Книги + Любовь

Банальная история.

Две международных знаменитости, которые вращаются в одних и тех же кругах и регулярно видят друг друга на расстоянии. Он — писатель, которому подонки помешали получить Нобелевскую премию и выжили из родной Германии в Швейцарию. Она — секс-символ и актриса, бежавшая от тех же подонков из Германии в США.

Их знакомят осенью 1937 года на пятом Венецианском кинофестивале, во время многолюдной вечеринки в отеле "Эксельсиор"...
...и спустя всего пару дней они уже вдвоём селятся в парижском отеле "Ланкастер" вблизи Триумфальной арки. После полутора месяцев, проведённых в объятиях друг друга, она улетает обратно в Штаты, он возвращается в свой коттедж на швейцарском берегу Лаго Маджоре и пишет ей первое большое письмо:

Сегодня ночью я достал из погреба в скале самую лучшую бутылку «Штайнбергер Кабинет» урожая 1911 года — из прусских казённых имений, элитное вино из отборного предзимнего винограда. С бутылкой и с собаками я спустился к озеру, взбаламученному и вспенившемуся; и перед собаками, и перед озером, и перед ветром, и перед Орионом я держал речь, состоявшую из считанных слов, — и тут собаки залаяли; они лаяли, а озеро накатило белый вал, поднялся ветер, и мы ощутили на себе его сильные порывы, Орион замерцал, словно брошь девы Марии, и бутылка, описав дугу, полетела сквозь ночь в воду, как приношение богам за то, что несколько лет назад они в этот день подарили мне тебя.
Может быть, она достанется там, внизу, сомам, которые будут перекатывать её своими мягкими губами, а может быть, окажется у убежища старой замшелой щуки огромного размера, или у норы форели, узкое тело которой усыпано красными пятнышками; она вырожденка, эта форель, ей хочется мечтать, сочинять рифмованные форельи стихи и снимать быстротечные форельи кинофильмы; а может быть, через много-много лет, когда рты наши будут давно забиты тёмной землёй, бутылка попадёт в бредень рыбака, который с удивлением вытащит её, поглядит на старую сургучную печать и сунет в боковой карман своей штормовки. А вечером, у себя дома, когда минестра уже съедена и на каменном столе у кипарисов появятся хлеб и козий сыр, он не торопясь поднимется, сходит за своим инструментом и собьёт печать с бутылки, зажав её между коленями. И вдруг ощутит аромат — золотисто-жёлтое вино начнёт лучиться и благоухать, оно запахнет осенью, пышной осенью рейнских равнин, грецкими орехами и солнцем, жизнью, нашей жизнью, любимая, это наши годы воспрянут, это наша давно прожитая жизнь снова явится на свет в этот предвечерний час, её дуновение, её эхо, — а незнакомый нам рыбак ничего не будет знать о том, что с такой нежностью коснулось его, он лишь переведёт дыхание, и помолчит, и выпьет...
Но поздним вечером, когда стемнеет, когда рыбак уже давно спит, из ночи, словно две тёмные стрелы, вылетят две бабочки, два смутных ночных павлиньих глаза — говорят, будто в них живут души давно умерших людей, испытавших когда-то счастье; они подлетят совсем близко, и всю ночь их будет не оторвать от края стакана, со дна которого ещё струится запах вина, всю ночь их тела будут подрагивать, и только утром они поднимутся и быстро улетят прочь; а рыбак, стоящий со своей снастью в дверях, с удивлением будет смотреть им вслед — ему никогда прежде не приходилось видеть в здешних местах таких бабочек. <...>

В декабре 1937-го она снова прилетает в Европу, они снова встречаются и живут в Париже возле Триумфальной арки, и он пишет:

