучи проходили тренинги по разным категориям товаров. Для этого к нам из Москвы выписывали «знающих» - старших и ведущих менеджеров.

Девчата из отдела входящих звонков скоро отделились, как и отдел по работе с проблемными клиентами. У них были свои руководители и занимались они в отдельных кабинетах. Ну а я скоро понял, почему менеджеров набрали больше, чем озвучил мне рыжий Василий. После зубрежки знаний всем требовалось сдать экзамен и те, кто его заваливал, безжалостно изгонялись из «ВебЛайна» ссаными тряпками.
Первым отвалился Калдырь, чьему отчислению никто не удивился. Он заявился на сдачу экзамена по продажному алгоритму с ароматом перегара, в перепачканной золой майке-алкоголичке и в грязных парусиновых брюках. Затем выслушал Орешка, которая задала ему вопрос, поднялся со стула, сказал, что ему плохо, перегнулся через стол и блеванул на побледневшего Василия. Калдыря вывел из офиса Андрюха, наш сисадмин, на лице которого застыла маска презрения и непонимания, почему именно он должен был этим заниматься.
Остальные отваливались по причине собственного распиздяйства. Кто-то забил на зубрежку и не смог ответить на простой вопрос. Кто-то излишне сально шутил над Лерой, пытаясь выбить хорошую оценку хитростью, но Орешек шуток не понимала и, качнув привлекательным орешком, указывала на дверь. Однажды и я был на волосок от увольнения. Виной всему один из знающих – Юра Зюзин. Старший менеджер отдела корпоративных продаж. Он всерьез считал себя настоящим гуру техники и частенько глумился над остальными, задавая слишком уж сложные и специфичные вопросы. Но меня вопросами про диафрагму и светочувствительность завалить было сложно, поэтому Юра, похожий на пришельца с рахитом, принялся изобретать особо заковыристые вопросы. И если бы не пара лет работы в скупках да собственная любознательность, я бы с треском провалился и отправился на вольные хлеба. Но мне повезло, потому что на итоговый экзамен по фото и видеотехнике, который принимал Юра, пришла и Чеканова.
- Хватит валить Петровского, - осадила она увлекшегося рахита, который позеленел от ненависти, но в итоге исторгнул из себя паскудную улыбку и нехотя поставил мне зачет.

- Ебало б тебе разбить, - мечтательно протянул я, когда пересекся с ним у входа в офисный центр. Мы с Лео курили, а Юра, подойдя к нам, протянул влажную ладошку, чтобы поздороваться.
- За что? – поперхнулся он, когда до него дошел смысл сказанного, и благоразумно убрал руку.
- За то, что людей валишь, - устало ответил ему усталый Лео. Юру стоически ненавидели все, но озвучить общие мысли, витающие в головах, не постеснялся только я.  
- Провинция, - буркнул Юра и поспешил скрыться в здании, пока мы с Лео не решили угрозу воплотить в реальность.
- Ты бы мог? – спросил меня Лео, когда рахит удалился.
- Что мог? В морду ему дать? – уточнил я и добавил, когда Лео кивнул. – Запросто. Да только гнили в нем много, сразу в ментовку помчится, заявление писать.
- Неприятная личность, - вздохнул Лео и, затушив сигарету, принялся повторять продажный алгоритм, который он сдавал второй раз. Орешек дала ему шанс и Лео не хотел проверять её терпение на прочность.

В целом, учебка не вызывала у меня сложностей. В электронике я и так разбирался, память была хорошей и все зачеты, кроме зачетов у Юры, сдавались с первого раза, однако были и моменты, смущающие меня.
К примеру, менеджерам запрещалось отклоняться от скриптов на отработку возражений. Когда я сообщил Орешку, что неплохо бы их подправить, она посмотрела на меня таким нецензурным взглядом, что сразу стало понятно – или я заткнусь, или Орешек сядет мне на лицо и задушит своей шикарной жопкой. За несоблюдение любого алгоритма полагался штраф, о чем нам сообщили в первый день учебки. Это не понравилось паре человек, которые демонстративно встали и под ироничные аплодисменты Головко направились к выходу. Штраф был небольшим, но с учетом, сколько звонков в день ты будешь делать, сумма могла выйти внушительной. Меня же смущало то, что скрипты ни черта не годились. Подправить их и вышла бы сказка, но написаны они были таким ублюдским языком, что я уже представлял клиентов, не дослушивающих эту бредятину и бросающих трубку, оставляя тебя со слитой в унитаз конверсией. Впрочем, надо дождаться первых звонков, а потом уже делать выводы.

К исходу четвертой недели нас осталось одиннадцать, как и говорил рыжий Василий. «Лучшие из лучших», как сказала Лена, давая добро на перевод аванса. Этому удивились многие, потому что в нашем городе аванс давали только тогда, когда ты приступал к работе. А мы околачивали груши в учебке, ожидая, пока привезут компьютеры и взмыленный Андрей их подключит и настроит. Поэтому аванс стал приятной неожиданностью. Я даже позволил себе утром купить мини-пиццу в киоске свежей выпечки рядом с офисом, где обычно затаривались едой на обед остальные сотрудники «ВебЛайна». Этот крохотный кругляш был таким вкусным, что мини-пиццы разлетались задолго до обеда.
Обедали прямо в офисе, в специально выделенной под это дело комнатушке небольшого размера. Обычно там было многолюдно и те, кому не хватило места, расползались по полупустому помещению, где в одиночестве или небольшими группками поедали то, что удалось добыть на обед. Я обедал в одиночестве, пока меня не находил Лео. Он как-то прибился ко мне в первый день, да так и остался, не обращая внимания на подъебки, а я в итоге смирился, потому что Лео обычно молчал, а если что-то и комментировал, то делал это в привычной лаконичной манере. Однако же и нелюдимым уродом я становиться не собирался, поэтому, переборов собственные комплексы, решил поближе познакомиться с теми, кто смог пройти учебку, и с кем мне предстояло трудиться на благо «ВебЛайна». И начал, ожидаемо, с тех, кто ко мне сам прибился. С Лео Шнайдера и Сашки Изотова.

Лео и правда звали Леопольдом. Родители, обрусевшие немцы, зачем-то решили отдать дань корням и своего первенца окрестили именно так. Когда Леопольд Шнайдер подрос, то сполна осознал всю прелесть своего имени. В школе не проходило и дня, чтобы какой-нибудь пацан, открыв дверь в класс, не прогудел натужным голосом – «Леопольд! Выходи, подлый трус». Поэтому-то Лео и начал представляться, как Лео. Шутки про черепашек-ниндзя он переносил легче, чем шутки про кота Леопольда и фашистов, убивших чьих-то дедов.

- После школы я женился, - устало улыбнувшись, сказал он, когда мы курили после обеда возле офиса. Послеобеденный перекур стал традицией и от него никто не отказывался, даже если не курил.
- Судя по тону, ты в этом раскаиваешься, - ответил я, чиркая зажигалкой. Лео пожал плечами и задумчиво посмотрел поверх моей головы. Позже он рассказал о своей жене, как обычно очень коротко. Она была младше его на год, но вертела усталым Лео, как слон своим хоботом. Каждый перекур он начинал с того, что звонил ей. Долго сюсюкал в трубку, потом убирал телефон в карман и тянулся за сигаретой. Однажды она заехала к нему после работы, и я удивился, увидев перед собой невзрачную коротышку в очках. Однако голос, взгляд и общее поведение, сразу дали понять, что передо мной самая настоящая сука. Лео этого не пытался скрывать, но и вытянуть из него подробности семейной жизни было гиблым делом. Он тут же замыкался в себе, отвечал односложно и резко переводил разговор на другую тему. И если Лео был вечно усталым, согбенным мужичком в теле молодого парня, то Сашка был полной его противоположностью.

Небольшого роста, но крепкий, Сашка мог похвастаться спортивным телом, лукавой улыбкой и подвешенным языком. Еще одной гордостью были его длинные волосы, стянутые в хвост. Когда резинка соскальзывала и Сашка встряхивал гривой, то правда становился похож на Иисуса, о чем ему в первый же день сообщил я, а потом и девчата подтвердили. Понятно, что их вниманием он завладел сразу и надолго. На второй день учебки Алекс, как он сам себя называл, заманил в туалет одну девушку из отдела входящих, а когда парочка вышла, то вид девушка имела растрепанный и счастливый.
- Дала? – жадно спросил его Лёша Трубин. Влажный голосок стал еще более влажным, когда Алекс кивнул и лукаво улыбнулся. Мы с Лео молча переглянулись, но комментировать произошедшее не стали. Да и Алекс, справедливости ради, в подробности не вдавался.
- Сейчас обнюхивать побежит, - вставил я и улыбнулся, когда Трубин отделился от группки беседующих и побежал в туалет.
- Фу! – меланхолично бросил Лео. Я ехидно на него посмотрел и добавил.
- Если выйдет с румяными щечками, значит еще и подрочил.

Трубин вышел из туалета, улыбаясь, как наивный школяр, укравший из сумочки практикантки трусики. Его творожные щеки алели, а глаза странно поблескивали. Лео, посмотрев на него, перевел взгляд на меня и брезгливо поджал губы.
- Чего? – переспросил я. – Думаешь, я его сглазил? Извиниться пойти?
- Нет, - чуть подумав, устало ответил Лео. – Пусть порадуется.
- Дебилы, - рассмеялся Алекс и подмигнул проходящей мимо стройной девчонке. – Привет.
Стоило той покраснеть и улыбнуться, как он сразу же позабыл о нас с Лео и помчался окучивать очередную цель.

