Лирика + Роман

Он хотел её всегда, стоило лишь задуматься о ней. А она всегда подогревала его возбуждение и страсть своими играми. Из милой, спокойной и по-детски непосредственной она превращалась в страстную и развратную. Не стесняясь в словах, действиях, она доводила его до сумасшествия. Не было ничего, что он не мог делать с ней. Никаких запретов на ее тело. Она была послушной игрушкой в его руках. Даже после самого жесткого секса, он заботливо вытирал с нее пот и слезы, возвращая её в себя. Секс был причиной, по которой они когда-то переступили грань дружбы, и стали идеальными любовниками.

Дружба и секс-вот, на чем строятся крепкие отношения. Им повезло иметь и то, и другое.

Засыпала она всегда быстрее него, потому что Дэймону нужна была идеальная тишина и темнота. Сириус укладывался у них в ногах, и постоянно шевелился, как только Деймон начинал погружаться в сон. Поэтому Мэри всегда сладко сопела к тому моменту, пока он начинал хотя бы немного засыпать. Ей часто снились кошмары, всегда разные и страшные. Она могла разбудить его ночью и сразу рассказать о своих снах в подробностях. Ее «наркоманские», как он шутил, сны всегда были интересными. Мэри нужно было писать книгу на основе своих снов. Но и это нравилось Дэймону в ней. Её необъятная фантазия.

Этой ночью ей тоже приснился сон. В нем она слышала голоса, но не понимала кто с ней говорит. Она слышала, что кто-то плачет, чувствовала, как пересохли губы. У нее ломило все тело, ныло от боли, и она не понимала, где она находится. Она слышала лишь только голос, который повторял «Тебя здесь нет».

Она тянулась к Дэймону, но он не слышал ее. Он не видел ее. Ей хотелось быстрее проснуться, чтобы скорее обнять его и прожить еще один день с ним…

Утро выдалось пасмурным. Когда она проснулась, Дэймона уже не было рядом. Она обняла его подушку, вдыхая аромат его сонного тела. Улыбнулась, глядя на Сириуса, который еще спал. И отправилась на балкон босиком, рисовать маслом свои сны. Она ступила на холодный пол, поёжилась, и взяла телефон, чтобы написать Дэймону как она любит его. Как она любит их жизнь. Она улыбнулась.

День обещал быть хорошим…

Погода за окном и правда не радовала прохладой. Солнце пекло несчадно. Даже тень от облаков не сбивала температуру. Но сочувствия к другу, по этому поводу, во мне не было ни на грош. В конце концов, это по его вине я через несколько дней могу остаться без своей пары, пусть и с бракованной связью.

- Всё еще дуешься, что я рассказал Виктории о работе порталов? - нагло усмехнулся Кенан, прежде чем сел на край моего рабочего стола.

Я уставился на этого беспредельщика с хамоватой улыбкой, ожидая когда в нём проснётся совесть и он уберёт свою задницу со стола. Но Кенана мой грозный взгляд не пронял. Напротив, он обнаглел настолько, что забрал из-под моего носа кружку с чаем и с удовольствием отхлебнул из неё добрую половину напитка.

Удивляться поведению друга не стал. Пододвинул к нему поближе тарелку с легкими закусками и продолжил работу с документацией.

- Ш чем вазбиваешься? - с набитым ртом поинтересовался друг и я прыснул от смеха. Вот, вроде, взрослый мужик, а ведёт себя как дитя малое.

- Прожуй сначала, а потом говори. - менторским тоном заявил я, хотя у самого рот расплывался в улыбке. - Свожу годовые доходы и расходы поместья. Твоя идея с разведением лошадей оказалась весьма прибыльной. В сравнении с прошлым годом, доходы выросли в два раза. И это с учётом всех затрат на приобретение жеребцов и строительство конюшни.

- Ты же меня знаешь. Все мои идеи выстреливают без осечек. - тут же похвалил сам себя Кенан и нацепил на лицо самодовольное выражение. На павлина стал похож. Только хвоста не хватает.

- С удовольствием присоединился бы к твоему бахвальству, однако, смею напомнить, что проблема с моей парной связью всё ещё не решена.

Я совсем не считал Кенана виноватым в том, что не чувствую полной связи с невестой. Но не мог упустить шанса уколоть друга в промахе с порталом.

- Радуйся, что у тебя, в принципе, есть наречённая. Не гневи богов, мой друг. Иначе, отберут они у тебя Викторию за то, что не ценишь её.

- Так не открывай портал и всё будет в порядке. - завёл я старую песню, прекрасно зная, что раздражаю этим Кенана.

- Брось. С порталами проблем не бывает. Они стабильны. Да и я профессионал своего дела. Ничего твоей невесте не сделается. - беспечно махнул на меня рукой друг, но отчего-то нахмурился. - Тебе бы о другом думать.

