Игры + Русы против ящеров

В интервью авторы игры говорили о том, что идея проекта родилась на фоне успеха завирусившихся мемов из YouTube канала Александра Багирова с лекциями о борьбе древних русов с ящерами.

В узком смысле это конец этой статьи. Общий ответ Вы узнали, можно возвращаться обратно к скролингу ленты. Счастливо!

Если этого общего ответа Вам недостаточно, то можно добавить что лекции Багирова – это пародия на распространенные в современной России учения А. Т. Фоменко, Ю. С. Рыбникова и А. Ю. Хиневича.

Это был серединный ответ, более углублённый в сравнении с предыдущим. Его Вам хватит чтобы козырнуть своей образованностью в разгар дружеской посиделки за бокалом пенного.

Но если вдруг вам захотелось сковырнуть этот чирей на теле современного российского общества, и понять на каких китах (sic!) базируется игра Русы против ящеров, почему стал возможен и вышел в тираж канал Багирова и вообще на каких струнах души россиян сыграли в своё время концепции Фоменко, Рыбникова и Хиневича, то пристегните ремень: мы начинаем погружение в фундаментальные причины популярности лжеистории.

История и апология истории

Ничего так не вызывает пиетета перед объектом, как его древность. Чем старше предмет, тем в глазах человека он кажется более солидным.

Когда появилась история? Ну конечно же в Античности, когда ещё. В памяти сразу всплывают имена Геродота, Тита Ливия, Полибия и других античных авторов, работы которых сегодня считаются классическими. И это верный ответ, если мы говорим об истории в её значении рассказа о прошлом. Но если говорить об истории как о системе научных знаний о мире, то её дату рождения придется сдвинуть ближе к современности.

В классическом понимании историческая наука начинает оформляться в XVII — XVIII веках если мы говорим про Европу, и в XVIII — XIX веках если предметом разговора является историческая наука в России. В контексте нашего материала нас будет интересовать именно развитие истории в нашей стране, поэтому дальше мы будем говорить исключительно о генезисе российской истории. Правда, без иностранных имён обойтись всё-таки не получится.

Уверен, первые ряды уже догадались о ком пойдет речь дальше. Действительно, труды К. Маркса и Ф. Энгельса повлияли не только на историю нашей страны в целом, но и на историческую науку в частности. Разработанная К. Марксом историческая концепция в основе которой лежал способ производства и сменяющие друг друга общественно-экономические формации надолго прижилась в отечественной исторической науке и развилась в трудах отечественных социалистов, марксистов и коммунистов.

Финальным аккордом в деле утверждения марксистской теории в советской науке стал выход в свет в 1934 году Краткого курса истории ВКП (б) за авторством лично И. В. Сталина, в котором наглядно демонстрировалось как писать историю надо, а как не надо. Именно Краткий курс стал эталоном исторического исследования в Советском Союзе до конца его существования, и даже Хрущевская оттепель не смогла в конечном итоге существенно изменить статус работы "друга всех советских детей" в исторической науке. Не смогла, но именно во время Оттепели фундаментальные плиты у основания советской исторической науки пришли в движение.

В начале 60-х усилиями М. Я. Гефтера в Институте Истории АН СССР появился сектор методологии истории, в задачи которого входил поиск новых методов исторических исследований. Сектор методологии просуществовал недолго, через пару лет его закрыли, но выпущенный им наружу джин в бутылку уже не вернулся. Поиск новых способов изучения истории стал популярным направление деятельности в среде историков. И одним из результатов этого увлечения стало появление клиометрики — попытки использовать математические модели для описания прошлого. Методы клиометрики применяли такие известные советские историки как И. Д. Ковальченко и Л. В. Милов, их работы сегодня считаются своеобразной вехой отечественной науки. Но именно с увлечения клиометрикой начал свой путь ставший популярным в постсоветское время А. Т. Фоменко со своей "Новой хронологией".

Примерно в это же время, в 60-х годах прошлого века, в диссидентской среде набирают популярность увлечения мистикой, эзотерикой, восточными духовными практиками, и славянским язычеством. Часто это увлечение объясняют разочарованием советской действительностью, причем в обе стороны — новыми практиками интересовались как сторонники мнения об "абсолютном зле" Советского Союза, так и те кто считал что СССР, как говорят сегодня в интернете, "уже не тот". Именно увлечение новыми духовными практиками объединяло эти две полярные оценки советской действительности шестидесятых, что в конечном итоге, пережив Брежневский застой и Горбачевскую перестройку, превратится в волну фолк-хистори девяностых и нулевых.