Девушки были и среди менеджеров, вот только интереса у Алекса они не вызывали. Первая – Наташа. Крупная, с задумчивым злым лицом, она больше походила на бой-бабу из свиты Морриган, чем на менеджера по продажам. Когда Алекс скуки ради подошел к ней, улыбаясь, как ебливая лиса, то удостоился лишь презрительного взгляда и короткого: «Пшёл нахуй». Да. Девчата с Окурка самые неприступные. На вторую – Танюшу, Алекс даже внимания не обратил.
Танюша Мельникова была зубрилкой. Она записывала все, что говорила Елена Андреевна. Её ручка без устали бегала по блокноту, когда рахит Юра изливался водой на тренингах по продукту. Она внимательно слушала рыжего Васю, которому девчата из отдела входящих дали кличку Таракан, и бомбардировала его вопросами на всевозможные темы. Таракан краснел, бледнел, но жажду знаний Танюши с грехом пополам удовлетворял, пусть и выглядел потом так, будто Танюша его заездила до полусмерти.

- Язык без костей, - восхищенно заметил Лео, когда лекция о бытовой технике неожиданно затянулась на час, потому что у Танюши скопились вопросы.
- Заебала, - хмыкнул я, наблюдая за скалящейся зубрилкой.

Выглядела Танюша под стать всем зубрилкам мира. Тощая, неопрятная, с жидкими сальными волосами, которые брали начало из середины её черепа и падали безжизненными прядями на плечи. Бледная, проблемная кожа, водянистые глаза и резкий голос. Единственное, что было в Танюше положительное – это её усидчивость и исполнительность. Она первой выучила и сдала на отлично все алгоритмы. Её ставила нам в пример Лена и Юля. От нее был без ума Таракан и все знающие из Москвы. Только среди своих она по-прежнему оставалась зубрилкой и выскочкой. Я к ней относился ровно, а вот остальных она бесила.

- Голлум ебаный, - влажно шипел Трубин, когда мы пошли на очередной перекур на полтора часа позже обычного. Всё из-за очередной череды вопросов Танюши.
- Почему Голлум? – равнодушно спросил я, делая глоток кофе.
- Потому что одно лицо, - пусть я и был с ним согласен, но просто так взять и согласиться с Трубиным не мог.
- Ты так-то тоже на персонажа «Властелина колец» похож, - ответил я. Лео, знавший о моем чувстве юмора не понаслышке, только головой покачал и еле заметно улыбнулся. Трубин, не чуя подвоха, тут же выпятил грудь.
- Да? А на кого?
- На Готмога.
- Кто это? – нахмурился Трубин. Лео, сдержав смешок, вздохнул и пояснил.
- Опухший орк в третьей части. Которого будто пчелы покусали.
- А… - Трубин покраснел, злобно на меня посмотрел, но увидев в моих глазах кристальный похуизм, сплюнул и отправился к своей компашке.
- Ты же тоже Мельникову недолюбливаешь, - с укором сказал мне Лео, когда Трубин ушел.
- Но оскорблять её зачем? Не все красивыми родились. А если обсираешь, так в глаза человеку скажи, - вздохнул я и махнул рукой. – Ой, отъебись. Не нравится он мне просто, вот и всё. Скользкий слишком.
Что-что, а своей интуиции я верил. И если сравнивать, кого я недолюбливал больше, то Трубин выходил на первое место. Было в нем что-то гадкое. Он пытался прибиться к сильным, не стеснялся шутить над кем смеялись, и постоянно отирался возле Головко. То за кофе ей сбегает, то очередь в столовой займет, то в перепланировке кабинета помогает. Типичный урод-жополиз.
Танюша на Трубина внимания не обращала. Да и вообще, предпочитала перерывы проводить в офисе, присев на уши рыжему Васе или пытая Чеканову, а если те сбегали от её назойливости, то предпочитала забираться в старое массажное кресло и сидела там полчаса, пока её не выгоняли другие. Кресло было Танюше велико и когда раскочегаривалось, то тощую тушку начинало бросать из стороны в сторону, а я грешным делом все ждал, когда раздастся жуткий хруст и ангелочек Настя на весь офис заорет, что кресло сломало человеку спину. Но шли дни, а Танюша так и продолжала трястись в кресле, жутко улыбаясь тем, кто случайно проходил мимо.

Среди остальных менеджеров я выделял и Антона Козленко. Пухлый и вечно улыбающийся, он почему-то вызывал у меня раздражение. Антон со всеми пытался подружиться, никогда никого не оскорблял и беспрекословно выполнял задания Орешка, когда ту вдруг оса за жопку кусала и мы отрабатывали алгоритм в тестовых звонках, где роль клиента играли сами менеджеры. И если Танюша брала прилежностью и усидчивостью, то Антон наоборот покорял доброжелательностью. Пусть остальные не замечали, но я сразу углядел в нём карьериста. Но карьериста хитрожопого и дипломатичного. А такие опаснее всего, потому что от них не знаешь, чего ждать.

Продолжение следует.

Моя страница на ЛитРес.

- Травма у меня, доктор. Эта, как её… психологическая, - буркнул он, избегая встречаться с Леночкой взглядом.
- А подробнее? – попросила Леночка. Она знала, что иногда пациентов нужно разговорить, прежде чем слова начнут литься из них легко и свободно.
- У бабки моей, значит, любовь новая, - снова почесал лысину мужчина. – Девяносто два ей уже, а не успокоится никак. Папка мой ей сколько раз говорил, мол, «давай, мать, в город поедем. Хоть отдохнешь на старости лет», а она в отказ и головой мотает. «Куда я», говорит, «из дома своего. Мать моя тут жила, и я буду жить, покуда не помру».
- Так, а новая любовь? – подтолкнула она пациента. – О ней расскажете?
- Расскажу, - кивнул Виталий. – Потому как он и есть – травма моя. Психологическая. Знаете, доктор, я вот ничего не боюсь. Совсем!
- Верю.
- А этого… у, сука! Он меня, как видит, так сразу глаза кровью наливаются и в драку бежит. А стоит мне на него полезть, как бабка сразу орет. «Не убий, Дениса, душегуб»! А я чего? Молчу, стою. А он же, падла, при ней сразу шелковый. Зато как отвернется бабка, так он сразу гнусь свою показывает. Боюсь я его шибко, доктор. Извелся весь. Спать не могу. Здоровый мужик, а… тьфу на него, падлу.
- Хм. Скажите, Виталий, а как давно развивается ваш конфликт? С чего все началось?
- Да, с отца его, паскудника. Тот, как Дениска, меня гонял, стоило только к бабке приехать. Жизни не давал, я весь в синяках ходил.
- И бабушка никак на это не реагировала? – удивилась Леночка.
- Да любила она его. У, блядь, змий! – ругнулся мужчина, заставив её вздрогнуть. – Простите, доктор. Вон, видите, до чего довел-то? Уже ругань во рту удержать не могу.
- Не переживайте и не держите эмоции в себе. Так вам точно станет легче, - понимающе кивнула Леночка. Пусть она только недавно начала работать, но пока все шло, как по учебнику. Пациенту надо выговориться, а потом уже искать корни проблемы.
- А как сдох он, так бабка сама не своя стала. Похудела, загрустила… Выйдет вечером к дому, на лавочку сядет и вдаль глядит. Словно ждет, что падла эта, шатаясь, на дороге появится. А сынок его рос и рос, пока однажды в бабкино сердце не проник, как и батя его гнусный. Да только если отец был еще куда ни шло, то Дениска – дьявол настоящий. Покоя от него нет, - вздохнул Виталий и закатал рукав куртки. – Вон, видите, доктор.
- Ужас, - пробормотала Леночка, рассматривая внушительный синяк на предплечье. – А почему он к вам так относится?
- Да кто ж его поймет, доктор? Бабку он не трогает. Оно и понятно, любовь у них. А меня люто невзлюбил. У, сука… Простите, доктор. Видите? Опять ругаюсь.
- Сейчас важно выговориться, - понимающе улыбнулась Леночка, не забывая делать пометки в блокнот.
- Спасибо. Вот легчает сразу, - вздохнул Виталий. – Я ж это все в себе держу. Негоже мужику-то плакаться. Жена вон к вам и отправила, когда я горькой выпил, да выложил ей все, как на духу. Меня ж, доктор, в детстве один такой тоже доставал. Пашка… Я аж за калитку выходить перестал, вдруг он там ошивается. А этот… гнусный, доктор. Орет противно, а взгляд… Я вот верующий, а в глаза его бесстыжие, как посмотрю, так натурально бесов вижу. Он на меня, а я от него. Здоровый мужик, блядь… Стыдно аж.
- Здесь нечего стыдиться, - кивнула Леночка. – У насилия много форм и многие проходят через то же, что вы.
- Так и есть. Друг мой, Лёшка, тоже синий по деревне ходил, пока папка его не порешал всё. А мне что? Бабка любит, значит, терпи. Не дай бог, на него с кулаками полезешь. Проклянет сразу, за любовь свою, и наследства лишит, как пить дать. Вот я и терплю, чтобы сердце бабкино не разбить. Сильно она прошлый раз убивалась, а тут… старая уже.
- Вы пробовали поговорить с ним? Выяснить, почему он к вам так относится?
- Поговорить? – удивился Виталий и почесал в который раз лысину. – Да не понимает он языка человеческого, доктор. Если б так все просто было…
- Попробовать стоит, - вздохнула Леночка. – Вы злитесь на себя за то, что убегаете от собственных страхов.
- Злюсь, - согласился Виталий. – Здоровый мужик, а он… Ради бабки и любви её терплю его, доктор.
- Он видит ваш страх и чувствует его. Но как только увидит, что страха нет, а вы храбро смотрите ему в глаза, сразу стушуется.
- Думаете?
- Уверена, - кивнула Леночка. – Когда вы собираетесь к бабушке?
- Сегодня, - помрачнел Виталий. – А там он снова… Снова доставать же будет.
- Хороший повод показать свою силу. Но без насилия. Будьте выше этого, Виталий! – предупредила она. Мужчина тяжело вздохнул и нехотя кивнул.
- Попробую, доктор. Хоть выговорился и полегчало маленько. Спасибо.