- Это о чём же? - настороженно поинтересовался я, отмечая про себя, что не хочу слышать ответ.

- В городе болтают. Наречённую нашёл, предложение сделал, а со свадьбой тянешь. Вы ж два года уже помолвлены. - Кенан вздохнул. Причину моей нерешительности понимал, но, как заместитель градоначальника, не мог себе позволить не указать мне на ошибку. Всё правильно делал, хоть и не нравилось ему это. - Не принято у нас так с истинными парами поступать. Доверие к тебе у горожан падает.

- Знаю. -только и сказал я. Ответить было нечем.

- Женился бы ты. Лучше Виктории всё равно не найдешь. Золотая нить вас связала, а значит, другой наречённой для тебя больше нет.

- Знаю. - повторил я, а у самого внутри всё перевернулось от фразы "другой больше нет".

Что же со мной не так?

С тех пор как Вика узнала, что Кенан может открывать порталы в иные миры, спокойствие мне только снилось. Невеста изводила меня разговорами, стараясь убедить, что рядом с близкими ей будет гораздо спокойнее. И раз уж это измерение я покидать не намеревался, она с удовольствием переместит родственников сюда.

По правде говоря, мне и самому хочется, чтоб Вика чувствовала себя свободнее. Но я никак не могу отделаться от мысли, что с порталами что-то не так. И это не просто интуиция, а совокупность нескольких факторов.

- Я знаю о чём ты думаешь. - тихо сказала невеста и подошла ближе.

Виктория прижалась грудью к моей спине и обняла руками за плечи. На несколько мгновений я расслабился. Полностью беспокойство не отпустило, но близость наречённой действовала на меня благоприятным образом.

- От своих планов не отступлю, не проси. Я очень соскучилась по маме и сестре. Не хочу, чтоб они считали меня мёртвой.- давила на жалость эта бессовестная женщина. Она почти получила что хотела, но следующей фразой свела на нет собственные усилия, - Интересно, какую фотографию выбрала Мирослава для моей надгробной плиты?

- Прекрати! - рявкнул я и вырвался из объятий невесты. - Ты сама вбила себе всю эту чушь в голову. Твои родственники может и не вспоминают о тебе вовсе, а ты рвёшься на сомнительную прогулку по порталам. - огрызнулся я и почувствовал как новая волна негодования захлестывает меня с головой.

А ведь присутствие Виктории должно помогать бороться с негативными эмоциями. Чёртовы порталы исказили даже это. Не представляю что буду чувствовать, если повторный переход через них изменит в невесте ещё хоть что-то.

Виктория подняла на меня глаза, полные слёз. Я мысленно чертыхнулся и попытался обнять девушку, желая загладить вину. Но непокорная невеста быстрым шагом направилась к выходу, потянулась к дверной ручке и остановилась.

Я сверлил спину Вики настороженным взглядом. А она повернулась ко мне лицом и сверкнула недобрым взглядом.

- Твой друг уверял, что это безопасно. Да ты и сам это знаешь. Разве не ты перенёс меня через этот самый портал? Не ты просил храмовников отыскать меня в книге судьбы?- кричала невеста. - Что изменилось с тех пор? Для обретения собственного счастья ты годы потратил на поиски. - Я никуда не исчезну. - тон Виктории немного смягчился, но она по-прежнему смотрела на меня исподлобья. - Заберу свою семью и сразу же вернусь обратно. Тебе нечего бояться. Я останусь с тобой.

- Я не...,- хотел было возразить, что ничего не боюсь, но умолк на полуслове. Потому что действительно боялся. Сам себе не хотел признаваться в этом, но от правды не убежать. - Наша с тобой связь слишком слабая для того, чтоб мы могли позволить себе такие риски. - прохрипел я и с силой сжал кулаки.

Мне хотелось перестать чувствовать это иррациональное беспокойство. Необходимо было вдохнуть полной грудью, медленно выдохнуть и успокоиться. Но воздух застрял в глотке. И я впал в панику от мысли, что не смогу помочь Виктории, если с ней что-то случится. Потому что просто не почувствую подвоха из-за слабой связующей нити.

- Сила магической связи никак не влияет на мои чувства. Я люблю тебя не потому, что мы связаны какими-то божественными золотыми нитями, - на этих словах Вика демонстративно закатила глаза, на что я усмехнулся. Упрямая. - я люблю тебя, потому что ты замечательный человек и самый лучший мужчина в любом из измерений.

Я в несколько шагов оказался возле Виктории. Прижал её податливое тело к двери и впился в пухлые губы жадным поцелуем. Я пил её тихие стоны, врывался своим языком глубже ей в рот, сминал девичье платье в руках и никак не мог насытиться. Мне не хватало полноты ощущений. Меня терзали тысячи сомнений и при этом, я был бесконечно уверен а том, что Виктория для меня та самая. И пусть она не верила в существование золотых нитей, связывающих две души, я эту нить видел отчетливо.

