Ночь
Вернулась в клетку после пробежки по лаборатории, легла. Поворочалась — голодно. Хлебные крошки, подобранные в кабинете местного Альфы — не в счёт. А нормальной кормёжки уже давно не было. Вспомнила, что не заперла за собой клетку. Поднялась, повозилась с задвижкой и проволочкой. Лапку оцарапала, до крови, но не очень сильно. Зализала ранку, уснула.
Утро
Жрать хочется. Спалось плохо: всю ночь где-то грохотало. Снаружи воняет мертвечиной. Интересно, кто в соседних клетках подох? Оставались-то всего три занятые. В двух — морские свинки, в третьей — подзаборный кот. Нет, кот жив, гнусаво орёт: тоже голодный. Значит, свинки.
Пришёл Альфа, пошевелил усами, наморщил лоб:
- Что, Ларизонда, проголодалась?
Сделала вид, что не слышу, даже ухом не повела. Вот зачем имя уродовать, если сами давали?
- Эй, Лариса, ты там живая?
Долго возился с проволочкой — хорошо закрутила — открыл дверцу. Похлопал по спине рукой — ну вот, теперь вся провоняю мерзким дымным запахом. Чуть повернула голову, приоткрыла глаза. Тоскливо посмотрела вверх, на усы, и уронила голову на лапы — типа, сил нет.
Погладил по голове, почесал за ушком — фу, чуть не задохнулась от табачной вони, но стерпела. Только тяжело вздохнула.
Убрал руку, громко крикнул:
— Настя, колбасы принеси, там оставалось.
Прибежала самка, бросила кругляшок. Запах сногсшибательный, а так — дрянь редкостная. Ну, с голодухи... Полкуска съела, вторую половинку прикопала в подстилке.
Теперь и самка засунула руку в клетку. На всякий случай ощерилась — вдруг недоеденный кусок заберёт. Но она только погладила горячей рукой — приятно — и повздыхала. Закрыла клетку.
- Какая же она милая. И почему люди их так боятся? Да, Иван Артемьич, а что у нас с продуктами? Обещали, что ночью привезут, и где они?
При известии о продуктах оживилась, но не показала, что поняла. Сдерживаться с каждым днём всё труднее. Страшно подумать, что они со мной сделают, если догадаются, что человеческую речь понимаю.
Началось это недавно, после особенно неприятного укола. И не только укололи, а ещё и в какой-то ящик засунули. Сначала было больно и страшно, а потом как будто поплыла по воздуху. Со всех сторон маленькие молнии бьют, щекочут. Очнулась в клетке. Альфа с самкой стоят рядом, переговариваются. Внезапно осознала, что понимаю издаваемые ими звуки.
И что думают, тоже понимаю: боятся. И не зря. Мор на всех людей какой-то напал. И на зверей. И все умерли или умирают. Одни птицы не болеют. И мы с котом и свинками. А из нашей крови можно лекарство сделать. Не хочу! Моя кровь!
Нужно было сразу бежать, как только с задвижкой разобралась. И что тянула? Сначала, да, было любопытно. Так ведь уже на третий день поняла, что ничего нужного не узнаю. И так понятно, что врагов снаружи не осталось. Вороны, правда, могут жизнь осложнить. Ну, пока не поймали и в эту клетку не засунули, как-то уходила...
Хотя, если кормить не будут — срочно нужно отсюда выбираться. Подкралась к самой решётке, прислушалась: так что там с продуктами?
Альфа ещё раз внимательно посмотрел на меня, оскалил зубы и ответил:
- Потому и боятся, что конкурентов чувствуют. И не любят за это же. И совершенно правы: где теперь люди? А Лариса - вот она, жива и здорова, ещё и нас с тобой переживёт.
Отошёл к окну, открыл створку, невнятно заговорил:
- До чего же живучая крыса попалась. Какими только штаммами не заражали — поболеет немного, и всё. А сколько надежд было: и поймали живую, и имунна к этой заразе. Из всех — только Лариска, кот этот, и свинки. Хотя свинки — уже нет. А антитела мы выделить так и не успели. Не вовремя Вадик заразился.
- Не вовремя? Да что вы такое говорите! Вадик умер, умер, умер!
- Успокойся. Мы тоже умрём. Днём раньше, днём позже. И останется одна крыса Лариса.
Самочка зарыдала. А я попыталась понять: что, они все умрут, а я нет? Альфа повернулся к нам:
- А еду-то привезли. Машина стоит у ворот, водитель рядом на земле лежит.
Подошёл к самке, обнял:
- Да ты вся горишь! И у меня голова кружится. Пойдём, бутылка коньяка осталась, колбасой закусим - и баиньки. Накрылся наш мир. Подожди, только клетки открою.
Ушли. Выбралась из клетки. Через оставшееся открытым окно выпрыгнула во двор. Кот увязался следом. Идиот. И мелкий какой-то. Перебралась через ворота, залезла в грузовик. С тела водителя спорхнули две вороны, оставив окровавленные дыры на месте выклеванных глаз.
День
Внутри машины — коробки и мешки. Еда. Значит, пока здесь поживём. Кот попытался пробраться за мной — отогнала. Всё же покрупнее буду, чем этот недомерок.
Устроилась у бортика. Интересно, другие крысы выжили? Хотя пока не очень-то и нужны: придётся едой делиться. Или драться. А не хочется. Уж очень хороший мир получился, раз все враги пропали. Вот потом, когда детьми пора будет обзаводиться... Отгрызла угол картонного ящика, внутри - коробки. Разодрала одну - надо же, кошачий корм. Поела.
Свернулась клубочком прямо у коробки, а уснуть не получилось. Поворочалсь, покрутилась, и поняла: одиноко. Плохо быть одной, неправильно. Да и Альфа не такой уж плохой, всю кровь выкачивать не стал. Пожалел? Или не успел? И самочка ласковая.
По стене взобралась обратно в окно, прошмыгнула в коридор. Вот они, в соседней комнате, лежат в обнимку, еле дышат. На полу - пустая вонючая бутылка. На блюдечке - только колбасная шкурка. Съела. Перепрыгнула на диван. Куснула обоих, не очень сильно, но до крови. Даже не пошевелились. Зубом подцепила корочку на своей подживающей царапине, мазнула лапой по ранкам. О, задёргались, Альфа ногу подтянул, а самка вообще отползти попыталась. Ну, если и не поможет, то она старалась. А поможет - как-нибудь договоримся.
Вернулась в грузовичок, ещё немного поела. Задремала.
Вечер
Вернулся кот. Приволок маленького задушенного птенца. Запрыгнул в кузов, положил добычу передо мной, сел в сторонке.
Приняла подношение, отъела кусок, подпихнула остатки гостю, отошла за коробки. Кот быстро, давясь, всё сожрал. Оглядываясь на меня, похрустел рассыпанным кормом. Умылся. Осторожно подошёл, улёгся рядом. Тёплый, приятно.
Лизнул в нос, замурлыкал. Прижалась к ласковому, мохнатому. Уже засыпая, подумала:
- А если не найду других крыс, с этим у нас что-нибудь получится? И кто родится? Завтра, я подумаю об этом завтра.
Все рассказы и пока единственный роман - на моей странице