Где-то в этом же месте пожалуй можно поместить и Ю. С. Рыбникова. Пусть разбирающиеся в предмете читатели объяснят в комментариях фундаментальные основы концепций математика. Это не моя компетенция, тут я бессилен. Единственное могу добавить, что, скорее всего, его увлеченность русами вдохновлена работами тех самых позднесоветских эзотериков и трудами А. Ю. Хиневича.

Странная вещь: цензуру обычно принято ругать, светскую цензуру тем более. Произведения Бродского, Довлатова и некоторых других советских поэтов и прозаиков не прошли цензора и распространялись исключительно в самиздате. Но именно советская цензура в своё время не пропустила и работы, А. Т. Фоменко, в которых тот пытался раскрыть детали своей "революционной" теории.

Советская цензура была явлением с двумя контролирующими органами. Если говорить о литературных произведениях, то чтобы работа вышла в тираж необходимо было состоять в Союзе писателей, и получить одобрение курирующего это направление специального отдела городского комитета партии. В свою очередь, чтобы опубликовать историческое исследование, нужно было принадлежать к научной институции (образовательному учреждению или отделению Академии Наук), и тоже получить добро в городском комитете. А. Т. Фоменко использовал любые возможности для публикации — участвовал в круглых столах и конференциях, но даже если вдруг случайно его статьи и попадали в сборники, то неизменно "зарезались" контролирующим печать отделом партии, критикующим автора за отход от марксистского понимания исторического процесса.

Крах советской системы стал своеобразным глотком свежего воздуха для исторической науки. Давление марксизма на науку сошло на нет, и наконец можно было писать о предмете вне догматов строгой концепции. Но как писать? Что писать? Марксистская теория с одной стороны ставила исследователя в жесткие рамки, но с другой давала ему фундамент работы и мировоззренческую концепцию. Теперь нужно было искать новую методологическую опору для исследований, и все 90-е и начало 00-х годов уже XXI века российская наука усиленно искала эту опору. Кто-то нашёл её обратившись к зарубежной исторической науке, кто-то — в трудах дореволюционных историков. Некоторые продолжили писать по-старому, а кто-то проникся эзотерикой и вслед за А. Т. Фоменко принялся пересматривать историю с азов.

Историки и рыночек

Разумеется, вина за засилье фолк-хистори и псевдоисторических знаний в обществе лежит и на самих исследователях.

В истории российской исторической науки (масло масленое, но так это называется) считается, что конец 19 - начало 20 веков был золотой эпохой истории и историков. Их труды печатались большими тиражами, их лекции собирали огромные аудитории, а публичные дискуссии на страницах периодических журналов привлекали внимание всей читающей публики.

Такое положение дел изменила Октябрьская революция 1917 года. Кто-то из именитых исследователей покинул Россию незадолго до, во время или сразу после Революции и Гражданской войны. Часть оставшихся первое время продолжала работать в традициях прежних научных школ, кто-то начал экспериментировать с набиравшем популярность политическим учением. И первое время руководству молодой республики до этого не было никакого дела — в стране были более насущные проблемы требующие немедленного решения. Но Академическое дело 1929-1931 гг. и появление на свет Краткого курса стали символами возвращения интереса правительства страны к дисциплине, концептуальная вольница которой после этого закончилась.

Положение историков изменилось, от былого влияния на аудиторию не осталось и следа, а усложнившееся научное знание и необходимость узкой специализации исследователя сделали публикующиеся работы неподъемными в плане чтения для неспециалистов.

Тезис о том что писать "историю всего" автору-одиночке невозможно появился ещё в конце 19 века. Чем продолжительней период изучаемого вопроса, тем больше нужно анализировать и сопоставлять источников. С расширением источниковой базы подобная работа стала неподъемной для одного человека, поэтому стала уделом коллективов авторов, каждый из которых являлся специалистом в своей узкой сфере. В 20 веке подобное положение дел сохранилось, а специализации исследователей стали ещё уже и обособленней, став всё менее интересными публике. Чтобы читатель заинтересовался работой по узкой теме ему нужно быть в контексте событий, иметь определенный багаж знаний, порой даже за рамками обычной школьной программы. Либо сам автор должен поместить читателя в контекст. И с этим тоже были свои проблемы.

Знак равенства между ремеслом историка и писательским ремеслом, существовавший в 19 веке, покинул это уравнение в веке 20. Оторванные от широкой аудитории, историки стали писать, условно говоря, для своих: с тяжелыми конструкциями предложений, трудными терминами и размашистыми мыслями. В результате для человека не в теме прочитать серьезную монографию стало сродни подвигу: не каждый будет продираться страница за страницей трудного текста, в конце которого его ожидает что-то вроде "Не понял? Ну прочитай ещё X, Y, Z, так понятней будет".

