Здравствуйте дорогие подписчики! Как и обещал, публикую первую главу своей повести. Желаю приятного прочтения!
Трескучие морозы пришли на землю Тучинского княжества, что спряталось в глухих лесах на северо-востоке Руси, ближе к Большому камню*, нежели к Москве. В деревне Белая, которая находится в стороне от большого тракта между городами Тучинск и Кедровск, весь люд сидел по домам и целыми днями топил печи. Дым из труб уходил высоко в небо столбом. В деревне стояла гробовая тишина, собаки, свернувшись клубком, лежали в своих будках, а если кто-то чужой случайно проходил мимо хозяйского забора, похрустывая снегом под ногами, то эти сторожа вместо заливистого страшного лая, даже не вылезая на улицу, лениво тявкали один-два раза ⸻ и снова тишина.
Куры во главе с петухом в такие морозы целыми днями сидят на насесте. Перья нахохлили, стараясь сохранить тепло, и от этого кажутся более крупными, чем на самом деле. Спрыгивают на землю только тогда, когда хозяйка принесёт пшеницу и просо. Куры быстро поклюют зерно, да назад на свои уже остывшие места. Кошку из дома не выгонишь, целый день лежит, свернувшись клубком, на своём облюбованном месте.
Детишки с полатей на печке не слазят, шушукаются, придумывают разные игры ⸻ и всё, лёжа. А если надо куда-то, толи по нужде в сени, толи за стол потрапезничать, кто пошустрей, тот первым и наденет одни единственные пимы на всю ораву. Остальные детки босыми ножками по холодному земляному полу шлёпают к столу и, усевшись на скамью, поджимают ноги под себя, так и согреваются.
Вся тяжесть быта ложится на взрослых.
В крайнем доме деревни целый день суетится молодая хозяйка ⸻ Евдокия, двадцати семи лет от роду. Всё на ней, печь надо топить, собакам дать хоть по куску хлеба, раз мяса нет, двух коз подоить и покормить. Но всё это мелочи, а вот чем кормить четверых малых детей ⸻ это та ещё беда, когда в доме с едой проблема. И сердце сжимается от просьбы младшей дочери Таички среди ночи:
Вся надежда в такие тяжёлые дни только на мужа,⸻ Федота, он уже второй день не возвращается с охоты.
Как только начало сереть небо, охотник поднялся с тёплых ещё брёвен, что лежали на уже потухших углях большого костра. Достал из заплечного мешка кусок замёрзшего хлеба, разгрыз его, надел лыжи и пошёл широким шагом на поиск крупной добычи. В случае удачи, семья будет сыта целый месяц, а зная способности жены, может и полтора. Тогда Федоту можно спокойно охотиться на белку, соболя, волка, лису, а если повезёт ⸻ берлогу медведя найти, тогда одной шкурой можно будет подать годовой заплатить старосте на Рождество.
Федот, ⸻ наш герой, выше среднего роста, тридцати лет от роду, крепкого телосложения, с небольшой, но очень густой бородой, закрывающей лицо до глаз.
Одевался он основательно, потому что всю зиму проводил в лесу, и заночевать под большой сосной на тёплых брёвнах для Федота было обычным делом.
Нательное бельё из плотного льняного полотна, хоть всё в заплатах, но свою задачу выполняло, ⸻ сохраняло тепло и собирало пот. Вязаные штаны и свитер из собачьей шерсти надёжно защищали от мороза. На ногах унты ⸻ работы северных мастеров, иногда приезжающих на ярмарку в Тучинск. Унты сшиты из двух мехов: наружный слой из оленьего, а внутренний из собачьего. Подошва унт трёхслойная, первый ⸻ кожа моржа в палец толщиной, второй ⸻ береста, третий ⸻ войлок. Светлый овчинный тулуп до щиколоток с огромным воротником, если поднять, то закрывал всю голову. Рукавицы из овчины обшиты брезентом, чтобы дольше носились и не промокали. Картину завершала шапка-треух из волчьей шкуры.
Федот на охоту в тайгу стал ходить с отцом с восьми лет, и всегда отец Елисей учил его брать с собой полный комплект оружия. Большой лук, который наш герой сделал сам из корня крепкого дерева. Федот с уверенностью одной стрелой, мог убить кабана трёхлетку точным попаданием в сердце с расстояния сто двадцать шагов. А ведь у этого зверя и кожа твёрдая, и сало на два-три пальца толщиной, и рёбра крепкие. Обязательно нужно брать копьё охотничье. Древко длинное, наконечник из калёной стали, заточенный с двух сторон.