*****
Утром Леночке не дали насладиться горячим кофе. Она вздрогнула, когда дверь в кабинет распахнулась и перед ней на стул плюхнулся улыбающийся Виталий. На его лице сияла такая радостная улыбка, что девушка невольно поежилась.
- Простите, доктор, что напугал, - хохотнул он, заметив, как Леночкины щеки медленно розовеют, а трупная бледность исчезает. – Радость у меня.
- Неужели поговорили и решили все проблемы? – удивилась она, доставая из ящика стола блокнот и карандаш.
- Решили все проблемы, доктор. Топором по шее и все. Нету травмы, - радостно ответил Виталий. Карандаш выскользнул из руки Леночки и закатился под стол. Она, прикусив губу, медленно выпрямилась и посмотрела на улыбающегося мужчину круглыми глазами.
- Топором? По шее? – выдавила из себя Леночка.
- Ага. Ух, доктор. Как прыснула кровища Денискина мне на руки, аж сердце забилось свободнее.
- Кровища? Прыснула? – горло пересохло и слова сорвались с губ в виде жалкого хрипа, но Виталий не обратил на это внимания. Его даже не смутила смертельная бледность девушки, которая вжалась спиной в стул и лихорадочно шарила руками по столешнице.
- Дождался я, что он лико свое гнусное показал, - кивнул Виталий. – На бабку полез, за руку её схватил, та аж побелела. Вон, как вы, прямо. Бабка в крик, трясется. Орет: «спасай, Виталя»! А мне этого только и надо. Схватил Дениску, да чуть не задушил. Потом понял, что не по православному, топор взял и рубанул его, гадину, по шее сморщенной.
- По шее? Сморщенной? – рука Леночки принялась шарить под столом, но спасительной кнопки вызова полиции там не оказалось. Может Ася услышит громкие звуки и успеет на помощь, пока психопат на неё не переключился.
- Ага. Он и обгадился сразу, проклятый. Я говорил бабке, что говнистый Дениска шибко. Не верила. А он взял и натуру свою скотскую показал. Ну я, значит, быстренько его кипятком, как водится, залил, а потом и разделал.
- Кипятком? Разделал?! – Леночка затряслась от ужаса, глядя, как покатывается со смеху Виталий, и тихонько заголосила. – Ася…
- А чего вы бледная такая, доктор? Жалко вам его, что ли, змия? – удивился мужчина, почесав лысину. – Нечего таких жалеть. От них и дети страдают, и бабки старые. Вон и мужиков гоняют. Но родичи правы были, доктор. Я вон в книжке читал. Съешь сердце врага и силу его заберешь, как в сказках говорилось.
- И вы съели? Сердце?
- Ага. Отварил и съел. С солью, как водится. Враз полегчало… Доктор? – Виталий удивленно посмотрел на Леночку, которая ойкнула и, закатив глаза, сползла на пол. – Чего это вы, доктор?
- Ася… - прошептала Леночка, прежде чем отключиться.

*****
Резкий запах нашатыря подействовал сразу. Леночка охнула и приоткрыла глаза. Она слабо улыбнулась встревоженной Асе, склонившейся над ней, а потом, переведя взгляд вправо, снова побледнела, увидев обеспокоенное лицо Виталия.
- Человека… убили? – прошептала она, пытаясь принять сидячее положение. Виталий нахмурился и мотнул головой.
- Человека? Что вы, доктор. Гадина эта была, говорю вам. Пошто вы так убиваетесь-то по Дениске? Мир чище стал.
- Человека убили? – переспросила Ася и повернулась к Виталию. – Какого человека?
- Никакого человека не убивал, - осенил себя крестом Виталий. – Гуся вот убил. Дениску лютого, любовь бабкину. Сколько он изводил меня, змий, а все ж показал гнусь свою.
- Гуся? – удивленно спросила Леночка. – Не человека?
- Побойтесь Бога, доктор, - серьезно ответил Виталий. – Это Дениска-то человек? Гусь это. Бабкин. Один он остался из выводка, остальных то собаки порвали, то покрал кто. Вот бабка и прикипела к нему. Дениской назвала и любила сильно. А тут он умом видать тронулся, зашипел и на бабку полез, как на меня. Вот и получил топором по шее. Ну и не бросать же мясо, а? Вот в борщ теперь и пойдет, куда ему дорога…

Леночке постепенно становилось лучше. Помог и нашатырь, запах которого все еще чувствовался, и кофе, который заварила заботливая Ася. На щеки вернулся румянец, а сердце больше не стремилось вырваться из груди. Виталий же так красноречиво извинялся, что девушка не вытерпела, улыбнулась, а потом и рассмеялась.
- Кто ж знал, доктор, что вы Дениску за человека примете? А я и не подумал, что вы вон как поймете все, – обтер лысину платком Виталий. – Гусь это, бабкин. Травма моя, психологическая. Только теперь другая проблема нарисовалась?
- Какая? – напряглась Леночка, но Виталий махнул рукой и улыбнулся.
- Не пужайтесь, доктор. Бабка-то опять горевать будет. Вот я подумал, может козлика ей купить или барашка. Как думаете, а?
- Купите попугайчика, - вздохнула Леночка, осторожно пригубив горячий кофе. – Попугайчик уж точно ни вам, ни мне не навредит.
- Думаете?
- Уверена, - ответила Леночка и покачала головой. Конечно, её пугали всякими баснями в университете, но кто знал, каким будет её первый пациент и его психологическая травма.

- Знакомьтесь, ребята, - перебила шепотки Ольга Арнольдовна и ласково коснулась плеча новенькой. – Надя Безрукова.
- Безногова, скорее, - негромко фыркнул Шурик, заставив усмехнуться Сенцову и Оскоцкого. Взгляд Ольги Арнольдовны похолодел достаточно, чтобы балагур Шурик моментально смутился, заткнулся и отвернулся к шкафу с учебниками.
- Надина бабушка получила квартиру в нашем городе и теперь Надя будет учиться с нами.
- А с глазами у неё что? – перебил учительницу Степан Колокольцев. Новенькая вздрогнула и опустила взгляд на свои неказистые бурки, избегая смотреть на одноклассников.
- Гетерохромия, - тихо ответил ему Стасик и снова вжал голову в плечи. Но привычного подзатыльника от Степана не последовало, и он рискнул добавить. – Это не заразно…
- Ну, это мы еще посмотрим, - протянул Гарик, потом повернулся к Шурику и шепнул тому на ухо. – Дерёвня очередная…

*****

Гарик и Шурик не стали дожидаться конца дня и сразу решили проверить новенькую на «прочность». Сначала Гарик подкараулил Надю возле библиотеки и, когда та вышла, резко пихнул ладонью в спину. Волочащаяся нога подогнулась, и девочка упала, выронив учебники на пол. В этот момент подбежавший Шурик размахнулся и поддев один из учебников ногой, отправил его в ближайшую стену.
- Ну, ты и растыка, - усмехнулся Шурик, наблюдая, как Надя ползает по полу и собирает учебники. Он придержал один из них ногой и глумливо рассмеялся, когда девочка, стиснув зубы, попыталась забрать учебник. – Дю, ущербная.
- А руки чего черные? В говнах поди копалась? – хмыкнул Гарик. Он дождался, когда Надя поднимется с пола и снова пихнул её в спину, заставив девочку упасть. Однако Надя не произнесла ни звука. Молча присела на корточки, снова собрала учебники и быстро спрятала их в сумку. Затем, заправив выбившуюся прядь за ухо, отстраненно улыбнулась и поковыляла к кабинету биологии.
- Выдыхай, Семёнов, - пробасил Степан, повернувшись к Стасику. – Кажись, Оскоцкий новую игрушку себе нашел.
Стас не ответил. Пожевал губы, вздохнул, с жалостью посмотрел на новенькую и отвернулся. Как и все, кто застал эту сцену в школьном коридоре.

На уроке биологии Гарик разобрал ручку и принялся плеваться в Надю жеванной бумагой. Ему помогал и Шурик, который иногда разворачивался, надувал щеки и запускал очередной липкий шарик то в Стасика, то в угрюмого и нелюдимого Васю Кострова. Сенцова с Васильевой тихонько смеялись, обсуждая нехитрую одежду новенькой, а когда та рассеянно улыбалась и смахивала с волос мокрый бумажный шарик, смех становился громче.

*****
- Новенькая, да? – устало бросил Ворчун, учитель физкультуры, когда Надя протянула ему помятую справку. – Освобождение, значит. Ладно, не моё дело. Можешь домой идти, если урок последний.
- Я тут почитаю, - тихо ответила Надя и, перехватив уродливую синюю сумку поудобнее, медленно поплелась к лавочке под старой ивой.
- Во, дурная, - хмыкнул Шурик, провожая новенькую взглядом. – Могла домой свалить.
- Да и хер с ней, - ответил Гарик, чеканя футбольный мяч. Он льстиво улыбнулся учителю и спросил. – Антон Михалыч, а мы в футбол гонять будем?
Ворчун не ответил, махнул рукой и мальчишки, весело улюлюкая, помчались на футбольное поле. На Надю, кроме Кострова, никто не обратил внимания. Она так и сидела под ивой, листала учебник и рассеянно улыбалась, когда ветерок взъерошивал её волосы. Костров поморщился, почесал бедро и, мотнув головой, тоже помчался на поле.

