– Это не мы, это лето, – объяснил я.
– Как лето?! Не может быть! – он кинулся к окну и сразу же запутался в занавеске. Её раздувал лёгкий ветерок, под окном удушливо цвела любимая мамина роза. Отрицать очевидное лето не мог даже Дед Мороз, но он всё равно на всякий случай выглянул наружу, вздохнул, с досадой стянул шапку и снова достал из кармана свою книжку.
– Вот же дьявольское изобретение! – выругался непонятно. – С курса сбился.
И опять принялся тыкать пухлыми пальцами по книжке, а я разглядывал его во все глаза, переминаясь с ноги на ногу. Даже пить расхотелось.
Спустя пару минут дед повеселел.
– Эй, парнишка! – окликнул меня специальным, дед-морозовским, голосом. – Поди-ка сюда. Подходи-подходи, не бойся. Видишь, как – заблудился я немного, помощь нужна. Тебя как зовут?
– А сколько тебе, Максимка, лет?
– Шее-е-есть! – восхитился он. – Ну, тогда ты точно справишься. Вот, смотри, – он показал мне свою книжку. Вблизи она оказалась не книжкой, а скорее дощечкой, яркой, красивой. По ней бегали цифры и картинки, а наверху было что-то написано.
– Что это? – ткнул я в картинку пальцем.
– Тс-с-с! – цыкнул он. – Это моя… ракета. Она помогает мне успевать за одну ночь к каждому ребёнку.
– Ракета? – я разочарованно посмотрел на деда и отодвинулся. – Думаете, раз я маленький, можно мне всякую ерунду говорить? Все знают, что Дед Мороз на санях приезжает.
– Да-а-а, тебя не обманешь, – уважительно покачал головой Мороз. – Верно говоришь, только вот это они и есть. Читай, что написано?
Я напрягся и прочитал по буквам:
– Сказочная Академия Новогодней Игрушечной Индустрии, – расшифровал он.
Прозвучало непонятно, но внушительно. Кроме того, я расслышал волшебное слово «игрушечной», а неподалёку на полу стоял здоровенный мешок…
Я, конечно, был воспитанным ребёнком, но, как ни крути, а мешок с игрушками – это мешок с игрушками. Глупо проявлять излишнее воспитание в присутствии такого подарка судьбы, – рассудил я и честно предупредил:
– Ого, вот это молодец! – не слишком искренне обрадовался он. – Давай сделаем вот что: покажи мне, где тут у вас розетка и, пока мои сани будут заряжаться, ты расскажешь свой стишок. Только тихонечко. Ночь всё-таки, люди спят.
И правда. Тут такое, а они дрыхнут себе!
Дед Мороз воткнул сани в розетку, и я шёпотом продекламировал оставшийся с прошлого нового года стишок. И даже неплохо получилось, всего два слова забыл. Дед Мороз вовремя подбадривал меня и поправлял, так что в целом вышло совсем отлично. Напоследок прозвучало желанное: «А теперь подарок», и я затаил дыхание. Никому ещё не удавалось получить подарок от Деда Мороза летом!
Он развязал мешок, и я замер. Чего же там только не было!
Машинки, паровозы, куклы, пистолеты, наборы солдатиков и коробки с настольными играми – казалось весь Детский Мир не вмещал в себе столько сокровищ. Наверху этого великолепия лежал большой плюшевый заяц. Мне вдруг очень захотелось взять этого зайца, я даже почти сочинил про него историю – как он когда-то был настоящим, живым, но посмотрел в зачарованное озеро и стал плюшевым. И как все его четыре сыночка и лапочка дочка отправились искать доктора Айболита, а нашли только Деда Мороза, и…
Я зажмурился. Ни один уважающий себя взрослый шестилетний человек не выберет плюшевого зайца. Пусть лучше он достанется какому-нибудь малышу. Я вздохнул и взял пожарную машину.