- Ничего не изменится. Я тебе обещаю. - прошептала, между поцелуями, наречённая и принялась стаскивать с меня камзол.

Дважды просить не пришлось. Я целиком принадлежал этой женщине.

______________________________________
От автора: предвкушаю полёт тапочек - -

Как же она появилась? Ах, да, служанку принёс Аспид. Ир посылал его в восточные земли, чтобы найти пути воздействия на местных правителей. План уже был отработан на ближайших соседях. Вначале Аспид летел ночью, разведывая местность. Ир наблюдал за его передвижениями, войдя в сознание чудовища. Корректировал полёт и действия. Потом применял практику переноса своего тела в заранее присмотренную местность. Аспид ждал наготове. Переговоры с правителем страны обычно заканчивались положительно в пользу Ира, ибо спорить с человеком, повелевающим чудищем - занятие опасное. Диктовать свои условия Иру было не просто лишь вначале, затем слава грозного мага летела впереди него.

Раньше он набирал слуг в окрестных горах: служанок добровольно раз в год поставляли жители ближайших долин. Однажды организованный бунт был подавлен смертельным оружием — Аспидом. Всё было налажено, пока не появилась та смертная - русоволосая воительница с чёрными, как у его матери, глазами. Её отважная попытка спасти мужа привела их обоих к смерти. Тот случай заставил Ира отказаться от принудительного набора слуг в ближайших горах.

Не знающие местного языка служанки оказались ещё удобнее. Покладистый характер восточных девушек избавлял от необходимости их ежегодной смены, поэтому одна служанка жила у него много лет, а другая появлялась на смену лишь для помощи уже немолодой женщине. Теперь забирать девушек приходилось издалека, зато не часто. Это гарантировало и отсутствие возмущения их земляков. Ир научился подчинять своим интересам целые страны, а при несоблюдении условий соглашения полагалась кара. Отдать молодую девушку вместо наказания целого народа казалось правителю любой страны выгодной идеей. Единственным неудобством являлось перемещение невольниц к его убежищу. Сам он переносился с помощью использования тайных знаний, но Аспид летел сам и нёс клетку с заключенной в ней девушкой. Не все красотки отличались отменным здоровьем: некоторые погибали в пути. Тогда приходилось заново искать жертву.

Эта последняя прибыла почти мёртвой. Дыхание еле ощущалось. Пришлось истратить на неё несколько бесценных капель мёртвой и живой воды. Ир не пожалел потом об этом: её сноровка, добродушие и спокойный нрав с лихвой окупали трату ценного зелья. Много лет она беспрекословно выполняла всю работу, ни разу не выразив недовольства.

На улице шёл дождь. Снаружи капли шуршали по листьям, создавая иллюзию безмятежности. Стекая в ручейки, они слегка журчали между камней, соединяясь в ручей. Ир сидел в плетёном кресле, и, прищурив глаза, наблюдал, как служанка ловко накрывает стол к обеду. Ему доставляло огромное удовольствие наблюдать за действиями других людей, особенно когда они делали что-то с душой или в порыве радости. Тогда неведомая сильная энергия словно вливалась в него извне, будоражила нервы, заставляя кровь быстрее бежать по сосудам, наполняя их жизнью.

«Кто знает, может ещё несколько дней её не будет, что же теперь делать?», - Лада успокоилась, слёзы почти высохли. Сердечко забилось ровнее. Она решила, что не будет обращать внимание на смех того, кто не может оценить важность открывшейся у неё чудесной способности. Умиле она больше никогда ничего не расскажет, чтобы не показаться смешной. Девочка встала, отряхнула подол своего расшитого красными нитками сарафана от налипших сухих травинок. Вытерла щёки тыльной стороной ладошек. Погладила веточки любимой яблони, словно поблагодарила подружку за дельный совет, и отправилась к артельной мастерской на другой край поселения. Там работал отец. Он был рубленником, и вместе с другими мастерами возводил деревянные постройки.

По дороге девочка много размышляла о своём необычном дне. Осознание произошедшего с ней пришло не сразу. У неё же получилось! Получилось перенестись в задуманное до подробностей место. Почему же тогда там не было никакой жар-птицы? Даже намёка не было на её присутствие. И этот мальчик… Страшная угроза, громким рёвом доносящаяся откуда-то сверху. Что-то непонятное и таинственное было в этом полумираже-полусне. Но ведь это был не сон! Это было на самом деле. Или всё же она уснула? Лада шла в сомнениях.