"Лихие 90-е" перевернули всё с ног на голову. Книжный рынок стал свободным от жесткого контроля не только государства, но и профессионального сообщества. Пиши что хочешь, пиши интересно, и понравишься читателю. Кто-то из историков к этому приспособился, и уловив интересы аудитории начал писать на спекулятивные и щекотливые темы, игнорируя критику коллег. Кто-то, и зачастую ими были историки в возрасте, к новым условиям оказался не готов, оставшись известным лишь в профессиональных кругах. А некоторые использовали новые возможности во имя своих благих целей.

Я думаю что археологический памятник Аркаим и связанные с ним псевдоисторические теории не нуждаются в представление. Обнаруженному в конце 1980-х годов уникальному памятнику грозила реальная опасность исчезновения вследствие хозяйственного освоения ближайших территорий, и изучающие его археологи развернули широкую общественную компанию по привлечению внимания к проблеме. Эта компания вкупе с вошедшей снова в моду эзотерикой стала отличной питательной средой для появления различных родноверческих и неоязыческих учений, достигших пика к концу нулевых. Сегодня с Аркаимом всё хорошо: на месте памятника открыт большой музей под открытым небом, который, впрочем, до сих пор посещают искатели "глубинных смыслов сущего".

Стоит пару слов сказать и о профессиональном снобизме историков в отношении СМИ, который, к счастью, сходит на нет. В 00-х и начале 10-х годов историки, хлебнув лиха в 90-х, относились с подозрением к телевиденью и прессе. Небезызвестный антрополог С. В. Дробышевский в одном из интервью рассказывал, что на его родной кафедре в МГУ висела распечатка названий телеканалов и газет, комментарий которым ни в коем случае давать нельзя — обязательно переврут и исказят смысл беседы. Сегодня положение дел изменилось, тот же Дробышевский этому яркий пример. Но популярность лжеистории нулевых с Гипербореями и неоязычеством стала возможной благодаря, в том числе, снобизму профессионалов-историков.

Виновата аудитория — СПГС и ответы на все вопросы

Этот довольно популярный в академической среде тезис, созвучный причине существования плохой музыки, я не разделяю.

Прошлое всегда интересует людей. Их ли вина в том, что занимающийся профессионально изучением прошлого исследователь не умеет говорить на понятном языке с аудиторией? Я думаю нет. Дух эпохи ставит перед историком новые задачи и формулирует заказ на новые компетенции. Знать предмет и обладать навыками научного исследования сегодня недостаточно, нужно уметь в публичные выступления и представлять себе инструментарий социальных медиа. Иначе выстраданная за долгие годы работы в архиве монография отправится собирать пыль на полку, а вместо лекции историка в Тик-Токе будет нарезка с профессором Багировым.

Не обвиняя аудиторию, нужно тем не менее обозначить ряд её слабых мест, которые с успехом абузят авторы псевдоисторических концепций.

Прежде всего это тот самый СПГС — синдром поиска глубинного смысла. Разобравшись с насущными проблемами человек пытается найти ответ на извечный вопрос: "Кто мы, откуда, куда мы идём", и делает это, в том числе, с помощью истории. Крах Советского Союза стал ударом для исторической науки, но не меньшим ударом он стал для обычных людей, жизненные установки и ценности которых вмиг стали фантомами. Образовавшийся вакуум заняли смекалистые авторы, предложившие свои ответы на фундаментальные человеческие вопросы, объясняя бытие сущее инопланетянами и ариями. В духе поиска смыслов можно отметить и другую острую проблему девяностых — поиск национальной идентичности, который приводил неискушенного читателя в лапы всё тех же нечистых на руку и жаждущих легкой славы авторов. И здесь начинается другое слабое место аудитории.

Об институте репутации сказано в последнее время слишком много, добавлю лишь то что эта проблема актуальна в том числе и для истории. Конечному читателю по большому счету все равно кто скрывается за личностью автора и какой у него бэкграунд. Неважно кто он, историк, астролог, таролог или уфолог — главное чтобы говорил внятно и резонировал в сознании. Достаточно просто соблюдать видимость научного знания мимикрируя под науку, установить чёткие параллели между текущими (читай, политическими) событиями и прошлым, поразить читателя масштабом "откровения" и говорить предельно простыми фразами. И всё, дело сделано. А как оно сделано вникать никто всё равно не будет.