– Отлично! – одобрил Дед Мороз мой выбор, поглядывая в сторону своей дощечки. – Давай-ка посмотрим теперь, как там мои сани. Ха! В порядке, зарядились уже, до базы дотяну. Ну что, Максимка, – он протянул мне большую ладонь, – будь здоров, не кашляй. Слушайся маму и к следующему году обязательно получишь подарки. Только вот ещё что, – добавил в последний момент, – лучше не говори никому, что видел меня, а то перед другими Морозами стыдно – засмеют.
Я удивился тому, что есть, оказывается, и другие Морозы, но заверил его, что никогда в жизни никому не скажу, пусть хоть пытают, и он, успокоенный моей пламенной речью, с лёгким хлопком растворился в воздухе.
Миг – и как никого и не было, только лёгкое облако блестящей пыльцы осталось в воздухе.
А в новогодние праздники он не пришёл. Я весь извёлся, пока ждал его, а, когда наконец раздался стук в дверь, бросился к ней со всех ног, но увидев гостя, почувствовал горькое разочарование.
Это был не он. Какой-то другой дядька с бородой и в шубе стоял в дверях и рассказывал, что он, дескать, пришёл из лесной дремучей чащи и ещё чего-то там про зверей и птиц – я не слушал. Я думал о том, что настоящий Дед Мороз не стучится в двери, как я мог об этом забыть!
Губы дрожали, но я держался изо всех сил. Тем более, что и незнакомого дядьку было жалко – он ведь не виноват, что ему не посчастливилось быть тем – настоящим. Старался вовсю – играл со мной, тормошил, задавал вопросы и даже хотел послушать мой стишок. Но я не рассказал. Я учил его для настоящего Деда Мороза, а у этого и борода накладная, и джинсы из-под шубы торчат.
Следующее лето выдалось дождливым, и я крепко спал ночи напролёт. Жизнь мальчишки полна приключений, и я стал забывать своего странного гостя, взбудораженный новым грядущим событием – поступлением в первый класс. Только однажды, наутро перед самой школой, мама сдёрнула с меня одеяло и строго спросила:
– Зачем ты опять рассыпал блёстки в гостиной, Максим? И вообще, где ты берёшь?
– Ма-а-а-ам, это не я! – промямлил я, и тут смысл её слов дошёл до полусонного сознания. Вспомнил, как год назад она уже ругала меня за рассыпанные блёстки, как раз после того, как…
Я подскочил и выбежал из спальни. Вот они! Да, точно такие. Пропустил! Горе было так велико, что я заревел в голос. Перепуганная мама принялась меня успокаивать, дескать, ну рассыпал и рассыпал, подумаешь, с кем не бывает. Откуда ей было знать, отчего я плакал на самом деле, ведь объяснить я не мог – дал слово.
Вечером, поразмыслив, понял, что это специальный Дед Мороз. И, как другие Деды приходят с подарками в последний день зимы, мой Дед Мороз приходит в последний день лета.
Проверить это было проще простого – подождать ещё годик.
На Новый год он, конечно, не пришёл, но я был спокоен – моя гипотеза подтверждалась. Мой Дед Мороз не приходит зимой.
Весна и лето пролетели, заполненные школьной суетой и прочими важными мальчишескими делами. В последний летний вечер я отправился пораньше в кровать, сказав, что хочу выспаться перед школой. Родители не могли не поддержать мою целеустремлённость и сразу ушли в свою комнату, на что я, собственно, и рассчитывал. Дождавшись, пока в доме всё стихнет, я тихонько выбрался из спальни, прокрался в гостиную, сел на диван и принялся ждать. Ждал очень долго, время тянулось и тянулось, как жвачка. Я боялся заснуть и время от времени щипал себя за руку. Однако, то ли способ был плохой, то ли сон сильнее, но вскоре я начал клевать носом и всё-таки задремал.
Глухой хлопок заставил меня мигом проснуться. Дед Мороз стоял на том же месте у камина и оглядывался. Увидел меня, помахал рукой, как старому приятелю и сказал:
– Привет, Максим! Дай-ка я на тебя посмотрю. Да ты вырос! Сколько меня не было?
