18 лет назад не стало Александра Прохорова, обладателя двух призов «Огонька» лучшему вратарю Советского Союза.
Прогуливаясь в рождественские каникулы по Москве, открываешь для себя многое — например, выставку Константина Коровина в Доме русского зарубежья на Таганке. Но еще и вспоминаешь. Вот идешь от нашей старой редакции на Тишинской площади до памятника Маяковскому, и каждый шаг — о чем-то. Каждый поворот напоминает.
Вот здесь, в гостинице «Пекин», был когда-то лучший ресторан Москвы. А еще заглядывали мы сюда в гости ко Льву Лещенко. Который вроде и москвич, но гостей принимает в особом номере, который закреплен только за ним. Никто другой не поселится. А номер соседний — у Александра Розенбаума... Я смотрю на окна восьмого этажа — кажется, это было там.
Обхожу памятник Маяковскому — дотрагиваюсь до выпирающего камня у соседнего здания. К нему подвел меня когда-то знаменитый футбольный судья Валентин Липатов:
— По улице Горького вели первых пленных немцев. Начало войны. Еще и накормили специально какой-то тухлятиной, у всех с желудком плохо. Все в дерьме, след тянется. А за этой шеренгой ехали поливочные машины — и смердящие потоки смывали. А по обочинам стояла толпа. Меня, пацана, взрослые подняли — и поставили на этот самый камень... Надо ж — он еще жив! Точно, этот!
Я дотрагиваюсь до приметного камня — уж Липатова нет, ни в одном справочнике не прочитаешь, где похоронен. А история теплится в памяти. Со всеми интонациями.
