Ну что, снова навеяло постами и комментами. Вы скажите если надоело.
Расскажу вам в этот раз про суд скорый и правый.
Дембельнулся я в начале мая 91-го. Приехал домой, сунулся на свой завод – глухо. Говорят, мы тебя, конечно, возьмем. Отказать права не имеем, но работы нет, сидим на голом тарифе, так что может ты сам как-нибудь?
Ну сам так сам. Помыкался, побегал - порожняк. Дай думаю позвоню на родину предков. Звоню.
- Дядь Саш, не пристроишь меня в артель?
- Оно тебе надо? Нет, если конечно хочешь, я договорюсь. Но это же каторга. Да и сезон уже в разгаре.
- Жить-то как-нибудь надо…
- Ну, смотри сам.
Короче жду звонка. Звонит дядька, говорит, приезжай. Беру у родителей денег на билет. Матушка, конечно, отговаривать. Батя просто категорично заявляет: «Не понимаешь, куда ты собрался, дурак», но я уперся. При очередном таком разговоре батя хлопнул рукой по столу, говорит: «Езжай раз решил». В общем, лечу.
Встречает меня дядька, везет к себе, там уже накрыто, родня собралась, ну как же – из России человек приехал. Выпили, закусили, рассказал про службу, про то про се. Вот там за столом дядька разворачивает карту, достает расписание и часа два объясняет мне как добраться до «Управления».
- Отсюдова до сюдова по реке. Здесь, значить, автобусами, я тебе в расписании отметил, ну а тут попутку поймаешь.
Маляву мне вручил, торбазок мне собрали, и утром отвез он меня, посадил на омик и рукой помахал.
Дорогу описывать не буду, тут на целый рассказ выйдет. В общем, долго ли коротко ли добрался. Нашел, кого сказали, вручил маляву. Ночуй, говорит, утром отправлю тебя. Ну и отправил - еще двое суток добирался.
Словом, работаю в артели на гидромониторе. Четыре часа грунты размываю, четыре часа что хочешь делай. Рельса – бам, бам, бам… сменил вид деятельности. День, ночь – сутки прочь. Дизель хлопочет, комарье звенит, короче прииск.
В октябре уже, пожалуй, тягает меня к себе бугор.
- Значит так, – говорит, - идем сегодня крысу ловить.
- Какую крысу? – Я в непонятках.
- Мерзкую, которая у своих тащит. Ухоронку мы уже нашли, и чья она тоже знаем.
- Ну а я вам тогда зачем?
- Очевидцем будешь. Если ты подтвердишь, бригада не усомнится.
- Я? – Удивлению моему нет предела.
- Что удивляешься? Ты же чурок терпеть не можешь, а за Басмача вписался. Значит правильный.
Это да, в те годы я таким нацистом был, пробу ставить негде было. Армейский опыт, мать его так. Но и когда четверо твоего же артельного бьют, тоже мимо пройти не смог. Сильно тогда Басмачу досталось, да и мне не слабо перепало. Съездили называется в управление.
В общем, отошли в тайгу. Сидим, ждем. Смотрим – идет, озирается. Наш артельный, на промприборе работает. Присел у корневища, повозился, встал, еще раз огляделся и назад пошагал. Дождались пока ушел подальше, подошли, труху-мусор раскидали, лежит жестянка. Вскрыли ее, там самородки, граммов на четыреста.
- Видел? – Спрашивает бугор, - Подтвердишь?
Я киваю.
Солнце село и застучали в рельсу, да не в три стука, а набатом. Значит глуши оборудование, все сюда. Собрались под навесом, где подсмена харчится. Подходит бугор, мешок у него вроде солдатского сидора, только поменьше. Расстилает на столе газетку, достает из мешка жестянку и вываливает на нее самородки. Артельные загудели, заматерились, оглядываются друг на друга. Бугор в этого тычет и пальцем так, дескать, сюда иди. Тот сбледнул малеха но подходит. Бугор на меня показывает: «Он видел», я киваю, дескать, видел чего уж. Тут бугор опять лезет в мешок и достает из него топор. Кладет на стол. Мне, чет, нехорошо стало, да и этому поплохело, присел на лавку, ослабел малость. Бугор опять в мешок, достает банку тушенки, спичек коробок, швыряет уже пустой мешок на стол и этому: «Забирай и вали». Он, молча, все это добро собирает, руки у него трясутся. И, стараясь ни на кого не глядеть, уходит. Молчат все, вслед ему смотрят.
- Дойдет, ли? – спрашиваю, ни кому конкретно не обращаясь.
- Не дойдет, значит фарт не выпал – говорит бугор, подходит к рельсе, берет било... бам, бам, бам.