Отец с братом ещё с утра ушли в мастерскую. Лада дошла туда, перебирая в уме нужные слова для вопроса. Под навесом работал отец, вырезая деревянную фигурку лошади для украшения на крышу. Приятно пахло свежими стружками и смолой. Брата не было, ушёл куда-то. Отец широко улыбнулся дочке и пригласил посмотреть на получившуюся фигурку:

- Что тревожит тебя сегодня, моя красавица? Опять что-то придумала?

- Я хотела тебя спросить об одном важном сне, - Лада остановилась, и через мгновенье продолжила. - Как ты думаешь, возможно ли так, чтобы человек как будто спал, но не спал? Смог бы он перенестись в другое место, пока спал? А потом вернуться?

- Что-то ты загадками говоришь. Приснилось что-то загадочное? – отец снова склонился над деревянной фигуркой. - Это тебе к деду сходить надо. Он у нас мастер сны разгадывать. Посмотри: ладная лошадка получилась?

Девочка кивнула и улыбнулась. Отец не смог ей помочь, да и она не могла рассказать ему всего. Он был увлечён созерцанием получившейся деревянной лошадки, и вряд ли мог ответить больше. Лада уже и сама начала сомневаться в том, что произошло. Надо поговорить с человеком более опытным. С тем, кто всегда внимательно относился ко всем её затеям и выслушивал часто сбивчивую от волнения речь. Конечно с дедушкой! Солнышко было ещё высоко, хотя и прошло своё верхнее положение на небе в эту пору. Ничего, она успеет до заката вернуться домой, ведь недаром отец звал её «пеструшкой» - юркой полевой мышкой. Девочка улыбнулась своим мыслям. Настроение сразу улучшилось, а ведь главное в дорогу – хороший настрой!

Лада, как мама и другие женщины, летом умывалась росой. Роса удивительно действует на тело, даря здоровье и гибкость. Сегодня никого нет дома, и Лада решила в росе искупаться. На своей полянке в саду у любимой яблоньки она разделась и легла на траву, а затем перекатилась несколько раз. Холодные капли бодрили тело. От наполняющей душу радости хотелось петь и смеяться. Девочка оделась и ещё походила по саду, наблюдая за птицами и разглядывая бриллиантовые капельки на траве и деревьях, а потом вернулась в дом. Запах свежеиспечённого хлеба чувствовался уже в сенях. Лада достала из печи румяные караваи, взяла чашку тёплого молока и кисточку из чистых гусиных перьев. Смазала молоком корочки горячих хлебов сверху и завернула их в льняные рушники: пусть немного полежат, чуть поостынут, «подышат». Солнце уже поднялось, и со стороны лугов слышались стройные заливистые напевы женских голосов. Скоро идти к косарям, нести им хлебы.

Лада подошла к своей яблоньке, прилегла на траву и стала смотреть на небо. Чем дольше она лежала, тем больше её мысли уносились вдаль к далёким местам, где растут невиданные цветы и деревья, где гуляет жар-птица, и река падает с утёса водопадом.
«Вот ведь, опять она ни о чём больше думать не может!» - воскликнула девочка самой себе и стала собираться.

-  Не пожар ли случился?

Лада рассказала ему о своей находке на чердаке. Улыбка слетела с дедушкиного лица, и он, не торопясь, присел. Помолчал немного, обдумывая слова, и начал свой рассказ.

Когда дедушка был совсем ещё маленьким, его отец, как и ещё несколько поселян, по совету старейшин отправились в далёкий поход. И никто из этого похода не вернулся. Его родители любили друг друга, и мать не верила в смерть мужа. Она была твёрдо убеждена, что он жив, но что-то с ним точно случилось. Часто его мама стала уходить в лесочек на краю поселения, а он не понимал её влечения к уединению и скучал. По вечерам, укладывая спать сына, она рассказывала ему удивительные истории, словно сказки. Рукодельничать его мама была мастерица, и однажды показала выполненную работу — тот рушник с жар-птицей. Таких птиц он ранее не встречал, но мама сказала, что видела их. За день до своего исчезновения она принесла из леса букет незнакомых цветов, источавших сильный приятный аромат. Этот букет так и остался стоять на столе, а мама пропала. Ему, ещё маленькому, показался странным этот букет, ведь мама не любила срезанные цветы и его учила не рвать, не губить их. Когда дедушка вырос, он много странствовал, искал маму. Вернувшись ни с чем на родину, дедушка поселился на заимке, вдали от всех. Стал нелюдим, редко выходил к людям, переживая потерю. Вот и вся история.
Лада слушала внимательно, и на глаза наворачивались слёзы. Жаль было дедушку и его родителей, понятными становились его рассказы о путешествиях в далёкие края, а также недосказанность историй. Больно рассказывать о потере близких, даже если она произошла совсем давно.