«Такое копьё однажды спасёт тебе жизнь при встрече с взрослым медведем», наставлял отец.
Охотничий топорик ⸻ незаменимая вещь в лесу, где дерево срубить на костёр, добить ли раненого зверя, чтоб тот не мучился, поможет, да и при встрече с плохим человеком лишним не будет. Нож охотничий всегда был за правым голенищем сапога ⸻ летом, унта ⸻ зимой. Всегда сбоку висел колчан со стрелами.
Прежде чем сделать свою первую хорошую стрелу, Федот штук сто испортил. Ведь надо выбрать правильное дерево, правильно наколоть заготовок, высушить их, правильно отстрогать, правильно перья приладить к древку, правильно наконечник закрепить. И вот когда, охотник научится бить сорок стрелой в полёте, тогда он и сможет приносить семье благо ⸻ мясо и шкуры.
Волки, когда ищут себе пищу, бегают челноком по лесу, так и Федот уже который час рыскал на лыжах в поисках кабана, оленя или лося. Холодное солнце стояло в зените, от снежных бликов болели глаза, и их приходилось щурить, да шапку надвигать пониже на лоб, чтобы волоски волчьи защищали их от солнца.
И вот, выйдя на очередную поляну, охотник остановился передохнуть, сплюнул собравшуюся густую слюну изо рта, и она, не долетев до снега, издала лёгкий щелчок-треск.
«Крепкий мороз!», подумал Федот. Передохнув немного, наш герой направился к кустам орешника и зарослям рябины ⸻ это любимое зимнее лакомство крупных травоядных. Подойдя ближе, он увидел множество свежих следов оленьего стада. Сердце учащённо забилось, наконец-то удача улыбнулась Федоту. Быстро сориентировавшись, откуда пришли животные и куда они ушли, охотник прибавил ходу, да так, что скоро почувствовал сырость на спине и подмышками. И вдруг, впереди между деревьями, шагов за сто пятьдесят, мелькнули спины и рога долгожданной добычи. Остановившись, сняв рукавицу, обмуслякав во рту палец, Федот определил направление ветра, хоть и небольшой, он всё же был.
Охотник стал обходить стадо большой полу-дугой для выхода на подветренную сторону, чтобы не учуяли олени запах человека, да и любой звук будет сноситься от зверя в сторону. Обогнув стадо большим полукольцом с версту, Федот встал за огромной сосной, сбросил на снег рукавицы, снял лук, воткнул рядом копьё, достал стрелу и, мысленно попросив у бога удачи, стал ждать. Стадо приближалось, сначала послышался хруст ломаемых веток, затем появились и сами олени. Первым шёл вожак, настолько красивый, что Федот не стал в него стрелять. Пропустил он и самок с годовалыми оленятами. А вот и то, что нужно ⸻ трёхлетний бычок. И мяса много, и привкуса нет ещё, как у взрослых самцов. Наш герой положил стрелу на тетиву, натянул и прицелился, задержал дыхание и спустил её, кода телёнок только показался из-за дерева. Расстояние было небольшим, шагов сорок-пятьдесят.
«Должно всё получиться», – промелькнуло в голове у Федота. Но пока стрела летела, стремительно приближаясь к цели, раздался громкий резкий звук, наверное, старое дерево треснуло от сильного мороза. Олешек дёрнулся было от испуга вперёд, и стрела вместо сердца под левой лопаткой вонзилась в заднюю ногу. Молодой телёнок присел на ноги от дикой боли, а Федот, схватив рукавицы и копьё, бросился к раненному животному.
Испуганное стадо понеслось прочь от опасности, ломая своими рогами нижние ветки деревьев.
Раненый бычок довольно резво поднялся и шустро припустил на трёх ногах прочь от охотника, вслед за своими сородичами.
Федот только рот от увиденного открыл, а подойдя на место, где находился подранок, отметил малое количество крови на снегу, и понял, что стрела не задела большие кровеносные сосуды.
Этот шанс Федот не мог упустить и быстро пошёл по окровавленному следу. Шагов через сто впереди он увидел лежавшего в снегу того самого бычка. Ещё немного приблизившись, охотник достал лук из-за спины, но раненый телёнок, как будто поняв замысел преследователя, поднялся и, прихрамывая, побежал прочь.
И так повторялось каждый раз, как только Федот пытался приблизиться к нему на расстояние полёта стрелы.