Но что же мне делать в этом городе — он уставился на меня, стоглазый, он улыбается и машет рукой, и кивает: «А ты помнишь?» — или: «Разве это было не с тобой?» — он воздевает передо мной ладони и отталкивает руками, и нашёптывает тысячи слов, и весь вздрагивает и исполнен любви, и он уже не тот, что плачет и обжигает, и глаза мои горят, и руки мои пусты...
Этот город восстаёт против меня, швыряет меня туда-сюда, улицы болтают о тебе, и дома, и «Колизей», и «Максим» — сам я нигде не был, но они приходили ко мне, в мою комнату, они стоят передо мной и спрашивают, спрашивают...
Такого никогда не было. Я погиб. Меня погубила чёрная мерцающая подземная река, погубил звук скрипки над крышами домов, погубил серебристый воздух декабря, погубила тоска серого неба, ах, я погиб из-за тебя, сладчайшее сердце, мечта несравненной голубизны, свечение растекающегося над всеми лесами и долами чувства... <...>

Из Парижа они переезжают в курортный южный Антиб. Там в июле 1938-го он делает первые наброски новой книги.

Жить на несколько стран и на два континента, да ещё после того, как началась Вторая мировая война, оказалось невозможно. Они мучительно любили друг друга и так же мучительно расстались...
...но память о времени, когда их пара была одним целым, сохраняется в письмах — и в романе "Триумфальная арка".

Эрих Мария Ремарк начал его в Антибе и посвятил Марлен Дитрих, прототипу главной героини.

Именинница сказала, что позовет человек 5-10, посидим, послушаем музыку, а потом, кто в клуб, а кто спать (под фразой “а кто спать” Настя, конечно же, имела ввиду меня. Потому что я ворчала и говорила, что давайте недолго и не шумно, надо к семинарам готовиться)

День Х настал. В 6 вечера пришла сама Настя.

-Ого-го,Насть! Ты как дотащила этих два больших баула сама? И что там так весело звенит?- спросила я.

- Алкоголь, закуски ииии еще алкоголь- засмеялась Настя,- Эй, подруга, а где же мои поздравления, у меня день рождения, как никак?

-С днем рождения, девушка- огонь! Будь счастлива! Это тебе мой скромный подарок, держи-и протянула ей маленький сверток.

Настя быстро развернула его и завизжала

-Ух,ты! Это же та самая! Я очень ее хотела! Где ты ее нашла? Спасибо, Аль!

Это была мини-юбка. Однажды мы были в ТЦ и Настя увидела там эту “супер-секси-мини-юбк”, но не купила, не было ее размера. Мне удалось заказать ее в интернете и подарок готов.

-Я сегодня ее и надену. Это будет бомба! А ты, что, так и будешь в своем джинсовом комбезе и в футболке в полосочку? Аааааль, ну чесслово, еще косички сделай и здравствуй детский сад штаны на лямках.

Я вздохнула:

- Будешь приставать ко мне,я ведь и впрямь заплету косички и очки напялю, хоть три года их уже не ношу. Мне комфортно. И между прочим, футболка- то в обтяг, все по твоим заветам. Так, что иди уже переодевайся, юбка тебя ждет.

За полтора часа набежало 10 человек, еще через 30 минут нас было уже 20..Когда я сбилась со счета, вся квартира была забита людьми. Некоторых я знала по универу. Но большинство видела в первый раз.Теперь было понятно, зачем Настя притаранила столько алкоголя. Она зажигала в центре комнаты под какой- то сумасшедший движняк. Ну хоть ей было весело. И юбка ей очень идет, как будто в ней и родилась.

-Эй, девушка с хвостиком! Сегодня ты не собираешься падать?- услышала я голос сзади.

Развернувшись на пятках, я увидела Рому. Он стоял и улыбался.

-О! Красивые глаза! И ты здесь. Ой..- сказала я.

Рома засмеялся:

-Привет, незнакомка! Знаешь и у тебя глаза красивые. Какая интересная беседа у нас получается каждый раз, ты не находишь?

- Привет, Рома. Да, очень содержательная. Рада видеть тебя у себя дома.

-Вот как, это твое жилище, круто. Очень красивый фикус, какие у него руки классные, он у вас курит?

- Чтоо?

Я повернулась и увидела, что к маминому фикусу кто-то приделал руки, глаза и сигарету вставил.

- Мамин фикус! Она меня убьет за него. Рома, мне нужны твои руки, ноги, короче помоги спасти Федьку.

