В моем детстве, мне было 5 лет, 1976 год, мама рассталась с моим отцом и взяла меня в командировку на Байконур, точнее, в Приозерск, в Казахстан. На полгода. Первое, что я помню - это как мама заблудилась в дороге, ночью в зимней степи , что-то там с рейсами автобусов не сложилось, и она с трудом нашла какой-то ведомственный гостевой дом, куда нас нелегально пустили на ночь. Там было фигово, но был ручной футбол - знаете, такая советская игра. А на следующий день мы доехали до места её командировки, и нас заселили в барак-общежитие, где я прожила следующие полгода - в комнате среди голой снежной степи, в холоде и голоде, несмотря на "военное" снабжение. Мы ели китовое мясо, отвратительно сухое и воняющее рыбьим жиром. И это было ещё ничего, потому что в другие дни мы ели сайгачатину. Даже не могу сказать, что было хуже. Я в свои 5 лет большую часть дня проводила одна. Мама утром уходила на работу. Я что-то там ела и сама одевалась в шубу, меховую шапку, штаны, валенки и варежки. И шла гулять на улицу, где было -40. Мимо маршировали роты солдат. Одна из моих любимых игрушек на улице была какая-то бочка. Если её покатать как следует на солнышке, она становилась немного теплее, и об нее можно было греться даже в мороз. Кто-то мне сказал, что это бочка с карбидом, я тогда не поняла, а сейчас как поняла, но сейчас я в это не верю - она же не взорвалась. А вы как думаете, это могло быть правдой? Я до сих пор не спец в химии.
Люди в общаге жили дружно, дети вместе играли в какой-то общей комнате, под формальным присмотром местной уборщицы, правда, нас потом разогнали, когда выяснили, что мы играли "в доктора". Ну, неприлично обнажаясь при этом.
Однажды мы праздновали 8 Марта. Мужчины общаги готовили для женщин и даже испекли какое-то печенье. Одна партия у них сгорела. И они решили "украсить" этими сгоревшими печеньками тарелки с нормальными - просто положили их сверху. А я, как и прочие дети, вертелась рядом , пока они накрывали столы. И мне вперлось в голову, что то, что сверху украшает - это шоколадка! А я шоколада уже несколько месяцев не ела! И, как мне ни было стыдно, я своровала это и засунула в рот. Какое же это было разочарование, когда я поняла...
На фоне недостачи игрушек мама мне сделала настоящий кукольный домик для моей единственной куклы. - картонная коробка с крышей, которую она обклеила настоящими обоями и сколотила из деревяшечек стол, стул и кроватку! Домик был прекрасен! Но у меня был жёсткий дефицит тряпочек для этого домика. Мне не из чего было сделать постельку для моей куклы. А у меня была ровесница-подружка из барака напротив. Марина. И у неё был просто миллион тряпочек и лоскутков! Из них можно было сшить три или даже четыре лоскутных одеяла! Но она категорически не соглашалась со мной ими делиться. Ведь мне нечего было ей предложить взамен, такой богатой девочке. И тогда я в отчаянии как-то вечером взяла и украла у неё один лоскуток на покрывало для моей куклы! Это был гобеленовый кусочек с золотыми цветами на темном фоне, размером 15х20, что- то такое. Как же меня ругала мама потом, когда его увидела. Она стыдила меня и заставляла пойти к Марине и извиниться, и отдать ей эту тряпочку. Но я сказала - ни за что! Убейте меня, но у Марины таких тряпочек целый сундук, а у меня вообще ни одной, кроме этой! Мне кажется, мама поняла и пожалела меня, потому что эта тряпочка у меня ещё на много лет осталась. Ну, а с жадной Мариной я, воровка, больше не гуляла. Потому что она меня так и не простила.
Но я гуляла с другими детьми, и нас неоднократно запугивали волками - дескать, не ходите за ограду посёлка, а то вас волки унесут и сожрут. И тут мы гуляем вполне себе в ограде, и вдруг видим - проволочный забор разорван, а на поселковой помойке рядом с мусорными баками валяются детские колготки и ботиночки! Ух, как мы заорали и припустили к баракам - ааааа, там волки мальчика съели! Взрослые, которые выходными были, офигели и побежали на помойку... А потом нас жёстко обстебали. Сказали, что просто кто-то выбросил барахло, а собаки раскидали вокруг баков. И вот тогда мы все сразу поверили, что мы дурачки. А сейчас я думаю, а вдруг нет? А может, нас просто успокоили так? Ну а кто бы стал тогда колготки и ботиночки выбрасывать? Когда они всем были нужны...
Ещё помню, как мы однажды поехали на рыбалку на Балхаш. И мужики поймали кучу огромных рыб! И мне все говорили, ты не смотри, что сейчас снег и мороз кругом, вот придёт весна, снег растает, и вся степь покроется тюльпанами, а это такая красота!
Но, к сожалению, весны в Казахстане я так и не застала, все полгода была жёсткая зима. Такая жёсткая, что однажды, пока я бежала из кинотеатра в барак, не надела варежки, а чего там бежать - минут пять. На середине пути руки начали конкретно болеть, но бежать-то вот всего ничего, я уже и двери вижу, варежки надевать дольше. Короче, я так без варежек и добежала. И прямо в дверях встала и заревела в голос - отморозила ручки. Хорошо, нянечка наша, уборщица, сразу все поняла, тазик с холодной (!) водой принесла, стала мне руки в ней отогревать. Спасли ручки. А мама только через пару минут подошла - ухажера спроваживала, а про меня и не знала, что я так сглупила.
Зато помню, как мама меня в саночках возила, закутав в какую- то меховую подкладку. Эх, это было так приятно, жаль, что больше никогда такого не испытать...
Помню ещё, как летели уже обратно домой, на материк. Это был военно-транспортный самолёт, в который все грузились через жопу, то есть, через огромную дыру в хвосте. Садиться надо было на деревянные лавки вдоль бортов. Никаких тебе ремней безопасности. В середине, в широком проходе, был багаж и деревянные гробы. Перед стартом через зад самолёта вошёл экипаж лётчиков, они были откровенно пьяны, даже я это поняла, так их шатало. Гробы не были никак принайтованы и в полете ездили во все стороны, в зависимости от крена самолёта, который задавали пьяные лётчики. Я не очень переживала, я же не знала, что это неправильно, хотя определённые подозрения у меня были уже тогда. Долетели. Выжила.
А руки на холоде до сих пор болят.
Мы с той самой Мариной. Я в светлой шубке. На фоне её барака, наш чуть попроще был.