Подранок уводил охотника всё дальше и дальше в глухую тайгу.
Так по следам олешка, наш герой вышел к большой поляне, на краю которой стояла маленькая избушка, явно не жилая уже который год.
«Наверное, зимовье охотников», – подумал про себя Федот.
Уже темнело, пора было думать о ночлеге, раненный оленёнок тоже ночью будет отдыхать.
Федот решил осмотреть избушку, всё лучше, чем спать на свежем воздухе. Подойдя к двери, он снял лыжи, поставил их и копьё справа от входа, толкнул дверь, но та не открылась, ⸻ похоже изнутри заперта. Навалившись могучим плечом, Федот услышал треск ломаемого засова, и дверь широко распахнулась. Перешагнув через ступеньку и порог, вошёл в маленькие сенцы и едва рассмотрел, что в них –⸻ запас колотых дров на зиму, бересты целый ворох, лопаты, кирки, ржавые тазы, и всё по паре, а так же два больших сита, которыми бабы муку просеивают, только ячейка крупнее, да корыто дырявое от времени. В потолке зияла дыра, сквозь которую виднелись луна и звёзды. Открыв дверь в саму избушку, Федот почувствовал запах затхлого помещения с примесью тухлятины. В помещении практически ничего не было видно и он, вернувшись в сенцы, взял таз, побольше бересты, достал из заплечного мешка пучок сухого мха, а из нагрудного внутреннего кармана тулупа огниво. Ловко высек мощную искру и разжёг в тазу маленький костёр.
Неся перед собой таз, Федот зашёл в комнату и остолбенел от увиденного.
Наш герой был не робкого десятка, три года ходил в походы на степняков, где насмотрелся на кровь и смерть, но то, что он увидел в помещении, скорее относится к страшной сказке, которой хорошо пугать непослушного ребёнка на ночь, чтобы скорее уснул.
В левом ближнем углу вдоль стены стоял стол, за ним скамья, на которой сидел человеческий скелет в истлевшей одежде. В левом дальнем углу стояла полуразвалившаяся печь. Посередине избы на земляном полу лежал второй скелет, тоже в старой рваной одежде, а между рёбер, в районе, где когда-то было сердце, торчала ручка охотничьего ножа.
Окинув взглядом всё помещение и оценив обстановку, Федот понял, что здесь была драка. Тяжёлый стол, сделанный из половинок брёвен, стоит неровно относительно скамьи, табуретка валяется, а осколки на полу ⸻ явно от глиняной тарелки. А вот на столе около сидячего скелета второй нож, наверное, лежащий на полу с кинжалом в груди, успел тяжело ранить в живот сидящего на скамье, и тот истёк кровью.
Не захотел Федот ночевать в таком жутком месте. Вынес в сени затухающий костерок в тазу, набрал сухой бересты, дров, мха и отошёл от зимовья шагов на пять-шесть, расчистил место от снега под костёр, разжёг его и при свете пламени стал рубить ближайшую сосну. Завалив дерево, очистил ствол от веток, перерубил на две части и стал ждать, когда огонь станет затухать, чтобы устроить себе тёплое ночное ложе.
Достал из мешка последнюю краюху замерзшего хлеба, а из кармана тулупа – луковицу и, подогрев на костре хлеб, с удовольствием всё съел.
Подкрепившись, наш герой стал готовиться ко сну. Спал Федот всегда чутко, война приучила. Были случаи, когда степняки вырезали весь лагерь безмятежно спящих русских ратников. И старые воины, крепко колотили заснувших на часах молодых дружинников, объясняя, что из-за них могут погибнуть все. А в лесу главное, чтоб снег был хрустящим, тогда Федот во сне услышит подкрадывающегося волка или кабана, не говоря уже о медведе-шатуне.
Проснулся он задолго до рассвета, быстро принеся из сенцев сухих дров и бересты, разжёг костёр, согрелся, а как только небо начало сереть, встал на лыжи, взял своё оружие и пошёл по следу раненного олешки.
Пройдя по лесу не более версты, охотник услышал впереди тревожные звуки. Подойдя ближе шагов на сто, в сумерках леса увидел картину, от которой зубы заскрипели сами по себе.
Небольшая стая волков, особей семь-десять, рвали тушу оленя, которую
Федот уже считал своей законной добычей.
Ни секунды не раздумывая, охотник воткнул копьё в снег, скинул рукавицы, снял лук, достал стрелу и, выбрав самого крупного зверя, ⸻скорее всего вожака, ⸻ выпустил стрелу, и тут же ещё две.