На следующий день Наде досталось от Сенцовой и Васильевой. Васильева – крупная, рыхлая девица – ходила за школьной красавицей Сенцовой, как верная собачка. Смеялась над её шутками, так же, как и остальные, изводила Стасика Семёнова и заглядывала лучшей подруге в рот. Поэтому неудивительно, что её внимание в какой-то момент переключилось на Надю.
Сначала Васильева взяла у девочки учебник по геометрии, а когда вернула, сдерживаясь от душившего её смеха, Надя увидела, что у учебника изрядно поубавилось страниц. Но и тогда горбунья промолчала. Она убрала учебник в сумку и принялась записывать в тетрадь решение задачи. Васильеву это покоробило, поэтому на следующем уроке, по русскому языку, она прибегла к помощи Гарика Оскоцкого, который отвлек Надю, а Васильева в этот момент стянула с ничего не подозревающей девочки юбку, заставив почти весь класс взорваться от смеха. Громче всех, понятное дело, смеялась Сенцова. Только угрюмый Костров покачал головой и отвернулся. Но кому было дело до того, о чём думал нелюдимый Костров.

- Странная она, - буркнул он как-то, когда ребята курили за школой, прогуливая черчение. Шурик, рисуя на стене углём очередное ругательство, раздраженно хмыкнул.
- Да лошара обычная, - отмахнулся он и рассмеялся, когда закончил пачкать стену.
- У меня от её взгляда мороз по коже, - не унимался Костров. Он шумно затянулся самокруткой и передал окурок Гарику Оскоцкому. – Вы бы её, это, не доставали бы так, а?
- А что? Невесту нашел? – хрипло заржала Васильева и к ней присоединилась Сенцова.
- Не, - поморщился Вася. – А то вдруг, как с этим, как его… с Бледным получится.

Смех резко прекратился. Гарик вздрогнул и, нахмурившись, посмотрел на Кострова. Степан тоже покачал головой, но тут Шурик Миттельман рассмеялся, разрядив обстановку.
- Ты про дурачка, который в подвале удавился? – спросил он и, когда Костров кивнул, фыркнул. – Да это же бабьи сказки.
- Чо за сказка? – спросила Таня Сенцова. Шурик недоверчиво на неё посмотрел, потом вспомнил, что она пришла в школу только в прошлом году и снова кивнул.
- Да, страшилка местная, - буркнул он. – Костров сам не пойми, что буровит.
- Не страшилка это, а правда. Мне мамка рассказывала, - упрямо мотнул головой Костров. – Она в скорой работает же. К ним его и привезли.
- Короче, лет десять назад в школе пацан один учился. Бледный такой, как призрак херов. Погоняло у него тоже, кстати, Бледный было, - вздохнув, начал рассказывать Шурик. – Лошили его жестко. Пацаны однажды Бледного в туалете догола раздели, а потом в кабинет директора втолкнули. Вою-то было…
- Да с ним чего только не делали. Один хер терпел, - усмехнулся Гарик. – Вечно оплёванный и грязный ходил. Я тогда в первом классе учился, да и то его запомнил. Как со школы домой иду, так Бледного на стадионе убивает кто-нибудь, а тот дурниной ревёт.
- Ну и? – поторопила Танька, взглянув на часы. – Дальше-то что с Бледным этим?
- Чо, чо… - сплюнул на землю Степан. – Удавился, парень. В подвале школьном его нашли, говорят. Он перед каникулами там… того, значит. Не выдержал. И все каникулы там провисел, среди труб и крыс.
- Мамка говорила, что ему крысы пальцы на ногах объели, - добавил Костров и вздрогнул, когда из-за угла вышла Надя. – Блин! Напугала!
- А ты уже обосрался? – рассмеялась Сенцова и посмотрела на девочку сверху вниз. – Подслушиваешь, недотыкомка?
- Нет, - тихо, как и всегда, ответила Надя. – Домой иду.
- Ну так чеши, - пихнул её в спину Шурик. – Ладно. Ну его нахер, Бледного этого. Погнали на физру. Мяч покатаем…
Ребята, весело гомоня, отправились в школу, а Костров, бросив косой взгляд на удаляющуюся Надю, вдруг понял, как ему себя хочется крестом осенить. Понял, покраснел и, сплюнув, побежал догонять одноклассников. Нечего пионеру горбунью какую-то бояться.

*****
После осенних каникул пропал Шурик Миттельман. Он два дня не появлялся в школе, а потом к Ольге Арнольдовне зашла его заплаканная мама. Гарик, Костров, Степан, Васильева и Сенцова, околачивающиеся возле кабинета классного руководителя, дождались, когда мать Шурика войдет, а потом гурьбой привалились к двери, чтобы хоть что-нибудь услышать.

- Он записку написал, что после школы к другу с ночевкой пойдет, - сдавленные всхлипы, раздавшиеся из-за двери, заставили Гарика вздрогнуть.
- Точняк. Он же ко мне собирался, да так и не пришел, - шепнул он, но тут же замолчал, когда на него шикнула Таня Сенцова.
- Я и думала, что он у друга…
- Тише, Елена Алексеевна, - раздался голос Ольги Арнольдовны. – Я сразу вам и позвонила. Сейчас милиция в подвале закончит…
- Ох, блин! – снова прошептал Гарик. Он переглянулся со Степаном, а потом, резко сорвавшись с места, помчался к подвалу.

В подвал, разумеется, никого не пустили. Усталый милиционер в серой форме закурил сигарету, мотнул головой и отвесил Гарику легкий подзатыльник, когда тот попытался проскользнуть ужом за дверь.
- Не положено! – отрезал он и, повернувшись, громко крикнул. – Виталь! Уведи детей отсюда!
- Да что там случилось? – нервно хихикнула Сенцова. Лошадиное лицо Васильевой тоже вытянулось, а толстые губы затряслись от страха.
- Не положено! – повторил милиционер. Когда из темного проёма вынырнул второй, он кивнул в сторону ребят и повторил. – Уведи их. Будут потом в кровати сраться…

Одноклассников Шурика осторожно опросили. Особенно досталось Семёнову и Наде. С ними беседовали трижды, а когда дверь открылась, и бледный Стасик выскочил в коридор, то не сдержался и разрыдался. Надя вышла из кабинета молча, рассеянно улыбаясь, как и всегда. Костров, стоящий у окна и грызущий ногти, вдруг снова ощутил желание осенить себя крестом, когда пересекся взглядами с горбуньей.

- Говорят, что он Стаса доставал перед тем, как пропал, - заявила Наташа Холобудько после того, как весь класс собрался после уроков на стадионе. Не было только Семёнова, которого забрал домой отец.
- Да, ладно, - поморщился Гарик. – Ну, учебником его по горбу осушил. Подумаешь. Костров, а мамка твоя сказала что-нибудь?
- Ага. Говорят, его в подвале нашли. На трубе горячей сидел, - потер вспотевшую шею Костров. Он мельком посмотрел в сторону старой ивы, где сидела Надя, и добавил тише. – Глаза стеклянные и язык черный изо рта висит. Говорят, мол задушили его. Следы пальцев на шее были.
- Ну так отпечатки вон снимут и сразу найдут, - нервно улыбнулся Степан. Костров посмотрел на него, как на дурачка, и покачал головой.
- Вряд ли. Бледного тоже на тормозах спустили.
- Бледный сам удавился, - скривился Гарик. Он еще не осознал, что лучшего друга больше нет, поэтому пытался хорохориться, как обычно. – Хочешь сказать, типа Бледный его задушил?
- Не знаю, - честно ответил Костров и поежился, когда снова пересекся с Надей взглядом. Девочка, как обычно, сидела в тени ивы, читала книгу и рассеянно улыбалась. Костров был уверен, что она слышала каждое слово, но интересоваться её мнением он не собирался, в отличие от Наташи Холобудько.

Она развернула настоящее расследование. Опросила на свой манер одноклассников, съездила в больницу к матери Кострова, откуда её чуть ли не насильно вытолкали, даже в опечатанный подвал как-то умудрилась пролезть. Однако её расследования ни к чему не привели. Официальной версией, которую озвучили всем интересующимся, стала такая нелепица, что даже равнодушный ко всему Степан Колокольцев неодобрительно хмыкнул и покачал головой. Только Гарик Оскоцкий нет-нет, да бросал на Семёнова злой взгляд, когда тот вернулся в школу.

Поначалу казалось, что многое изменилось. Ученики ходили по школе группками, подвала избегали даже старшаки и хулиганы, а местные изгои стали дышать чуть свободнее. Правда потом все быстро вернулось на круги своя.
Гарик Оскоцкий пересел к Степану и принялся день за днем изводить Семёнова, который после происшествия с Шуриком осунулся, похудел и стал очень нервным. Сначала его просто шпыняли кулаком в спину, плевались мокрой бумагой и изредка гадили по мелкому. А потом шутки Гарика стали жестче.