-Фикус твоей мамы зовут Федя? Он курит, когда ее нет дома? Да он бунтарь!- смеялся Рома.

- Ха-ха! Хватай Федьку с другой стороны и понесли, спрячем в моей спальне

-Я даже имени твоего не знаю, а уже в спальню? Федя, а дочь твоей хозяйки очень торопится.

-Не смешно, я Аля.

Так препираясь и обмениваясь шуточками, мы донесли Федьку ко мне в комнату.

-Аля ,Аля, это сокращенно от Алевтины что-ли? Или Альбины?- спросил Рома

-Нет, не угадал. Ни Алевтина, ни Альбина, Боже упаси. От Вали. Меня в честь бабушки назвали, но на имя Валя я никогда не отзывалась, не знаю почему, видимо.не очень нравилось мне это имя. Даже будучи в ползунках, без зубов и с лысой головой, я уже привередничала. А вот на Аля, Алька я отзывалась с удовольствием, так и повелось. Кстати, ты теперь знаешь две мои страшные тайны. Первая- это про мое имя. Вторая-это про то, что я была лысая и беззубая. Так, что теперь мне придется тебя убить- отчеканила я и стала тянуть руки к его шее.

Рома опешил. Смотрел на меня как-то странно. И молчал.

-Ром, я тебя напугала? Что-то случилось? Да, я знаю, что я шучу по-дурацки, прости. С тобой все хорошо?- протараторила я.

Рома подошёл поближе и сказал:

- Алька, птичка го-во- рун, отличается умом и сообразительностью. Ты милая, знаешь?-и хотел щелкнуть по носу.

Я зарделась и укусила его за палец.

-Ай!- воскликнул он, округлив от удивления глаза.

- А нечего меня по носу щелкать. Ишь, ты, первый день знакомы, а уже пальцы распускаешь, не порядок. Кстати, ты палец обработай. Я ядовитая. Если яд проникнет в кровь, то все, будешь моим на веки вечные, уууу- сказала я.

Мы смотрели друг на друга. А потом дружно расхохотались.

- У тебя уютная комната, Аль- сказал Рома.

-Спасибо, вообще-то, это гнездо. Мама зовет мою комнату “ Алькино гнездо”-улыбаясь ответила я.

- Так ты точно птичка! Первый раз нахожусь в гнезде!Удивительно.

- Видишь ли, мама меня так зовет с рождения, я когда родилась у меня был острый орлиный нос. Так и повелось, птичка и птичка. И ты теперь точно слишком многое обо мне знаешь, непорядок,- насупилась я.

- Так давай я тебе что-нибудь про себя расскажу, так будет честно?-спросил он.

Я сделала вид, что задумалась и выпалила:

- Да, давай. Расскажи-ка мне, Рома о себе, что-нибудь этакое.

- Тааак, я Рома, это от имени Роман, тут все просто. Я люблю книгу “Гордость и предубеждение” Джейн Остин. В восторге от фильма. Мечтаю завести себе кота. Я отлично готовлю. И в детстве бабушка называла меня Ромашкой.

Я стояла и по-моему, не моргая и не дыша смотрела на Рому.

-Слушай, а ты точно настоящий?-спросила я и подошла к нему, ткнула пальцем в плечо. Рома улыбался. Как он красиво улыбается! Стоп, вы это уже и так знаете.

- Знаешь,- продолжила я,- ты меня удивил. Первый раз вижу парня, который читал Джейн Остин, так еще и признался в этом. Я обожаю “Гордость и предубеждение и зомби”. Считаю, что эта версия прекрасна, хороша и просто зэ бэст. Ты смотрел?

-Хм, нет, как-то мимо меня прошло.

-Ты обязан посмотреть! Это же шедевр! Как на счет сейчас?-спросила я.

-Сейчас?-удивился он.

- Сейчас или никогда! Ну, так что? А ю рэди, Ромашка?

- Ай эм рэди, птичка! Давай смотреть!

Я расплылась в улыбке.