Вожак и ещё один самец завертелись, пытаясь перекусить стрелы, завалились на бок и стали затихать, продолжая сучить лапами по воздуху, как будто убегая от самой смерти, но та всё-таки оказалась быстрее жертв.
Третья стрела прошла мимо цели, и остальные волки, поняв, откуда угрожает опасность, бросили добычу и прыжками убежали вглубь леса, забыв про своих двух товарищей, умирающих на снегу.
Осмотрев останки оленя, Федот несколько успокоился, туша, что лежала на снегу была почти целой.
Наш герой начал быстро отделять мясо от костей и шкуры, пока оно оставалось тёплым. Пришлось работать в рукавицах, так как голые пальцы в крови оленя, быстро замерзали на морозном воздухе.
Срезав всё мясо с туши, и набив им полный мешок, он завернул оставшиеся кости и голову в оленью шкуру и подвесил на крепкую ветку на верёвке, которую всегда носил с собой. Он был уверен, что вернётся за останками оленя спустя два-три дня.
На снегу остались лежать замерзающие на морозе кишки и копыта.
Содрав шкуры с обоих волков, ⸻ неплохая компенсация за съеденное мясо, ⸻ Федот потащил добычу назад к избушке. Вернувшись, он первым делом развёл большой костёр и, дождавшись хороших углей, изжарил добрый кусок оленины.
Наелся так, что сразу потянуло в сон и, положив на угли те же два здоровых бревна, что согревали его ночью, лёг и моментально заснул. Сон был короткий, но очень глубокий, даже приснились эти два скелета, что остались лежать в избушке. А когда Федот проснулся, он уже знал, что делать.
Взяв одну волчью шкуру, разогрел её над углями, чтоб помягче была, пошёл в избушку и уложил в неё все косточки грешников. Затем с помощью кирки и лопаты выдолбил небольшую могилку, в шагах десяти от домика. Закопав останки, Федот срубил тонкую берёзку, куском верёвки привязал перекладину, воткнул получившийся крест в могильный холмик и прочитал молитву.
«Ну вот, теперь всё по канонам божьим, а с душами их пускай на небесах ангелы разбираются», подумал про себя Федот.
Вернувшись в избушку, наш герой собрал весь инструмент и отнёс в лес шагов на двадцать-тридцать, чтобы весной не бросался в глаза.
Копка промёрзшей земли, то ещё не благодарное занятие и Федот даже не заметил, как пролетел короткий зимний день. Смеркалось, охотник развёл большой костёр и приготовил два куска мяса, один сейчас съесть, а второй ⸻ поутру, чтобы зря не тратить время на готовку еды.
И что-то, толкнуло его сходить в избушку и ещё раз, всё внимательно осмотреть, вдруг, ещё что-то ценное попадётся кроме инструмента. В комнате было темно, и Федот разжёг маленький костерок в глиняной тарелке. Он ещё раз начал внимательно осматривать помещение, но кроме двух ножей грешников, забытых самим охотником на столе, ничего больше не нашёл, хотя осмотрел каждый уголок. Уже собираясь уходить, его взгляд случайно наткнулся на полуразвалившуюся печь. Осмотрев топку, Федот увидел там только холодные угли вперемешку с мышиным помётом. А чтобы заглянуть в зольник, пришлось встать на колени и почти лечь грудью на земляной пол. Ему показалось, там внутри, что-то есть. Взяв в руку горящую бересту и сунув её в нижний отдел печки, Федот рассмотрел глиняный горшок, наполовину засыпанный золой. Вытащив находку из печи, наш герой почувствовал приличную тяжесть в руках и понял, что горшочек-то не пустой, а пока нёс его к столу, в голове пролетело с десяток мыслей по поводу содержимого.
«Может там гвозди или наконечники для стрел, а может я клад нашёл? Это, наверное, два грешника отблагодарили за то, что предал земле их останки и всё сделал по-христиански», пронеслось у охотника в голове.
Добавив в затухающий костерок ещё бересты и щепок, Федот развязал плотную тряпицу на горловине горшка и высыпал содержимое на стол.
С глухим стуком посыпались тяжёлые куски металла разной величины, от горошины до яблока. В тусклом свете горящей бересты наш герой рассмотрел в этих кусках золото, самой высокой пробы ⸻ самородки. У него спёрло дыхание, застучало в висках. Такого богатства он никогда не видел.