- У, убийца! – шипел он на уроках, пока учитель записывал очередную тему на доске и не мог его слышать. Стасик вздрагивал и морщился, когда могучая ладонь Степана хлопала по спине.
- Из-за учебников задушил? – спрашивал Степан. – Тихоня сраный!
- Да не трогал я его! Не трогал! – рявкал Стас, а потом тушевался, встретившись взглядом с учителями.
- Оскоцкий, Колокольцев, Семёнов!
- Извините, - мычала троица, но через минуту по классу снова начинал ползти шепот Гарика. – У, убийца!

На переменах Стасик тенью скользил от кабинета к кабинету, стараясь успеть быстрее Гарика и Степана. Не всегда ему это удавалось, и одноклассники хохотали, когда в воздухе принимались летать учебники Семёнова.
Наде тоже доставалось, но девочка с рассеянной улыбкой стоически терпела, собирала оплеванные и разорванные книги, складывала их в сумку и продолжала свой путь, подволакивая ногу. Гарик же зверствовал, ничего и никого не стесняясь.

Через пару дней Гарика нашли за углом школы, где он лежал на асфальте с безумной улыбкой, кокетливо зажав в сведенных пальцах окурок. Рядом валялся кусок кирпича, который, судя по всему, упал сверху и пробил Оскоцкому голову.
Хихикающего Семёнова, который то срывался на хриплый визг, то на гортанный вой, забрала скорая, а следователи, обследовав крышу, не нашли там ничего интересного, кроме рассыпавшейся кирпичной кладки у самого края. Случившееся быстро записали в несчастный случай, а учителя гаркали на возбужденную Холобудько, которая сочиняла все более нелепые и фантастические объяснения на переменах. Только Надя по-прежнему рассеянно улыбалась, когда её пытались записать в очередные «убийцы», качала головой и уходила в сторонку с любимыми книжками. Даже Степан стушевался, когда вырвал книжку из рук горбуньи, а потом вздрогнул, встретившись с ней взглядом. Помедлил мгновенье, мотнул головой и, вернув книжку, отошел к одноклассникам. Будь Холобудько чуть внимательнее, она бы заметила, что лицо Степана блестит от холодного пота, а в глазах плещется ужас.

От происшествий был и плюс. Изгоев почти перестали трогать. Хулиганы и старшаки задумчиво слонялись на переменах по школьным коридорам, курили теперь в уголке стадиона и избегали темных углов. Первоклашек пугали Бледным, который душит хулиганов, а если кто-то забывался и отвешивал кому-нибудь пендель, то потом пару недель точно ходил по школе тише мыши и вздрагивал от каждого шороха.
Наташа Холобудько в школьной газете не стеснялась брать интервью у тех, кто якобы видел Бледного, выползающего из подвала в поисках очередной жертвы. Однако лавочку быстро прикрыл директор, вызвав начинающую журналистку к себе и устроив ей выволочку. Со временем и о Бледном, и о Шурике с Гариком тоже забыли.

*****
Первого сентября, после летних каникул, в школу пришел новенький. Высокий, загорелый, жилистый. С холодными, цепкими глазами и натруженными руками. Он вошел в класс вальяжно, лениво посмотрел по сторонам, спокойно выдержал оценивающий взгляд Степана, который сразу понял, что новичок точно станет главным в классе. Затем его взгляд задержался на Наде и жесткое лицо неожиданно расплылось в улыбке.
Новенький подошел к парте горбуньи и ласково приобнял девочку. Та тоже улыбнулась, прижалась к его груди, будто брата родного встретила. Новенький шепнул ей что-то, Надя ответила и покраснела, заставив его рассмеяться.

- Не обижают? – спросил он. Голос хриплый, звучит надтреснуто, словно горло пересохло от жажды.
- Нет, - тихо ответила Надя и снова улыбнулась.
- И не будут, - уверенно ответил новенький, а потом отправился к доске, когда в класс вошла Ольга Арнольдовна.
- Знакомьтесь, ребята. Паша Орлов…

- Да мы из одной деревни, - отмахнулся он, когда одноклассники обступили его на перемене. Сенцова тут же принялась строить ему глазки, как и остальные девчата. Пашка проводил взглядом Надю и, вздохнув, взъерошил волосы широкой ладонью. – У неё родители померли, когда она крохой была. Одна бабка осталась. Вот она её и воспитывала. Вы, надеюсь, не обижали её?
- А что? – недовольно спросил Степан Колокольцев. Новенький сразу перетянул все внимание на себя и Степану было некомфортно. – Она особенная какая-то?
- Как сказать, - блеснул глазами Пашка. Он усмехнулся и шепотом добавил. – Бабка её – та еще ведьма. Вся деревня к ней на поклон ходила. То скотину хворую спасти, то порчу снять. Говорили, что и Надьке дар достался.
- Брехня, - неуверенно протянула Наташка Холобудько. Пашка лишь пожал плечами и заговорщицки улыбнулся.
- Сложно поверить, пока сам не увидишь. Был у нас в школе буйный один. Надьку затравить решил. То учебник разрисует, то в сумку реактивы сольет, то за жопу ущипнет… Нашли его однажды в спортзале. Удавился на веревке.
- Сам? – тихо спросила Васильева. Пашка мотнул головой.
- Вроде, как сам, да только вся кожа у него в синяках была. Надькину бабку тогда позвали, она посмотрела на тело, сплюнула и сказала, что его детки наказали. Мы присмотрелись, а синяки-то, как маленькие ладошки. Словно забили его гурьбой… В школе нашей во время войны немцы целый класс утопили. Вывели первоклашек, в лодку погрузили и на середине реки выкинули. Тех, кто всплывал, веслами по головам… Часто сторожа потом рассказывали, что в коридорах ночью хохочет кто-то, а летом мы сами вопли детские слышали. Будто и правда детки тонут, водой захлебываясь… Боялись все в школу ходить, пока бабка Надькина порядок не навела. Уж не знаю, что сделала, но вроде как помогло…
- У нас тоже двое пропали. Надьку и еще одного пацана травили, - озвучил то, что знали все, Костров.
- Не надо было её обижать. Хоть и хворая она, да только друзья у неё сильные, - вздохнул Пашка.
- Брехня! – повторила Холобудько все так же неуверенно. Но её никто не поддержал. Одноклассники промолчали. А может просто радовались по-тихому, что их Надькины друзья не тронули.

После шестого урока школа опустела быстро. Задержалась только Наташка Холобудько. Она слишком долго убирала учебники в сумку, попросила у Ольги Арнольдовны методичку по физике, но как только увидела, что Надя вышла из класса, крадучись двинулась за ней.
Надя, как обычно подволакивая ногу, медленно брела вперед, а Наташка, прячась в тени, шла за ней. Сердце кольнуло, когда Наташка увидела, что горбунья свернула к подвалу, все еще опечатанному, но любопытство пересилило. Она сосчитала до десяти, затаила дыхание и осторожно выглянула из-за угла.

Надя сидела на полу возле открытой двери в подвал. Из темного провала тянуло сыростью и холодом, но девочке это не мешало. Она открыла сумку, достала вафельную конфету и, развернув хрустящий фантик, положила конфету перед входом в подвал.
- Друг, - тихо сказала она и что-то еле слышно пробормотала. Затем с трудом поднялась, отряхнула колени и медленно пошла к выходу из школы. Наташка собралась последовать за ней, но вдруг замерла, увидев, как из темноты высунулась худая бледная рука с длинными пальцами и цапнула конфету. Сердце забилось сильнее, Наташка попыталась убежать, но ноги стали ватными. Когда послышался слабый шорох, девчонка тихо заскулила от страха и прокляла свой любопытный нос. Из темноты появилось вытянутое жуткое лицо. Серая обескровленная кожа, тонкие губы и вылупленные глаза, затянутые мутной пленкой. Тварь шумно принюхалась, открыла уродливую пасть и моментально сожрала конфету.
- Друг… - прошептала она и неожиданно повернулась в сторону Наташкиного укрытия. Девчонка зажмурилась, не переставая поскуливать, однако, когда рискнула приоткрыть глаз, то увидела, что дверь в подвал закрыта на замок и никакой страшной твари поблизости не наблюдается. Наташка выдохнула, закусила губу и, сорвавшись с места, бросилась к выходу из школы. Подальше от сладковатого запаха падали. Подальше от холодной тьмы подвала. Подальше от бледной твари. Но в ушах по-прежнему звучали слова Пашки: «Хоть и хворая она, да только друзья у неё сильные» и шелестящий шепот, повторяющий одно и то же: «Не… друг».

© Гектор Шульц

Глава первая. Настя
Глава вторая. Семья
Глава третья. Изменения
Глава четвертая. Боль
Глава пятая. Взросление
Глава шестая. Выбор
Глава седьмая. Прощание
Глава восьмая. Смелость
Глава девятая. Характер
Эпилог.

Сентябрь 2015 года.

В сентябре Катька наконец-то вышла замуж и, естественно, за Лёшку. Свою первую и единственную любовь. «Тот еще пижон, конечно, но мой пижон», - сказала Катька, когда позвонила мне, чтобы сообщить радостную новость. Конечно, лукавила. Она любила Лёшку, да и тот от неё был без ума. Стоит увидеть их вместе, как сразу становилось понятно, что они идеальная пара. Катька – сухая, жилистая, с маленькими черными глазками, и Лёша – улыбчивый увалень с влажными, коровьими глазами и доброй улыбкой. Зато, как смотрят друг на друга. Как прикасаются. Как милуются. И пусть Катька хорохорилась и ворчала на него, однако же я частенько замечала особый блеск в её глазах.
Катька позвонила мне еще в мае, чтобы сообщить о свадьбе, а потом сразу заявила, что если я не приеду, то свадьбы не будет. Думала я не долго, пусть и предстояло вернуться в родной город. Прошлое немного отпустило, к тому же подруга предлагала остановиться у неё в квартире, которую они с будущим мужем купили в другом районе. Однако я вежливо отказалась, полезла в интернет и сразу забронировала на важную дату номер в гостинице. Мелькнула, конечно, мысль, что можно остановиться дома и повидать семью, но я прихлопнула её, как большую и надоедливую навозную муху.