...а книга ещё не открыта ничьей из десниц,
заветно храня для избранника тайное имя...
читающий вспомнит грядущее, зная - отныне
он сможет найти это имя средь тысячи лиц.

под должной рукой оживёт судьбоносная ткань:
засветятся строки затейливой, чудною вязью -
сплетая две жизни в одну вдохновенною связью,
стирая меж ними пространства и времени грань.

страницы полны аромата весенних лугов,
и, кажется, тесно в их рамках простому сюжету -
где счастливы двое, в любви переплывшие Лету
и дальше ушедшие... к свету иных берегов.

возьми и прочти - для тебя предназначен рассказ.
не бойся поверить мгновенью, что в руки упало -
твори эту жизнь, сознавая, как времени мало
на то, чтобы сбыться истории... здесь и сейчас.

и ветер земных перемен вдруг подставит плечо,
подняв на крыло для любви обнажённую душу...
...и новое чувство сердечные слёзы осушит,
забившись в груди так неистово - и горячо.

(с) Ольга Сполохова

https://vk.com/zlatovlaskapoetry

Знаете, чем хорош октябрь? Ничем, ответите вы и будете правы. Не люблю осень.

Пятого октября у Насти день рождения. Раньше ей нравилось просто посидеть дома с парой девчонок, съесть кусок именинного торта и посмотреть какой-нибудь индийский фильм, где Шахрукх-Кхан поет, танцует и обаятельно улыбается. Настя рисовала нам красные точки на лбу, чтобы было, как положено. Я смеялась и говорила: “Если нажать на эту красную кнопку, то я выключусь”. Каждый Настин день рождения был веселым и заканчивался общими плясками актеров в телевизоре и нас в комнате под задорные индийские мотивы.

Но в этом году, на свое восемнадцатилетие Настя решила отказаться от своей традиции, точнее, она уже, как 2 года не смотрит индийские фильмы и не ест торты. Потому что цитирую:“Тот, кто ест торт, тот потом в штаны не влезает. А индийские фильмы- это прошлый век!”

Моя мама разрешила нам устроить вечеринку у нас дома. Она была рада, что мы с Настей снова дружим, что у меня вновь появилась подруга. Так, на радостях она решила, а почему бы и нет, ведь 18 лет один раз в жизни бывает. Да и мне мол полезно, может еще друзей себе заведу. Она дала одно единственное наставление:“Только чур фикус мой спьяну духами не поливать, чтобы пах вкусно. Да и в целом, квартиру не разгромите пожалуйста”.

Так с легкого согласия моей мамы, день рождения Насти решено было отмечать у меня.

Мы живем с мамой вдвоем. Витька год, как женился и обустраивает свое житие-бытие, правда пока съемное, но все же. У нас хоть и трехкомнатная, но небольшая квартирка. Она уютная. Уют я люблю. Мою комнату мама называет “Алькино гнездо” потому что я, как птичка хожу и что-то туда приношу, то пледик, то палочку для декора зеркала. Мама обожает светлые и теплые тона, поэтому вся квартира у нас в мягких пастельных тонах. Вся, кроме моей комнаты, ну, если можно так сказать. Потому что мне удалось отвоевать у мамы только одну стену из четырех. Три стены мягкие и нежные, а четвертая-черная. Я люблю черный цвет. О-бо-жаю. Я, как итальянцы считаю черный вне конкуренции, вне времени и просто “Elegantissimo!”. Не уверена, что такое слово существует в реальности, но мне кажется, что именно так по-итальянски будет элегантно. Наличие одной черной стены не делает комнату мрачной и готической что-ли. На кровати лежит красивый плюшевый, сиреневый плед. В углу желтое икеевское кресло(потому что оно ван лав) и если, кто не в курсе, то достаточно просто вбить в поисковую строку “желтое икеевское кресло” и вы будете лицезреть это прекрасное создание современности. Есть небольшое зеркало, которое я задекорировала веточками. Однажды возле дома на клумбе, я увидела упавшую ветку. Пошла, чтобы ее подобрать и за деревом увидела женщину, которая тоже собирала листочки и веточки. Увидев меня она вздохнула и с понимающим видом, кивая головой на ветку у меня в руках сказала “ Что, тоже ребенку поделку в детский сад надо делать?”.