Я не удержался – бросился к нему через комнату, обхватил ноги и уткнулся носом в красную шубу.
– Ну-ну, – он растерянно погладил меня по голове. – Чего ты?
– Я знал! – шёпотом, чтоб не разбудить родителей, сказал я. – Я так и знал. Ты – летний Дед Мороз!
Он тихонько захихикал и наклонился ко мне:
– Какой же я тогда Мороз? Я уже Дед Жара получаюсь? И зачем же мне шуба? Нет, брат, я самый настоящий Дед Мороз, только вот, кажется, у меня большие проблемы. Что же делать-то? Может, мощности прибавить? Погоди-ка дружок.
Он немного отодвинул меня и снова принялся возиться с дощечкой, которую звал санями.
– Та-а-ак, ну-ка теперь попробуем.
А я остался наедине с полусотней заготовленных заранее вопросов.
Спустя год список вопросов пополнился ещё на полсотни, а гостиная пополнилась на одного меня. На этот раз я ночевал там вполне легально – в моей комнате шёл ремонт. В ночь на первое сентября я поклялся себе не смыкать глаз и твёрдо держал обещание.
Ровно в два сорок раздался уже привычный хлопок, и появился он.
Выпрямился, увидел меня и сказал:
– Так. Здесь надо подумать.
Даже не поздоровался, обиделся я. А он тяжело протопал валенками, уселся рядом со мной на диван и задумался.
– Дедушка… – начал было я, памятуя о прошлогоднем исчезновении, но он шикнул и махнул рукой.
Мы сидели так целую вечность – полчаса, не меньше, потом он тряхнул головой и сказал:
– О-хо-хох, ну и жара же здесь всё-таки.
Стянул шапку, шубу и остался в белой вышитой рубашке и красных штанах.
– Я знаю, в чём дело, – сказал задумчиво.
Я не мог похвастаться тем же, поэтому молча смотрел и ждал продолжения. Все вопросы волшебным образом выветрились из головы. Он помолчал и продолжил:
– Знаю… Пространственно-временная яма, вот что. Только я не знаю, почему я такой осёл и не помню, как из неё выбираться. А объясняли же. Да-а-а… На Основах Выхода Из Затруднительных Ситуаций. Аккурат между темой о забытых подарках и неспящих детях. Вот, кстати. Знаешь что? – он повернулся ко мне и лукаво подмигнул.
– Раз уж так выходит, что на Новый Год мы с тобой не встречаемся, не хочешь ли ты получить свой подарок прямо сейчас? Дед Мороз я или погулять вышел?
– Валяй! – махнул он рукой.
На этот раз мне досталась железная дорога. Большая, с настоящими металлическими вагончиками и придорожными домиками. Я ей очень обрадовался, но краем глаза заметил грустного плюшевого зайца в мешке.
А Дед Мороз опять задумался о том, как выскочить из своей ямы.
Через некоторое время потянулся и сказал сам себе:
– Придумал? А что? – оживился я.
– Сейчас, – он снова достал из кармана шубы дощечку-сани. – Та-а-а-ак, – забормотал себе под нос, – где тут настройки… А если вот так, на тридцать влево и вверх… Попробую раскачать, – посмотрел он на меня. – Ну бывай, дружок.
На диване осталась лежать длинная красная шуба.
На этот раз он пропал надолго. Я начал переживать уже следующим летом, но, когда он не появился ни через год, ни через три, тревога превратилась в навязчивую идею. Он не выбрался – это было ясно, как дважды два, потому что на новогодние праздники он не приходил тоже.
Я представлял себе, как несчастный узник бродит по своей яме, ни еды у него нет, ни воды, и даже шубу он у меня забыл. Как же быть, чем помочь ему?!
На пятый год я дошёл до точки кипения. Решил – если и сейчас не появится, надо что-то делать. Для начала решил рассказать обо всём другу Мишке, а там будь что будет. Надеялся, что тот не сочтёт меня за психа. Что ж, на этот случай у меня были улики – подаренные игрушки и шуба, которую я тщательно прятал в шкафу.