*****
Но стоило приехать в родной город и сойти с поезда, как я поняла, что ничего не изменилось. Все тот же серый вокзал с облупленной штукатуркой, с которого я давным-давно уезжала в Екатеринбург. Лоток с выпечкой на перроне, спешащие люди с одинаковыми равнодушными и немного злыми лицами. Наглые таксисты, караулящие тебя у входа в вокзал.
И сладковатый летний воздух, еще не разбавленный дождями и осенней сыростью. Трех и четырехэтажные дома в центре города, маленькие магазинчики на первых этажах и смеющиеся дети, бегущие по потрескавшимся тротуарам из школ домой.

Я пешком дошла до гостиницы, которая тоже находилась в центре города. Получила ключи и, поднявшись на лифте на четвертый этаж, вошла в номер. Вошла, бросила рюкзак на кресло и, раздевшись, пошла в душ. Но горячая вода не принесла облегчения. Наоборот, все казалось чужим. И чистое белье, которым была застелена кровать. И идеальный порядок. И еле заметный запах вареного кофе.
Переодевшись в чистое, я достала телефон из рюкзака и набрала Катьке. Она ответила почти сразу, правда громко выругалась на кого-то и только потом переключилась на меня. Голос у неё был утомленный, но все же я уловила в нем нотки радости. Пусть Катька никогда в этом и не признается.

- Дурдом, - констатировала она и в голосе послышалась улыбка. – Как доехала, родная?
- Нормально, - хмыкнула я. – Жопа квадратная от поезда.
- А чего не на самолете?
- Собственная тупость, - вздохнула я, вспомнив, как пожалела денег на билет и в итоге решила ехать поездом.
- В этом вся Настя, - буркнула Катька и неожиданно рассмеялась. – Тут такой дурдом, ты не представляешь. Папы, мамы, какие-то люди… Все ходят, орут, раздают указания. Там торт не заказали, там проблемы с рестораном, в коридоре две бабы орут, кого чей мужик любит. Говорила же Лёшке… Давай просто распишемся, а потом махнем куда-нибудь на моря. Но, нет. «Свадьба один раз в жизни бывает. Да меня мамка с папкой заклюют. А тётя Фима еще проклянёт и немочь на хер нашлет, что её прокинули».
- В семейной жизни придется искать компромиссы, - ехидно ответила я, снова заставив Катьку рассмеяться. – Какой план? Когда мне подваливать?
- Блин, Насть. Не хочу, чтобы ты в этом балагане сейчас варилась. Отдохни с дороги и вечерком подваливай. Вся эта пиздобратия угомонится, хоть посидим и поболтаем спокойно, - вздохнула она и рявкнула на кого-то. – Иду! Без меня вообще не вариант? Я, бля, невеста или хуй собачий?
- Катя…
- Прости, родная, - хихикнула Катька. – Говорю же – дурдом натуральный. Ладно, жду тебя вечером. К девяти подваливай. К своим поедешь?
- Нет.
- И правильно, - чуть подумав, ответила Катька. – Найдемся, Настюха.
- Найдемся.
Я вздохнула, повертела в руках телефон и подошла к чайнику, стоящему на тумбе рядом с телевизором. Надо глотнуть чая и пойти прогуляться. После поезда все тело ломило, да и в голове снова заворочались дурацкие мысли.

Сначала я решила прогуляться по центру. Медленно прошлась по парку, посидела на лавочке, подставив еще теплому солнцу лицо. Зашла в кофейню и купила себе стакан кофе, после чего пошла дальше. На миг мелькнула шальная мысль, а не зайти ли в свой старый офис. Я улыбнулась, поправила рюкзак и быстро зашагала вперед.
Конечно же, «Стройтех», как и обычно, квартировал во все том же здании. У входа группками курили сотрудники, но знакомых лиц я не заметила, поэтому потянула дверь на себя и вошла внутрь. Затем сказала охраннику куда иду и, получив временный пропуск, поднялась на лифте на восьмой этаж, с которого открывалась панорама на центр города.
Офис встретил меня привычным галдежом, шумом и запахом кофе. Я посторонилась, пропуская парочку девушек, которые, не замечая меня, обсуждали сорвавшуюся сделку, и направилась в сторону кабинета Олега. Увидев, что он на месте, сидит за своим столом и с кем-то болтает по телефону, я улыбнулась. Затем постучала и, когда лицо Олега вытянулось от удивления, рассмеялась.
- Настя? Вот так сюрприз, - хохотнул он и, показав указательным пальцем на трубку, вздохнул. – Да, да, понял. Без проблем, закрывайте. Счет же отправили? Ну, и чего хотите от меня? Делайте.
- Привет, - улыбнулась я, присаживаясь на свободный стул. Но Олег, подскочив, сначала поднял меня на руках, а потом сдавил так, что глаза из орбит полезли.

- Какими судьбами? – спросил он, наливая чай и протягивая мне картонный стаканчик.
- Так у Катьки свадьба же.
- У Суховой? – спросил он и, когда я кивнула, понимающе хмыкнул. – Точно. Забегала тоже на той неделе, торт принесла. Ты надолго?
- Нет, - покачала я головой. – Свадьбу отыграем, переночую и следующим вечером уеду.
- Понятно, - улыбнулся Олег. – Ну, как жизнь у руководителя обучалки?
- Бьет ключом, - рассмеялась я. – Сам же знаешь.
- Знаю, - хитро ответил он. – Но лучше сама расскажи.

Мы проболтали примерно час, а потом Олег, извинившись, убежал. Правда перед этим я успела его обнять и сказать «спасибо». Он удивился, потом погладил меня по голове и улыбнулся.
- На эмоции пробило, Настён? – спросил он, когда я шмыгнула носом и отстранилась.
- Ага. Знаешь, забавно. Если бы ты не предложил мне тогда переезд и новую должность, то кто знает, как бы жизнь сложилась.
- Не жалеешь? - я мотнула головой, и Олег улыбнулся.
- Наоборот. Бесконечно благодарна тебе за это.
- Это главное, Насть, - вздохнул он и снова извинился. – Слушай, рад бы подольше поболтать, да меня на совещании ждут.
- Конечно, беги. И в Екатеринбург заезжай. А то давно ты там не был, - рассмеялась я, после чего мы вместе вышли из кабинета. Олег помчался на совещание, а я решила погулять еще, пока погода позволяла.

Вечером я заказала такси и поехала к Катьке. Подруга, открыв дверь, прослезилась, потом выругалась и, крепко обняв меня, пропустила внутрь квартиры. Она и Лёшка давно уже обзавелись своим жильем, чему я была только рада. Вряд ли бы я согласилась поехать к Катьке, если бы она жила по старому адресу, где когда-то жила и я.
Катька, ругаясь, провела меня по заваленному пакетами и коробками коридору на кухню, а потом, устало плюхнувшись на стул, вздохнула.

