Заведующая гинекологическим отделением нашей больницы, Августина Х. - не женщина, а конь с яйцами.
Она не ходит, а буром прёт, сметая всё на своём пути. Она не говорит, а вещает трубным голосам и не смеется, а ржёт.
Статью и грацией она так же схожа с породистой лошадью: ни грамма лишнего жира, точёная фигура, крутой поворот породистой шеи. Порою, в гневе или в радости,Августина по лошадиному всхрапывает и зыркает косо, опять же- по лошадиному.
И при всём этом она- натуральная блондинка!
Мужчины при виде Августины теряют дар речи и столбенеют.
Всё бы хорошо, но росту в нашей гинекологине- 1 метр 95 сантиметров. При этом она носит туфли только на «шпильках» или на десятисантиметровой платформе.
Так что в ресторанах, до которых Августина большая охотница, на торжествах, банкетах и прочих посиделках, незнакомые с ней мужчины атакуют её только сидящую.
Когда же гинеколог наш встаёт- мужчины втягивают головы в плечи, теряют прыть и в дальнейшем обращаются к ней только на «вы».
Пациенток своих Августина ненавидит глубоко и искренне.
Ещё бы! У Августины детей нет и не предвидится. Муж у неё , по некоторым сведениям- был, но где он сейчас и почему исчез- неизвестно. Зная Августину, подозреваю, что судьба его - незавидна..
Любовников у Августины не наблюдается. Смельчаков, желающих удовлетворить этот монумент — не находиться.
Так что нелюбовь Августине к молодым, а то и беременным женщинам, окружённых любовью и вниманием мужей — вполне объяснима обычной женской завистью.
Пациентки платят её тем же, но терпят: специалист Августина — великолепный.
И вот в один прекрасный день, монополия Августины оказалась разрушенной: пришёл на работу в гинекологическое отделение молодой гинеколог Саша.
Он оказался удивительно доброжелательным и даже ласковым доктором.
Ко всем женщинам- с улыбкой, вежливо, задушевно. Осмотры Саша производил бережно, деликатно. Пациенткам всё подробно объяснял, на все вопросы- отвечал без спешки.
За год- полтора стал Саша кумиром всех женщин с заболеваниями органов малого таза, патологически беременных, не могущих забеременеть и т. д.
У Саши не было ни детей, ни жены.
Тётки нашей больницы ликовали:
- Чем не муж для Августочки!? Не пьёт, не курит, спортсмен! Ростом он, конечно, её не догоняет, но если Августа каблуки свои дурацкие снимет , то вполне приемлемо. Вон, реаниматолог Ахмеджанов своей жене- по плечо, а живут душа в душу. Четвертого пацана родили и собираются продолжать , пока девчонка не получится!
Но- мимо. Вскоре стало понятно, что Саша- гомосексуалист.
Никого это не обрадовало, но и не напрягло.
Мужская часть коллектива нашла в этом положительную сторону. Мол, можно теперь без опаски своих жён показывать мужчине- гинекологу. Подспудно эта опаска всегда присутствует у мужей. И жёны наши в этом случаи не в обиде: они почему-то больше доверяют гинекологам мужского пола.
В гинекологии нашей воцарил тандем: Августина осуществляла « общее руководство» и оперировала , пропадая в операционной целыми днями, а Саша- лечил, вникая в все особенности интимного женского здоровья, утешал, терпеливо отвечал на бесчисленные вопросы и расставлял по ординаторской букеты цветов,которые ему дарили в изобилии. Цветы Саша очень любил.
А потом грянула беда.
Саша влюбился в красавца Педиатра из нашей же больницы. (Что бы не придумывать имя реально существующему человеку- пусть будет просто «педиатр», но с большой буквы).
А у Педиатра этого — семья: очень красивая, под стать ему, жена, двое малых детей.
Знаки внимания со стороны Саша он воспринял, как оскорбление. Не раз и не два он пытался гинеколога нашего поколотить, едва отбили.
Но Саша был настойчив. Он писал педиатру нежные письма, звонил по телефону в самое неподходящее время,искал встреч, находил их и объяснялся в любви.
А у Педиатра- свои беды.
И то же- с каким то патологическим оттенком. Жена его, красавица и умница изменяла ему во все лопатки с пожилым и малопривлекательным доктором со «скорой помощи».
И здесь рецепт у педиатра был один: бить.
Он нещадно колотил жену, Несколько раз избил соперника. Последний раз- особенно скандально.
Доктор этот привёз больного в приёмный покой нашей больницы и тут его встретил Педиатр. Слово за слово и вот уже скоропомощник загнан под кушетку, а Педиатр громко матерится и тычет в него шваброй.
Сколько мы ни пытались как-то повлиять, уговорить стороны этих треугольников- всё зря.
Тут то мы и пожалели, что нет теперь КПСС и нет парткомов. Они бы быстро навели порядок в этом деле.
Беседы же главного врача, строгие предупреждения, угрозы увольнения на Сашу и Педиатра- абсолютно не действовали. Соответствующие беседы с женой педиатра и врача скорой помощи по месту их работы, тоже не дали никакого результата.
В выигрышном положении оказался Саша. Более высокое начальство дало понять нашему главному, что в свете некоторых последних событий и тенденций, не стоит обижать неправильно ориентированное меньшинство. Как бы чего не вышло.
Педиатр оказался мудрее. Он уволился и уехал , завербовавшись по контракту и прихватив с собою упирающуюся жену и детей.
На этом беды не кончились. Хотя и вернее- именно теперь они и кончились, со смертью Саши.
Однажды, вскоре после отъезда Педиатра, Саша на работу не вышел. На звонки- не отвечал. Поехали к нему домой.
Оказалось, что Саша повесился. При судебно- медицинском обследовании выяснилось так же, что перед самоповешением Саша выпил запредельную дозу барбитуратов.
Трагедия. В больнице теперь- раздрай. Все винят друг друга, а особенно, почему-то, Августину.
Тётки наши - плачут, жалеют Сашу и плохо отзываются об несчастном педиатре.
После поминок трое врачей нашей больницы ушли в запой.
Это я к тому, что нас призывают быть лояльными к гомосексуализму.
Не знаю у кого какой опыт, но все , известные мне «гомосексуальные истории» заканчивались печально, а то и — трагически.
Пусть уж он остаётся в тюрьмах и в кругах избалованной творческой элиты.