Но планам не суждено было сбыться – в ночь на первое сентября я всё-таки услышал долгожданный хлопок. Дед Мороз стоял как ни в чём не бывало – ничуть не похудевший от сидения в яме, да и вообще ни капли не изменившийся.
– Макси-и-им? – удивлённо вытаращился он. – Ты?
– Так-так-так, – забормотал он, расхаживая по комнате, – шаг временного скачка увеличился – это хорошо. Коэффициент пространственного перемещения – ноль. Это плохо. Надо увеличивать крен, рано или поздно выпрыгну.
Одно движение – мешок летит на пол, а он начинает набирать что-то на своём планшете. Теперь-то я видел, что это планшет, вроде тех, что стали недавно рекламировать по телевизору. «Сани», надо же.
– Стой! – я подбежал к нему и вырвал планшет из рук. – Погоди. На этот раз ты мне всё объяснишь. Кто ты такой? Откуда? Что происходит вообще?
– Эй, осторожнее, парень! – Дед Мороз поднял руки. – Ты чего такой нервный? Как понять – кто я? Забыл, что ли? Дед Мороз я, работа такая. Я курсы прошёл, понимаешь? Вышел в первый рейс – и пожалуйста, сани накрылись. А может, специально поломанные подсунули! Да-а-а, я видел, как хихикали те два придурка с факультета Санта Клаусов! У-у-у, вот вернусь, получат оба!
– Постой, погоди! Стой… – я схватился за голову. – А в чём разница-то? Ты в первую встречу что мне сказал? «Хо-хо-хо»! Это разве не Санта-Клауса клич?
– Гляди-ка, помнит! Растерялся я, ясно? Говорю же – первый рейс у меня, а тут сразу такая оказия. Вот и ляпнул с перепугу, теория-то у нас общая была, только потом по факультетам разделили. И вообще, чего ты привязался?! Ты вон уже здоровый какой, тебе Дед Мороз не полагается! Дай сюда! – он выхватил у меня из рук планшет и бодро забегал по нему пальцами. – Всё, Максим, прощай и не жди меня больше. Я увеличил шаг скачка, надеюсь, теперь перепрыгну.
Подхватил мешок и был таков.
Я так разозлился, что действительно перестал его ждать. Плюнул на всё, постарался забыть и стать обычным подростком. Шли годы, я закончил школу, затем институт. Потом понеслось – работа, жена, дети. Новый Год на даче, отпуск на море. Я был таким же, как и все, только всегда точно знал – Дед Мороз существует.
Долгие годы я не видел его и думал – не увижу уже никогда. Я не ждал его и спокойно спал в последнюю ночь лета.
А когда родители уехали жить в деревню, я с семьёй поселился в своём старом доме. Немного поправился и отпустил бороду. Жена посмеивалась – модник нашёлся, а мне просто захотелось, и всё. Я почти забыл о своём госте и совсем успокоился. И, когда однажды первого сентября нашёл в гостиной на диване плюшевого зайца, лишь улыбнулся тому, что в моём детстве было место чудесам, и что они, чудеса, всё ещё где-то случаются.
Зайца я расценил как извинение за нашу последнюю встречу и, конечно, это извинение принял, но ждать снова не начал. Наверное, он ещё больше увеличил этот свой крен, смысл ждать неизвестно чего годами совершенно пропал.
Как-то вдруг дети выросли, разъехались кто куда. Потом умерла жена. Я остался совсем один в своём старом доме. Всё ещё чувствовал, что полон энергии и сил, только куда их девать, не представлял совершенно. Бродил по комнатам неприкаянно и всё чаще сидел в старом отцовском кресле в гостиной.
Когда и почему я снова начал ждать?
Ведь теперь-то уж я наверняка был слишком большим для Деда Мороза.
Просто однообразной в своей беспросветности жизни просто необходим был какой-нибудь смысл. Какая-то надежда. Благодаря Деду Морозу в чудеса я верил всегда, а сейчас мне так было нужно какое-нибудь завалящее чудо.
