От Геллеспонта до Цусимы,
Росой неправедной гонимы,
Слагают байки пилигримы,
Пока не кончится страна.
На площадях и в переулках,
Скупой слезой да чёрствой булкой,
Походкой Командора гулкой,
Толпа сожрёт. Ты хочешь? На!
Итак, она звалась... Не важно,
На пыльных стенах Эрмитажа,
И над столом в каморке стража
Сей не узреешь дивный лик.
А я? Да что там, я привык.
Итак, хотя её не звали,
Припёрлась (не сносив сандалий),
И с видом венценосной крали
Уселась прямо у огня,
Заметив всех, но не меня.
Ну что ты, нет, я не обижен
(Поскольку я к Олимпу ближе),
Ни для весны, ни для престижа
Мне не критичен шёпот муз
(Всегда собой -- тяжелый груз).
Ну, наливай себе, Эрато, --
Не пожидимся чем богаты,
И даже можем брат на брата
Устроить знатный мордобой
Как обделённые тобой.
С тобою сладко и калеке,
Поскольку, как не в человеке,
Все дырки -- только в голове:
Одна, и две, и две, и две.
Эрато! это не навет!
Ну вот, попал. Она дерётся,
Визжит, пинается, плюётся, --
Я производственную тайну
Парнаса разгласил случайно,
Я с детства-то умишком слаб...
(Хотелось им сойти за баб).
Не надо бить меня ногами!
Аз есмь Обиженный Богами!
Судьба сужается кругами,
За пазухой лелеет камень,
Трясёт в руках веретено.
Другой мне, к счастью, не дано.
Неведом мне, как Гермесиду,
Угар -- борьбы, любви. Для виду
Я притворяюсь, что обиды
Наносят что-то вроде ран.
Обман везде, кругом обман.
Отстань, Эрато! Видишь, пьян!
Весна придёт, а я не выйду.
Отстань! Да все вы здесь Цирцеи!
Как будто б я не разумею,
Чем за живое вас задел я,
И что хотите обрести.
(Я всех хотел бы вас спасти
От самоё себя. Прости).
Гекзаметр течёт в Итаку,
И мне пора желать, не так ли? --
Скорее свой увидеть дом
(С остывшим, брошенным огнём.
И кем теперь я буду в нём?)
Что ж, нарекайте Агасфером
(Моим богам меняя веру),
Игрушкой рыжею богов.
Зато -- дорога. Я готов.