Рядом с зеркалом висят фотографии: тут молодая мама, тут я мелкая, а здесь мы с Витькой рожи корчим, тут первое сентября с Настей и фотка с Сережкой и граблями.

Еще я люблю гирлянды, одна лежит у меня в вазе и красиво переливается серебристым светом. Другая висит на стене. Люблю лежать и смотреть на то, как они мигают и озаряют светом мою комнату.

За последний месяц, я смеялась и веселилась намного больше, чем за последние два года. А все благодаря Насте. Когда мы переехали в Питер. Я пришла в новую школу. Тяжело врываться в коллектив, который давно состоялся и все друг друга знают лет по 8-9. А тут появляюсь я и говорю “ Привет, я Аля” и улыбаюсь во все 32. А тебе в ответ: “Фу, что это за юбка на ней” или “Ты видела ее кеды”. А когда я начала учиться, то стало еще хуже. “Алька выскочка! Всезнайка несчастная!”. А я всего лишь училась, мне это нравилось, мне это давалось легко. Даже, когда я помогала одноклассникам, они все равно судачили обо мне и обзывали, хотя помощь принимали охотно. Мне было тяжело, если честно. Друзей здесь, я так и не завела. Старалась учиться и писать-писать-писать.

Есть у меня целая полка исписанных ежедневников и тетрадок. Так, что, если вы на улице или в кафе, увидите девушку с тетрадкой, ручкой в руках и кедах на ногах, то с вероятностью в 90% это буду я.

Месяц учебы прошел стремительно. Универ в котором я учусь, снаружи выглядит ничем не примечательным. Просто серое здание возле дороги. Но, когда ты попадаешь внутрь, то видишь красивые колонны и здоровенное окно-витраж в пол. Когда светит солнце(а, уж, поверьте и в Питере оно светит частенько) то холл и лестница внутри переливаются разноцветными красками. И это безумно красивое зрелище. А во всем остальном, данный ВУЗ не отличается от всех остальных. Аудитории, стулья, доски, преподаватели, толпы студентов. Кстати, преподы у нас классные. На занятиях мне безумно интересно. Я чувствую, что нахожусь там, где и должна. Чего не могу сказать о Насте. Она рассказывала мне о том, как ей нравится профессия журналиста, как она любит читать и повествовать. Но на деле, оказалось, что ей куда интереснее надеть юбчонку покороче и парней старшекурсников пообсуждать. Хотя, я думаю, что для журнала с колонкой “Как завоевать парня за 10 дней, используя только короткую юбку”, она была бы ценным сотрудником. Ведь писать про то, что тебе интересно, это здорово.

С Настей мы как будто стали дружить “заново”. У меня снова появилась подруга, которая не обзывала меня, не осуждала, а просто общалась, делилась секретами и была рядом. Я поняла, что мне ее очень не хватало. Иметь подругу- это очень круто!

Про Сережку, я не осмелилась спросить у нее. Я боялась услышать в ответ что-то такое, что услышать и узнать я совсем не готова. Я понимаю, прошло два года. И он скорее всего изменился. Да и тот факт, что общаться он со мной перестал никуда не денешь. Значит не так уж и важна была ему наша дружба. Но отпустить эти чувства влюбленности к нему, я почему-то не могла. Точнее, оно исчезло только один раз, за все это время. Тогда, когда я свалилась прямо в руки к Роме. Его я, кстати, за месяц учебы в универе не видела ни разу. Говорят, что старшаки учатся, в основном, в другом корпусе. Поэтому мы не пересеклись ни разу.

Сегодня решил сходить окультуриться в книжный магазин.
Захожу, а там, о май гадбл, обнаруживаю книгу моего любимого философа Ивана Ильина! 💋💋☺️❤️🥰😍
Пусть студентики из РГГУ и РКСМ(б) и дальше борются с ветряными мельницами, тысячелетней христианской верой и Михаилом архангелом, а я буду наслаждаться великим философским наследием

Больше хороших книг: https://t.me/agonyincela