Я сидел, как обычно, в кресле, укрывшись пледом и с книжкой в руках. Не кинулся ему навстречу, но сердце заколотилось сильно-сильно, как в детстве. Он молча смотрел на меня, будто поверить не мог. И выглядел моложе меня.
– Максим? – спросил хрипло.
Я развёл руками – а что говорить? И так всё понятно.
Потом мы долго сидели вдвоём и слушали, как ночь трещит ветками за окном.
Он начинал было что-то говорить, но смотрел на меня и умолкал.
– Нет, – выдавил наконец. – Эта работа не для меня. Всё равно ничего не получается. Скачок во времени всё больше, а я кручусь на месте, как бешеный хомяк.
Запнулся и ни с того, ни с сего сказал:
– Слушай, Максим, мне так жаль.
– Чего же? – улыбнулся я.
– Ну, всего вот этого, – неопределённо махнул рукой, но было понятно, что именно он имеет в виду.
– Напрасно. У меня была хорошая жизнь. Ни одной минуты не променял бы на другую.
– Всё равно, – он низко опустил голову, и потому казалось, что слова выскальзывают из него и взлетают вверх, как мыльные пузыри. – Это как-то слишком… быстро.
Говорил так, будто сам был виноват в моей сказке о потерянном времени.
– Нет, никудышный из меня Дед Мороз вышел, честное слово. Совсем хреновый, что тут сказать.
– Неправда! – с жаром возразил я. – Вот уж неправда. Если хочешь знать: ты – лучший Дед Мороз на свете. Хотя бы потому, что ты настоящий.
Он укоризненно посмотрел на меня и сказал:
– Ты что, малыш, всё ещё думаешь, что я один? Нас ведь много, настоящих. У каждого свой участок работы, свои дети, своё время. Только они там работают, а я, как дурак, битых полдня на месте толкусь.
– Полдня? – усмехнулся я. – Забавно. Для тебя прошло всего полдня?
– И по правде сказать, большую часть этого времени я проболтал с тобой, – виновато ответил он.
– М-да, – выдавил я. Добавить было нечего. Хотя…
– Слушай, а как ты вообще стал Дедом Морозом?
– Известно как – сходил на собеседование, сдал кое-какие экзамены, поступил в Сказочную Академию. Ну, а дальше понятно.
– И что, – я говорил медленно, ловя ускользающую мысль за хвост, – любой может прийти на собеседование?
– Ну, а почему нет-то? Желающих не так много: работа нервная, тяжёлая. Мешок, вон, таскать надо. Дети, опять же. Не каждый справится. Вот в песочники – да, туда конкурс. А что ты?..
– Я вот думаю, – слова шли откуда-то изнутри, – может твои сани подтолкнуть?
Он непонимающе поднял мохнатые брови.
– Ну, знаешь, если машина в колее застряла, её часто достаточно бывает толкнуть и всё. Вдруг нашего общего веса хватит для того, чтобы вытолкнуть твои сани из ямы?
– Исчезну отсюда? Ну да. Не самый плохой итог, если подумать, а? Открытая концовка всегда самая интересная. Располагает для манёвра. Всегда хотел выкинуть что-нибудь этакое.
Он вытаращился на меня, как ребёнок. Как я сам таращился на него когда-то.
– Что ж, – сказал наконец, – может и сработает. Во всяком случае попробовать надо.
Вскочил, заколдовал над планшетом.
– Если получится, прыгнем сразу в Академию. Готово. Ну что, не передумал?
Я огляделся по сторонам, прислушался к себе – не передумал ли?
– Нет, – облегчённо выдохнул и рассмеялся. Давно так легко себя не чувствовал.
– Тогда держись за меня. Поехали!
Пространство рассыпалось мириадами звёзд. Воздух был соткан из них и звенел, как тысячи колокольчиков сразу.
«Вот откуда блёстки!» – восторженно подумал кто-то внутри меня. А больше подумать ничего не успел, потому что звёзд стало так много, что вселенная лопнула, разлетелась на части и