- Боялась, что ты так и не решишься приехать, - сказала она, наливая вина и пододвигая мне бокал. – Ну, за встречу двух дурных баб.
- И за скорое замужество, - добавила я. Мы легонько стукнулись бокалами и пригубили вино. Катька обвела рукой бардак на кухне и виновато на меня посмотрела.
- Сама видишь, какой тут ужас, - буркнула она. – Потому и дала тебе отдохнуть. Тебя бы затоптали, озадачили работой, а потом бы сожрали без соли.
- Не нагнетай, - поморщилась я, заставив Катьку улыбнуться. – Даже не верится, что ты замуж выходишь.
- Чего так?
- Не знаю. Казалось, что для тебя свобода всегда важнее, - ответила я. Катька призадумалась.
- Так никуда она не денется, свобода эта. Ты ж Лёшу видела, ну какой из него ограничитель? – мы синхронно рассмеялись и выпили вина. Катька снова вздохнула, а потом неожиданно серьезно добавила. – А вообще, Лёшка хороший. В школе, конечно, тот еще туебень был, но вырос вроде, одумался. Я тут Таньку встретила…
- Балонову? – удивилась я, припомнив красотку нашего класса, за которой пацаны табуном ходили, роняя слюни и сжимая стояк кулаками.
- Ага. Тоже замуж вышла. Правда за мудилу страшного. Контролирует каждый её шаг, а если что не по его, так по шее. Ну или в глаз. Лёшка на меня руку если и поднимет, так только для того, чтобы по жопе хлопнуть и в кровать затащить. И то краснеет, стесняется. Зато потом, как разойдется, орёт: «У, Сухова! Ща я тебя так и эдак! В раскоряку неделю ходить будешь».
- Катя… - рассмеялась я, на что подруга махнула рукой и усмехнулась.
- Да, ладно. Чо я, врать что ли буду? У него тараканов в башке, как у тебя, не меньше. Ну а ты что? Как работа?
- Работается, - улыбнулась я, делая глоток вина. Вино приятно согревало и убирало из головы плохие мысли. – Руководитель обучалки сейчас. Иногда в командировки отправляют, в другие филиалы. То на курсы какие-нибудь. Некогда скучать.
- Ну, а на личном как? Есть кто? – хитро подмигнув, спросила Катька, а потом рассмеялась, заметив, что я покраснела. – Так и знала. Ну, колись! Скромница, едрить тебя.
- Да, что говорить, - тихо ответила я, отводя взгляд.
- Хороший хоть? – гоготнула Катька.
- Очень, - кивнула я.
- У вас по серьезке все или так?
- Серьезно, Кать.
- Родная. Ты ж моя хорошая, - Катька прослезилась, а потом обняла меня. – Я ж переживаю за тебя, дурная ты башка. Как ни приеду, а ты одна. Дома одна, на работе одна. Хоть бы кота завела себе, думаю.
- Кот у нас тоже есть, - улыбнулась я.
- Без кота и жизнь не та, - согласилась Катька, а потом прижалась к моему плечу. Как когда-то давно, в детстве. – Эх, Настька. Кто б знал, что так все будет, а?
- Без тебя этого не было бы, - тихо ответила я. – Спасибо, Кать.
- Да ладно, - отмахнулась подруга, утерев слезинку. – Ну, глянь. Как с тобой вижусь, так плакать тянет. Чо Лёшка подумает? Скажет, «всё, мать. Баба моя осопливилась, можно из неё веревки вить».
- Ну, конечно, - фыркнула я. Катька рассмеялась в ответ и долила вино в бокалы. – А вообще, странно, Кать.
- Что именно? – уточнила подруга, доставая из холодильника тарелку с нарезкой. – Налетай, родная. А то Лёшкина бабка ночью встанет и все сожрет. Тощая, как глист, а уже батон колбасы спорола, пока я с рестораном решала. Голодающее Поволжье.
- Ну, тебя, - хмыкнула я и пожала плечами. – Странно, как жизнь порой меняется.
- Жизнь меняется, когда пинок под жопу делают, - со знанием дела ответила Катька, суя в рот колбасу. – Или ты сама себе пинок этот делаешь, или другой кто.
- Тоже верно, - кивнула я. – Мне пинки ты отвешивала.
- Плохо что ли вышло? Хорошо, - буркнула Катька. – Ты все выбраться из своего омута не можешь?
- Пытаюсь. Тяжко идет.
- А ты как хотела? Тяжко идет, но идет. Однажды выберешься. Главное, ошибок прошлого не совершай, - ответила она и зевнула. – Так, допивай и погнали спать. Там родственники все кровати позанимали, кроме моей, поэтому будем дрыхнуть рядышком, в позе ложечек. А утром по расписанию: торжественная сдача пизды в эксплуатацию.
- Катя, - улыбнулась я и мы снова рассмеялись. Легко и задорно.

Свадьба получилась на славу. Я стояла в сторонке, не зная гостей, и радовалась за подругу. Катька веселилась, смеялась и подкалывала бледного Лёшку, который ночевал у друзей и, ожидаемо, напился. Хорошо хоть не до скотского состояния и сумел надеть Катьке на палец кольцо. Хотя, если бы он этого не сделал, то Катька разорвала бы его на две части прямо в ЗАГСе.
После церемонии вся ватага гостей, друзей и молодожёнов покатила в ресторан. Я заранее предупредила Катьку, что не буду сидеть до конца и после вручения подарка, уеду. Подруга знала, что я не люблю шумные сборища, поэтому чуть поворчала, но в итоге согласилась. Когда тамада назвал мою фамилию, я вышла вперед взяла микрофон и улыбнулась молодоженам.
- Пусть в вашей жизни будет побольше добра, - тихо сказала я, заставив Катьку прослезиться. Затем положила конверт с деньгами на специальный столик и вернулась на свое место. Посидела еще немного, а потом вышла с Катькой покурить, пока гости отплясывали под попсу.

- Башка кругом уже и губы горят, - пожаловалась она, затягиваясь сигаретой. – Хорошо хоть на завтра отмазались.
- Отмазались? – переспросила я.
- Ага. Родня будет бухать дальше, а мы дома потупим. Разберем подарки, посрёмся, что Лёшкина бабка стол с салатами набок завалила, пока в тарелку себе накладывала, да отдохнем. А ты когда обратно?
- Поезд завтра вечером. Переночую, заскочу к Ваньке, а потом на вокзал.
- Ванька – это друг твой из Блевотни?
- Ага.
- Понятно, - вздохнула Катька и рявкнула какой-то пьяной тётке. – Приду сейчас! Дай подругу проводить.
- Какая свадьба без невесты, - пошутила я и удостоилась за это тычка от Катьки.
- К своим не надумала зайти? – осторожно спросила она. Я мотнула головой и поджала губы.
- Нет… Не знаю. Андрея если только повидать.
- Да что с ним будет? Лоб вон вырос. Хоть вежливый и на старшего упыря не похож. А мамка твоя умом походу тронулась.
- Кать…
- Чо, «Кать»? – хмыкнула подруга. – Я её, когда увидела, аж рот до сисек отвис. Идет такая, в платочке, улыбается, крестится.
- Кать! – теперь уже рявкнула я. Катька виновато пожала плечами и сразу же обняла меня.
- Прости, родная. Шампунь в голове шумит, вот и несу херню всякую.
- Я так и поняла, - вздохнула я и, отстранившись, выдавила улыбку. – Ладно, пойду уже. Да и ты беги, пока жених не хватился.
- Жених там втихаря надирается, - усмехнулась Катька и снова меня обняла. – Спасибо, что приехала, Настёныш.
- Ага, - кивнула я и, когда на улицу вывалился Лёшка, подтолкнула к нему подругу. – Горько.
- Вот пизда, - рассмеялась Катька, когда муж сгрёб её в охапку и смачно поцеловал. – Тихо ты, дикий. Помаду размажешь!

Я еще долго гуляла по центру, а потом, подустав, села на лавочку в парке. Мимо меня сновали влюбленные парочки, мамочки с детьми и парни, прячущие под полами курток пиво. А я сидела на лавке, слушала «Мельницу» и наслаждалась теплым вечером.

*****
Встав пораньше, я умылась, позавтракала и позвонила Ваньке. Потом оделась, собрала вещи и, спустившись в холл, выписалась. У входа в гостиницу я немного постояла, наслаждаясь теплым солнышком, потом вызвала такси и поехала в Блевотню. Правда таксист отказался ехать дальше и высадил меня на остановке, куда я в детстве приезжала на автобусе. Но я на него не злилась, потому что увидела рядом с остановкой Ваньку на велосипеде.

- Я и забыл, что ты на такси приехать могла, - буркнул он, когда мы, обнявшись, пошли вдоль по улице, огибая лужи с тухлой водой.
- С центра удобнее на такси ехать, - ответила я. Ванька почесал затылок и нахмурился.
- Я думал, ты у мамки живешь.
- Нет. В гостинице остановилась.
- А обратно когда?
- Вечером, - улыбнулась я, когда Ванька вздохнул. – Ты чего?
- Я тебя сто лет не видел, Насть. Вроде приехала, а уже уезжаешь, - поджав губу, ответил он. Я ущипнула его за бок, вызвав неловкую улыбку.
- Работа. Я же к Катьке, ну, подруге своей, на свадьбу приезжала. А теперь обратно. Ты не переживай, еще надоесть успею. И тебе, и Наташке. Ну, рассказывай.

Ванька остался все тем же Ванькой. Такой же долговязый, белобрысый и добродушный. Это всегда удивляло меня, в сравнении с другими обитателями Блевотни. Он отрастил небольшое пузико и бородку, а в остальном остался тем же пацаном, с которым я бегала на речку и рассекала на велосипеде по Блевотне, рискуя поймать колесом шприц или гвоздь.
Мы дошли до его дома, но я, грустно улыбнувшись, посмотрела в другую сторону. На бабушкин дом. Он так и стоял там. Только не такой уж и кукольный, как я помнила раньше. Забор завалился на бок, калитка открыта, а возле неё пакеты с мусором. Ванька, заметив мой взгляд, что-то неразборчиво хмыкнул, а когда я переспросила, неопределенно махнул рукой.
Нас встретила Наташка, причем я присвистнула, увидев, что её живот приятно округлился, а Ванька, подойдя к жене, ласково провел по нему ладонью.

- У Наташи выкидыш был, - тихо сказал Ванька, когда его жена отправилась на улицу за водой для чайника. Они жили в летней кухне, которую папа Ваньки переоборудовал в маленький домик, пригодный для жизни. – Мамка тогда Трофимиху позвала. Ну, с соседней улицы. Та пришла, травами всю хату задымила, а потом и говорит: «Иван. Семя у тебя слабое. Не приживается». И траву какую-то дала. Ох и пёрло меня с неё, Настька. Наташка аж на стену лезла, а потом раз и ребенок в животе-то.
- Круто, - я не стала смеяться над другом. Если ему легче было поверить в сумасшедшую бабку и пакетик трав, то пусть. Каждый выдумывает свой волшебный мир. – Ну а ты-то как?
- Нормально, - улыбнулся Ванька. Когда он улыбался, становилось видно, что двух передних зубов у него нет, но Ваньку это не смущало. – Работаю на заводе. Вот на дом свой копим. Хотели вон домик баб Лены перехватить, а твоя мамка его решила не продавать.
- Оно и видно. Рассыпается весь, - буркнула я, но Ванька мотнул головой.
- Так брат твой там живет. Этот… как его, Наташ?
- Матвей, - ответила та. – Придурок. То бухает, то скачет по улице и орет, как ебанутый.
- Я его пару раз приложил, а ума-то так и не добавилось, - вздохнул Ванька. – А жаль. Мы б дом до такого состояния не довели бы. А ты не знала-чи?
- Не-а. Я с семьей не общаюсь почти, - Ванька, переглянувшись с женой, промолчал.
- К нему этот, ну, младший иногда приезжает. Они поорутся, тот ему еды оставит и уходит, головой качая, - добавил Ванька. Я поджала губы, и он виновато улыбнулся. – Прости, Насть. Думал, ты знала.
- Нормально всё, Вань. Плеснешь еще кипятку? Чай у тебя – это нечто.
- Скажешь тоже, - покраснел он, доливая горячей воды в кружку. – Дядька с Алтая мешок привез. Спишь после него, как младенчик. Сыпануть тебе с собой?
- А, давай, - улыбнулась я и откинулась на спинку диванчика.