Федот сел на скамью и долго смотрел на кучку золотых самородков, ничего не соображая и не в силах что-либо делать. Уже и костерок в тарелке давно погас, а он всё сидел и смотрел в темноту. Но рано или поздно всё заканчивается, закончилось и оцепенение Федота. Он снова разжёг костерок в тарелке, отобрал с десяток небольших самородков, завернул в волчью шкуру, остальное золото сложил обратно в горшок и решил закопать в могилке с грешниками.
Земля второй раз копалась довольно легко, вытащив шкуру с останками, углубил могилку примерно на высоту горшка. Всё сложил обратно, закопал и пошёл к костру отдыхать перед дальней дорогой.
Если прошлой ночью он мало спал, то этой не сомкнул глаз вообще. Мысли роились в голове, как пчёлы в солнечную погоду. Первое, к чему Федот пришёл ⸻ это то, что два горемыки убили друг друга из-за золота. Значит, ни одна душа на этом свете не должна узнать про его находку. Единственное исключение ⸻ жена Евдокия, ей можно всё рассказать и договориться, что людям говорить насчёт неожиданно появившегося достатка. Ведь хочется сразу всего накупить. Во-первых, это конь с телегой и санями. Обязательно надо купить плуг и борону, тогда можно распахать больше земли и засеять её овсом, рожью и репой. Дети как оборванцы ходят. Обязательно надо каждому справить по паре зимней обувки и полушубку овчинному, да на осень сапоги нужны добрые, непромокаемые, крышу на доме, сколько Федот мечтал перекрыть досками просмолёнными, как у старосты деревенского, а не перекалывать новым дёрном каждые два-три года.
Ещё нашего героя мучил вопрос ⸻ откуда взялось здесь в лесной глуши такое качественное золото? Если бы это были монеты, то ясно, эти двое ограбили кого-то, а потом не сумели поделить деньги, подрались и поубивали друг друга. Но тут другое дело, наличие в избе лопат, кирок, сит, тазов показывает на то, что где-то они нашли золотоносную жилу. Надо сюда вернуться летом, и всё вокруг облазить и обнюхать. Скорее всего, где-то здесь есть много золота.
В эту ночь, Федот много раз читал молитвы за то, что послал ему молодого олешку, который был лишь ранен и привёл охотника к этой избушке и к золоту.
С прекрасными мыслями о счастливом и сытом будущем своей семьи, наш герой уснул, на уже остывших брёвнах. Поэтому спал он не долго, проснулся затемно, замёрз, быстро развёл костёр, чтобы согреться и поесть горячего мяса.
Ещё даже не начало сереть небо, а Федот уже шёл на лыжах, неся на спине мяса пуда три и волчью шкуру с драгоценными самородками.
Дорога домой всегда кажется короче, нежели начальная, да к тому же голова была забита мыслями о неожиданно свалившемся богатстве. Много надо было теперь сделать и поступить так, чтобы не повторить участь тех убиенных.
Один вопрос он никак не мог решить в голове ⸻ как поменять золото на мелкие деньги, и сколько их можно получить за один самородок. Так в думах, наш герой вышел из леса уже в темноте.
Впереди на небольшом взгорке виднелась родная деревня. Осталось пройти версты полторы, из многих печных труб тянулись в небо столбы дыма.
Сначала залаяла одна собака на деревне, затем ещё три и ещё пять, и вот уже все местные собаки заливались звонким злым лаем на приближающегося Федота, но чуткое ухо охотника различало в этом хоре собачьих голосов два родных и радостных лая с подскуливанием. Это были его Дружок и Умка, а если они залаяли радостно, значит, Евдокия уже пошла баньку топить, и поставила ужин в печь греть, да хлеб достала из сундука. И Федот прибавил шагу с желанием быстрее приласкать любимых собак, дать им по доброму куску мороженого мяса, обнять жену, вдыхая запах её вкусно пахнущих волос. А главное, постараться не упасть, когда на отца полезут от радости все четверо детишек, и обязательно надо младшенькую доченьку Таичку взять на руки, иначе, она обязательно заплачет от обиды, что не может забраться на тятю, как трое старших братьев.
И когда весь этот «дурдом» затихнет, хозяин попариться в баньке, поест сытно, да горячего, а дети уснут на тёплых полатях, Федот всё как есть расскажет Евдокии и будут они вместе обдумывать, как лучше поступить, чтобы новая сытая жизнь не превратилась тогда в один миг в ад.