Именно благодаря использованию этих особенностей человеческого поведения авторы странных, спорных и откровенно бредовых псевдоисторических концепций вышли в тираж и приглянулись жаждущей открытий публике.

Подведем итог

Итак, суммируем все причины широкого распространения псевдоисторических концепций, которые послужили основой для канала Багирова и игры "Русы против ящеров", и сведём их в общую последовательную сюжетную линию.

Рассказы о прошлом являются своеобразным спутником человечества — всегда были те кто их пишет, и те кто их читает. С распространением научной системы взгляда на мир интерес к истории оброс методологическим аппаратом, принципами и правилами изучения прошлого, встав в один ряд с другими формирующимися науками. Расширение научного содержания в рамках одной дисциплины привело к узкой специализации исследователей прошлого, а сама историческая наука стала всё дальше отходить от понятного широкой публике языка беллетристики.

Главенство Марксизма-Ленинизма в Советском Союзе наложило свой отпечаток в том числе и на развитие исторической науки, сделав поиски новых способов изучения прошлого профессионалами затруднительным. Возникший в позднесоветский период интерес к эзотерическим практикам, славянскому язычеству и в целом к пересмотру истории до распада Советского Союза сдерживался рамками системы цензуры, участие в которой принимало в том числе профессиональное сообщество историков. Однако в девяностые годы рамки марксистского учения исчезли, а цензурирование печати, в том числе силами академического сообщества, исчезло вовсе, позволив наводнить книжный рынок работами со спорным содержанием.

Распространение псевдоисторических и эзотерических учений в девяностые годы оказалось возможным в том числе благодаря образовавшемуся вакууму в мировоззрении россиян, озадаченных поиском новых смыслов и идентичностей. Профессиональные историки оказались неготовы к новым реалиям свободного рынка, где в конечном итоге успешным становится не тот кто больше времени провел в академической штольне, а тот кто умеет завлечь аудиторию ярким содержанием и революционностью идей. Подобное положение дел сохранялось до второй половины десятых годов, пока новое поколение историков не освоило новые методы общения с аудиторией.

Укоренившаяся в это время культура мемов вывела в начале двадцатых годов в первые ряды нарезки с интервью Ю. С. Рыбникова 2015 года, превратив его "Счёт древних славян" в счёт шизов и подняв в качестве знамени его фразу "Это база". В это же время набирают популярность короткие видео с песнями **** *******, чьё имя невозможно назвать не нарушив Уголовный кодекс. На фоне интереса аудитории к подобным мемам в марте 2023 года неизвестный блогер создал нарочито юмористический Youtube-канал с выдуманной личностью Алексея Багирова, в роликах которого в ироничном ключе рассказывал о противостоянии древних русов с ящерами. Мем-знамя альтистории подхватила студия theBratans, выпустившая игру по мотивам лекций профессора Багирова, которая сама стала источником новых мемов.

Вместо послесловия

К сожалению, единой работы об истоках и влиянии псевдоисторических концепций на данный момент нет. Возможно потому что время для такой работы ещё не пришло, а возможно профессиональные историки просто брезгуют работать с таким токсичным материалом. Почти двадцать лет академическое сообщество боролось с засилием лжеистории. Боролось как умело — на страницах университетских вестников, статьями в толстых литературных журналах, созывая специальные конференции и круглые столы.

Но самое забавное во всём этом то, что небольшому каналу на Youtube, нарезкам в Тик-Токе со статичными картинками под фонк музыку и инди студии удалось за пару лет сделать то, что умудреные историки не смогли сделать за почти двадцать лет — превратить лжеисторию в юмор, гротеск, принимать за чистую монету который невозможно.

Терапевтическое влияние лекций Багирова и игры "Русы против ящеров" налицо. Сложно сегодня воспринимать рассказы о древних ящеров не вспоминая при этом огромный массив мемов, родившихся благодаря этому в сети.

И это хорошо.

***При написании материла использовались работы Скрябнева В. А. История как наука: учебное пособие и Олейникова Д. История России в мелкий горошек.

Телеграм канал Апология истории

Выпей воды Байкальской и добрый путь, месить ящеров треклятых, да иродово иноземных. Игра сделана на Unreal Engine походу, точно не знаю. Вообще можно по кайфу поиграть, но тут не расслабишься, чистый хардкор тебя ожидает. На уровень у тебя одна жизнь, умер, начинай сначала, так что ты по полной почувствуешь эту замечательную игру если решишь пройти. Кстати лицензионная версия всего 40 рублей стоит.