Когда Ванька вышел меня провожать, я дала ему листок бумаги с новым адресом и номер телефона, который он всегда умудрялся терять. Ванька снова покраснел, а потом рассмеялся, когда я притянула его к себе и обняла. Чмокнула Наташку в щечку и, вздохнув, снова посмотрела на дом бабушки. Теперь там жил Матвей и маленький, милый домик медленно, но верно пропитывался гнилью, сжирающей все хорошее, что происходило когда-то в его стенах.
Но я не торопилась покидать Блевотню. Был еще один человек, которого я хотела навестить. Лида. Ванька проводил меня до её дома, потом снова обнял и, шмыгнув носом, сел на велосипед. Я проводила его задумчивым взглядом и потянула на себя калитку, а затем рассмеялась, увидев, что Лида идет ко мне навстречу.

- Ох, Насть. А я думала, привиделось, - утерев глаза, сказала она, когда мы уселись на лавочку, рядом с её домом. Лида загорела и постарела. Лишь взгляд остался тем же.
- Я к другу заезжала. Проведать. Вот и решила до тебя дойти.
- Последнее дело по Блевотне-то шляться, - ответила Лида. – Хорошо, что проводили тебя. Надолго к нам?
- Вечером уезжаю, - улыбнулась я и зажмурилась, когда солнце, выглянувшее из-за тучки, залило все теплым, желтым светом. – Как ты, Лид?
- А что мне будет? Работаю, - фыркнула она, сложив руки на груди. Правда чуть помялась и добавила. – Брата твоего видела. Вряд ли есть еще один Соловей в нашем-то городе.
- Мне рассказали уже, - вздохнула я. – В морду начальнику дал, так?
- Ага. Потом за него попросили. Еще раз вышел, в другой цех, да на воровстве попался. Специи в штанах выносил, балбес. И как ума хватило?
- Не знаю, был ли у него ум вообще, - ответила я, смотря на воркующих голубей, мывшихся в луже. Затем махнула рукой и улыбнулась. – Черт с ним.
- Не видишься с ними? Ну, с родными-то, – в лоб спросила Лида. Я мотнула головой и поджала губы.
- Нет.
- Ох, Настён, - вздохнула она и приобняла меня за плечи. – Знаю, что тяжко тебе было. Но ты все же сходи. Люди же меняются.
- Люди меняются, Лид, - кивнула я и, поднявшись с лавочки, добавила. – Но не уроды. Ладно, пора мне. Пока до остановки дойду, пока доеду…

Однако, пока я стояла на остановке и ждала автобус, воспоминания вернулись. Я пыталась спрятаться от них, скрыться, но они все равно вернулись и наполнили душу болью. Яркие, красочные и тяжелые, как ремень, опускавшийся мне на спину и оставлявший шрамы. Наташа как-то сказала мне, что я должна перебороть свой страх. Иначе так и буду бояться до конца жизни.
Вздохнув, я увидела, как к остановке подъезжает тринадцатый автобус. «Блевотня – Грязь», как называли его местные. На нем я всегда приезжала к бабушке и возвращалась домой. Старый, ржавый и пыльный, как и всегда, он открыл двери передо мной и я, не думая, шагнула внутрь салона.

На миг показалось, что я вернулась в прошлое. Мой район, казалось, даже не изменился. А может виной всему воспоминания, которые закрутились в голове, стоило выйти из автобуса и пойти по знакомой дороге вперед.
Я шла медленно, нехотя и каждый шаг давался мне с трудом. Будто и правда идешь по грязи и медленно увязаешь все глубже и глубже. Я не знала, зачем я иду к дому, где родилась и выросла, где впервые почувствовала боль и сбежала, как только представился такой шанс. Какая невидимая рука тянула меня вперед, в мое прошлое? Или же виной всему поломанная Настя, все еще надеющаяся на обычное «прости» от мамы?

Двор тоже не изменился. Зарос густой травой и сорняками. Засохшие деревья спилили, но рядом с ними всходили молодые побеги, которые через десятки лет превратятся в новые деревья. У подъездов стоят старые машины. «Шестерки», «Семерки» и «Москвичи». Как стояли, когда я уезжала, так стоят и сейчас, ржавея и плавясь под жарким южным солнцем.
Я закусила губу, увидев свой подъезд и соседок возле него. Там стояла даже баба Рая, превратившаяся в согнутую, белую моль с человеческим лицом. Замерев, я пыталась сделать шаг, но ноги понесли меня в другую сторону. К лавочке напротив подъезда, укрытой от любопытных глаз кустами сирени. Когда-то на ней собирались ребята нашего двора, орали песни и звенели бутылками, а маленькая я, высунувшись из окна, с улыбкой наблюдала за ними…
Рядом с урной валялись пустые бутылки, фантики от конфет и грязный презерватив, но я встала в сторонке, скрывшись в тени. В глазах блестели слезы, а внутри снова начал надуваться пузырь, о котором я успела позабыть. «Надо перебороть свой страх. И отпустить прошлое», - мысленно сказала я сама себе, представив, как пишу эти слова в свой дневник. В темно-синюю тетрадку, на страницы которой выливалась вся моя боль.
Я стояла долго. Солнце почти село, скоро надо будет вызывать такси и ехать на вокзал, но я стояла и ждала. Не знаю, чего? Маму? Извинений? Того, что осмелюсь войти в подъезд, подняться на четвертый этаж и взглянуть в глаза своему страху? Или же стояла просто так, растворяясь в этом страхе и оплывая, как маленькая, восковая свечка.

- Здрасьте, баб Рай.
- Ой, здравствуй, Валечка…

Меня пробрал мороз, когда я услышала мамин голос. Она вышла из подъезда с высоким парнем в спортивном костюме. Я поджала губы, узнав Матвея. Он равнодушно смотрел себе под ноги, а мама, улыбаясь, болтала с соседками.
Несмотря на теплую погоду, она была одета в кремовое пальто. На ногах черные туфли. На голове цветастый платок. Лицо опухшее, старое… Когда мама повернулась в мою сторону, я еле сдержалась, чтобы не нырнуть в кусты. Но выдержала и осталась на месте, смотря на неё. Что я стала бы делать, если бы она меня заметила? Подошла? Или молча развернулась и ушла бы?
Мама разговаривала с соседками, изредка осеняла себя крестом, а я стояла в тени дерева и кустов, незаметная и трясущаяся от страха. Резко заныла сломанная когда-то рука. Загорелись шрамы на спине и сердце сдавило от боли. Я увидела, как мама улыбается, и еле сдерживала слезы, а пузырь в моей груди натужно затрещал, готовый лопнуть и залить все ненавистью. Но я удержалась. Смогла успокоиться. Сосредоточенно дышала и считала про себя до пятидесяти, как советовала Наташа. А когда закончила, то мне сразу полегчало, потому что пришло долгожданное равнодушие. Я проследила, как мама с Матвеем идут вдоль дома и скрываются за углом, а потом выдохнула и принялась жадно хватать ртом воздух.
- Ебанутая, что ли? – проворчал какой-то мужик, проходя мимо. Но я не обратила на него внимания и, сняв рюкзак, вытащила из него бутылку воды, которую жадно осушила. Потом отдышалась и вздрогнула, когда в кармане зазвонил телефон.

- Алло… - хрипло ответила я, не посмотрев на экран, и покинула свое укрытие. Мама ушла, а значит и мне пора идти на остановку. Однако тут же остановилась, услышав в телефоне знакомый голос.
- Привет, сестрёнка, - тихий голос Андрея подействовал на меня, как холодный душ. Я машинально подняла голову наверх и закусила губу, увидев в окне силуэт.
- Привет, - вздохнула я и, мотнув головой, вымученно улыбнулась. – Увидел меня, значит?
- Поневоле обратишь внимание на странную женщину, которая трясется в кустах, а потом выпивает бутылку воды разом, - в голосе улыбка. Андрей чуть подумал и спросил. – Не поднимешься? Мама с Матвеем на рынок поехали. Нескоро вернутся. Папа тоже ушел куда-то.
- Нет, - ответила я. Слишком резко и быстро. – Прости, но нет.
- Когда ты уезжаешь? – Андрей все понял. Понял, почему я стояла в кустах, прячась от мамы. Он всегда был умнее старшего брата.
- Сегодня. Поезд вечером.
- Жалко. Я надеялся, что ты зайдешь. А когда увидел, что уходишь, позвонил. Прости, Насть.
- Ничего, - тихо ответила я и, вздохнув, добавила. – Может быть, когда прошлое меня отпустит и я перестану вскакивать по ночам от кошмаров, я позвоню тебе и приглашу в гости. А пока… не могу, Андрюш. Даже сейчас, увидев её, я снова превратилась в ту Настю… которую пыталась забыть.
- Понимаю, - протянул брат. В голосе снова послышалась улыбка. На этот раз теплая и добрая. – Но я правда был рад тебя увидеть, Насть. Пусть и через окно четвертого этажа.

Продолжение главы в комментариях.